| Страдал в Ахаии от Антипатра, в царствование Декия, усекнут в Кизике. Чет. Минея. (In Act. SS. aug. t. III. р. 421. Martyriam auct. Laurentio). Мес B. 16 авг. Март. P. В службе канон Иосифа. Свв. мучч. Стратона, Филиппа, Евтихиана и Киприана. Скончались в Никомидии от огня, в который были ввержены, когда лютые звери не коснулись их. Пролог. (Act. SS. aug. t. III. р. 418) Мес. В. Март. Р. Св. муч. Короната. Месяц. всех свв. Св. муч. Патрокла. Скончался от меча в Трикассине, в гонение, воздвигнутое Аврелианом. (270–275). Чет. Минея. (Act. SS. 21 ian. II. р. 343). Март. Р. 21 янв. Собор Пресвятой Богородицы в Амастрии. Пролог. Преп. Алипия, иконописца Печерского. Учился иконописи у Константинопольских художников, расписывавших Печерскую церковь . Преставился ок. 1114 года. Чет. Минея от Патерика Печерского. 18 Свв. мучч. Флора и Лав pa. Родные братья, каменосечцы. Страдали в Иллирии от Ликиона; скончались в глубоком студенце, засыпанные землей. Чет. Минея. (In Act. SS. aug. III. р. 522. Martyrium auct. monacho Rutiensi Laurentio). Март. Р. Мес. В. В службе канон Иосифа. Свв. мучч. Ерма , Серапиона и Полиена. Предали Богу души свои в Риме, влачимые по теснинам и камням. Пролог. (Act. SS. aug. t. III. р. 546). Мес. В. Март. Р. Свв. отец наших патриархов Константинопольских Иоанна и Георгия. Чет Минея не сказывает, какого Иоанна и какого Георгия должно разуметь. Можно однако догадываться, что воспоминаются сего числа Иоанн и Георгий, которым возглашена была вечная память на 7 Вселенском соборе вместе со св. Германом (12 мая). То были: Георгий, член 6 Вселенского собора (683), и Иоанн VI, предместник Германа, патриаршествовавший с 712 по 715 год. (Or. Chr. I. col. 232, 234). Св. священномученика Емилиана епископа, и иже с ним. В царствование Диоклетиана и Максимиана прибыл из Армении в Италию с учителем своим, священноиноком Иларионом, и двумя братьями: Дионисием и Ермиллом. По прошению жителей Требии, папа Маркеллин рукоположил его во епископа. После мук, усекнут вместе со своим наставником и братьями от игемона Максимиана. Ради него уверовало и посечено около тысячи человек. |
| 19); И. олицетворяет «народ греха» ( Orig. In Gen. hom. 12. 3). И. является символом всех тех членов Церкви, к-рые любят земные блага, хотят владеть ими или стремятся к земному преуспеянию; всех тех, кто используют веру в Бога, чтобы возрастать в почестях и обрести земное богатство ( Caes. Arel. Serm. 86. 2; Aug. Serm. 4. 12). Так, благословение отцом И. после Иакова (Быт 27. 39-40) символизирует то, что в Церкви терпят и допускают к таинствам злых людей (malis hominibus) ради необходимости сохранять мир (ipsius pacis) (ср.: 1 Кор 11. 29; Aug. Serm. 4. 35). Подчинение И. младшему брату имеет педагогическое значение: неразумный человек должен быть под контролем «мудрого сердцем» (Притч 11. 29) ( Ambros. De Iacob. 2. 3. 11; Basil. Magn. De Spirit. Sanct. 20). Ненависть И. к брату служит символом гонения на Церковь со стороны иудеев ( Iren. Adv. haer. IV 21. 3). Пророчество о том, что старший брат будет служить младшему, раскрывается, по мнению св. отцов, на примере евреев, к-рые сохранили книги закона Божия для христиан ( Caes. Arel. Serm. 86. 2-3; ср.: Barnaba. Ep. 13. 1-3; Aug. De civ. Dei. XVI 35. 1). Судьба И. служит назидательным примером того, к чему приводит отсутствие умеренности и контроля над желаниями плоти ( Aug. Serm. 207. 2; Basil. Magn. Hom. 11. 41), а также порабощение человека завистью ( Cypr. Carth. De zel. et liv. 3) или ревностью ( Clem. Rom. Ep. I ad Cor. 4). Византийский хронист IX в. Георгий Монах возводит в явно уничижительном контексте к имени Исав прозвище имп.-иконоборца Льва III Исавра (в написании хроники Ησαυρος) и название области Исаврия (Ησαυρα) ( Georg. Mon. Chron. P. 735. 13-14 App.). Лит.: Heller B. Der Erbstreit Esaus und Jakobs irn Lichte verwandter Sagen//ZAW. 1926. Bd. 44. N 1. S. 317-320; Maag V. Jacob-Esau-Edom//ThZ. 1957. Bd. 13. S. 418-429; Botterweck G. J. Jakob habe ich lieb - Esau hasse ich//Bibel und Leben. Düsseldorf, 1960. Bd. 1. S. 26-38; Sarna N. M. Understanding Genesis. N. Y., 1966. P. 181-188; Westermann C. Genesis 12-36: A Comment. |
| И. поддержал осуждение Пелагия и Целестия, повторив основные аргументы, предложенные африкан. епископами ( Innocent. I, papa. Ep. 30= Aug. Ep. 182). В ответном послании к 5 епископам И. утверждал, что не знал о влиятельных последователях Пелагия в Риме, и обещал распространить на них санкции, применяемые против еретиков. Однако он воздержался от суждений относительно решений Диоспольского Собора, т. к., по его словам, соответствующие документы были доставлены в Рим некими мирянами и подлинность бумаг кажется ему сомнительной. Отказавшись от приглашения Пелагия в Рим, И. тем не менее указал на еретический характер его учения ( Innocent. I, papa. Ep. 31= Aug. Ep. 183). Т. о., И., осудив ересь и ее конкретных последователей, фактически отказался принимать активные меры для искоренения пелагианства. Вероятно, нежелание открыто отвергнуть решения Диоспольского Собора объясняется стремлением И. избежать столкновений с вост. епископами после конфликта, связанного с незаконным низложением свт. Иоанна Златоуста (404). Однако по настоянию блж. Иеронима, который проживал в Палестине и после оригенистских споров находился в напряженных отношениях с Иерусалимской кафедрой, Римскому епископу все же пришлось вступить в дискуссию со свт. Иоанном Иерусалимским. В 414 г. блж. Иероним опубликовал пространное опровержение учения Пелагия ( Hieron. Ep. 133), а незадолго до Диоспольского Собора (дек. 415) - «Диалоги против пелагиан». Вскоре после Собора неизвестные лица напали на монастырь в Вифлееме, где проживал Иероним, выгнали монашествующих, в т. ч. прп. Евстохию и ее племянницу Павлу, убили диакона и сожгли постройки. Блж. Иероним известил об этом Аврелия Карфагенского ( Aug. De gest. Pelag. 66), к-рый передал сведения в Рим. При посредстве еп. Аврелия И. отправил блж. Иерониму послание, в к-ром возмущался разнузданностью еретиков и обещал принять меры против преступников в случае их обнаружения ( Innocent. I, papa. Ep. 34= Hieron. Ep. 136). Одновременно он отправил послание свт. Иоанну Иерусалимскому, упрекнув его за бездействие и пассивное покровительство преступникам ( Innocent. I, papa. Ep. 35= Hieron. Ep. 137). Пелагий, находившийся в Палестине, узнал об этом и обратился к И. с апологией, фрагменты к-рой сохранились в сочинениях блж. Августина ( Aug. De grat. Christi. 30-32, 35-37, 41; Idem. De peccato originali. 19-21). Пелагий пытался убедить И. в том, что его учение о присущей человеку свободе воли не означает отрицания помогающей божественной благодати (Dei gratia et auxilium). Апология была доставлена в Рим уже после смерти И. |
| 76 Apologia, VIII, 26 и др. Conf. Aug, art. III. De abus. (pag. 25); contingit justificatio ex opere Missarum, non ex fide, quod Scriptura non patitur. 77 Confess, artic. V. de abus. (pag. 28); Primo obscurata est doctrina de gratia et justitia fidei, quae est praecipua pars Evangelii, et quam maxime oportet extare et eminere in ecclesia. Сравни: artic. VI de abus pag. 35. Apologia, artic. II, pag. 77. 80 Confess. August. Artic. XXI. Quod discrepat a scripturis, vel ab ecclesia catholica vel ab ecclesia romana, quatenus ex scriptoribus nota est. 83 Apolog Confess August. Artic II, p. 77. Ne putemus, temere excidisse Paulo sententiam, quod fides justificet и т. д. Ср. artic. IV, 88. 84 Ibidem, IV, 108. Num frustra existimant toties idem repeti? Num arbitrantui, excidisse Spiritui Sancto non animadvententi has voces? 86 Ibidem XII, 66. Profecto consensus prophetarum judicandus est universalis ecclesiae consensus esse. Nec papae, nec ecclesiae concedimus potestatem decernendi contra hunc consensum prophetarum. В XV члене говорится о противниках: „aperte obruunt evangelium doctrinis daemoniorum”. Ср. Confess. August 28. 88 Articuli Smalcald. Р. II, 2, 15 Regulam autem aliam habemus, ut videlicet verbum. Dei condat articulos fidei, et praeterea nemo, ne angelus quidem. 89 Articuli Smalcald. P. III. Artic. 8 pag. 331–333. In his, quae vocale et externum verbum concernunt, constanter tenendum est, Deum nemini Spiritum vel gratiam suam largiri, nisi per verbum et cum verbo externo et praecedente, ita ut praemuniamus nos adversus Enthusiastas i. e. Spiritus, qui jactitant, se ante verbum et sine verbo Spiritum habere, et ideo Scripturam sive vocale verbum judicant, flectunt et reflectunt pro libito, ut faciebat Monetarius, et multi adhuc hodie, qui acute discernere volunt inter Spintum et literam, et neutrum norunt, nec, quid statuant, sciunt. 90 Ibidem. Quare in hoc nobis constanter est perseverandum, quod Deus non velit nobiscum aliter agere, nisi per vocale verbum et sacramenta, et quod, quidquid sine verbo et sacramentis jactatur ut spiritus, sit ipse diabolus... Et Petrus inquit: „Prophetae non ex voluntate humana, sed Spiritu Sancto inspirati locuti sunt sancti Dei homines”, qui sine verbo externo non erant sancti, nec a Spiritu S... ut non sancti seu profani ad prophetandum impulsi; sed sancti erant, inquit Petrus, quum per eos Spiritus S. loqueretur. |
| Влияние В. М. заметно в последующем развитии различных областей знаний: спекулятивного богословия, экзегетики Посланий ап. Павла, логики, философии. Его труды прежде всего способствовали созданию во 2-й пол. IV в. благоприятной среды для усвоения зап. христианством наследия неоплатонической философии. В. М., вероятно, оказал влияние на учение свт. Амвросия , еп. Медиоланского: по крайней мере, в сочинениях последнего есть параллели с суждениями В. М. ( Ambros. Mediol. De fide. III 14, ср.: Mar. Vict. Adv. Ar. II 1, 2; De fide. III 15, ср.: Adv. Ar. II 8). Более сильное и непосредственное воздействие его мысли испытал блж. Августин. Огромное личное впечатление произвело на Августина обращение В. М. в христианство ( Aug. Confess. VIII 2. 3-5); благодаря же его переводам Августин в период, непосредственно предшествовавший его собственному обращению, познакомился с неоплатонической философией (Ibid. VII 9 13; Idem. Contr. acad. II 2). Богословская методология В. М. сыграла определенную роль в формировании тринитарного учения ( Aug. De Trinit. I 5-8; VI 10) и учения о свободе и благодати блж. Августина. Благодаря Гиппонскому епископу скрытое влияние тринитарного богословия В. М. широко распространилось в зап. богословской традиции вплоть до средневек. схоластики. В IV в. анонимный лат. экзегет (т. н. Амброзиастер ) пользовался толкованиями В. М. на Послания ап. Павла к Галатам, Филиппийцам и Римлянам. В VI в. переводы и трактаты В. М. по логике и риторике послужили основой для трудов Кассиодора и Боэция. Логические трактаты В. М. в VII в. привлекли внимание Исидора , еп. Севильского. В кон. VIII - нач. IX в. Алкуин использовал обширные цитаты из послания В. М. к Кандиду (De gen. Div. Verbi.) в своих трактатах «Adversus Elipandum» (Против Элипанда) и «De fide sanctae et individuae Trinitatis» (О вере во Святую и нераздельную Троицу) ( Hadot. 1954). В сер. IX в. Гинкмар , архиеп. Реймсский, цитировал то же послание В. М. в трактате «De una et non trina Deitate» (О едином, а не тройном Божестве). В ср. века упоминание о «переписке» В. М. с Кандидом встречается у учеников Александра Гэльского . Сам Александр Гэльский (Glossa in quatuor libros Sententiarum Petri Lombardi. I 9. 19; Summa theologica. I inq. 2. Tract. 1. Q. 1. Tit. 1. Art. 3. (N 303)), а также Альберт Великий (In I Sentent. 13. 5) и Бонавентура (Comment. in lib. Sentent. I 9. Dub. 8) упоминают 12 образов рождения от Бога, встречающихся в соч. «О Божественном рождении» ( Mar. Vict. De gen. Div. 4-9). В XV в. Николай Кузанский обратил внимание на богословскую методологию В. М., особенно на его апофатику; в соч. «Apologia doctae ignorantiae» (Апология ученого незнания) Николай Кузанский упоминает послание В. М. к Кандиду наряду с сочинениями таких авторитетов апофатического метода, как автор «Ареопагитик» и Иоанн Скот Эриугена . |
| Тайная вечеря. Миниатюра из Хлудовской Псалтири. Ок. сер. XI в. (ГИМ. Греч. 129 д. Л. 40 об.) Образ Иисуса Христа как рыбы был широко распространен в патристической лит-ре. Так, блж. Августин , еп. Гиппонский, в «Исповеди» сравнивал Иисуса Христа с рыбой, к-рая дана в пищу христианам, говоря о «трапезе, когда подается рыба, извлеченная из глубины», которую Сам Бог приготовил для верующих (см.: Aug. Confess. XIII 21, 23), т. е. о Евхаристии Стелла Лицинии. II в. (катакомбы Присциллы, Рим) Стелла Лицинии. II в. (катакомбы Присциллы, Рим) . Комментируя Евангелие от Иоанна, блж. Августин развивал эту мысль и подчеркивал евхаристическое значение образа рыбы в связи с евангельским чудом умножения хлебов и рыб (см.: Ин 6. 9-11), а также объяснял образ «печеной рыбы», к-рую Иисус Христос преподал ученикам: «Печеная рыба (piscis assus) - это пострадавший Христос» ( Aug. Tract. in Ioan. 123). Подобные аналогии встречаются и у мн. др. авторов патристической эпохи. Так, напр., свт. Павлин Милостивый , еп. Ноланский, упоминая чудо умножения хлебов и рыб в евхаристическом контексте, отмечал: «...пятью хлебами и двумя рыбами насытил [народ] Христос, будучи Сам истинным Хлебом и Рыбой живой воды (aquae vivae piscis)» ( Paul. Nol. Ep. 13. 11; ср.: Engemann. 1969. Sp. 1032-1034). У свт. Амвросия , еп. Медиоланского († 397), образ рыбы связывается с Искуплением (см.: Ambros. Mediol. Ep. I 1. 13); при этом он опирается на евангельский эпизод с рыбой, которую по приказанию Иисуса Христа выловил ап. Петр, нашедший у нее во рту золотую монету (статир), чтобы дать в качестве жертвы для Иерусалимского храма (см.: Мф 17. 24-27). Новое христологическое понимание образа И. возникает в IV в. в связи с толкованием фрагмента 8-й кн. «Сивилльских оракулов» (см. ст. Сивиллины книги ), содержащей пророчества, приписываемые эритрейской сивилле. Первые буквы стихов 217-250 греч. текста образуют акростих «Иисус Христос, Сын Божий, Спаситель, Крест» (ΙΗΣΟΥΣ ΧΡΙΣΤΟΣ ΘΕΟΥ ΥΙΟΣ ΣΩΤΗΡ ΣΤΑΥΡΟΣ). Текст этих стихов впервые встречается в речи имп. |
| п. к. блж. Августином. 1/3 всех цитат приходится на 4 места. Слова Иер 17. 5: «...проклят человек, который надеется на человека и плоть делает своею опорою, и которого сердце удаляется от Господа» (цитируются 55 раз) - блж. Августин понимает как указание на лидеров донатистов, манихеев и пелагиан и относит сказанное к их ложному учению о таинствах и благодати ( La Bonnardière . 1972. P. 57, 91-92). Часто блж. Августин использует Иер 16. 19-21, он видит в этих стихах призыв языческих народов к обращению, что уже свершилось (Ibid. P. 53-57, 89-90). Еще чаще (22 раза) он цитирует редкое у др. авторов выражение caelum et terram ego implebo (я наполню небо и землю), особенно в полемике о духовном присутствии Бога в сотворенном мире («Бога, Который «создал небо и землю» и «наполняет их», ибо, наполняя, Он и создал их» - Aug. Confess. IV 9. 14; ср.: Ibid. I 3. 3 (Иер 23. 24)). 14 раз Августин приводит полустишие Иер 1. 5, подчеркивая при этом исключительную творческую силу Бога, ибо не родители могут создать душу ребенка, но промысл Бога. Второе полустишие (priusquam exires de vulva, sanctificavi te - «прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя») в большинстве случаев встречается в антипелагианской полемике ( La Bonnardière . 1972. P. 35-37). Особое внимание, в отличие от др. отцов Церкви, но в согласии с североафрикан. традицией, уделяет блж. Августин стихам Иер 31. 31-34, в к-рых пророчески предречено исполнение обетования о новом завете в НЗ ( Aug. De civ. Dei. 17. 3; 18. 33; Ep. 138. 7). В обширном корпусе писем свт. Григория I Великого И. п. к. цитируется только дважды. Словами Иер 17. 24 свт. Григорий обличает тех, кто запрещают работать в субботу, т. к. видит в этом опасность усиления влияния иудаизма ( Greg. Magn. Ep. 13. 1). В письме Кириаку, еп. К-польскому, он обосновывает словами пророка возможность временного оставления проповеднического служения ( Idem. Ep. 7. 4 (Иер 1. 6)). Эта проблема часто интересовала его, прежде всего в «Правиле пасторском», где, несмотря на пример отказа Иеремии, он все же призывает проповедников спустя нек-рое время вернуться к служению ( Idem. |
| По мнению мн. св. отцов, человек сотворен по образу всей Пресв. Троицы. Толкуя библейский рассказ о сотворении человека, блж. Августин писал: «Слова эти нужно понимать не так, что Отец сотворил человека по образу Сына или, наоборот, Сын - по образу Отца. Но так как говорится: «По образу Божию», а раньше написано: «По образу Нашему», то этим показано, что упомянутая множественность лиц не такова, чтобы мы или называли, или верили, или разумели многих богов, а так, чтобы Отца, Сына и Святого Духа, ради каковой Троицы сказано: «По образу Нашему», мы принимали как одного Бога, для чего и продолжено: «По образу Божию»» ( Aug. De Gen. III 19). Образ Троицы усматривался св. отцами в различных троичных свойствах единой человеческой природы. Так, блж. Августин выделял для сопоставления 2 группы тройственных качеств человека (ум-знание-любовь и память-мышление-воля), каждая из к-рых, по его мнению, прообразовывала Пресв. Троицу ( Aug. De Trinit. VI 11; IX 3; XI 2, 6-9; XIV 15; Idem. De civ. Dei. XI 25-26.; Idem. Confess. XIII 12). Подробно эти идеи развивал прп. Анастасий Синаит . Он проводил троичную аналогию с первозданной семьей: «Беспричинный и нерожденный Адам есть образ и изображение беспричинного Бога и Отца - Вседержителя и Причины всяческих, рожденный сын Адама предначертывает рожденного от Отца Сына и Слово Божие, а исшедшая Ева обозначает исшедшую Ипостась Святого Духа» ( Anast. Sin. De creat. hom. I 1). Прп. Анастасий использовал также психологическую аналогию, соотнося в человеке нерожденную душу с Отцом, рожденный разум с Сыном, а исходящий из разума ум (мышление) с Духом: «Душа является нерожденной и беспричинной во отпечатление нерожденного и беспричинного Бога и Отца, но не является нерожденным ее мыслящий разум, неизреченно, незримо, необъяснимо и бесстрастно рожденный из нее. Ум же не является ни беспричинным, ни рожденным, но есть исходящий, проникая во все и все рассматривая по образу и по подобию Всесвятого и исходящего от Отца Духа, о Котором говорится: «Дух все проницает, и глубины Божии» (1 Кор 2. 10)» ( Anast. Sin. De creat. hom. I 3). Соглашался он и с распространенным мнением, что отражением Бога Троицы являются 3 силы души - разумная, желательная и раздражительная (Ibidem). |
| Мн. отцы, следуя богословию ап. Павла, символически истолковывали О. на противопоставлении его плотскому ветхозаветному обряду. Согласно этой концепции, ветхозаветное О. раскрывает свое значение только в свете грядущего Откровения и пришествия Христа. Прежнее О., к-рое было дано как «знак», отныне бесполезно, но подлинное и прекрасное О. состоит в «познании Бога и Его Христа и в соблюдении Его заповедей», христианин становится «друг Богу» независимо от своего происхождения ( Iust. Martyr. Dial. 28. 4). Бог Слово «облекает нас в духовное обрезание» ( Tertull. Ad uxor. I. 2. 3; ср.: Iren. Adv. haer. IV 16. 1), к-рое проявляется в «обрезании мира и служении Богу и истине в сердце» ( Aug. Serm. 196A1). Заповедь об О. «была прообразом истинного обрезания, которым мы обрезались от заблуждения и греха чрез Господа нашего Иисуса Христа» ( Iust. Martyr. Dial. 41. 4). Ориген, раскрывая тему о подражании Христу в Его смерти и воскресении, говорит, что и Его О. произошло ради нас, так что «мы обрезались вместе с Ним… чтобы получить священное очищение» (ср.: Кол 2. 9-12 - Orig. Hom. in Luc. 14. 1). Плотское О. служило образом духовного О. сердца, означающего избавление не только от непристойных желаний, но и от еретических и неправых взглядов, состоящее в сохранении чистой веры, прямоты совести, тем самым исполняется призыв Христа (Мф 5. 8 - Orig. In Gen. hom. 3. 4, 6). Следующие за плотским О. раны и временные страдания метафорически говорят о тяжести перемены обычаев прежней жизни и об отказе от дурных привычек, с к-рыми сталкивается новоначальный, т. е. обрезавшийся со Христом ( Orig. In Jesu Nav. 6. 1). Свт. Иоанн Златоуст говорит, что польза плотского О. состояла в выделении евреев из языческих народов, но его совершение приносит временные болезни, в то время как христ. обрезание (т. е. крещение) - это безболезненное врачевание, освобождающее от бремени грехов ( Ioan. Chrysost. In Gen. 40. 4). Для свт. Амвросия Медиоланского обрезанный ум «свободен от излишних вожделений и помыслов, он привязывает душу к своей чистоте» ( Ambros. Mediol. De Abr. II 11. 78). Он также противопоставляет телесное О., к-рое есть знак (signum) с истиной (veritas), явленной в пришествии Христа, Который не только часть тела, но всего человека «обрезал», т. е. даровал ему спасение. Прежнее О. «прекратилось, когда воссияло обрезание вселенной» (ср.: Ин 7. 23; 14. 16 - Ambros. Mediol. De Abr. I 4. 29). Символика установления О. на 8-й день указывает на воскресение Господа Иисуса Христа из мертвых в 1-й (8-й) день недели ( Iust. Martyr. Dial. 41. 4; Ambros. Mediol. In Luc. II 56; Aug. De nupt. et concup. II 11. 24). Блж. Августин считает, что для древних евреев О. было таинством (sacramentum), обладающим большим значением, его даже принял Сам Христос, но оно было отменено с Его пришествием ( Aug. Ep. 23. 4; Idem. Quaest. in Exod. 11. 121; ср.: Orig. Cont. Cels. I 22). |
| Благодаря праведности и послушанию по милости Божией Н. восстанавливает не только господство первого человека Адама над животными, но и подобие человека Творцу ( Ioan. Chrysost. In Gen. 25. 5). Восстановление этого статуса отражено в словах Бога к Н. как ко «второму Адаму» ( Theodoret. In Gen. 54) после потопа (Быт 8. 17; 9. 1-2). Т. о., Н. снова получает по своей добродетели благословение праотца, к-рое тот уже обрел до своего преслушания (Быт 1. 28), «потому что как Адам был началом и корнем всех живших до потопа, так и этот праведник становится как бы закваскою, началом и корнем всех после потопа» ( Ioan. Chrysost. In Gen. 26. 5). Иными словами, «и утраченное Адамом владычество возвращает себе своею добродетелью, или, лучше сказать, по неизреченному человеколюбию Господа» (Ibid. 27. 4; ср.: Isid. Pel. Ep. III 95). Своим новым благословением Бог показывает, что Он не лишил человека первых обетований, но вновь оказал ему Свои благость и заботу. При этом данные Н. новые заповеди отчасти превосходят прежние: в них нет запретов на поедание плодов от к.-л. древа, а значит, в каком-то смысле это обетование напоминает еще данное до грехопадения Адама повеление есть от древа жизни, проникнутое любовью и благоволением Божиим к человеку ( Cosm. Indic. Topogr. chr. V 216//PG. 88. Col. 236). В богословской концепции блж. Августина, разделяющего Свящ. историю на 7 периодов, эпоха с Н. до Авраама, сопоставленная им со 2-м днем творения (на основании смысловой параллели между твердью/ковчегом, расположенными между верхними и нижними водами), именуется им периодом детства человечества ( Aug. De Gen. contr. manich. I 23. 36). Уже для сщмч. Иустина Философа, а затем и для др. авторов Н., спасшийся в волнах вместе с семейством «на древе» (т. е. ковчеге), служит прообразом Христа, Который сделался «также началом нового рода, возрожденного Им посредством воды, веры и дерева» (ср.: Прем 10. 4; ср.: Ambros. Mediol. De Myst. 10; Aug. Contr. Faust. XII 14). Подобным образом и 8 спасенных на ковчеге людей становятся символом 8-го дня, в к-рый явился воскресший Господь, восстав от мертвых ( Iust. Martyr. Dial. 138. 3-4; см. также: Aug. Contr. Faust. XII 15; Hieron. In die dominica Paschae. 1. 18//CCSL. 78. P. 547). |
|
|
