| – Александр Иванов, письмо отцу из Рима Идею никто не одобрил – ни Общество поощрения художников, которое могло поддерживать материально, ни отец, посчитавший ее слишком сложной. Но Иванов был одержим идеей мессианства. Он считал, что цель искусства – преобразить человечество. Так картина «Явление Христа народу» стала главной в его жизни. Одни называли его чудаком, другие – святым. О его работе знали все, но мастерская в Риме была закрыта для публики. Иванов бедствовал, так как не брал другие заказы, чтобы не отвлекаться. Отказался от семьи, чтобы не мешала работе. Создал 600 подготовительных этюдов, многие из них – шедевры Иванов готовился три года: изучил Евангелие, географические сведения о Палестине, объездил всю Италию в поисках подходящих видов – похожих на палестинские, обошел десятки храмов и синагог – искал образы иудеев. И только потом сел за холст. Всего известно три эскиза картины: Первый эскиз – «строгановский», 1830-е В этом эскизе Иванов поместил над головой Христа мистическое сияние и голубя, но потом отказался от всякой символики в пользу историзма. Второй эскиз 1836 года Во втором варианте фигуры были в треть человеческого роста. Недовольный масштабом, Иванов продал эскиз коллекционеру Козьме Солдатенкову, сейчас он находится в собрании Русского музея. Третий эскиз – «венецианский», 1839 год Это итоговый эскиз. Иванов оставил холст для просушки и отправился по Италии. В Венеции он понял, какой видит картину, и написал ее. Всего подготовительных этюдов было 600, на каждый персонаж приходится несколько десятков набросков. Многие считаются шедеврами реалистического искусства. «Собрал» образ Христа из женского лица, головы Аполлона и палермской мозаики Иванов исследует все: физиогномические типы, особенности разных состояний человека, ракурсы и повороты фигур. Окончательный образ персонажа создавался на основе синтеза разных лиц. Видимо, для удобства сравнения в какой-то момент Иванов стал писать небольшие парные этюды на одном холсте. Иногда для корректировки образа он использует этюды со скульптурных античных голов и масок. Например, Христос «собран» из этюдов женского лица, головы Аполлона Бельведерского и палермской мозаики. Утвердившаяся в мировом искусстве иконография Иисуса Христа, Иоанна Крестителя, апостолов служила для Иванова только ориентиром. Главное – изобразить многообразную реакцию персонажей на происходящее, по мысли Иванова, «весь ход обращенья человека ко Христу». |
| Макарий Митрополит Московский и Коломенский «История Русский церкви». Книга 6-я Москва 1996 г.., с.81 Толстой Д. «Римский католицизм в России» С-Петербург 1876г., с.81 Макарий Митрополит Московский и Коломенский «История Русский церкви». Книга 6-я Москва 1996 г.., с.81 Макарий Митрополит Московский и Коломенский «История Русский церкви». Книга 6-я Москва 1996 г.., с.81 Макарий Митрополит Московский и Коломенский «История Русский церкви». Книга 6-я Москва 1996г. с.81 Успенский Ф. «Сношение Рима с Москвой», с.390 Филарет, архиепископ Черниговский «История Русской церкви I-V периоды» Чернигов 1862г., с.119 Толстой Д. «Римский католицизм в России» С-Петербург 1876г., с.81 Толстой Д. «Римский католицизм в России» С-Петербург 1876г., с.81 Филарет, архиепископ Черниговский «История Русской церкви I-V периоды» Чернигов 1862г., с.118 Феодосий Иванов «Церковь в эпоху смутного времени на Руси» Екатеринослав 1906г., с.73 Карташов А. В. «Очерки по истории Русской церкви», Том 2. Москва 1992г., с.60 Корольков Н. Ф. «Старец Авраамий Палицын и его деятельность в Смутное время на Руси» С-Петербург 1902г., с.18 Макарий Митрополит Московский и Коломенский «История Русский церкви». Книга 6-я Москва 1996 г.., с.645 Карташов А. В. «Очерки по истории Русской церкви», Том 2. Москва 1992г., с.62 Макарий Митрополит Московский и Коломенский «История Русский церкви». Книга 6-я Москва 1996 г.., с.83 Макарий Митрополит Московский и Коломенский «История Русский церкви». Книга 6-я Москва 1996 г.., с.84 Макарий Митрополит Московский и Коломенский «История Русский церкви». Книга 6-я Москва 1996г., с.84-85 Тальберг Н. «История Русской церкви», изд. Сретенского монастыря, 1997г.,с.306 Феодосий Иванов «Церковь в эпоху смутного времени на Руси» Екатеринослав 1906г., с.26 Феодосий Иванов «Церковь в эпоху смутного времени на Руси» Екатеринослав 1906г., с.27 Феодосий Иванов «Церковь в эпоху смутного времени на Руси» Екатеринослав 1906г., с.28 Феодосий Иванов «Церковь в эпоху смутного времени на Руси» Екатеринослав 1906г., с.29 |
| Гроб старца Варсонофия был отправлен для погребения в Оптину Пустынь. Владыка Трифон впоследствии (он скончался 14 июня 1932 года) часто вспоминал и о. Варсонофия, и других оптинцев. Он читал лекции-беседы об Оптиной с показом видов ее и портретов через световой проектор. Делился со слушателями воспоминаниями о старцах Амвросии, Исаакии. Рассказывал о том, как создан был женский монастырь в Шамордине (и написал брошюру об этом). Дух Оптиной поддерживал его в годы гонений от безбожников. Он душою был истинннй пустынник. «Мы, братия, иноки, – говорил он, – знаем из нашего слабого, несовершенного опыта, как трудно телесному человеку оторваться от земли, мудрствовать не дольняя, а горняя». Тайна монаха Климента Писатель и философ Константин Николаевич Леонтьев в Оптиной Пустыни На протяжении XIX века в Оптиной Пустыни побывало немало русских писателей, – одни были там проездом, проводили в ней кто часы, кто дни, а другие имели с великой и любимой русским народом обителью непрерываемую связь в течение всей своей жизни. Поэт Василий Андреевич Жуковский, уроженец села Мишенское, что близ Белева, где находились монастыри, духовно связанные с Оптиной, посетил обитель в 1837 году, во время путешествия по России с наследником-цесаревичем Александром Николаевичем (впоследствии Государем Императором Александром II). Жуковский отметил 13 июля в своем дневнике, что из монастырей «ни один не производит большей благоговейности», чем Оптина. Это был год смерти Пушкина. Жуковский зимой хоронил великого поэта, пережив дни весьма тяжкие для родных и друзей Пушкина, ведь Василий Андреевич был учителем его и в жизни, и в поэзии, верным другом и защитником. Заезд в Оптину хотя и кратковременный, совершил едва ли не переворот в душе поэта, который хотя и был православным христианином, но имел веру нецерковную, романтически-прекраснодушную. Пушкин, ученик его, в последние два-три года показал ему благой пример – начал церковную христианскую жизнь. Это отразилось и в его стихах. И тогда Жуковский с каким-то теплым и смиренным чувством понял, что из учителя становится учеником… Все это он вспомнил в Оптиной, где на богослужении помянул раба Божьего убиенного Александра… Когда коляска его съехала с парома на берег Жиздры и покатила к Козельску он крепко, весьма крепко задумался. |
| 2. Назначили меня к переводу в Лихвинский Добрый монастырь, вместе с иеромонахом Оптиной пустыни отцом Анатолием, который определен был в настоятели сего монастыря. Назначено было с ним кроме меня в этот монастырь еще несколько человек из братий Оптиной пустыни. Ехать мне туда не хотелось. Прихожу к старцу и высказываю ему свою скорбь. А он и отвечает мне: «Нынче дашь подписку в согласии на перевод, а завтра приедешь обратно». Задумался я над словами старца. Но, подписавши согласие свое на перевод в Добрый монастырь, я на другой же день отправился туда. Приезжаю. Встречает меня отец Анатолий и говорит: «Не наше, брат, здесь место; поедем назад в Оптину». Так мы с ним в тот же день и уехали из Доброго монастыря обратно в Оптину пустынь. Рассказывал иеросхимонах Оптиной пустыни Киприан 134 . С детства у меня было желание побывать на Афоне и в Иерусалиме. В 1838 году, когда мне было 22 года, я отправился в Киев и по пути заехал в Оптину пустынь, где в то время старцем был отец Лев. Он не благословил мне ехать в Киев, сказав, что место мое в Оптиной пустыни. Так я и остался здесь; но, прожив с полгода, принужден был возвратиться домой вследствие несогласия моих родителей на поступление мое в монастырь. После этого я прожил в миру лет 40; женился и имел детей. В 1874 году приехал я опять в Оптину, уже с семейством, поговеть. Старчествовал в это время отец Амвросий. Открыл я ему свое заветное желание побывать на Афоне и в Иерусалиме. На это он мне сказал: «Съездить туда можно, но место твое все-таки будет в Оптиной». Слова старца скоро оправдались. Через два года с половиной скончалась моя жена, и я поступил в Оптину пустынь в монашество. Передал два рассказа иеромонах Оптиной пустыни Дорофей. 1. Пришел я однажды к старцу и долго дожидался его приема. Времени было уже десять часов вечера. Сижу я и по легкомыслию своему думаю про себя: «Вот все называют старца святым. А какая это святость, когда заставляет так долго дожидаться своего выхода? Придется из-за этого и правило вечернее опустить и утреню проспать. За всех ему грех будет». Вдруг слышу в эту минуту голос старца из его кельи: «Сейчас! Сейчас!» Смотрю, батюшка выходит. Благословивши меня, он берется за мою бороду и, слегка ударяя меня по щеке, говорит: «Вот, монахини иногда по месяцу живут в гостинице, дожидаясь, пока мне придется их принять. Другая, может быть, приехала за тысячу верст и тоже терпит и дожидается. Их нужно вперед отпустить. Из-за них я отказываю иногда и братиям в приеме. Всех сразу я не могу принять. А ты и немного не хочешь подождать. Мне одному за всех грех будет!» Вразумленный словами старца, я после этого, спокойный и радостный, пошел от него в свою келью и уже никогда не дерзал роптать на него, если иногда и подолгу приходилось дожидаться его выхода. Замечу вообще, что иногда, бывало, и не примет старец, а между тем все-таки уйдешь от него успокоенным и обрадованным. |
| Ах, как там хорошо, как светло и радостно! И насельники его так прекрасны, так полны любви. Они встретили меня с необычайной лаской. Не могу я забыть того, что пережил там, и с тех пор повернул к Богу» 206 . Несколько раз бывал в Оптиной и Л. Н. Толстой, встречался и разговаривал со старцами, в том числе с преподобным Амвросием. Известно, что незадолго до своей кончины, уже отлученный от Церкви, он приезжал в обитель, дважды подходил к низкой калитке скита тогдашнего скитоначальника старца Варсонофия, но так и не решился туда войти. Долгие годы в Оптиной пустыни провел К. Н. Леонтьев , принявший здесь незадолго до своей смерти тайный постриг с именем Климент. Несколько лет при обители проживал C. А. Нилус, оставивший замечательные духовные наброски из ее монастырской жизни. После нескольких посещений Оптиной пустыни С. Н. Дурылин принял священнический сан. Оптина пустынь оказалась в центре наиболее существенных событий русской культурной жизни, которые неслучайно получили название «золотого» и «серебряного» веков русской культуры. Ее несомненное влияние испытали гении русской литературы – Гоголь, Достоевский, Толстой и зарождение самобытной русской философии – славянофильства, во многом объясняется тесной связью ее основных представителей – Киреевского, Хомякова, Аксакова с оптинскими старцами. Также трудно объясним феномен религиозно-духовного ренессанса в России начала XX века без понимания того духовного пространства, которое формировало старчество Оптиной пустыни. Уникальной спецификой деятельности самой Оптиной пустыни стало начало творческого сотрудничества с представителями светской культуры, которые приняли активное участие в издательской работе монастыря. Под влиянием Оптиной пустыни в среде русской интеллигенции родилась и прочно заняла главенствующее место идея преображения человека через его внутреннее обновление и совершенствование. Соприкосновение с православной аскетикой в лице Оптинских старцев в творческой среде привело к созданию уникальной внутренней психологии не просто человека, а его сердца, затрагивающей самые скрытые и потаенные глубины человеческой личности. |
| Схимонах Борис (Иванов; †7/20 апреля 1898) — подвизался в Оптинском скиту и был великим молитвенником и Божиим угодником, пребывал в суровых подвигах. Скончался во вторую ночь Святой Пасхи. Братия видели, как душа его, подобно огненному столпу, возносилась на небо. Монах Викентий (Никольский; †4/17 февраля 1938) — духовный сын преподобного Нектария Оптинского. Отличался абсолютным послушанием своему старцу, кротостью и стяжанием непрестанной Иисусовой молитвы. Иеромонах Даниил (Болотов; †25 ноября/8 декабря 1907) . Это известный художник, портретист Дмитрий Михайлович Болотов, член Санкт-Петербургской Академии живописи, брат первой шамординской настоятельницы монахини Софии. Он принял постриг в Оптиной пустыни и подвизался в ее Иоанно-Предтеченском скиту. Его кисти принадлежат замечательные портреты некоторых Оптинских старцев. Он говорил: " Скит наш есть своего рода станция от земли к небу " . Архимандрит Досифей (Силаев; †31 марта/13 апреля 1900) — годы его настоятельства (1894–1899) прошли как бы незамеченными, потому что отец Досифей старался во всем поддерживать порядки и традиции своих великих предшественников. Захоронен в правом приделе Казанского собора монастыря. Иеросхимонах Евфимий (Трунов; †24 марта/6 апреля 1886) — летописец Оптиной пустыни. Иеромонах Ераст (Вытропский; †17/30 июля 1913) — летописец Оптиной пустыни, жизнь проводил в сокровенных подвигах и молитве. В Оптину поступил в 1886 году. Проходил послушание письмоводителя и, как сказано в летописи скита, " своим знанием гражданских законов оказывал обители большую услугу " . Отцу Ерасту принадлежит пространное " Историческое описание Оптиной пустыни " (1902) и краткая " История Оптиной пустыни " (1906). Был одним из главных официальных историков и агиографов Оптиной конца XIX — начала ХХ века. Иеросхимонах Игнатий (Посошков; †1897) . В Оптину поступил в 1830 году, духовно окормлялся у преподобного Макария, а затем у преподобного Амвросия. Исполнял послушания клиросное и ризничего. |
| Для более полной картины истории монастыря представляется вполне разумным добавление в эту периодизацию двух периодов: предыстории, то есть времени зарождения монастыря и сложных лет его начального существования, а также современного, связанного с возвращением Оптиной пустыни Русской Православной Церкви и прославлением в лике святых целого сонма оптинских старцев и новомучеников. Первый период: предыстория. Так как монастырские архивы погибли в смутные времена самозванцев, раннюю историю Оптиной пустыни сохранили для нас лишь предания. Согласно преданиям, существует две основные версии происхождения названия монастыря: по одной его название происходит от понятия «общий», по другой, разделяемой большинством исследователей, его основателем оказался бывший разбойник по имени Опта, который, раскаявшись в своих страшных деяниях, в искупление своих грехов основал в XIV веке монастырь. Наиболее сложный период монастырь, как собственно и вся русская Церковь , пережил в XVIII веке, когда число братии доходило до двух человек при разрешенных семи. Положение дел меняется существенным образом, когда на монастырь обратили свое внимание иерархи Русской Православной Церкви, сначала митрополит Московский и Калужский Платон (Левшин) , а затем епископ Калужский и Боровский Филарет (Амфитеатров ; впоследствии митрополит Киевский). Второй период: конец XVIII века до 30-х годов XIX века. Он знаменателен началом складывания той традиции, которую заложил старец Паисий Величковский : в Оптиной появляются его ученики и продолжатели, отшельники Рославльских лесов Моисей и Антоний (Путиловы). В 1821 году при активном содействии епископа Филарета вблизи пустыни был открыт скит во имя святого Иоанна Предтечи. В 1829 году при содействии тогдашнего настоятеля монастыря отца Моисея было введено старчество. Третий период: с 30-х до начала 60-х годов XIX века. Это был период действительного укрепления как материального достатка, так и духовного авторитета Козельской Введенской Оптиной пустыни. Число братии монастыря увеличилось до 150 человек. Сложился весь внутренний и внешний порядок и духовный строй Оптиной. Первым старцем пустыни стал иеросхимонах Леонид (в схиме Лев). С 1839 года в Оптиной началось издание общеполезных духовных книг, в особенности святоотеческих писаний, которое особенно продвинулось с 1846 года под руководством известного старца отца Макария. |
| 58. Отец Амвросий — Оптинский старец. Тамбов, 1912. 59. Очерк жизни настоятеля Оптиной пустыни архимандрита Исаакия. М., 1899. 60. Павлова Н. А. Пасха красная. О трех Оптинских новомучениках, убиенных на Пасху 1993 года. Льялово, 2002. 61. Первый великий старец оптинский иеромонах Леонид (в схиме Лев). Шамордино, 1917. 62. Поселянин Е. Н. Детская вера и оптинский старец Амвросий. СПб., 1901. 63. Поселянин Е. Н. Праведник нашего времени оптинский старец Амвросий. Жизнь его и подвиги. СПб., 1907. 64. Преподробные старцы Оптиной пустыни. Жития. Чудеса. Поучения. М.; Рига, 1995. 65. Просвирнин А. Введенская Оптина пустынь в истории русского монашества. Курсовое кандидатское сочинение по кафедре истории Русской Церкви МДА. Загорск: МДА, 1968. На правах ркп. 66. Прославление в лике святых Собора преподобных отцев и старцев, в Оптиной Пустыни просиявших. 26–27 июля 1996 года. Оптина пустынь, 1996. 67. Путь на небо — через Голгофу. Оптинский старец Рафаил (Шейченко). Воспоминания. Письма. М., 2004. 68. Розанов В. В. Оптина пустынь//Около церковных стен. Т. 2. СПб., 1906. 69. Свет Оптиной. Жизнеописание подвижника XX века Калужского старца Амвросия (Иванова Василия Федоровича). Спас-Прогнань, 1998. 70. Смолич И. К. Русское монашество. М., 1999. 71. Созвездие иноческого небосвода. Новые чудеса Оптинских старцев. М., 2002. 72. Соколов Д. Значение Козельской Оптиной пустыни в XIX столетии. Калуга, 1898. 73. Соколов Ф. С. Приснопамятный старец Русской земли подвижник Козельской Оптиной пустыни отец Амвросий (Гренков). Биографический очерк. Тамбов, 1902. 74. Старец Нектарий: подвиги и чудеса. М., 1994. 75. Трифон (Туркестанов), епископ. Шамординская Казанская Амвросиевская пустынь и ее основатель старец иеросхимонах Амвросий. Сергиев Посад, 1912. 76. Трифон (Туркестанов), митрополит. Древнехристианские и Оптинские старцы. М., 1997. 77. Успенский С. Е. Учитель благочестивой жизни Оптинский старец Амвросий. Б. м., 1904. 78. Филадельф, иеромонах. Заступница Усердная. Слово о деяниях Пресвятой Богородицы. М., 1992. |
| Недаром игумен Авраамий явился в сонном видении именно старцу Амвросию – тот также нес тяжкий крест недугов, также с любовью соблюдал обет нищеты иноческой. Однако на игумене Авраамии кончилась череда старцев и настоятелей Оптиной – незнаменитых, иногда известных лишь по имени. Но каждое такое имя надо поминать с любовью – их дела знает Господь. После него, немногим более чем через десятилетие, появились в Оптиной старец иеросхимонах Леонид и уже умудрившиеся в духовной жизни братья-монахи отцы Моисей (вскоре настоятель обители) и Антоний, скитоначальник. Через четыре года после кончины о. Авраамия близ Оптиной Пустыни чудесным образом возник Иоанно-Предтеченский Скит – «вертоград старчества». По образу древних. Иоанно-Предтеченский Скит Оптиной Пустыни (рассказ с прологом и эпилогом в 15 главах) Пролог Трепет объемлет, когда подумаешь, сколь священна эта земля, – вот этот малый участок русских пространств, на котором расположен Иоанно-Предтеченский Скит Свято-Введенской Оптиной Пустыни! Не оградой из камня или дерева он обнесен, сохраняя в себе, несмотря на все катастрофические повороты истории, благодатный мир Христов, – не оградой, – а живой, неумолкающей молитвой, достигающей небес: молитвами великих преподобных старцев Оптинских, многих поколений живших здесь иноков, богомольцев, собиравшихся сюда со всей Святой Руси, ибо здесь, как они полагали, к небу всего ближе, хотя и не на горах стоит знаменитый среди православных Оптинский Скит. Где-то людские толпы удивляются великолепным дворцам, построенным знаменитыми архитекторами, расписанным великими художниками, наполненным диковинными и драгоценными изделиями, но нет большего благоговения и сердечного умиления для православного человека, чем при взгляде на небольшие домики Скита, где жили преподобные старцы: это и домик скитоначальников, где жили святые отцы наши Макарий, Анатолий (старший), Варсонофий, Феодосий, и «хибарка» старца Амвросия, приютившая после него преподобного Иосифа, затем преподобного Нектария. Сколько здесь, на мужских и женских половинах (вход для женщин был вне Скита, для мужчин изнутри), перебывало жаждущих вечного спасения людей всех сословий, но более всего из простого народа! Сколько здесь было пролито слез, сколько прозвучало чистосердечных исповедных признаний, сколько разорвано было бесовских пут, сколько надежд возродилось! |
| Преподобный Макарий видел в открывшейся возможности издать труды старца Паисия благословение Божие и благодеяние божественного промысла, высоко ценил содействие в этом деле благочестивых мирян, а более всего архиерейское благословение, себя же почитал лишь недостойным тружеником на ниве Христовой. Он писал в письме одному архимандриту: «Вы одобряете наши издания отеческих книг, а паче в русском переводе. Но тут нашего ничего нет, а все Божиим благословением для пользы желающих и ищущих душевной пользы совершалось. Как бы мы могли приступить к столь важному и необычному для нас делу? Но Бог воздвиг людей благомыслящих, содействующих в деле сем, а более всего благоволение и благословение архипастырское послужило к изданию лежавших под спудом в рукописях блаженного старца Паисия Молдавского переводов» 31 . А в другом письме старец замечает: «Хоть и удостоил Господь чрез нашу обитель быть выходу в свет трудов блаженного старца Паисия, переведенных им душеполезных книг, но мы не смеем этого приписывать себе; а вам известно, кто и каким образом споборствует в сем деле, а мы только служим малым орудийцем к сему. И самое надписание Издание Оптиной пустыни приводит в стыд и страх, а особенно когда посмотришь на свою душевную скудость» 32 . О начале оптинского книгоиздательства рассказывает протоиерей Сергий Четвериков в своей книге об Оптиной пустыни. «При отце Макарии впервые началось сближение с Оптиной пустынью представителей русской науки и литературы. Произошло это, главным образом, на почве издательства Оптиной пустынью рукописей старца Паисия (Величковского) , хранившихся в скитской библиотеке и занесенных туда в разное время разными лицами. Влияние старца Паисия различными путями сосредоточилось в Оптиной пустыни. Ученики великого старца и его преемники передавали друг другу заветы и предания своего учителя, распространяли вместе с тем в рукописях и его переводы святоотеческих подвижнических книг Все эти писания старца Паисия, очень высоко ценимые в монашеском мире, в рукописях распространялись по русским обителям, а некоторые, например, «Добротолюбие», были и напечатаны в Петербурге в начале XIX столетия. Большинство же писаний сохранилось в рукописях по библиотекам монастырей и по кельям иноков. Немало таких рукописей имелось и в Оптиной пустыни, откуда они и были извлечены на свет Божий заботами и трудами старца Макария, при содействии его просвещенных духовных детей и почитателей. |
|
|
