| Смотри также у Властаря под буквой «В» о степенях. 513 Если отец женится прежде на двоюродной племяннице, то сын потом уже не может жениться на двоюродной тетке. Если даже он женится на ней, то их разлучают из-за смешения родственных отношений: со стороны жен отец оказывается племянником, а сын дядей, со стороны же мужей племянница оказывается матерью, а тетка – дочерью, что нелепо. 514 Если же отец женится прежде на дочери внучатой племянницы, то сын потом уже не может жениться на двоюродной бабке, потому что смешиваются родственные отношения. 515 Если же отец женится прежде на прапраправнучке, то сын потом уже не может жениться на прапрапрабабке, потому что смешиваются родственные отношения. 516 И еще потому, что одна сестра оказывается сестрой бабки-мачехи внука и считается его двоюродной бабкой. 517 Потому что дед и внук оказываются зятьями и равными по положению из-за равенства жен. А их дети по материнской линии приходятся троюродными братьями и сестрами, по отцовской же линии вступают в родственные отношения двоюродного деда и внучатого племянника. 518 Если же дед женится прежде на праправнучке, то внук потом уже не может жениться на ее прапрабабке, потому что по женской линии дед окажется внуком и внук дедом, а по мужской – бабка окажется внучкой и внучка бабкой. 519 Если же дед женится прежде на внучатой племяннице, то внук потом уже не может жениться на ее двоюродной бабке, потому что смешиваются наименования. 520 Если же дед женится прежде на двоюродной племяннице, внук потом не может жениться на ее двоюродной тетке из-за смешения наименований. 521 Потому что прадед и правнук оказываются зятьями и равными по порядку чести, а двоюродные сестры оказываются по отношению друг к другу: одна прабабкой, а другая правнучкой. 522 Если же прадед женится прежде на племяннице, то правнук потом не может жениться на тетке, потому что родственные отношения смешиваются и по женской линии дед оказывается племянником, а внук – дядей, по мужской же линии тетка оказывается внучкой, а племянница – бабкой. |
| 504 Подробнее см.: Маслова А. Ю. «Повесть о Юлиании Лазаревской» в переложении Б. А. Пильняка («Праведница Юлиания»)//Б. А. Пильняк: Исслед. и материалы. С. 27–35. 505 Из бумаг Н. П. Гилярова-Платонова //РА. 1889. Кн. III. Вып. 11. С. 428. Наблюдение это подкрепляет Некрасов, в поэме «Кому на Руси жить хорошо» колоритно описывающий, «как слушает своих захожих странников крестьянская семья». 508 Это выражение в романе Пильняка «Волга впадает в Каспийское море» делается навязчивой идеей инженера Полторака, последователя философа Вл. Соловьева и по совместительству вредителя на социалистической стройке. 510 См.: Иванчин-Писарев Н. Прогулка по древнему Коломенскому уезду//Коломенский альманах. Коломна: Изд-во журн. «Москва», 2005. Вып. 9. С. 470. 512 Легенда получила литературную обработку в рассказе П. И. Мельникова-Печерского «Гриша» и в поэме А. Н. Майкова «Странник», где также утверждается, что подобных сокровенных мест на Руси великое множество. 514 Об этом предании см. также: Смирнов А. А. Детство, отрочество, юность, годы ученья и учительства митрополита Филарета. М., 1893. С. 16. 516 См.: Миллер Г. Ф. . 1. Езда в Коломну//Миллер Г. Ф. Сочинения по истории России: Избранное. М.: Наука, 1996. С. 228. 519 Интересно, что на следующей странице Пильняк употребляет тот же эпитет в отношении мороженых антоновских яблок: «…яблоки казались гнилыми и яблоки пахли древним вином» (Там же. Т. 2. С. 40). Заданный контекст подсказывает нам: можно пробросаться тем, что почему-то кажется гнилым. Подтверждая нашу догадку, Пильняк сокрушенно продолжает: «…эти яблоки, как дома в переулках, белые дома с колонками, ушли в отошедшую сотню лет в закоулки старых российских зим» (Там же). Что же касается компрожектов Лебедухи, мы не можем не заметить, что они дословно повторяют пролеткульто-разухабистые агитки самого Пильняка в «Отрывках из дневника», опережающе напечатанных чуть раньше «Машин и волков» ( «Кремль, как гнилой рот зубами, полон соборами и церквенками. ...у нас колокольни вместо заводов, – Бог, черт бы его побрал, не берет их на небо, они трезвонят, как при царе Горохе» (Там же. С. 38) ) . Однако в романном контексте, принадлежа Лебедухе и в соседстве с антоновскими яблоками, они значат не совсем то, что в задорной дневниково-публичной реплике. |
| Я полагаю всегда весьма полезным для василевса ромеев желать мира с народом 510 пачинакитов, заключать с ними дружественные соглашения и договоры, посылать отсюда к ним каждый год апокрисиария 511 с подобающими и подходящими дарами для народа и забирать оттуда омиров, т. е. заложников 512 , и апокрисиария, которые прибудут в богохранимый этот град 513 вместе с исполнителем сего дела 514 и воспользуются царскими благодеяниями и милостями, во всем достойными правящего василевса. Поскольку этот народ пачинакитов соседствует 515 с областью Херсона 516 , то они, не будучи дружески расположены к нам, могут выступать против Херсона, совершать на него набеги и разорять и самый Херсон, и так называемые Климаты 517 . 2. О пачинакитах и росах 518 [Знай], что пачинакиты стали соседними и сопредельными 519 также росам, и частенько, когда у них нет мира друг с другом, они грабят Росию 520 , наносят ей значительный вред и причиняют ущерб. [Знай], что и росы озабочены тем, чтобы иметь мир с пачинакитами. Ведь они покупают 521 у них коров, коней, овец и от этого живут легче и сытнее, поскольку ни одного из упомянутых выше животных в Росии не водилось 522 . Но и против удаленных от их пределов врагов 523 росы вообще отправляться не могут, если не находятся в мире с пачинакитами, так как пачинакиты имеют возможность – в то время когда росы удалятся от своих [семей], – напав, все у них уничтожить и разорить. Поэтому росы всегда питают особую заботу, чтобы не понести от них вреда, ибо силен этот народ, привлекать их к союзу и получать от них помощь, так чтобы от их вражды избавляться и помощью пользоваться. [Знай], что и у царственного сего града 524 ромеев, если росы не находятся в мире с пачинакитами, они появиться не могут, ни ради войны, ни ради торговли, ибо, когда росы с ладьями приходят к речным порогам 525 и не могут миновать их иначе, чем вытащив свои ладьи из реки и переправив, неся на плечах, нападают тогда на них люди этого народа пачинакитов и легко – не могут же росы двум трудам противостоять 526 – побеждают и устраивают резню. |
| Проследить это научное преемство в высшей степени интересно, и мы не лишены к этому средств. В собрании ученых материалов Боккаччо многим обязан был своим ученым друзьям. Не говорим здесь о Петрарке, которого все сочинения цитирует Боккаччо и которому он многим обязан в своей литературной карьере; для нас по преимуществу важны те влияния, которыми Боккаччо пользовался вместе с Петраркой и которые одинаково должны были действовать на того и другого. Мы уже упоминали выше о библиотекаре неаполитанском Павле Перуджино, о котором Боккаччо отзывается с большою похвалой 516 . Если сравнение произведения его «Collectiones» с сочинением Боккаччо «De Genealogia deorum» не может оправдать мнения, что последний рабски следует первому 517 , то, во всяком случае, Боккаччо многим обязан знакомству с Перуджино, как хорошим библиофилом и человеком, имевшим обширные ученые сношения. Через него, конечно, Боккаччо познакомился с Варлаамом, когда этот исполнял в Неаполе свою миссию. В сочинениях Боккаччо находим весьма сочувственные упоминания о Варлааме. Так, он называет его человеком громадных знаний 518 , который отличался выходящею из ряда вон ученостью: «Императоры, князья и греческие ученые говорят о нем в своих грамотах, что ни в нынешнее время, ни даже в течение многих столетий не было у греков человека, одаренного такой обширной и блестящей ученостью». «Как же мне не положиться, – заключает Боккаччо, – на его авторитет, в особенности по вопросам еллинской науки. Я не имел случая ознакомиться с его сочинениями, хотя слышал, что ему принадлежит несколько трудов». Ученость этого-то монаха Василианского ордена и лежит как в основании сочинения Перуджино, так и Боккаччо. Что Перуджино много позаимствовал при составлении своих «Collectiones» от Варлаама, об этом прямо говорит Боккаччо, как сказано выше. Но, в свою очередь, и сам Боккаччо при посредстве Перуджино воспользовался многими сведениями, идущими от Варлаама. Стоит со вниманием отнестись к «Genealogia deorum», чтобы убедиться, как обширно было влияние Варлаама на автора этого сочинения, в котором весьма нередки, впрочем, и прямые ссылки на греческого ученого 519 . |
| 501 В заключение автор говорит: Supplico prefacto sanctissimo domino nostro cuius ista corrigere et emendare, pro cuius droria et honore coram Deo et hominibus sic insulse hec scripta sunt zelo meo licet forte non secundum ’conscientiam si in aliquo erravi indulgere dignetur. 503 Paolo singulari amicitia Barlaae junctus, quae a latinis habere non poterat, eo medio (то есть Варлаама) innumera extraxit a graecis. 504 Fracassetti, Lettere di Francesco Petrarca, Firenze, 1862–1867, 5 томов Boccaccio, Genealogia deorum; Corazzini, G. Boccaccio, Le Lettere edine e inedite Firenze, 1877; Attilio Hortis, Study suile opere latine dei Boccaccio, Trieste, 1887. 507 Ego tum primum inchoabam, aliquantillum ille processerat, ut qui italica natus esset in Graecia, et qui licet aetate provectior, latinorum conversationem magisteriumque sortitus, ad naturam propriam facilius remearet. 508 Далее Петрарка сообщает, что у него есть теперь в библиотеке Платон и Гомер; graecos proprio in habitu spectare etsi forte non prosit, certe juvat. Просит поискать для него Гесиода и Еврипида. 509 В сочинении «De sui ipsius et aliorum ignorantia» он называет Варлаама modernum graecae specimen philosophiae. 511 Современник его Манетти говорит: Totum hoc quidquid apud nos graeorum cat, Boccaccio nostro feratur acceptum, qui primus praeceptorem et libros graecos a nobis per longa terrarum marisque spatia distantes propriis sumptibus in Etruriam seduxit (Attilio Hortis, p. 367). 516 Gen. d., XV, c. 6: Et si usquam curiosissimus fuit homo in perquerendis peregrinis undique libris, historiis et poeticis operibus, iste fuit. 519 Genealogia deorum, lib. I, c. 11; lib. IV, c. 47; XIII, c. 48: lib. I, c. 20 lib. VII, c. 11: asserit Barlaam rei hujus veritatem fuisse... 520 Genealogia deorum, lib. IV c. 7: dicebat enim se legisse in graecorum antiquissimis annalibus; lib. IX, c. 7: dixit Barlaam iri annalibus graecorum legisse. 521 Geneal., XV, c. 6: aspectu horridus homo, turpi facie, barba prolixa, moribus incultus, nec satis urbanus homo. Сравни: Петрарка, epp. senil., III, 6. |
| Μετ τ κρουσϑναι τ ξλον τς λιτουργας, κα ρξασϑαι τος δελφος τν εισφρει κκλησιρχης τν μλλοντα ποκαρναι κα ποιει γονυκλισας εμπροσϑεν τν γιων ϑυρν κα ες τος χορους, ετα τ γουμνψ. Κα ττε ξερχμενος ν τω νρϑηκι, ποτϑεται πντα τ συνϑη μτια, κα αυϑζ ισαχϑες νδοϑεν τν βασιλινν πυλν παρ το εκκλησιρχου σταται μετ κολοβου ζωστος, νυποδετς, ασκεπς οϑνην μνον περικεκαλυμμνος δι τ εσχημον. ‘Γαλλομνων δ τν συνϑων αντφνων, κα τς εισδου γινμενης, λγεται εις τ Δξα κοντκιον τς μρας, εις δ τ και Νν, χος а ,Αγκλας πατρικς... 513 Такую же параллель можно провести и в дальнейшем изложении чинопоследования. Есть, впрочем, некоторые несогласия между греческой и русской редакциями рассматриваемого чина, но эти несогласия касаются лишь частностей. Так, количество вопросов, по нашим требникам, значительно более, чем какое указывается в чинах греческих. Последним вопросом по греческим спискам Чина пострижения был вопрос о пребывании в монастыре до «самого последнего издыхания» постригаемого, а в наших рукописных и старопечатных требниках после этого вопроса следует еще несколько: о сохранении девства и целомудрия, о послушании ко игумену, как «к самому Господу Иисусу Христу», о безропотном перенесении тесноты и скорби монашеской жизни. Но подобные добавления к вопросам находим в памятниках церкви сербской 514 , в которых, заметим кстати, чин пострижения в мантию – той же редакции, что и в греческих афонских евхологиях. В греческих чинах, наряду с молитвами, читавшимися при пострижении мужчин, встречаются иногда и молитвы особые, на пострижение женщин 515 ; в наших, славянских требниках, такого явления не наблюдается 516 . В греческих чинах малой схимы указаны 4 одежды, какие возлагались на постриженнпка: гиматий (μτιον), пояс, паллий (τ πλλιον) и сандалии 517 . Иногда, к этим одеждам присоединяется еще камилавка, которая возлагалась после паллия 518 . В русских рукописных требниках XVI века одежды следовали в таком сорядке: 1) «одежда» или «риза» («и обложит его иерей во одежду«), 2) параманд, 3) мантия, 4) пояс, 5) сандалии 519 . По молитве: «Господи Боже наш, введый раба Твоего в духовный Ти двор», новопостриженный покрывался еще и 6) камилавкой. |
| Как же определяют день этого сакраментального акта сами древние? Плутарх 515 рассказывает: «100 pueris multo citius nomina imposita fuisse, nempe feminis octavo die, masculis vero nono a nativitate die», а Фест 516 дает даже точное определение: «Lustrici dies appellantur puellarum octavus, puerorum nonus, qui his lustrantur atque eis nomen imponuntur». День этот считался столь важным, что ставился наряду с днем рождения: Porro alio autem, ubi erit puero natalis dies ubi initiebunt…. 517 (Теренций). Обычай люстрации удержался до позднейших времен; так, еще Тертуллиан 518 говорит о нем по поводу присутствия христиан в доме язычников при наречении имени новорожденному следующее: «Что касается до присутствия нашего при церемониях, совершение которых имеет в виду одно или несколько лиц, например, принятие toga candida, обручение, наречение имени новорожденному, то дай Бог, чтобы мы не видели того, что нам запрещено самим делать; но так как злой дух обуял языческий мир, то нам можно присутствовать при некоторых обрядах, лишь бы мы шли туда для человека, а не для идола». Замечательно, что еще во втором веке по Р.Х. обряд наречения имени имел явно-религиозный характер, что и шокировало Тертуллиана : недаром же он ставит люстрацию с другими религиозными церемониями в одну строку. Религиозный характер этих dies lustrici, свидетельствует и Ульпиан 519 . Дни рождения, dies natales, и dies demicales, или дни тезоименитства, были в полном смысле празднествами в быте античных людей, семейными праздничными днями или feriae privatae, как их иногда называли 520 , и культ их находился под надзором жрецов 521 . Заметим только, что день тезоименитства по своей первоначальной сущности вовсе не соответствовал нашим «именинам». Римляне праздновали самый день наложения имени, вспоминая люстрацию и проч., а празднуем день святого («День Ангела»), в честь которого получили имя, и этот день может не быть ни в каком отношении к дню наименования. Dies lustricus соответствовал бы нашим крестинам, если бы только мы праздновали память их каждогодно. И в этой, едва заметной, черточке нравов сказывается дух и миросозерцание тогдашней и позднейшей эпохи. Для римлян, как и вообще для всех народов древности, было важно первее всего самое имя – само оно было реальностью, и потому можно было праздновать имя. В сущности говоря, невозможно праздновать или чествовать событие само по себе или какую-нибудь отвлеченность, потому что всякое празднование предполагает общение с субъектом празднества. Так и было у древних в отношении к имени, которое само по себе являлось сущностью – существом, Ангелом-хранителем, Духом-покровителем человека. И человек мог быть в живом общении с ним. Но когда оно стало «только именем», «звуком пустым», «отвлеченностью», тогда празднование имени стало нелепостью и заменилось чествованием святого, который первоначально носил данное имя. Первоначально имя было важно и действенно само по себе, а потом – лишь как мост, этап и дорога к святому. |
| Поворот к выздоровлению всех обрадовал. Усама отправился в лагерь поднимать войско в поход, Абу Бакр поспешил к своей семье в другой конец города, а жены пророка начали прихорашиваться. Аиша, которая, по ее словам, никогда не видела, как умирают, осталась с Мухаммедом. Он попросил ее помочь ему сесть. «Я посадила его так, чтобы он опирался на меня, и положила на него руку. Голова его повернулась, и моя рука упала с нее, изо рта его мне на грудь упала холодная капля, и он повалился на постель. Мы прикрыли его тканью 516 . Тут пришел Умар и попросил разрешения войти, а с ним ал-Мугира б. Шуба, я им разрешила и накинула на себя покрывало. Умар сказал: „О посланник Аллаха!» Я сказала: „Уже час, как у него обморок». Умар открыл его лицо и сказал: „Да, это самый сильный обморок, какой был у посланника Аллаха» – и закрыл его. А ал-Мугира ничего не сказал и, только дойдя до порога, промолвил: „Умер посланник Аллаха, да благословит его Аллах и да приветствует, о Умар!» Умар ответил: „Врешь! Не умер посланник Аллаха и не умрет, пока не получит повеления истребить лицемеров. А ты – человек, преследуемый соблазном». Пришедший в это время Абу Бакр подтвердил правоту ал-Мугиры» 517 . Этот рассказ подкупает достоверностью деталей, отсутствием патетических предсмертных сцен и поучительных наставлений и завещаний. Другие рассказы содержат и завещательные наставления (чтобы не было в Аравии двух религий, проклятия христианам и иудеям и т. д.) и благочестивые речи 518 . Проверить их достоверность трудно. Несомненно, что за пятидневку, которую Мухаммад пролежал в комнате Аиши, готовясь к смерти, могло быть сказано и это, и многое другое; в воспоминаниях, даже истинных, за несколько этапов передачи происходили сдвиги во времени, и поучительные высказывания стали встраивать в наиболее подобающее, по мнению рассказчиков, место 519 . Как ни странно, но у мусульманских историков нет единства в отношении даты смерти пророка. Одни называют понедельник 1 или 2 раби I, другие- 12 раби I 11/8 июня 632 г., отмечая, как особую печать святости, что он умер в тот же день, что и родился. Видимо, более достоверна вторая дата, в которой совпадают число и день недели, который все сторонники разных дат называют одинаково 520 . |
| 516 Isidori Etym. V.25.2: Res sunt quae in nostro iure consistunt (Исидор. Этимологии. V.25.2: Вещи – это то, что состоит в нашем праве). 517 Isidori Etym. V.25.3: Dicta autem res a recte habendo, ius a iuste possidendo. Hoc enim iure possidetur quod iuste, hoc iuste quod bene. Quod autem male possidetur, alienum est. Male autem possidet qui vel sua male utitur vel aliena praesumit. Possidet autem iuste qui non inretitur cupiditate. Qui autem cupiditate tenetur, possessus est, non possessor. 518 Isidori Etym. V.25.4–5: Bona sunt honestorum seu nobilium, quae proinde bona dicuntur, ut non habeant turpem usum, sed ea homines ad res bonas utantur. Peculium proprie minorum est personarum sive servorum (Исидор. Этимологии. V.25.4–5: Достояние у людей порядочных и знатных; и потому оно называется достоянием, что не имеет позорного употребления, но напротив, люди пользуются им для достойных дел. Пекулий же у людей низкого положения или рабов). 519 Churruca J. de. Presupuestos para el estudio de las fuentes jurídicas de Isidoro de Sevilla//AHDE. 1973. P. 436–437. 520 Подробнее см. Mentxaka R. Algunas consideraciones sobre Isidoro, Et. 5.25.22–24//Collatio iuris romani. Etudes dédiées á Hans Ankum. Amsterdam, 1995. Yol. I. P. 331–338. 521 Isidori Etym. V.25.22: Pignus enim est quod propter rem creditam obligatur, cuius rei possessionem solam ad tempus consequitur creditor; Idem. Etym.V.25.22: Nam pignus est quod datur propter rem creditam, quae dum redditur, statim pignus aufertur. 522 Isidori Etym. V.25.23: Fiducia est, cum res aliqua sumendae mutuae pecuniae gratia vel mancipatur vel in iure ceditur. 524 C.Th. 4.14.1 pr. [Brev. 4.12.lpr.]: ...eodem etiam in eius valente persona, qui pignus vel hypothecam non a suo debitore, sed ab alio possidente nititur vindicare. (Кодекс Феодосия. 4.14.1. пред.: Это же [правило] действует и в отношении того лица, кто пытается истребовать по суду залог или ипотеку не у своего должника, но от другого владельца). 525 Isidori Etym. V.25.22: Hypotheca est, cum res commodatur sine depositione pignoris, pacto vel cautione sola interveniente (Исидор. Этимологии. V.25.2: Ипотека – это когда вещь дается в ссуду без внесения залога, только при помощи пакта или заверения). |
| в) «Стандартная» византийская версия LXX Ориген в любом случае не был единственным издателем критического текста Библии в античную эпоху, и, в частности, говоря о сохранившихся полных кодексах, еще Свит отмечал, что «ни один из нашихунциалов не содержит версии Оригена целиком» 515 . Касательно других редакций, блж. Иероним сообщает о трех основных версиях греческого текста, которые, как он думает, своим разнообразием положили начало еще большей разноголосице старолатинских переводов. Первая из них была опубликована Оригеном в Кесарии Палестинской, вторая – Исихием в Александрии, третья – мучеником Лукианом, основателем Антиохийской богословской школы, в Антиохии. В науке начала прошлого века большие надежды возлагались на издание Исихия, и это не удивительно, так как оно явилось в III столетии на том самом месте, где был сделан перевод Семидесяти, при этом не будучи связано с исправлениями Оригена 516 . Среди дошедших до нас кодексов самым близким к Исихиеву считается Ватиканский 517 , с которым, в подтверждение его александрийского происхождения, чаще всего согласен в своих библейских цитатах Филон Иудей 518 . Относительно издания св. Лукиана (2/III в.), о котором в лексиконе Свиды написано, что он очистил библейские книги от наслоений, внесенных «людьми лукавыми, приверженными к эллинизму», пользуясь знанием еврейского языка (Суда. А, 685. 10–15), в конце XIX в. было высказано предположение, что ученый экзегет вторично сверял греческий перевод с еврейским текстом, однако не тем, который представляет итог работы масоретов 519 . В настоящее время многие крупные исследователи полагают, что «субстратом» в основе издательского труда св. Лукиана был аутентичный древнегреческий текст Библии 520 . Именно оналегла в основу т.н. Константинопольского, т.е. стандартного византийского издания Септуагинты, которое является основным источником готского, славянского и некоторых сирийских (т.н. Сиро-Лукиановских) переводов (Ср.: Фотий. Амфилохии CLIV) 521 . На ее прототип опирались и старолатинские переводчики 522 . |
|
|
