| «Что здесь явно очевидно, так это мучительные усилия настоящего синодального решения сделать первенство чем-то внешним и поэтому чуждым лицу первого иерарха. Именно это мы считаем причиной того, что позиция Московского Патриархата так сильно настаивает на определении источников первенства, которые всегда отличаются от лица первоиерарха, и таким образом первоиерарх является скорее получателем, а не источником своего первенства. Возможно, эта зависимость также подразумевает независимость от первенства? Церковь является институтом, который всегда ипостазируется в личности. Поскольку мы не встречаем безличных институтов, мы не можем воспринимать первенство без первоиерарха. Следует уточнить здесь, что первенство первого иерарха также ипостазируется в определенном месте, поместной церкви, географическом регионе, над которым от главенствует как первоиерарх», - считает митрополит Элпидофор. «Когда синодальный документ отказывается принять «вселенского епископа» («вселенского иерарха») под тем предлогом, что вселенскость такого иерарха «упраздняет сакраментальное равенство епископата» (3:3), - подчеркивает константинопольский иерарх, - он просто занимается софистикой. Что касается их священства, конечно, все епископы равны, но они не являются равными и не могут быть равными в качестве епископов конкретных городов. Канонические правила (например, 3-е правило Второго Вселенского Собора, 28-е правило Четвертого Вселенского Собора, и 36-е правило Пято-Шестого Вселенского Собора) определяют порядок городов, наделяя один город статусом митрополии, а другой статусом Патриархата. Последние далее наделяют одного первосвятительской ответственностью, а другого вторичной ответственностью, и так далее. Не все поместные Церкви равны, будь то по порядку или рангу. Более того, поскольку епископ никогда не бывает епископом без конкретного назначения, но является председательствующим епископом Поместной Церкви – то есть он всегда епископ конкретного города (что является неотъемлемой чертой и условием епископского рукоположения) – тогда епископы также имеют соответствующий ранг (то есть определенный ранг признается за митрополией, другой ранг за Патриархией; особый ранг признается за древними Патриархатами, как это было одобрено на Вселенских Соборах, а другой ранг признается за новыми Патриархатами). Таким образом, при таком порядке рангов отсутствие Первоиерарха немыслимо. Однако на самом деле, в последнее время мы наблюдаем использование нового вида первенства, а именно первенства численности, которое те, кто сегодня ссылается на канонический вселенский примат Матери-Церкви, догматизируют в качестве ранга, не имеющего свидетельств в церковной традиции, но скорее по принципу ubi russicus ibi ecclesia russicae, то есть «везде, где есть русский, простирается юрисдикция Русской Церкви». |
| II Всел. 2. III Всел. 7). 2 . Прекрасным и крайнего тщания достойным признал также святой Собор, чтобы тверды н ненарушимы пребывали принятые и утвержденные прежде нас святыми Отцами, также и нам преданные именем святых Апостолов, осмьдесят пять правил. Поелнку же в сих правилах повелено нам принимать тех же святых Апостол постановления,чрез Климента преданные, в которых некогда иномыслящие, ко вреду Церкви, привнесли нечто подложное и чуждое благочестия, то мы, ради ограждения православной паствы, оные Климентовы постановления благорассмотрительно отложили, отнюдь не допуская порождений еретического лжесловия и не имевшие их в чистое и совершенное апостольское учение. Согласием нашим запечетлеваем и все прочие священные правила, изложенные от святых Отец наших в Никее, во Анкире, в Неокесарии, в Гангре, в Антиохии, в Лаодикии, еще же и ста пятидесяти Отец, собравшихся в сем царствующем граде (Константинополе); также и в Ефесе, и в Халкидоне, и в Сардике и в Карфагене; так же правила Дионисия и Петра александрийских , Григория неокесарийского , Афанасия александрийского , Василия, архиепископа Кесарии каппадокийской, Григория Нисского , Григория Богослова , Амфилохия икопийского, александрийских: Тимофея, Феофила, Кирилла, и Геннадия, патриарха сего царствующего града; еще же и Киприаном, архиепископом африканской страны и Собором, при нем бывшим, изложенное правило, которое в местах предупомянутых предстоятелей, и только у них, по преданному им обычаю, сохраняемо было. Никому да не будет позволено вышеозначенные правила изменять, или отменять, или принимать другие с подложными надписаниями. Аще же кто обличен будет, яко некое правило покусился изменить, или превратитн: таковый будет повинен против того правила понести епитимью, каковую оно определяет. В первом правиле трулльского Собора подтверждены догматы веры, изложенные прежними вселенскими Соборами: здесь, во втором правиле , утверждаются также каноны, иди постановления о церковном благочинии, изданные теми же вселенскими Соборами, равно и поместными, и некоторыми из святых Отцов. |
| Священные правила Первое упоминание о частом участии в Божественной Евхаристии встречается в 8-м Апостольском правиле. Согласно этому правилу, епископ или пресвитер, либо диакон, или иной кто из клира если не причащается, когда совершается Приношение, должен сообщить причину, и если она будет уважительной, да будет извинен. Если же не представит, да будет отлучен от общения церковного, как соделавшийся виной вреда народу, и на совершавшего приношение наведший подозрение, что последний якобы неправильно совершил приношение . Это правило относится к литургической жизни и поведению клириков при соборном служении и регламентирует их участие в Евхаристии. Правило требует, чтобы они участвовали в божественном причащении всякий раз, когда совершается Таинство Божественной Евхаристии, поскольку необходимо оберегать народ от смущения. Если же кто-нибудь из клириков не причащается, то обязан представить причину, поскольку народ будет думать, что совершавший Литургию был недостойным. 2-е правило Антиохийского Собора (341) особо отмечает, что все входящие в церковь и слушающие Священные Писания, но не участвующие в молитве с народом или отвращающиеся от причащения святой Евхаристии по причине уклонения от порядка, должны быть отлучены от Церкви до тех пор, пока не исповедаются и покажут плоды покаяния, и будут просить прощения, и тогда смогут его получить. Это правило предполагает участие всех верующих в Божественном причащении и требует этого. Тот же, кто избегает или не причащается, должен быть отлучен, пока не исповедается и действительно покается. 66 правило Пято-Шестого Собора (691/692) также касается данного вопроса. Согласно правилу, «от святого дня воскресения Христа Бога нашего до недели новой, во всю седмицу верные должны во святых церквах непрестанно упражняться во псалмах и пениях и песнях духовных радуясь и торжествуя во Христе, и чтению Божественных писаний внимая, и святыми тайнами наслаждаяся(…)» . Данное правило требует «услаждения» («κατατρφηση»), т.е постоянного физического и духовного пребывания верующих в храме Божием в дни Светлой седмицы и ежедневного причащения Божественной Евхаристии, как вершины этой молитвы. Следуя литургическому ликованию пасхальной седмицы, правило требует ежедневного причащения. |
| Действительно, σνοδος ενδημοσα под председательством Константинопольского Патриарха как орган церковного судопроизводства имел экстерриториальную юрисдикцию и принимал в производство дела судебные тяжбы епископов и клириков из разных мест Восточной империи. В послеиконоборческую эпоху синоды эндимуса фактически заменяют собой Вселенские Соборы, которые по известным историческим обстоятельствам в прежней форме собирать стало невозможно. Как считает авторитетный греческий историк канонического права профессор С. Троянос, «со временем σνοδος ενδημοσα распространяет свою юрисдикцию даже в дела других Патриархатов, а не только Константинопольского Патриархата. Так, вдобавок к митрополитам, архиепископам и высокопоставленным патриаршим чиновникам, иные также часто участвовали в синоде: митрополиты других Патриархатов и даже Патриархи, если они находились в столице. Иной фактор, способствовавший возвышению, — после нашествий арабов многие епископы территорий восточных Патриархатов, которые были оккупированы захватчиками, не могли занять своих кафедр и проживали в Константинополе. Правило 18 Пято-Шестого Собора, обращаясь к данной ситуации, разрешало " временное " отсутствие этих епископов в свои Церквах. Безусловно, в отдельных случаях, когда множество епископов из других Патриархатов участвовали в Соборе, было нелегко определить, был ли это обычный синод эндимуса, или же он носил характер экстраординарного Собора. В любом случае, учитывая эти обстоятельства, нетрудно найти объяснение, почему синоды эндимуса заняли место Вселенских Соборов, как высший орган управления в Именно потому, что к участию в патриарших синодах эндимуса приглашались предстоятели и епископы из других Патриархатов, а также в силу близости к императору, чьи законы и чья власть широко распространялась на сферы церковной жизни, в поздневизантийскую эпоху эти собрания представляли голос всей имперской Церкви. Но в наше время Патриарший Синод Константинопольского Патриархата представляет лишь свою Поместную Церковь. |
| На протяжении IV–VII веков происходил процесс формирования официального ортодоксального состава Священного Писания и основных догматов христианской церкви, что нашло свое воплощение в решениях Вселенских соборов. Постановлениями соборов были регламентированы христианские праздники, установлены правила изображения священных образов и предметов, определены роль и место икон в религиозном культе. Особое значение приобрели установления Пято-Шестого Вселенского собора (692), так как все его правила сосредоточены на священном искусстве. Отныне следовало отказаться от абстрактных символов, от любой метафизической концепции в религии. По определению Л. Успенского , «истина обретает свое изображение» 5 , так как Собор постановил заменить символы Ветхого Завета и первых веков христианства прямой репрезентацией того, что они обозначали. В первую очередь это относилось к изображению Христа в человеческом облике. В правиле 82 было разъяснено, что церковное учение выражается не только в сюжете иконы, но также в трактовке сюжета. Таким образом был узаконен канон как критерий «литургического качества изображения» 6 . Иконографический канон с этого времени становится критерием истинности изображения, позволяющим определить, насколько аутентично передано воплощение Божие в исторической реальности. Так была установлена прямая взаимосвязь между текстом Священного Писания и изобразительным искусством. В свою очередь, иконы, признанные церковными авторитетами в качестве таковых, сами становятся образцом для последующих изображений – источником иконографии. Ортодоксальный канон утверждался в постоянной борьбе с еретическими движениями, и поэтому церковь очень быстро, едва установив правила, стала запрещать любые нововведения в иконографии (уже в постановлениях VII Вселенского собора): сочинять сюжеты могли лишь отцы церкви. И тем не менее «иконография не может быть рассматриваема как догматическая система, в которой все содержание до мельчайших подробностей санкционировано и официально признано» ( Н. В. Покровский ) 7 . |
| На пятом вселен. соборе (константинопольском 2-ом 553 г.) особых правил касательно церковного благочиния не было составлено. На шестом вселен. соборе (константинопольском 3-м 680 г.) также не было составлено особых правил касательно церковного управления и благочиния, хотя в них и чувствовалась необходимость. Поэтому в 692 году в Константинополе был созван собор, известный под именем пято-шестого, или трульского собора. На нем присутствовали 227 епископов. Приняв 85 апост. правил, рассмотрев и подтвердив постановления бывших до этого времени соборов вселенских и поместных, а равно канонические послания св. отцов, этот собор составил 102 канона, которыми определяется порядок церковного управления и благочиния. Седьмой вселен. собор (никейский 2-й 787 г.), состоявший из 367 отцов, составил 22 канона. Поместные соборы: 1) Анкирский (314 год), созванный из 18 отцов, постановил 25 канонов и установил степени покаяния для падших. 2) Неокесарийский (между 314–319 годами) составил 15 правил, касающихся преимущественно нравственности духовенства. 3) Гангрский (362–370 г.) составил 21 правило. 4) Антиохийский (341 г.) составил 25 канонов, представляющих подробное развитие правил апостольских. 5) Лаодикийский (363–364 г.) составил 60 правил, касающихся различных подробностей чина богослужебного, дисциплины клира, семейной жизни, пороков и заблуждений того времени. 6) Сардикийский (344 г.) составил 20 церковн. канонов. 7) Карфагенский (416–426 г.). Число правил, принятых этим собором, доходит до 147. 8) Константинопольский (394 г.) составил одно правило – о личном составе суда, необходимом для лишения епископа священного сана. Авторитет восьми вышеуказанных поместных соборов утвержден 2-м правилом трульского собора. 9) Константинопольский (861 г.) составил 17 правил. 10) Константинопольский в храме св. Софии (379 г.) изложил три правила. В состав церковного канона входят еще правила св. отцов: Дионисия Александрийского 4 правила – о времени прекращения поста перед Пасхой и по вопросам, касающимся жизни домашней; Петра Александрийского 15 правил – о принятии падших, о посте в среду и пяток, о праздновании дня воскресного; Василия Великого 92 правила – о браке, об эпитимиях, – объясняются названия: ересь (в самой вере отчуждившийся) и раскол (разделившийся в церковных предметах, допускающих уврачевание); Кирилла Александрийского 9 правил, – запрещается лишать священства без обвинений; и других святых отцов. |
| Правила вселенских Соборов, конечно, сами по себе имеют важность вселенскую: но подтверждение их трулльским Собором показывает, что с переменою времен и обстоятельств, в продолжении нескольких веков, правила эти не теряют своей важности и силы законов для Церкви. Что касается до правил Соборов поместных и некоторых Отцов, то сами по себе, без утверждения вселенскими Соборами, они не могли получить значения всеобщих законов: и потому начисление и подтверждение их трулльским Собором имеет особенную цель дать им такое значение и ввести во всеобщее действие по всей Церкви. Но прежде всего трулльский Собор утверждает каноническую важность Апостольских правил, в числе осьмидесяти пяти. Особенную важность имеет свидетельство Собора, что эти правила еще прежде него были приняты святыми Отцами, как несомненно-Апостольские, и преданы всей Церкви. Доселе (до VII века), хотя Соборы, вселенские и поместные, постоянно указывали на эти правила и на них основывали свои определения (см. 1 Вселен. 1, 2, 5, 9, 15, 16; III Всел. 8; IV Всел. 19, 22 и пр.), и след. правила эти уже действовали по всей Церкви, как законы; но только они были известны не везде под именем Апостольских, а большею частью излагались под общим титлом – древних законов; не было также определено число их. По этой причине трулльский Собор почел нужным торжественно засвидетельствовать, как апостольское происхождение, так и число Апостольских правил. Затем Собор упоминает о книгах Апостольских постановлений (Αποστολων διαταξεις). На эти книги указано было уже в правилах Апостольских (прав. 85), но с таким замечанием, чтобы не обнародовать их во всеобщее употребление, ради того, что в них таинственно (δια τα ν αταις μυστικα) 2 . Без сомнения, это замечание сделано было для отвращения злоупотреблений, каким подвергнуться могли, в понятии людей слабых по вере, или зломыслящих, места в книгах постановлений, относившиеся к догматам или таинствам Церкви. Но верно предостережение не соблюдено, и злоупотребления вкрались, так что иномыслящие не только обращали многие места из этих книг в пользу своих лжеучений, но и в самые книги вносили нечто подложное и чуждое благочестия, как замечает трулльский Собор. |
| Сам святитель Марк принимал участие в диалоге с латинянами и даже не уклонялся от присутствия на совместных богослужениях во время работ Ферраро-Флорентийского собора. В отношении отделения Церкви Рима от четырех Восточных Патриархатов, Православная Церковь действовала, руководствуясь миссионерским духом, поскольку чаяла их ( западных – прим. пер. ) возвращения. Ведь сохранение единства Владычнего Тела есть главнейший экклесиологический принцип. «Имя Церкви — это имя не разделения, но единения и согласия…Церковь устроена не для того, чтобы собирающиеся в ней разделялись, но, чтобы разделенные соединялись, как показывает и самое слово: собрание» (свт. Иоанн Златоуст. Беседы на первое послание к Коринфянам, Беседа 1.1 и 27.3). 7. Кроме миссионерского духа, была еще и другая причина, определявшая позицию Церкви по отношению к западным. В духе 7-го правила Второго Вселенского и 95-го Пято-Шестого Соборов византийские канонисты обсуждали вопрос о действительности таинств Западной церкви. Показательная в этом смысле позиция Архиепископа Охридского Димитрия Хоматиана, которая приводится в двух следующих отрывках. Так, в первом выражено соборное мнение по вопросу о запрете совместных молитв греческих монахов Иверского монастыря на Святой Горе Афон с латиномудрствующими иверскими братьями той же обители: «Слышал (монах Григорий Ивирит) от нашей мерности и заседавшего совместно с ним священного собрания, что и у италийцев и у нас общее крещение и исповедание Святой Троицы , но что другие их учения и догматы весьма отличаются от наших. Особенно важнейшие из них и достойные отвержения нелепое их представление об исхождении Святого Духа и употребление опресноков, из-за чего прочие патриаршие престолы в древности отделились от Папы ветхого Рима, и это разделение продолжается до сих пор» (J.-B. Pitra, Analecta sacra , т. VI, с. 247). А второй отрывок это ответ Хоматиана Константину Кавасиле, митрополиту Диррахийскому: «…если те, (латиняне прим. пер.) священнодействуемые нами называют святыней, то неужели мы свящяннодействуемые ими не можем назвать святыней. Ведь согласно отеческой традиции православные приемлют рукоположение еретиков...» (ук. соч.). В вопросе хиротоний, который затрагивает во втором отрывке Хоматиан, ему следует позднее и преподобный Никодим Святогорец, который держался того мнения, что не следует заново рукополагать клириков из еретиков, которые присоединяются к Православной Церкви. В наши дни этот дух нашел отражение в учебниках по догматике. Так, например, П.Н. Требелас пишет: «И хотя таинства, которые совершают еретики или раскольники, не имеют силы и, согласно акривии, должны повторяться, однако мы не можем считать их по всему недействительными» ( Δογματικ , τ.Γ’, θνα 1961, c. 45). |
| Таким образом, налицо попытка подменить значение автокефального статуса поместных автокефальных Церквей. Говорят об автокефалии, самоуправлении поместных Церквей, но фактически полномочия на управление этими Церквями передаются престолу Константинополя. В публичном пространстве церковный вопрос на Украине смещается в плоскость того, кто кого поддержит - Константинопольский или Московский Патриархат. Хотя вопрос здесь сводится не к этому, а к самому существованию Православной Церкви таким образом, каким она всегда существовала и особенно со времени Вселенских Соборов. Такое присвоение полномочий содержится и в условиях, которые предусматривает так называемый Томос. В нём написано, что епископы и священнослужители новоучреждённой церкви имеют право прибегать к апелляции к Константинопольскому патриарху, также как такие претензии Патриарх Варфоломей прямо заявляет ко всем другим поместным Церквям. Это само по себе является попыткой прямого вмешательства в дела каждой поместной Церкви, в то время как такие требования находятся в прямом противоречии с правилами 28 (37) и 125 (139) Карфагенского собора, которые по 2-му правилу Пято-Шестого Вселенского собора (на котором были кодифицированы каноны Церкви, принятые до тех пор) приобретают общеправославную силу. Кроме того, вменяется в обязанность новой структура на Украине по наиболее важным вопросам обращаться к Константинопольскому патриарху за авторитетным мнением, и вновь упоминается о полномочиях этой Церкви давать авторитетное разрешение поставленного вопроса, без необходимости его постановки на общеправославное обсуждение. Согласно Томосу, Константинопольский патриархат является своеобразным каноническим «посредником» между новоучреждённой структурой и остальными поместными Церквями. И здесь опять Константинопольская Церковь пытается присвоить те полномочия и качества, которые присущи всей Соборной Православной Церкви. Необходимо подчеркнуть, что уже только из-за этих и других подобных им текстов в так называемом Томосе, в которых пытаются узаконить притязания Константинопольского Патриархата на надграничную юрисдикцию, исключительно важно, чтобы поместные Церкви не приняли этот документ как имеющий силу. В противном случае не только для БПЦ-БП последствия будут катастрофическими, но под угрозой находится единство и соборность всей Православной Церкви. |
| Византийский император обладал правом устанавливать церковные кафедры в новооснованных городах, что было подтверждено 17-м правилом IV Вселенского Собора и 38-м правилом Пято-Шестого (Трулльского) 50 . В 536 г. 41-й новеллой император Юстиниан создал Quaestura exercitus c пятью епархиями, географически удалёнными друг от друга: Мизия 2-я, Великая Скифия, Острова, Кария и Кипр. Характерно, что меняя административное устройство в Малой Азии, например, соединяя епархии Геллеспонта и Понта Полемониаку 28-й новеллой, император особо указывал на необходимость сохранить церковное устройство 51 . 28-я новелла: «…мы ничего нового не привносим относительно их священства...» (…οδν γρ τν περ τν ερωσνην ατν καινζομεν…) 52 29-я новелла (о Пафлагонии): «И здесь о священных чинах мы ничего нового не привносим, но митрополиты, получившие ранее свои чины, да остаются в том же чине…» 53 31-я новелла (536 г.): «Относительно священных чинов, как мы часто говорили, мы хотим, чтобы сохранялось положение дел по старому образу, да ничто не будет относительно митрополичьего права или относительно рукоположения прибавляться или обновляться, но у прежде рукополагавших и у ныне имеющих власть рукополагать и у прежних митрополитов, пребывающих в том же самом чине, чтобы по отношению к этим хиротониям не было никаких нововведений» 54 . При таком подходе к церковному устройству, очевидно, что Юстиниан воспринимал Константинопольского патриарха как одного из пяти патриархов пентархии, но при этом как патриарха столичного града. Продолжая линию равенства между Римом ветхим и Римом новым, император Юстиниан пытался максимально сохранить прерогативы епископов обеих столиц, взаимодополняемость которых должна была укрепить религиозную сплочённость вселенской империи. С одной стороны, в 131 новелле епископ Рима выше Константинопольского, он первый, а архиепископ Константинопольский – «второй чин», «предпочтительнейший всех других». Римский папа именуется «святейшим», а Константинопольский архиепископ «блаженнейшим» 55 . С другой стороны, император Юстиниан пытался максимально возвысить епископа восточной столицы 56 , в связи с чем и стал использовать термин «вселенский» применительно к Константинопольскому патриарху, как будет показано ниже. 5. Новая титулатура |
|
|
