| CCXXXVIII, ркп. 6. 102) Ркп. 39. Творения Иоанна Дамаскина , XVII в. На 1 канон св. Параклиту. Перед ним и после него никакого известия о Максиме греке нет. См. ibidem, ркп. 22, стр. 117–121. 103) Ркп. 138 (по дополнительному временному каталогу, составленному в 1895 г.). Слова Максима грека , конца XVI – начала XVII вв., в лист, 236 лл. Первых листов нет, ркп. начинается с продолжения 5-ой главы; последняя глава по старинному счету – 47-ая. Сказания о Максиме греке никакого нет. Записей о принадлежности ркп. также нет. На листе, приклеенном к переплету, новые 1582, 35 и 17 (более древний). В нескольких рукописях есть по местам 1–2 слова Максима грека , но сказания о нем никакого нет. П. М. Строев в Библиологич. словаре, стр. 207, указывает еще за 131 ркп. в 4-ку, скорописью XVII в., на 565 лл., содержащую слова Максима грека , в количестве 46. В настоящее время в фундамент. Академической библиотеке, кроме отмеченных, других рукописей Максима грека нет, а за 131 числится ркп., совсем не подходящая к описанию Строева. Быть может Строев за 131 указывает ркп. 153? Последняя тоже в 4-ку и на 566 лл. Ср. ниже ркп. 159, стр. CCLXXVII-CCLXXVIII. 104) Ркп. 488 Волоколамского монастыря. Сборник XVI в., в числе статей своих имеющий ок. 6 слов Максима грека . Сказания о нем никакого нет. См. «Опись рукописей, перенесенных из библиотеки Иосифова монастыря в библиотеку Московской духовной академии», составленную Иеромон. Иосифом (М. 1882 г.), ркп. 133, стр. 99–101. В Библиологич. Словаре П. М. Строева эта ркп. указывается за 30. См. также его Описание ркпп. монастырей Волоколамского и др., изд. общества древней письменности. Спб. 1891 г., стр. 32–33, XXX. 105) Ркп. 522 того же собрания. Сборник XVI в. Ок. 5 слов Максима грека , но сказания о нем никакого нет. См. ibidem, ркп. 198, стр. 169–171. В Библиологич. Словаре эта ркп. указывается за 361. В Описании ркпп. монастырских, Спб. 1891 г., стр. 158–160, CCCLXI. В ркпп. 145, 151, 159, 219 (по Описи иеромон. Иосифа; в Описании ркпп. |
| Дело заключается в следующем. Список сочинений Максима Грека принадлежащий Московской духовной академии, имеет внизу по листам надпись киноварью: «Сия книга Троицкого Сергиева монастыря митрополита Иоасафа». Чтобы понять всю важность списка сочинений Максима Грека , принадлежавшего митрополиту Иоасафу, нужно обратить внимание на отношения этого святителя к Максиму Греку . Иоасаф был поставлен в митрополиты из игуменов Троицко-Сергиева монастыря в 1539 году, а в 1542 г. он низведен был Шуйским и его сторонниками с митрополичьей кафедры и сначала был сослан на Белоозеро в Кириллов монастырь, а оттуда был переведен в Троицко-Сергиевский, в котором и умер 27 июля 1555 года. Но, как известно, и Максим Грек в 1551 году из Твери был переведен тоже в Троицко-Сергиев монастырь, где он и умер спустя год после смерти митрополита Иоасафа, т.е. в 1556г. Значит, митрополит Иоасаф и Максим Грек жили последние годы своей жизни вместе, в Троицко-Сергиевом монастыре и находились, как есть основания думать, в близких дружеских отношениях, – митрополит Иоасаф принадлежал к почитателем Максима Грека . Живя в Троицком монастыре вместе с Максимом, митрополит Иоасаф и сделал для себя с сочинений Максима список, который, после смерти митрополита, поступил в библиотеку лаврскую, а оттуда перешел в библиотеку академическую. Понятно само собой, что список сочинений Максима Грека, принадлежащий митрополиту Иоасафу, должен быть, так сказать, авторизирован; он мог даже быть сделан с подлинных сочинений Максима, мог им самим быть просмотрен и проверен. При таких условиях неподлинное сочинение Максима Грека, очевидно, никак не могло попасть в список митрополита Иоасафа, в котором на л. 314 помещается «Сказание, како знаменоватися крестным знамением». Относительно другого списка принадлежащего нашей Академии, архимандрит Леонид, в своем «Описании рукописей», поступивших из Лаврской библиотеки в Академическую, замечает: «Полагают, что эта рукопись писана рукою самого преподобного Максима Грека (автографы)». |
| 2141 Виллари, I, 68, 130, 228, 254; II, 224–225. В его монастыре преподавались языки греческий, еврейский и др. восточные, в видах проповедничества и миссионерских подвигов. И Максим Грек с удовольствием упоминает о своей миссионерской деятельности 2142 «История Ветх. Завета должна убедить нас в необходимости близкого наказания». (Толков. на Аввакума). Библия служила единственной опорой для всех его проповедей (Виллари, I, 58). Библию он толкует духовно, нравственно; аллегорически и мистически (I, 95) 2145 «Истинное религиозное движение в Италии было тогда невозможно, ибо ни в ком почти не было искреннего, горячего религиозного чувства» (Виллари, II, 437) 2147 В письме к отцу он говорит, что решился принять монашество, видя, что добродетель в корне угасла, а пороки восторжествовали (II, 201) 2152 Флорентийцы привлекли внимание Савонаролы изяществом языка и утонченными манерами (Виллари, I, 30) 2153 «Я не желаю ни шляп, ни митр, ни малых, ни больших, я не желаю ничего, кроме того, что ты дал твоим святым: смерти, красной шляпы, шляпы кровавой – вот чего я желаю» (XIX-я празднич. пропов., 1496; Виллари, II, 393). Максим Грек это запомнил и напоминает (см. в.) 2156 «Попадаются страницы, которые совершенно ясно показывают нам, что в других условиях и при других занятиях Савонарола был бы величайшим итальянским оратором» (322) 2158 Беседы И.Златоуста на Евангелие Матфея. «Учения ради вдался ему в послушание» (Опис. рукоп. Казан. дух. акад., I, 138, стр. 163–164, запись на означен. переводе). В некоторых записях на Толковой Псалтири говорится что Сильван «у Максима Грека учился художить еллинскому учению» (Белокуров, CCLV, CCLVIII). Полагают, что М.Грек мог обучить греч. яз. и др. монахов в тех монастырях, где ему приходилось жить (Соболевский, Перевод. литер., 286) 2159 Опис. рукоп. Синод. библ., I, 1, 101 и далее. Об этом переводе записано и в летописи (Синод., год 1536, Карамзин, VIII, пр. 71). О нем см. в. 2162 Учеником М.Грека он называется в надписании «Истины показ.» 2-ой ред., во всех списках; (Барсуков, Ист. рус. агиогр., 82). В Сборн. И. П. Библ. XVIII в., Q, XVII, 199, л. 201 сказано: «из книг кир Зиновия Отни пустыни, ученика М.Грека» (Отч. И. П. библ., 1890, прил. I, 46, Бычков, Опис. Сборн. I,71) |
| Тому лицу, которому после митрополита Макария пришлось бы говорить о греко-латинской школе Арсения грека, следовало бы или принять новое мнение относительно времени открытия этой школы или в виду сообщенных за последнее время новых данных, совершенно противоположных существовавшим, – подвергнуть пересмотру как свидетельство Олеария, так и вообще весь вопрос о школе Арсения грека. Но оказывается, что не все делается так, как должно бы делать. И.Е. Забелин в речи своей под заглавием «Первое водворение в Москве греко-латинской и общей европейской науки» (Чтения в Обществе Истории и Древностей Российских, за 1886 г. кн. IV, с. 1 – 24), произнесенной в торжественном заседании Императорского Общества Истории и Древностей Российских, по поводу двухсотлетней годовщины рождения историка В.Н. Татищева, говоря о просвещении наших предков, коснулся вопроса и о греко-латинской школе Арсения грека. «Крайняя потребность в науке, – говорит г. Забелин, – выразившаяся на первое время потребностью, собственно типографскою, для приготовления знающих справщиков, ученых корректоров, стала очевидною для всех. Начались попытки завести школу для этой цели. При патриархе Филарете была учреждена греко-латинская школа в Чудове монастыре под руководством грека Арсения; но учитель чрез несколько лет на одинокой и потому утлой своей ладье потонул в глубине всеобщего невежества и при патриархе Иосифе был сослан в Соловецкий монастырь. Говорили про него, что он волхв, еретик, звездочетец, исполнен скверны и смрада иезувитских ересей. Такими характеристиками встречались тогда все знающие и ученые люди. При Никоне он был возвращен и определен по-прежнему смотрителем и справщиком книг в типографии и занимался у патриарха переводами с греческого». (Об учительстве Арсения грека в это время г. Забелин не говорит ни слова). Конечно, эти слова в устах митрополита Евгения, в начале XIX столетия, при состоянии в то время науки Русской истории, были естественны, но слышать повторение их в 1886 году по меньшей мере... удивительно, потому что в настоящее время нет никакого сомнения в том, что все они от первого до последнего составляют чистейшую ложь. |
| Глава VIII. Связь звездочетства с апокрифической литературой. Апокрифические произведения в Византии и у славян. Распространение их в России; содержание их и характер. Отношение апокрифов к рационалистическим учениям. Полемика против них до Максима Грека и способ его возражений. Разборы сказаний: Афродитиана и Луцидариуса; о незахождении солнца во всю светлую неделю; о грамоте, сосланной с неба; о рукописании греховном; об Иуде предателе. Возражения против толкований Иоанна Людовика Вивеса на книгу Августина Блаженного «De civitate Dei». Вопрос о размножении рода человеческого. Общий характер критики М.Грека. Вера в волшебство. Обличения М.Грека против волхвования § I Мы видели, что астрологические мнения, и верования в близкую кончину мира во многих случаях опирались на апокрифические сочинения, получившие в древней Руси широкое распространение, отчасти благодаря своей близости к вопросам религиозно-богословского характера, отчасти же вследствие своего содержания, которое так привлекало мало просвещенного читателя многими подробностями, каких он не находил в церковной литературе, и, кроме того, благодаря многочисленным данным, какие он мог найти относительно явлений мира физического, мало ему доступного, и нравственно-философских понятий, не смотря на ложное отношение самих апокрифов к церковному учению. С литературной точки зрения апокрифические сказания составляют обширную область богатого религиозного эпоса, в котором среди заблуждений, анахронизмов и противоречий истории, встречается много замечательных идей, смелых и оригинальных мотивов, трогательных и поэтических картин. Поэтому апокрифы всегда были любимыми сказаниями, передавались от одного народа другому, проникали в искусство и литературу и служили сюжетами в области духовной поэзии, живописи и скульптуры 1306 . Они удовлетворяли религиозной мысли, стремившейся проникнуть в мир надземный, а с другой стороны рисуют картины будущей жизни и потому носят апокалипсический характер. Некоторые из них ближе стоят к библейским книгам, другие носят черты позднейшей эпохи и, наконец, некоторые примыкают к Талмуду, Каббале и другим иудейским сочинениям, подвергшимся влиянию Вавилона и Персии. |
| Глава IX. Утверждение аскетических начал в русском обществе. Аскетические воззрения Максима Грека. Склонность к монастырской жизни. Распространение монастырей. Причины их обогащения. Недостатки монастырской жизни. Обнаружение их в литературе. Вопрос о недвижимой собственности монастырей. Два направления среди представителей монашества. Борьба противников. Князь Вассиан Патрикеев-Косой и м. Даниил. Обличения Максима Грека. Средства, предложенные для исправления монастырских нравов. Влияние обличений М.Грека. Требование восстановления древних уставов. Неудача этой мысли § I В древней Руси мы замечаем резкое направление народного духа – склонность к мистицизму. Она сильнее всего проявилась в постоянной мысли о близкой кончине мира и увлечении монашеством. Мы указали выше на значение первой, теперь обратимся к последней. – Уже Феодосия и Варлаама (сына боярина Иоанна) никакие угрозы родителей не могли удержать от ухода в монастырь. Стремление к монашеству поддерживалось и развивалось, с одной стороны, под влиянием аскетических произведений византийской литературы, с другой – исключительно религиозным воспитанием. «Патерики синайский и скитский, – говорит Буслаев, – проникнутые самой восторженной поэзией отшельнической жизни, были любимым чтением наших предков от XI и даже до XVII века включительно... Эти аскетические книги, отрывками внесенные в прологи, имели громадное влияние на древнерусскую литературу. В ежедневном чтении пролога они заучивались наизусть и нечувствительно входили в воззрения и убеждения наших грамотных предков, и отражались в практической их деятельности учреждением и распространением пустынножительства в бесплодных захолустьях русской земли 1462 . Такому развитию аскетических творений еще более способствовало то, что книжность исходила преимущественно из монастырей; отчего и в переводах встречается более сочинений иноческого характера 1463 . Монашество, согласно с восточно-византийскими понятиями, было поставлено в глазах русского общества, как идеал христианской жизни, и потому весьма естественно, что для тех лиц, которые проникались новым началом – христианским, монашество становилось конечной целью всех желаний. |
| Тогда вел. князь с радостью принял эту книгу и почтил трудившегося не только похвалами, но и большой наградой« 722 . Вел. князь тогда же отпустил спутников М.Грека, причем, «пожаловал их деньгами, иконами и одеждами и прочими потребными вещами», а патриарху и на Афон -»послал милостыню довольную» 723 ; но самого Максима оставил, имея в виду воспользоваться еще новыми его трудами. Полагают, что в то же время М.Грек, по поручению вел. князя, сделал опись книгам княжеской библиотеки. Но следов этого труда не видно 724 . Еще во время перевода Псалтири митр. Варлаам просил Максима дополнить переводом с греческого толкование на книгу Деяний, так как имевшееся до тех пор было доведено только до 13-ой главы (зачала). Последнее представляло свод толкований разных отцов церкви, но преимущественно И.Златоуста 725 , а дополнительный перевод (до 51 зачала) Максима был сделан с толкованиями одного лица. Максим окончил его вместе с Власием «толмачем латынским и немецким» прежде перевода толкования на Псалтирь. Переводом толкования на Деяния Максим занимался на иждивение митрополита и закончил его 27 марта 1521 г. 726 . Патриарх Иоаким в книге «Остен» говорит, что Максим Грек в 1521 г. (л. 7029, а по другим спискам 7050, т. е. 1542, но первое вероятнее, по обстоятельствам жизни Максима Грека ), перевел вполне («цело и всесовершенно») с греческого на славянский язык правила апостолов, вселенских и поместных соборов (Властарева синтаима законов 727 ). В 1523 г. Максим выполнил вместе с Сильваном перевод бесед Иоанна Златоуста на Евангелие Матфея и Иоанна «благословением, радением и тщанием» нового митрополита – Даниила 728 . Кроме того, Максим занимался более мелкими переводами, так из них нам известны; «житие Богородицы» – (1521 729 ). «Слово о чуде Михаила архангела», – об апост. Фоме и ж. Дионисия Ареопагита – все три Симеона Метафраста ; похвальное слово Василия св. муч. Варлааму 730 и др., выписки из разных пророков с толкованиями, переводы 3-й и 4-ой глав из 2-ой книги Ездры, 3-го и 8-го видения Даниила, о Сусанне, повести о Есфири, отличающиеся большим количеством русских слов 731 . |
| Упомянутый в приговоре «судного списка» Максима Грека последним переписчик Исак Собака, несомненно, был осужден впервые соборным судом 1531 г. Из «судных списков» Максима Грека и Вассиана Патрикеева, как и из письма митрополита Макария от 9 ноября 1548 г., бесспорно следует, что Исак Собака обвинялся лишь в переписке Кормчей Вассиана Патрикеева и жития Богородицы Симеона Метафраста , переведенного Максимом Греком. А оба эти обвинения возникли только на соборе 1531 г.: Исак Собака переписывал обе книги для Вассиана Патрикеева, который передал их великому князю, где они были обнаружены в 1531 г. Пока Вассиан был в силе, подобное обвинение Исаку Собаке не могло быть предъявлено: это было еше в большей мере обвинение против Вассиана. К тому же из «судных списков» Вассиана Патрикеева и Максима Грека известно о доносе старца Вассиана Рушанина новгородскому архиепископу Макарию о «хульных строках» в житии Богородицы. В. С. Иконников , как уже говорилось, считает этот донос главным формальным поводом для нового суда над Максимом в 1531 г.; донос был сделан во всяком случае после 4 марта 1526 г., когда Макарий стал новгородским архиепископом, и, скорее всего, незадолго до собора 1531 г., на котором впервые стал вопрос об этом житии. Вассиан Рушанин написал свой донос будучи еще на свободе. О неразрывной связи процессов Максима Грека и Вассиана Патрикеева на соборе 1531 г. свидетельствует и тот факт, что приговор сообщает и об осуждении старца Вассиана Рогатая Вошь, который перед этим в «судном списке» Максима Грека вообще не упоминался! Зато он известен по «судному списку» Вассиана Патрикеева в связи с тем же самым разбирательством 1531 г. о «хульных строках» в житии Богородицы: на очной ставке с Вассианом Патрикеевым он подтверждал свои показания о попытках Вассиана уничтожить «хульные строки» в экземпляре жития, посланном им на Белоозеро, в Нилову пустынь. Это его участие в деле Вассиана и Максима датируется, бесспорно, 1531 годом. Можно уверенно говорить поэтому, что заключительные строки приговора, относящиеся к Исаку Собаке и старцам Вассиану Рушанину и Вассиану Рогатая Вошь, сообщают о решениях собора 1531 г., а не собора 1525 г. |
| Ист.: Следственное дело Максима Грека: «Лета 7033, февраля…»//Б-ка для чтения. 1837. Т. 21. Отд. 5. С. 54-63; Сб. кн. Оболенского. М., 1838. 3 [Следственное дело 1525 г.]; Судное дело Вассиана Патрикеева (1531 г., 11 мая)// Казакова Н. А. Вассиан Патрикеев и его сочинения. М.; Л., 1960. С. 285-318; Судные списки Максима Грека и Исака Собаки/Изд. подгот.: Н. Н. Покровский. М., 1971; Россия и греч. мир в XVI в./Отв. ред.: С. М. Каштанов. М., 2004. Т. 1; Синицына Н. В. Сказания о прп. Максиме Греке. М., 2006. Лит.: [Терещенко Г.] О трудах Максима Грека//ЖМНП. 1834. Ч. 3. 8. Отд. 2. С. 243-278; Нильский И. Ф. Прп. Максим Грек, исповедник просвещения в XVI в.//ХЧ. 1862. Ч. 1. 3. С. 313-386; Преображенский И. Нравственное состояние рус. общества в XVI в. по сочинениям Максима Грека и совр. ему памятникам. М., 1881; Барсуков. Источники агиографии. Стб. 349-351; Описание о российских святых. С. 80-81; Леонид (Кавелин). Св. Русь. С. 146-147; Ягич И. В. Рассуждения южнослав. и рус. старины о церковнослав. языке//Исследования по рус. яз. СПб., 1895. Т. 1. С. 324-609; Димитрий (Самбикин). Месяцеслов. Янв. С. 153-157; Белокуров С. А. О б-ке московских государей в XVI ст. М., 1898; Сергий (Спасский). Месяцеслов. Вып. 2. С. 19; Соболевский А. И. Переводная лит-ра Моск. Руси XIV-XVII вв.: Библиогр. мат-лы. СПб., 1903; Дунаев Б. И. Сочинения Савонаролы и Максима Грека//Древности: Тр. Слав. комиссии имп. МАО. 1907. Т. 4. Вып. 1. Протоколы. С. 56-59; он же. Прп. Максим Грек и греч. идея на Руси в XVI в. М., 1916; Гудзий Н. К. Максим Грек и его отношение к эпохе итал. Возрождения//Унив. изв. 1911. 7. С. 1-19; Иконников В. С. Максим Грек и его время. К., 19152; Чернов С. Н. К ученым несогласиям о суде над Максимом Греком//Сб. ст. по рус. истории, посвящ. С. Ф. Платонову. Пг., 1922. С. 48-71; он же. Заметки о следствии по делу Максима Грека//Сб. ст. к 40-летию ученой деятельности акад. А. С. Орлова. Л., 1934. С. 465-474; Ржига В. Ф. Опыты по истории рус. публицистики XVI в.: Максим Грек как публицист//ТОДРЛ. |
| 1962 Опис. рукоп. Спб. духов. акад. Софийская библиотека Сост. Д.И.Абрамович , Спб 1905, I, 78, 4°, с. 125–127 – автограф, с греч. записью, дов. чистая рукоп. в полиняв. бархат. перепл., поступ. в Соф. библ., а оттуда в Спб. дух. акад. О ней Христ. Чтен. 1882, II, 609–615. Греческая запись (Евгений, II, 39). Псалтирь пис. для ризничего епископа, иерод. Вениамина 1965 Опис. рукоп. Моск. Синод. библ., II, ч. 1, с. 77; II, ч. 2, с 574; Макарий, VII, 269; ср. с.504, пр. 3 1968 Ж. М. H. Пр. 1834, ч. III, стр. 272; А.Муравьев, Сношения России с Востоком по делам церковным, I, 46–48 (с ошибками, рукоп. библ. Троиц. лавры) 1970 Сочин., II, 356–357. В послании к митр. Макарию (см. ниже) М.Грек говорит о ходатайстве Ватопедского монастыря и вселенского патриарха (366), следовательно послание к царю писано раньше 1972 Сочин., III, 60–79. В разных списках лета его отлучения показаны различно: 15, 18, 19. Голубинский принимает последнее, чтобы считать его от 1525 г. до господства Боярской думы (816–817); но если взять за основание первую цифру, то допустимо считать за исходный пункт 1531 г., как и следует 1973 Макарий, собиравший сочинения и переводы для своих Четий-Миней, знал труды М.Грека (см. Н.Лебедев, Макарий, митр. всероссийский, 101–111) 1975 Отсюда его постоянные просьбы о разрешении причащения, т. е. снятия запрещения собора. «Горе воистину зрящему всегда в левая» пишет он в другом месте (II, 425; III, 21) 1976 Послание это (Москвитянин, 91–96), конечно писано по смерти м. Даниила († 22 мая, 1547 г. и похоронен в малом приделе собора Волоколамского мон., близ алтаря, Др. и Нов. Россия 1880, I, 31–34) и после приведенного выше слова. Безыменное послание здесь (Москвит.) приписано относящимся к м. Иоасафу, но характеристика лица согласна с тем, что говорит Максим в послании к Макарию. В нем он упоминает о посылке 10 тетрадок, как и в послании протосинк. Алексею, которого просит помочь ему. Протосинкелл и судохранитель м. Макария и есть тот же казначей м. Макария (Изв. Имп. Археол. общ., III, 49) |
|
|
