| Подытожить можно словам апостола Иакова: «если брат или сестра наги и не имеют дневного пропитания, а кто-нибудь из вас скажет им: „идите с миром, грейтесь и питайтесь“, но не даст им потребного для тела: что пользы?» ( Иак.2:16 ). Боюсь, часто подобные пожелания воспринимаются людьми именно так. Пять способов поддержки Как же можно дать человеку поддержку, если ваша душа действительно откликнулась на его страдания, и вы хотите помочь? 1) Признать серьезность проблемы. Поверить, что по ту сторону экрана — такой же человек из плоти и крови, который с тем же упорством пытается решать свои проблемы, как и вы свои, и ему не менее, а может и более тяжело. Поверить, что человек действительно искал разные пути решения, и просит денег не потому, что он дурак или бездельник, а потому что это действительно необходимо. 2) Посочувствовать. Представить себе эмоциональное состояние человека в этой ситуации и попробовать его описать, не забыв слово «наверное»: «как вам, должно быть, тяжело и тревожно сейчас, после пожара, не иметь крыши над головой. Наверное, вы беспокоитесь за свое будущее и будущее своих детей, и не знаете, когда же вам удастся вернуться к обычной спокойной жизни». Это форма высказывания, (иногда ее называют «эмпатический ответ») помогает другому человеку почувствовать, что мы его поняли и услышали. 3) Помочь делом. Если вы сами не можете помочь в данной ситуации, можно подумать, кто из ваших друзей мог бы помочь, и переслать ему эту историю, пояснив, почему, на ваш взгляд, в данном случае надо помочь. 4) Помолиться. Я верю, что это действительно один из самых действенных способов помощи: действеннее денег и уж во всяком случае полезнее советов. 5) Поделиться опытом, если он есть. Вот та форма, в которой совет может быть услышан. Не «сделайте то-то и то-то», а «у меня была такая-то ситуация, я сделал то-то и получил такие-то результаты, преодолев такие-то сложности». В этом случае полезно также оставить свои контакты, чтобы человек мог задать вам вопросы, если у него будет необходимость. (Контакты можно не публиковать в открытом доступе, а оставить мне, чтобы я передал их нуждающемуся). Учиться, учиться, учиться |
| Моя двоюродная сестра, покойная, она философ была очень хороший, умная очень, умнейший человек, она пыталась подойти с другой стороны: но когда-то тебя не было. Ну, разные, в общем, подходы. В результате мы опирались в основном на научную фантастику, и этим определялось вообще восприятие жизни. То есть поехал новый троллейбус по улице какою-то, новой марки, это мы ближе к коммунизму, а коммунизм это полеты к звездам, а звезды это совершенно другое измерение, другая жизнь. А значит что-то может произойти. От фантастики к философии и восточным религиям с их идеями кармы и реинкарнации. В студенческие годы он увлекся всем и сразу, и при этом считал себя материалистом и атеистом. Но в армии вдруг впервые почувствовала себя верующим. Военную службу выпускник исторического факультета Владимир Гурболиков проходил в ансамбле песни и пляски МВД. В хоре одновременно был там заместителем командира взвода, младшим сержантом. Там я столкнулся уже с верующими людьми, но вера в тот момент была очень синкретичная, то есть люди хватали все-все-все подряд: и Толстого, и Рерихов, и Евангелие . Нашел там для себя товарища, очень такого любопытного человека, который явно был аскет, и меня он поражал тем, что какие книги он читал в перерывах между репетициями и как он питался (он, в основном, вегетарианствовал). Аскетизм армейского товарища Владимира поразил. Тот был непохож на других: много читал и молился. Однажды, доверившись, Владимир излил ему душу. До армии он пережил несчастную любовь и сильно переживал. Я стал говорить о том, что, вот, я признавался ей в любви, но она, в принципе, мечтала о другом человеке, я это знал, но все равно, это же чувства, это так сильно, я звонил ей, а она очень ко мне по-доброму отнеслась и стремилась, чтобы мы были друзьями, но во мне горел пожар, и так далее. И вдруг услышал от него такой вопрос: «А кто виноват?» Такая постановка вопроса страдающего юношу сбила с толку. Он ждал, если не утешения, то понимания. Для меня вопрос был абсурдный. То есть я рассказывал романтическую историю, которая вызывала во мне искренние переживания. Я говорю: «А при чем тут этот? Ну просто вот так жизнь складывается». Он сказал: «Да, нет, не просто так жизнь складывается, вот у тебя был друг, у тебя был человек, которого ты любишь. По идее, человек которого ты любишь, ты желаешь счастья, ты желаешь, чтобы у него все было хорошо, чтобы у него все сложилось, ты думаешь о нём. Ты думал об этом человеке или ты думал о своих переживаниях и культивировал их? Так кто виноват?» И тут вдруг я задумался и сказал: я виноват. Я виноват… и с этого моменты я сразу понял, что есть Бог. |
| — Бог знает, что пойдёт на пользу каждому человеку и в соответствии с этим даёт ему всё необходимое. Он не даёт человеку того, что не пойдёт на пользу. К примеру, иногда Он видит, что телесный недостаток или увечье поможет нам больше, чем если бы Он уберёг нас от этого увечья или сохранил целыми и невредимыми. Святое Крещение — Геронда, что будет с теми жителями Северного Эпира, которые умирают некрещёными? — Э-э, большинство из них были крещены своими родителями воздушным Крещением. А многие в тех странах приняли воздушное Крещение от нянечек или медицинских сестёр в родильных домах. Я знаю случай, когда одна медицинская сестра крестила младенца в тазу с водой. Бог видел расположение этой женщины… А сколько Благодати имеют новокрещёные! Однажды в группе человек в триста пятьдесят я различил крещёную женщину. Я спросил, кто это такая, и мне сказали, что это была турчанка, принявшая Святое Крещение. Её лицо сияло. Рядом с ней остальные выглядели варварами. — Геронда, а правильно ли, если при Крещении детям даются два имени? — Если супруги ругаются и разводятся из-за того, как назвать ребёнка, то пусть дают хоть три имени! Но ведь и правильные христианские имена сейчас превратили неизвестно во что… Вики, Пеппи, Мими… — Геронда, одна женщина на пятом месяце беременности потеряла младенца. Он родился мёртвым, и теперь она расстраивается из-за того, что над ним нельзя было совершить даже воздушного Крещения. — Раз она сама не виновата в этом, то пусть имеет доверие к Богу. Бог знает, что сделать с такими детьми и куда их поместит. — Геронда, моя мать рассказывала мне, что один из многих братьев умер через несколько часов после рождения и она не успела его окрестить. Я посоветовала ей рассказать об этом духовнику. — Раз она хотела, но не успела его окрестить, то у неё есть смягчающие обстоятельства. Другое-то женщины вообще делают аборты и сами убивают собственных детей. Нам неведом суд Божий. Было бы тяжёлым грехом, если бы она не успела окрестить своего ребёнка по нерадению и он умер бы некрещёным. Ты судишь о подобных вещах с позиции здравого смысла. Это богословие рационализма. Помню, как-то раз ко мне пришла группа паломников и я рассказывал им следующий случай. Одного малыша из Северного Эпира крестили трижды. Один раз бабушка, другой раз дед и потом мать – один тайком от другого, — потому что все они считали младенца некрещёным. Когда я рассказывал эту историю, один из паломников подскочил и заявил: «Это неканонично!» — «Слушай, — говорю я ему, — по-твоему, они вычитали о том, что надо крестить ребёнка трижды в какой-то догматической книге? Ведь этот малыш получил тройное благословение!» |
| Я помню это ощущение, когда я начал зарабатывать деньги. Сначала стал обеспечивать себя, а родительские деньги уже смог откладывать. Произошло это примерно курсе на третьем. Потом на шестом курсе стал получать нормальную зарплату, женился, стал содержать семью. Дальше первая поездка за границу, первый раз в гостинице. И да, это было интересно. Постоянно что-то новенькое, постоянно достижения. Именно поэтому мне немного жаль детей, которые перескакивают через ступеньки. Да, дети с удовольствием полетят в Турцию или на Сейшелы. Но если до этого они никогда не купались в обычном карьере, то вряд ли они смогут это сравнить. Они не узнают, что и в Московской области можно купаться, и вряд ли смогут переступить этот порог. Они попробовали дорогого, и простого им уже не захочется. Друзья говорят, что их дети уже даже в море купаться не любят. Им больше нравится бассейн в отеле. С жильем такая же проблема. Многие родители жалуются, что их подросший ребенок не хочет съезжать из дома и начинать зарабатывать. А действительно, зачем ему это нужно? Своя комната — это неплохо, а на отдельную квартиру придется работать много лет. Если ребенку слишком комфортно дома, то он может застрять в своем развитии на неопределенный срок. Ему не захочется начинать с нуля, уезжать сначала в общежитие, а потом на съемную квартиру. Это снизит уровень комфорта в его жизни. А выходить из зоны комфорта и взрослые люди не любят. Мне кажется, часть подростковых депрессий связана именно с вот этим отсутствием прогресса в жизни. Если дети все попробовали, то им особо некуда дальше стремиться. Их потребности удовлетворены. Не проблема оплатить детям каждое воскресенье кино, аквапарки и прочие развлечения. Но я не думаю, что это сделает их счастливее. В этом смысле у моих дочерей есть преимущество. Когда в небольшой комнате с тобой уже лет десять живет любимая сестра, то гораздо проще покинуть родительскую гавань и выйти в окружающий мир. И общежитие покажется не таким страшным. А когда они начнут зарабатывать, то комната в съемной трешке с подругами покажется для них верхом комфорта. И мне кажется, им будет хорошо |
| Такая не слишком правильная тактика оказалась сугубо неправильной, когда самонадеянность власти натолкнулась на изготовленность и отмобилизованность другой стороны. Военная история знает случаи, когда наступающая сторона сама лезет под уже занесенный неприятельский топор; так, например, случилось с Красной армией весной 1942 г. под Харьковом. Топор не топор, Харьков не Харьков, но то, что у прогрессивной общественности есть только одна и открыто выраженная претензия к православию, заключающаяся в том, зачем оно, православие, вообще существует, сделалось очевидным еще на рубеже 2011–2012 гг., т. е. еще до всякого концерта. С конца 2011 г. оппонентами РПЦ окончательно был выбран язык не к ночи будь помянутого Минея Израилевича Губельмана, последующее развитие церковно-общественной дискуссии все больше напоминало то ли наезд по полной программе (© Б. А. Березовский & В. А. Гусинский), то ли систему имплозии ядерного заряда, когда расположенные на поверхности сферы линзы делящегося вещества синхронным направленным взрывом обычного ВВ вдавливаются в одну точку, создается критическая масса и начинается процесс. Самое время для испытанной судебной практики. Дело тут уже не в хлыстовских богородицах, о которых, скорее всего, быстро забудут, а о снятии остаточных табу, которые в отношении церкви до этого худо-бедно существовали. Прогрессивная общественность осознала: «Теперь — можно». Адвокат защиты М. З. Фейгин стал прямо говорить о необходимости переменить набор «религиозных хромосом» путем «тотальной вестернизации», которая «может принести нечто такое, что есть в душе западного человека», когда «даже борьба с христианством является продолжением христианского культурного кода». Причем если генетика, по Фейгину, еще предполагала похвальность 20-вековой христианской традиции — но только в ее западном исполнении, тогда как на Востоке и христианства-то нет, поскольку хромосомы не те, то другие мыслители шли далее. Патронирующая культуру сестра богатого капиталиста М. Д. Прохорова прямо указала: «Мы сейчас находимся в том самом западноевропейском XVIII веке, когда жизненно необходимо сформулировать новую гуманистическую систему ценностей, сделать ее этической нормой для всего общества и тем самым оградить светскую культуру от клерикальных нападок… События последних месяцев показывают, что здравомыслящая часть общества готова к этой серьезной работе». При том что иллюминатство XVIII в., предложенное И. Д. Прохоровой в качестве образца, является уже прямым отвержением и Бога, и церкви, по отношению к которым исповедуется принцип «Раздавите гадину!». В парижском музее Клюни по выставленным там изуродованным статуям царей и пророков можно узнать, как эту гадину давили конкретно. |
| Присматриваться к колоколам у нас начали, ещё когда Пётр, можно сказать, под стол пешком ходил, а страной правила, по сути, его старшая и сводная сестра Софья. В Великом Новгороде и других местах она велела выяснить, сколько у нас есть неподписанных колоколов, то есть менее ценных, отлитых по нужде, а не пожертвованных частными лицами. Колокола попроще велено было каким-то образом взвесить, то есть прицелилась на них власть совершенно определённо. Беда была в недостатке меди, которую ввозили в основном из Швеции. Стоил этот металл очень дорого - 5-6 рублей за пуд, цена трёх лошадей. А для одной только пушки «Скоропея» меди потребовалось на 1200 рублей. Безумно дорого - и огромно было искушение покуситься на десятки тысяч русских колоколов. Начал Пётр издалека, предложив, скажем, Иверской обители прислать либо 200 пудов меди, либо тысячу рублей деньгами. Про звоны умолчал, хотя лить их после этого практически перестали, а разбитые колокола отправляли в Москву. Но вскоре началась война со шведами, так что основного источника меди страна лишилась, а затем последовала нарвская катастрофа. Русская армия была не то чтобы совсем разбита, но потерпела поражение. Шведы, опасаясь её, всё ещё сильной, обещали отпустить с пушками, но обманули. Так страна фактически лишилась артиллерии - 195 орудий, в том числе 64 тяжёлых осадных пушек, а это около 150 тонн медных сплавов. Отсюда и Петровский указ 1701 года, предписывающий всем монастырям и храмам страны отдать в казну четверть всех колоколов. И стали их снимать, чтобы повезти в Первопрестольную. Народ, ужаснувшись, сочинил тогда легенду, оправдывающую государя или во всяком случае смягчавшую его поступок: будто бы после нарвского поражения к государю явился некий бедно одетый странник, пообещав достать огромное количество меди. Царь изумился, спросил: «Откель?» Странник же показал на колокола и сказал: «Возьми их и перелей в пушки, а когда, Господь даст, победишь ты врага, так из его пушек вдвое можешь наделать колоколов...» А вот другая история, такая же выдумка. Якобы оказавшись на Соловках, император задумал снять самые большие монастырские колокола. Монахи стали умолять не делать этого, но услышали в ответ: «А зачем вам колокола?» «Созывать народ к богослужению», - отвечали монахи. «Ничего, - отозвался государь, - если от вас народ не услышит звона, так пойдёт в другие церкви. Разве это не всё равно?» |
| Роды — процесс, конечно, непростой. Никто не говорит, что это совсем легко, но я точно знаю, что способствует правильному протеканию родов. Мой ответ для кого-то покажется тривиальным, но я призываю к глубокому понимаю этого вопроса. В момент рождения у ребёнка происходит его первый прямой контакт с миром. С миром прежде всего в мамином лице. Если мама спокойна, если она доверяет окружающим, своей природе, Создателю, если она расслаблена, то ребенок это автоматически считывает. То же самое, если мама напугана, встревожена, потеряна. Важно дать эту уверенность в благополучный исход ребенку, ведь как это сделать потом? Как вернуть доверие к миру, если оно подорвано ещё в утробе матери? Отсюда делаем вывод: доверие —противоположность страху. Ключ к благоприятному родоразрешению состоит в расслаблении тела и ума мамы, в ее контакте с собой, в ее совместной слаженной работе с ее ребёнком. А расслабление же возможно если есть доверие. Господь устроил тело женщины для деторождения. Женская фигура, ее особенности, ее строение — всё, что прекрасно в женщине — это для чадородия и выхаживания детей. Важно, чтобы мы принимали свою женскую природу, чтобы родители еще в нашем маленьком возрасте радовались тому, что мы девочки. Если же мама с папой сетовали: «Мы хотели мальчика, а у нас вторая/третья дочка», то такие установки в семье приводят к тому, что девочки свою природу не принимают, стремятся доказать взрослым, что тоже могут быть, такими же как сыновья. В подобной ситуации дочки порой с отцом разделяют разные «мужские» увлечения. Люблю наблюдать и анализировать, чтобы потом делиться и уберегать других от ошибок. Есть грустные истории. Например, я часто беседовала с пациентками с гормональными нарушениями — перевес в сторону мужских половых гормонов, аккуратно спрашивала, как родители отнеслись к их появлению на свет. Как правило, картина примерно такая: «я второй ребенок, есть старшая сестра, и папа радовался, считал, что замечательно, когда старшая дочка, а вот второй ребенок пусть будет мальчиком». Получается, что вторая или третья девочка — разочарование. Дочку воспитывают, как мальчика — вместе с папой в гараже машины чинят, учат драться, в футбол гоняют… Бедная девочка старается брать на себя роль сына, потому что хочет порадовать папу, получить его любовь. Ее подсознание формирует стремление стать мальчиком, и организм отвечает на ее запросы — яичники вместо того, чтобы продуцировать женские гормоны, дают сбой и происходит увеличение мужских. Одно из таких отклонений — склерополикистоз яичников. Патологическое состояние, которое проявляется увеличением обоих яичников, уплотнением их наружной оболочки и сопровождается появлением фолликуряных кист, а также повышение мужских гормонов. |
| Сзади на нас зашипели «нельзя ли потише». Забывшийся было сосед заметил, что от шёпота перешёл уже к полному голосу, извинился и отстранился от меня. Это было кстати — на сцене утвердился румяный герцог из Мантуи, в яме замелькали седые кудри дирижёра и началось знаменитое «Сердце краса-авиц склонно к изме-ене». Распестревшиеся после первого акта декорации будто располагали молодого, жизнерадостного герцога к веселью и праздности. Рампа над его головой изобразила солнечный свет, и беззаботность хлынула со сцены. Эх, попрыгунья стрекоза! Пой, веселись! Почудилось, будто на взаправдашней хмельной пирушке поднялся самый весёлый. Он вознёс над головами стакан, грянул залихватскую — и все те, которые до этого еле-еле везли «Бежит бродяга с Сахалина», вдруг утёрли скупую слезу и просияли. Ни один не остался в стороне. Кто-то развернул гармонь, кто-то разбежался подпевать, а прочие рассыпались вприсядку по всей горнице. Украдкой оглядываю публику. Лица ожили, кое-кто ослабил галстук. Вытирают раскрасневшиеся лица, кажется, что запыхались. С этаким оптимизмом и не жить?! Последний аккорд, низкий поклон и зал взрывается аплодисментами. Браво! Хорошо, когда весело! Хотя правильнее — весело, когда хорошо. …Ан, зима катит в глаза. Свет ослаб, по центру воцарился габаритный шут Риголетто и принялся на итальянском оплакивать свою убиенную красавицу-дочь. Джильда была изображена бесподобно! Только вот играя покойницу, невозможно совсем не дышать. Сначала публику такая оказия забавляла, но не долго. Зрители снова заскучали и оставили шута одного со своей бедой. Шут с ней, с покойницей. Получилось буквально. Тут мой сосед снова ожил: — Сестра… Она сейчас у меня гостит. Да. Представляете, у неё была трёхкомнатная квартира. Была. Когда её Вася-то помер, она её соседям уступила. Просто так уступила. Своих детей, дескать, нет, а у соседей аж семеро. Им, говорит, нужней. Ну не дура, а? Они, говорит, будут жить и моего Васеньку поминать. А я и на даче помещусь. И ведь поместилась. Ни воды, ни сортира. Печку топить? Самой завтра семьдесят. Даже в гости к ней не могу. Это что, как нужда, так — за угол? Ну, не дура? Как-то был я у неё, зазвала за стол, всё, что ни есть выставила, а жрать-то там и нечего, сухари да картошка. Мужик по улице проходил, она высунулась в форточку и его зазвала. Садись, говорит, угощайся. Тот видит, что дура, и давай свою копну молотить: займи, мол, по-соседски. А я ж кадровик, людей вижу насквозь — голь, никогда не вернёт. И что вы думаете? Всю пенсию отдала. Может, говорит, и этот Васеньку помянет. И как вот, батюшка, мне с такой дурой? Жалко… |
| Прихожу один раз на дежурство — а его в палате нет. Думаю: наверное, выписали. А оказалось, он умер. Для меня это был шок: как умер?! Что случилось?! Почему?! Очень уж это было неожиданно. Я думала: ну как же так?! Какая несправедливость! Пришла домой, проплакала весь вечер и прямо потребовала у Бога какого-то ответа: объясни, почему так произошло? Прихожу на следующий день в училище, и вдруг на занятии, которое у нас вел владыка Пантелеимон (Шатов), одна сестра из реанимации встает и рассказывает: мол, к ним привезли 20-летнего мальчика, зовут Олегом, он сначала плакал, кричал, мучился — у него оказалось какое-то незамеченное внутреннее кровотечение, перитонит, сепсис, — и очень быстро сгорел. И все время спрашивал: «За что мне это? Почему?» А она старалась утешить его и все же говорила: «Ну, ты подумай все-таки…» И вдруг произошло преображение, он очень сильно изменился, перестал задавать эти вопросы, сказал, что все понял, примирился с этим и совершенно умиротворенным умер. Она рассказала это как пример резкой перемены в человеке, оказавшемся перед лицом смерти, как он на ее глазах пришел к вере и умер светлым человеком. Для меня это было откровением. Чего она вообще начала это рассказывать на занятиях? Я же не знала, что он лежал в реанимации. То есть Господь просто открыл мне эту историю. Таких историй, на которые я прямо требовала ответа, потом было несколько. И, получая ответы, я понимала, что во всем все-таки есть смысл. Нам часто непонятно, почему происходит что-то с нашей точки зрения несправедливое. В таких случаях мы должны просто доверять Богу. И с этим доверием жизнь сразу становится другой. Читайте также: Доктор Клоун. Один день с профессиональным больничным клоуном «Что делать? Молиться» В своей жизни я часто сталкивалась с умирающими людьми — работая санитаркой и медсестрой в травме, а потом в реанимации. И сейчас моя работа связана с этой темой — умирания. Иногда мы не можем вылечить человека, но должны просто быть рядом. Были случаи, когда человек умирает, а ты стоишь с ним рядом и просто счастлив — такой это удивительный свет, такая любовь разливается вокруг… |
| — Титов? Иван Валерианович? — спрашивает военный, разглядывая конюхову справку. — В точности так, Аверьяныч я. — Действуйте. С тем и уехали. Первым делом воспитательницы робко поинтересовались, как часто будут теперь устраиваться „тревоги“. Аверьяныч, не успевший еще, кажется, осознать, что сталось, обвел всех рассеянным взглядом и тихо сказал: „Пошто зря ребятишек мучить? Да и покойников тревожить грешно…“ Собрали во дворе детей, представили им нового директора. — Вот что, — проговорил он, когда толпа, обсудив случившееся событие, попритихла. Откашлялся и повторил: — Вот что… Война, по всему видать, к зиме не кончится, стало быть, про дрова думать надо, про харчи. Запасов ваших… наших то есть… надолго не хватит. Так что, хорошие вы мои, жизнь у нас с вами пойдет такая: которые еще совсем малые — не ученики, — тех за ворота не выпускать, не потерялись чтобы. Остальные — и вы, гражданки учителки, тож, извиняйте, конечно, — разделимся на бригады, работать будем: дрова заготовлять, грибы, ягоды… — Урра-ааа! — закричали дети. — Поголовье сохранить надобно, — сказал еще он, но этих слов никто уже не услышал. „Здорово-то как! — подумала сестра. — Жаль, что война скоро кончится“. Предыдущим вечером она по просьбе старухи нянечки читала вслух письмо из Ленинграда. Письмо было июльское, читанное не единожды, старуха знала его наизусть и, одобрительно кивая, повторяла шепотом: „Дедушка ваш задерживается… по причине военных действий… дороги закрыты… временно… до октября… от Коли весточки нет… Алеша уехал… учиться на танкиста… Маруся“. „Маруся — это невестка моя, — объясняла старуха, — Алеша — внучек, Коля — сынок, он моряк у меня, в плавании, а дедушко, вишь, попроведать внучека поехал, всего на неделю-то и собирался, да вот — по причине, до октября“. Шел сентябрь. Аверьяныч спешил. Грибов запасли быстро: насолили, насушили, должны были вот-вот управиться и с ягодой: клюквой, брусникой. С дровами дело обстояло куда хуже: работники годились лишь чтоб собирать хворост. Конечно, начальство обещало прислать на несколько дней пару-тройку леспромхозовских вальщиков, но Аверьяныч, как всякий бывалый человек, следовал принципу: „На Бога надейся, а сам не плошай“. Когда они смогут выбраться, лесорубы-то, да и достанет ли им времени заготовить дров на всю зиму — как-никак плита и четыре печки… Каждое утро, затемно еще, уходил Аверьяныч в лес, валил тонкомерные сухостоины, обрубал сучья, а хлысты выволакивал на просеку, с тем чтобы вывезти их потом на санях. Пока топили остатками прежних запасов. |
|
|
