| Стимул, данный Давидом, способствовал дальнейшему развитию; Псалтирь выказывает поэтическое мастерство, хранившееся веками. После того как ложная библейская критика предложила для большинства псалмов очень позднюю дату написания, сегодня мы возвращаемся к более осторожным воззрениям. Кроме тех псалмов, которые могут принадлежать Давиду, многие из них в своей изначальной форме могли возникнуть в эпоху царств; в особенности это относится ко всем “царским” псалмам, но их содержание носит слишком обобщенный характер, чтобы в вопросе о дате их написания можно было бы высказать что-либо более точное и надежное, нежели простые гипотезы. Напротив, псалмы о царстве Ягве, исполненные отзвуков других псалмов и Второисайи, должно быть, сочинены в плену или сразу после него; то же самое явно справедливо и относительно таких псалмов, которые, как Пс 136/137, говорят о разрушении Иерусалима и об уводе в изгнание. Возвращение из плена воспевается в Пс 125/126. Представляется, что последующий период был исполнен сочинением псалмов; это было время, когда богослужение в восстановленном храме процветало, когда возрастали значимость и достоинство певцов, — их уравняли с левитами. В это время учителя Премудрости создавали целую отрасль псалмов ради распространения своих поучений, как это впоследствии делал Иисус, сын Сирахов. Можно ли, миновав персидскую эпоху, проследовать в еще более позднее время, — существуют ли псалмы эпохи Маккавеев? Такой вопрос стоит прежде всего относительно Пс 43/44; 73/74; 78/79; 82/83, однако для того, чтобы признать вероятной столь позднюю дату возникновения, аргументация недостаточна. Возникновение собрания псалмов Псалтирь в том виде, в котором она дошла до нас — это результат длительного процесса развития. Вначале были сборники, соответствующие частям. Пс 71/72 (кстати, приписываемый Соломону) завершается заметкой: Кончились молитвы Давида, сына Иессеева, хотя и до него есть “не-давидовы” псалмы, и после него — “псалмы Давида”. На деле существуют два изначально “давидовых” собрания псалмов: Пс 3–40/41 и Пс 50/51–71/72, отдельные псалмы которых (за исключением последнего, с пометой, что он принадлежит Соломону, и четырех псалмов без указания на авторство) приписываются Давиду. Сходным образом и другие части Псалтири, очевидно, вначале существовали в виде отдельных собраний: псалмы Асафа (Пс 49/50 и 72/73–82/83), сынов Кореевых (Пс 41/42–48/49 и 83/84; 84/85; 86/87; 87/88), песни восхождения (Пс 119/120–133/134), аллилуйные псалмы (Пс 104/105–106/107; 110/111–117/118; 134/135; 135/136; 145/146–150). Рядоположение нескольких сборников выявляется в случаях с повторяющимися (если не обращать внимания на текстовые варианты) псалмами, такими как 13/14 и 52/53; 39/40:14–18 и 69/70; 56/57:8–12, а также 59/60:7–14 и 107/108. |
| VII-aя глава (§§ 40–44) трактует об элементах суждения, – субъекте, предикате, связке. Здесь заслуживает внимания определение субъекта и предиката. Под субъектом суждения автор разумеет – «предполагаемое в акте суждения, данное, лежащее в основании предицирования (das der Prädicierung zu Grunde Liegende), стало быть, – то, чему нечто приписывается с сознанием объективной необходимости, или – то, при предположении чего нечто может быть мыслимо» (S. 20, § 40). Значит отношение субъекта и предиката автор понимает как отношение логической обусловленности. Воззрение это могло бы показаться странным, если бы мы не видели уже, что понятие логической необходимости имеет у автора более широкий смысл чем обыкновенно, – усвояется и эмпирическим суждениям. Много любопытных замечаний можно встретить и в следующих VII и VIII главах (SS. 23–30, §§ 45–57), где автор говорит о словесном выражении суждений и о функциях предложения. Но мы не будем на них останавливаться, чтобы не удлинять нашей рецензии, тем более что замечания эти имеют преимущественно практический или учебный интерес. Точно также не будем мы останавливаться и на главах IX–X, где автор излагает учение о качестве и количестве суждений (SS. 30–41, §§ 58–81) и сравнительно мало говорит нового и своеобразного. Гораздо интереснее глава XI (SS. 41–48, §§ 82–92), – о субъектах суждений. Мы уже сказали, что отношение субъекта и предиката Липпс понимает, как отношение логической обусловленности. В рассматриваемой главе он подробнее останавливается на развитии этой своей мысли. «Субъект, говорит он, принуждает нас мыслить предикат. Что принуждает нас мыслить нечто, есть основание последнего. Следовательно, субъект есть основание предиката, – а предикат следствие субъекта» (SS. 41–42, § 82). Субъект может быть основанием предиката, как целое, и может лишь содержат в себе основание предиката (ib. §§ 82–83). В последнем слу- —235— чае в субъекте есть элементы, которые не принадлежат к основанию. Эта разница между субъектом и основанием исчезает, когда мы субъект берем в строго логическом смысле. Субъект же с обыкновенно мыслимым и часто избыточествующим содержанием есть психологический субъект. Логический предикат есть единство условий, которым подлежит для сознания судящего предикат; психологический же есть совокупность представляемого содержания, которой приписывается предикат (SS. 42–43, §§ 83–84). Затем автор говорит о субъективном и объективном значении субъекта суждения (SS. 43–44, §§ 86–87), об условиях объективного значения оснований (SS. 45–48, §§ 88–91) и о степенях логической ценности суждений, обусловливаемой характером субъектов. Задача познания, по его словам, состоит в том, чтобы освобождать субъекты познавательных суждений от элементов, не имеющих объективного значения в качестве условий предиката, и удерживать только объективно-ценные (S. 48, § 92). |
| Стимул, данный Давидом, способствовал дальнейшему развитию; Псалтирь выказывает поэтическое мастерство, хранившееся веками. После того как ложная библейская критика предложила для большинства псалмов очень позднюю дату написания, сегодня мы возвращаемся к более осторожным воззрениям. Кроме тех псалмов, которые могут принадлежать Давиду, многие из них в своей изначальной форме могли возникнуть в эпоху царств; в особенности это относится ко всем «царским» псалмам, но их содержание носит слишком обобщенный характер, чтобы в вопросе о дате их написания можно было бы высказать что–либо более точное и надежное, нежели простые гипотезы. Напротив, псалмы о царстве Ягве, исполненные отзвуков других псалмов и Второисайи, должно быть, сочинены в плену или сразу после него; то же самое явно справедливо и относительно таких псалмов, которые, как Пс 136 /137, говорят о разрушении Иерусалима и об уводе в изгнание. Возвращение из плена воспевается в Пс 125 /126. Представляется, что последующий период был исполнен сочинением псалмов; это было время, когда богослужение в восстановленном храме процветало, когда возрастали значимость и достоинство певцов, – их уравняли с левитами. В это время учителя Премудрости создавали целую отрасль псалмов ради распространения своих поучений, как это впоследствии делал Иисус, сын Сирахов. Можно ли, миновав персидскую эпоху, проследовать в еще более позднее время, – существуют ли псалмы эпохи Маккавеев? Такой вопрос стоит прежде всего относительно Пс 43 /44; 73/74; 78/79; 82/83, однако для того, чтобы признать вероятной столь позднюю дату возникновения, аргументация недостаточна. Возникновение собрания псалмов Псалтирь в том виде, в котором она дошла до нас – это результат длительного процесса развития. Вначале были сборники, соответствующие частям. Пс 71 /72 (кстати, приписываемый Соломону) завершается заметкой: Кончились молитвы Давида, сына Иессеева, хотя и до него есть «не–давидовы» псалмы, и после него – «псалмы Давида». На деле существуют два изначально «давидовых» собрания псалмов: Пс 3–40 /41 и Пс 50 /51–71/72, отдельные псалмы которых (за исключением последнего, с пометой, что он принадлежит Соломону, и четырех псалмов без указания на авторство) приписываются Давиду. Сходным образом и другие части Псалтири, очевидно, вначале существовали в виде отдельных собраний: псалмы Асафа ( Пс 49 /50 и 72/73–82/83), сынов Кореевых ( Пс 41 /42–48/49 и 83/84; 84/85; 86/87; 87/88), песни восхождения ( Пс 119 /120–133/134), аллилуйные псалмы ( Пс 104 /105–106/107; 110/111–117/118; 134/135; 135/136; 145/146–150). Рядоположение нескольких сборников выявляется в случаях с повторяющимися (если не обращать внимания на текстовые варианты) псалмами, такими как 13/14 и 52/53; 39/40:14–18 и 69/70; 56/57:8–12, а также 59/60:7–14 и 107/108. |
| Сынам Кореевым, по указаниям надписаний, принадлежат в Псалтири 11 псалмов: 41, 43–48, 83, 84, 86 и 87, и к числу их следует отнести еще один из не имеющих надписаний псалом 42-й, очевидно составляющий продолжение или третью и последнюю строфу 41-го псалма (ср. Пс.42:5 и 41:6 и 12). Все эти псалмы отличаются особенною нежностью чувствований, живостью и быстротою течения мыслей, все дышат высокою силою веры и упования на Бога, глубоким религиозно-патриотическим чувством привязанности к своему народу и царственному помазаннику, особенно к Иерусалиму и сионскому святилищу, как избранному, величественному жилищу Божию. Но кто именно из сынов Кореевых были писателями этих псалмов, определить нельзя. Только в надписании 87-го псалма писателем его из сынов Кореевых прямо называется Еман, с прибавлением прозвания «Езрахит», вероятно по месту жительства его среди потомков Зары. С вероятностью можно заключать, что кроме 87 псалма Емана, современника Давидова, из всех псалмов сынов Кореевых Давидову времени могут, судя по содержанию принадлежать только псалмы: 41, 42, 43, 48 и 83; а все прочие принадлежат уже потомкам Кореевых певцов современников Давида: Пс.44 -й относится, по всей вероятности, ко времени Соломона, Псс. 45, 46 и 47 – ко времени Иосафата, Пс.86 -й – к царствованию Езекии, а Пс.84 -й ко времени вскоре по возвращении из плена вавилонского. 4) Асаф был левит из племени Гирсонова, один из трёх главных начальников хора при Давиде ( 1Пар.6:31 и 39–43). Вместе с четырьмя сыновьями своими, он начальствовал над четырьмя чредами певцов Давыдовых и был главным, под непосредственным руководством самого царя Давида ( 1Пар.25:2 ), распорядителем свящ. музыки и пения пред ковчегом завета в сионской скинии ( 1Пар.26:4–5 ). Св. Писание называет его пророком и свидетельствует, что составленные им песни всегда пользовались в еврейском народ глубоким уважением вместе с песнями Давида и, на ряду с этими последними, употреблялись при богослужении ( 2Пар.29:30 ; ср. Неем.12:45–46 ). Именем Асафа надписываются в Псалтири 12 псалмов: 49-й и от 72 до 82 включительно. |
| 159 Qui recte igitur regni potestate formam justitiae factis magis quam verbis instituit. Ista nulla prosperitate erigitur, nulla adversitate turbatur; non innitur propriis viribus, nec a Domino recedit cor ejus, regni fastigio humili praesidet animo; non eum delectate iniquitas, non inflanmat cupiditas, sine defraudatione alicujus ex paupere divitem facit; et quod justa potestate a populis extorquere poterat, saepe misericordi clementia donat (Sent. III, 49, 2). 164 Historiae autem ideo monumenta dicuntur, quod memoriam tribuunt rerum gestarum (Etym. I, 41, 2). 166 Historia est narratio rei gestae, per quam ea a quae in praeterito facta sunt dignoscuntur. Dicta autem Graece historia αδπ τσδ ισ σρε, id est, a videre, vel cognoscere. Apud veteres enim nemo conseribebat historiam, nisi is qui interfuisset, et ea quae conscribenda essent vidisset. Melius enim oculis quae fiunt deprehendimus, quam quae auditione colligimus (Ibid. I, 41, 1). 177 Lear F. S. Saint Isidore and mediaeval Science. P. 75; Taylor H. O. The mediaeval Mind. P. 89. 178 Ж. Фонтэн в своей книге «Isidore de Seville....» показал историческую обусловленность ограниченных познаний Исидора. 180 Diff. Praefatio//PL. T. 83. Col. 9–10; Nat. Praefatio//PL. T. 83. Col. 963–964; Etym. Praefatio//PL. T. 84 Col. 73–74. 186 Etym. VII, 1, 1; XIX, 2, 2; Quaestiones in Genesis. Praefatio 3; Allegoriae quaedam Sacrae Scripturae. Praefatio. 194 Цит. По: Библиотека всемирной литературы. Мигель де Унамуто, Рамон дель Валье-Инклан, Пио Бароха. M., 1973. C. 17. 195 Эту мысль Исидор формулирует очень четко: Verbum est Filius Dei, quia proprie de divino ore processit, vel quia nihil in substantia naturae suae visibile vel corporeum est, vel pro eo quod Pater per eum omnia condidit sive jussit, vel quia per illum innotuit. Pater principium ex eo quod rerum omnium origo et causa sit. Dextera, propter esse tum totius creaturae, que per ipsum formata est (Diff. II, VII, 18). 199 Справедливости ради следует отметить, что Исидор, столь ревностно выступавший за «integritas» языка, сам допускает «коррупцию» слов. Х.-И. Диснер приводит таблицу вульгаризмов, варваризмов, романизмов (испанизмов) и исидоаризмов (созданных самим Исидором словесных новообразований). См.: H.-J. Diesner. Op. cit. S. 117. «Словотворчество» Исидора в значительной степени отражает реалии того времени. Язык действительно выступает как его «зеркало». |
| Здесь могли храниться и те принадлежности древней скинии, для которых, как мы видели, некоторые воздвигали верхний этаж на самом храме ( 3Цар.8:4 ; 2Пар.5:5 ). Мало того, в древних свидетельствах указывается даже количество келий или закрытых камер всех трех этажей. Впрочем по этому вопросу находим у исследователей некоторое недоразумение. Свидетельство прор. Иезекииля ( Иез.41:6 ), что келий было 83 и Иосифа Флавия («Antiquitates Iudaicæ», VIII, 3:2), что их было 30, обыкновенно понимают о каждом отдельном этаже; всех же келий всех этажей считают 90 и даже 100. Для того, чтобы дать место такому большому числу келий, необходимо сократить до minimum’a их длину (обыкновенно полагают их длину равною ширине и высоте, 5 локтей) и до последней возможности утончить промежуточные стены разделявшие между собою кельи (обыкновенно полагают, что это были легкие деревянные перегородки) 73 . Но это едвали согласно с тем значением, какое могли иметь при храме боковые пристройки. В таком случае между фундаментальною стеною боковых построек и стеною храма не будет никакого соприкосновения и боковые пристройки потеряют свое главное назначение – служить опорою стенам храма, потому что как только сокровищницы, они удобнее могли быть построены в другом месте, не заслоняя собою стен храма. И вообще в древней архитектуре не употреблялись деревянные перегородки в таких массивных постройках. Да и трудно было бы подыскать назначение для образуемого с таким произволом лабиринта 100 келий. На этом основании мы полагаем, что указываемое у пророка Иезекииля и Иосифа количество келий 30 и 33 есть общее количество всех келий всех трех ярусов вместе, и что, следовательно, в каждом ярусе было только 10 или 11 келий (См. Халд. перифр. Иез.41:6 ) 74 . В таком случае каждой келье, при 5 локтях высоты, можно дать длину вдвое большую, 10 локтей, и все еще между кельями будут оставаться такие промежутки, что в них можно будет поместить каменные стены по толщине равные стенам храма. Но есть еще другое свидетельство: в переводе LXX Иез.41:6 количество всех келий указано не 33, но 33 умноженное на 2 (в слав.: тридесят и три дващи), т. |
| (4) Вопреки тому мнению, что первое указание на пятичастное деление встречается лишь в IV в. н.э. (у Евсевия Кесарийского и Епифания Саламинского), есть серьезные основания думать, что такое членение было известно уже Оригену в середине III в.: «Евреи делят псалмы на пять книг». Он говорит об этом как о чем-то естественном, что указывает на наличие соответствующей традиции. В еврейской традиции разделение произведения на пять частей или пять книг было распространено и одновременно носило программный характер, как это показывают Тора, Книга Плача и эфиопская Книга Еноха. То, что говорит об этом раввинистический комментарий в трудно датируемом Мидраш Тегиллим (III–IX вв. н.э.?), вполне может соответствовать намерению заключительной редакции Псалтири: «Моисей дал израильтянам пять книг Торы, а Давид дал израильтянам пять книг псалмов». Псалмы – это ответ Израиля на данную Израилю Тору. Заключительная редакция подчеркивает это, ставя впереди Книги Псалмов «псалом о Торе» ( Пс.1 ), который должен играть роль «герменевтического ключа» и который объявляет Псалтирь как бы «Торой Давидовой» (R.G. Kratz). Одновременно эта доксологическая рамочная структура делает Псалтирь хвалебным ответом Израиля, данным «на вечные времена», т.е. псалмы суть действительный до конца времен ответ Израиля (и народов) на действия Яхве (перспектива «увековечения»: E. Jenni). Архитектура Книги Псалмов Вступление: Тора + Мессия/Сион/ Царский псалом 2 эсхатологическое Царство Божие Первая книга Псалмы Давида: 3–14, 15–24, 25–34, 35–41 41:14: Благословен Яхве, Бог Израилев, от века до века! ?Царский псалом 41 Аминь, аминь! Вторая книга Псалмы Кораха: 42–49 Псалом Асафа: 50 Псалмы Давида: 51–72 72:18 слл. Благословен Яхве, Бог Израиля, Израилев, един творящий чудеса! И благословенно имя славы Его вовек, и наполнится славою Его вся земля. Аминь Царский псалом 72 и аминь. Третья книга Псалмы Асафа: 73–83 Псалмы Кораха:84–89 (86: псалом Давида) Благословен Яхве вовек! Царский псалом 89 Аминь, аминь! 90–106 |
| Polzin, R. Moses and the Deuteronomist: A Literary Study of the Deuteronomic History. New York: Seabury, 1980, c. 25–43. Sumner, W. A. «Israel " s Encounters with Edom, Moab, Ammon, Sihon and Og according to the Deuteronomist». VT 18 (1968): 216–228. Vaux, R. de. The Early History of Israel. Philadelphia: Westminster, 1978, c. 555–560. Wolff, H. W. «The Kerygma of the Deuteronomic Historical Work». В The Vitality of Old Testament Traditions. Atlanta: John Knox, 1974, c. 83–100. См. также библиографические сведения под фамилиями авторов J. R. Barlett и J. Van Seters в Числах (20:22–21:36). 20. Будь осторожен в будущем Второзаконие (4:41–11:32) Этот раздел начинается с краткого повествования (4:41–43) о трех городах-убежищах, которые Моисей основал к востоку от Иордана. Уже во второй раз о Моисее говорится в третьем лице – первый раз это было во Второзаконии (1:1:5). Невольно возникает вопрос, почему именно это примечание помещено здесь. Было ли это неловкое дополнение, вставленное последующим редактором без всякой видимой связи с непосредственным контекстом? Вероятно. С другой стороны, на протяжении предыдущих глав и в 4-й главе Моисей говорил о Божьем законе и уставах. Если их соблюдать и следовать им, то они будут вести к жизни. Тот, кто неукоснительно соблюдает Божьи законы, не умрет. Его дни продлятся. И в этом повествовании речь идет о жизни и смерти, жизни для того, кто непреднамеренно лишит другого жизни. Не является ли Божье слово и откровение городом-убежищем? Оставить его – значит сделать самого себя мишенью. Мы увидим позже, рассматривая законы в 12–26-й главах, что, по всей видимости, не имеющие отношения друг к другу законы соединены вместе просто благодаря ключевому слову в каждом из них, или похожей фразе, или основной общей теме. Этот отрывок (4:41–43) не только служит переходом от первой ко второй речи Моисея, но также ярко освещает тему жизни, тему, которую подчеркивают непосредственно предшествующая и последующие главы Второзакония. Тема единства (5–6) |
| Adv. haer. V 9. 4; V 32. 2). В то же время в аскетической лит-ре получило широкое распространение аллегорическое истолкование, понимающее под землей человеческое тело с его страстями: дух подвижника, укрепившись в кротости и воздержании, сможет завладеть мятежной землей нашего тела (ср.: Пс 36. 11, 29 - Ioan. Cassian. Collat. XII 6). Наиболее сложное психологическое изъяснение этой заповеди представлено свт. Григорием Нисским, к-рый показывает, что евангельское понятие кротости не имеет ничего общего с обиходными представлениями о ней. Он делает акцент на том, что кротость не означает «тихость и медленность», поскольку подвижническая жизнь предполагает во мн. случаях «скорость в движении». Кротость характеризуется отсутствием кичливости и надменности и означает скорее умеренность, осознание пределов своих сил, умение укротить действие страстей и помыслов, что подразумевает активную деятельную борьбу с ними, а не пассивное бесстрастие (ср.: Флп 3. 14; 1 Кор 9. 24 - Greg. Nyss. De beat. 2//GNO. Vol. 7. Pars. 2. P. 92-94). IV. Мф 5. 6 (ср.: Лк 6. 21). Духовная жажда, представленная в этой заповеди, была предызображена еще в ВЗ (Пс 16. 5; 41. 3), а под понятием правды свт. Григорий Нисский, как и др. авторы, понимает не только любой вид добродетели, но и истинную добродетель, к-рой является Сам Бог Слово, к Нему обращено полное исполнение этих слов (ср.: Пс 33. 9; Ин 14. 23; Гал 2. 20 - Greg. Nyss. De beat. 4//GNO. Vol. 7. Pars. 2. P. 120-123; Chromat. Aquil. Tract. in Matth. 17. 5. 2). Посредством слова о правде «Господь предложил в снедь слушающим Самого Себя» ( Orig. Fragm. in Matth. 83//GCS. Bd. 41. S. 49) Ориген сопоставляет это блаженство со словами о духовной жажде Бога из Псалтири (Пс 41. 2-3), а также с рассказом о колодце Иакова и с беседой Господа с самарянкой (Ин 4. 5-15 - Orig. In Ioan. comm. 30. 21-25). Блж. Августин, обращаясь к этим словам, сопоставляет их с 1 Кор 1. 30, где Христос также назван «правдой», или «праведностью [δικαιοσνη, как и в Мф 5. 6] от Бога» ( Aug. In Ioan. 26. 1), и замечает: «Если ты голоден, то Бог становится твоим хлебом, если жаждешь - твоею водой» (Ibid. 13. 5). Эта заповедь побуждает верующих всегда «чувствовать потребность творить дела правды» ( Hieron. In Matth. 5. 6); испытывающие голод и жажду чувствуют сострадание и проявляют его к другим, кто также претерпевают страдания (ср.: Пс 110. 9 - Ambros. Mediol. In Luc. V 65). Достижение праведности не может быть основано на простом желании, необходимо, чтобы верующие со всей страстью стремились к ней, испытывая голод и жажду ( Chromat. Aquil. Tract. in Matth. 17. 5. 1; Ioan. Chrysost. In Matth. 15. 4). |
| То сердце, в котором движется одно добро, есть сердце чистое, способное к Богозрению (свт. Игнатий Брянчанинов , 38, 522). Какое направление примут силы сердца, в такое направление устремляются силы тела, и преобразуется влечение тела, сообразно влечению сердца, из плотского и скотоподобного в духовное, святое, ангелоподобное (свт. Игнатий Брянчанинов , 41, 243). Источник. В сердце, которое не ограждено и не запечатлено памятованием Бога и страхом Божиим, удобно входят все страсти, в него входит нравственный мрак, в него входит неведение Бога (свт. Игнатий Брянчанинов , 41, 272). Когда сердце вкусит сладость духовную, тогда только оно может отторгнуться от услаждения плотскою сладостию, без наслаждения оно быть не может (свт. Игнатий Брянчанинов , 41, 413). Источник. Охлаждение... сердца много имеет причин. Главные из них самодовольство и самомнение (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 82, 221). Источник. Где сердце? – Где отзывается и чувствуется печаль, радость, гнев и прочее, там сердце (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 83, 165). Источник. Доброе настроение сердца отзывается тихим радостнотворным чувством, подобным чувству здравия (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 84, 93). Источник. Дело сердца – чувствовать все, касающееся нашего лица (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 87, 26). В сердце осаждается все, что входит в душу совне и что вырабатывается ее мыслительною и деятельною стороною. Через сердце же проходит и то все, что обнаруживается душою вовне (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 87, 26). Источник. Когда очистится кто от страстей, пусть дает волю сердцу, но пока страсти в силе, давать волю сердцу – значит явно обречь себя на всякие неверные шаги (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 87, 29). Источник. ...Каков кто в сердце, таковым зрит его Бог с высоты Своего престола и соответственно тому принимает его (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 88, 6). Читать далее Источник: Сокровищница духовной мудрости : Антология святоотеческой мысли в 12 томах - Издательство Московской Духовной Академии и Введенской Оптиной Пустыни, 2007-2011. |
|
|
