| 5 . Пасека удободвижна. Отдалите ее как можно дальше от скита, чтобы и помышления о ней не было... 6 . «Не лучше ли оставить все как есть?» Тогда это будет то же, что пустынь, только в меньшем размере... и хлопотать о ней не из чего... Скитники преимущественно должны быть послушники... и уже в летах... Кухня проста... понедельник, среда и пятница – сухоядение: ломоть хлеба и кружка воды в 3 часа... В прочие дни щи и каша. Или одни щи, а каша только в субботу и воскресенье. Для такого стола довольно двух-трех послушников. Из самих скитников... можно учредить для сего череду. Хлебопеков и просфорников не нужно. Будут привозить из пустыни. Просфоры потребуются только для литургии. Подавать на проскомидию некому. Внутрь скита никого не впускать никогда. В скиту все старцы и нет нужды строить особых келий... на особом дворе... 7 . Как не требуется двор особый, нечего определять, рядом или поодаль. 8 . Это все одно, потому что одно у всех дело... Потому и келий отдельных нет нужды строить. 9 . Внутренние стены, думаю, устроять, как обычно делаются в монастырях. Надо только, чтоб внутри могло быть довольно воздуха на одного... Разве тоненькие капитальные простенки... сложить... 10 . В скиту все послушники... Иеродиаконов и иеромонахов не больше двух – по два... В келии каждый один скитник живет и сам себе послушник. Для определения в скит требуется, чтобы поступающий был терт и перетерт в пустыни, а главное... имел тяготение внутрь. Скитники все службы церковные, пение и чтение справляют сами... голосовито это или безгласно. 11 . Для поступления в скит. Желание поступить – стороннее дело. Главное, чтоб имел позыв и тяготение к внутрьпребыванию. Это настоятель пустыни должен узнать не со слов желающего, а собственным испытанием. Настоятель же определяет, стоит ли нужду монастыря предпочесть или подчинить желания желающего поступить в скит. 12 . Боримый страстьми не может иметь сказанного тяготенья... и ему лучше излечиваться среди братства. 13 . На безмолвие можно допустить всякого, у кого образовалось сказанное тяготение. Но оно бывает по утишении страстей, следовательно, сомнительно в юных. |
| В воскресный день в Волоколамском монастыре готовился обильный рыбный стол: щи борщевые со снетками, «пласти в сковородах штипанные» (жареный рыбий балык), караваи с рыбой, или тавранчук, или жареные снетки, по чети калача, горох битой и квас ячневый. Ужин был таким же, как в воскресенья Филиппова поста. Если Петров пост оказывался длительным и доходил до четырех или пяти недель, то в последнюю неделю в непостные дни братии для укрепления сил перед повечерием выдавалось по малой братинке кваса из сыты и по осьминке калача. В великий праздник Рождества Иоанна Предтечи (24 июня), который всегда приходится на Петров пост, в Волоколамском монастыре подавали жареную свежую рыбу или два вида соленой, битый горох и «квас сычен». В Кирилловской обители монахи получали на обед рыбу с добавкой, калачи и по чаше медового кваса, ужин в этот праздник, даже если он приходился на постный день, всегда был с рыбой. На праздник апостолов Петра и Павла в Волоколамском монастыре ставилась такая же трапеза, как и на праздник Рождества Иоанна Предтечи, только с медовым квасом. А в Кирилловом монастыре устраивали большой корм с крушками. Чуть больше чем через месяц наступал двухнедельный Успенский пост. Он начинался 1 августа праздником Животворящего Креста Господня. В Волоколамском монастыре на трапезе в этот день разрешался заупокойный корм, поэтому трапеза была богаче обычной: братии подавали икру (красную сиговую или черную), по осмине калача, одно вариво с маслом и «квас сычен». А на Соловках в первый день поста ели щи, лапшу гороховую с маслом и кашу соковую. В Кирилло–Белозерском монастыре подавали калачи, икру, лапшу с перцем и по чаше медового кваса. Праздник Животворящего Креста в народе часто именуется медовым Спасом. Именно в это время, как раньше, так и теперь, качают свежий мед. Поэтому Успенским постом братия за трапезой обычно вкушали по ставцу патоки (чистого меда). И еще один продукт появлялся Успенским постом в монастырском обиходе – это свежие огурцы, они предлагались по средам и пятницам на обмен разных блюд. |
| Рождественский пост был первым постом нового года, он начинался в день памяти апостола Филиппа, поэтому его называли иногда Филипповым постом. Накануне, 14 ноября было заговенье, то есть монахи последний раз обильно ели скоромную пищу, набираясь сил на предстоящий пост. За обедом в Волоколамском монастыре подавали два рыбных блюда и оладьи с медом, за ужином – восьмую часть калача, столько же хлеба, лапшу, пироги с сыром, яйца, сыры и квас ячневый. В Кирилло–Белозерской обители монахи заговлялись «большой» рыбой, «пирогами тельными», битыми караваями с яйцами, пшенной кашей и ячневым квасом. За ужином на стол ставили два рыбных блюда, лапшу, сыры: одни – пресные с медом, другие – сухие; молоко, калачи, квас ячный. Если заговенье приходилось на постный день, то один раз в день из утешительных блюд полагались только рыба сущ и ячневый квас. В понедельник, среду и пятницу каждой недели Филиппова поста в Волоколамском монастыре вареную пищу за трапезой не подавали. Один раз в день братия вкушала половину белого мягкого хлеба, капусту с «красным росолом» (густым квасом из солода) и толокно. Если в этот день случался праздник со славословием, то разрешалось одно вариво с маслом. На праздник Введения Пресвятой Богородицы в Кирилло–Белозерском монастыре устраивался традиционный корм с крушками, кроме того, братии подавали по две чаши медового кваса. В навечерие Введения также ставили праздничную трапезу; если день был непостный, то разрешалась осетрина (правда, ели один раз в день – вечером, а после обедни монахи получали по просфире, но в сытню пить квас келарь не звал); если постный, то сушеная рыба и по две чаши ячневого кваса. В Соловецком монастыре пост был несколько слабее: до праздника святителя Николая (до 6 декабря) в понедельник ели щи и еще одно горячее вариво, а также одну невареную еду – «ястие студеное» (например, кислую капусту), в среду и пятницу – щи и два «ястия студеных». Во вторник, четверг и субботу в Волоколамском монастыре за обедом разрешалось одно вариво с маслом и рыбное блюдо, в субботу разрешался ужин, но без рыбы. На Соловках по вторникам и четвергам рыбу ели один раз – в обед, а в субботу и воскресенье дважды – за обедом и ужином. |
| В 1963 г. новый Ивановский Владыка епископ Леонид откликнулся на эти просьбы паствы и вернул о. Леонтия в Михайловское. По немощи старец не мог уже ежедневно служить, но каждый день бывал в храме и постоянно принимал людей, беседовал, исповедовал, молился о каждом. Людей, ехавших к нему, было так много, что из поезда, который делал остановку в километре от Михайловского на ст. Белино, выходила половина всех пассажиров. Исповедовавшиеся у него люди вспоминают: " Наставления его были кратки, но точны для спрашивающего. Говорил он не от себя, не по рассуждению человеческому, но Духом Святым " . Как многие благодатные старцы, о. Леонтий любил изъясняться шутливо и принимать вид блаженного. Раз такая " шутка " помогла батюшке освободиться от незваных гостей из райисполкома. Одним летом наготовили для гостей много щей. Съесть все не смогли, и они скисли. Евдокия, которая занималась хозяйством, хотела их вылить, но о. Леонтий сделать этого не позволил, и целую неделю щи находились в коридоре. Стояла сильная жара, щи прокисли и стали бродить, но о. Леонтий следил, чтобы их никто не вылил. И вот в Михайловское внезапно прибывает какая-то комиссия из райисполкома, чтобы проверить храм и посмотреть на священника, о котором так много говорят. О. Леонтий, увидев эту комиссию, взял кастрюлю с прокисшими щами и поставил ее на огонь. Вокруг пошел такой запах, что приехавшим пришлось быстро удалиться с церковной территории. А о. Леонтий, вспоминая эту историю, всегда радостно смеялся: " Ох, как я чудил, как я чудил " . Жил он в крайней бедности. Железная кровать, старый стол и несколько табуреток, за перегородкой крошечная кухня с русской печью - вот и вся обстановка. Каждый день старец наизусть прочитывал всю Псалтирь. Никто не видел, когда он спит. Блаженную кончину свою о. Леонтий предвидел. Последнюю литургию он отслужил 7 февраля 1972 года. На следующий день он сильно ослабел, воздевал вверх руки и радостно говорил: " К Богу идем, к Богу идем! " 9 февраля в день свт. Иоанна Златоуста о. Леонтия причастили Святых Таин на дому, и в 16 часов его святая душа отошла ко Господу. Отпевание его совершил архимандрит Амвросий (в последствии Архиепископ Иваново-Вознесенский и Кинешемский). |
| м. из Успенского собора Кремля по Донской ул. Крестный ход с хоругвями встречал митрополит Московский с викарными епископами. Во время совершения поздней литургии, при пении «Отче наш», звучала «повестка» к сбору - 20 ударов в большой колокол. После службы владыка и братия направлялись в покой настоятеля, где произносился отпуст, завершаемый многолетием. В тот же день в 16 ч. совершалась вечерня, 20 авг.- литургия по праздничному чину. В эти дни певчим (приглашался Синодальный хор) рекомендовалось «стоять чинно, петь скромно, без выкрикивания» (Там же. Д. 6656. Л. 1-4). Количество причастников в Д. м. колебалось от 11 чел. (в дек. 1887) до 150 (11 марта 1888) (Там же. Д. 6674). Братия Д. м. служила не только в Д. м., но и в неск. церквах Москвы, хотя официально служение черного духовенства на приходах не поощрялось. Так, иеромонахи мон-ря служили в Троицкой ц. на Шаболовке, в Никольской ц. в Голутвине, в церкви Несвижского полка в Хамовнических казармах, в Покровском храме в Лёвшине и др. (Там же. Д. 6656). К нач. XX в. братия трапезничала 2 раза в день, спиртное (в отличие от сер. XVIII в.) допускалось только на Пасху, Рождество и в царские дни. Если двунадесятый праздник выпадал на среду или пятницу, братия вкушала рыбу. Как видно из перечисления блюд для братии, сухоядения и полного невкушения пищи не было. Так, 24 дек. 1881 г., в сочельник, подавался винегрет, щи и лапша с грибами, жареный картофель, то же подавалось и в Крещенский сочельник, 5 янв. 1-я седмица Великого поста была наиболее строгой, но пища вкушалась ежедневно. Трапезы не было в понедельник, во вторник и в четверг, но насельникам выдавались из кухни хлеб, квас, огурцы, капуста и редька. В среду и пятницу на трапезе подавались щи с грибами и каша без масла. Материальное положение Царь Феодор Иоаннович для содержания братии пожаловал Д. м. близлежащее сельцо Семёновское. Согласно переписи земель Подмосковья 1627-1629 гг., в сельце Семёновском находилось 16 дворов с 23 крестьянами (в 1646 - 27 дворов), а также монастырский двор для управления хозяйством. |
| Щербина, Щербинин : Иван Щербина, дьяк кн. Михаила Андреевича Верейского, 1475 г.; Василий Игнатьевич Щербина, конец XV в.; от него – Щербинины; Василий Иванович Дородный [см. Дородный] Щербинин, в 1550 г. получил поместье под Москвой, казнен в 1570 г. Щербининцевы , помещики, 1540 г. и позже, Тверь Щербунов Курдюм [см. Курдюм] Иванов, крестьянин, 1628 г., Белев Щеробор Иван, крестьянин, 1624 г., Курмыш Щетина : кн. Семен Федорович Щетина Ярославский, начало XV в.; от него – князья Щетинины [см. Выбор, Губка, Кожан, Сандырь, Темка]; кн. Иван Иванович Щетина Стригин-Оболенский [см. Стрига], боярин, 1519–1538 гг. Щетка Пятуня, крестьянин, 1630 г., Соль Вычегодская Щи Дорогие см. Дорогие Щи Щибра, Щибрин : Петр Дмитриевич Щибра, первая половина XVI в.; Федор Глебович Щибрин, 1496 г.; Щибрины, слуги митрополичьего дома, XV–XVI вв. Ср. селение Марфино-Щибрино на р. Уче на север от Москвы Щига Онцифор Иванов, 1529 г., Белоозеро Щига – плут, бездельник, продувной человек Щипунов Аминь [см. Аминь], царский конюх, 1573 г. Щит Семен (Семенец) Брагин [см. Брага], холоп боярина Тучка Морозова, 1481 г. Щогол , крестьянин, конец XV в., Переяславль Щолок Гридя [см. Гридя], холоп, конец XV в., Новгород Щука, Щукин : Марья Щука, холопка, 1603 г., Новгород; кн. Иван Михайлович Шамин-Шумаровский [см. Шамины-Шумаровские], 1515 г.; Федор Юрьевич Щука Кутузов [см. Кутуз], окольничий, умер в 1531 г. Ср. село Щукино под Москвой Щулев Афанасий, посадский человек, 1585 г., Псков Щулеп, Щулепников : кн. Михаил Семенович Щулеп Мосальский, 1500 г.; Щулеп Григорьевич Беклемишев [см. Беклемиш], начало XVI в.; от него – Щулепниковы, XVI в. и позже, Кострома и Арзамас; Щулеп Максимов, крестьянин, 1606 г., Белев Щулеп – левша Щулепов Василий, межевщик, конец XV в., Переяславль Щур Григорий Васильевич Курчев-Пушкин [см. Курч, Пушка], середина XVI в. Щур – 1) плут, обманщик, 2) стриж, 3) уж, червь Щура Иван, крестьянин, 1606 г., Арзамас Щурак ( Шурак ), Щураков : Федор Андреевич Щурак Кутузов [см. Кутуз], 1500 г., Новгород; Игнатий Алферьевич Щураков, вторая половина XV в., Бежецкий Верх Ю |
| – Почему вы, батюшка, не воспользовались своей законной бронью, когда даже из действующей армии священников уже отзывали? – Да, действительно, тогда говорили: воевать, мол, у нас есть кому, а вот молиться – некому. Но, знаете, когда я увидел, что все мои сверстники ушли на фронт, стало как-то неприятно, даже стыдно. Я что, калека? Или, хуже того, трус? – Отец Михаил, но ведь там, на передовой, стреляли. Жертвы уже исчислялись миллионами. А вы такой молодой, и вся жизнь впереди. Неужто не страшно было идти под пули? – Абсолютно не страшно. Тем более что отец – а он был священником – меня на это благословил. Дело-то святое. Пришел я в военкомат, доложил. Там обрадовались: «Очень хорошо, – говорят, – будешь минометчиком». Собрали нас и отправили в Донецкую область. Учить воевать. Но миномет не дали, зато приставили к… молотилкам: надо было для начала помочь колхозникам собрать урожай. А жарища стояла страшная, пыль столбом, грохот… Тоже, знаете ли, фронт, только трудовой. Ну, как обычно у нас, «битва за урожай». В воскресенье дали выходной. А я заметил, что в соседнем селе храм есть. Раненько встал и побежал туда. И знаете, только вошел под его своды, сразу даже и не понял, где нахожусь: то ли на небе, то ли на земле. Такая радость снизошла необыкновенная! Хотя, казалось бы, пустая сельская церковь, батюшка-старичок, две бабки невпопад голосят на клиросе. А чувство – божественное. Я и не заметил, когда служба кончилась. Очнулся: на земле стою, а передо мной целая лужа слез. Батюшка увидел, что солдат плачет, подошел, на завтрак пригласил. Я и остался там до вечера. А потом повезли нас на фронт. Как сообщили об этом, мы все в один голос: «Ура!». – Это был такой прилив патриотизма? – Все значительно проще: кормили нас ужасно. На первое блюдо – жидкие щи, на второе – густые щи. Правда, мне, пережившему голодомор, было не привыкать. Так вот, когда привезли нас в штаб армии, у ребят враз оптимизма поубавилось. Артиллерийскую канонаду услышали. Сразу фантазия заработала, жуткие картины начала рисовать. Многие принялись тут же запасное белье на водку менять: на смерть ведь идем. А тут и «покупатели» с передовой пожаловали, и среди них капитан. Крепкий такой, видный, настоящий сибиряк: жесты уверенные, речь с матерком. Ух, думаю, такого парня, поди, и пуля не берет; вот бы взял меня к себе. Но мы-то минометчики, а он – автоматчик. Не взял. |
| Завершался пост Страстной седмицей. Устав о трапезе в эту неделю различался в разных обителях. В Страстные понедельник и среду трапеза в Волоколамском монастыре поставлялась, братия вкушала мягкий хлеб, капустный рассол и по братинке воды, квас всю Страстную седмицу, кроме Великого четверга и Великой субботы, не пили. В Великий четверг перед обедней служили панихиду, потому за трапезой полагался заупокойный корм: икра, вариво с маслом и медовый квас. В Великую пятницу трапеза не поставлялась, братия (даже немощные и больные) не вкушали ничего. В Великую субботу братия уже в конце дня после литургии Василия Великого получали по половине калача и по малой мерке медового кваса. В Кирилло–Белозерском монастыре трапезу ставили во все дни до пятницы. Но за трапезу садились немощные старцы и клиросные монахи, ведь им нужно было больше сил, чтобы петь на долгих службах Страстной седмицы. Кроме четверга, вареных блюд не готовили, а пили только воду. В Великий четверг всей братии после обедни полагались калачи, тертый горох, щи, лапша с перцем, по чаше квасу медового. В старых келарских книгах значилась еще икра, но впоследствии ее вычеркнули. На Соловках в понедельник и среду к трапезе приходили только те, кто изнемог, и ели три «ествы студеные», то есть блюда из невареной пищи. Во вторник монахом предлагались капуста, ягоды и толокно, в четверг – щи, лапша гороховая, каша соковая (но все без масла). В Великую пятницу в монастырях не ели ничего, а в субботу после литургии (уже после захода солнца) братия в церкви, на своих местах, вкушали «укрухи» (один укрух пекли из половины литра муки, то есть из 150 граммов муки, так как в XVI веке один литр равнялся 72 золотникам или 300 граммам). Пасха – «Праздников праздник» и «Торжество из торжеств». Пасхальную радость дополняла трапеза, за которой даже в бедных обителях выставлялось все, что могли найти. Чрезвычайно обидно было остаться в такой великий день, после трудного и долгого поста, без утешения. Однажды в Боровском монастыре случилось так, что келарь не смог найти даже мелкой рыбешки для праздничного стола. И тут братия и слуги, изнемогшие от «постных трудов», стали открыто роптать на святого. Поздно вечером в Великую субботу пономарь пошел на ближнюю речку, где всегда брали воду для монастыря, зачерпнуть воды «на укроп» (теплую воду, которой запивали причастие) к Божественной литургии. И увидел в реке множество рыбин, которых в тех местах называли «сижками», поскольку по вкусу и внешнему виду они напоминали сигов, но по размеру были чуть больше сельди. Обычно монахам удавалось выловить в этой речке одну–две рыбешки. Пономарь побежал к преподобному и рассказал ему о чуде. Тот благословил закинуть сети, улова хватило на всю Светлую седмицу, чтобы кормить братию рыбой и за обедом, и за ужином (Житие Пафнутия Боровского. С. 124). |
| ...С самого начала своего существования Хутынский монастырь пользовался особой почестью «великия обители»: права, которые бы имел, были всегда значительнее прав почти всех новгородских монастырей. Владея с незапамятных времен разными землями и крестьянами в большем количестве, чем прочие монастыри новгородские, он в дополнение к этому получал много других преимуществ. В архиве монастыря хранилось 7 подлинных жалованных грамот и около 40 грамот в списках, начиная от великого князя Василия Ивановича III и до Петра I. Люди и крестьяне его освобождались от суда светского, а угодья – от пошлин. В XVII веке во главе монастыря был даже поставлен архимандрит (как в Юрьевом монастыре), а с 1787 г. он управлялся викариями новгородскими. …Но при этом жизнь братии не отличалась большими излишествами. Писатель А. Т. Слезскинский, посетивший монастырь в начале XX века, был очень удивлен скромности монастырской трапезы: в будние дни на обед подавались 4 блюда – холодное из ботвы свекла с огурцами), щи, суп или уха и гречневая или пшенная каша, а ужин состоял из щей и «разваришки» (жидкой гречневой каши). В праздники трапеза «украшалась» осетриной, которую крошили прямо в щи, и булками. Молитва преподобному Варлааму Хутынскому: О преподобне и богоносне отче наш, Варлааме! Услыши нас в час сей молящихся тебе и буди нам помощник в скорбях наших, и избави нас от напастей, за множество прегрешений находящих на ны: умоли, угодниче Христов, всеблагаго Бога даровати нам оставление всех, от юности нашея до настоящего дня и часа, делом, словом, помышлением и всеми чувствы содеянных нами согрешений, исходатайствуй нам невозбранный вход в небесное царствие, да прославляем непрестанно славимую от Ангел всесвятую Троицу, Отца и Сына и Святаго Духа, и твое милостивое предстательство в бесконечные веки. Аминь. Житие Святого благоверного великого князя Мстислава (в крещении Феодора) Владимировича Киевского 2, 15 Память его празднуется месяца апреля в 15-й день † 1132 Аз есмь Господь Бог твой, благоугождай предо Мною и буди непорочен. ( Быт. 17:1 ). Такова воля Божия о человеке. Князь Мстислав Владимирович, названный великим, твердо знал и выполнял волю Божию о человеке, и он поставлен в числе святых еще в Прологе XIII века. |
| К сожалению, олеандры уже отцвели!.. И соседей хороших дал Бог нам здесь: два громадных дома начальных народных училищ, пустые летом, с тысячным населением в учебное время. При них – прекрасный двор для игр. Живёт Миссия с соседями в полном мире. Вообще же наша церковь и здесь занимает одно из наиболее спокойных мест в городе, имея в ближайшем соседстве прекраснейший дворцовый парк. На восток и запад красиво высятся горы, у подножия которых и расположился г. Киото. На литургии было молящихся человек до 40: здесь двунадесятых праздников язычники, конечно, не знают и в такие дни работают, приходится работать и трудящимся христианам. Я по-японски произнёс уже восемь возгласов; остальное же произносил по-славянски. Но, по словам отца Мия, это не должно смущать меня: славянский язык окружён в представлении верующего японца ореолом какой-то священности, и его слушать они любят. Конечно, может быть, это и так; но всё же нужно поскорее изучить богослужение по-японски... По окончании богослужения все подошли чинно к святому кресту, все получили антидор, здесь неизменно везде раздающийся; и при торжественном трезвоне я возвратился домой. Обед у русского офицера Ивана Александровича Захаревского. Совершенно неожиданно я был порадован и вознаграждён за два месяца некоторых лишений!.. Я ел русские щи!.. Самые настоящие русские щи! Даже более: ел русский кисель! Далее ещё более: пил чай с вареньем!.. Да! как всё родное делается особенно родным на чужбине, и как такая даже мелочь может трогать тебя, живущего не обычаями, не жизнью Родины!.. Получил несколько писем из России от своих родных, друзей и знакомых, – всё это скопилось за время моего путешествия и прислано мне владыкою архиепископом, восполнившим сегодня мои оскудевающие динарии. В своём препроводительном письме он пишет: «Не торопитесь в Токио, а исполните всё преднамеренное, посетите и порадуйте все места, означенные в Вашем письме». Итак, я ещё буду и в Нагоя, и в Оказаки, и в Тосхаси, и в Сидзуока!.. Ещё и ещё я буду знакомиться с христианами!.. |
|
|
