| До 1764 г. М. П. м. был упразднен и обращен в приход - погост Макарьева Пустыня (или Макарий на Письме). Здесь находились храмы, дома служителей и кладбище. Макариевская церковь. 1909 г. Фотография. 2011 г. Макариевская церковь. 1909 г. Фотография. 2011 г. В сер. 80-х гг. XVIII в. Преображенская ц. сгорела. Считается, что сруб, устроенный в подклете над погребением прп. Макария, не пострадал во время пожара. В 1786 г. был возведен деревянный храм Преображения Господня с приделом прп. Павла Обнорского. В нач. XIX в. рядом с деревянным был построен и в 1821 г. освящен каменный Преображенский храм с приделами прп. Павла Обнорского и святых Космы и Дамиана. Между 1879 и 1911 гг. придел прп. Павла был посвящен еще и прп. Макарию Писемскому. В 1907 г. церковь вновь сгорела и на ее месте возвели и в 1912 г. освятили 4-ярусный деревянный холодный храм во имя прп. Макария Писемского. Особенностью погоста являлось то, что в обоих его храмах находились раки. Рака в помещении Макариевской ц. была устроена над находящимся в подклете местом погребения основателя. В Преображенской ц. захоронений не было, и рака была «заместительницей» макариевской и служила для поклонения верующих в зимнее время года. В 1886 г. на погосте была открыта одноклассная церковноприходская школа. В 1914 г. в ней обучались 52 мальчика и 18 девочек. Во 2-й пол. XIX - нач. XX в. на погосте жили только члены причта с семьями. В нач. 70-х гг. XIX в. здесь стояли 4 двора и проживал 21 чел., в 1907 г.- 5 дворов и 17 чел. В состав прихода помимо самого погоста входили 11 деревень. Численность прихожан в 1914 г. составляла 1481 чел. В XIX - нач. XX в. здесь ежегодно 6 авг. устраивалась Преображенская ярмарка. Каменный крест в Преображенском соборе. XVI–XVII вв. Фотография. 2011 г. Каменный крест в Преображенском соборе. XVI–XVII вв. Фотография. 2011 г. В кон. 30-х гг. XX в., в период массового упразднения сельских храмов в Буйском р-не, церкви погоста избежали закрытия. В этот период была разобрана на кирпич каменная ограда, окружавшая оба храма. С сер. 30-х гг. XX в. при Преображенском храме жила принявшая в 1924 г. тайный постриг мон. Евгения (Андреева Анна Павловна; 1898-1942). В 1932 г. в составе группы «контрреволюционного духовенства» Буйского р-на она была осуждена на 3 года лагерей и отправлена в Белбалтлаг (ст. Медвежья Гора Кировской ж. д.), в 1933 г., после досрочного освобождения, поселилась на Макариевом погосте. По обвинению в антисоветской агитации мон. Евгения вновь была арестована 20 нояб. 1941 г. и расстреляна 30 июля 1942 г. |
| Лит.: ИРИ. Ч. 6. С. 731; Барсуков. Источники агиографии. Стб. 149; Леонид (Кавелин). Св. Русь. С. 62-63; Зверинский. Т. 2. С. 124; Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 3. С. 556; Голубинский. Канонизация святых. С. 321; Лавров А. С. Колдовство и религия в России, 1700-1740 гг. М., 2000. С. 213-214; Минея (МП). Май. Ч. 3. С. 457. А. А. Романова Иконография Прп. Даниил Шужгорский. Фрагмент иконы «Собор Новгородских святых». Сер. 60-х гг. XX в. (ц. ап. Филиппа в Вел. Новгороде) Прп. Даниил Шужгорский. Фрагмент иконы «Собор Новгородских святых». Сер. 60-х гг. XX в. (ц. ап. Филиппа в Вел. Новгороде) Д. свидетельствует о его почитании в XVIII-XX вв. в вологодских и новгородских землях. Святой представлен на иконе «Собор Белозерских святых» нач. XVIII в. (ЦМиАР) среди молящихся Божией Матери преподобных - основателей мон-рей в землях Белозерья (Прп. Сергий Радонежский: Альбом/Авт.-сост.: Н. Н. Чугреева. М., 1992. С. 216-217; Чугреева Н. Н. Собор Белозерских святых в рус. иконописной традиции//Рус. ист. деятели в иконе: Тез. докл. науч. конф., дек. 1989 г. М., 1995. С. 48-51). Д. изображен в монашеском одеянии, с куколем на плечах, с широкой округлой бородой средней величины и волнистыми волосами с проседью, в глубоком коленопреклоненном поклоне, со сложенными для крестного знамения перстами, имеется надпись: «п Дahuiлъ». Предположительно Д. (надпись полустерта) - в мантии и куколе, с немного раздвоенной бородой, рука на груди - помещен в верхней части слева на иконе «Собор всех святых Новгородских угодников» кон. XIX в. (?) из ц. ап. Филиппа в Вел. Новгороде. Подобный образ святого в молении (в куколе, с острой седоватой бородой) возглавляет 5-й ряд левой группы на иконе Новгородских святых сер. 60-х гг. XX в. из местного ряда нижнего иконостаса того же храма. В составе Соборов рус. святых оглавное изображение Д. (голова не покрыта) имеется в числе Белозерских подвижников на иконе кон. 20-х - нач. 30-х гг. XX в. мон. Иулиании (Соколовой) (ризница ТСЛ, опубл.: Алдошина Н. Е. Благословенный труд. М., 2001. С. 231-239) и на повторениях этой композиции. Фигура Д. с раскрытыми ладонями, по иконографии близкая образу прп. Сергия Радонежского, встречается под 21 сент. на лицевых святцах рус. святых, созданных тем же автором после 1959 г. в виде прорисей (частное собрание). |
| Лит.: Леонид (Кавелин). Св. Русь. С. 12-13; Димитрий (Самбикин). Месяцеслов. Дек. С. 88-89; Дива печер лаврсьских. К., 1997. С. 57, 125-127, 131. Э. П. Р. Иконография В иконописном подлиннике кон. XVIII в. о внешнем облике И. сказано: «Сед, брада Сергиева, на главе клобук черной, риза преподобническая, испод лазорь» (БАН. Строг. 66. Л. 311 об.; «правая страна», 23-й). Единоличное поясное изображение И. помещено над его ракой в Ближних пещерах Киево-Печерской лавры (40-е гг. XIX в. с поновлениями нач. XXI в., работа иером. Иринарха с учениками из мастерской лавры). Преподобный представлен вполоборота вправо, в схиме, на голове куколь, погружен в чтение книги, к-рую держит в правой руке, левой опирается на посох. И.- старец с седой, слегка вьющейся и раздвоенной на конце бородой; на нимбе надпись: «С. Прп(д)бный Iwahhъ постникъ». Прп. Иоанн, Киево-Печерский, постник. Икона. 40-е гг. XIX в. Мастерская Киево-Печерской лавры (Ближние пещеры Киево-Печерской лавры) Прп. Иоанн, Киево-Печерский, постник. Икона. 40-е гг. XIX в. Мастерская Киево-Печерской лавры (Ближние пещеры Киево-Печерской лавры) Преподобные Иоанн постник и Нестор летописец Киево-Печерские. Фрагмент литографии. 1893 г. (ГЛМ) Преподобные Иоанн постник и Нестор летописец Киево-Печерские. Фрагмент литографии. 1893 г. (ГЛМ) И. изображается в композиции «Собор Киево-Печерских святых», как правило, в левой группе, за прп. Антонием Киево-Печерским, среди иноков, почивающих в Ближних пещерах. Обычно он представлен в 8-м ряду 3-м слева, между юным мч. Иоанном и прп. Пименом постником, старцем в клобуке или в куколе, с седой бородой средней величины. Т. о. И. показан, напр., на иконе посл. трети XVIII в. (1771?, ИркОХМ - Иркутские иконы: Кат./ИркОХМ; сост.: Т. А. Крючкова. М., 1991. С. 62. Кат. 28), на иконе 1-й пол. XIX в. предположительно из мастерской Киево-Печерской лавры (ЦМиАР), на палехской иконе 1-й пол. XIX в. (частное собрание; см.: Святые образы: Рус. иконы XV-XX вв. из частных собр./Авт.-сост.: И. В. Тарноградский. М., 2006. С. 142, 143, 387. Кат. 87), на иконе сер. XIX в. в серебряном окладе (частное собрание), на эмалевом образке 3-й четв. XIX в. (Нововалаамский мон-рь в Финляндии), на иконе посл. четв. XIX в. (ц. Воздвижения Креста в Женеве, Швейцария) и др. На иконе 2-й пол. XIX в. (частное собрание; см.: «И по плодам узнается древо...»: Рус. иконопись XV-XX вв. из собр. В. А. Бондаренко: Альбом-кат. М., 2003. С. 497-504. Кат. преподобный с именем «Ioahhъ» изображен дважды (3-е изображение мч. Иоанна, варяга) - среди преподобных Ближних и Дальних пещер. |
| Источники и история изучения Основным источником для реконструкции предыстории храма со II по нач. IV в. и истории строительства является жизнеописание равноап. имп. Константина, составленное Евсевием Кесарийским ( Euseb. Vita Const. III 34-39) вскоре после кончины императора (337); намерение дать полное описание храма Евсевий не исполнил (Ibid. IV 4-6). Также сохранились сведения в сочинениях отцов Церкви, в многочисленных ранневизант. и средневек. хождениях паломников, в более поздних записках путешественников. Представление об иконографии раннего периода храма дает карта Иерусалима в напольной мозаике ц. вмч. Георгия в Мадабе (Иордания, VI в.) и, возможно, мозаика в ц. Санта-Пуденциана в Риме (нач. V в.), где изображена внешняя зубчатая ограда храма (?) (о более поздней иконографии см. в ст. Гроб Господень , разд. Архитектурная история). Важный источник сведений об устройстве храма - наблюдения, сделанные при археологических раскопках и архитектурных реставрациях кон. XIX-XX в. В нач. XX в. Н. П. Кондаков подчеркивал значение храма как памятника, стоящего во главе истории восточнохрист. и древнехрист. искусства ( Кондаков. 1904. С. 143). План храма Гроба Господня План храма Гроба Господня Наиболее обоснованной среди работ XIX в. была реконструкция Р. Уиллиса (опубл. в 1849), использовавшего первые натурные обследования Иерусалима, зарисовки Дж. Дж. Скоулза, разрезы Э. Пьеротти и крупномасштабный план, изданный в России. В 1865 г. Ч. Уилсон опубликовал новый, но недостаточно точный обмерный план храма. На протяжении 80-90-х гг. XIX в. вокруг храма много работал К. Шик (результаты опубл.). В кон. XIX-XX в. систематизацию всех видов источников осуществили Ф. М. Абель и Л. Ю. Венсан , их материалы использовали авторы, писавшие о храме вплоть до сер. ХХ в. Большое внимание уделялось и анализу ранней иконографии храма (работы Г. Дальмана , А. Грабара и др.). Однако до проведения регулярных архитектурно-археологических обследований представление об истории храма оставалось неполным. Лишь в 60-70-х гг. XX в., с началом проведения реставрации и сопряженных с нею раскопок, Дж. Уилкинсон смог воссоздать картину поэтапного развития храма в серии планов и аксонометрий, а накопление натурных данных и публикация источников привели к более надежным архитектурным версиям и реконструкциям, основанным на последних обмерах (Т. Болл, Ш. Куаснон, С. Эшли, М. Биддл). |
| Церковь во имя ап. Симона Кананита. IX–X вв. (?), восстановлен в нач. 80-х гг. XIX в. Фотография. 2011 г. Церковь во имя ап. Симона Кананита. IX–X вв. (?), восстановлен в нач. 80-х гг. XIX в. Фотография. 2011 г. Монастырский ансамбль в XIX - нач. XX в. представлял собой архитектурно-ландшафтный комплекс, к-рый занимал большую территорию и состоял из частей нижней (приморской) и верхней (на склоне горы, именуемой Афонской). Обе части связаны «Царской аллеей» и дорогами, пешеходной и экипажной. В архитектурном облике обители и во внутреннем убранстве ее храмов просматриваются афонские традиции. За мон-рем и его окрестностями закрепилось название «Новый Афон». Комплекс т. н. нижнего монастыря в основном сложился в 80-х гг. XIX в. Восстановлен храм ап. Симона Кананита (освящен 10 мая 1882 г. архиеп. Иоанникием (Рудневым), экзархом Грузии); сооружены колокольня Покровского храма, к которому пристроена галерея (1882), придел во имя арх. Михаила (освящен 6 июня 1883 г. еп. Имеретинским свт. Гавриилом (Кикодзе)); келейный корпус, трапезная, гостиницы для привилегированных паломников и странноприимная, 2 больницы, часовня при монастырских вратах. В сер. 80-х гг. XIX в. устроены набережная и морская пристань, близ последней воздвигнута часовня во имя блгв. кн. Александра Невского (1890-1891, проект при участии архит. Н. И. Тарасова). По проекту и под наблюдением игум. Иерона была возведена бетонная плотина со шлюзами и водопадом на р. Псыртсха (1882), благоустроен берег близ ее устья, прежде заболоченный; устроены водяная мельница с водокачкой, пресноводные пруды с проточной водой. Разнообразные хозяйственные службы, склады, кирпичный завод, каменоломню и др. постройки связывала конно-железная дорога; для подвоза лесоматериалов использовалась паровая тяга. В 1882 г. построено здание школы. В 1884-1911 гг. создан «величественный и грандиозный» ансамбль т. н. верхнего мон-ря. Он сооружался в соответствии с замыслами и планами иеросхим. Иеронима по проекту игум. Иерона и архит. Н. Н. Никонова . Согласно афонской традиции, 2-3-этажные братские корпуса образуют замкнутый четырехугольник, внутри к-рого находится собор во имя вмч. Пантелеимона с приделами: свт. Николая Чудотворца, блгв. кн. Александра Невского, вмч. Георгия Победоносца, равноап. Марии Магдалины. Собор заложен имп. Александром III Александровичем в 1888 г., главный престол освящен в сент. 1900 г. епископом Сухумским Арсением (Изотовым; † 1909). В братских корпусах были устроены и освящены храмы: Вознесения Господня (1894), ап. Андрея Первозванного (1895), Всех Афонских святых (1896), мч. Иерона (1906), в честь иконы Божией Матери «Избавительница» (1909). В зап. части комплекса т. н. верхнего мон-ря сооружена трапезная с колокольней над ней. |
| Было предложено 2 решения этой проблемы: либо рассмотреть З. и Шешбацара как разные исторические личности, либо отождествить их. К 1-му решению пришли мн. библеисты XIX (напр., Б. Штаде, А. Розенцвейг и др.- см. список: Там же. С. 47-81) и XX вв. (см., напр.: Liver. 2007. P. 466). Можно предположить, что Шешбацар был персид. чиновником, в задачу к-рого входили доставка возвращаемой храмовой утвари и контроль над расходованием выделенных на восстановление храма средств из персид. казны. Если Шешбацар являлся персид. областеначальником, а З.- главой иудейской общины, то можно объяснить, почему в тексте 1 Езд 5 оба лица упоминаются без указания на тождество, а в 1 Езд 2. 2 и Неем 7. 7 З.- лишь наряду с другими 12 лицами в списке вернувшихся. Отсутствие имени Шешбацар в числе возвратившихся из плена обычно объясняли тем, что он прибыл в Иерусалим с вооруженным отрядом раньше евреев ( Попов. 1905. С. 57). Его дальнейшая деятельность носила адм. характер, поэтому о нем и не говорится в рассказе о закладке алтаря и начале восстановления храма. Видимо, только после основания храма правление в Иудее перешло в руки З. (Там же. С. 52). Если Шешбацар был персом по происхождению, как предполагали нек-рые исследователи (Там же. С. 53), понятны его отстраненность от религиозных дел в Иудее и участие в них З. и Иисуса. Однако это предположение противоречит указанию 1 Езд 1. 8 о Шешбацаре как о «князе Иудином» ( ). Еще в кон. XIX - нач. XX в. решение проблемы предлагалось через анализ его имени рядом ученых (Э. Майер и др.) ( Попов. Там же. С. 54-55); в сер. XX в. У. Ф. Олбрайт занимался исследованием этого имени и пришел к выводу, что базовой формой имени Шешбацар является распространенное в клинописных документах этой эпохи имя Sin-ab-usur. В арам. документах оно имеет форму Shenabazar, которая близка к имени родного дяди З., в огласовке МТ и в рус. синодальном переводе звучащему как Шенацар ( - 1 Пар 3. 18 ). Эти данные подтверждает и анализ различных форм имени Шешбацар в списках перевода LXX: Ватиканский кодекс в 1 Езд 1. 8 дает чтение Σαναβασρ, в 1 Езд 5. 14 - Σαγασρ, в 1 Езд 5. 16 - Σαρβαγρ; â Александрийском кодексе во всех указанных местах - Σασαβσσαρος. Шенацар, будучи сыном царя Иехонии, действительно мог стоять во главе каравана репатриантов, но, поскольку дата его рождения близка к дате пленения царя Иехонии (ок. 597 г. до Р. Х.), ему было примерно 60 лет при возвращении в Иудею, и, вероятно, он прожил еще недолго ( Liver. P. 466). Его родственная связь с З. позволяла народу во многом отождествить их деятельность, поэтому впосл. в важных событиях упоминается только З. |
| Лит.: ИРИ. Т. 4. С. 55; Строев. Списки иерархов. С. 362. 21; Зверинский. Т. 2. С. 414-415; Морев Ф. С., прот. Югская Дорофеева общежит. пустынь. Ярославль, 1895. Иконография Прп. Дорофей Югский в молении перед иконой Божией Матери. Икона. 2-я пол. XIX в. (ц. Покрова Богородицы с. Покров Рыбинского р-на Ярославской обл.) Прп. Дорофей Югский в молении перед иконой Божией Матери. Икона. 2-я пол. XIX в. (ц. Покрова Богородицы с. Покров Рыбинского р-на Ярославской обл.) Д. известна в произведениях XVIII - нач. XX в. в изводе «Прп. Дорофей Югский в молении пред иконой Божией Матери», в основе которого - «Сказание о чудотворной иконе Божией Матери Югской». Иконы Д. имеют традиц. композицию: слева (в редких случаях справа) представлен коленопреклоненный Д. в молении Югскому образу Божией Матери, стоящему на дереве, иногда вводится изображение Югской Дорофеевой пуст. Самой ранней из известных является икона 2-й пол. XVIII в. (РГИАХМЗ), где Д. изображен без нимба, с седыми волнистыми прядями волос и маленькой редкой бородой, в рясе, мантии и скуфье, припавшим к земле в молитве пред иконой (пальцы рук переплетены), на фоне пустынного пейзажа с рекой. Вдали на берегу р. Юги видна шатровая часовня - 1-я постройка пустыни, под к-рой был погребен Д. На иконе сер. XIX в. (частное собрание, Ярославль) коленопреклоненный святой представлен в профиль, с бородой средней величины, в полной схиме, с куколем, левая рука на груди, без нимба, с надписью: «Пре[подобный] Дорофеи». Слева на дальнем плане - фигура вмч. Георгия Победоносца, пронзающего копьем змия (по-видимому, тезоименитый святой заказчика иконы). На обороте надпись: «Сия св. икона освящена в Дорофеевской Югския пустыни Ярославския епархии в 15 верстах от города Рыбинска в соборной церкви во имя Живоначальныя Троицы, где находится чудотворный образ Божия Матери именуемыя Одигитрии, а ныне Югския». Прп. Дорофей Югский. Резная икона. Кон. XIX в. Югская Дорофеева пуст. (?) (частное собрание) Прп. Дорофей Югский. Резная икона. Кон. XIX в. Югская Дорофеева пуст. (?) (частное собрание) |
| Иеросхимон. Феофил. Литография Поля Пети по рис. неизв. худож. Сер. XIX в. (ГИМ) Иеросхимон. Феофил. Литография Поля Пети по рис. неизв. худож. Сер. XIX в. (ГИМ) Особое место пустынь занимала в лаврском погребальном комплексе. После приостановки в нач. 80-х гг. XVIII в. захоронения непосредственно на территории Печерской лавры тех, кто ранее сделали вклады на погребение на погосте Вел. Успенской ц., хоронили в пустыни. Об этом свидетельствуют захоронение 1781 г. у Троицкой ц. флоровской мон. Афанасии (в миру кнг. Т. Г. Горчакова; в девичестве Морткина), при жизни она внесла вклад на погребение при Успенской ц., а также обращение 1782 г. в Духовный собор вдовы киево-подольского мещанина И. Бовтка (ктитора ц. свт. Николая Чудотворца (Николы Доброго), похороненного в лавре по вкладу на погребение обоих супругов). В этом обращении вдова, ссылаясь на то, «что мертвых тел в Лавре уже погребать запрещено», просит похоронить ее в пустыни (Там же. Оп. 1 общ. Д. 160. Л. 5). Всего же на погосте китаевской Троицкой ц. находилось более 100 захоронений. У сев. стены храма были погребены преподобные Досифей Китаевский и Феофил (Горенковский) . В пустыни был похоронен и настоятель киевского Выдубицкого мон-ря архим. Вениамин (Базилевич; † 1873). Киевский юродивый Иоанн Босой (Ковалевский; † 1855) погребен в склепе, который для себя и своего друга Иоанна построил иером. Иларион (см.: Зноско В., свящ. Христа ради юродивый странник Иван Григорьевич, по прозванию «Босый»//Киевские подвижники благочестия. К., 1994. С. 73-120). Значительное по размерам кладбище действовало в сев. части монастырского подворья до 1870 г. В 60-70-х гг. XIX в. недалеко от подворья Троицкого мон-ря был построен Преображенский скит. После закрытия кладбища на территории Троицкого монастыря лаврскую братию стали хоронить в Преображенской пустыни. К 70-м гг. XX в. кладбищенский комплекс пустыни был практически уничтожен. В XXI в. кладбище предполагается возобновить в прежних границах. В хозяйственной жизни лавры значительную роль играли белильня воска и свечной завод. При обители имелась небольшая пасека, сады и огороды; для обеспечения мукой и хлебом китаевской братии на р. Самборе, по соседству с пустынью, были построены плотина с мельницей, на подворье - пекарня. Однако из-за отсутствия хлебопахотных угодий собственных ресурсов для обеспечения мон-ря зерном и мукой не хватало: братия получала ежемесячное довольствие из лавры, а также пожертвования благодетелей. В Помяннике, составленном в 1728 г. при храме прп. Сергия Радонежского и переписанном в 1867 г. уже в Троицкой ц., список «боголюбивых ктиторов» возглавляет род кн. Д. Голицына, названы роды княгинь Горчаковой, Долгоруковой, Кохановской (НБУВ ИР. Ф. 160. 491. Л. 17-17 об.). |
| Благовещенский собор Благовещенский собор Ученые XIX - нач. XX в. (И. М. Снегирёв, М. В. Красовский и др.) предполагали, что внутри существующего здания сохранился подклет храма XIV в. Он был выявлен только во время реставрационных работ 1947 г., проведенных архит. Л. А. Петровым. Было установлено, что внутри существующего белокаменного подклета можно выделить сооружение с апсидой (толщина стен 165 см), к-рое обложено др., соответственно более поздней, белокаменной кладкой (Н. Н. Воронин). Согласно исследованиям Альтшуллера, это был одностолпный подклет белокаменного храма с пристенными угловыми опорами. Он принадлежал к тому же типу бесстолпного храма, что и полностью сохранившаяся ц. свт. Николая в с. Каменском (Наро-Фоминский р-н Московской обл.), а также разобранный в XVI в. до уровня сводов храм Усекновения главы Иоанна Предтечи на Городище (г. Коломна) и известные лишь по археологическим раскопкам церкви Старо-Голутвина и Бобренёва мон-рей (Коломенский р-н Московской обл.). Сложение этого типа храма, не имеющего аналогов в домонг. архитектуре и в раннемосковском зодчестве нач. XIV в., позволило Альтшуллеру связать его происхождение с южнослав. архитектурной традицией, с влиянием построек Зап. Болгарии и прилегающих серб. областей. Носители этой традиции, по мнению исследователя, могли прибыть на Русь в свите митр. Киприана. Северная паперть Северная паперть От др. бесстолпных храмов кон. XIV в. Б. с. отличается наличием подклета и одной апсиды. Присутствие подклета объясняется тем, что собор входил в комплекс дворцовых построек: вероятно, в нем хранилась казна вел. князя. Как и в Никольской ц. с. Каменском, стены Б. с., вероятно, завершались ложными закомарами. В 50-70-х гг. XX в. в обкладке первоначальных угловых пилонов были обнаружены 2 фрагмента фасадных капителей белокаменного декора. Позже были найдены детали архивольтов, портала, гладкого и резного, а также фрагмент фасадного поребрика и часть орнаментальной ленты с пальметтой. Все они, как и найденный еще в 1913-1915 гг. блок с орнаментом в виде кринов, составляли декор Б. с. XIV в. Альтшуллер считал их связь с первым каменным Б. с. гипотетической, поскольку они могли принадлежать др. постройкам. Ряд исследователей (в т. ч. А. В. Гращенков) уверенно определяли их место в архитектуре храма; согласно их реконструкции, первоначальный облик Б. с. был близок Никольскому собору г. Можайска, известному по чертежу и формам копирующего его собора сер. XIX в. Г. К. Вагнер считал, что ряд найденных деталей принадлежал зданию Б. с., возведенному к 1416 г. |
| В России Г. зародилась позже, чем в Зап. Европе. Централизация рус. гос-ва стимулировала формирование его символики в кон. XV в. (двуглавый орел был заимствован из герба Свящ. Римской империи как визуальная демонстрация претензий на имп. статус), во 2-й пол. XVI в. появились территориальные символы. Полноценные гербы возникли в кон. XVII - нач. XVIII в. под влиянием зап. (преимущественно польск.) культуры. Для развития территориальной Г. большое значение имели военные реформы имп. Петра I (от каждого полка требовалось иметь знамя с гербом того города, где он расквартирован) и реформы местного самоуправления в кон. XVIII в., «Жалованная грамота городам» 1785 г. предписывала каждому городу иметь герб. Большинство городских гербов (более 500) появилось в 70-90-х гг. XVIII в. Частные гербы появились в России в кон. XVII в., в XVIII в. они либо составлялись дворянами самостоятельно для использования в быту (чаще всего для размещения на печатях), либо разрабатывались в специальном учреждении - Герольдмейстерской конторе (создана в 1722, с 1800 - Герольдия, в 1857 учреждено Гербовое отделение Департамента герольдии сената) и выдавались в жалованных грамотах на дворянство или титулы. В 1797-1917 гг. частные гербы кодифицировались в офиц. «Общем гербовнике дворянских родов Всероссийской империи» (более 3100 гербов, 20 частей, из к-рых первые 10 изданы: СПб., Герб Пермской губ. Герб Пермской губ. Гербоведение зародилось в России во 2-й трети XVIII в. под влиянием зарубежного практического и научного опыта. Научный статус дисциплины признан в сер. XIX в. преимущественно в рамках археологии. Существенную роль в ее развитии сыграл труд А. Б. Лакиера «Русская геральдика» (СПб., 1854; 18552; М., 19903), в к-ром излагалась археологическая концепция Г., основывавшаяся на признании самобытности и древности рус. гербов, а также на неоправданных попытках установить их связь с изображениями на древнерус. монетах и печатях. В нач. XX в. были выдвинуты культурологическая концепция Г., рассматривавшая герб как часть истории культуры (Ю. В. Арсеньев), и источниковедческая концепция Г. (В. К. Лукомский, С. Н. Тройницкий), в рамках к-рой разрабатывались методы изучения гербов как источников и гербовая экспертиза. Началось преподавание Г. в археологических ин-тах Москвы (Арсеньев, с 1907) и С.-Петербурга (Лукомский, с 1913). В 1913-1914 гг. в С.-Петербурге издавался ж. «Гербовед», посвященный преимущественно родовой Г. (переизд.: Гербовед, 1913-1914. М., 2003). Были кодифицированы рус. территориальные гербы (П. П. фон Винклер), опубликованы ценные источники (в т. ч. рисунки Титулярника 1672 г., Гербовник А. Т. Князева 1785 г., гербы лейб-кампанцев, «Малороссийский гербовник», составленный Лукомским и В. Л. Модзалевским, и др.); началось систематическое использование архивных материалов. В нач. XX в. Г. окончательно сформировалась в России как отрасль научного знания. |
|
|
