| Здесь японцы оставляют свои тэта, здесь мы снимали свои сапоги. Отсюда шагнув четверти на две вверх, мы уже стояли в комнате, сплошь устланной «татами», из соломы искусно сплетёнными матами вершка полтора в толщину. Все ширмы днём сняты, и лишь стенки, в которые они вставляются, показывают нам следующую комнату, где обычно в углу, под потолком, устраивается божничка: нечто вроде висящего вниз отверстием, вверх дном оштукатуренного ящика. Здесь христиане ставят иконы, а язычники своих идолов или вешают свои изречения и изображения... Далее обычно маленький дворик, иногда размером в квадратную сажень. Но в нём всегда растёт дерево или два и стоят горшки с соснами, с цветами; иногда банки с рыбой: это домашний садик. Если дом богатый, а его я и разумею, то за садиком опять есть комната-две; а около садика везде, и в доме бедном, вы найдёте то, что обычно прячется куда-нибудь подальше, но что здесь в одной своей половине устраивается даже без дверей. Впрочем, в этом отношении в Японии царят ещё привычки и взгляды райского человека... Не скажу, чтобы это соседство, особенно с наиболее почётной комнатой, служило к услаждению обоняния почтенных гостей... Из такого дворика, или из комнаты, лестница ведёт во второй этаж, если он есть. Лестница – всегда хорошо лакированная, эфирно-построенная... Там, во втором этаже, всегда больше света, много воздуха; всегда больше чистоты, хотя чистота и в нижних комнатах большая! Отсюда особая лесенка идёт на черепичную крышу и по черепичной крыше на самый её конёк, где устраивается, на подставных тумбочках, дощатая площадка с квадратную сажень величины (иногда больше, но часто меньше), с перилами и с угольными столбиками, в половину сажени в вышину: связанные между собою, эти столбики и служат основанием для тех бамбуковых шестов, на которых здесь сушат белье... Отсюда можно хоть что-нибудь увидеть дальше стен своего «садика». Отсюда же горожане смотрят на пожары: по первому удару сигнального колокола, кажется, все крыши усеиваются народом! Таков состоятельный дом. |
| Бланккенхорн решительно отрицает, чтобы Мертвое море было когда-нибудь частью Средиземного 41 . Он насчитывает в истории его, со времени его происхождения до настоящих дней, шесть последовательных фаз. В определении их, он руководится хорошо изученной геологической историей Европы. Европа в прошедшем пережила две ледниковые эпохи. К началу первой из них, относится и начало Мертвого моря. Северное полушарие характеризовалось тогда обилием воды, влажности и дождей. Тогда Палестинское озеро, вследствие обилия дождей, распространилось на севере до Тивериады, и его уровень поднялся до уровня Средиземного моря. Его ширина тогда варьировала между 5 – 25 верстами, оно образовало обширные отложения, которые, впрочем, потом, в большей части, были разрушены землетрясениями. За периодом дождей последовал период засухи. В эту, вторую фазу своего существования, Мертвое море понизило свой уровень на 150 сажень, и его воды сосредоточились около тисовых и соляных отложений Джебель-Усдома (Содомской горы), но наступила вторая ледниковая эпоха, снова явились дожди и влага, уровень озера поднялся на 40 – 50 сажень, почему на этой высоте и образовалась замечательная каменная терраса с громадными блоками. За влажным, снова наступил сухой период (четвертый в истории Мертвого моря), он характеризовался, по Бланккенхорну, развитием вулканической деятельности. В пятую фазу Мертвое море заключилось приблизительно в те границы, в которых существует в настоящее время. Террасы, образовавшиеся в это время, заключают в себе гипс и соль, и в них находятся крайне неправильно распределенные сера и асфальт. Бланккенхорн полагает, что тогда началась усиленная деятельность теплых источников страны. Шестая фаза падает на историческое время. Тогда произошло разрушение древних террас, расположенных у южной оконечности озера, вследствие землетрясения, произведшего понижение почвы. Этой катастрофой были уничтожены Содом и Гоморра, и, вследствие ее, Мертвое море распространилось к югу. Бланккенхорн приходит к заключению, что указания Библии точно совпадают с данными наблюдений, и в юго-восточном углу Себха он указывает вероятные развалины Сигора – одного из городов пятиградия, не подвергшегося разрушению. Свои выводы Бланккенхорн мотивирует весьма основательно, но нельзя последовать за ним в его взгляде на библейское повествование о превращении жены Лота в соляной столб. Он видит в этом повествовании отзвук предания, образовавшегося под тем впечатлением, «которое должны вызывать у туземцев фантастические очертания соляной горы Джебель-Усдом». Что отыскивать в теперешних скалах, окружающих Мертвое море, жену Лота неосновательно, с этим должно вполне согласиться, но что некогда обернувшаяся жена Лота «стала соляным столпом» – оспаривать это, кажется, нет возможности. |
| Во время покорения его Великим Князем Василием Ивановичем 1510 года 700 дворов погорело в одной части большого города называемой Полонищем, от Покровской в углу Церкви и с другой стороны от Воскресенской, простиравшейся только до Великих ворот. Во время морового поветрия 1552 года на одних кладбищах, во Пскове называвшихся Буями, погребено мнртвых 25000 человек, не считая при Церквах и в других местах. Во время осады Баториевой 1581 года в городе, кроме Жителей помещелось 15, а по сказанию иностранных Историков, 50 тысяч войска. Если по счету 1500 дворов значившихся 1510 г. в среднем городе, имеющем между Домантовой крепостью и большим городом квадратного пространства около 97,347 сажень, заключать по той же соразмерности к квадратному пространству внутри всех стен города; составляющему около 490,000 сажень, то во всем городе могло помещаться около 7,656 дворов, кроме Завеличья и Посадов за стенами. А пологая по среднему числу народонаселения четыре человека мужского на каждый двор, число жителей Псковских в стенах городских могло простираться более 30,000 мужского и по крайней мере столько же женского пола. Но от бывшего в 1592 г. мора и столь мало их осталось, что Царь велел перевести туда мещан из других городов. 2 Село Выбутское, или у народа именуемое Лыбутское существует и ныне, а ниже оного в полуторе верст на реке Великой двумя рукавами около лежащего по середине острова обтекающей, один рукав мельче текущий в броде по каменному дну, называется до ныне Ольгиными, слудами (слуда значит подводный камень); другой же рукав поглубже Ольгиными воротами. Ниже сего урочища на правом берегу устья реки Кеби, впадающей в реку Череху, есть другое урочище известное под именем Буденик или Будники. Издревле предание гласит, что там была также отчизна Ольгина и родина Вел. Кпязя Владимира Святославича, внука Ольгина, в Летописях именуемая Будятино село. До недавннх времен там была еще деревня, принадлежавшая фамилии Графа Разумовского, после переведенная на другое место за Великую реку. |
| При той же мере явилась городьба, которая учинена после пожару по прежней мере, которую меру по указу великого государя велено отставить. И Михайло тое городьбу великого государя указом приказал ему Саве Рагузинскому снесть, а учинить городьбу по нынешней мере. И ныне великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, в. в. и м. и б. Р. с., боярина Василья Федоровича Нарышкина жена ево боярыня вдова Ульяна Лвовна бьет челом: в прошлом де 704 году по его государеву имянному указу из Посольского приказу взят после смерти мужа ее боярина Василья Федоровича Нарышкина московской их двор с каменными полатами в Белом городе на Покровской большой улице и отдан тот двор швецкому полонянику Апту с учители и с ученики под школы, и она с того двора сослана и велено ей по тому вышеозначенному его государеву имянному указу из того всего двора отмерять пустой земли Шереметевского двора и из прикупных мест указное число; и та земля из Шереметевского двора и из прикупных других дворовых мест того ж двора против указу указное число ей отмеряно, и по той мере о даной той земли указу вместо четвертого жеребья ей не учинено и не отдано. И ныне она отмерною землею не владеет, и владеть не смеет без даной четвертого жеребья на ту землю. И великий государь пожаловал бы ее, повелел по своему государскому вышеявленному имянному указу об отдаче за четвертой жеребей ей о той отмерной земле указ учинить и дать из Посольского приказу даная против своего государева указу. Справил Михаило Ларионов 1709-го генваря в 19 день. По указу великого государя царя и великого князя Петра Алексеевича, в. в. и м. и б. Р. с., постельничей и кавалер граф Гаврило Иванович Головкин да тайной секретарь Петр Павлович Шафиров с товарищи, слушав сей выписки, приказали: по челобитью боярина Василья Федоровича Нарышкина жены ево боярыни вдовы Ульяны Лвовны на дворовую ее землю, что ей по указу великого государя, каков состоялся в прошлом 708 году марта в 15 день за мерою (что отмеряно земли из двора мужа ее боярина Василья Федоровича Нарышкина, которой по смерти ево отдан ей боярыне вдове Ульяне Лвовне, а напред сего был боярина Василья Борисовича Шереметева, к школьным полатам и ко двору, на котором те полаты стоят, Иллирийскому шляхтичу Саве Рагузинскому), оставлено того Шереметевского двора, также и вымеряно к тому ся двору из прикупных мужа ее четырех дворов всее земли мерою: длиннику 34 сажени, поперег в переднем конце 25 сажень, в заднем конце 21 сажень два аршина, дать ей из государственного Посольского приказу впредь для владения даную за дьячьею приписью и сей его великого государя указ записать в книгу. Диак Михаило Родостамов. |
| Но, как ни строги были предпринимаемые меры против распространения моровой язвы, она начала угрожать и Калязинскому монастырю. Никон принял намерение отправиться с семейством царя по направлению к Новгороду, и уже сделал распоряжение о безопасности дороги. Дворянину Дубровскому дан был наказ: «В селе Поречье, и в деревнях сыскать всяких чинов людьми на крепко: в котором месте чрез большую дорогу тело Ивановой жены Гавренева перевезли и, сыскав допряма, на том месте, на дороге и по обе стороны дороги, сажень по десяти и больше, накласть дрова, и выжечь то место гораздо и уголье с тое дороги, и пепел с землёй велеть свезть и на то место насыпать новые земли; а в ширину выжигать ту дорогу на сторону сажень по десяти и больше и землю, которую засыпать, иметь издали, а не близко тое дороги». Но тогда как производились эти распоряжения, язва в Москве и окрестных городах начала мало-помалу прекращать свои опустошения; Царь, получив известие об уменьшении язвы внутри России, поспешил увидеть своё семейство. Октября 5 он оставил Смоленск и выехал в Вязьму 463 . Октября 21 он прибыл в Вязьму. Сюда явилось и семейство его в сопровождении патриарха 464 . Никон передал царю дорогое для сердца его семейство совершенно невредимым. Царь искренне благодарил патриарха-друга за попечение его о государстве и своём доме. Давно уже царь Алексей Михайлович и патриарх Никон управляли государством как бы вместе, подобно Михаилу Фёдоровичу и отцу его патриарху Филарету Никитичу. Давно уже царь питал к Никону сыновние чувствования, как к отцу. Теперь, в избытке благодарных чувств, желая утвердить и увековечить свою сердечную расположенность к Никону, он почтил его титулом великого государя, как назывался великий дед царя патриарх Филарет Никитич 465 . Никон со своей стороны весьма не желал такой почести, как бы предчувствуя опасность, какой угрожает ему этот почётный титул 466 . Но, по настоянию царя, титул великого государя остался за Никоном во всех деловых бумагах. Несравненно ценнее, выше и приятнее была для Никона другая награда. |
| Целая толпа дельфинов ныряла и неслась, разрезая воду, и маленький Котик помчался за ними. — Почему вы знаете, куда надо плыть? — задыхаясь спросил он. Вожак выпучил свои белесоватые глаза и нырнул в глубину. — У меня зуд в хвосте, малыш, — сказал он, — а это обозначает, что позади меня буря. Вперёд! Когда ты будешь южнее Стоячей Воды (он подразумевал экватор), и у тебя поднимется зуд в хвосте, знай, что перед тобой буря, и поворачивай на север. Вперёд! Я чувствую, что вода здесь очень опасна. Это одна из тех вещей, которые узнал Котик, а он постоянно учился. Матка сказала, что ему следует плыть за треской и палтусом вдоль подводных мелей, научиться обследовать обломки судов, лежащие на сотню сажень под водой; проскальзывать, точно ружейная пуля, в один иллюминатор затонувшего корабля и вылетать из другого, как это делают рыбы; танцевать на гребнях волн, когда молния бороздит небо, и вежливо махать одним своим ластом летящим по ветру короткохвостому альбатросу и морскому соколу; выскакивать из воды на три или четыре фута, как дельфин, прижимая к бокам ласты и изгибая хвост; не трогать летучих рыб, потому что они состоят из одних костей; на полном ходу и на глубине десяти сажень отрывать зубами лакомый кусочек спинки трески; никогда не останавливаться и не смотреть на лодку или на корабль, особенно же на гребную шлюпку. Через шесть месяцев Котик не знал о рыбной ловле в открытом море только того, чего и знать не стоило; и всё это время ни разу не вышел на сушу. Но однажды, когда Котик дремал, лёжа в тёплой воде где-то невдалеке от острова Хуана Фернандеса, он почувствовал леность, какую ощущают люди, когда весна забирается в их тело; в то же время ему вспомнились славные твёрдые берега Северо-Восточного Мыса за семь тысяч миль от него, игры его товарищей; запах морской травы и рёв котиков во время боя. В ту же самую минуту он повернул к северу, торопливо поплыл в этом направлении и скоро встретил десятки своих товарищей, которые все спешили туда же. Они сказали: — Здравствуй, Котик! В этом году мы, холостяки, можем протанцевать «огненный танец» среди прибрежных камней Луканнона и поиграть на молодой траве. |
| Дорога построена прекрасно, вся- шоссирована, с отводными канавами и опорными стенками, частью высечена в скале. Как я уже сказал, подъемы довольно круты, но для арб достаточны. Любопытнее всего ее стоимость. В то время, как шоссе из Новороссийска в Сухум только по первоначальному исчислению было расценено в 12 тысяч рублей верста, или в 24 рубля сажень, а в действительности обошлось без малого вдвое, здесь, правда, при несколько уменьшенном и упрощенном профиле подрядчик-персиянин запросил с отца Иерона по 5 рублей с сажени. Цена эта показалась слишком высокой, и архимандрит начал строить дорогу хозяйственным способом. В конце концов шесть верст дороги со всеми каменными и водоотводными сооружениями обошлись в среднем от 1 рубля 25 копеек до 1 рубля 50 копеек погонная сажень. Очень скоро, сделав несколько крутых поворотов по сплошному скалистому подъему, мы достигли значительной высоты, поднявшись почти до уровня прибрежных гор, на одной из которых расположена старая генуэзская крепость и выстроена небольшая монастырская церковка. Назад открывался поразительный по красоте и грандиозности вид. Безбрежное море без единой волны, освещенное ярким солнцем и все подернутое причудливыми полосами, зеленые горы со всех сторон в самом живописном нагромождении, а внизу, почти в плане,– огороды, плантации и пруды обители. Полюбовавшись этим чудным видом, мы вступили на широкое, волнистое нагорное плато, составляющее монастырское пастбище, и скоро добрались до хутора и пасеки, Тут же под огромным раскидистым дубом, одиноко стоящим на веселой лужайке, был приготовлен длинный обеденный стол. Пока мы осматривали пасеку и постройки на хуторе и умывались с дороги, министр вместе с архимандритом направился осмотреть отчасти пустопорожний, отчасти лесной свободный участок, прилегающий к монастырскому юрту. Отец Иерон ходатайствовал перед А. С. Ермоловым, чтобы этот некультурный и бесхозяйственный участок был передан в собственность обители, которая нуждается и в лесе, и в расширении пастбищ. |
| В 1835 г., распустив артель, завели ему в гостином дворе лавку кожевенных, башмачных и сапожных товаров и готовой обуви, но и то не задалось. В 1835 г. Понамаревы купили в местности города, называвшейся «горами» маленький домик, рублей в 400. С городских обывателей, не имевших собственных домов, дума взимала повинности рублей 75 в год. Единственно во избежание этой повинности и был куплен этот дом. В этом домике поселился тогда брат Николай с семейством, особо от остального семейства. Причиной неудачи его башмачного заведения и лавки были некоторые его личные свойства и недостатки. Ведя дела свои скрытно от отца и Родиона Никитича, обманывая их, он накоплял всё долги и долги. Впрочем, лавку эту закрыли по отъезде Родиона Никитича в Оптину Пустынь, когда на ней наросло долгу тысяч семь с лишком. Третье предприятие. Около 1835 г. случилось однажды Никите Филимоновичу выгодно купить 200 пятериков дров, по 25 р. за пятерик. Пятерик – это поленница в пять сажень длины, ¾ аршина ширины и 1 сажень вышины. Свезя их на барке в Астрахань, Никита Филимонович, действительно, продал их так выгодно, рублей по 70 за пятерик, и, купив там на полученные барыши рыбы, привез ее в Саратов. Но в Саратове в то время рыба подешевела, и Никите Филимоновичу пришлось продать её чуть-чуть не в убыток. Ещё предприятие. В окрестностях Саратова, на несколько вёрст вокруг города, было много фруктовых садов разных размеров, дававших своим владельцам хорошие доходы. Например, сад бывшего некогда городской головой купца Масленникова, давал своему владельцу до 10 т. ежегодной аренды. Понамарёвы попробовали однажды, в товариществе с купцом Василием Ивановичем Крюковым, попытать счастье на садах. Сняли пять садов, ценою за 5000 руб. Чтобы обеспечить себе успех, взяли к себе в долю специалистов, знакомых с этим делом и обещавших рубль на рубль барыша. На деле же от этих садов было получено тысячи три убытка. При множестве заказов : Родиону Никитичу случалось давать часто работу поштучно и на сторону портным-мастеркам, не жившим у него в заведении. |
| Каменные здания в Ставрополе подвергаются особенно сильному влиянию сырой погоды, преимущественно же влиянию ветра и мороза. По сей причине при проектировании здания для Семинарии в Ставрополе нужно иметь в виду совсем другие соображения, нежели какие имеются при проектировании зданий для постройки из кирпича. Сверх того Ставрополь стоит весьма высоко (он имеет до 250 сажень возвышение над уровнем моря), почему он подвержен действию ветров и морозов гораздо более, нежели вся его окрестность, часто бывает, что в Ставрополе стоят морозы и лежит снег, а в степях вокруг него, даже к северу от него, весна во всем развитии и производится пашня. Место, отведенное для постройки Семинарии, живописное, весьма здоровое; но оно на возвышенном открытом холме, а потому наиболее подвержено действию морозов и ветров. Зима с 1857 на 1858 год, сопровождаемая сильными морозами и ветрами, служила опытным доказательством, сколь необходимо принимать меры предосторожности, имея в виду свойство строительного материала, чтоб охранять здания от влияния атмосферы: большая часть каменных домов были пронизаны холодом, все усилия оттопить их оказались тщетными, следствием чего было значительное развитие простудных болезней в народонаселении. На этих основаниях я нахожу, что жилые комнаты проектированного Семинарского здания, особливо спальни для учащихся, должны чрезвычайно страдать от мороза и ветра; основываясь на опытах, можно с достоверностью сказать, что при морозе в 10 градусов и более, а с ветром и при гораздо меньшем морозе, в этих комнатах самым усиленным топлением невозможно будет достигнуть более пяти градусов тепла. Комнаты второго этажа 11, 8 и 9, равно и комнаты 1-го этажа — 5-я, 6-я (угольная), 12-я и 13-я должны очень страдать от ветров и мороза. Вообще все комнаты здания, относительно вышепрописанных местных условий, мелки и потребуют сильного отопления. Кроме того, что лица, которые должны будут проводить большую част времени в холодных комнатах, неминуемо подвергнутся болезням, — самое отопление здания, при чрезвычайной дороговизне дров (ныне зимою они доходили до 18-ти рублей серебром за сажень), будет до крайности обременительно для Семинарии. |
| Закрыть «Душа моя прегрешная, что не плачешься?» Беседа с известным певцом и композитором Максимом Павловым о русском духовном стихе 08.02.2021 803 Время на чтение 10 минут Источник: Покров – Максим Иванович, знаю, что вы можете рассказывать о духовном стихе как педагог, рассказывать, когда он зародился, для чего он был нужен тогда. Но нам важно, для чего он нужен сейчас и что для вас значит духовный стих? – Духовный стих – это молитва простого человека, который простым языком рассказывает о своей судьбе Богу. Когда православная вера из Византии пришла на Русь, русские люди не могли молиться на греческом языке и стали создавать духовные стихи. Я не этнограф, но я практик, потому что много духовной музыки изучил и записал. А теперь ее пою. Когда Виктор Гаврилович Захарченко впервые приехал в Академию Гнесиных и мы с ним познакомились, он попросил меня спеть духовный стих. – Виктор Захарченко – мастер высшего пилотажа, он как по камертону определяет уровень духовной культуры музыканта. Если сможет спеть духовный стих, значит, сможет и народное, и классику. – Я спел «Грешный человече». «Что тебе надо, грешный человече? Злата, иль серебра, или золотого одеяния?» Ничего ему не надо. Надо только один сажень земли и четыре доски. Все. А многие ведь, студенты к примеру, у меня спрашивают, почему четыре доски, почему именно сажень. Люди не хотят видеть суть, их интересуют какие-то практические вещи. …Как Ты был ведом да на Лобное, приговаривал: Детушки, детки Мои, что ж вы делаете? Гвозди черныя в ручки Мои забиваете… Какая-то парадоксальная простота, но в этой простоте глубина непомерная, глубина такая, что можно упасть и раствориться в ней! Духовный стих – это зеркало православного человека. Смотришься в него и задумываешься: а уж такой ли ты православный, такой ли ты верующий? И молитвы ты знаешь, и литургии посещаешь. А тут тебе говорится в трех словах вся суть веры. В родном селе Несказанно рад своему знакомству с минским Свято-Елисаветинским хором и матушкой Иулианией (Денисовой). Она композитор, блестящий музыкант, была педагогом в Республиканском колледже при Белорусской академии музыки, где я учился. |
|
|
