| Поражение арианства в пределах вост. части Римской империи было предопределено гибелью в битве при Адрианополе, 9 авг. 378 г., покровителя арианства, вост. имп. Валента. Православные на Востоке получили возможность восстанавливать свои позиции на основании закона от 378 г. зап. имп. Грациана о религ. свободе, к-рая давалась всем, кроме манихеев (см. ст. Манихейство), фотиниан и евномиан (см. ст. Евномий). В янв. 379 г. на переговорах имп. Грациана с военачальником Феодосием (впосл. имп. св. Феодосий I Великий), во время к-рых Феодосий был назначен вост. императором, несомненно речь шла и о церковных делах, о возможности нового Вселенского Собора. Глубокие раздоры православных 2 частей империи сделали невозможным их общий Собор. Но политика обоих императоров теперь была уже прямо направлена к торжеству Православия. Новый эдикт имп. Грациана от 3 авг. 379 г. дозволял исповедовать только Никейскую веру и запрещал все ереси. Имп. св. Феодосий 28 февр. 380 г. предписал следовать «той религии, которая была дана римлянам божественным Петром апостолом... и которой последуют понтифик Дамас и Петр, Александрийский епископ, муж апостольской святости, то есть чтобы мы веровали согласно апостольскому и евангельскому учению во единое Божество Отца и Сына и Духа Святого в равном величестве и во Святой Троице (sub pia Trinitate)» (CTh. 16. 1. 2). Арианские епископы Лукий Александрийский, Димофил К-польский и др. были изгнаны. Правосл. еп. Петр II Александрийский смог вернуться в Александрию. В К-поле правосл. община уже пригласила свт. Григория Богослова, но вся его паства могла поместиться в зале частного дома, где свт. Григорий устроил церковь. После торжественного входа в К-поль имп. св. Феодосия (24 нояб. 380) все храмы столицы были отданы православным; свт. Григорий описывает, как сам император в сопровождении множества воинов, при негодовании ариан, вводил его в собор Св. апостолов (Greg. Nazianz. De vita sua//PG. 37. Col. 1119-1121). Единство православных в К-поле было омрачено тем, что еп. Петр Александрийский пытался заместить на столичной кафедре свт. Григория Богослова своим ставленником, Максимом Киником. В Антиохию смог вернуться свт. Мелетий, еп. Антиохийский. Однако правосл. община сир. столицы была расколота. Если большая часть поддерживала свт. Мелетия, к-рого в свое время поддерживал свт. Василий Великий, истинный вождь православных в вост. части империи, за противника свт. Мелетия, еп. Антиохийского Павлина III, были Дамас I, папа Римский, и еп. Петр Александрийский. После смерти свт. Василия авторитетнейшим правосл. иерархом на Востоке стал свт. Мелетий Антиохийский, осенью 379 г. созвавший Собор 153 епископов. Этот Антиохийский Собор догматически предварил II Вселенский Собор, утвердив учение каппадокийцев о Св. Троице (божество Духа Св., Бог - «единая Природа в трех Ипостасях»). Имп. св. Феодосий, управлявший вост. частью империи, назначил открытие Собора вост. епископов в К-поле на май 381 г. |
| Символика раннего средневековья 37 Историческим итогом античности, ее концом и пределом оказалась Римская империя. Она подытожила и обобщила пространственное распространение античной культуры, собрав в одно целое земли Средиземноморья. Она сделала больше: она подытожила и обобщила идейные основания «языческой» государственности рабовладельцев за целое тысячелетие. В пространстве рубежи империи совпадали с границами греко-римской цивилизации, но по идее они совпадали с границами мироздания – «Зевсова полиса», как выражался Марк Аврелий, глава империи и философ империи в одном лице 38 . Конечным вариантом имперской философии стал неоплатонизм 39 , причем не столько неоплатонизм Плотина, сколько неоплатонизм Прокла 40 , выведший итог всех путей греческой мысли от мифологической архаики до аристотелианской протосхоластики. Во всех этих случаях итог превращал то, итогом чего он был, в противоположность себе. Полис, который мыслится равновеликим миру (уже Рутилий Намациан в начале V в. играл с созвучием латинских слов urbs – город и orbis – мир 41 ), есть радикальная негация настоящего полиса, которому, по суждению Аристотеля, полагалось непременно быть «обозримым» с вершины его акрополя 42 . Все основные компоненты античной цивилизации находят себе место внутри конечного синтеза, но всякий раз на правах метафоры, аллегории, символа, не тождественного собственному значению. Последней формой конкретно-чувственной «обозримости» полиса становится абстрактная «обозримость» империи, ресурсы которой исчислены фиском: Рим как мир. Последним гарантом полисной цивилизации становится отрицание полисной свободы, воплощенное в особе римского императора: цезарь как «друг полисов» 43 оставался «средним» платоником. Прокл, уступая Плотину в творческой гениальности, дал то, чего не дал Плотин: дотошное исчерпание темы в строгой последовательности дефиниции и силлогизмов, эллинскую схоластику – философию итога как итог философии. Плотин, хотя и возглавивший в Риме школу, был во многом вольным мыслителем (Джордано Бруно, первый вольный мыслитель Нового времени, приветствовал в нем «своего»); Прокл был по всему складу своей жизни и мысли схолархом и схоластом, поэтому ему принадлежало наступавшее тысячелетие схолархов и схоластов. Прокл, а не Плотин был живым наставником для средневековых платоников вроде Иоане Петрици – и живым противником для византийских ортодоксов вроде Николая Мефонского (XII в.). Поэтому едва ли благоразумно судить о неоплатонической эстетике как источнике средневековой эстетики исключительно по «Эннеадам» Плотина. |
| Формирование епископальной церкви Е. Гергей. История папства Эмансипация христианства от иудаизма благодаря контакту с эллинизмом сделала его универсальным для всей империи. (Например, в империи и Библия получила вначале распространение на греческом языке.) С завоеваниями Римской империи ускорилось проникновение в нее восточных (гностических) религий, которое во II веке, то есть с распространением христианства, достигло своего апогея. Стержневой мыслью мистических религий, как и христианства, было трансцендентальное ощущение искупления и свободы (то есть на «том свете»). Эти мистические религии обеспечивали идеологические рамки социальным волнениям в провинциях. Центрами дальнейшего распространения христианства во второй половине I столетия были уже эллинистические общины. Первой древней церковью, состоявшей из гоеков, была община в Антиохии. А христианско-античную культуру выпестовала являвшаяся последним бастионом восточно-античной философии египетская Александрия, которая одновременно обеспечила завоевательную силу все более латинизировавшегося христианства. То, что христианство перешло из еврейского гетто в эллинско-римский мир, символически отражает тот факт, что после крушения в 70 году Иерусалима почетное первенство перенимает христианская община столицы империи - Рима. Но первым посредником-передатчиком возникшего на Востоке христианства в Италию и западный мир был не Рим, а латинизированная провинция Африки - Карфаген. Однако наряду с эллинизмом решающую роль для христианства сыграл и Рим. В учении апостола Павла синтетически слились три исторических элемента: иудейская склонность к пророчествам, греческий интеллектуализм, а затем и римская цивилизация, обеспечившая уже в мировом масштабе организационные условия для расцвета христианства. Историческое значение христианства, которое представлял Павел, состояло в том, что и в движении, и в идеологии на передний план выдвинулась мысль, которую апостол Павел сформулировал в Послании к галатам так: «Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал. 3:28). |
| В.Л. Задворный (католик) Заключение I. Политическое положение Римской Церкви Период истории Римской Церкви, рассмотренный в настоящем томе, охватывает столетие, говоря точнее 107 лет: от восшествия на Престол апостола Петра св. Феликса II – 13 марта 483 г., до кончины Пелагия II – 7 февраля 590 г. Начало этого периода приходится на то время, когда Рим, лишившись своего последнего императора, после разорительной войны между германскими племенами оказался под властью остготских королей, а заканчивается вхождением Рима после еще более жестокой и кровопролитной войны в состав Византийской империи. За это столетие не происходит расширения юрисдикции епископа Рима, наоборот, она несколько сокращается, ибо прекращает свое существование Фессалоникийский викариат. Попытка его восстановления, предпринятая митрополитом Стефаном, который представил на Римском Соборе 531 г. 28 документов, подтверждающих права Фессалоникийского викариата, не имели успеха, так как вскоре император Юстиниан поднял ранг кафедры своего родного города Скопье, названного им Юстиниана Прима, подчинив ей епископства, прежде входившие в состав Фессалоникийской митрополии (42, с. 246). Этот викариат был восстановлен, хотя в несколько ином виде во время понтификата св. Григория Великого , признавшего права апостольского викария за митрополитом Юстиниана Прима. В VI в. укрепляются позиции Рима в Галлии и в значительной степени это происходит благодаря деятельности викария Апостольского Престола – св. Цезария Арелатского. Именно он первый из митрополитов, диоцезы которых находились вне пределов Италии, в 513 г. получил от Папы Симмаха паллий, а его диаконы получили право во время богослужения надевать особые далматики, что прежде было прерогативой только диаконов Римской Церкви (30, с. 251). Но главное, безусловно, заключалось не во внешних знаках отличия, а в том, что Галльская Церковь все вопросы, имевшие существенное значение, согласовывала с Римом: решения соборов направлялись на утверждение Папы, ему сообщалось обо всех важных случаях суда над епископами. Папа мог изменить приговор суда, как это сделал Иоанн II, ужесточив принятое на соборе наказание епископа Контумелия (что и было исполнено галльским епископатом), или же кассировать прежнее решение при апелляции в Рим (св. Агапит). Но при всем этом укреплении власти епископа Рима в Галлии, тем не менее прямой юрисдикции Папа не получил: утверждение епископата франкские короли крепко держали в своих руках. |
| В трактате, посвященном 5 Патриархатам, которые составляли систему пентархии, Н. Д. вслед за патриархом Антиохийским Петром III (1052-1056) и своим старшим современником богословом Никитой Сеидом уподобляет Церковь человеческому организму, глава к-рого - Христос, а 5 чувств - это 5 Патриархатов ( Siciliano. 1979. P. 170-171; Gahbauer. 1993. S. 198). Кратко описав историю Патриархатов, определив их географические границы, Н. Д. обратился к экклезиологической проблематике и последовательно опроверг идею примата Римского престола по отношению к К-полю, Александрии, Антиохии и Иерусалиму. Более того, он привел обоснование первенства К-польского Патриаршего престола в рамках пентархии. Ссылаясь на каноны Вселенских Соборов (II Всел. 3; IV Всел. 28; Трул. 36), Н. Д. доказывал, что «предпочтение Рима апостолом Петром» не является достаточным основанием для утверждения примата Римской кафедры по отношению к другим Патриархатам. Ни в одном из канонов, говорящих о первенстве Рима, не упоминается ап. Петр, а основанием первенства считается лишь статус Рима как столичного города. После того как Рим перешел «под власть варваров» и утратил столичный статус, церковное первенство папы Римского также было потеряно. К-поль, к-рый остался единственной столицей Римской империи, напротив, с полным основанием может претендовать на церковное первенство и даже «судить остальных трех патриархов» (Notitia patriarchatuum. 1866. P. 292; ср.: Gahbauer. 1993. S. 198). Как указывает Дж. Сицилиано, приведенный тезис, фактически разрушающий теорию пентархии, не встречается у современников Н. Д., т. е. визант. канонистов XII в.: Алексия Аристина , Иоанна Зонары , патриарха Антиохийского Феодора IV Вальсамона , архиеп. Фессалоникийского Василия Охридского и Никиты , митр. Никомидийского ( Siciliano. 1979. P. 174-175). Тем не менее, несмотря на Великую схизму 1054 г. (см. ст. Разделение Церквей ), Н. Д., как и его визант. современники, не подвергал сомнению незыблемость пентархии, считая ее богоустановленным институтом ( Gahbauer. 1993. S. 199). Трактат Н. Д. не только был направлен против идеологии Римской курии, но и содержал полемику со взглядами нек-рых греч. богословов, живших в Юж. Италии, к-рые (как, напр., знаток античности проповедник Филагат из Черами) отстаивали папский примат ( Siciliano. 1979. P. 176). Незадолго до написания трактата Н. Д. составил его краткое изложение (эпитому) ( Laurent. 1937. P. 18-23). |
| Д.Г. Полонский В статье рассматриваются исторические обстоятельства создания и распространения в византийской, восточно- и южнославянской гимнографии церковной службы папе римскому Льву Великому , вошедшей в XII–XVII вв. в рукописи служебных февральских Миней. Содержание необычного для православной гимнографии канона папе Льву объясняется взглядами его автора Феофана Начертанного (Грапта), принадлежавшего к монашеской оппозиции иконоборческим властям Византии первой половины IX в. Теме притязаний римских епископов эпохи поздней античности и раннего Средневековья на высший духовный авторитет и верховную каноническую власть над другими церквами христианского мира посвящено немало обстоятельных исторических исследований 1 . Эти притязания, основанные на идее уникальной провиденциальной роли апостола Петра как первого епископа Рима, начали систематически проявляться в риторике и установлениях римского понтификата начиная со второй половины IV в. 2 В середине V в. концепция юридической преемственности папами римской кафедры как «апостольского престола» непосредственно у св. Петра была по-новому обоснована Львом I Великим, занимавшим эту кафедру в 440–461 гг. 3 В 451 г. более 300 епископов, созванных императором Восточной Римской империи Маркианом на IV Вселенский собор в Халкидоне, утвердили в качестве важнейшего вероучительного документа направленное против монофиситов догматическое послание папы Льва (известное также как Leonis Magni Tomus ad Flavianum, или Томос) о соединении в одном лице божественной и человеческой природы Иисуса Христа 4 . Участники собора сочли сформулированный понтификом догмат «столпом» христианской веры, которую, как решили епископы, через папу Льва провозгласил сам апостол Петр 5 . Папа Лев отсутствовал на IV Вселенском соборе, но посланные им легаты, а затем он сам и его преемники на римской кафедре не признали и активно оспаривали установленное тем же собором 28-е правило, согласно которому Константинополь, имевший статус имперской столицы на христианском Востоке, был уравнен в церковно-административных правах с Римом 6 . Несмотря на это, выдающаяся роль папы Льва Великого в ниспровержении доктринального господства монофиситов послужила причиной почитания римского понтифика в Византии. Начало такого почитания можно отнести к 518 г., когда император Юстин I предписал подданным исповедание принятой IV Вселенским собором христологии, повелев внести имя папы Льва в диптихи 7 . |
| [Папское гос-во, Церковное гос-во; лат. Status Pontificius, Status Ecclesiasticus; итал. Stato Pontificio, Stato della Chiesa], теократическое гос-во в Центр. Италии во главе с папой Римским, существовавшее в VIII-XIX вв. С IV в. благодаря дарениям рим. императоров (начиная со св. равноап. имп. Константина I Великого (306-337)) и частных лиц Римская Церковь приобретала значительные земельные владения в Италии, а также в др. частях Римской империи (на Сицилии, Сардинии и Корсике, в Юж. Галлии, Сев. Африке, Иллирике и др.). Эти владения с VI в. часто назывались патримонием (имуществом) св. Петра (patrimonium sancti Petri) по аналогии с имуществом императора (patrimonium principis). К понтификату свт. Григория I Великого (590-604) каждое имение-патримоний делилось на земельные комплексы-массы (massae), а те - на отдельные хозяйства-фунды (fundus). Патримонием управлял ректор (часто это был один из диаконов или субдиаконов Римской Церкви). Существовали также должности дефенсоров (defensores) и респонсалов (responsales), осуществлявших инспектирование патримониев по поручению папы Римского. Крестьяне патримония платили фиксированный натуральный оброк (pensiones) или деньги. К VII в. достаточно широкое распространение получила практика передачи земель в долгосрочную аренду (эмфитевзис), часто - на 3 поколения. Крупные арендаторы назначали собственных управляющих (conductores). В нач. VII в. существовало 14 патримониев в Италии (включая Сицилию, Сардинию и Корсику) и 4 - за ее пределами (в Далмации, Иллирике, Юж. Галлии и Сев. Африке). В VII-VIII вв. в результате вторжений лангобардов в Италию, арабов в Сев. Африку, славян и аваров на Балканы Римская Церковь лишилась большей части своих владений. Ок. 732-733 гг. патримонии в Юж. Италии, на Сицилии и в Иллирике были конфискованы визант. имп. Львом III Исавром из-за конфликта с Римом по поводу политики иконоборчества. Папа Римский Захария (741-752) провел реформу оставшихся патримониев (гл. обр. в окрестностях Рима), организовав большие поместья (domuscultae). Они находились в прямом управлении Римской курии и наряду с хозяйственной выполняли также и оборонительную функцию. Практику создания таких больших поместий продолжили папы Адриан I (772-795) и Лев III (795-816). |
| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Как христианство стало свободным 4 мин., 26.12.2013 В 313 году в городе Медиолане (нынешний Милан, Италия) римский император Константин Великий огласил эдикт, которым он легализовал христианство. Люди, считавшиеся до того момента вне закона, получили право открыто исповедовать свою веру и широко реализовывать ее принципы в жизни. Церковь вышла из катакомб — и начался один из самых удивительных периодов в ее истории. Конечно, сознание человека, а тем более всего общества невозможно поменять оглашением одного, пусть и самого важного, документа. На это требуются годы и века непрерывной работы. Но эта работа началась именно тогда, в 313 году, при императоре Константине. Что же так судьбоносно изменилось в жизни христиан? Какие события и процессы стали прямым или косвенным следствием Миланского эдикта? В чем основная ценность этого документа с позиции истории и современной культуры? Было: С конца I века христиане на территории Римской империи подвергались гонениям за свою веру. Почему? Рим был толерантен по отношению ко всем религиям, здесь можно было верить во что угодно, но при одном условии: необходимо своевременно воздавать почести и римским богам. Христиане же отказывались их почитать, не принимали участия в государственных религиозных праздниках, не признавали культ императора (в римской традиции император после смерти мог стать богом). Тем самым они, оставаясь самыми законопослушными людьми, с точки зрения римской власти представляли опасность для государства. Христиан объявили вне закона. В 303—305 годах, в правление императора Диоклетиана, развернулись самые масштабные и жестокие гонения. Не только священнослужители, но и миряне, не только «простые смертные», но и римские граждане, и среди них немало знатных людей, претерпели в это время мученическую смерть за свою веру. Стало: Миланский эдикт 313 года легализовал положение христиан, уравнял их веру в правах с другими религиями. Масштабные гонения прекратились, христианам более не нужно было прятаться в катакомбы. У Церкви появилась возможность открыто строить храмы и вернуть себе имущество, конфискованное за время гонений. Если у этого имущества успел появиться новый хозяин, он получал компенсацию из казны императора. |
| Скачать epub pdf ПОСЛАНИЕ К РИМЛЯНАМ 1. Общие сведения о Римской Церкви Римская Церковь была основана одной из первых. Её основателями были прозелиты, приходившие из Рима в Иерусалим по служебным делам, а также и христиане из иудеев, прибывшие в столицу мира. В книге Деяний ( Рим.2:10 ) говорится, что среди присутствовавших в день Пятидесятницы некоторые были из Рима. Палестина уже в 63 г. до Р.Х. стала провинцией Рима, в результате чего многие иудеи были вывезены в Рим, что потом послужило также благоприятной почвой для распространения христианства. Судя по тому, что ап. Павел «не любил созидать на чужом основании» ( Рим.15:20 ) и что он так стремился в Рим для благовестия ( Рим.1:13 ), можно заключить, что Римская Церковь была основана с участием учеников самого ап. Павла. В гл. 16 ап. Павел упоминает целый ряд своих сотрудников, которые могли быть и первыми миссионерами в Риме. Это особенно относится к Акиле и Прискилле, которых «благодарят все церкви языческие» ( Рим.16:3–4 ), т. е. и римская включительно. Община в Риме была смешанная: она состояла из иудеев и язычников. Язычников, конечно, было большинство, почему ап. Павел часто называет себя «апостолом язычников» ( Рим.11:13 ). Среди имен, упоминаемых в 16 гл., такие как Иродион, Мариам, явно иудейские, другие 14 имен – греческие, имена: Юния, Юлия, Урбан – латинские. 2. Время и место написания Послания Написано Послание в конце 3-го путешествия, т. е. ок. 58 г. Местом написания был г. Коринф, о чем можно судить по представительнице послания Фиве, диакониссе церкви Кенхреи, пригорода Коринфа ( Рим.16:1 ). Послание написано на греческом языке, который был весьма распространен в столице римской империи. Вплоть до III века он считался классическим языком и владение им считалось признаком высокой культуры для римской знати. 3. Повод и цель написания Послания Апостол Павел проявлял особую заботу о преуспеяния Церкви Христовой в столице мира, положение дел в которой Апостол хорошо знал через многочисленных своих сотрудников. Известия эти были в общем благоприятны, и Апостол намеревался прийти к христианам Рима «с полным благословением благовествования Христова» ( Рим.15:29 ). Однако разногласия между иудеями и язычниками, из которых состояла община в Риме, не были принципиально устранены, что приводило иногда к взаимному недоверию или даже вражде и разделениям. Поэтому ап. Павел использует единственно возможный способ их взаимного примирения – раскрывает им принципиально новые средства оправдания перед Богом и новые начала христианской жизни в Церкви. Не закон (у иудеев) и обряд (у язычников), а вера во Христа через таинства оправдывают грешника перед Богом; не узконациональное братство (у иудеев) и не лицемерие и корысть (у язычников), а «любовь от чистого сердца» ко всем без исключения людям лежит в основании христианской нравственности и жизни в Церкви. |
| Христос родился, когда «Август единоначальствовал на земле»: так до сих пор поется в нашем рождественском песнопении. Церковь не забыла, что ее начало совпало по времени с решительным моментом мировой истории: с завершением универсальной по духу и по замыслу Римской Империи. Греко-римский мир, то есть римская государственность, соединенная с эллинистической культурой - вот вторая после иудейства историческая «родина» христианства. Пускай расширение нашего исторического кругозора, проникновение нашей памяти в другие древние миры и культуры поколебало легенду об единственности, об универсализме греко-римской античности, пускай мы знаем теперь, что эта «вселенная» - «икумени» - как сама себя определила Римская Империя, была всего лишь одной главой, одним отрывком на длинном пути человечества. Все же и сейчас еще эта легенда не только легенда. И даже если многие отрицают теперь всечеловеческое значение и смысл этой главы, безболезненно выключают себя из греко-римской традиции, то для христиан это вряд ли возможно. В христианском сознании история не может быть механическим сцеплением причин и следствий, а рождение Церкви именно в том мире, в тот момент - безразличной случайностью. «Когда пришла полнота времени, - пишет Ап. Павел, - Бог послал Сына Своего»... Не относятся ли эти слова хотя бы в некоторой мере и к тому миру, которому первому довелось стать «исторической плотью» Церкви? Мы знаем, что он встретил христианство враждой и гонениями. Но все-таки, чтобы эту вражду христианство могло в конце концов преодолеть, он должен был быть способным услышать христианскую проповедь, до какой-то степени - соответствовать ей. Не случайно, конечно, священные слова Евангелия были записаны на греческом языке, и в греческих категориях мысли, в эллинской одежде воплощено было богословие Церкви, человеческий ответ на Божественное Откровение. И если Евангелие нельзя понять до конца вне его еврейских, ветхозаветных истоков, то неотделимо оно и от того мира, в котором Благой Вести было суждено прозвучать впервые. |
|
|
.jpg)
