| Двойственный подход к фигуре Антихриста обнаруживает Ориген (185–254). То он со свойственным ему аллегорическим толкованием Библии говорит об Антихристе в переносном смысле как о «ложном слове, имеющим вид истины» (Толкование на Евангелие от Матфея, 24:1–2), тем самым понимая под ним безличностное и отнюдь не эсхатологическое явление, то видит в нём конкретную личность, которая появится в будущем. Прямыми предтечами Антихриста, по Оригену , являются самарянские лжепророки Досифей и Симон Маг, ещё в апостольский век объявившие себя Мессиями и создавшие собственные религиозные общины. Не исключено, что эти лица стали основой Павлового образа «беззаконника», приходящего «со всякою силою, знамениями и чудесами ложными». Чудотворство было непременным атрибутом тогдашних мессианских деятелей. Это впрямую относится к Симону Магу. Что касается Досифея, то эта личность остается для нас во многом загадочной. О нём не говорит Иосиф Флавий, перечисливший лидеров крупных мессианских движений I века н. э., а христианские авторы последующих веков дают о нём противоречивые сведения. Согласно «Псевдо-Клементинам» (IV в.), Досифей учился у Иоанна Крестителя и предшествовал Симону Магу (Гомилии, II 24), а по сообщению Филастрия (ок. 330–390) Досифей был иудеем и учителем Садока, основателя секты саддукеев (О ересях, 4). Впрочем, замечание Оригена , что Досифей «убеждал Самарян, что он есть тот Христос (Мессия), о ком пророчествовал Моисей», сближает этого деятеля с самарянским повстанцем 36 года н. э., о котором, не называя его по имени, рассказывает Иосиф Флавий. «Некий лживый человек» побудил самарян подняться на гору Гаризим, уверяя, «что покажет им зарытые здесь священные сосуды Моисея» (Древности, XVIII 4.1). Самаряне, так же как и иудеи, ожидали пришествия Мессии ( Ин. 4:25 ), причём нередко он воспринимался как второй или даже как оживший Моисей. Можно предположить, что Досифей представлялся своим адептам как предсказанный во Второзаконии 18:18 пророк, второй Моисей, и обещал самарянам восстановить храмовое богослужение на горе Гаризим, пресеченное после подчинения Самарии иудейским правителем Гирканом I (134–104 до н. э.). |
| К источникам, отражавшим церковно-юридический статус женщин, относятся прежде всего постановления некоторых вселенских и поместных соборов как западной, так и восточной Церкви. Отдельные законы, касавшиеся внебогослужебной стороны жизни диаконисс, имелись в двух гражданских сборниках: кодексе Феодосия (оформлен в 1-й пол. V в.) и в Новеллах, являвшихся частью “Кодекса гражданского права” Юстиниана (оформлен в 1-й пол. VI в.). Среди эпистолярных памятников одно из наиболее ранних упоминаний о некоем женском служении в христианских общинах содержится в 96 письме (111–113 гг.) Плиния Младшего, управлявшего Вифинией. Послание было адресовано императору Траяну. В западной Церкви о женском служении упоминал бл. Иероним (340/350–420) в письме к Непоциану о жизни клириков. К V в. относятся послания некоего Псевдо-Игнатия, последователя Аполлинария (IV в.), а уже к раннесредневековой эпохе — 8-е письмо Пьера Абеляра (1079–1142) к Элоизе. К собственно экзегетическим сочинениям, где упоминается служение женщин, следует отнести некоторые труды Оригена (185–253/254). Несколько сочинений посвящено толкованию и опровежению ересей. Наиболее ранним из них является труд сщмч. Иринея, епископа Лионского (около 130–202 гг.) “Против ересей”, написанный на греческом, но дошедший до нас лишь в латинском переводе. Свт. Ириней приводит сведения о деятельности женщин в еретических общинах. Около 530 г. некий автор, известный как Псевдо-Иероним, переписал комментарий еретика Пелагия (нач. V в.) на Первое послание к Тимофею и на Послание к римлянам апостола Павла. Последнее описание и истолкование уже исчезнувшего служения диаконисс в XIV в. дал греческий монах Матфей Властарь в “Алфавитной синтагме” (1335 г.). В этих источниках отразился поздний временной пласт, когда функции диаконисс в церковной практике уже не были известны. Ряд исторических реалий, связанных с конкретными женскими образами, содержится в церковных историях. Первым произведением этого жанра является труд Евсевия, епископа Кесарийского (ок. 260–340). Начиная основное повествование с периода раннего христианства, он доводит его лишь до 311 г. “История” Созомена писалась в Константинополе после 446 г. В свою очередь Феодорит, епископ Кирский (386/393?/–457), создавал “Историю” около 449–450 гг. в Апамее. |
| К источникам, отражавшим церковно-юридический статус женщин, относятся прежде всего постановления некоторых вселенских и поместных соборов как западной, так и восточной Церкви. Отдельные законы, касавшиеся внебогослужебной стороны жизни диаконисс, имелись в двух гражданских сборниках: кодексе Феодосия (оформлен в 1-й пол. V в.) и в Новеллах, являвшихся частью «Кодекса гражданского права» Юстиниана (оформлен в 1-й пол. VI в.). Среди эпистолярных памятников одно из наиболее ранних упоминаний о некоем женском служении в христианских общинах содержится в 96 письме (111—113 гг.) Плиния Младшего, управлявшего Вифинией. Послание было адресовано императору Траяну. В западной Церкви о женском служении упоминал бл. Иероним (340/350-420) в письме к Непоциану о жизни клириков. К V в. относятся послания некоего Псевдо-Игнатия, последователя Аполлинария (IV в.), а уже к раннесредневековой эпохе — 8-е письмо Пьера Абеляра (1079-1142) к Элоизе. К собственно экзегетическим сочинениям, где упоминается служение женщин, следует отнести некоторые труды Оригена (185— 253/254). Несколько сочинений посвящено толкованию и опровежению ересей. Наиболее ранним из них является труд сщмч. Иринея, епископа Лионского (около 130-202 гг.) «Против ересей», написанный на греческом, но дошедший до нас лишь в латинском переводе. Свт. Ириней приводит сведения о деятельности женщин в еретических общинах. Около 530 г. некий автор, известный как Псевдо-Иероним, переписал комментарий еретика Пелагия (нач. V в.) на Первое послание к Тимофею и на Послание к римлянам апостола Павла. Последнее описание и истолкование уже исчезнувшего служения диаконисс в XIV в. дал греческий монах Матфей Властарь в «Алфавитной синтагме» (1335 г.). В этих источниках отразился поздний временной пласт, когда функции диаконисс в церковной практике уже не были известны. Ряд исторических реалий, связанных с конкретными женскими образами, содержится в церковных историях. Первым произведением этого жанра является труд Евсевия, епископа Кесарийского (ок. 260-340). Начиная основное повествование с периода раннего христианства, он доводит его лишь до 311 г. «История» Созомена писалась в Константинополе после 446 г. В свою очередь Феодорит, епископ Кирский (386/393?-457), создавал «Историю» около 449-450 гг. в Апамее. |
| Подводя итог, Златоустый проповедник восклицает: «Не будем, поэтому, требовать у Него отчета в происходящем, а прославим за все!» Раскрывая подробнее пятую причину бедствий святых, св. Иоанн Златоуст создает свою знаменитую малую теодицею: «Так как уготован иной век, в котором (Бог) намерен воздать всякому по достоинству, одному – мзду нечестия, другому – мзду добродетели, то Он и терпит, видя, как один бедствует, а другой роскошествует» 1019 . Тот, кому уготована в том веке мзда нечестия, в нынешнем роскошествует, ведь сотворил и он нечто благое. Кому же уготована в том веке мзда добродетели, в нынешнем – бедствует, ведь имел и он некоторые согрешения. Так достигается некоторый баланс этого и того мира. АПОКАТАСТАСИС Отчаянно пытаясь решить проблему великой теодицеи, христианские умы порой сдавались. Не желая более решать нерешаемую задачу, они просто рубили Гордиев узел. Так возникали идеи апокатастасиса. Αποκατστασις (апокатастасис) – «восстановление», «возвращение в прежнее состояние». Чтобы оправдать Бога в существовании зла (и греха, и страданий, и вечных мук), разум, желающий все понимать, и сердце, желающее всем добра, приходит к идее о том, что в конечном счете Бог восстановит все Свое творение в первозданное, святое и блаженное состояние. Тогда неразрешимые вопросы Теодицеи исчезают, как рассеивается туман при восходе солнца. От Писания приводят слова апостола Павла: Когда же Бог все покорит Ему, Сыну Своему, тогда и Сам Сын покорится Покорившему все Ему, да будет Бог все во всем 1020 . Первый учение об апокатастасисе провозгласил великий Ориген , учитель Александрийский (ок. 185–254). О наказаниях Божиих и геенском огне Ориген мыслит как об очистительных средствах. «Наказание посредством огня тоже нужно понимать в смысле врачебного средства; об этом учит Исаия, который так говорит об Израиле: Отмыет Господь скверну дщерей Сионских и кровь Иерусалимскую очистит от среды их духом суда и духом огня 1021 » 1022 . О словах апостола Павла да будет Бог все во всем 1023 Ориген рассуждает так: «Тогда, после уничтожения всякого греховного чувства и после совершенного и полного очищения этой природы, один только Бог, единый благой, будет составлять для нее все, и Он будет составлять все не в некоторых только немногих или не в очень многих, НО – ВО ВСЕХ СУЩЕСТВАХ. |
| Христианские дети росли в среде греко-римской культуры, поэтому совершенно естественно вставал вопрос об их защите от влияния языческого мира, предлагавшего далекие от христианства идеалы. Одной позицией был отказ от контактов с источниками опасности: «От всех книг языческих удерживайся. Ибо на что тебе чужие речи, или законы, или лжепророки, когда они даже отвращают слабых от веры? Чего не достает тебе в Законе Божием, чтобы устремляться тебе к басням языческим?» («Апостольские Постановления»). Другая, более «центристская», позиция выражена в беседе святого Василия Великого «К юношам о том, как пользоваться языческими сочинениями»: «Ибо как для других наслаждение цветами ограничивается благовонием и пестротою красок, а пчелы сбирают с них и мед: так и здесь, кто гоняется не за одною сладостью и приятностью языческих сочинений, тот может из них запастись в душе некоторою пользою. Поэтому, во всем уподоб?ляясь пчелам, должны вы изучать сии сочинения. Ибо и пчелы не на все цветы равно садятся, и с тех, на какие нападут, не все стараются унести, но, взяв, что пригодно на их дело, прочее оставляют нетронутым. И мы, если целомудренны, собрав из сих произведений, что нам свойственно и сродно с истиною, остальное будем проходить мимо. И как срывая цветы с куста роз, избегаем шипов, так и в сих сочинениях, воспользовавшись полезным, будем остерегаться вредного». Перед нами — селективный подход, который был не просто теорией, но успешно реализовывался в жизни. Многие христианские святые (святой Василий Великий, блаженный Иероним и другие) получили классическое античное образование, которое активно и плодотворно использовали в деле христианского благовестия. Евсевий Кесарийский рассказывает об Оригене (ок. 185—254 ), что он вместе с освоением классической школьной программы с детства учился христианским священным текстам по настоянию своего отца: «Что касается изучения Священного Писания, то тут начало у Оригена было положено прекрасное; с детства он прилежно (больше, чем принято) им занимался; отец не считал эти занятия простой добавкой к обычному школьному обучению. |
| Emp., Pyrrh. I, 41–42). Не выручает ни практически медицинская критика суеверий и религиозного шарлатанства Цельсом в «Λγος ληθς» , ни тем более такие жизнерадостные летописцы философии, как Диоген Лаэртский . Но, в конечном итоге, все духовные метания эпохи имеют цель – поиск надежного психологического основания «здесь» и гарантированного убежища «там» (Э. Доддс). Для обоих пунктов поиска нет ничего невозможного. Но если знание о посмертном существовании, будучи достаточно общим представлением для религий древнего мира вообще, при этом фиксирует в сознании естественность неравенства в земной юдоли и неравенства после смерти, то раннее христианство выгодно отличается на этом фоне своим наивным призывом к равенству здесь и там. Простота этого взгляда привлекает, и новая религия очень быстро набирает адептов во всех социальных слоях общества. А подлинной теологией она становится после того, как в нее обращаются интеллектуалы. В Александрии – это Тит Флавий Климент (ок. 150 – после 210 гг.) и его логический последователь Ориген-христианин (185–254 гг.). За дело взялись профессионалы. Обратить религию в теологию – это значит создать с нуля письменную теорию всех ее частей – онтологию, гносеологию и эсхатологию со всеми входящими в них разделами. Параллельно с ними в Александрии развивается школьный неоплатонизм под руководством Аммония Саккаса (175–242 гг.). С теми же ментальными установками, только на проверенной основе греческой философской традиции. В эпоху отсутствия средств стремительной передачи информации требуется больше времени для формирования, формулирования и популяризации идеи, но и результат прочнее. Главное – найти точку опоры для утверждения истины. Климент, александрийский христианский пресвитер, рожденный в языческой семье, начинает с гносеологии, привлекая при ее структуризации стоическую, эпикурейскую и платоническую терминологию. Этим вопросам отведена II книга его фундаментального энциклопедического труда «Строматы». Первым основанием для познания является религиозная интуиция , сформулированная в термине «вера» (пистис). |
| «Ареопагитики» не строят своей собственной системы космологии и не занимаются, подобно творениям Оригена (ок. 185–254) или каппадокийцев, проблемой шестоднева. Мир для них – откровение Бога, и, как таковое, – самоочевидная истина, не нуждающаяся в доказательствах. Им важно не происхождение мира, а его место в иерархической полноте всего сущего. Творение мира есть одно из раскрытий Божества, Его «выступлений» (греч. «проодон»). Бог , как Высшее Благо, есть источник жизни. Благо же, на языке этого памятника, не моральная категория, а понятие онтологическое, то есть сама жизнь. Этими понятиями весьма часто оперирует известный русский богослов В. Н. Лосский († 1958), и притом с большой любовью. Так, говоря о двух повествованиях Священного Писания о сотворении мира, пытаясь уяснить смысл объединения повествования, он замечает: «Если первый рассказ ассимилирует человека с другими земными существами в одном общем благословении и подчеркивает антропокосмическое единство в плане природном, то второй точно определяет место человека. Действительно, здесь дана совершенно иная перспектива: человек предстает перед нами не только как верх творения, но и как самый его принцип». Творческий акт Божий при сотворении человека – «дуновение дыхания жизни» понимается В. Н. Лосским как дарование «частицы Божества», а не как полная духовность человека, ибо в таком случае наш интеллект нес бы некую Божественную эманацию. Но если бы наша душа была нетварной, мы были бы Самим Богом, лишь обремененным земным прахом, а все творение было бы лишь иллюзорной игрой. Согласно святому Григорию Богослову (329–389), нетварная благодать включена в самый творческий акт, и душа получает жизнь и благодать одновременно, ибо благодать – это дыхание Божие, «Божественная струя», животворящее присутствие Духа Святого. Если человек стал живым тогда, когда Бог вдохнул в него дыхание жизни, то это произошло потому, что благодать Духа Святого и есть истинное начало нашего существования. Остальные движения Божии в акте творения обосновываются конкретной символикой космологии. Лосский воспринимает повествование не как метафору, а как реальную аналогию, которая еще сегодня находит свое применение в православной аскезе. |
| Другой последователь Иустина Философа, Афинагор 7 , напротив, широко использует греческих авторов; его творения явно рассчитаны на лиц, имеющих греческое образование. Афинагор одним из первых попытался дополнить веру разумом, Откровение — принципом доказательства; ему принадлежит первое в истории христианства теологическое “дедуктивное доказательство”, направленное против языческого многобожия: Бог по самому своему понятию есть существо беспредельное всеохватывающее, следовательно, Он должен быть один. Афинагору принадлежит понятие “доказательные основания нашей веры”. Филолей (Филатей), в противоположность Афинагору, полностью отрекается от всего языческого и признает только Божественное откровение; все же остальное он считает плодом падшего ума 8 . Таким образом, уже во II веке в христианском обществе четко определились два подхода к проблеме соотношения знания и веры, а, следовательно, и задачам апологетики. Жившему в III веке Тертуллиану из Карфагена приписывают формулу: “Верую, потому что это абсурдно”. Его не интересовали ни научные, ни философские искания. Он остановил свое внимание на вопросах нравственности, дал картины семейной жизни того времени, с которыми многим было бы полезно познакомиться и в наше время 9 . Принципиально иных взглядов придерживалась Александрийская школа богословия, которая очень высоко ставила светскую античную философию, учила о дополнительности веры и знания. Она вышла из Александрийской катехизической школы, возникшей во второй половине II века. Наиболее видными представителями этой школы были Климент Александрийский (ок. 150–215) и Ориген (185–254); второй считается еретиком 10 . Об остроте борьбы между двумя направлениями христианства первых веков свидетельствует Климент Александрийский, который писал: “Есть между нами немало людей, боящихся эллинской философии, как дети боятся привидения Если их вера настолько слаба, что может колебаться от человеческих заблуждений, то пусть эти слабосильные христиане лучше признаются, что они никогда не верили в Истину”. |
| Рис. 4 На рис. 4 в верхнем ряду (справа налево): Флоренс Найтингейл (1820-1910), английская сестра милосердия и общественная деятельница; Лукиан Тапьеди (1921-1942), папуасский англиканский миссионер, казненный японцами во время Второй Мировой войны; царь, пророк и псалмопевец Давид (Х в. до н.э.); преподобный Симеон Новый Богослов (949-1022); Чарльз Дарвин (1809-1882), английский натуралист; Есфирь Джон (1929-1960), пакистанская христианка и миссионерка, убитая за свою веру; Джон Мьюр (1838-1914), американский натуралист, автор идеи создания национальных парков; преподобномученица Мария (Скобцова) (1891-1945); Дональдина Камерон (1869-1968), шотландско-американская миссионерка и борец против рабства; Тиунэ Сугихара (1900-1986), японский дипломатический представитель в Литве, спасший множество евреев от нацистских преследований. На рис. 4 в нижнем ряду (справа налево): преподобный Серафим Саровский (1759-1833); Мохандас Ганди (1869-1948), индийский политик и философ; Пал Эдрёш (1913-1996), венгерский математик; Мартин Лютер (1483-1546), немецкий богослов и церковный реформатор; Томас Мертон (1915-1968), американский католический монах и богослов. Рис. 5 На рис. 5 (справа налево): Соджорнер Трут (1795-1883), американская аболиционистка, бывшая рабыня; епископ Варфоломей де лас Касас (1474-1566), испанский богослов и защитник коренных жителей Америки; пророчица Мириам (ок. XIV-XII в. до н.э.), сестра Моисея и Аарона; священник Ориген (185-254), раннехристианский богослов, повлиявший на святителя Григория Нисского; Малкольм Икс (1925-1965), американский правозащитник; королева Англии Елизавета I (1533-1603); Икбаль Масих (1982-1995), пакистанский мальчик-христианин, борец против детского рабства; святая Католической Церкви Тереза Аквильская (1515-1585). Рис. 6 На рис. 6 в верхнем ряду (справа налево): Уильям Шейкспир (1564-1616), английский драматург; Морихэй Уэсиба (1883-1969), японский философ и создатель боевого искусства айкидо; Кристина Пизанская (1365-1431), итало-французская средневековая писательница; Джон Мейсон Нил (1818-1866), британский англиканский священник и гимнограф; Ангеса Санфорд (1897-1982), американская христианская писательница; Федор Михайлович Достоевский (1821-1881), русский писатель; Ван Чжимин (1907-1973), китайский протестантский пастор, убитый за свою веру во время «Культурной революции»; Маргарита Поретанская (ок. 1250-1310), французская монахиня, писательница, казненная по приговору инквизиции; первоверховный апостол Павел (I в.); преподобный Моисей Мурин (330-405), египетский монах. |
| 6. Святой Поликарп Смирнский (+ 166 г.) в Послании к Филиппийцам: «Бог же и Отец Господа нашего Иисуса Христа и Сам вечный Первосвященник, Сын Божий Иисус Христос , да утвердить вас в вере и истине, во всякой кротости и незлобии, терпении и великодушии, воздержании и целомудрии; и да даст вам жребий и часть среди Своих святых, и нам с вами и всем, которые живут под небом и имеют уверовать в Господа нашего Иисуса Христа и Его Отца , воскресившего Его из мертвых» (гл. 12). 7. Христианский апологет и богослов Ориген (ок. 185 – 253/254) пишет: «Этот Бог, праведный и благой Отец Господа нашего Иисуса Христа , дал закон, и пророков, и Евангелие; Он же есть Бог и апостолов, Бог Ветхого и Нового завета. Потом (церковное предание учит), что сам пришедший Иисус Христос рожден от Отца прежде всякой твари. Он служил Отцу при создании всего, ибо “вся Темь быша” (Ин.1:3), но в последнее время, смирив Себя, Он воплотился, сделавшись человеком, хотя был Богом , и, сделавшись человеком, пребыл тем, чем Он был прежде, т. е. Богом . Он воспринял тело, подобное нашему телу, с тем только различием, что оно было рождено от Девы и Св. Духа. Этот Иисус Христос родился и пострадал истинно, и этой общей смерти подвергся не призрачно, но истинно; истинно Он воскрес из мертвых, после воскресения обращался со Своими учениками и вознесся» (Ориген. О началах. Книга первая. Введение, 4). 8. Святой мученик Иустин (нач. II века – 166 г.): «Наш учитель в этом есть Иисус Христос, который для этого родился и был распят при Понтии Пилате, бывшем правитель Иудеи, во время Тиверия кесаря; и мы знаем, что Он Сын Самого истинного Бога » (Иустин. Вторая апология. 13). «А слова эти сказаны в доказательство, что Иисус Христос есть Сын Божий и апостол, который прежде быль Слово и являлся иногда в виде огня, иногда в образ бесплотных, ныне же по воле Божией, сделавшись для рода человеческого человеком, претерпел и страдания, каким он по действию демонов был подвергнуть безумными Иудеями» (там же, 62). 9. Епископ г.Сарды (Малая Азия) Мелитон (+ ок. 177 г.). О Пасхе: |
|
|
