| Гимнография. По греч. рукописям визант. периода известны 3 канона А. Самый ранний, 4-го гласа, датируется X в. и принадлежит гимнографу Арсению, имя к-рого вписано в богородичны (AHG. IX. P. 176-188, 399-400) с акростихом «Αχιλλου με χρις φωτιζτω τν ξνον» (Ахиллия благодать да просветит меня странника). В греч. рукописях XI-XV вв. встречается канон 4-го плагального, т. е. 8-го, гласа с акростихом «Αχιλλου με τος λτοις στερ σκπε» (Ахиллия молитвами мя, Спасе, покрой), гимнографа Иосифа, чье имя вписано в тропари 9-й песни (Ταμεον. Ν 606. Σ. 200). Следующий из известных греч. канонов датируется XIV в. и принадлежит Антонию, архиеп. Ларисскому. Он был опубликован в 1761 г. в Венеции в майской Минее (переиздана в Афинах в 1952) вместе с упомянутым каноном Иосифа. В XVIII-XIX вв. в Венеции и Лариссе был осуществлен ряд изданий служб А. ( Petit. Bibliogr. d. acolouthies grecques. P. 1-2). Перенесение мощей А. в южнослав. земли после XIII в. обусловило появление как местной гимнографии А., так и редакций уже имеющихся текстов; так, напр., варианты канонов Иосифа зафиксированы в серб. (САНУ. 361, сер. XIII в.) и болг. (Крк. 19, XIV в.) рукописных Минеях. Известно неск. служб А. южнослав. происхождения. Служба, помещенная в праздничной Минее студийского типа (Sinait. slav. 25, XIV в.), имеет, по мнению К. Ивановой, болг. происхождение и написана для храма, где почивали мощи святого, скорее всего на Преспе. Еще одна, полиелейная, служба сохранилась в майской хиландарской Минее 230 (XV в.) иерусалимского типа и связана с Арилье. Канон этой службы предположительно написан на рубеже XIV-XV вв. книжником Никодимом из Тисманы. В 1962 г. Дж. Радойчичем по майской Минее (Хиландарь. 665, XV в.) были опубликованы ранее неизвестные тропарь и кондак А. Позднее было доказано, что лист с этими текстами был изъят из др., более поздней, рукописи Хиландарской коллекции - праздничной Минеи 250, 1670 г.), содержащей полную службу А. В древнерус. рукописях XI-XIII вв. служба А. не зафиксирована. |
| А. была наиболее космополитическим городом эллинистического Востока. Ее население составляли неск. групп: потомки коренных жителей, переселенцы из Канопа , греки и македоняне, евреи, а со II в. до Р. Х.- римляне и италийцы. В первые века по Р. Х. в особую группу выделились принявшие христианство египтяне - копты. На рубеже эр население А. быстро росло: если в нач. I в. до Р. Х. оно составляло 300 тыс., то уже через 100 лет достигало, по нек-рым оценкам, 1 млн. В городе часто происходили беспорядки и столкновения, в ряде случаев носившие антииудейский характер, поскольку евреи составляли привилегированную часть городской общины. Они поселились в А. сразу после основания города и занимали один, а позднее 2 из 5 кварталов города. Главным из них был квартал «Δ», расположенный в сев.-вост. части А. рядом с царским дворцом (Иосиф Фл. Иуд. война. II 18. 7; Иуд. древн. XIV 117; Филон. Против Флакка. 55). Несмотря на возможность жить по своим обычаям в отдельных городских кварталах, александрийские евреи были сильно эллинизированы. Представители высших сословий получали хорошее греч. образование. В ответ на появление в 1-й пол. III в. до Р. Х. в А. грекоязычных антиеврейских сочинений евр. община А. создает собственную лит-ру на греч. языке, предназначавшуюся для всего эллинистического мира и стремившуюся доказать древность и ценность евр. истории и религии. По масштабу и распространению эта лит-ра соперничала в античном мире с совр. ей собственно греч. Главным ее достижением был перевод на греч. язык ВЗ - создание Септуагинты (1-я пол.- сер. III в. до Р. Х.), в честь к-рого александрийские евреи установили особый праздник. Богослужение в местных синагогах также совершалось на греч. Др. важнейшими направлениями евр. лит-ры на греч. языке являлись: составление текстов, примыкающих к канону (2-я и 3-я книги Маккавейские , Кн. Премудрости Соломоновой ); художественное, в т. ч. драматургическое переложение ветхозаветных сюжетов (Езехиэль, рубеж III и II вв. до Р. Х.; «Иосиф и Асенеф», II-I вв. до Р. Х.); изложение евр. истории (Филон Старший, ок. 300 до Р. Х.; Деметрий, кон. III в. до Р. Х.; Феодот и Евполем в сер. II в. до Р. Х.); наконец, идейно-философское самоопределение по отношению к греч. культуре - в этой области подходы варьировались от доказательств безусловного хронологического и содержательного приоритета евр. мировоззрения перед греч. ( Аристовул , ок. 100 до Р. Х.) до попыток доказать внутреннее единство и добиться синтеза иудаизма с эллинизмом ( Филон Александрийский , ок. 30 до Р. Х.- 40 по Р. Х.). Не оказав заметного влияния на греков, грекоязычная лит-ра александрийских евреев, использовавшая помимо языка многие приемы и элементы греч. лит-ры и науки, все больше предназначалась для самих евреев, оказываясь средством их частичной эллинизации. Это вызывало оппозицию со стороны консервативно и антигречески настроенных представителей общин. |
| Основной круг научных интересов Л. обозначился уже к нач. 30-х гг. XX в.: визант. сигиллография, церковно-историческая география Балкан, визант. просопография, церковная история XIII-XIV вв., в т. ч. отношения Византийской Церкви с Папским престолом. Вдохновленный своими учителями Жаненом и Грюмелем, Л. задумал несколько масштабных проектов по истории христ. Востока, к-рые при его жизни были реализованы лишь частично. Л. много лет работал над 4-м томом «Регест актов Константинопольских патриархов» за XIII в. (Les Regestes des Actes du Patriarcat de Constantinople. P., 1971. Pt. 1: Les Actes des patriarches. Fasc. 4: Les Regestes de 1208 à 1309); первые тома этого справочника были подготовлены Грюмелем еще в 30-х гг. ХХ в., а работа над последними была завершена Ж. Даррузесом в 70-80-х гг. ХХ в. Трудом всей жизни Л. стал полный свод визант. печатей, к-рый должен был включать 6 томов: печати имп. дворца; центральной администрации и столицы; провинциальной администрации; Визант. Африки; Византийской Церкви; разные печати. В 1963-1965 гг. Л. начал работу с томов, посвященных печатям иерархов, клира и монахов К-польской Церкви, а также печатям Кипрской и Болгарской Церквей и Восточных Патриархатов (Le corpus des sceaux de l " Émpire Byzantin. P., 1963. T. 5: L " Église. [Vol. 1]: Pt. 1: L " Église de Constantinople. A. La Hiérarchie; 1965. [Vol. 2]: Pt. 1 (suite): B. Le clergé et les moines; C. Les Archevêchés autocéphales (Chypre et Bulgarie); Pt. 2: A. Les Patriarcats orientaux (Alexandrie, Antioche, Jérusalem); B. Supppl.; 1965. [Vol. 3]: Planches; 1972. [Vol. 4]: Pt. 3: Suppl.). В числе неосуществленных проектов Л.- полная визант. просопография, план работы над которой он представил на IV Международном конгрессе византийских исследований в Софии (La Prosopographie de l " empire byzantin: Plans et travaux//EO. 1934. T. 33. P. 385-395). После смерти Л. работу с его архивом продолжил Даррузес. Он опубликовал полный корпус греческих документов, касающихся Лионской унии 1274 г., который Л. собирал с кон. 30-х гг. ХХ в. (Dossier grec de l " Union de Lyon (1273-1277)/Ed. V. Laurent, J. Darrouzès. P., 1976). Даррузес систематизировал и публиковал нотиции (списки епархий) К-польского Патриархата. Эта работа была начата на рубеже XIX и XX вв. Г. Гельцером , а в 30-х гг. продолжена Э. Герландом и Л. (Corpus notitiarum episcopatuum ecclesiae orientalis graecae. [Istanbul], 1936. Pt. 1: Les listes conciliaires/Établies par E. Gerland; rev. et compl. par V. Laurent.). |
| В XIV в. к М. г. было добавлено сочинение под названием «Завещание Григория Просветителя», являющееся одной из версий подложного анонимного соч. «Послание любви и согласия между великим императором Константином, св. папой Сильвестром, Трдатом, царем Армении, и св. Григорием Просветителем армян» (произведение, отчасти близкое к лат. трактату «Константинов дар» ). Считается, что «Завещание...» было переведено с греческого князем Сасуна и Тарона Чортванелом Мамиконяном на рубеже XI и XII вв. Редактором текста М. г. был Берсег. М. г. является памятником рукописного искусства, каллиграфии и миниатюры. Текст написан в 3 столбца (что является редкостью) по 45 строк древнейшим прямолинейным еркатагиром (вид унциала). Несмотря на размеры листов (для каждого листа была использована кожа целого теленка), пергамен светлый и мягкий. М. г.- яркий пример художественных произведений школы миниатюрной живописи пров. Бардзр-Айк, сыгравшей большую роль в культуре Армении XIII-XIV вв. При оформлении рукописей этой школы использовали плетеные орнаменты, стилизованные растительные и зооморфные мотивы, восходящие к древнему искусству, укрупнение нек-рых элементов, разнообразные художественные тенденции. Последняя черта связана с активной миграцией населения, вследствие которой в Бардзр-Айк проникали традиции др. школ арм. миниатюры и искусства сопредельных стран, в т. ч. Византии. М. г. украшен 4 сюжетными миниатюрами (Л. 1 об., 325 об.), монументальным титульным листом (Л. 2), торжественными заставками, отмечающими начала чтений, маргиналиями и инициалами рубрик. Мн. заставки и маргиналии вырезаны; возможно, среди них были и сюжетные сцены. М. г. открывается 3 миниатюрами, к-рые скомпонованы на 1-м листе и разделены простыми рамками. Несмотря на то что лист оборван с левой стороны, изображения легко читаются. В его верхней части помещены сцены «Подношение (посвящение) книги заказчиком Христу на троне» и «Крещение»; в нижней части - «Рождество Христово» с «Поклонением волхвов», «Благовестием пастухам» и «Омовением Младенца». |
| Первая евангельская стихира с ремаркой «меншее знамя». Певч. сборник. 2-я четв. XVII в. (РГБ. Ф. 379. 23. Л. 269) Первая евангельская стихира с ремаркой «меншее знамя». Певч. сборник. 2-я четв. XVII в. (РГБ. Ф. 379. 23. Л. 269) Пример применения термина «малый распев» не к отдельному песнопению, а к большому циклу песнопений представляет собой цикл из 11 евангельских стихир, традиционно помещаемый в рукописях как приложение к Октоиху (см. ил.: 1-я евангельская стихира, глас 1 - РГБ. Ф. 379. 23. Л. 269, «меншее знамя»; содержит следующие мелодические формулы (попевки, лица-попевки и фиты) 1-го гласа столпового знаменного распева: рожек с хамилой, долинка переметная, колесо, фита поводная, пригласка с тряской и перехватом, рафатка с хамилой, кулизма средняя, рожек, рафатка, фита кудрявая, возвод). Обозначение «меньшая», или «малая», в списках XVII в. получила появившаяся на рубеже XVI и XVII вв. новая стилевая редакция евангельских стихир. По сравнению с предшествующей редакцией (пространный и сложный мелос к-рой является одним из выдающихся образцов древнерус. мелизматики) распевы стихир в новой редакции были значительно сокращены и адаптированы в русле столповой традиции, большая часть фит и лиц заменены на формулы силлабо-невматического типа. Одновременно с термином «малый распев» возникло и наименование «большой распев» , к-рое стало применяться к первоначальной мелизматической редакции евангельских стихир, продолжившей бытование в списках параллельно с «меньшей», сокращенной версией. Примеры списков, содержащих обе редакции: РГБ. Ф. 379. 23, 2-я четв. XVII в. (старая ред. без уточняющей ремарки - л. 257, новая ред. с пометкой «меншее знамя» - л. 269); РГБ. Ф. 304 430, 1-я пол. XVII в. (новая ред. без ремарки - л. 365 об., старая ред. с ремаркой «большее знамя» - л. 564); РГБ. Ф. 304 449, 1-я пол. XVII в. (старая ред.- л. 232, новая ред.- л. 271, обе без ремарок). Ремаркой «меньшее» предваряются также нек-рые песнопения Обихода (в т. ч. из триодного цикла): «Богородице Дево, радуйся», «Приидите, ублажим Иосифа», «Достойно есть», «О Тебе радуется», «Владычице, приими молитву раб Своих», «На реках Вавилонских», «Взбранной Воеводе», нек-рые тропари, задостойники и др. |
| С т. зр. композиции Мученичество распадается на 2 части. В главах 1-21 повествуется о 5 паннонских мучениках (Клавдии, Семпрониане, Никострате, Кастории и Симплиции), в гл. 22 сообщается о 4 мучениках, пострадавших в Риме. По мнению Делеэ и др. исследователей, рассказ о рим. мучениках представляет собой более позднее добавление, появившееся на месте изъятых во время переработки текста заключительных глав Мученичества, в к-рых сообщалось о погребении 5 мучеников и об их почитании в Паннонии (ActaSS. Nov. T. 3. P. 751). Основной текст Мученичества был составлен скорее всего в Паннонии, возможно в г. Сирмий (ныне Сремска-Митровица, Сербия). Исследователи указывали на оригинальный сюжет произведения и на подробности, связанные с организацией работы в рим. каменоломнях. Подчеркивая, что в Мученичестве в отличие от мн. др. агиографических сочинений дано реалистичное описание действий рим. властей, Делеэ и др. исследователи пришли к выводу, что сведения о гибели паннонских мучеников в целом достоверны (напр.: Delehaye. 1913. P. 67-68; Idem. 1936. P. 65-66; Zeiller. 1918. P. 88). Агиограф не был современником описанных им событий, скорее всего он опирался на предания, к-рые бытовали в местах казни и погребения мучеников (ActaSS. Nov. T. 3. P. 759-760; Delehaye. Passions. P. 245-246; ср.: Zeiller. 1918. P. 94). Возможно, Мученичество - запись устной легенды, сделанная на рубеже IV и V вв. ( Damjanovi . 2009). Высказывалось мнение, что мученики пострадали осенью 293 г., когда в Паннонии находился имп. Диоклетиан ( M ó csy A. Pannonia and Upper Moesia: A History of the Middle Danube Provinces of the Roman Empire. L.; Boston, 1974. P. 326), но др. исследователи отвергают сведения Мученичества об участии имп. Диоклетиана в суде над мучениками и связывают их гибель с гонениями на христиан, которые в Иллирике начались осенью 303 г. (по мнению Р. Братожа, мученики были казнены 8 нояб. 303 - Brato . 2004. S. 124-125, 127). Ж. Зейер полагал, что в Мученичестве сообщается о строительстве дворцового комплекса в совр. г. Сплит (Хорватия), который стал резиденцией Диоклетиана после его отречения от власти (1 мая 305). Т. о., мученики пострадали скорее всего в 306 г. ( Zeiller. 1918. P. 91-93). |
| Годовой сток реки, первоначально составлявший ок. 1,2 млн куб. м, на рубеже XX и XXI вв. равен ок. 850 млн куб. м. Стремительное течение и резкое падение на верхнем отрезке, извилистость и незначительная глубина на нижнем делают реку несудоходной. Прибрежная полоса И. покрыта обильной растительностью, контрастирующей с пустынными окрестностями. Берега реки заросли иорданским тамариском, ивами, акацией, олеандром и содомскими яблонями. В древности в полосе растительности, тянущейся вдоль реки («краса Иордана» (Зах 11. 3)), водилось много диких зверей: львов (Иер 49. 19; 50. 44; Зах 11. 3; изображены на карте Мадабы ), леопардов, диких кабанов. До сих пор встречаются газели, лисы, шакалы и гиены. Берега И. также служат местом стоянок для перелетных птиц. Река богата рыбой. Верхнее течение реки представляет собой плодородную возделываемую долину. Земли вдоль нижнего И. заселены крайне неравномерно: восточный берег, область древней Переи, интенсивно осваивается, здесь расположены десятки деревень и небольшой г. Эль-Карама; на западном берегу насчитывается несколько оседлых бедуинских и израильских сельских поселений, а также г. Бейт-Шеан на месте древнего Беф-Сана . В Новое время по И. прошла граница между гос-вами. После создания эмирата Трансиордания в 1921 г. (с 1946 королевство) и вплоть до 1948 г. И. служил его границей с брит. подмандатной территорией Палестины. После создания гос-ва Израиль в 1948 г. верхний И. стал его вост. границей с Сирией. Нижний И. и прилегающие к нему земли, на которых по плану ООН должно было быть создано араб. палестинское гос-во, перешли под иорданский контроль и оставались под ним, пока не были захвачены Израилем в ходе 6-дневной войны 1967 г. По окончании войны по И. от Ярмука до Мёртвого м. прошла линия прекращения огня между Израилем и Иорданией, а после подписания мирного договора между странами в 1994 г.- гос. граница. Верхнее течение И. и его истоки были захвачены Израилем в ходе 6-дневной войны. Территориальные претензии на истоки И. неоднократно служили поводом для локальных конфликтов между Израилем, Сирией и Иорданией. В Свящ. Писании |
| К. приписывается соч. «Теоретическая и практическая метода для фортепиано» (на франц. и польск. языках), автором к-рого на самом деле является его однофамилец - композитор Игнаций Платон Прокоп Козловский, ученик Дж. Фильда. К. вошел в историю музыки как высокопрофессиональный композитор, автор многочисленных «российских песен», инструментальных, хоровых и симфонических произведений. Его полонезы можно разделить на 2 группы: торжественные с хором кантатного типа и лирические фортепианные миниатюры. Духовную музыку, по-видимому, К. сочинял по конкретным случаям. Оба его хоровых концерта могли быть написаны как для богослужений в ставках Потёмкина на юге, так и для домовых церквей в С.-Петербурге. Есть версия, что концерты были сочинены для исполнения крепостной капеллой Шереметева в Москве. Е. М. Левашёв датирует эти сочинения 1795-1797 гг., концерт «Плачу и рыдаю» - летом 1795 г., когда композитор работал в подмосковной останкинской усадьбе Шереметева над постановкой оперы «Взятие Измаила» (см.: Фортунатов. 1997. С. 442). Эти произведения долгое время существовали в рукописях, объявление об их продаже в муз. магазине Гене в Москве свидетельствует о том, что концерты были популярны и распространялись среди любителей хоровой музыки в виде рукописных копий. В реестре Гене концерты значатся как двухорные. Музыка «Изми мя, Господи» утеряна, концерт «Плачу и рыдаю» публиковался на рубеже XIX и XX вв. П. И. Юргенсоном (см. ст. Юргенсон ) и П. М. Киреевым для 4-голосного хора. В ряде рукописных сборников этот концерт ошибочно приписывается Сарти или А. Л. Веделю (РНБ. Ф. 1021. Оп. 1. Ед. хр. 2; Сб. духовных песнопений//Нижегородская обл. б-ка. ОР. Р/362. Л. 67). Концерт «Плачу и рыдаю» неоднократно переиздавался в хоровых сборниках, существует большое количество его аудиозаписей. На примере концерта «Плачу и рыдаю» заметны изменения, происходившие в рус. духовной музыке в 90-х гг. XVIII в.: строгая соразмерность и уравновешенность мелодики, гармонии и формы, типичные для произведений классицизма, и в частности, для сочинений Д. С. Бортнянского , сменяются эмоциональной неуравновешенностью и экспрессивной патетикой, характерными для сентиментализма и раннего романтизма. В ритме 1-й части концерта чувствуется связь с ритмами траурного марша, к-рые проявились в рус. музыке в сер. 90-х гг. XVIII в. А. М. Соколова назвала этот концерт «русским реквиемом», причислив автора «к группе тех русских мастеров, которые довели жанр хорового концерта до уровня философски значительного, высокого, общечеловеческого в своей художественной ценности искусства» ( Соколова. 1997. С. 144). |
| языке), в состав к-рого вошли поэтические произведения М., его переводы на «малорусское наречие» укр. повестей Н. В. Гоголя, народные песни и сказки. Позднее М. публиковал на укр. языке рассказы из укр. жизни. Благодаря работе в отделе статистики М. собрал значительный документальный материал о народных движениях в Ср. и Н. Поволжье. Широкую известность получили его работы по истории протестных движений и старообрядчества в XVII-XIX вв., опубликованные в 1860-1875 гг. в журналах «Русское слово», «Вестник Европы», «Дело» и др. В 1872 г. М. напечатал в ж. «Дело» 1-ю ч. соч. «Русское крестьянство накануне воли» о положении крестьян накануне отмены крепостного права, созданного на материалах из саратовских архивов. По требованию цензуры публикация очерков прекратилась. Посвященная той же теме книга М. «Накануне воли: Архивные силуэты» (СПб., 1889) в 1890 г. была запрещена, тираж уничтожен. В 1875 г. в ж. «Дело» М. выступил с обращением «Печать в провинции», вызвавшим дискуссию с участием известных литераторов, в т. ч. Ф. М. Достоевского . М. принял активное участие в работе газ. «Голос», в к-рой публиковались его передовицы за ускорение темпов реформ, за расширение земского движения. В 1875-1876 гг. М. опубликовал цикл очерков «Десятилетие русского земства». По приглашению Н. А. Некрасова М. стал постоянным автором «Отечественных записок». В кон. 60-х - 70-х гг. XIX в. М. написал романы «Знамения времени» и «Новые русские люди», посвященные исканиям молодежи времен «великих реформ». Критики встретили их прохладно, отмечая преобладание публицистичности над психологизмом. В 1878 г. по настоянию А. С. Суворина М. обратился к жанру исторического романа. На рубеже 70-х и 80-х гг. им был создан ряд произведений на темы рус. истории, в т. ч. посвященных расколу Русской Церкви и старообрядчеству: «Идеалисты и реалисты» (1876), «Сидение раскольников на Соловках» (1880), «Великий раскол» (1881), «Социалист прошлого века» (1882). Во 2-й пол. 80-х гг. М. обратился к сюжетам из мировой истории, этому способствовали заграничные путешествия писателя - в Египет, Палестину, Армению, Испанию, Италию, во Францию, в страны Балканского п-ова. |
| В протоколе визитации епископских гробниц в ц. Сен-Низье в Лионе (1308) содержится эпитафия Н., к-рая представляет собой 25-строчный стихотворный панегирик (изд.: Le Blant. 1856. P. 57-60; Guigue. 1876. P. 149-150; CIL. T. 13. Fasc. 1. N 2400). По мнению Ковиля, стихотворные эпитафии епископов из Сен-Низье были составлены одновременно, на рубеже VI и VII вв. Исследователь предположил, что надпись на гробнице Н. была выполнена по указанию еп. Этерия и осталась неизвестной Григорию Турскому ( Coville. 1928. P. 249-251, 324, 500-501). Однако М. Хайнцельман пришел к выводу, что эпитафии из Сен-Низье создавались сразу после кончины епископов, к-рым они были посвящены. Автор надгробной надписи Н. знал о святом больше, чем составитель анонимного Жития, поэтому эпитафия является важным источником сведений ( Heinzelmann. 1976. S. 98-100, 172). Самые подробные сведения о Н. сохранились в сочинениях его внучатого племянника Григория Турского. По свидетельству Григория, Н. был дядей его матери Арментарии (auunculi matris meae - Greg. Turon. Hist. Franc. V 5). Арментария происходила из галло-рим. аристократического рода, к к-рому принадлежали также епископы Лингонские (Лангрские) св. Григорий († 539/40) и Тетрик († 572/3) (см.: Heinzelmann. 2016. P. 18-20). В детстве и молодости Григорий Турский жил в Арвернии (Оверни), но неоднократно бывал у Н., напр., в 8-летнем возрасте, когда учился читать ( Greg. Turon. Vit. Patr. VIII 2), и позднее, после того как Н. стал епископом ( Idem. Virt. Iul. 2). После кончины отца (ок. 548) Григорий воспитывался гл. обр. в Арвернии, где впосл. служил диаконом, однако, возможно, он стал проводить больше времени в Кабиллоне (ныне Шалон-сюр-Сон), где жила его мать и где Н. предположительно служил в качестве пресвитера ( Heinzelmann. 2016. P. 21-23). Высказывалось мнение, что после избрания Н. на епископскую кафедру Григорий жил у него в Лугдуне ( Van Dam. 1992. P. 221; Idem. 1993. P. 54) и, возможно, был возведен им в сан диакона ( Coville. 1928. P. 333). Григорий Турский испытывал особое уважение к родственнику, считая его праведником и строгим подвижником (Ibid. P. 20; ср.: Beaujard. 2000. P. 252). Руководствуясь примером Н., Григорий стремился во всем повиноваться матери и почитал св. Мартина Туронского (Турского) как своего небесного покровителя ( Van Dam. 1993. P. 55, 61). |
|
|
