| В рус. фольклорных произведениях нередко встречается сопоставление Г. с арх. Михаилом - победителем апокалиптического змея, примеру к-рого и следует Г.-змееборец. В мелкой пластике известны двусторонние иконки с изображениями Г. и арх. Михаила, напр. каменная новгородская иконка XIII в. (ГИМ). Возможно, арх. Михаилу стремился уподобить образ Г. автор иконы 1-й пол. XVI в., происходящей из Богоявленской ц. погоста с. Лядины Каргопольского р-на Архангельской обл. (ГЭ), где Г. представлен в воинском облачении, с копьем-прапором в левой, щитом и мечом в правой руке, в рост, стоящим на красном подножии - детали, характерные для иконографии арх. Михаила (как, напр., на иконе из усадьбы Михалковых в с. Петровском под Рыбинском, сер. XVI в. (Рыбинский гос. историко-архитектурный и художественный музей-заповедник)). Еще одна деталь облачения Г. косвенно связывает его с образом «воеводы небесных сил» - медальон на латах Г. с изображением Христа Еммануила, помещаемый на сфере (зерцале) в руках архангелов, напр. на иконе сер. XVI в. из собрания А. В. Морозова (ГТГ), в росписи на столпе Архангельского собора Московского Кремля (1565). В то же время изображение Христа Еммануила на нагрудных доспехах воинов является визант. традицией, отражающей воинскую практику, и встречается в живописи палеологовского времени (напр., изображения вмч. Димитрия в ц. вмч. Димитрия Маркова мон-ря, ок. 1376; вмч. Прокопия в ц. Св. Троицы мон-ря Ресава (Манассия), до 1418). В Большаковском иконописном подлиннике (XVIII в.) дается следующее описание Г.: «…кудряв, млад во бронях, приволока киноварь, доспех злат клетчат, испод лазорь, у сердца зерцало кругло светится, в правой руке копие, а в левой меч в ножнах, шелом за правым плечом, а на нем крест, щиты видет от левыя бедры, мало от правыя тул с луком и сайдак со стрелами, нагавицы багор, сапоги злато, на вохре, палицы по бедрам на вохре златыя, у Георгия в руце свиток…» Иногда на нагрудных доспехах помещалось «зерцало кругло» без изображения на нем Христа Еммануила (напр., икона «Чудо вмч. Георгия о змии» из Георгиевской ц. Теребужского погоста С.-Петербургской губ., 2-я пол. XVI в., ГРМ; икона «Чудо вмч. Георгия о змии, с житием» из Георгиевской ц. на Площадке в Костроме, кон. XVI - нач. XVII в., ГТГ). |
| Радивой с женой и 2 детьми, митр. Софийский Калевит и молящийся покровитель. Ктиторская композиция в ц. вмч. Георгия Победоносца Кремиковского мон-ря. 1493 г. Радивой с женой и 2 детьми, митр. Софийский Калевит и молящийся покровитель. Ктиторская композиция в ц. вмч. Георгия Победоносца Кремиковского мон-ря. 1493 г. На вост. стене притвора находятся 13 сцен обширного житийного цикла вмч. Георгия Победоносца: над входом в наос - большой образ святого, восседающего на троне и попирающего ногой змия, справа от входа - сцена «Крещение Христово». В верхнем ярусе видны фрагменты сцен из Богородичного цикла: «Отвержение даров Иоакима и Анны», «Рождество Марии», «Ласкание Марии», «Первые шаги Марии», «Введение во храм». Продолжением этого цикла являются сцены из детства Христа, из к-рых на юж. стене сохранились фрагменты «Благовещения», на зап. стене - «Поклонения волхвов» и «Возвращения волхвов», на северной - «Бегства в Египет» и иллюстрации рождественской стихиры «Что Ти принесем, Христе». В среднем ярусе помещены медальоны с поясными образами святых: на сев. стене - врачей Диомида и Самсона, Филимона, Андроника и святых Келсия, Протасия и Гервасия, память к-рых отмечается 14 окт.; на юж. стене - святых Авксентия, Евстратия, Мардария, Евгения и Ореста. На сев. стене в нижнем ярусе в ктиторской композиции представлены небесный покровитель мон-ря вмч. Георгий, митр. Софийский Калевит и в костюмах того периода Радивой с женой и 2 детьми; левее - фигуры св. Иоанна Предтечи и прор. Илии и сцена «Св. Георгий спасает царскую дочь». На юж. стене сохранились образы преподобных Евфимия Великого, Саввы Освященного и Арсения Великого, а на зап. стене - Пахомия и Онуфрия, беседующих с ангелом. На фасаде храма (до нач. ХХ в. бывшего вост. стеной экзонартекса, расписанной в 1611; закрыта стеклянным притвором) видны фрагменты сцены «Страшный Суд», автор к-рой подписал нек-рые фигуры, напр. Оригена и Ария, входящих в огненную реку ( Паскалева-Кабадаиева. 1980. С. 71-72). К. Паскалева-Кабадаиева пришла к выводу, что храм расписали 4 мастера: 1-му принадлежат фигуры в алтаре и наосе, 2-му - евангельские сцены в наосе, житие вмч. |
| В искусстве XIV в. и более позднего времени также известен вариант, совмещавший черты воина и мученика. Такова фреска ц. вмч. Георгия «ту Вуну» в Кастории, Греция (ок. 1385), где святой, представленный рядом со свт. Николаем Чудотворцем, одет в мученические одежды, в правой руке держит крест, в левой - поднятый рукоятью вверх меч, уподобленный кресту как духовному оружию; в более ранних росписях храмов - ц. прп. Ахиллия, еп. Лариссы, в Арилье, Сербия (1296) и ц. св. Апостолов в Фессалонике (1310-1314) - присутствуют сходные изображения. Очевидно, в поздневизант. культуре существовала традиция противопоставления образа вооруженного Георгия изображению Димитрия Солунского в патрицианских одеждах: кроме росписей ц. вмч. Георгия в Кастории, где фигура Димитрия Солунского соседствует с образом тронного Георгия-воина, она известна, напр., по росписям ц. св. Николая в Люботене близ Скопье, Македония (ок. 1348), где Георгий-воин и Димитрий Солунский-мученик представлены в составе одной композиции. Возможно, бытование на Балканах иконографии Димитрия Солунского в мученических одеждах было связано с фессалоникийской традицией. Распространение в поствизант. живописи иконографии вмч. Георгия-кефалофора (от греч. «kefal», голова и царю, нести) в молении Христу (см. иконографию в ст. Георгий Победоносец) привело к формированию аналогичного извода иконографии Димитрия Солунского-мученика, известного по немногим памятникам афонского происхождения: роспись старого кафоликона монастыря Ксенофонт (1544) и изображение на нижнем поле иконы «Христос Великий Архиерей со святыми на полях» из храма Протата (XVI в.), где Димитрий Солунский представлен в паре с вмч. Георгием-кефалофором. В этих произведениях святой изображен в молении Христу, показывающим ему свою рану (согласно Житию, святой был пронзен копьями); на иконе из Протата помещена надпись с текстом молитвы Димитрию Солунскому, на фреске из Ксенофонта изображен Христос, протягивающий мученику венец и свиток. В поствизант. эпоху Димитрий Солунский иногда изображался как мученик и в произведениях, относящихся к тронному варианту его иконографии. |
| Иннокентия (Борисова) , занимавшегося восстановлением древних христ. святынь Крыма. В 1852 г. свт. Иннокентий, узнав о местночтимой иконе, посетил место явления великомученика и предложил построить часовню, а со временем и основать монастырь. В 1853 г. попечительством почетных граждан Керчи Николая Джанбекова и Федора Сазонова (Созонова?) возвели небольшую часовню, но во время Крымской войны (1853-1856) англо-франко-тур. союзники устроили в ней конюшню, а затем разрушили. По инициативе архиеп. Иннокентия на средства купца В. Я. Гущина и др. горожан вместо часовни 8 сент. 1856 г. был заложен собор во имя вмч. Георгия Победоносца. 23 апр. 1857 г. казначей Балаклавского во имя вмч. Георгия Победоносца монастыря иером. Михаил (Слоницкий; 1877) в сослужении керченского духовенства освятил каменный с деревянным куполом Георгиевский храм будущей обители. В 1862 г. на вклады по духовному завещанию купца А. С. Маринаки к церкви пристроили каменную колокольню (к кон. XIX в. на ней имелось 8 колоколов общим весом более 104 пудов). После окончания Крымской войны (1853-1856) в память освобождения города керчане в 1-е воскресенье после 10 июня совершали крестный ход от городского собора к катерлезскому храму, а затем и к обители. Керченский Катерлезский во имя вмч. Георгия мон-рь. Фотография. Нач. XX в. Керченский Катерлезский во имя вмч. Георгия мон-рь. Фотография. Нач. XX в. По ходатайству свт. Иннокентия (но уже после его кончины) указом Синода от 12 янв. 1859 г. при Георгиевском приходе была учреждена заштатная киновия (без пособия от казны) - общежительная пустынь, приписная к Балаклавскому монастырю. Первоначально небольшую братию составляли 3 чел.- балаклавский казначей иером. Михаил (Слоницкий) и старцы Григорий (Григорьев) и Антоний (Петренко). Насельникам помогал сосланный в К. м. солдат Флор из Керченского полубатальона карантинной стражи. По отчетам 1877 г., в К. м. проживало 10 чел. братии и 48 «на испытании», в 1894 г.- настоятель игум. Филофей (Сташевский; с 1897 возглавлял кизлярский в честь Воздвижения Креста Господня монастырь ), а также 3 иеромонаха, 2 иеродиакона, 2 монаха и 16 послушников. |
| Игум. Петр (Пиголь) Художественный ансамбль монастыря Собор во имя вмч. Пантелеимона. 1888–1900 гг. Фотография. 2016 г. Собор во имя вмч. Пантелеимона. 1888–1900 гг. Фотография. 2016 г. Художественный ансамбль монастыря стал выдающимся явлением в церковном искусстве нач. XX в. На особенности архитектуры, живописи и внутреннего убранства его храмов повлияли расположение мон-ря на месте древней Анакопии, столицы Абхазского царства, преемственность по отношению к Русскому вмч. Пантелеимона монастырю на Афоне, а также своеобразие художественных процессов в церковном искусстве той эпохи. Первая церковь обители, освященная в честь Покрова Пресв. Богородицы (1876) и расположенная на территории т. н. нижнего или старого мон-ря; согласно источникам XIX в., «была украшена отличным резным и золоченым иконостасом, иконы исполнены академической кистью. Кроме местных, написанных в Афонском Пантелеимоновом монастыре» ( Никифоров. 1898. С. 204). В храме находились ковчег с частицами Древа Креста Господня, Гроба Господня, мощей святых и чудотворная икона Божией Матери «Избавительница», привезенная с Афона. Во время русско-тур. войны, когда церковь была разрушена, братия обители смогла сохранить монастырские святыни, вывезя их в мон-рь Гелати. Возрожденную Покровскую ц. (1879) описывали как светлый храм с «иконами прекрасной живописи» в резном позолоченном иконостасе. Особо чтимые в храме иконы - чудотворная икона Божией Матери «Избавительница», вмч. Пантелеимона, ап. Симона Кананита - были украшены серебряными позолоченными ризами. В галерее правой части храма находилась сень с мраморным ковчегом, в к-ром хранились частицы мощей святых. Настенные росписи собора во имя вмч. Пантелеимона. 1911–1914 гг. Настенные росписи собора во имя вмч. Пантелеимона. 1911–1914 гг. Архитектурный комплекс верхнего мон-ря стал лучшим произведением архит. Никонова в визант. стиле (подробнее см. ст. Никонов Н. Н.). Для украшения храмов обители монументальной живописью и для создания икон предпочтение отдавалось академическому письму. |
| языка и дополненный при преемнике К. царе Бориле (1207-1218). Среди жителей Фессалоники после внезапной гибели болг. царя распространился слух, что он пал от руки св. защитника города вмч. Димитрия Солунского. В Житии свт. Саввы Сербского, созданном иером. Феодосием Хиландарским на рубеже XIII-XIV вв., сообщается, что вмч. Димитрий, спасая город от разорения, «исполнил суд Божий» и нанес К. «невидимую рану в сердце». Согласно рассказу о чуде, записанному в Фессалонике Иоанном Ставракием после восстановления визант. власти во 2-й пол. XIII в., «воин Димитрий на белом коне явился болг. царю и внезапно нанес ему смертельную рану». Тело К., как сказано в Житии свт. Саввы Сербского, было засыпано солью и захоронено в Тырнове. На Руси во 2-й четв. XVI в., вероятно, в окружении Новгородского архиеп. (позднее митр.) свт. Макария рассказ иером. Феодосия о гибели К., соединенный с похвалой свт. Савве Сербскому, помещенной в житии и «переадресованной» новгородским книжником вмч. Димитрию Солунскому, был оформлен как чудо последнего «об Аскалоне (!) царе» и включен в ВМЧ под 26 окт. как составная часть посмертных чудес великомученика (ВМЧ. Окт. Стб. 1900-1902; Турилов А. А. Византийский и слав. пласты в «Сказании инока Христодула»: (К вопросу о происхождении памятника)//Славяне и их соседи. М., 1996. Вып. 6: Греческий и слав. мир в средние века и раннее Новое время. С. 96-97. Примеч. 5). Через посредство ВМЧ памятник попал в позднейшие редакции Миней-Четьих XVI-XVII вв. и в великорус. книжную традицию, но в Белоруссии и на Украине известности не получил. Сюжет «Св. Димитрий пронзает копьем царя Скилоиоанна» получил распространение в средневек. живописи Византии, правосл. юж. славян, Молдавии, Валахии и Руси. Он представлен, напр., на иконе кон. XIII в. из Призрена и на фресках Дечанского монастыря (1338-1348). В позднейшее время этот сюжет иногда воспроизводился в росписях болг. церквей и на иконах XVII-XIX вв. (Драгалевский мон-рь в честь Успения Пресв. Богородицы близ Софии (1476), ц. |
| Религ. произведения И. М. также весьма разнообразны. С большой вероятностью ему принадлежит ок. 160 канонов, среди к-рых особое место занимают «венки» канонов - группы из 8 канонов на 8 гласов, написанных в честь к.-л. праздника или святого. Сохранились составленные И. М. «венки» канонов св. Иоанну Предтече, ап. Петру, ап. Павлу, свт. Иоанну Златоусту, свт. Николаю Чудотворцу. И. М. принадлежат большие циклы канонов Пресв. Богородице (более 60) и Иисусу Христу (более 20); по 2 канона на праздник Трех святителей, свт. Василию Великому, вмч. Феодору Тирону, свт. Григорию Богослову, вмч. Димитрию Солунскому; отдельные каноны вмч. Феодору Стратилату, прп. Иосифу Песнописцу, бессребреникам Косме и Дамиану, вмч. Георгию и др. (полный список см.: D " Aiuto F. 1994. P. 22-25). Большинство канонов, составленных И. М., 4-го плагального (т. е. 8-го) гласа, 2-я песнь в них отсутствует. В канонах И. М. использует акростих, в конце к-рого обычно помещает собственное имя (Ιωννου или Ιωννης). Значительная часть канонов И. М. не издана, а многие изданы с неверной атрибуцией (напр., Иоанну Дамаскину). В совр. богослужебных книгах содержится лишь неск. канонов И. М., напр. канон Пресв. Богородице и 2 канона Трем святителям под 30 янв. (см.: Μηναον. Ιανουριος. Σ. 442-457; Минея (МП). Янв. Ч. 2. С. 511-524), 2 канона вмч. Феодору Тирону в 1-ю субботу Великого поста (см.: Τριδιον. Σ. 135-141; Триодь Постная (МП). Ч. 1. Л. 135 об.- 151 об.). Др. излюбленный жанр И. М.- поэтические экфрасисы, посвященные изображениям святых (великомучеников Феодора Тирона и Феодора Стратилата, обнявшихся апостолов Петра и Павла, свт. Василия Великого, плачущей Богоматери, ап. Павла, диктующего апостолам Луке и Тимофею, святых бессребреников и др.) и сюжетов, связанных с важнейшими церковными праздниками (Рождеством Христовым, Богоявлением, Воскресением, Вознесением и др.). Среди прозаических агиографических сочинений И. М. особенно важны похвалы святым, связанным с Евхаитами, прежде всего вмч. Феодору Тирону, к-рому И. М. посвятил 3 похвалы: BHG, N 1770 (произнесена в 1-ю субботу Великого поста в воспоминание о чуде с коливом), BHG, N 1771 (произнесена 8 июня, т. е. в день памяти не Феодора Тирона, а Феодора Стратилата) и BHG, N 1772 (посвящена евхаитскому изображению мученика, отличающемуся от иных тем, что святой представлен пешим, а не в седле). Также И. М. принадлежит похвала благочестивой евхаитской жене Евсевии, похоронившей Феодора Тирона (BHG, N 632). И. М.- автор ряда Житий современных ему святых, напр. прп. Дорофея Нового († 1045). |
| (описание см.: Протасьева Т. Н. Описание рукописей Синодального собрания, не вошедших в описание А. В. Горского и К. И. Невоструева. М., 1970. Ч. 1. С. 170-208). В основу ВМЧ были положены домакариевские Минеи-Четьи, Торжественники, Прологи (стишной и 2-й редакции). Они были серьезно дополнены, в т. ч. и в агиографической части. Причем пополнение агиографической части ВМЧ происходило на протяжении всего периода работы над сводом. Успенский и Царский комплекты ВМЧ превышают по количеству включенных в них житий Софийский комплект почти вдвое. Импульс к развитию Ж. л. дали Соборы 1547 и 1549 гг., на к-рых было установлено общерус. почитание 30 и местное почитание 9 святых, хотя жития нек-рых из них были составлены задолго до канонизации (напр., Житие прп. Дионисия Глушицкого, канонизированного на Соборе 1547 г., было написано в 1495). Отбор житий в состав ВМЧ происходил отнюдь не механически. Любимыми авторами свт. Макария были Пахомий Логофет и псковский агиограф Василий (Варлаам), их произведения включались в ВМЧ в большом количестве и без к.-л. изменений. Жития, к-рые не во всем соответствовали агиографическому канону и эстетическим представлениям того времени, подвергались стилистической правке, порой неоднократно. Иногда специально заказанные для ВМЧ жития отвергались свт. Макарием. Так случилось с написанным по его заказу Ермолаем (Еразмом) Житием благоверных Петра и Февронии Муромских, канонизированных Собором 1547 г. Основанное на фольклорных материалах, развивающееся в соответствии с сюжетными схемами волшебной змееборческой сказки и новеллистической сказки о мудрой девице, оно совершенно не вписывалось в рамки макариевской школы. Авторы житий стремились подражать Пахомию Логофету, а чаще делали прямые заимствования из его сочинений. Однако применение эмоционального стиля в кон. XV-XVI в. в отличие от выработанного стиля кон. XIV - нач. XV в. сильно формализовано, лит. этикет крайне усложнен. Созданный в XVI в. стиль «второго монументализма» был «искусственно напыщенным, наполненным риторическими формулами и эклектичен» ( Дмитриева. |
| С.- патроном Фессалоники. Жители верили, что любые замыслы против города обречены на неудачу, т. к. дом Д. С. не может быть осквернен. Если же город все-таки становился добычей врагов (в 904, 1185 и 1430), считалось, что Д. С. оставлял его из-за грехов жителей. Авторитет Д. С. как защитника Фессалоники был так высок, что его почитание затем распространилось по всей империи. В Чуде I, 9 упоминается, что Д. С. оказал помощь имп. Феодосию I Великому (379-395) во время похода на императоров Евгения и Арбогаста (394) (PG. 116. Col. 1260). В Житии прп. Ипатия, игум. Руфинианского мон-ря близ Халкидона (406 - ок. 446), Фессалоника упоминается в числе наиболее важных центров паломничества ( Callinicus. Vie d " Hypatios/Ed. J. M. Bartelink. P., 1971. P. 226). Базилика «А» в Никополе (сер. VI в.) была освящена во имя Д. С. Предпринимались попытки перенести реликвии великомученика и центр почитания в К-поль. Имп. Маврикий (582-602) потребовал у архиеп. Евсевия прислать ему мощи Д. С. Евсевий ответил отказом, пояснив, что еще имп. Юстиниан (527-565) хотел получить мощи святого, но при попытке раскопать то место, где, как полагали, они находились, внезапно вспыхнуло пламя и послышался голос Д. С., велевший прекратить работы (Чудо I, 5). Чудо вмч. Димитрия о двух девицах. Клеймо иконы «Вмч. Димитрий Солунский в житии». 1609 г. (ГТГ) Чудо вмч. Димитрия о двух девицах. Клеймо иконы «Вмч. Димитрий Солунский в житии». 1609 г. (ГТГ) Вмч. Димитрий Солунский. Роспись Троицкого собора Данилова мон-ря в Переславле Залесском. 1530–1532 гг. Вмч. Димитрий Солунский. Роспись Троицкого собора Данилова мон-ря в Переславле Залесском. 1530–1532 гг. В визант. эпоху в К-поле насчитывалось 9 церквей, освященных во имя Д. С., и довольно известный мон-рь ( Janin. Églises et monastères. P. 88-94). Самым древним храмом, вероятно, была ц. Д. С. в Девтероне, перестроенная имп. Василием I Македонянином (867-886), где проводились офиц. торжества по случаю праздника в честь Д. С. Императоры Македонской династии (867-1056) выказывали особую приверженность культу Д. |
| К числу первых относились: 1) Минеи-Четьи домакариевского состава, несколько отличные по набору памятников от древнейших волоколамских посл. четв. XV в. (РГБ. Волок. 590-598); 2) Пролог в древнейшем переводе (нестишной); 3) Пролог стишной, несколько отличный по набору рус. памятей и учительных статей от древнейшего новгородского Спасо-Хутынского 1478-1479 гг. (РГИА. Синод. Оп. 3. 3933-3936); 4) Торжественник минейный или, что более вероятно, несколько разновременных минейных Торжественников - от очень архаичного по составу до отражающих результаты «второго южнославянского влияния». Книги и сочинения, не имеющие календарной приуроченности либо не относящиеся к минейному циклу, распределялись по 2 категориям. Тексты, авторы которых были причислены к лику святых, типа «Лествицы» прп. Иоанна Лествичника, Паренесиса Ефрема Сирина, Римского Патерика Григория Великого и др., включались в ВМЧ под датой памяти их составителей. Остальные тексты помещались в заключительной части февральского, июльского и августовского томов. В отборе текстов для включения в ВМЧ заметны 2 принципа: Жития рус. святых представлены новейшими редакциями, порой написанными непосредственно для ВМЧ. Среди гомилий и ряда др. текстов, напротив, имеется большое число древних памятников, сохранившихся в новгородской традиции, несомненно наиболее репрезентативной среди рус. региональных в силу исторических условий. Причины невключения в ВМЧ ряда текстов, известных в независимой рукописной традиции (напр., домонг. «вопрошаний»), не исследовались как отдельная проблема, не установлено, в какой степени это вызвано принципами отбора, а в какой - отсутствием памятников в Новгороде 20-40-х гг. XVI в. Списки памятников, включенных в ВМЧ, отличаются очень высокой исправностью текста, нередко превосходящей и более ранние. Наличие или отсутствие того или иного текста в своде составляет во мн. случаях хронологический рубеж, определяющий их древность. Работа над Софийским комплектом ВМЧ была в целом закончена в 1538 г., над его созданием в Новгороде трудились ок. |
|
|
