| О Голутвинском монастыре, л. 977 об. О монастыре Высоком (Серпуховском), л. 978. О св. Алексие Митрополите, желавшем поставити Преп. Серия па митрополию Московскую, л. 980. О посещении Богоматери Преп. Сергия, л. 983 об. О пришедшем епископе видети Преп. Серия, л. 986. О видении огня, л. 991 об. О преставлении Преп. Никона игумена, л. 1000 об. О видении св. Серия с братией на пении, л. 1001. об. О видении Митрополита Алексия и св. Сергия с ним, л. 1002. Молитва к Преподоб. Сергию, л. 1027. О чудесах Преподоб. Сергия, л. 1001 об. Ноября в 17-й день житие св. Никона ученика бывша блаженного Сергия, сведено вкратце, л. 1029–1044 об. Нач. «Сей блаженный и богоносный отец Никон рождение имеяше град Юрьев зовом.» В 26-й день. Житие и жизнь Св. Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова, л. 1045–1058 об. Нач. «Сей бяше сын Заведеев и матери Саломии, яже беяше дщи Иосифа Обручника.» – Преставление Св. Иоанна Богослова, л. 1059. Нач. «Той Святый Иоанн Богословец бе от Вифсаиды, сын Заведеев жидовина.» – В той же день слово о юноше, его же спасе Св. Иоанн Богослов, л. 1060. Нач. «Пришед великий ученик Христов Иоанн Богослов во град Асийский.» – Слово Св. Иоанне Богослове, како изучил человека писати иконы, л. 1062–1065 об. Нач. «Есть градец мал отстоящ Царя града близ. В том бе некий детищ мал.» – Св. Иоанна Златоуста слово похвальное Св. Апостолу и Евангелисту Иоанну Богослову, л. 1067–1074 об. Нач. «Паки нам от небес прииде един великий Богослов Иоанн» – Июля в 9-й день и Сентября в 26-й день – повесть о Святых мученицах пяти дев черноризиц, иже Павлом отцем мучени быша, л. 1075–1078 об. Нач. «Поведа нам некий отец глаголя: бысть, рече, некий пресвитер жительствуя в горе некоей.» В 27-й день. Преставление Преп. Савватия начальника Соловецкого острова, нового Чудотворца, л. 1079–1084. Нач. «Бысть убо во дни благочестивого и Великого Князя Василия, сына Васильева Владимирского и Московского.» Полное житие его писано месяца Августа в 8-й день с Зосимом вместе. В 28-й день. Житие и жизнь, и подвиги Преп. отца нашего и исповедника Харитона, л. 1085–1104 об. л. 1051. Нач. «Мнози учительства, иже благо и яко Богови любезно поживших образи.» |
| Христос крестной смертью победил СМЕРТЬ Посмотрим прилежнее на крестную Сына Божия смерть, христианине, от которой живот наш зависит, ибо Он душу Свою за нас положил ( Ин. 10, 15, 17 и 18). Нам согрешившим следовало не токмо временно, но и вечно умирать, «оброцы бо греха смерть», глаголет Апостол ( Рим. 6, 23 ). Но Христос, Сын Божий, на кресте умер, да нашу смерть Своею смертию умертвит и нас умерших Своею смертию оживит. «Составляет Свою любовь к нам Бог», глаголет Павел, «яко, еще грешникам нам сущим, Христос за ны умре» ( Рим. 5, 8 ). Аще бо и умирают временно верующии во имя Его; но понеже «жало смерти грех» ( 1Кор. 15, 56 ), Христос Своею смертию «истребил» ( Кол. 2, 14 ; 1Кор. 15, 55 ), то и сия смерть «умирающим о Господе» не есть смерть, но прехождение от временной к вечной жизни. Аще бо и разрушается земная их храмина тела, однакож вера святая утешает и утверждает их, яко «создание от Бога имеют, храмину нерукотворенну, вечну на небесех» ( 2Кор. 5, 1 ). «И якоже зерно пшенично, падшее в землю умирает, и плод мног сотворит» ( Ин. 12, 24 ), тако «усопших о Господе телеса, в земле погребенная и растленная, услышавше «повеление Божие и глас архангельский» ( 1Сол. 4, 16 ), яко посеянная семена из земли, из гробов изыдут; «вострубит бо, и мертвии востанут нетлении» ( 1Кор. 15, 52 ). Сим упованием укрепляяся и утешаяся, вернии дерзают с Павлом: «пожерта бысть смерть победою. Где ти, смерте, жало? где ти, аде, победа?» ( 1Кор. 15, 55 ) (3:48). РАЗМЫШЛЕНИЕ о страданиях Христовых удерживает от ГРЕХА Страдание Христово сильно есть, и должно отвратить нас от греха, которое двоякий позор душевным нашим очесам представляет, то есть непременяемую правду и милосердие Божие (3:267). Страдания Христовы будут в осуждение нераскаявшемуся грешнику Когда Христос неповинный и един праведный за чужие грехи так ужасно мучен был, как мучени будут грешники в геенне за свои грехи! Когда сим страшным позорищем не умилятся люди и не покаются, какий уже гнев Божий возгорится на них! Христос бо за всякаго человека пострадал и умер; но когда человек не хощет страдания Христова во спасение свое употребить, отстать от греха, покаяться, и тако спастися, тогда тое страдание самое будет во обличение ему, что он толикую Божию благодать отвергнул, и так дознает на себе правды Божией силу и действие. Тогда почувствует бедный грешник, что есть грех, и коликая его горесть, чего ныне чувствовать не хотел (3:268). |
| Ибо после нее мы ничего подобного не можем найти, за исключением того, что написано в двадцать пятый год переселения Иехонии: бысть на мне рука Господня, и веде мя тамо ( Иез. 40:1 ), то есть в землю Израилеву, когда описывается построение храма и излагается порядок его священнодействия. Затем следует заметить, что лицо пророка обращается или направляется на землю Гог или на землю Магог. Ибо требуется утверждение и многочисленное взирание лица, чтобы мы могли познать то, что говорится, согласно с оным [изречением] апостола: мы же вси откровенным лицом славу Господню взирающе, в тойже образ преобразуемся от славы в славу ( 2Кор. 3:18 ). Иудеи и наши иудействующие полагают, что Гог – это дикие и бесчисленные скифские народы, простирающиеся за Кавказской горой и Меотийским болотом, и у Каспийского моря до самой Индии, и что они, после тысячелетнего царства, будут возбуждены диаволом, чтобы идти на землю Израилеву для борьбы против святых, вместе со многими народами, собравшимися с ними. Это прежде всего Мосох, признаваемый Иосифом за каппадокийцев, потом Фувал, в котором он видит иберийцев или испанцев, а евреи италийцев, имеющие в войске с собою персов, ефиоплян и ливийцев; также Гомер и Фогорма, которых считают галатами и фригийцами, равно как савеи и Дедан, и карфагеняне или Фарсис, и это означает то, что также Иоанн говорит в своем Откровении: и егда скончается тысяща лет, разрешен будет сатана от темницы своей, и изыдет прельстити языки, сущие на четырех углех земли, Гога и Магога, собрати их на брань, ихже число, яко песок морский. И взыдоша на широту земли, и обыдоша святых стан и град возлюбленный. И сниде огнь от Бога с небесе и пояде я: и диавол, льстяй их, ввержен будет в езеро огненно и жупелно, идеже зверь и лживый пророк: и мучени будут день и нощь во веки веков ( Откр. 20:7–10 ). Они не принимают во внимание того, что вся книга Иоанна, которая в заглавии именуется Откровением, имеет таинственный характер и что мы нуждаемся в откровении, чтобы могли вместе с пророком сказать: открый очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего ( Пс. 118:18 ). |
| О книжности и способности к учительству романо-борисоглебского попа Лазаря говорит его обширная челобитная против новоисправленных книг, которая опровергается в книге: Жезл правления. Неронов, Аввакум, Даниил, Логгин и другие протопопы и священники, рассеянные по разным городам московского государства, ревновавшие о подъеме нравственно религиозной жизни духовенства и всего народа, составляли из себя, в кружке ревнителей благочестия, особую группу, которую мы, в отличие от кружка ревнителей столичных (о них речь ниже), назовем провинциальной, так как в некоторых своих воззрениях эта группа существенно разнилась от воззрений группы столичных ревнителей, вследствие чего между ними, с течением времени, и произошел разрыв, вызвавший раскол в русской церкви. Об общем характере деятельности провинциального кружка ревнителей Неронов в своей челобитной царю из Спасокаменного монастыря, от 2 ноября 1653 года, говорит так: «а при отце твоем Цареве, блаженные памяти при великом государе царе и великом князе Михаиле Феодоровиче всея Русии, те страдальцы (т. е. Аввакум, Даниил, Логгин и Лазарь) многа лета были, и порока в них, государь, никакова к вам, государем, не явилося… А они в те лета беспрестанно к вам, государем, на всякия бещинные извещали, и святейшим патриархом блаженные памяти, и прочим властем о утверждении святых церквей, что вам, государем, вестно было. И вы, государи, ко утверждению церкви, вышнего Бога помощью, десницею своею помощь подавали». И в послании к царице, от 2 мая 1654 года, тог же Неронов говорит: «яко же и древле начальник веры и спас душ наших владыка Христос зависти ради пострада от жидов; сице и тии (т. е. Аввакум, Даниил и др.) мучени, и томлени, и изгнани, ради проповеди закона, и ради учения, и за еже понуждати им на благое всех человек, ревность имуще, да не един от христиан правого пути погрешит, но вси спасение да улучат и чисти пред сотворшим ны предстанут в день праведного суда, иже и воздаст комуждо по делом его» 14 . Таким образом, по заявлению самих провинциальных ревнителей, их особенная задача и призвание состояли прежде всего в том, чтобы они «на всякия бещиные извещали государем», и чтобы патриархам и другим властям подавали челобитные «о утверждении святых церквей», т. |
| В житии святого Дионисия Ареопагита пишется: Егда святой апостол Павел исхождаше от града Афинейска, слепец некий, егоже знаяху вси, яко от рождения своего не видит, сей моли Апостола, да подаст ему прозрение. Он же сотворив крестное знамение на очесех его, рече: Господь мой и учитель Иисус Христос , иже брение сотворив, помаза очи слепорожденному, и даде ему прозрети, той и тебе силою своею да просветит. И абие слепорожденный прозре 576 . Святая первомученица Фекла, ученица Павла апостола, егда собрано бысть множество дров и хврастия на сожжение ея, она на все то, знамение креста сотворши, взыде, и ста верху; огнь же ей не прикоснуся 577 . Святая мученица Василисса Никомидийская, знаменавши себе креста знамением, вниде посреди пламене в пещь разжженную, и стоя на мног час во огни горящем, без вреда соблюдена бысть 578 . Святии мученицы Авдон и Сеннис, князи Персидские, Декием Римским царем в Рим заведенные, и зверем в снедь за Христа вданные, знамением крестным ограждающеся, от зверей неприкосновенни пребыша 579 . Святые мученики, Зинон, Александр и Феодор с прочими, иже в страдании святого мученика Терентия, Апреля в 10 день почитаемого, воспоминаются: мучени бывше от игемона Фортунатиана близ идольского храма, знамение Христово крестное сотвориша на челах своих, и дунуша противу капища, и абие в нем идолы падоша с великим громом, и в прах рассыпашася 580 . Святому великомученику Прокопию, по многих лютых, за Христа подъятых, ранах, в темницу ввержену бывшу, егда в полунощи явишася ему два Ангела пресветлии в подобии юнош прекрасных, и реша к нему: воззри на ны, и виждь. Он, воззрев к ним, рече: кто есте вы? отвещаша тии: Ангелы есмы, послани к тебе от Господа. Тогда рече к ним мученик: аще Ангелы Господни есте, то поклонитеся Господеви пред очима моима, и знамением крестным себе оградите, да иму вам веру. Ангелы же абие то сотворше, реша: ныне убо веруй, яко послал ны есть Господь к тебе 581 . Святому Григорию, епископу Неокесарийскому, грядущу от пустыни на свой престол, прилучися на пути некий идольский храм; бе же вечер, и дождь велий настояше, того ради нужда бысть святому с спутники своими внити в той идольский храм, и обнощевати в нем. |
| В выписке из писцовых книг, данной монастырю боярином и воеводой князем Иваном Борисовичем Репниным 1662 г. октября в 25 день, в следствие челобитья (прошения) Введенского Островского монастыря келаря старца Феодорита, сказано: «В книгах Обонежской пятины письма и дозору Мины Лыкова 7128 году (1620 г.) написано погост Веденской на Ояти, а в нем монастырь Веденской в острову, а в монастыре церковь Введение Пресвятой Богородицы да два места церковные Богоявление Господня да Петра и Павла церкви пожгли Литовские люди да на монастыре три кельи поставлены вновь после войн Литовских и Немецких людей келья черного священника Исаака да келья келаря старца Павла да келья, а в ней живут три старца да за монастырем двор конюшенной, а на дворе конюшенном две избы, а в нем живут слуги и дружинники пашни паханные под монастырские три четвери с полуосьминой и с третником полуосминным да перелогом три чети да лесом поросло семь чети в поле, а в два потом уж сена тридцать копен пустошь на речке на сухареве дьяконовщина пашни перелогом три чети с полуосминой и с третником полосьминным в поле, а с два потом уж сена тридцать копен пустошь лигвища пашни паханые монастырские две чети с осьминой, а пашут на монастырь детеныши 74 их да перелогом одиннадцать четь в поле, а в два потом уж сена сорок копен пустошь восковщина в лигвинищах пашни лесом поросло четверть с полуосминой в поле, а в два потом уж сена пятнадцать копен пустошь на речке на Ояти Филина Фомина сына пашни перелогом пять четь в поле, а в два потом уж сена шестнадцать копен пустошь Горевшина пашни лесом поросло десять чети с полуосьминой и с третником полуосьминным в поле, а в два потом уж сена тридцать копен пустошь подрябиной сменовщина пашни летом поросло пять чети в поле, а в два потом уж сена тридцать копен пустошь лососкино на Ояти пашни лесом поросло десять чети в поле а в два потом уж сена пятнадцать копен и всего в трех деревнях и пустошах четвертные пашни по писцовым книгам поперечно шестьдесят две четверти с полуосьминной да того же монастыря угодья под монастырем на реке на Ояти рыбная ловля кол а ловят лососи». |
| А все в мале дружине своей уж остались, перемениться некем, ни на единый час отдохнуть нам не дадут. В те поры отчаяли уже мы весь живот свой и в Азове-городе и о выручке своей безнадежны стали от человек, только себе и чая помощи от вышняго Бога. Прибежим, бедные, к своему лишъ помощнику – Предтечеву образу. Пред ним, светом, расплачемся слезами горкими «Государь-свет помощник наш, Предтеча Иоанн, по твоему, светову, явлению разорили мы гнездо змиево, взяли Азов-город. Побили мы в нем всех христианских мучителей, идолослужителей. Твой, светов, и Николин дом очистили, и украсили мы ваши чудотворные образы от своих грешных и недостойных рук. Без пения 599 у нас по се поры перед вашими образы не бывало. А мы вас, светов, прогневали чем, что опять идете в руки бусурманские? На вас мы, светов, надеяся, в осаде в нем сели, оставя всех своих товарыщей. А теперь от турок видим впрямь смерть свою. Поморили нас бессонием; дни и нощи безпрестани с ними мучимся. Уже наши ноги под нами подогнулися, и руки наши от обороны уж не служат нам, замертвели. Уж от истомы очи наши не глядят, уж от беспрестанной стрельбы глаза наши выжгли, в них стреляючи порохом. Язык уж наш во устнах наших не воротится на бусурман закрычать. Таково наше бессилие не можем в руках своих никакого оружия держать! Почитаем мы уж себя за мертвой труп. С два дни, чаю, уже не будет в осаде сидения нашего. Теперь мы, бедные, раставаемся с вашими иконы чудотворными и со всеми христианы православными не бывать уж нам на святой Руси! А смерть наша грешничья в пустынях за ваши иконы чудотворныя, и за веру христианскую, и за имя царское, и за все царство Московское». Почали прощатися «Прости нас, холопей своих грешных, государь наш православной царь Михайло Федорович всея России! Вели наши помянуть души грешныя! Простите, государи вы патриархи вселенские! Простите, государи все митрополиты, и архиепископы, и епископы! И простите, все архимандриты и игумены! Простите, государи, все протопопы, и священницы, и дьяконы! Простите, государи, все христиане православные! И поминайте души наши грешные с родительми! Не позорны ничем государству Московскому! Мысля мы, бедныя, умом своим, чтобы умереть не в ямах нам и по смерти бы учинить слава добрая». |
| К небу глаза подыми: там Утешитель Отец! Там Он твою сокрушенную жизнь, твой вздох и молитву Слышит и видит. Смирись, веруя в благость Его. Если же силу души потеряешь в страданье и страхе, К небу глаза подыми: силу Он новую даст. Из цикла «Эолова арфа». «Молитвой нашей Бог смягчился…» Молитвой нашей Бог смягчился; Царевне жить еще велел: Опять к нам Ангел возвратился, Который уж к Нему летел. М. Маркус С полудороги прилетел ты Обратно, чистый Ангел, к нам; Вблизи на небо поглядел ты, Но не забыл о нас и там. От нас тебя так нежно звали Небесных братьев голоса; Тебя принять – уж отверзали Свою святыню небеса. И нам смотреть так страшно было На изменившийся твой вид; Нам горе сердца говорило: Он улетит! он улетит! И уж готов к отлету был ты, Уж на земле был не земной; Уж все житейское сложил ты И полон жизни был иной. И неизбежное свершалось, Был близок нам грозивший час; Невозвратимо удалялось Святое, милое от нас. Уж ты летел, уж ты стремился, Преображенный, к небесам… Скажи же, как к нам возвратился? Как небом был уступлен нам? К пределам горним подлетая, Ты вспомнил о друзьях земли, И до тебя в блаженства рая Их воздыхания дошли. Любовь тебя остановила: Сильней блаженств была она; И рай душа твоя забыла, Страданьем наших душ полна. И ты опять, как прежде, с нами; Опять для нас твоя краса; Ты поводился с небесами И перенес к нам небеса. И жизнь теперь меж нас иная Начнется, Ангел, для тебя; Ты заглянул в святыни рая – Но землю избрал сам, любя. И в новом к нам переселенье Стал ближе к вечному Отцу, Его очами на мгновенье Увидев там лицом к лицу. И чище будет жизнь земная С тобой, наш друг, нам данный вновь: Ты к нам принес с собой из рая Надежду, Веру и Любовь. 1839 По свидетельству П.А. Плетнева, это стихотворение-молитва Жуковского «излилось из его сердца по выздоровлению второй дочери Николая I великой княжны Ольги Николаевны от тяжелой болезни». В 1846 году она вышла замуж за наследного принца Фридриха Карла Александра Вюртенбергского и стала впоследствии королевой Вюртенбергской. |
| Уж раньше не приняли Белокриницких, так уж теперь как принимать-то будешь... Других уж не сомнительных нет... А уж белокриничных-то всё равно принять сейчас немыслимо: они в угоду правительства ведут метрики и прививают оспу, – это уж мы считаем за антихристово дело. Уж мне жить немного осталось, а там уж как хотят“. Как мы ни старались заполучить от него какие-нибудь основательные доказательства, могущие серьёзно служить к обвинению иерархии, но получить не могли ничего. И спросили у него позволения осмотреть часовню, которая в это время была заперта; он позволил, велел сыновьям проводить нас туда и отдал им ключ. Мы распростились со стариком и отправились в часовню, которая находилась в конце улицы. Нас сопровождали оба сына его. Идя дорогой, оба сына высказали нам искреннее своё сокрушение о своём положении без священства. Если только они и остаются в беспоповстве, то лишь в угоду старика, до его уже недалёкой смерти, так как решительно не видят и не разумеют ровно никаких основательных устоев и логики в их обществе, а лишь и держится оно благодаря самому сильнейшему упрямству и строгости на всех общественников, которым запрещается стариками дружиться, или тем более входить в духовные собеседования с белокриничными, которые-де „соблазнить лишь могут“. „Только тем лишь наше маленькое общество и держится теперь, что сами-то ничего не знаем, да и других не слушаем“. А кто только начнёт почитывать Писание да беседовать, так сейчас и переходит к белокриничным. Они, живя близко к Белокриницкому монастырю, в 5 верстах, знают всю внутреннюю жизнь монастыря, личность митрополита Афанасия; высказали самую большую похвалу монастырю и восторженное уважение к личности митрополита. У одного из братьев жена из семейства, принадлежащего к священству, и выйдя за беспоповца, потом снова туда вернулась и ежегодно говеет в монастыре, по возможности негласно; но в угоду старику принуждена ходить в часовню за службу и вместе молиться, хотя старик и знает её принадлежность к священству, но для показа людям принуждает её бывать в часовне... |
| Помню ужас – извивавшихся толстых змей, черных, в зеленых пятнах. Они клубились за мной по комнатам. Я кидался от них на стены, и стены загорались… Помню старенькое лицо… – священник? – маленькую золотую чашу, закрывавшую мне глаза, бледное лицо чье-то… – Паша?… почему она плачет?… – медный сиявший таз, откуда сверкали льдины, сквозившую восковую свечку… Помню – самое страшное – мохнатого черного быка. Он гнался за мною всюду. Я взбегал на страшную высоту, над бурным, пылавшим морем, – он лез за мною… Он ревел в темноте оврага, подстерегал меня за стеной, за дверью. Он был огромный, с кроваво зиявшим глазом. Кровью мутился глаз, истекал ужасом, отвращением, – прожигал меня. Смерть была в нем – я знал. И вот, мохнатый настиг меня. Он поднялся черным горбом, и смрадный, палящий глаз брызнул в меня огнями. Что-то спасло меня… – сверкающая льдина?… Она закрыла. Меня понесло, качая… накрыло белым. Мне стало холодно… – Теперь я тебе скажу, голубчик… – говорил мне Эраст Эрастыч, когда я совсем поправился. – Чудо тебя спасло. Ты на том свете уж побывал… тридцать два часика трупиком, под простынкой вылежал… под образами! И головенка твоя была вот под этим местом, между лопатками… – Он меня нежно обнял и поцеловал в голову. – Доклад о тебе пишу. Воспа-ле-ние мозга у тебя было, да ка-кое!… О-те-ки уже появлялись… – Он поднял плечи от удивления и недоуменно развел руками. – Уж как ты это?., как-то уж сам, брат, выдрался!… – Ну, конец, думаю, нашему Тоничке… – рассказывала тетя Маша. – Уж и причащали тебя, и гробовщики у ворот дежурили, негодяи. Ну, думаю, поеду-ка в Вознесенский монастырь, положу на гроб шапочку… вот эту самую, шелко-венькую, Паша сшила… слезами всю измочила, глупая… Положу на гроб преподобной княгини Евфросинии, пусть разрешит… к какому-нибудь уж одному концу. Ведь две недели лежал без памяти! Надели мы на тебя, а ты и обмер!… Переложили мы тебя под образа, простынкой накрыли. Два дня не дышал, как мертвый… А вот – и опять Тоничка у нас!… – воскликнула тетя Маша, сияющая, необыкновенная тетя Маша. – А сколько ты раз с кровати-то скидывался… привязывали даже! И чего-чего ты только ни наболтал!… Такое ужасное говорил… ах, Тонька-Тонька!., да какой же ты… аааа!… Ну, постой, уж поговорю я потом с тобой!… |
|
|
