| Современные астрологи располагают на схемах все вышеперечисленные объекты и обозначают их свойства. Получается символическая карта, фиксирующая положение светил в их проекции на эклиптику и относительно горизонта, в определенный момент времени. Таким образом, на схеме гороскопа изображены планеты в знаках зодиака и астрологических домах, связанные между собой аспектами. Перед астрологом стоит задача проинтерпретировать эту схему, т.е. расшифровать, что означает положение планеты в знаке, в доме, в определенном декане и градусе, в определенных аспектах к другим планетам, а также положение границ домов в зодиакальных знаках и взаимное расположение некоторых особых точек, рассчитываемых астрологами, таких как узлы лунной орбиты, Колесо фортуны, Черная Луна и т.д. Полная интерпретация гороскопов является задачей очень трудной, если не невозможной. Астрологу нужно сопоставить и синтезировать очень много элементов гороскопа, отдельно, и совместно, чтобы дать правильную интерпретацию. Вся совокупность объектов натальной карты создает возможность для астролога видеть в диаграмме всё, что он хочет, тем более, что справочники дают противоречивую информацию. Например, встречаются такие построения: «Солнце — огненное светило, находясь в водном зодиакальном знаке Рыб, гасит свои качества и становится бессильным». В этом же сочинении принимается, что положение Солнца в Рыбах означает «достижение блестящего положения, религиозность, несчастье в семейной жизни по вине близких родственников» . В первом случае налицо выводы по аналогии. Солнце из повседневной жизни предстает нам огненным светилом, а зодиакальный знак Рыбы, коль так называется, должен быть связан с водой. Огонь в воде гаснет. Почему же человек должен достичь блестящего положения, если логически выведено обратное? Большинство астрологов допускает, что эта проблема существует, и что им помогает интуиция, или некое особое духовное настроение, чтобы правильно интерпретировать гороскоп. Для истолкования гороскопа нужно иметь характеристики объектов, которые присутствуют на астрологической схеме. |
| Взгляды, выраженные в этом и других учительных Евангелиях, можно было бы представить систематически – охарактеризовать мнения авторов о состоянии церкви, представления о том, какой должна быть истинная религиозность, как следует понимать покаяние, как относиться к посту, молитве, какие заповеди Христа нужно ставить на первое место и как их исполнять, как понимать справедливость и строить социальные отношения в соответствии с нормами Евангелия, как понимать проблему грехопадения, спасения, искупления и т.д. Авторы учительных Евангелий вели полемику с еретиками (всегда анонимными), а в некоторых случаях атаковали и самого «пана Лютра». Но в этих же рукописях содержатся обширные заимствования из протестантского сочинения – упомянутой выше «Постылли» Миколая Рея. Заимствования из Рея и других протестантских источников были проинтерпретированы Яновым как свидетельство неразборчивости и необразованности православных священников 239 . Однако скорее справедлива иная интерпретация: умеренная критика недостатков церковной жизни и духовенства, констатации упадка благочестия и стремление Рея донести до аудитории учение, почерпнутое непосредственно из новозаветных текстов, – все это отвечало умонастроению тех представителей духовенства и мирян, которые такие проповеди переписывали, произносили и слушали. Для того чтобы оценить, в чем именно состояли новшества, можно сравнить, например, проповеди упомянутого учительного Евангелия 1580-х гг. с аналогичными по теме проповедями учительного Евангелия Каллиста-Филофея. Приведем только два примера. Объясняя текст Евангелия от Луки и известную притчу о сеятеле и зернах ( Лк. 8, 4–15 ), автор украинского ЕУ понимает ее как напоминание о необходимости слушать с вниманием и старанием слово Божие, бережно хранить его в себе. Священники должны всячески усердствовать в исполнении своего проповеднического долга и «словом Божьим как хлебом кормить людские сердца» 240 . В традиционном Евангелии учительном внимание интерпретатора сосредоточено на другом: опасности бесов, которые, прилетев в виде птиц, склевали зерна, брошенные на дороге, и силе греховных соблазнов, которые делают слово Божие бесплодным, подобно зерну, упавшему на камень. Никакого специального акцента на необходимости регулярно проповедовать слово Божие и старательно внимать ему нет. |
| У агиописателя могут быть две позиции относительно написания жития – это изложение правды или создание некоего мифа; иногда эти позиции имеют несчастье совмещаться, и тогда правда смешивается с мифом. Миф может создаваться из личных представлений агиописателя о святом, то есть на субъективном основании, или на том, каким общество видит образ святого. Эта вторая позиция по степени отклонения от правды мало чем отличается от первой. Сознательная или бессознательная попытка создать миф в любом случае является опасным по своим последствиям для общества обманом, невольной попыткой ввести читателя, желающего воспользоваться опытом святого, в заблуждение, что может привести к печальным последствиям. В некотором роде это как раз тот случай, когда слепой ведет слепца, и есть вероятность, что оба упадут в яму. Как создается ложный миф, хорошо видно на одном из эпизодов жизни апостола Павла. Находясь в городе Листре, Павел проповедовал Евангелие. Тут же был и внимательно слушавший его человек, не владевший ногами от рождения. Павел, видя веру слушавшего человека, исцелил его именем Христовым. Но что последовало за этим? Этот факт в сознании окружающих оказался не связанным с проповедью о Христе, которую они только что слушали. Ложно поняв то, что они только что видели и слышали, они попытались выдать Варнаву за Зевса, а Павла за Гермеса как начальствующего в слове. Жрец идола Зевса принес венки, намереваясь совершить жертвоприношение богам, явившимся в образе человеческом (Деян. 14, 6-21). И сколько потребовалось от апостолов усилий, чтобы убедить народ не приносить жертвы и разойтись по домам, какое вызвало у них возмущение попрание правды, о которой они только что говорили, когда правда оказалась подменена человеческим мифом. Так действительный факт исцеления был проинтерпретирован через призму ложного опыта. Но точно так же и агиописатель, как, впрочем, и всякий историк, может рассматривать события и судьбы людей в рамках имеющейся у него мифологической теории, в рамках той идеологии, которую он почитает за истинную. В этом случае он изучает и затем излагает исторические события, используя метод прокрустовского упрощения: всё, что вписывается в его идеологическую схему, он принимает, всё, что не вписывается, – опускает. Кроме того, и сами события рассматриваются тогда через призму частного воззрения, и считается возможным на основании субъективного, частного воззрения толковать и оценивать значимые исторические события. |
| На VII Вселенском Соборе заповедано приносить Святым Дарам латрийное поклонение, поскольку это есть истинное Тело и истинная Кровь Богочеловека 763 . Таким образом, мы видим, что, при теоретической возможности проинтерпретировать высказывания некоторых, особенно древнейших, отцов в смысле евхаристических концепций символизма и consubstantiatio, нет достаточных оснований к тому, чтобы настаивать на такого рода интерпретации. Не следует создавать видимость того, что толкования в стиле протестантизма единственно возможны и справедливы. Эти протестантские идеи не новы. Они давно и неоднократно отвергнуты Православной Церковью. Идеи евхаристического символизма и consubstantiatio, через призму которых в последнее время модернисты стремятся рассматривать учение святых отцов, сами отцы всегда считали чуждыми Православию и несогласующимися с православным вероучением. Вопреки протестантствующим авторам, сами святые отцы всегда понимали высказывания древнейших отцов о Евхаристии в согласии с учением о пресуществлении. Поэтому никогда у отцов не возникало навязываемой протестантами иллюзии того, что евхаристическое богословие Церкви запутанно и противоречиво, искажено и требует немедленного исправления по протестантским подсказкам. Напротив, богословие Православной Церкви в целом, и евхаристическое богословие в частности, отличается полнотой и неповреждённостью, хотя словесное выражение богословских истин приобретало более чёткие и определённые формы со временем, когда возникала необходимость ответить на еретические искажения веры, подобные протестантским учениям о Евхаристии. Но развитие формулировок не нарушало незыблемости богословского сознания Церкви, а лишь способствовало раскрыть смысл Откровения в связи с потребностями той или иной эпохи и с вызовами той или иной ереси. Одна из причин некоторой неоднозначности высказываний древних отцов о сущности Литургии состоит в том, что учение о Таинствах в древней Церкви сообщалось только крещёным, тогда как от «внешних» содержалось в строгом секрете, ради сохранения Таинств от кощунств и профанации. Учение о Таинствах в III–IV веках составляло disciplina arcani. «Евхаристия, как главное Таинство, скрываемо было с величайшей заботой от всякого непосвящённого человека. Вокруг него собраны были самые таинственные выражения и самые сокровенные символы. Не только совершение этого Таинства, но самое название его скрывалось от всякого лица, не принявшего ещё Крещения», – пишет знаток древней христианской символики граф Уваров 764 . |
| Если мы применим эту философию к проблематике антропного принципа, нам придется признать, что этот принцип действует в современной космологии как принцип, который устанавливает границы нашего познания видимой вселенной. Другими словами, любая космологическая теория, претендующая на адекватное описание видимого космоса, должна удовлетворять всем ограничениям, наложенным сильным АП. Это не означает, что сильный АП как чисто метанаучное наблюдение объясняет, почему вселенная такова, какова она есть. Напротив, это лишь означает, что АП описывает с физико-математических позиций конкретность видимой вселенной. Новизна АП в формулировании специфики субъектно-объектных отношений в космологии, однако, имеет огромное значение, не признанное вплоть до того, как этот принцип был сформулирован, а именно – он говорит о конкретности этого мира, выраженной на языке «точной настройки» физических и космологических постоянных, то есть в терминах его стабильности. Это значит, что бытие вселенной, в которой мы живем, – это вовсе не очевидная вещь, поскольку в основе своей вселенная не стабильна по отношению к возможным гипотетическим вариациям физических параметров. Стабильность в этом смысле отождествляется с существованием видимой вселенной и человеческой жизни в ней, тогда как нестабильность вселенной в отношении малых изменений физических постоянных подразумевает отсутствие жизни во всех других «воображаемых» вселенных с другим набором фундаментальных параметров. Этот факт подтверждает эпистемологическое измерение АП, а именно: чтобы утверждать о конкретности видимой вселенной через ее соответствие познавательным способностям наблюдателей, придется признать, что эта конкретность «противостоит» своей собственной инаковости, то есть такому состоянию дел, которое исключает жизнь наблюдателей и может быть названо «ноуменальным миром» в кантовском смысле или же, – если смотреть с позиций физики, – другой вселенной. Это сравнение ноуменального мира с другими вселенными очень условно, поскольку в контексте философии Канта ноуменальный мир не является частью какого-либо опыта, даже опыта абстрактного математического творчества. Можно, однако, предвосхитить, что концепция других вселенных, к которой вынуждена будет прибегнуть модифицированная версия сильного АП, будет функционировать в космологии как своего рода «модель» вещи в себе. Однако эти тонкие нюансы в различии трансцендентальных идей в космологии не играют большого значения в нашем исследовании, в котором мы проинтерпретировали кантовский трансцендентальный метод сквозь призму христианского платонизма. |
| В творчестве американского писателя, антрополога, мыслителя эзотерической ориентации Карлоса Кастанеды встречается концепция «мелкого тирана», которая, по мнению автора статьи, при правильном ее понимании имеет отношение к каждому христианину. Кандидат философских наук, заведующий кафедрой гуманитарных дисциплин Государственного института подготовки кадров Минпромполитики Украины А.А. Блуд предпринимает попытку проинтерпретировать упомянутый феномен в православном ключе, с точки зрения православной аскетики. Блуд А.А., кандидат философских наук, заведующий кафедрой гуманитарных дисциплин (Государственный институт подготовки кадров Минпромполитики Украины, Киев) обращается к теме внутреннего монолога в человеке. Почему так сложно убежать от хаотичного потока собственных мыслей и чувств? Сравнивая исихастскую традицию с феноменологической, автор предлагает попытаться применить феноменологические операции в «умном делании» и посмотреть, что из этого выйдет. Кандидат философских наук, заведующий кафедрой гуманитарных дисциплин Государственного института подготовки кадров Минпромполитики Украины Александр Александрович Блуд обращается к понятиям истинной христианской философии и истинного богословия, как его понимали святые отцы, и поднимает проблему необходимости религиозного соотнесения философии. Публикуемый материал был представлен как доклад на Вторых Покровских чтениях (Киев). Читателям портала предлагается доклад кандидата философских наук, заведующего кафедрой гуманитарных дисциплин Государственного института подготовки кадров Минпромполитики Украины, члена совета Киевского религиозно-философского общества А.А. Блуда, представленный на совместном заседании Студенческого научного общества КДАиС и Киевского религиозно-философского общества 24 марта 2010 г. О том, что есть истинная философия, рассуждает кандидат философских наук, заведующий кафедрой гуманитарных дисциплин Государственного института подготовки кадров Минпромполитики Украины Александр Блуд. Публикуемый текст был представлен как доклад на III Покровских международных миссионерско-просветительских чтениях (26–28 октября 2010, Киев). |
| Такие же соображения требуют, по моему мнению, взвешенного подхода и при рассмотрении вопроса о всеведении Бога. Подобно тому, как нельзя требовать от Бога совершить то, что логически невозможно совершить, так нельзя требовать от Бога знания того, что логически невозможно знать. Мне представляется, что логически невозможно знать (исключив возможность ошибки), что тот или иной человек, будучи свободным, сделает завтра. Если я действительно свободен в выборе того, ехать ли мне завтра в Лондон или остаться дома, то в моих силах сделать ложным чье-либо сегодняшнее верование относительного того, что я буду делать завтра, например, что я поеду в Лондон. Ведь я могу, скажем, остаться дома. Никто (даже Бог) не может знать сегодня (исключив возможность ошибки), что я буду делать завтра по своему выбору. Поэтому я предлагаю понимать всеведение Бога таким образом, что Бог знает в данное время все, что логически возможно знать в это время. Это не включает знание того, что люди свободно совершат, до того, как они это совершили. Поскольку Бог всемогущ, то свободные личности существуют только потому, что Бог допускает существование свободных личностей. В связи с этим указанное ограничение божественного всеведения является следствием (Бог мог его предвидеть) его собственного выбора сотворить свободных агентов. Я должен, однако, предупредить читателя, что представленное здесь мое утверждение, что Бог не знает того, что будут делать свободные агенты до того, как они сделали это, не является принятым христианским (иудаистским, мусульманским) воззрением. Это утверждение опирается, вместе с тем, на некоторые библейские тексты. Так, к примеру, будет естественным проинтерпретировать Книгу Ионы следующим образом. Когда Бог велел Ионе поведать жителям Ниневии, что она будет разрушена, он верил, что ему придется разрушить ее, но, к счастью, поскольку люди Ниневии покаялись, то Бог уже не видел нужды в реализации пророчества. Предлагая подобное улучшение нашего понимания всеведения, я просто стремлюсь к дальнейшему прояснению того базисного христианского понимания Бога, которого придерживались в прежние времена другие христианские философы, такие как Фома Аквинский. |
| Л. И. Шестов (1866 – 1938) – один из наиболее экзистенциально мысливших русских философов. Его философствование строилось как специфическая интерпретация духовного пути и творчества великих мыслителей, писателей и религиозных деятелей: Шекспира, Ницше, Толстого, Достоевского, Лютера, Кьеркегора, Паскаля, Спинозы, Плотина, Вл. Соловьева и др. Основные темы Шестова – радикальная критика этического, религиозного и эпистемического рационализма, обретение и утеря религиозного опыта, прорыв через «беспочвенность» к «новому измерению мышления». Характеризуя свою мысль как «философию библейского откровения», Шестов разворачивает критику философского понятия о Боге: ограничивая всемогущество и всеведение Творца, подчиняя Его и созданного по Его образу и подобию человека, господству «самоочевидностей» – всеобщих и необходимых истин разума – оно тем самым оказывается скрытым атеизмом. Таким образом, следуя Тертуллиану и Паскалю, Шестов противопоставляет разум и веру, Афины и Иерусалим, бога философов и Бога Авраама. И.А. Ильин (1883–1954) – ученик П.И. Новгородцева и кн. Е.Н. Трубецкого , большое влияние на мысль которого оказала так же своеобразно проинтерпретированная им философия Гегеля (и отчасти феноменология). В настоящее время он известен и пользуется популярностью благодаря своей патриотической публицистике, однако подлинный философский интерес представляют его работы по истории философии, этике, философии права, эстетике и философии религии, объединенные скорее единством метода, чем системой. Предметом философии, по Ильину, являются содержания нечувственного, духовного опыта человека – нравственного, правового, эстетического, религиозного и т.д. – описание которых требует специфической методологии вчувствования. В вызвавшей значительную полемику работе «О сопротивлении злу силою» (1925) Ильин в споре с толстовской идеей непротивления злу пытался установить условия возможности и границы применимости насилия в борьбе с моральным злом. В философии права с позиций христиански осмысленной концепции естественного права он разрабатывал проблемы соотношения между правом, правосознанием и государством. В философии религии («Аксиомы религиозного опыта», тт. 1–2:1953) стремился к выявлению структуры религиозного опыта, включающего в себя такие составляющие, как религиозный предмет (Божество), религиозный акт (субъективное отношение человека к предмету), религиозное содержание (транссубъективный продукт, результат религиозного акта). |
| Ни в одной своей части мысль Климента не может, на самом деле, быть адекватно понята без должного учета этих трех факторов . Принимая этот результат в качестве отправной точки, мое исследование ставит целью выяснить тот конкретный путь, которым Климент усваивает каждую из трех названных традиций . Такой подход подразумевает деконструкцию идеи «зависимости». В основе этой идеи лежит то вполне справедливое положение, что автор, чтобы быть понятым, должен пользоваться языком своего культурного окружения, и поэтому можно многое узнать об окружении античного автора, установив источники используемых им идиом. Но само по себе это не гарантирует адекватного понимания отношений автора с той или иной из традиций, в которых возникли эти идиомы, если только заведомо не сводить эти отношения к простому «заимствованию». Для выявления этих связей три выполненные мною исследования сосредоточены соответственно на трех репрезентативных объектах, каждый из которых Климент, как их церковный интерпретатор, делит с одной из трёх других традиций их интерпретации, принадлежащих его александрийскому окружению. Показательны для этих традиций соответственно: (1) представления последователей Василида и Валентина о вторжении Бога во Христе в историю (the Christ-event) ; (2) библейская экзегеза Филона ; (3) эллинистическая этическая теория, основанная на аристотелевском понятии τλoς . В качестве репрезентативных объектов интерпретации, общих для Климента и указанных традиций, в моих исследованиях выступают соответственно: (1) обряд христианского крещения; (2) библейские повествования о творении изначального Света и обращении Аврама; (3) понятие средних платоников о τλoς " е человека как его «уподоблении Богу». Не предполагается, что интерпретации , которые Климент дает этим объектам, с необходимостью должны быть такими же, как в названных традициях, но лишь то, что он интерпретирует тот же (в процедурном отношении) обряд , те же (текстуально) повествования и то же (формально) понятие, что и они - хотя и, возможно, отличным от них образом. Увидеть это отличие - если оно есть - одна из моих задач. Другая задача - показать, почему Клименту могло быть важно проинтерпретировать указанные три объекта. Этот вопрос не может даже возникнуть в перспективе, задаваемой идеей «зависимости», - перспективе, в пределах которой остаются практически все известные мне исследования значимого для Климента культурного контекста. Если исходить из нее, Климент просто вынужден мыслить в идиомах своего окружения (он «зависит» от него). Но мышление - то, по крайней мере, которое заслуживает этого имени - определяется (как и всякая специфически человеческая деятельность) не столько своим материалом («источниками»), сколько своей целью - тем, ради чего мыслитель мыслит, даже если он сам (как Климент) не формулирует свои цели явно и однозначно. Понять вопрос , ответом на который стала мысль античного автора, входит в этом случае в герменевтическую задачу историка. |
| Ириней Булович (Нови Сад), Л. Г. Кришталева (Москва), Н. Н. Лисовой (Москва), Д. И. Макаров (Екатеринбург), Е. Д. Матусова (Москва), М. Д. Матюшкина, безвременно ушедшая, проф. Иоанн Молдовяну (Бухарест), А. В. Муравьев (Москва), проф. Антуан Нивьер (Париж), Е. С. Полищук (Москва), д-р Зоран Ранкович (Белград), д-р Сладяна Ристич-Георгиева (Ниш), Р. М. Рупова (Москва), П. Б. Сержантов (Москва), С. Н. Скоков (Москва), проф. Боголюб Шиякович (Никшич), Л. И. Эрлих (Москва). Всем им я рад принести глубочайшую признательность. Особо же следует сказать о том, что материальным движителем всей многолетней работы, от первых усилий по сбору материалов и до выпуска книги в свет, служила регулярная, внимательная поддержка неизменного спонсора нашего проекта Е. И. Зеленова (Москва). 1 Wimbush V. L., Valantasis R. Introduction//Asceticism. Ed. by Wimbush V. L., Valantasis R., with the assistance of Byron G. L., Love W. S.. Oxford University Press. 1995. P.XX. 2 Надо заметить в этой связи – и особо, в связи с феноменом «Добротолюбия» – что важной неизученной темой является компаративный анализ, который сопоставил бы роль текста (в сравнении с ролью личной передачи опыта от учителя к ученику) в исихазме и других духовных практиках. 5 Укажем в этой связи, что название «Аннотированная библиография» дано нами скорей для краткости. Поскольку аннотациями снабжено лишь небольшое число работ, то оправдание названия не столько в наличии их, сколько в общем характере нашего труда, который наделен не формальной, а смыслонаполненной структурой и подробной интерпретацией в сопровождающих статьях. Поэтому более точной была бы формула «Структурированная и проинтерпретированная библиография»; или, возможно, «Толковая библиография». 8 Труд святителя Феофана сегодня не раз уже вызывал критику исследователей – но, как правило, эта критика с позиций научной патрологии и научного перевода не видит всех измерений явления. Для понимания и оценки исихастской литературы нужно отчетливое различение даже не двух, а трех жанров или дискурсов: ученый (научный, философский, теологический) текст – операционная, техническая инструкция – исихастский текст как документ личного общения и соборного собеседования в метаисторической стихии Традиции по поводу устроения и толкования духовного опыта. (См. обоснование и обсуждение последней формулы в нашей кн. «К феноменологии аскезы»). Литература духовных практик Востока тяготеет ко второму, имперсональному жанру, и ее специфические отличия сегодня изучены уже детально. Но христианский личностный дискурс исихазма, парадоксально сочетающий строгий метод с приматом любви, свободной ненормативностью и неформальностью, еще ожидает современного раскрытия. Читать далее Источник: ИСИХАЗМ. Аннотированная библиография/Под общей и научной редакцией С. С. Хоружего. – М.: Издательский Совет Русской Православной Церкви. 2004. – 912 с. ISBN 5-94625-090-6 Поделиться ссылкой на выделенное |
|
|
