| Надо уметь проигрывать! Эта мысль пришла Андрею во время того боя. Когда внимательно смотрел на сына, когда ждал: может, сейчас попадет. Надо иметь мужество проигрывать. Впрочем, выигрывать тоже надо уметь. Надо независимо ни от чего, спокойно исполнять свое жизненное дело. Добились ли чего-то или не получилось, хвалят ли нас или ругают – все это не имеет никакого значения. Важно в любых обстоятельствах сохранять себя. Перед самым концом боя, на грани полного краха, Олег наконец сделал несколько удачных выстрелов. Ему немного полегчало – все-таки есть удача и справедливость, а то какое-то волшебство получается, как будто корабли «живые» и умеют плавать с места на место. После этой партии они решили сыграть еще одну. Андрей опять так же расставил «корабли». Но это уже было явным уроком: Олег должен понять! А понимание, осознание – это уже и есть победа. Сын, правда, не ожидал такого и вновь начал «стрельбу», как обычно, с середины. Вскоре, увидев безрезультатность своих выстрелов, он догадался. Он понял, что корабли опять прячутся под прикрытием «береговой службы» и стал палить туда. Теперь победа была ему обеспечена. Научил ли я тебя чему-нибудь, сын мой? Запомнил ли ты что-либо из наших разговоров, наших дел?.. Научил, не научил... Теперь голова твоя безжизненно лежит на белой подушке... Раньше Наташа относилась к рассказам Ирины не очень серьезно, как к «историям». Читаем же мы фантастику, сказки – и не думаем во время чтения: правда – неправда. Нам просто интересно. Со «снами» Иры было тоже самое. Интересно было слушать о них, но насколько все реально, Наташа оценить не пыталась. Сейчас она начинала думать об этом по-другому. – Мне та нянечка, – сказала Ирина, – иконку дала очень хорошую... Это слово: «хорошая» как-то не подходит по отношение иконе. Наверное, все иконы хорошие, если на них хорошо молиться... Ты возьми, я теперь ее всегда ношу с собой. Ирина достала из сумочки маленькую икону Божией Матери «Толгская» и дала ее Наталье. Та внимательно посмотрела на икону. Божественный Младенец сидел на левой руке Матери, обхватив Ее шею и прижавшись Своей щекой к Ее щеке. В изгибе Его шеи, в скорбном выражении Ее лица, в Их прижатых друг к другу ликах – во всем тихо светилась Любовь. Мать и Дитя – Любовь и Непостижимость, начиная от Его рождения и кончая Его крестной смертью. Ведь Она видела Его смерть!.. – подумала Наташа. Она была так тронута подарком Ирины, что ничего не могла сказать. |
| Тут Глеб совершил некоторую ошибку, потому что привык со всеми общаться совершенно просто. Он несколько раз обращался к Любочке по поводу английского языка. Любочка, видимо, стала к нему неравнодушна, но когда выяснилось, что со стороны Глеба ничего нет, было некоторое потрясение, даже говорили, что у нее из-за неразделенной любви возник туберкулез. В общем, Глеб таким своим отношением вселял в некоторых надежды. А тетя Женя вообще заявляла, что она примет только Любочку и никого другого. Я уже упоминала, что Глеб у нас бывал часто, и мы нередко занимались с ним фотографией. У нас в доме была темная комната, где стоял фотоувеличитель и другие необходимые принадлежности. Он делал свои экспедиционные снимки и другие фотографии… но главное, была темная комната, в которой мы сидели. Для меня было, конечно, очень приятно сидеть с ним рядом, но у нас были еще соседи — Надежда Григорьевна, ее золовка Анна Ивановна и Надюша, теперешняя тетя Надя, а тогда студентка. Все видели, что мы сидим в темной комнате, и мама стала беспокоиться. “Как-то нехорошо, что вы там сидите одни”, “что могут другие подумать”, и так далее… Правда, Анна Ивановна, немножко разобравшись в Глебе (к нему хорошо всегда относилась), говорила: “Ну вот, сидят же там в темноте, но он даже не догадается ее поцеловать!”. Это был конец 40-х годов. В это время мама начала немного настороженно относиться к Глебу; ей стало казаться, что Глеб от меня отходит, и она мне стала об этом говорить: “Глеб отходит, и, наверное, он не собирается на тебе жениться… В общем, это некрасиво, нехорошо это, вот вы так много вместе бываете”, и так далее, и так далее… Положение складывалось довольно сложное. Почему-то на Новый 1951 год Глеб мне сказал, что он не сможет прийти к нам. Я пошла к отцу Александру Толгскому, настоятелю храма Илии Обыденного (†1962), и стала ему объяснять, что вот у нас складывается непростая ситуация, мама протестует против наших встреч, а Глеб молчит. Он знал меня и знал Глеба. Я спросила, что мне делать вообще? Он сказал просто: “Возьми и поговори сама с ним, раз у вас получается такая обстановка. Я тебя благословляю”. А в этот день, когда он мне это сказал, Глеб был в Лавре и отправлял письмо архимандриту Иоанну (Венланду), в котором спрашивал его благословения, что ему делать после окончания института, становиться ли монахом или жениться. В то время, когда я разговаривала с отцом Александром, Глеб отправлял это письмо. |
| Архимандриту Павлу о моём определении на жительство в Толгской обители до дальнейших усмотрений. Возлагая всё упование на промысел Божий, отечески о нас пекущийся, и на всеблагой покров Владычицы мира, а также и на отеческую благосклонность Вашего Высокоблагородия, вполне уверен, что не оставите без отеческого внимания Вашего как меня смиренного, так и самый участок земли в Иерихоне с его древними развалинами, на которых позаботитесь со временем основать что-либо «Достойное памяти Русского Православного Палестинского общества» для прославления Имени Господа нашего Иисуса Христа и его Пречистой Богоматери, единственно для русских соотечественников, в противоположность католицизму и протестантству, где со временем небезуместно будет устроить и училище арабов как центр заиорданских сообщений между городами Салты, Кураки и Иерусалимом. В полной надежде на отеческую благосклонность Вашего Высокоблагородия и проч. АВП РИ, ф. РИППО, оп. 873/1, д. 636, л. 9–11 об. 80. Письмо уполномоченного ППО в Иерусалиме Д. Д. Смышляева секретарю ППО М. П. Степанову Иерусалим, 20 июня 1887 г. Подлинник. Милостивый Государь, глубокоуважаемый Михаил Петрович! Имею честь уведомить, что 17 сего месяца мною получены два кушана на Ваше имя, один на землю, другой на строение в Иерихоне. При этом произведены расходы: Пошлин за переход имущества, за землю 1250 пиастров; –”– –”– –”–, за строения 358 пиастров. Уплачен годовой налог с 1 марта 1884 по 1 марта 1887 года – 367 1/2. Всего пиастров-саг – 1975 1/2. Таких пиастров-саг заключается: в 19, в 20 франках 86 и 27 пар, в турецкой лире 100. Это определённая стоимость при платежах в казну. По переводу на франки выходит, что 1975 ½ пиастров-саг составляют 440 франков – 440. Расход по покупке в Иерихоне шейха дер. Силоам Хусейна Зиади было получено от жителей удостоверение в принадлежности земли г. Корнилову (масбата) 21.25. Сборщику податей Ибрагиму Яваре, десятинный подоходный налог с 1 марта 1886 по 1 марта 1887 года 108 ½ простых пиастров – 20. Завершение владения землёю г. |
| —537— желание привлечь к работе воспитанников «высшего» класса и с этой целью просил архиеп. Филарета выписать добавочные экземпляры подлинника, так как в библиотеке имелся, всего на всего, один экземпляр. Архиеп. Филарет «вызов молодых профессоров» принял с «благодарностью»; просьбу Диева признал заслуживающей удовлетворения; разрешил, кроме того, взять из домовой библиотеки – необходимый для справок – славянский перевод Кирилла Иерусалимского (1772 г.); но, вместе с тем, пожелал принять в переводе, более или менее, близкое участие. «Только перевод получать желал бы я, хотя понемногу, но чаще; может быть, замечания, какие мог бы я делать на первые опыты, могли бы послужить к исправлению продолжения» (3 марта). Планы Диева осуществиться не могли, так как синодальная типография, не смотря на ходатайство Филарета, повторных экземпляров не выслала; но, все-таки, Диев в июне представил Филарету перевод предисловия и первой огласительной беседы. Через месяц архиеп. Филарета на Ярославской кафедре уже не было. Преемник Филарета Симеон потребовал о деле перевода подробный отчет (19 ноября). Для ускорения работы подлинник разделили на части, тем более, что к переводчикам присоединился молодой проф. Павел Соколов 1886 . Но профессора переводили только огласительные поучения: таиноводственные же поучения архиеп. Симеон поручил Толгскому архим. Аарону. В декабре Филарет, по просьбе —538— архиеп. Симеона, возвратил, бывшие у него, переводы Диева, и они были возвращены автору, так как тексты Св. Писания приводились не по-славянски. С начала 1822 года к Симеону стали поступать переводы частями. Обычно, все переводы сверялись с подлинником Казанским и Диевым, под руководством ректора семинарии Нафанаила (бывшего инспектора Петербургской Академии). К июню перевод был закончен. Еще в апреле началось частичное печатание перевода в восьмую долю листа под заглавием: «Святаго отца нашего Кирилла архиепископа Иерусалимскаго огласительныя и тайноводственныя поучения, с еллино-греческаго на российский язык переведенные, по назначению Св. Правительствующего Синода, в Ярославской семинарии. В Санк-Петербурге –1822 года». |
| Я бы сказала, что это очень искренняя, душевная публика, и одновременно очень искушенная и знающая. Безусловно, я уважаю всякую публику, но мне кажется, что нигде нет такого, как в России. Каждый раз, когда я возвращаюсь из России, несколько дней не могу прийти в себя от восхищения, красоты. Особенно, когда мне посчастливилось побывать, слава Богу, Оптиной Пустыни, в Толгском монастыре, в Троице-Сергиевой Лавре. Надеюсь, что не последний раз, это совсем другой, особенный мир, другая планета. И для меня нет никаких препятствий, потому что когда любишь свой народ, легко полюбить другие. Я работала, например, с прекрасным женским ансамблем из Сан-Франциско, они американки, в них нет ни капли славянской крови, но с какой отдачей они поют народные песни Восточной Европы, русские, балканские. Я работала с людьми востока и запада, в Америке, в Европе, в России и дальше буду работать, что очень интересно: музыканты самых разных направлений с большим интересом воспринимают старую традицию, хорошо принимают, чувствуют ее. Музыканты, которые занимаются современной музыкой, импровизацией, приглашают меня не реже, чем коллеги по традиционному звуку. – Вы много преподаете… – Последнее время преимущественно занимаюсь преподаванием, обучением, учу других сербскому пению, несколько раз была в Америке, в Бретани работала с несколькими коллективами, бретонцы вообще особый народ, специфичная культура. Я уже три года сотрудничаю с двумя бретонскими академиями: «Дром» – это модальная музыка и «Ария» – академия древней музыки и барокко в Нанте, у нас совместный проект и выступления. Очень интересно, как ранняя европейская музыка хорошо корреспондируется с нашим традиционным звуком, то есть в том, что настоящее, истинное можно найти общую основу и базу. – А в Америке? – В Сан-Франциско я работала три недели с группой «Китка», у нас были и общие выступления, кроме этого преподавала в Беркли. На следующий год группа посетила Сербию, народ принял их всем сердцем. Ничего не мешает спеть сербскую песню в Америке на английском языке, если знаете, как и что. Они хотели научиться петь гангу, я им посоветовала: «Если хотите петь гангу, пойте о том, что вас трогает на своем языке, в Герцеговине вас лучше поймут, если будете петь гангу на английском, чем заученную на сербском, не вкладывая душу». |
| Однако солнечным летним утром 1922 года просторы мира съежились до размера тюремного воронка, и наступило время катакомб. 23 июля Сергей Фудель был арестован. Накануне в его московской квартире на Арбате при обыске было обнаружено 35 типографских оттисков послания митрополита Ярославского Агафангела (Преображенского) к архипастырям и всем чадам Православной Русской Церкви 131 . Ордер на арест С. Фуделя был выписан 21 июля, а после обнаружения экземпляров «нелегального воззвания Агафангела», уличающих юношу в «причастности его к антисоветской деятельности высших церковных иерархов» 132 , последовало совершенно секретное поручение: «Задержать и доставить в Г.П.У. Лубянка гр-на Фудель Сергея , где бы таковой ни оказался» 133 . «Было шесть часов утра в середине июля, когда я вышел из дома, стоявшего в старом парке под Москвой, чтобы ехать к себе на Арбат. Цвели липы, и воздух был полон покоем и чистотой Божьего утра. Я уже с вечера знал, что в Москве у меня на квартире “засада”, что мой арест за выступление против живоцерковников неизбежен» 134 . У стены старинной усадьбы Солнышково, принадлежавшей до революции семье его невесты 135 , он увидел человека в черной гимнастерке с наганом в руке, и даже не сразу смог связать события – настолько вопиюще не соответствовало происходящему тихое летнее утро. «Сердце заныло от боли по уходящей свободе. Из-за угла вышла вторая фигура, тоже с наганом, и меня вполне драматически повели на вокзал» 136 . Послание митрополита Ярославского Агафангела (Преображенского) к архипастырям и всем чадам Православной Русской Церкви. 18 июня 1922 г. ЦА ФСБ РФ. Д. Р-46067 Арестованного отвезли в Москву, во внутреннюю тюрьму ГПУ на Лубянке, где еще сохранялось «древнее простодушие»: взятый при выходе из дому кожаный портфель – в котором, вопреки буквальному смыслу предостережения Гаврюши, оказались как маленькое Евангелие на церковнославянском языке, так и книги по русской филологии, – не был отобран. С этим крамольным багажом Фуделя ввели в «предварилку» – камеру предварительного заключения. «“Предварилка” – это нечто вроде проходной комнаты. Люди приходили и уходили, редкие оставались дольше двух дней, никто не успевал ни с кем сблизиться, все были растеряны, старались говорить о посторонних вещах и как можно больше спать, подложив под голову кепку, – сон был единственным способом бегства от действительности» 137 . Тем не менее, арестованный запомнил и какого-то поэта с длинными ногтями, которые мешали есть ложкой тюремную баланду, и взятого врасплох, прямо с дороги, русского посла в Китае князя H.A. Кудашева, и знакомого по Толгскому монастырю митрополита Агафангела – автора того самого послания, за которое Фудель и оказался на Лубянке. Однако все арестанты чувствовали себя пока почти спокойно – ведь считалось, что период террора окончился, и ВЧК была недавно переименована в ГПУ. |
| Осталось мне изъяснить пред вашим высокопреосвященством свои мысли. Ваше высокопреосвященство благоволили переехать на новое место для жительства в прекрасные дни и радостные и тем начали на новоселье ваше жительство радостно и благополучно, то от сыновняго сердца и от глубочайшего усердия желаю, да беспрерывно продолжатся все дни жизни вашея радостны и благоденственны по желанию вашему, и наступающая весна да будет прознаменованием цветущих, умножающихся, и никогда неувядающих лет святейшия жизни вашея, и обилие райских красот да услаждает еще в жизни сей добродетельнейшую душу вашего высокопреосвященства. Сего не лестно желая, себя же всего препоручая продолжению святительского о мне благоволения вашего есмь, вашего высокопреосвященства, премилосердого отца, архипастыря и покровителя, всенижайший послушник и преданнейший слуга. Префект Игумен Арсений. 19-го Апреля 1786 г. Желтиков. Р. S. Как семинаристы наши соберутся, то я из Желтикова поеду на новоселье в Семинарию. 4 . Высокопреосвященнейший владыко, высокомилостивейший отец, архипастырь и благодетель! Принося вашем высокопреосвященству чувствительнейшую мою благодарность за отеческое писание вашего архипастырства 113 , спешу донести вам, что по желанию вашему о бытии отцу архимандриту Никану Толскому богоявленским, а на его месте отцу Августину 114 сегодня в Св. Синода протокол подписан. Более донести нового не находя, разве только, что слышно, яко Император на сих днях изволит выехать из С.-Петербурга в Гатчину, – с истинным высокопочитанием и сыновнею преданностию непременяемо за долг поставляю пребывать вашего высокопреосвященства, высокомилостивейшего отца, архипастыря и благотворителя, преданнейший слуга и обязанник Архимандрит Арсений. 12 апреля 1798 года. С. П. Бург. 5 . Высокопреосвященнейший владыко, всемилостивейший архипастырь, отец и благотворитель особливейший! Вашему высокопреосвященству имел честь прежде донести об определении Св. Синодом в ректора вам и архимандрита Толгского отца Августина; ныне, увидя его совершенным на то звание, долг имею поздравить ваше архипастырство со исполнением по вашему соизволению. От искренности сердца и я желать обязуюсь, чтобы как известный вам человек послужил он к удовольствию всех ваших святых намерений для пользы общественной. Дал бы Бог , чтобы вы хотя наконец по сей части были спокойны в рассуждении прежде бывших. |
| Мне захотелось записать эту историю далёкой юности, потому что, слушая её, я заново пережила чувство, знакомое каждому, кто рано или поздно приходит к Богу: чувство духовной весны. Это время духовного младенчества, такое яркое, полное чудес и ощущения присутствия Божия. Господь совсем рядом, Он так близок, как никогда. Как мать близка младенцу и чутко слышит каждый его вздох, плач, младенческий лепет, тут же откликается на его призывный крик и утешает, ласкает, нежит. А чуть позже, когда младенец подрастёт, мать уже не спешит так же быстро брать его на руки: теперь сам сделай шажок, иди ко мне, малыш, ещё шаг, вот, молодец! И Господь всегда рядом, но ждёт, что духовный младенец по мере духовного роста постепенно научится ходить сам. В минуты невзгод и скорбей, когда кажется, что Бог далеко и не слышит твои молитвы, нужно только вспомнить эту сладкую пору духовного младенчества и заново пережить: близ Господь призывающих Его. Татьяна выросла в обычной семье: бабушки верующие, а родители воспитывались во времена безбожия. Папа у Тани из донских казаков, высокий, статный, и Таня в папу: и ростом вышла и осанкой, глаза голубые, русая коса до пояса. Умная, весёлая, жизнерадостная, любила танцевать, танцевала и в кружке и дома. Женихов хоть отбавляй, только не спешила она с замужеством. Ещё с детства Таня часто размышляла: зачем люди живут и что там, за порогом жизни? В чём смысл бытия? Нечасто подобные вопросы волнуют молодых девушек больше, чем вопросы, какую обновку одеть на танцы или как понравиться обаятельному однокласснику. В 1990 году Тане исполнилось двадцать два года, и она собиралась выйти замуж. К будущему жениху глубоких чувств не испытывала, но он был очень порядочным и достойным человеком, лучше всех остальных претендентов на руку и сердце девушки. Очень любил Таню. Будучи неверующим, уважал веру своей избранницы и вместе с ней ездил в паломнические поездки по святым местам. Побывали они в Толгском монастыре. Там Таня молилась, купалась в святых источниках. Зовёт Сергея с собой окунуться, а он сердится, ворчит: |
| – Алексий, что это?! Как это случилось?! – Мама! Я сам думал – не выеду. Но в этот момент надо так к Богу воззвать!!! – свои слова подтвердил энергичным жестом руки. – Тогда все исполнится! Это было несомненное чудо! Бывало, что Алексий в пути засыпал за рулем. Но всякий раз его верный «Росинант» выручал хозяина. Когда на четвертой скорости машина съезжала с дороги на обочину из щебенки, двигатель, теряя обороты, начинал захлебываться. При этом рычаг коробки передач бил Алексия по ноге. Он сразу же просыпался, останавливал машину и ложился спать. Не рисковал... В конце мая 1999 года отец Алексий с братиями ездили в Дивеево и, как уже говорилось, строили в скиту гостиницу. В ночь перед возвращением, когда братия легли спать, Алексий еще долго разговаривал с мамой, потом мылся в бане и лег поздно, спал очень мало. Назавтра он весь день сидел за рулем: проехали по всему Золотому кольцу. В Ярославле братия остались ночевать в Толгском монастыре, а Алексий с послушником повез без отдыха в Вологду одного лаврского батюшку в двенадцатом часу ночи (братия опаздывали на послушания, надо было спешить). В Вологду приехали поздней ночью, высадили батюшку и – обратно в Ярославль. Далее произошел случай, о котором Алексий мельком помянул в письме к маме, успокаивая ее: «Пишу вкратце – доехали прекрасно. То было просто недоразумение. (Все очень довольны и шлют Вам благодарность. Жив, здоров, уповаю на Ваши святые молитвы... " А случилось вот что. На обратном пути послушник сразу же уснул на заднем сидении. Алексий тоже начал засыпать. Опустил стекла всех окон, чтоб обдувало. Поливал себя толгской минеральной водой и ехал весь мокрый, но все-таки сон одолел, глаза стали слипаться... Вдруг сквозь дрему, через полузакрытые глаза Алексий успел разглядеть, что в свете фар перед машиной что-то движется! Сон как рукой сняло – впереди подпрыгивая катилось по дороге колесо их собственной машины! Осторожно притормаживая, удалось потихоньку остановиться. Машина на трех колесах почему-то не опрокинулась. Опытные шофёры говорят, что такое для «Газели» невозможно. Господь чудесно сохранил... Колесо привернули на место, и оставшуюся часть пути Алексий уже ехал не засыпая – боялся что-нибудь еще потерять. Матушка Варвара, узнав о приключении, впредь старалась проверять колеса на машине сына: |
| Господи, помилуй ( трижды ). Слава, и ныне: Кондак, глас 8-й Чудное и Богоприятное светоноснаго зрака Твоего явление, Пречистая Дево, с верою взирающим бывает известное чаяние спасения, столпом бо огненным являющи предстательство, неусыпное и теплое за ны к Богу возсылаеши моление, имже страну Российскую от всяких бед избави, молимся, да радостными усты вопием Ти вси: радуйся, Предводительнице вечнаго блаженства. Икос Лучезарная Твоего явления на Толге светлость дивно блистанием своим всех осиявает, Божиею бо в Тебе сущею благодатию ближайшая Богу бывши, всем познавшим Тя истинную Богородицу земнородным подаеши независтную исцеления радость, еюже вся земля Российская преизобильно обогатившися ныне, веселится непрестанно и вопиет Тебе с единоверными: радуйся, Предводительнице вечнаго блаженства. Песнь 7 Ирмос: От Иудеи дошедше, отроцы в Вавилоне иногда верою Тройческою пламень пещный попраша, поюще: отцев Боже, благословен еси. Пресвятая Богородице, спаси нас. Веселие мирское пресецы и душетленное пристрастие умертви во мне, Дево, презрение временных, желание вечных благ и нетленную радость подаждь ми с поющими: отцев Боже, благословен еси. Пресвятая Богородице, спаси нас. Безчинное утешение и излишество, ум вредящее, душе скверну раждающее, отлучи от мене, Дево, и сподоби, телу здравие нуждное подавающи, житию же утешение довольное, предвкушением вечных благ наслаждатися купно с поющими: отцев Боже, благословен еси. Слава: Грехом, смерть лютую раждающим, оскверних и окалях душу мою, но Ты, Пречистая Владычице, очисти мя от сего, и настави на Богоугодное житие, украси же воздержанием и благоговением, и даждь ми чистым сердцем пети: отцев Боже, благословен еси. И ныне: Обнови мя, омраченнаго самолюбием, просвети светом зрака Твоего Владычице, и, похоти плотския укротивши во мне, сподоби мя Рождшемуся от Тебе непрестанно чистыми усты пети: отцев Боже, благословен еси. Песнь 8 Ирмос: Царя Небеснаго, Егоже поют вои Ангельстии, хвалите и превозносите во вся веки. Пресвятая Богородице, спаси нас. |
|
|
