| У Антона Павловича Чехова есть рассказ об экзекуторе Червякове («Смерть чиновника»), который сидел как-то раз в театре и смотрел спектакль, пребывая на верху блаженства. Но вдруг лицо его поморщилось, глаза подкатились, дыхание остановилось. Он отвел глаза от бинокля, наклонился и чихнул. Чихать никому нигде не возбраняется. Червяков утерся платочком и огляделся вокруг себя – не обеспокоил ли он кого своим чиханием. И тут он увидел, что старичок впереди него старательно вытирает свою лысину и шею и бормочет что-то. В старичке Червяков узнал статского советника Брюзжалова, служащего по ведомству путей сообщения. «Я его обрызгал, – подумал Червяков, – не мой начальник, чужой, но все же неловко. Извиниться надо». – Извините, ваше-ство, я вас обрызгал, я нечаянно. – Ничего, ничего. – Извините, ради Бога, я ведь не хотел. – Ах, сидите, пожалуйста, дайте слушать. Червяков сконфузился, стал глядеть на сцену. Глядел, но блаженства больше не чувствовал. Его начало мучить беспокойство. В антракте он подошел к Брюзжалову, походил возле него и, поборов неловкость, пробормотал: – Я вас обрызгал, ваше-ство, простите, я ведь не то чтобы. – Ах, полноте, я уже забыл, а вы все о том же, – сказал генерал и нетерпеливо шевельнул нижней губой. «Забыл, забыл, а у самого ехидство в глазах, – подумал Червяков, подозрительно поглядывая на генерала, – и говорить не хочет. Надо ему объяснить, что я вовсе не желал. Это закон природы. А то подумает, что я плюнуть хотел. Теперь не подумает, так после подумает». Придя домой, Червяков сказал жене о своем невежестве. Жена, как ему показалось, слишком легкомысленно отнеслась к происшедшему. Она только испугалась, а потом, как узнала, что генерал чужой, успокоилась. – А все-таки ты сходи, извинись, – сказала она. – Подумает, что ты себя в публике держать не умеешь. – То-то ведь и есть – я извинялся, но он как-то странно, ни одного слова путного не сказал, да и некогда было разговаривать. На другой день Червяков натянул мундир, постригся и пошел к Брюзжалову объяснить. Войдя в приемную генерала, он увидел там много просителей, а между ними самого генерала, который уже начал прием. Дошел до Червякова. |
| Князь Репнин обходится теперь с ними как нельзя лучше». Внушение было сделано. 10 сентября Панин написал Чарторыйским, чтоб они не щадили никакой заботы, никакого труда для успеха диссидентского дела, ибо здесь представляется решительный случай показать им свои намерения. «Не скрою от вас, – писал Панин, – что одно ваше равнодушие в этом деле и в других, относительно которых императрица знает и одобряет расположение короля, уничтожит в принципе все добро, которое ожидалось от революции, и событие, на которое смотрели как на источник счастья для вашего отечества, произведет только ряд неприятностей для него, для короля и лично для вас». Сделано было внушение Чарторыйским, но должно было также сделать и сильное внушение королю. От 1 сентября Репнин донес, что король прислал к нему проект постановления о диссидентах для будущего сейма, и в этом проекте он, Репнин, нашел много вредных и неприличных вещей, ибо, что в нем говорится в пользу диссидентов, то говорится глухо, в общих выражениях, а противное подробно и ясно выражено; не упомянуто вовсе о диссидентских церквах, о сохранении их навсегда с принадлежащими к ним имениями, с позволением поправлять их и перестраивать; не изъяснены религиозные права, обеспеченные договорами, тогда как здесь надобен ясный закон ввиду ябед со стороны польского католического духовенства и значительной части народа; наконец, в проект внесено, чтоб диссиденты никогда не были допускаемы к правительственным должностям и гражданским чинам. По настоянию Репнина Чарторыйский, канцлер литовский, взялся переделать проект, который, однако, без переделки уже был отправлен в Петербург к Ржевускому для показания Панину. Репнин писал последнему: «Думаю, прожект в некоторое удивление ваше высокопр-ство привел». Следствием этого удивления было письмо Панина к Репнину от 18 сентября. «Поручаю вам, – писал Панин, – дать почувствовать королю, что при тесной дружбе и искренней доверенности государи так между собою не обходятся, как его польское в-ство поступил, что заставляет подозревать желания беспредельные, недостаток искреннего доверия и стремление выигрывать время, проводить нас пестрыми словами и двоякими обнадеживаниями, а между тем достигать только собственных своих односторонних видов. |
| «Как никогда не думали?» – сказал Фридрих. «Смею уверить в. в-ство, – отвечал Сальдерн, стараясь сохранить как можно более спокойствия, – смею уверить ваше в-ство, что ни императрица, ни ее министерство никогда серьезно не думали о позволении полякам уничтожить это знаменитое слово. Если министерство императрицы об этом вопросе и о других тогдашних польских желаниях говорило по секрету с министром вашего в-ства, то это делалось в твердом намерении оказать вашему в-ству величайшее доверие, не скрывать от вас решительно ничего из предложений, делаемых тогда поляками, и единственно для того, чтоб знать виды и мысли вашего в-ства по такому важному вопросу». «Если так, то это другое дело», – сказал король. Затем он вошел в длинное рассуждение о том, что Россия и Пруссия не имеют нужды ни в каком другом союзе, кроме своего, и что он не желает ни с кем быть в союзе, кроме России. Сальдерн высказал противное мнение, что Россия и Пруссия имеют нужду в приступлении к их союзу других держав для утверждения Северной системы, совершенно независимой, что это единственное средство обеспечить себя от чуждых распрей и оказать услугу другим государствам, которые, естественно, должны бояться страшного союза австрийского и бурбонского домов. Тут Фридрих прервал Сальдерна: «Я вам сказал, что нам нечего бояться этого союза, который вам кажется так страшен, потому что это голь, у которой нет ничего денег (се sont des gueux)». Сальдерн продолжал выставлять необходимость Севервой системы, в которую, естественно, войдут государства активные и пассивные. Цель этой системы, говорил он, сохранение мира на долгое время для удержания равновесия в Европе, для поддержания целости прусской монархии, столь полезной и необходимой. «Все это хорошо и прекрасно, – заметил король, – но что вы хотите сказать этими вашими государствами, активными и пассивными?» Сальдерн отвечал, что на севере три активных государства – Россия, Пруссия и Великобритания. Фридрих засмеялся: «Великобритания? Считайте ее за ничто в настоящее время! Король – самый слабый человек в мире: он меняет своих министров, как меняет рубашки. |
| В XVI-XVII вв. процесс адм. консолидации П. о. продолжился: были упразднены коммуны в Анконе (1532) и Перудже (1540), после пресечения правящих династий вернулись под прямое управление Папского престола герц-ства Феррара (1597), Урбино (1625-1631) и Кастро (1649). В то же время попытка папы Римского Климента XII (1730-1740) вернуть себе герц-ство Парма и Пьяченца после пресечения там династии Фарнезе (1731) окончилась неудачей из-за противодействия Испании. В результате адм. реформ к 60-м гг. XVIII в. П. о. делилась на 12 провинций: Лацио, Патримоний св. Петра, Кампания и Маремма, Сабина, герц-ство Сполето, Умбрия, Анконская марка, Монтефельтро, Урбино, Болонья, Романья, Феррара, а также на 4 эксклава: Авиньон и Конта-Венессен в Юж. Франции, Беневенто и Понтекорво (присоединен к П. о. в 1463) в Неаполитанском королевстве. Положение эксклавов было особенно уязвимым: франц. монархи в ходе конфликтов с папами Римскими неоднократно оккупировали Авиньон (1662-1664, 1688-1689, 1768-1774), короли Неаполя - Беневенто и Понтекорво (1768-1774). В организации управления П. о. большое значение имела деятельность папы Римского Сикста V (1585-1590). Он учредил 6 конгрегаций для управления Папским гос-вом, решал вопросы борьбы с бандитизмом. По указанию Сикста V велись работы по осушению болот вокруг Рима. Политику протекционизма и меркантилизма в П. о. проводили папы Римские Климент XI (1700-1721), Климент XII, Бенедикт XIV (1740-1758). Они покровительствовали развитию в П. о. отдельных отраслей ремесла (шелкоткачество, производство изделий из шерсти, стекольное и мыловаренное производство, промышленная обработка свинца), пытались развивать г. Анкону как крупный международный порт. Несмотря на эти меры, в XVII-XVIII вв. росла экономическая и военная отсталость П. о. от ведущих гос-в Зап. Европы. Папский престол испытывал хронические финансовые затруднения. Острой проблемой оставался бандитизм, вызванный обнищанием населения. В ходе Французской революции 1789-1799 гг. Авиньон и Конта-Венессен были присоединены к Франции (1789-1790). В 1796-1798 гг. основную территорию П. о. заняли французские войска под командованием Наполеона Бонапарта. 15 февр. 1798 г. Папское гос-во было ликвидировано, провозглашена Римская республика. Папа Римский Пий VI был сослан в Валанс (ныне деп. Дром, Франция), где 29 авг. 1799 г. скончался в заточении. |
| Магистр Иоганн Вальдхаус фон Херзе (1470-1471) предпринял попытку реорганизовать Л. о. путем расширения полномочий магистра в ущерб орденским гебитигерам. Попытка не удалась, магистр был отстранен от власти и закончил жизнь в тюрьме. Укрепление орденского гос-ва связывают с правлением магистра Вальтера фон Плеттенберга (1494-1535). Его гибкая социальная политика («осторожная мудрость»), усиление роли адм. аппарата путем привлечения к управлению лиц, не связанных с орденом (институт гос. секретарей), финансовая реформа, массовое испомещение вассалов, обязанных ордену военной службой, протекционизм и др. меры позволили Л. о. выдержать кризис, вызванный Реформацией, но не спасли от конечного краха (подробнее см.: Бессуднова. 2015. С. 106-132). Конфликт Л. о. с епископами Ливонии Уже в XIII в. формирование гос-ва Л. о. привело к обострению отношений с местными епископами во главе с архиепископом Риги. В 1275 г. магистр Эрнст фон Ратцебург (1274-1279) добился от герм. кор. Рудольфа I Габсбурга права высшей юрисдикции по отношению к населению Риги; тем самым был создан прецедент отчуждения светских прерогатив у церковного ландсгерра. Важным успехом Л. о. в борьбе за подчинение епископата стало создание в 1290 г. при епископе Курляндии кафедрального капитула из 6 каноников - братьев-священников Тевтонского ордена, живших по орденскому уставу. Новые каноники избирались из числа братьев-священников Тевтонского ордена по разрешению магистра ордена в Ливонии. Хотя в правовом отношении Курляндское еп-ство оставалось самостоятельным и не входило в состав орденских владений, епископы, избиравшиеся из числа каноников, были членами ордена, после чего епископы Курляндии стали назначаться орденом. С кон. XIII в. главным объектом притязаний Л. о. являлось Рижское архиеп-ство. Борьба ордена с архиепископами Риги во многом определила характер ливонской политической истории. В противостоянии Л. о. и архиепископов Риги приняли участие вассалы ландсгерров Ливонии и города, к-рые использовали ситуацию для претворения в жизнь собственных политических программ, а также правители соседних с Ливонией гос-в, императоры и папство. |
| Митр. Исидор (Никольский). Гравюра. Кон. XIX в. При активном участии митр. Исидора (Никольского) , сменившего в 1858 г. на Киевской кафедре митр. Филарета, по предложению киевского военного ген.-губернатора И. И. Васильчикова в 1859 г. была начата организация церковно-народных (церковноприходских) школ в К. е. В 1862 г. в К. е. насчитывалось 1370 церковноприходских школ. Митр. Исидор инициировал учреждение журнала Киевской ДС «Руководство для сельского пастыря». В 1862 г. Киевский митр. Арсений (Москвин) создал в консистории 5-й, «школьный», стол в связи с распространением в К. е. церковноприходского образования. По инициативе митр. Арсения были созданы епархиальные просветительские орг-ции: киевское Владимирское братство (1864), Киевский комитет Православного миссионерского об-ва (1870). В марте 1866 г. митр. Арсений был назначен председателем комиссии Синода по реформе духовных школ. В 1874 г. было образовано 2-е вик-ство К. е.- Уманское , во главе которого стоял ректор КДА и настоятель киевского Братского мон-ря. После образования в 1884 г. Каневского викариатства ректоры КДА до 1923 г. являлись епископами Каневскими. В 1885 г. митр. Платон распределил обязанности между викариями К. е. Каневскому епископу помимо заведования духовно-учебными заведениями и церковноприходскими школами было поручено осуществлять надзор за духовенством и храмами Каневского у. Уманскому епископу помимо заведования епархиальными попечительскими комитетами для бедных духовного звания и председательства в Киевской церковно-строительной палате поручался надзор за церковной жизнью в Звенигородском, Уманском, Липовецком, Бердичевском, Сквирском и Таращанском уездах. На Чигиринского епископа было возложено заведование преподаванием Закона Божия в светских учебных заведениях и председательство в комитете по обеспечению быта духовенства, а также надзор за церковной жизнью в Радомысльском, Киевском, Черкасском, Чигиринском и Васильковском уездах (О распределении дел между епархиальными преосвященными//Киевские ЕВ. 1885. 23. С. 1121-1122). 30 дек. 1909 г. было образовано Черкасское вик-ство К. е. с резиденцией архиерея в киевском Выдубицком мон-ре. |
| Вы сами видите, как все это случились необычайно... Значит, такова на то была воля Божия... И я, с своей стороны, не один раз, помните, еще в Дикополье очень ясно намекала вам на это... – Верю и твоей честности, помню и эти намеки; но, что я тебе тогда говорил по этому поводу, то ты должна была иметь в виду и помнить... – Да, я хорошо помню, что вы дали мне слово ради просьбы за меня ее в-ства принести маленькую жертву на алтарь отечества и благословить меня выйти замуж за того, о ком она будет просить вас назвать его своим сыном... Итак, теперь вам все известно и ее в-ство ходатайствует за нас пред вами. Принесите же на алтарь отечества обещанную вами жертву и благословите нас на счастливую жизнь супружескую... Граф был поражен неожиданностью и не в силах был совладеть с наплывом своих чувств. Он все еще медлил своим ответом и не знал, что делать, на что решиться и как поступить теперь. – Граф! – сказала великая княгиня: – вы все еще медлите ответом; но ведь вы уже в сущности дали его мне. Как некогда св. царь Давид, выслушавши пророка Нафана, сказавшего ему притчу, сам против себя произнес смертный приговор; так точно и вы, выслушавши мои слова, сами же против себя, т. е. против своего упорства произнесли приговор... – Ваше в-ство! – ответил граф: – если бы я быль просто только генерал, я бы сию же минуту, без малейшего колебания, исполнил ваше желание; но ведь я граф Дикопольский... следовательно между мною и генералом есть разница... генералами могут быть многие, а графами нет. – Знаю хорошо, что по вашему убеждению дочери графа Дикопольского низко выйти замуж за сына простого сельского священника; но ведь в настоящем случае можно на дело взглянуть иначе: учительница Дикопольская просит вашего благословения выйти замуж за учителя Владиславлева... Это так естественно... – Да, но все же она моя дочь, наследница моих имений... – Теперь, граф, условия жизни изменились, и пора забыть о былом... И цари вступают в так называемый морганатический брак с своими подданными, и принцессы крови выходить замуж иногда за простых смертных. |
| в-ства моему министерству; и я жажду видеть такую великую, прославляемую во всем свете монархиню и уверить ее лично в моем высокопочитании и миролюбивых чувствах, а потому и желаю получить от ее в-ства приглашение», Екатерина велела Остерману отвечать, что она по-прежнему питает искреннее желание лично познакомиться с королем, своим соседом и близким родственником. Панин по этому случаю писал Остерману: «Приезд его величества был бы нам, конечно, приятнее в то время, когда у нас мир с турками заключен уже будет, нежели при настоящих наших хлопотах; однако ж когда он ныне вторичное оказал желание посетить государыню, то и не позволяет нам благопристойность препятствовать тут исполнению его намерения». Мы видели, что императрица по отношению к Швеции нисколько не отделила себя от своего союзника датского короля. В самый первый день 1773 года новый русский министр в Копенгагене Симолин самыми блестящими красками (хотя и не блестящим французским языком) описывал отношения России к Дании. «С знанием дела смею уверить в. с-ство, – писал он Панину, – в искренности и ненарушимости чувств всей королевской фамилии и министерства относительно императрицы, ее системы и ее интересов, от которых они решились никогда не отделяться, ибо целость и благосостояние Дании неразлучны с интересами Российской империи. От нашего двора зависит располагать Даниею и всеми ее силами соответственно нашим видам и интересам. Члены королевской фамилии смотрят на Францию, как на животное (les personnes royales regardent la France comme la вете), и я не упускаю случая укреплять такой взгляд во всех министрах. В. с-ство видите, как настоящее время благоприятно для основания и утверждения русского влияния на Севере, для исключения отсюда французского влияния. Здесь ждут только заявления воли и желаний ее и. в-ства, чтоб вполне с ними сообразоваться и доказать, что приверженность Дании к ней не имеет границ». Но скоро оказались тени в этой блестящей картине. 16 февраля Симолин писал уже о колебаниях министра иностранных дел графа Остена, о его противодействии вооружениям, которые датский двор принимал как для безопасности собственных границ, так и для выполнения союзных обязательств относительно России на случай, если бы шведский король сделал демонстрацию или диверсию против России, чтоб побудить Порту к продолжению войны. |
| были учреждены новые еп-ства - в нач. XII в. их насчитывалось 5, к 30-м гг. XII в.- ок. 14. Так, ок. 1099 г. возникло лат. архиеп-ство Эдесса. В 1108 г. по Девольскому договору между антиохийским кн. Боэмундом I Тарентским и визант. имп. Алексеем I Комнином формально была восстановлена власть правосл. патриарха Антиохии, хотя реальных последствий это соглашение не имело. По мере завоеваний обострялись споры между Л. П. Иерусалима и Антиохии о подчинении новых диоцезов, напрямую связанные с политическими разногласиями крестоносцев. По решению Папского престола к лат. Патриархату Антиохии было присоединено еп-ство Триполи (основано в 1110), тогда как Тир, Берит, Сидон и Акра отошли лат. патриарху Иерусалима. Лат. патриарх Антиохии играл заметную роль как в международных отношениях на Ближ. Востоке, так и в непосредственном адм. управлении. К кон. XII в. территория Патриархата расширилась за счет о-ва Кипр. В ходе противостояния Раймонда Рубенида с Боэмундом IV последний, также находясь в конфликте с Папским престолом, в 1206 г. изгнал лат. патриарха, поставив на его место правосл. иерарха, но после примирения с папой Римским в 1209 г. кафедру Антиохии вновь занял лат. патриарх. После взятия Антиохии мамлюками в 1268 г. патриарх Опицо деи Фьески бежал в Рим. С этого времени лат. Патриархат Антиохии стал номинальным; резиденция титулярных лат. патриархов Антиохии находилась в Риме, в базилике Санта-Мария-Маджоре. С 1953 г. престол лат. патриарха Антиохии оставался вакантным, в янв. 1964 г. папой Римским Павлом VI титул был упразднен. Латинский Патриархат Константинополя (Лат. Patriarchatus Constantinopolitanus Latinorum) был основан после взятия К-поля войсками крестоносцев (1204) и основания Латинской империи в К-поле. В связи с избранием императором Балдуина I венецианцам, не получившим светской власти, была предоставлена возможность избрать из своего клира патриарха на К-польский престол. Им стал субдиак. Томмазо Морозини († 1211), на тот момент отсутствовавший в городе. |
| Отсутствие единства среди лангобардских правителей И. усугублялось тем, что их земли на севере и юге Апеннинского п-ова были разделены полосой визант. владений, к-рая связывала Римский дукат и Равеннский Экзархат. Большинство лангобардских герцогов Сев. Италии зависели от короля и были тесно связаны с придворными кругами. Фактически самостоятельным было герц-ство Фриуль, основанное военачальником Гизульфом, к-рому кор. Альбоин поручил оборону сев.-вост. границы И. Полностью независимыми были герцоги Сполетия, 1-й из к-рых, Фароальд, в эпоху «правления герцогов» возглавил лангобардов Центр. Италии и в 575 или 576 г. установил контроль над Сполетием и Нурсией (ныне Норча). Герцоги Сполетия постоянно воевали с византийцами, поэтому граница их владений оставалась нестабильной. Самым удаленным от центра королевства было Беневентское герц-ство. Герц. Арихис I (591-641) вел активную завоевательную политику, пытался овладеть Неаполем, установил контроль над Капуей, Салерном и др. важными городами. В дальнейшем в Беневентском герц-стве был обычай наследственной передачи власти. В нач. 80-х гг. VI в. византийцы, воспользовавшись отсутствием центральной власти у лангобардов в период «правления герцогов», создали Равеннский Экзархат ( Бородин. 2001. С. 119-130). В И. впервые в визант. истории был образован единый орган военного и гражданского управления во главе с экзархом, который был личным представителем визант. императора и обладал фактически неограниченными полномочиями. Экзарху подчинялись военные контингенты и гражданское чиновничество, он даже имел право утверждать кандидатов на все епископские кафедры в И. Титул «экзарх» впервые встречается в письме папы Римского Пелагия II от 584 г. (PL. 72. Col. 703). Важнейшие мероприятия по формированию Экзархата провел патрикий Смарагд, ставший экзархом в 584/5 г. Резиденция экзарха разместилась в Равенне - центре визант. анклава в Сев.-Вост. Италии. Экзарх и его управленческий аппарат располагались во дворце Теодориха Великого, с 552/3 г. в городе была возобновлена чеканка монеты. Вероятно, при создании Равеннского Экзархата К-поль отказался от налоговых поступлений из И.; все сборы в казну (по крайней мере значительная их часть) были оставлены в распоряжении экзарха. С появлением должности экзарха прежняя высшая должность, префект претория, потеряла значение, к сер. VII в. упоминания о ней исчезают из источников. На местах управляли военные, во главе к-рых стояли дуксы и магистры войска. Территория Экзархата была разделена на неск. изолированных районов, постепенно они приобрели фактические права автономии. В VII в. сложились дукаты: Римский, Неаполитанский, Венецианский, Пентаполь (с центром в Аримине), возможно, также Феррария (ныне Феррара) и Перузий; пров. Истрия управлялась магистром войска. |
|
|
