| История изучения деятельности книжника Диомида Серкова и составленного им сборника «Крины сельные» весьма невелика. Она была изложена в статье Д. М. Буланина и А. А. Турилова, 1 охарактеризовавших состав и структуру сборника, назвавших 7 его списков и указавших в качестве источника большинства его текстов «Цветник священноинока Дорофея». Последнее положение было оспорено в статье автора данной работы. 2 Изучение «Кринов сельных» не изолированно, а в контексте истории сборников XVII в. позволило установить, что он восходит не к «Цветнику священноинока Дорофея», а к сборнику, который, скорее всего, назывался Старчество, 3 был создан на основе Цветника и в свою очередь послужил общим источником для Старчества келаря Кирилло-Белозерского монастыря Матфея Никифорова и «Кринов сельных». Количество же списков интересующего нас сборника в этой статье было значительно увеличено. 4 «Крины сельные» – сборник авторский, и в обеих статьях так или иначе затрагивался вопрос об автографах его создателя Диомида Серкова. И тем не менее вопрос этот до сих пор остается не до конца проясненным. Д. М. Буланин и А. А. Турилов назвали список РНБ, собр. СПбДА, 196 автографом Диомида Серкова на основе тождества его почерка с почерком рукописи РНБ, F.I.187 и привели писцовую запись из этой рукописи: «В нынешнем 205-м году априлия в 24 день спреписася 16 книга „Венец веры“ люботрудием многогрешнаго Д.Я.С.С. во святую пользу чтущим. Аминь» (РНБ, F.I.187, л. 269). Некоторую неопределенность этому утверждению Д. М. Буланина и А. А. Турилова придало следующее за ним замечание, сделанное со ссылкой на описавших эту рукопись К. Калайдовича и П. Строева: 5 «Ученые авторы описания рукописи, вероятно, располагавшие дополнительными сведениями, расшифровали (имя составителя. – С.С.) как „Диомид Яковлев сын Серков“». 6 Ученые авторы действительно этими сведениями располагали, и почерпнули они их из той же самой рукописи, в которой на л. 270 об. сделана еще одна писцовая запись: «В нынешнем же в 205-м году спреписася сия книга 16 многогрешным Диомидом Яковлевым сыном Серковым во святую пользу». Таким образом инициалы расшифровали не ученые авторы, а сам переписчик книги. Рукопись РНБ, F.I.187 – сборник, содержащий «Венец веры кафолической» Симеона Полоцко го и «Книгу кратких вопросов и ответов катехизических» того же автора. Диомид Серков переписал оба эти сочинения, и одну приписку сделал в конце первого, а другую – в начале второго. 7 Таким образом, никаких сомнений в имени переписчика этой рукописи оставаться не должно. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ИЗАРН [лат. Isarnus, Ysarnus; франц. Ysarn] (ок. 975/80-24.09. 1047), св. (пам. зап. 26 сент.), аббат монастыря Сен-Виктор в Марселе (Франция), деятель монашеской реформы и движения «Божий мир» . Основным источником сведений об И. является Житие, составленное, вероятно, в 3-й четв. XI в. по инициативе бывш. ученика святого, Арльского архиеп. Рамбауда из Рейана (1030-1069). Источником для него послужили рассказы монахов аббатства Сен-Виктор. Ранняя датировка Жития подтверждается отсутствием в нем описания посмертных чудес. Наиболее древняя и единственная сохранившаяся рукопись относится к кон. XI-XII вв. (Paris. lat. 5672). Из б-ки мон-ря Сен-Виктор в Марселе, где она упоминается в описи кон. XII в., рукопись попала в б-ку Римского папы Урбана V (1362-1370), в прошлом аббата Сен-Викторской обители, и впосл.- в Национальную б-ку Франции в Париже. Однако первые публикаторы Жития упоминают еще 1 список из б-ки мон-ря Сен-Виктор в Марселе, не сохранившийся до наст. времени. Ж. Мабильон изучал, но не использовал данный текст, позднее он был опубликован болландистами . Житие составлено по принципу, получившему в историографии образное название «метода снежного кома» ( Sigal. 1988. P. 176): агиограф писал черновой набросок и зачитывал его перед общиной. Знавшие о святом монахи сообщали дополнительные сведения для окончательного варианта. Составитель Жития И. стремился точно воспроизвести рассказы братии, сохранить детали и личную оценку рассказчиков, с этой целью иногда оставлял повествование от лица очевидца. Среди информаторов агиографа (нек-рые названы по имени) выделялся мон. Райнальд. Его рассказ стал важнейшим источником сведений о конфликте между аббатством и светской знатью. Неоднородная структура произведения позволила исследователям выделить позиции 2 поколений - бесхитростных, искренних «отцов» (старшие монахи-рассказчики) и рационально-отстраненных «детей», уже не заставших «тяжелые времена» (агиограф). Эпоха «отцов» совпадает со временем распространения в Провансе идей «Божиего мира», во взглядах старшего поколения заметно активное неприятие рыцарства. Житие отмечено сильным влиянием клюнийской агиографии и особого идеала святости. Как и во мн. агиографических произведениях реформированного монашества, самосознание и коллективная память мон-ря конституируются вокруг фигуры «современного святого», «святого нового типа», в Житии к-рого описываются творимые им чудеса и гораздо чаще - добрые дела и защита слабых от произвола власть имущих. И. вступает в переговоры с разбойничающими владельцами замков, возвращает украденное, отпевает убитых, оберегает крестьян «как зеницу ока». Некоторых оппонентов И. из числа знатных мирян можно идентифицировать с персонажами, известными по документальным источникам. |
| «Мы места злодеяний превращаем в места памяти». Историк репрессий Анатолий Разумов – о деле жизни, лживых сведениях и личной боли И как ответить на фразу «Не надо ковыряться в прошлом» 30 октября, 2019 И как ответить на фразу «Не надо ковыряться в прошлом» Петербургский историк Анатолий Разумов тридцать лет занимается увековечением памяти о советских репрессиях – он составляет книги памяти с именами расстрелянных и рассказывает об их судьбах. Что сегодня нужно понимать о репрессиях и сможем ли мы осознать глубину катастрофы, почему важно открывать места захоронений и водить туда детей и как ответить на фразу «Не надо ковыряться в прошлом»? Каждый день в девять утра Анатолий Разумов проходит лабиринты Российской национальной библиотеки и поднимается в небольшую комнату с надписью «Центр “Возвращенные имена”». Почти всю площадь здесь занимают стеллажи – собрания книг памяти с именами репрессированных в разных регионах России и странах бывшего СССР, сборники о блокаде, войне и репрессиях, папки с копиями материалов из архивно-следственных дел, копии документов о расстрелах, справочники по истории города. При участии архивистов и волонтеров Анатолий Разумов составил 13 томов «Ленинградского мартиролога» с информацией о расстрелянных в Ленинграде или области и четыре издания об истории Левашовского кладбища, крупнейшего в СССР спецобъекта госбезопасности, рассекреченного в 1989 году. Анатолия Разумова знают как одного из создателей этого мемориала, а созданный им сайт «Возвращенные имена. Книги памяти» стал электронным банком данных о репрессированных, а также погибших и пропавших без вести на войне и прежде всего в блокаду. Помимо книг памяти о расстрелянных, Центр при РНБ собирает материалы для дополнительных томов книг памяти «Блокада» и «Они пережили Блокаду». «В России надо никого и ничего не забыть, назвать всех поименно и отыскать места погребений», – убежден историк. Переведен в другой лагерь – значит, расстрелян – Мы когда-нибудь узнаем точное число жертв? – Узнаем, но, как бы сказать помягче… ничего сакрального и никакого особенного прока именно в этом я не вижу. Меня ведь статистика совсем не интересует. Она используется в равной степени и теми, кто говорит: «Так не всех же поубивали! Вы говорили 50 миллионов, а на самом деле полтора!», и теми, кто говорит: «Вот и хорошо, больше не надо копаться в прошлом. Зато мы победили в войне!» Для людей, которые оправдывают злодеяния, не имеет никакого значения, сколько погублено миллионов, потому что для них отдельное имя вообще ничего не значит. Все это мы будем выслушивать бесконечно, поэтому важно не то, когда и сколько имен узнаем, а то, что впереди огромный путь называния всех имен и что каждое очень значимо. |
| По его словам, «удар США и Великобритании по Йемену носит оборонительный характер». Обстрел хуситов должен продемонстрировать «неотвратимый ответ на враждебные акты против свободы морской навигации» — с декабря 2023 года участились обстрелы международных судов в Красном море, в результате 27 нападений со стороны хуситов пострадали коммерческие суда из более чем 50 стран мира. Нападения в свою очередь были совершены на фоне войны между Израилем и палестинским движением ХАМАС. Поддерживающие ХАМАС хуситы наносили удары по судам, которые, по их предположениям, могут быть связаны с Тель-Авивом. Президент США отметил, что нынешнюю атаку они осуществили при поддержке Австралии, Бахрейна, Канады и Нидерландов, а также добавил, что Вашингтон не исключает дополнительных мер в отношении ближневосточной страны. В общей сложности было нанесено несколько десятков ударов по более чем 10 объектам, в том числе по складам с оружием, радиолокационным станциям, ракетным установкам и прибрежным пунктам наблюдения. Для атак использовали истребители и ракеты Tomahawk («Томагавк»), которые запускали с атомной подводной лодки класса «Огайо» USS Florida («Флорида»), прибывшей в регион 23 ноября 2023 года. Обстрел продолжался около часа, после этого в США заявили, что удары по позициям хуситов «достигли своих целей» и атака завершена. О пострадавших пока не сообщается. «Сегодняшние действия коалиции посылают хуситам четкий сигнал о том, что им придется нести дальнейшие издержки, если они не прекратят свои незаконные нападения», — заявил американский министр обороны Ллойд Остин. По сведениям CNN, «последней каплей» для решения Белого дома стало нападение на американский корабль 9 января. С 2002 года Вашингтон нанес около 400 ударов по целям в Йемене. Однако нынешняя операция стала первой с 2016 года. После американской атаки хуситы объявили мобилизацию в Йемене, а также массово запустили ракеты «земля-земля». По сведениям иранского агентства Tasnim, они попали по американскому кораблю в Красном море. |
| 1 Быстрое возвышение и неожиданное падение замечательных деятелей вызывают вполне понятное внимание со стороны историков, и чем загадочнее представляется это явление, тем оболее возникает предположений и догадок, имеющих целью объяснить ближайшие причины рассматриваемого факта. Но если даже более близким к нам события подобного рода (например, падение Сперанского) порождают целую литературу исследований, записок, воспоминаний, мелких заметок и разъяснений, тем естественнее доискиваться причин в более отдаленных от нас, событиях, которые не всегда представляются достаточно ясными и определенными по самому характеру существующих данных. С другой стороны, более близкое изучение этих фактов убеждает в том, что основные причины данного события все-таки кроются не столько в частных и мелких явлениях, сколько в более глубоких общих условиях, как бы неотразимо влияющих на весь ход развивающейся драмы, в котором первые оказываются лишь подчиненными, дополнительными подробностями, хотя нередко и выступают на первый план. В этом отношении, быть может, имеет свое значение замечание Гервинуса, что, «при всей неполноте наших сведений, остается то утешение, что общий вид фактов, все существенное в них, не может подвергнуться значительным изменениям от новых документов по ближайшей к нам эпохе, что историк легко может впасть в ошибку, преувеличивая значение неизданных источников только потому, что они новы, и значение дипломатических свидетелей потому, что они, как лица посвященные в дипломатические тайны, могут верно рассуждать о случившихся событиях». Впрочем, в настоящем случае, мы не имеем в виду исключительно последнего рода материалов; мы не коснемся во всей полноте и того вопроса, который тесно связан с накопившимися за последнее время документами. Наша цель другая. Указав, как стоит этот вопрос теперь в науке, мы остановимся на некоторых его чертах, дополняющих ту или другую сторону в общей характеристике, занимающей нас личности. Продолжительная церковно-политическая распря, возникшая между «тишайшим» московским государем Алексеем Михайловичем и его «особенным другом», «всевластным» патр. Никоном, и сопровождавшаяся тяжким заточением этого последнего, не могла не оставить глубокого следа в сознании современников; она перешла в ближайшее потомство и решалась сообразно с той или иной точкой зрения на принципиальные отношения обеих сторон, а это само собой служит подтверждением, что эти последние играли здесь преобладающую и даже решающую роль и имели существенное значение. |
| I. До конца XVI в. славянская Библия существовала в виде отдельных книг (часто с толкованиями) и сборников. Полный библейский свод (так называемая Геннадиевская Библия) был создан по инициативе новгородского архиепископа Геннадия (сохранившийся список датируется 1499 г.). Столетие спустя этот свод был использован Иваном Федоровым при издании Острожской Библии (1580–1581). Перед изданием геннадиевский текст был подвергнут существенной редактуре. В 1663 г. появилось московское издание Библии. В текстуальном отношении Московская Библия 1663 г. практически тождественна Острожской, однако морфология и особенно орфография этого издания приближаются к тому варианту, который станет общепринятым в XVIII–XIX вв. В l712 г. Петр I учредил специальную комиссию, которая должна была сверить славянский текст с научными изданиями греческого и латинского текста Писания. Эта работа несколько раз прекращалась, а затем возобновлялась вновь. Первое издание новой редакции славянской Библии появилось в 1751 г. 1 . Это тот библейский текст, которым мы пользуемся до сих пор. Поскольку завершающий этап редактирования пришелся на царствование Елизаветы Петровны, эту версию славянского библейского текста обычно называют Елизаветинской. Облик первых изданий Елизаветинской Библии отличался от привычного для современного читателя. Кроме собственно библейского текста сюда входили многочисленные дополнительные статьи, а также примечания на полях. В предисловии содержалась достаточно обстоятельная история славянского текста Библии. Наиболее подробно авторы предисловия останавливались на этапах исправления Библии, начатого по инициативе Петра I и завершенного при Елизавете. В издание был также помещен список отличий елизаветинского текста от текста Московской Библии 1663 г. Многочисленные текстологические примечания также содержались «на брезе», т. е. на полях. Кроме того, издание включало «Синопсис» – краткий пересказ всех библейских книг – и другие статьи («Синопсис» является произведением вполне самостоятельным. В 1775 г. он был издан отдельно – [Родосский 1894, 189]). Наличие этих дополнительных материалов кажется симптоматичным. Получалось, что елизаветинское издание не претендовало на роль единственной и окончательной версии библейского текста. Читатели имели сведения об этапах исправления, а также перечень исправлений, внесенных в новое издание. Таким образом, демонстрировалась некоторая незавершенность, «текучесть» текста, его открытость будущему редактированию. |
| А.А. Войтенко Предисловие Предметом исследования данной работы являются три классических агиографических текста IV – haч.V вв.: «Житие преп. Антония Великого », «Лавсаик» и «История монахов». Три исследуемые нами текста имеют серьезную традицию изучения в западной научной литературе, но практически не исследовались в отечественной историографии с 1917 г., когда само обращение к ним было сопряжено с большими проблемами. Постсоветские десятилетия не дали существенного продвижения в их изучении: с одной стороны, из-за вполне понятных объективных сложностей в русской исторической науке, с другой – вероятно, из-за отсутствия к ним большого интереса со стороны исследователей. Нам бы хотелось восполнить этот досадный пробел. В первой части нашей работы мы изложили основные этапы исследования рукописной традиции этих текстов в мировой науке, коснулись сложных вопросов их интерпретации. Нам представлялось важным это сделать, поскольку в русскоязычной литературе этим вопросам не было еще уделено должного внимания. Но нашей основной задачей было исследовать эти три важных источника по истории египетского монашества IV в. с точки зрения социальной проблематики. Нас интересовали три важных вопроса: формы начальной монашеской организации в Египте IV в. и их предполагаемая эволюция; социальный состав монашеского движения и круг контактов монахов и монастырей с «миром». Этому была посвящена вторая, главная часть работы. В качестве дополнительного материала – там, где мы сочли это необходимым – привлекались данные других источников: сведения нарративных текстов, папирусов и археологический материал. В этой части исследования мы дали небольшой очерк основных вопросов в изучении социальной истории египетского монашества, которые являются актуальными для современного этапа их исследования, когда изучение начальной истории монашества значительно углубилось и детализировалось. В приложении к работе мы опубликовали три эссе по исследованию монашеской терминологии: о таких важных для христианской аскезы понятиях как «подвижничество» (σκησις), «молитва» (εχ) и «помысел» (λογισμς). |
| Аннотация В статье впервые подробно исследовано учение о материи апологета Афинагора. Подчеркнуто богословское новаторство Афинагора, выраженное в мыслях о распространении свойства тленности на все части космоса и, в тоже время, о восстановлении в нетление разложившихся человеческих тел. Апологетом заложены основы христианского учения об иерархическом положении и богословском значении материи в мироздании. Анализ текстов Прошения и О Воскресении с акцентом на учение о материи дал дополнительные свидетельства в пользу единства обоих трактатов, как в плане богословского содержания, так и принадлежности к александрийской богословской традиции. Афинагор первым их христианских авторов подробно занимается вопросом о природе материи в связи с христианским учением о воскресении тел. Ему традиционно приписывалось два трактата – Прошение о христианах и О воскресении мертвых (Legatio sive Supplicatio pro Christianis и De resurrectione mortuorum). Малоизвестные в древней церкви, сохранившиеся, по-видимому, в малоазийских церквях, эти трактаты стали достоянием всего христианского мира в X веке. 1 В источнике V века под именем Филиппа Сидского (Сидета), приведенном Никифором Каллистом (XIV в.), сообщается, что Афинагор был основателем знаменитого «огласительного училища» в Александрии и учителем Климента Александрийского . Однако, по замечанию архим. проф. Киприана (Керна) , поскольку «ни Евсевий, ни блаж. Иероним не сохранили нам никаких сведений о нем», то упомянутые факты «не могут иметь серьезного и достоверного значения». 2 Обзор мнений западных ученых XIX века о свидетельстве Сидета приведен у П. Мироносицкого (1894, 14–35). Подробно разбирая аргументацию немецких и французских ученых, а также сами исторические внешние и внутренние свидетельства памятника, этот исследователь был убежден, что Афинагор был автором обоих трактатов, жил во II веке, и, возможно, основал в Александрии «частную философскую школу на христианских началах», которую, однако, нет оснований отождествлять с позднее возникшей знаменитой Александрийской дидаскалией (Мироносицкий 1894, 31–32, 34–35). |
| Аннотация Публикуемый в русском переводе трактат свт. Кирилла «Разъяснение догматов» является продолжением вышедшего ранее в «Богословском вестнике» его же трактата «Ответы Тиверию диакону с братией», с которым «Разъяснение» весьма близко по содержанию и поднимаемым вопросам. Данное сочинение представляет собой ответы на одиннадцать вопросов, предложенных святителю палестинскими монахами относительно библейских антропоморфизмов, по темам сотериологии и эсхатологии, а также о толковании отдельных мест Священного Писания . Перевод основной части «Разъяснения» предваряется письмом к свт. Кириллу палестинских монахов, в котором они сообщают о догматических спорах в соседней области и высказывают просьбу разрешить догматические затруднения. Ответом на это письмо и является текст «Разъяснения догматов», в котором свт. Кирилл отвечает также на вопросы об образе Божием в человеке, о сотворении души, о первородном грехе, а также о том, наступило ли уже воздаяние за грехи, о котором говорится в притче о богаче и Лазаре, и может ли Бог сделать бывшее не-бывшим. Публикуемым текстам предшествует предисловие, в котором рассматривается вопрос об адресатах сочинения, его датировке, дается обзор его содержания, указывается на издания текста и рукописную традицию. Ключевые слова: Кирилл Александрийский , греческая патристика, патристическая экзегеза, древнеармянская переводная литература, антропоморфизмы, антропоморфиты, образ Божий, антропология, сотериология. Настоящая публикация является продолжением представленного в предыдущем номере «Богословского вестника» трактата свт. Кирилла Александрийского «Ответы Тиверию диакону с братией» 1 . В предлагаемом здесь трактате «Разъяснение догматов» 2 также даются ответы на недоуменные вопросы (числом одиннадцать), предложенные группой палестинских монахов. Трактат предваряется обращенным к святителю письмом, где сообщается о догматических спорах, возникших в соседней области, и высказывается просьба разрешить связанные с этими спорами догматические затруднения. В этом прошении упоминается уже полученная ими ранее от святителя «книга, разрешающая спор о наших правых догматах», которой со всей вероятностью являются «Ответы». Отсюда можно заключить, что его адресаты в «Разъяснении» – то же братство диакона Тиверия 3 и что этот трактат составлен какое-то время спустя после первого 4 , который написан однозначно не ранее ноября 431 г. и, предположительно, не позднее 433 г. 5 Содержание «Разъяснения» дополнительных данных для уточнения датировки не дает, не располагаем мы для этого и какими-то сторонними сведениями. |
| Б. М. Клосс Скачать epub pdf Глава V. Житие Федора Ярославского Научное изучение Жития скончавшегося в 1299 г. князя Федора Ростиславича, Смоленского и Ярославского, было начато по существу трудами В. О. Ключевского . Историк выделил следующие виды агиографических сочинений о Федоре Черном: 1) Проложное житие (составленное, по мнению Ключевского, вскоре после смерти Ярославского князя и во всяком случае еще до обретения его мощей в 1463 г.); 2) Статья об обретении мощей князя в 1463 г. и о последующих чудесах (в двух видах: кратком – Троиц., 466 и полном – Вол., 490); 3) Редакция иеромонаха Антония, возникшая, как предполагал Ключевский, между 1471 и 1473 гг.; 4) Редакция Андрея Юрьева, известная историку по единственному списку начала XVI в.; 5) Редакция XVII в., составленная в связи с перенесением мощей в 1658 г. Всего Ключевский указал 8 списков произведений о Федоре Ярославском 482 . Н. Барсуков основывался на классификации Ключевского, но число списков увеличил до пятидесяти 483 , хотя во многих случаях шифры рукописей им вовсе не указаны, другие нуждаются в уточнении по современным каталогам. Наиболее обстоятельное исследование литературной истории Жития князя Федора принадлежит Н. И. Серебрянскому. В Приложении к его работе опубликованы сведения о 39 просмотренных списках, но в тексте и примечаниях имеются указания еще и на дополнительные списки Пролога 484 . По предположению Серебрянского, древнейшим памятником письменности, посвященным Федору Ярославскому, является рассказ о последних днях жизни князя (указан список XVI в. – Соф., 1329). Такой рассказ мог быть сочинен либо в год смерти князя, либо в первые годы XIV в. В том же XIV в., по мнению Серебрянского, было составлено Проложное житие Федора, в котором рассказ о последних днях жизни Федора был дополнен биографической справкой о князе. Проложное житие послужило основой для подробных житий в редакциях: Андрея Юрьева, иеромонаха Антония, Минейной. Андрей Юрьев работал предположительно вскоре после открытия мощей (1463 г.) и во всяком случае не позже начала XVI в. |
|
|
