| 91 Действительно, если рассмотреть внимательно и беспристрастно эти десять лет подготовительных к занятию Филаретом такого важного положения в церкви, то это возвышение не покажется удивительным и незаслуженным. Редкие, выдающиеся способности, неутомимая, многоплодная деятельность, замечательная, при самых неудобных и неблагоприятных условиях быстро приобретенная богословская ученость и всегдашняя безукоризненная строгость жизни нового архиепископа и члена Свят. Синода давали ему на то несомненное право. Одни труды его по Петербургской Духовной Академии поражают колоссальностию результатов. Почти три курса Академии прошли под его ближайшим просвещенным руководством. Вполне оправдав правительственные заботы, они дали Церкви знаменитых архипастырей и пастырей, духовным училищам – просвещенных и благонадежных наставников, науке духовной и светской –талантливых и трудолюбивых деятелей, обществу – достойных членов. Из первого курса, состоявшего из 78 студентов, вышло впоследствии 8 архипастырей, именно: Григорий Постников , доктор богословия, митрополит С.-Петербургский (1856–1860); Афанасий Протопопов, архиепископ Тобольский (1832–1842); Моисей Платонов, доктор богословия, Экзарх Грузии (1832– 1834); Кирилл Богословский-Платонов , доктор богословия, архиепископ Подольский (1832–1841); Мелетий Леонтович, архиепископ Харьковский (1835–1840); Гавриил Городков , архиепископ Рязанский (1837–1858); Венедикт Григорович, архиепископ Олонецкий (1842– 1850) и Павел Подлипский, архиепископ Черниговский (1836–1859). Из второго курса, состоявшего из 36 студентов, вышло впоследствии 4 архипастыря, именно: Иоанн Доброзраков, доктор богословия, архиепископ Донской (1847–1867); Нафанаил Павловский, архиепископ Псковский (1844–1849); Иринарх Попов, архиепископ Рязанский (1863–1867) и Иоанникий Образцов, епископ Кавказский (1849–1858). Из пастырей церкви первого и второго курса следует указать на архимандритов Поликарпа Гойтанникова, доктора богословия, члена Императорской Российской Академии († 1837 г.) и Макария Глухарева, славного апостольскими трудами († 1847 г.); на протоиереев, оставивших по себе добрую память как службою, так и учеными трудами: Герасима Петровича Павского, доктора богословия († 1863 г.), Иоакима Семеновича Кочетова, доктора богословия († 1851 г.), Тимофея Ферапонтовича Никольского († 1848 г.), Алексея Ивановича Малова, почетного члена Императорской Российской Академии († 1855 г.), Ивана Михайловича Скворцова, доктора богословия († 1863 г.), Ивана Ивановича Григоровича, члена археографической комиссии († 1852 г.). |
| 17/30 апреля 1904. Суббота. Катехизатор Павел Оокава пишет, что в Каннари Якова Кавамата побил некто Сугавара, язычник, так сильно, что он болен; из-за чего собственно это произошло – не видно из письма; видно только, что война с русскими и православие в том виноваты. Иоанн Коцукури, катехизатор в Ваканай, на Эзо, оставил церковную службу к удовольствию моему и пользе Церкви, ибо бездеятельный и бесполезный был – даром только тратилась Церковь на него. 18 апреля/1 мая 1904. Воскресенье. Симеон Такаока, катехизатор в Миязаки, пишет, что там мирно, гонения от язычников нет, христиане хорошо праздновали Пасху, о. Яков Такая посетил их и двоих крестил. Протестант-японец из Таньдзина пишет: сначала длиннейшая молитва о том, чтоб Бог поскорей прекратил войну; в молитву втянуты все ходячие клеветы о России – что она тиранка, намеренно держащая народ в невежестве, жадная к завоеваниям и прочее – с просьбою к Господу Богу, чтоб он освободил Россию от всех этих зол. За молитвой оставлено белое место для псалма, который предоставляется мне самому избрать. А затем следует наставление мне, чтоб я поскорей исхлопотал у Русского Императора заключение мира с выговором за то, что я не радею о сем. – Письмо не являет, чтобы было писано не в своем уме и не с добрым сердцем. 19 апреля/2 мая 1904. Понедельник. От русских матросов с крейсера «Варяг», находящихся на излечении в госпитале Красного Креста, в Мацуяма, получены фотографии, на которых изображены все они с докторами и сестрами милосердия около них. Всех фотографий 5; на большой – группа сидящих 17 матросов, почти совсем здоровых; за ними стоят 12 японок в платье сиделок, 4 доктора, 2 полицейских и 3 в обыкновенном японском платье; на малых: 1) Степанов, у которого ампутирована левая нога; при нем два доктора, из которых здесь один щупает пульс его, и 2 сиделки; 2) Арсений Курсик, за ним 3 доктора и 3 сиделки; 3) Степан Путиенский – то же; 4) Миронов, – 2 доктора и 3 сиделки. Все эти четверо лежат на койках, последние два – полулежаче. |
| Отрадное впечатление производит этот труд. Читая и перечитывая страницы этой поучительной книги, написанной глубоко-серьезным и в то же время ясным и легким языком, предносишь себе образ автора, образ человека, который как бы удалился от мipa и, отдавшись изучению Писания и Отцов, в то же время из своего отдаления наблюдал мip, его дела и мысли, сличал жизнь с учением и теперь дает книгу – поучительный результат этого сличения. Усвоять плоды тяжелых трудов легко и читателями теперь остается пользоваться результатами работ А.Д. Беляева . Совет Академии поручил мне дать отзыв о книге —70— профессора Беляева. Исполняя теперь поручение Совета, я осмеливаюсь думать, что иду на встречу его желаниям, предлагая с своей стороны ходатайствовать пред высшею духовною властью о присуждении г. Беляеву за его книгу степени доктора богословия». Справка: 1) По § 142 устава духовных академий «степени доктора богословия, равно как церковной истории и церковного права, удостаиваются магистры богословия без устного испытания, по представлении напечатанной диссертации или сочинения, хотя бы и написанного не с целью получения ученой степени». 2) Экстраординарный профессор Александр Беляев получил степень магистра богословия в Московской Духовной Академии в 1880 году. 3) По § 81 лит. в. п. 6 того же устава удостоение степени доктора значится в числе дел Совета Академии, представляемых, чрез Епархиального Преосвященного, на утверждение Святейшего Синода. Определили: 1) Просить ходатайства Его Высокопреосвященства пред Святейшим Синодом об утверждении экстраординарного профессора Академии по кафедре догматического богословия Александра Беляева в ученой степени доктора богословия. 2) Представить Его Высокопреосвященству и в Святейший Синод по экземпляру диссертации профессора Беляева и копии с отзывов о ней экстраординарных профессоров Академии Ивана Попова и Сергея Глаголева . VIII. Отзывы о сочинены кандидата богословия Павла Луппова под заглавием: «Христианство у вотяков со времени первых исторических известий о них до XIX века», представленном (в рукописи) на соискание степени магистра богословия: |
| Существует множество аспектов научного знания, которые заслуживают особого внимания: методология научного исследования и ее границы, статус метафизических утверждений, лежащих в основании научных теорий или их интерпретаций, роль натурализма в определении того, что должно быть предметом изучения науки. Авторы статей, представленных в этой книге, не демонстрируют ни слепого одобрения, ни реакционного отрицания науки, принимая подход, который разделялся многими православными подвижниками благочестия. В книге не идет речи о взаимоотношениях науки и религии в рамках четырех моделей, предложенных Й. Барбуром: конфликт, независимость, интеграция или диалог. Здесь говорится о совместимости и балансе, которые предполагают признание различия областей вопрошания науки и богословия, их задач и методов, успешных решений и возможных пределов, а также единство конечной цели вопрошания, которая есть осуществление более полного единства человечества и всего творения во Христе. Об авторах Протоиерей Иоанн Брек – клирик Православной Церкви в Америке и богослов, специализирующийся на исследовании Священного Писания и этике. Он был профессором библейской экзегетики и патристики Свято-Сергиевского Православного богословского института в Париже. Брек получил степень бакалавра искусств в области религиоведения Браун университета (1960), степень магистра богословия школы богословия Йельского университета (1965) и степень доктора богословия Гейдельбергского университета (1972). В 2003 г. он был удостоен почетной степени доктора богословия университета Клуж-Напока в Румынии. Дэниел Буксхоеведен – специалист в области физической антропологии, занимающийся исследованиями в области исследований колонной организации коры головного мозга в процессе эволюции, а также болезней человеческого мозга. Он получил степень бакалавра искусств университета Нью-Йорка, степень доктора философии Чикагского университета и степень доктора права университета Лойолы, Новый Орлеан. Являлся научным сотрудником в области когнитивной науки Калифорнийского университета, Сан-Диего. Автор множества публикаций в научных журналах о колонной организации неокортекса, исследований аутизма, шизофрении и нейробиологии. В настоящее время является директором центра по религии и науке университета Южной Каролины, Колумбия и главным исследователем по гранту фонда Джона Темплтона по теме «Наука и Православная Церковь в Северной Америке». |
| Только бродя под окнами с сумою, станет ныть жена его о том, как бросил ее с малыми детками хозяин и ушел к Соловкам, а оттуда неведомо куда. Действительно — неведомо куда! Умерший прибыл в обитель один. Паспорта при нем не оказалось. Должно быть, оставил его в суме, а сума попала к какому-нибудь Фомушке-блаженному или к Макриде-страннице. Так и осталось неизвестным, что за человек помер. Звал его кто-то Василием — за Василия и схоронили. Вместе с землею яму заваливали и каменьями. Тут уж такая почва. Я до конца достоял здесь, и грустные думы, и скорбные воспоминания мелькали в голове. Хотелось плакать над этою жалкою, безрассветною жизнью. И досадно стало на яркое, равнодушное ко всему солнце, на этих задорно перекликавшихся птиц, на всю эту роскошь ясного дня. — Был человек, и нет человека! — заметил послушник. — Все помрем! Верно твое слово! — согласился другой. XXV. В больнице у схимников — Велика ли у вас больница? — Что больница! Что в ей… Один грех. Господь гневом своим посетил, а миряне к земным медикам прибегают. Точно они сильнее Царя Небесного. Ох — неверие! Что медика призывать, что идолу поклоняться — все едино! — Так у вас, значит, доктора нет? — Пост и молитва — вот доктора. Больница есть, но для мирян больше. Истинные монахи гнушаются этим. Отцы церкви к докторам не прибегали и погибельных лекарств не вкушали, а, простираясь пред алтарем, молили Господа об исцелении и исцелялись. Так и ныне у нас многие иноки в случае недуга какого поступают. Пост и молитва! Мудрен больно народ стал, против Бога идет. Что означает болезнь? Гнев Господень означает; ибо сказано, что без воли его ни единый волос не спадет. Забываем заповеди! Не писано ли на горе Синае — “не сотвори себе кумира”, а мы кому поклоняемся — магам и волшебникам! — Ну, доктора — не маги! — Как не маги, ежели зелья составляют, ежели с силою небесною бороться мнят? При Фараоне волшебники тоже жезлы свои обратили в змиев, но змий Моисеев пожрал их всех. Что доктора! Господь смилуется и пошлет исцеление. |
| Преосвященный Виссарион, отправляясь в Петербург на заседания Св. Синода, сегодня приехал к нам в Посад с утренним поездом, и так как у нас сегодня же назначено было в 6 час. вечера экстренное заседание Совета, то его и попросили мы пожаловать в это заседание, чтобы in corpore, по счастливому совпадению обстоятельств, приветствовать его с докторством. Он был и благодарил корпорацию академическую за честь удостоения его степени доктора богословия». 3-го июля преосвященный Виссарион, епископ Костромской и Галичский, прислал преосвященному Савве визитную карточку со следующею надписью: «Станция Тверь, июля 3-го. Поздравляю Ваше Высокопреосвященство с возведением в степень доктора церковной истории. Пишу Вам в двух шагах от Вас. Еду в Питер присутствовать в Синоде. Благословите!» 7-го июля преосвященным Саввою получено письмо из Петровско-Разумовской Академии от профессора Анатолия Петровича Богданова следующего содержания: —427— «С чувством глубочайшей радости прочли мы, я и моя семья, известие, что Московская Духовная Академия поднесла Вам диплом на доктора Церковной истории. Кому же и украшать докторство Богословских наук как не такому светильнику Русской Церкви и такому святителю, как Вы. Примите, Ваше Высокопреосвященство, наше сердечное, искреннейшее и почтительнейшее поздравление и удостойте вспомнить в Ваших святых молитвах человека, приготовляющегося уже к переходу в другую, вечную жизнь и всегда глубоко чтившего Вас в своем сердце». В ответ на это письмо преосвященный писал: «Досточтимый Анатолий Петрович! Приношу Вам и любезному семейству Вашему искреннюю благодарность за поздравление меня с докторским званием. Священное знамение сего высокого звания я получил от Св. Синода лишь на сих днях; диплома же на это почетное звание от Совета Академии еще не имею. Примите достопочтеннейший Анатолий Петрович взаимно и от меня усердное приветствие с получением почетного звания доктора философии». 14-го июля преосвященным Саввою получено письмо из Харькова от протоиерея Иоанна Лукича Чижевского, который, от 10-го числа, писал: |
| Федор Петрович оставался католиком, но свою жизнь посвятил служению страждущим преимущественно православного вероисповедания. Он отдавал все силы на улучшение быта заключенных, на оказание им полноценной медицинской помощи, ходатайствовал перед высшими властями о помиловании или о смягчении приговоров. Он приобрел огромную популярность в народе как заступник самых презираемых в обществе людей. Кроме того, в толпе преступников, собиравшихся на Воробьевых горах, было и много осужденных ошибочно, за мелкие проступки, потерявших паспорт, и просто случайных людей. Д. А. Ровинский вспоминал, как будучи чиновником комитета по помилованию стал свидетелем столкновения доктора Гааза с его председателем митрополитом Филаретом (Дроздовым). Федор Петрович в своей речи вновь заступался за «невинно осужденных», однако митрополит резко прервал доктора: «Вы все говорите о невинно осужденных… Таких нет, если человек подвергнут каре – значит, за ним есть вина». Доктор Гааз эмоционально ответил: «Да вы о Христе позабыли, владыко!» Московскому митрополиту мало кто мог прекословить, однако тут Филарет смиренно признал правоту доктора. «Не я о Христе позабыл – Христос меня позабыл!» – произнес святитель. В 1841 году доктор Гааз напечатал огромный тираж собственной духовной книги для арестантов «А.Б.В. христианского благонравия. Об оставлении бранных и укоризненных слов и вообще неприличных на счет ближних выражений или о начатках любви к ближнему». В ней Федор Петрович приводил множество текстов из Евангелия и апостольских посланий, проповедующих христианскую любовь и прощение, и включил в нее ряд нравоучительных рассказов. Эту небольшую книгу святой доктор дарил каждому арестанту, отправлявшемуся с Воробьевых гор по этапу. Также он выдавал и маленькую сумочку, чтобы ссыльному было куда убрать книгу в пути. На отдельных листках узники получали тесты двух молитв – Фомы Кемпийского «О подражании Христу» и молитву Ефрема Сирина. В своем завещании владелец Тишково доктор Федор Петрович Гааз писал: «Торопитесь делать добро! Умейте прощать, желайте примирения, побеждайте зло добром. Не стесняйтесь малым размером помощи, которую вы можете оказать в том или другом случае. Пусть она выразится подачей стакана свежей воды, дружеским приветом, словом утешения, сочувствия, сострадания, – и то хорошо…Старайтесь поднять упавшего, смягчить озлобленного, исправить нравственно разрушенное». Память о связи подмосковного села с именем знаменитого доктора хранится в Тишково и сегодня. О христианских добродетелях врача рассказывают в местном православном приходе Николая Чудотворца, ему посвящена музейная комната в здании почты, а в 2010 году на территории бывшего усадебного парка жителями сельского поселения Ельдигинское был установлен памятный знак. |
| 89 Подобных примеров, удостоверенных судебным порядком, много собрано в кн. Прот. С. Никольского «Новый Израиль». 91 Приведенный случай имел место на беседе смоленского епархиального миссионера, священника Николая Клитина в д. Угрице с ново-израильтянином по имени Федором. 92 «Петербургская газета», сообщая о знакомстве известного доктора Панченко с Порфирией Киселевой, пишет о ней следующее: «Иоаннитская лже-богородица» занемогла. Желая скрыть историю своей болезни и ее причины, («богородица» любила хороший крепкий коньяк), она по рекомендации баронессы Т. пригласила к себе из Петербурга доктора Панченко. Киселева приняла доктора в своей спальне. Одета она была в легкое платье, покроем своим напоминавшее греческий хитон. На плечах хитона золотыми нитями были вышиты два ангела. Больная «богородица», окруженная девушками в таких же оригинальных платьях, но без вышитых ангелов, испугала д-ра Панченко. Он подумал, что попал и дом сумасшедших. Однако, баронесса успокоила доктора, и он остался. Осмотрев больную, Панченко прописал ей natrum bicarbonicum с лимонной кислотой и валериановые капли, которые, как оказывается, дают после сильного перепоя. Ред. 93 В последнее время иоанниты в Херсонской губ. Стали преступно убеждать народ, что всеобщий суд над миром уже приближается; он настанет скоро, – «лишь только окончится 12-ое царствование из Дома Романовых», т.е. тотчас после смерти царствующего Государя Императора. Ред. 94 Критический разбор этом брошюры смотри статью автора в «Миссионерском Обозрении» за 1910 год, стр. 91-ая. 95 Трудно судить о справедливости такого порядка по недостатку сведений с другой стороны. Считаем долгом присовокупить к приведенным данным некоторые разъяснения. Странно весьма признание г. Фриманом баптизма «сектой, существующей более 300 лет»: это равносильно признанию происхождения ее не от Христа! Отрицание «посредничества» баптистами также противоречит словам Господа: «слушающий вас Меня слушает» ( Лк.10:16 ). Отрицание обрядности по смыслу определения VII Вселенского собора есть отвержение «Христа, пришедшего во плоти». Не делает чести научному беспристрастию г. Фримана его умолчание о том, что свидетельствует история о первых проповедниках баптизма, – о том, что в Цвикау около 1520 г. Ф. Мюнцер, Н. Шторх, М. Штибнер призывали всех к ниспровержению существующего строя. Следствием чего была известная в Германии крестьянская война, и во главе восставших был тот же Мюнцер, – о том, что в Мюнстере, в Вестфалии, И. Матисен и И. Баккольд (Лейденский) с «мечами земной власти» выгнали граждан и были во главе бунтовавшей толпы. Речь г. Ллойдь-Джржа красноречиво доказывает, что современные иностранные вдохновители русских сектантов – духовные дети героев крестьянской войны и Мюнстерского бунта. Наблюдаемый в последнее время в России факт стремлений баптизма к пропаганде, при уклонениях от открытой беседы доказывает, что «свобода совести» понимается им весьма своеобразно. |
| Статья доктора исторических наук, доктора церковной истории, доцента, начальника отдела докторантуры Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени свв. Кирилла и Мефодия протоиерея Алексия Марченко и аспиранта исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова Никиты Алексеевича Марченко посвящена проблемам соборной деятельности Русской Православной Церкви в ХХ в., рассмотренным в контексте церковно-государственных отношений в СССР, в период хрущевских гонений 1958–1964 гг. Используя материалы церковной печати — публикацию соборных деяний в Журнале Московской Патриархии и документы личного дела архиепископа Павла (Голышева) из фонда «Совет по делам религий при Совете министров СССР» Государственного архива Российской Федерации, авторы рассматривают события, связанные с организацией и проведением Архиерейского Собора Русской Православной Церкви в Троице-Сергиевой лавре 18 июля 1961 г. В центре внимания авторов оказалась протестная реакция отдельных епископов: архиепископа Ермогена (Голубева) и епископа Павла (Голышева) — на приходскую реформу, противоречившую по своему существу и методам проведения в жизнь каноническим нормам. Статья доктора исторических наук, доктора церковной истории, начальника отдела докторантуры Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых Кирилла и Мефодия протоиерея Алексия Марченко и специалиста управления по научной работе Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета Павла Ефимушкина посвящена церковно-государственным отношениям и внутрицерковной жизни в СССР во время правления Н. С. Хрущёва. На основе документов центральных и региональных архивов рассмотрен вопрос о приходском управлении в Русской Православной Церкви в период хрущёвских гонений 1958–1964 гг., ставший одним из ключевых в разворачивании антирелигиозной кампании. Епископат и духовенство вынужденно подчинились диктату государственной власти. Тем не менее «приходская реформа», принятая Московской Патриархией с каноническими нарушениями, требовала легитимизации синодального постановления решением Архиерейского Собора. |
| А вот и еще более поразительный случай чудесного исцеления по молитвам угодники Божия некой жены (А. М. Гаух), бывшей уже прямо на краю могилы. В апреле 1911 года она заболевает воспалением сердечной оболочки и расширением аорты и помещается родными в частную лечебницу (Цандеровскую на Петровке, в Москве), где и пользуется прекрасным уходом и постоянной помощью врачей (доктора Мамонтова и др.). Но и при таких условиях болезнь все прогрессирует: сердечные припадки все учащаются и больная впадает в беспамятство. В конце второй недели после помещения в лечебницу положение больной настолько ухудшилось, что доктора признали его безнадежным: у больной посинели ноги, дыхание стало прерывистым и началась уже предсмертная агония. По желанию близких был приглашен приходской священник для прочтения «отходной» над умирающей. Как только священник начал читать положенные молитвы, больная вдруг приподнялась и сложила руки, как бы под благословение. Окружающие были страшно изумлены и почувствовали, что происходит что-то таинственное. И вот что поведала им пришедшая в себя больная: «Я увидела приближающегося старца, в котором узнала святого патриарха Ермогена, перед гробницей которого часто и усердно молилась я, бывая в Успенском соборе. Подойдя ко мне, святитель сказал: «Молись великому святителю Православия — Святейшему Патриарху Ермогену, ты исцелена и спасена Господом Богом» — и трижды благословил меня». Очнувшись от сего чудного видения, больная почувствовала себя намного лучше и стала быстро поправляться. Доктора, лечившие ее, сначала объясняли это улучшение положения болящей только временным нервным подъемом сил, но затем, видя ее окончательное выздоровление, признали, что спасти бывшую на краю могилы больную могло только чудо. По выздоровлении своем исцеленная прямо из больницы в сопровождении своего доктора приехала в Успенский собор, чтобы молитвенно возблагодарить святителя Ермогена за свое исцеление. Настали юбилейные 1912–1913 гг., когда православные русские люди и мыслью, и чувством перенеслись в далекое прошлое — к ужасной смуте, пережитой их предками 300 лет назад. |
|
|
