| Из изборника 1076 года Подготовка текста, перевод и комментарии В. В. Колесова Переписывая для великого князя Святослава Киевского из болгарского оригинала торжественно исполненный Изборник 1076 года, дьякон Иоанн собрал для себя самого (или для сына) выписки из различных нравоучительных текстов. Композиционная последовательность без особого выделения источников, которыми пользовались составители Изборника, в целом напоминает обычную для средневековой традиции компилятивно составленную беседу умудренного житейским опытом человека с «сыном» – быть может, сыном духовным, поскольку моральные требования первоисточников, несомненно, переработаны тут применительно к мирской жизни; «обмирщение» прослеживается отчетливо и проявляется даже в оформлении книги – карманной «осьмушки», писаной мелким почерком для себя, скромно украшенной. Не очень еще развившиеся в пословичные формы, какими они стали позднее в связи с распространением их в устном обиходе, собранные здесь изречения воспринимаются как «заповеди для ненаказанных», т. е. людей неученых и вместе с тем – еще не постигших сложные ритуалы и нормы поведения христианской культуры. Эти изречения последовательно и упорно внедряют в сознание «новых людей» – новых христиан – моральные установки христианской этики. Все актуальные для середины XI в. нравственные проблемы нашли отражение в этом сборнике, который, по оценке современных ученых, и преследовал цели практической морали. Многие статьи при переводе с греческого или в результате их обработки в Киеве претерпели идейное или художественное переосмысление; так, вполне сознательно при передаче греческой философской терминологии, особенно лексики стоицизма или неоплатонизма, приведены соответствующие славянские слова и понятия; встречаются перестановки или сокращения изречений; много отклонений и от первоначального южнославянского перевода. Текст, переработанный для нужд восточного славянина, широко использует русские формы произношения и грамматики, а также и слова: ларь вместо ковчежьць, медъ вместо вино, втвие вместо вие, поноси вместо укоряй и т. п. Большинство текстов – переводы византийских стихотворных или, во всяком случае, ритмически организованных произведений. Славянские переводчики старались передать эту особенность оригиналов, повышающую художественно-изобразительную их ценность. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ГРАФФИТИ Граффити, надписи, знаки или рисунки, сделанные острым предметом на твердом материале (камень, металл, глина, дерево, стены построек), входят в число объектов эпиграфики - комплексной историко-филологической дисциплины, изучающей надписи не на пергамене и не на бумаге. Г. относятся к частным, или неофиц., надписям. Наиболее разнообразными по содержанию среди слав. Г. являются надписи на стенах храмов, среди к-рых выделяют молитвенные тексты, богослужебные и библейские цитаты, записи о конкретных событиях или житейских ситуациях. Г. бывают нанесены и на др. предметы - на изделия из керамики и дерева (владельческие Г. или подписи мастера), на камни и др. Обладая 2 важными свойствами - точной географической локализацией и аутентичностью,- Г. являются важным источником по истории языка (книжного и разговорного) и местных книжных традиций (молитвенные, богослужебные, библейские Г., Г. с лит. аллюзиями), по истории местных церковных и светских институтов (летописные, поминальные, бытовые Г.), по истории народных представлений (фольклорные Г.). Южнославянские Г. Древнейшие слав. Г. выполнены как глаголическим, так и кириллическим алфавитом на фрагментах керамики, на стенах сохранившихся построек и скальных мон-рей и датируются рубежом IX и X вв. и 1-й третью X в. Территориально они связаны с Первым Болгарским царством - от Охрида до Добруджи, хронологически - с эпохой царя Бориса и его сына царя Симеона , с распространением (известным по греч. и лат. источникам) слав. христ. письменности в древних болг. столицах Плиске, Преславе и Охриде. Эти памятники - свидетельства усвоения балканскими славянами кирилло-мефодиевской традиции. Датировка древнейших надписей в большинстве своем определяется показаниями археологической среды поселений и комплексов, в составе к-рых они были найдены, но часть их содержит прямую дату (6 надписей X-XI вв.), в т. ч. Г. (здравица) 931 г. на боковине сосуда для вина из раскопок в районе Преслава ( Popkonstantinov K. , Kronsteiner O. Starobulgarski nadpisi. Salzburg, 1994. Bd. 1. S. 48-50, 204-205. (Die Slawische Sprachen; 36)). На сегодняшний день Г. 931 г. и надпись 921 г., выбитая на стене скального мон-ря недалеко от г. Тырговиште, о смерти «раба Божия Антония» - это древнейшие датированные Г., сделанные на слав. языке слав. алфавитом (кириллицей). |
| Книга Еноха Подготовка текста, перевод и комментарии Л. М. Навтанович Книга Еноха относится к числу апокрифов ветхозаветного цикла. Из Библии о Енохе, седьмом от Адама, прадеде Ноя, известно, что он прожил 365 лет и «не стало его, потому что Бог взял его» ( Быт. 5:24 ), Енох «угодил Богу» и «не видел смерти» ( Евр. 11:5 ), и «не было на земле никого из сотворенных, подобного Еноху, ибо он был восхищен от земли» ( Сирах. 49:16 ) и «взят на небо» ( Сирах. 44:15 ). Славянская Книга Еноха, или «Книга о вознесении праведного Еноха», известна в списках русского, сербского, молдавского и болгарского происхождения конца XV–haчaлa XVIII в. Выделяют две редакции славянского текста апокрифа – краткую и пространную. Краткая является первичной (возможно, она возникла еще в X–XI вв.), пространная была создана не ранее XIV в. (возможно, в конце XV в.) в результате внесения дополнений и некоторых переделок в текст краткой редакции. Славянский текст Книги Еноха был известен на Руси, о чем свидетельствуют, в частности, наличие значительных фрагментов из нее в составе Мерила Праведного (XIV в.), упоминание о Енохе в Повести временных лет и в Послании архиепископа Новгородского Геннадия (XV в.). Славянская Книга Еноха – переводный текст. Но в отношении происхождения перевода не существует единой точки зрения: А. Ваяан полагал, что перевод был совершен с греческого языка на старославянский (в Македонии или Паннонии), Н. А. Мещерский высказывал предположение, что перевод был сделан непосредственно с древнееврейского на древнерусский (в Киевской Руси). Помимо славянского текста апокриф о Енохе дошел до наших дней полностью или во фрагментах на ряде других языков. Поскольку сохранившиеся на разных языках тексты апокрифа существенно отличаются по композиции, содержанию и характеру изложения, их принято делить на три группы, представляющие собой три разные версии апокрифа о Енохе, которые в научной литературе называют Енох 1, Енох 2 и Енох 3. Под Енохом 1 понимают версию, представленную в полном виде на эфиопском языке, а также сохранившуюся частично на греческом (около одной трети полного текста) и во фрагментах на арамейском и древнееврейском (не более 5% всего текста). Под Енохом 2 подразумевают славянскую версию апокрифа (то есть тексты, дошедшие в славянских списках). Енохом 3 называют средневековую еврейскую версию апокрифа. |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Ченцова В. Г. Новое исследование о «Догматическом всеоружии» Евфимия Зигабена в свете евхаристических споров XVII–XVIII в. «Паноплиа догматики» («Догматическое всеоружие») – обширная компиляция текстов, в которых излагаются основы христианского учения и опровергаются существующие ереси, была составлена богословом и полемистом Евфимием Зигаденом на основе святоотеческих сочинений по указанию византийского императора Алексея I Комнина (1081–1118 гг.). Антология известна в значительном количестве рукописей, что свидетельствует о приобретенной ею в Византии большой популярности. В латинском переводе первое печатное издание «Всеоружия» вышло уже в 1555 г. (в Венеции), после чего начало распространяться в европейских странах благодаря нескольким переизданиям. Наконец, усилиями Иерусалимского Патриарха Досифея II Нотары и его преемника Хрисанфа в 1710 г. в Тырговиште вышло издание «Всеоружия» на языке подлинника. Подготовке этого издания, рассматриваемому в политико-богословском контексте эпохи, посвящена книга болгарского историка-медиевиста и филолога Нади Миладиновой. Автор поставила перед собой и успешно выполнила интересную задачу: сквозь призму истории первой публикации греческого текста «Всеоружия» проанализировать восприятие византийского богословского наследия в европейской мысли XVI–XVIII в. В 1-й части монографии Н. Миладинова анализирует рукописную традицию произведения, подробно останавливаясь прежде всего на тех манускриптах, которые так или иначе были использованы при подготовке изданий греческого текста. Два подносных экземпляра, украшенных миниатюрами, которые были изготовлены для представления самому царственному заказчику сочинения, уже давно привлекали внимание исследователей. Одна из этих древнейших рукописей оказалась в Ватикане (Vat. gr. 666), 2-я попала в Москву, в коллекцию Синодального собрания Государственного исторического музея (Syn. gr. 387). Ранее исследователи изучали художественные особенности манускриптов «Всеоружия», а также вошедшие в эту фундаментальную антологию отдельные святоотеческие тексты. Миладинова видит в рукописях «Всеоружия» один из важнейших памятников византийской «культуры сборников» (cultura della sylloge) X–XI в., «книги, призванной заменить собой целые библиотеки» для византийских богословов, рассматривая бытование этой антологии как цельного произведения. |
| Дмитрий Оболенский Скачать epub pdf Византийские официальные лица, и церковные и светские, сталкивались с проблемой, знакомой всем представителям империй, притязавших на мировое господство, а именно с необходимостью примирять имперскую идеологию, которую они призваны распространять, и культурные и политические чаяния народов тех стран, где они работали. Образование, воспитание и взятые на себя обязанности преисполняли их верой в то, что империя, чьими представителями они были, неизмеримо превосходит все прочно страны и народы на земле. И над этими народами, которых византийцы, подобно древним грекам, называли «варварами», император, как подразумевалось, должен был осуществлять Богом данную ему власть, а если некоторые из этих варваров до сих пор живут вне пределов его прямого правления, то происходит это лишь по попущению Божьему и в назначенные сроки их либо убедят, либо заставят принять власть законного государя. Такова была византийская теория, и любое расхождение между нею и действительностью должно было быть ликвидировано или, по крайней мере, сведено к минимуму с помощью убеждения и искусной дипломатии. В свете таких взглядов считалось, что доверенные липа Византии – проповедники, епископы, послы – призваны играть весьма важную роль. Эта глава посвящена одному из самых замечательных представителей империи за ее рубежами. Феофилакт Ифест, уроженец греческого острова Эвбея, в конце XI века стал архиепископом Болгарским; престол его находился в македонском городе Охриде, где он и трудился среди славян на благо Церкви и империи не менее двадцати лет, а может, и более того. Нам он интересен с различных точек зрения. Во-первых, его сочинения были важным источником, откуда Запад в период Возрождения черпал познания в греческом богословии, а своими комментариями к Евангелиям и Посланиям апостола Павла Феофилакт оказал сильное влияние на строй мыслей Эразма Роттердамского. Это влияние видно и в поздних «Комментариях к Новому Завету», и в его «Парафразах», но более всего заметно в самом известном сочинении Эразма «Похвала глупости». Понятие «божественной глупости» (μωρα), встречающееся в богословских рассуждениях «Похвалы», заимствовано Эразмом, по собственному его признанию, из комментариев Феофилакта к Посланиям апостола Павла. Оно согласуется с традицией, особенно укорененной в Восточной церкви и восходящей к «Первому Посланию апостола Павла к Коринфянам»: «Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть… Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом» (Кор. 1:18, 3:19). Любопытно, что в то время, когда Эразм писал свою «Похвалу глупости», он не знал, кто автор комментариев, которыми он пользовался, и полагал, что часть их принадлежит перу некоего «Вульгария». Только в 1519 году, через много лет после опубликования «По-хвалыв, Эразм понял свою ошибку и узнал, что «Вульгарий» – всего лишь одно из наименований болгарской епархии Феофилакта. |
| Об отрывках из богослужебных древле-славянских книг XI, XII и XII–XIII вв. болгарских и сербских В прошедшем 1878 году псаломщиком временного военного госпиталя из Московского Данилова монастыря, Павлом Смирновым, по моему поручению, для меня, приобретено в Сан-Стефано, от одного Болгарина, несколько замечательных, и по древности, и по содержанию, пергаменных листков из Богослужебных книг, писанных дорогою нам Кириллицею, пощаженных варварами турками, но не любимых цивилизованными Швабами, старающимися всеми мерами истребить кириллицу, заменяя ее латинскими буквами. Эти листки следующие: 1) В первом отрывке на трех страницах заключается конец 2-го тропаря 3-й песни св. ап. Варфоломею, далее 4, 5, 6, 7, 8 и 9 песни, только каждая с одним тропарем св. ап. Варнаве, и другим – св. ап. Варфоломею. Подобных канонов, только с одним тропарем каждому святому, без богородичных, ни в рукописях, ни в печатных служебных минеях не встречается. Здесь инде на поле против 2-го тропаря написано: , т. е. Богородичен, хотя сей тропарь принадлежит св. ап. Варфоломею. Оба тропаря выбраны были из тропарей, составленных Феофаном, творцом канонов, на выбор по одному, хотя у Феофана каждому святому по четыре тропаря, вместе с Богородичным. Местами древний период сего канона лучше и ближе к подлиннику. Таковы: за ны вь тварехь (δ μς ν κτισμασι), вм. насъ ради въ првзносите (περυψοτε), вм. блгословите. вьроломею прхвальне (βαρϑολομαε πανεφημε), вм. вароломее апле. вь нощи неразмн (ν νυχτ γνωσας), вм. во тм сьтвори дьни наслдьникы (εργσω τς μρας κληρονμους), вм. наслдники сдла свта. дице (τ γκστρω), вм. мрежею. Правописание сего отрывка замечательно по юсам древним, доселе еще мною не виданным. Таков юс или , похожий на букву ь, только загиб сей буквы с правой стороны от глаза немного шире. Такие слова, с подобным юсом, следующие: (крпость) крпькь. лькавьстви. възмьщати. варнавь славьнаго. простинь. Здесь есть и юс не йотированный, как он обыкновенно пишется и употребляется вместо у, например: варнавв, и вместо ю, напр . мреже, вро. Вместо ю, пишется , напр. лтаго. боповстел. Но и вместо у пишется, напр. ченик стоглас. Вместо а, по наречию, как и у нас в России в просторечии, пишется е. Напр. паметь шетани. безначельна. сдещихь. . вм. : напр. вьпльщени, зична, коже, ко; и вм. ы, напр. ти, зови. |
| Разделы портала «Азбука веры» Надписи на иконах – принятые в русской православной иконописи условные обозначение и сокращения. Надписи могут быть выполнены как на церковнославянском языке, так и на греческом. В иконных надписях широко применяется контрактура (лат. contractura – стягивание) – сокращенное написание слова с помощью начальной и конечной букв. Над контрактурами ставится надстрочный знак сокращения – титло ( ) Сокращенное надписание имени Иисус Христос, составленное из двух пар букв под титлами: . Крещатый нимб (так называемое крестообразное простертие), напоминающий о крестной смерти Спасителя, искупительное действие которой обнимает весь мир, — «крестообразно, яко изволи крестом мир спасти». Число 4 — образ пространственной полноты. Четыре «конца», составляющие в пересечении крест, соединяют в нем четыре стороны света. В трех видимых сторонах креста нимба пишутся буквы греческого слова , что значит Сущий. Прием появляется примерно в XI веке. Этим надписанием подчеркивается Божество Иисуса Христа, согласно откровению, бывшему Моисею из купины: «Я есмь Сущий» ( Исх. 3:14 ). В русской иконописной традиции греческая буква (омега) часто заменяется буквой (от). На греческих, болгарских иконах буква (омикрон) располагается слева, (омега) — вверху, (ню) — справа, и надпись читается по кругу слева направо. На русских иконах чаще встречается другой буквенный порядок: слева (о) или (от), вверху (он), справа (наш). Надпись читается построчно, начиная сверху и затем слева направо во второй строке. Стоит заметить, что библейское объяснение букв на Руси не являлось единственным. Из старообрядческой литературы известно иное их толкование, возможно несколько наивное, но не нарушающее догматических положений Церкви. В соответствии с ним, три буквы выражают, во-первых, триипостасность Бога; во-вторых, Божество Иисуса Христа: (от) — «еже есть отчески». (он) — «оум» (ум), (наш) — «непостижим сый»; и, втретьих, воплощение Сына Божия и Его страдания: (от) — «от небес приидох», (он) — «они же Мя не познаша», (наш) — «на кресте распята». |
| [Ангеляр] (1-я пол. IX в.- после 885), св. равноап. (пам. 27 июля), ученик и сподвижник святых равноапостольных Кирилла и Мефодия в Вел. Моравии и Паннонии. Входит в группу т. н. Седмочисленников , состоящую из слав. просветителей и их ближайших учеников - святых Климента и Наума Охридских, Горазда и Саввы (иногда вместо последнего называется Лаврентий ). Биографические сведения об А. О. весьма скудны и относятся к последнему году его жизни. Они содержатся в пространном греч. житии св. Климента Охридского, написанном в кон. XI в. Феофилактом Охридским (главы 2, 12-16) на основании недошедшего слав. жития. К этому источнику восходят все позднейшие сведения об А. О., сводящиеся к упоминанию его имени в числе учеников слав. просветителей и встречающиеся в кратком житии («Успении») св. Константина-Кирилла (нач. XIII в.), кратком греч. житии св. Климента Охридского, написанном Димитрием II Хоматианом (1-я пол. XIII в.), при отдельных списках «Сказания о письменах» Храбра Черноризца и переделке грамматического трактата Константина Костенечского (XVI в.), в службах святым Седмочисленникам. Судя по имени, более характерному для западнохрист. мира, А. О. был, вероятно, уроженцем Вел. Моравии или Паннонии. Помещение имени А. О. в житии св. Климента в числе особо выделенных учеников святых Кирилла и Мефодия свидетельствует о деятельном участии А. О. в лит. и переводческих трудах Моравской миссии по крайней мере во времена архиепископства Мефодия, хотя конкретные его труды неизвестны. Сведений о сане А. О. текст не содержит. После кончины св. Мефодия в 885 г. А. О. вместе с Гораздом, Климентом и Наумом попал в ту группу слав. священнослужителей, к-рая по приказу франк. еп. Вихинга и кн. Святополка была заключена в темницу, где на узниках трижды чудесным образом распадались оковы. Выпущенные (кроме Горазда) из темницы, они были затем жестоко избиты, раздеты и под конвоем нем. воинов, постоянно угрожавших им смертью, изгнаны из великоморавской столицы Велеграда. С большими трудностями и лишениями они добрались до Сирмия (совр. Сремска-Митровица) и через Дунай переправились в Белград, бывший тогда болг. пограничной крепостью. Городской начальник (боритаркан), знавший о желании св. равноап. кн. Бориса Болгарского иметь в Болгарии слав. священнослужителей, радушно принял их и вскоре переправил в столицу болг. державы Плиску , где изгнанники нашли приют в знатных домах. А. О. поселился в доме болярина Чеслава, но от пережитых страданий и лишений вскоре скончался. Место его погребения неизвестно. Позднейшее почитание А. О. в Охриде и Охридской архиепископии связано с упоминанием его имени в житии св. Климента Охридского. Самостоятельного почитания, отдельного от святых Седмочисленников, А. О. не получил. Житие и служба ему отсутствуют, память в месяцесловах не встречается, имя не получило распространения в средневек. слав. мире, иконография является составной частью иконографии святых Седмочисленников. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла МАКЕДОНСКИЙ КИРИЛЛИЧЕСКИЙ ЛИСТ (Лист Гильфердинга) (БАН. 24.4.16 (Срезн. 63)), памятник старослав. языка, пергаменный кириллический лист размером 27,5×21,5 см. Пергамен М. к. л. плохой сохранности, со следами использования его для подклейки переплета. Лист срезан по ширине и высоте, левая верхняя часть листа оторвана; на рукописи синие пятна от химического реактива. Текст читается с трудом, местами совершенно стерся. Лист расчерчен на 30 строк. Поля рукописи широкие. Листом Гильфердинга памятник назван по имени слависта и фольклориста А. Ф. Гильфердинга , приобретшего его во время путешествия в 1857-1858 гг. по Боснии, Герцеговине и Ст. Сербии. Название «Македонский» ошибочно, поскольку Гильфердинг в Македонии побывал в 1868 г., через 5 лет после 1-го издания памятника И. И. Срезневским , которому Гильфердинг подарил М. к. л. Какое-то время памятник считался утерянным. В 1905 г. Г. А. Ильинский обнаружил М. к. л. в б-ке сына И. И. Срезневского - В. И. Срезневского и издал текст, сопроводив палеографическим и лингвистическим исследованием ( Ильинский. 1906). В 1910 г. со всем собранием И. И. Срезневского М. к. л. был передан в Отдел рукописей БАН в С.-Петербурге, где он находится в наст. время. Относительно датировки рукописи мнения исследователей расходятся. Ильинский, А. Вайан и другие относили М. к. л. к кон. XI - нач. XII в. В описании «Пергаменных рукописей БАН СССР» (Л., 1976) и в «Сводном каталоге славяно-русских рукописных книг, хранящихся в СССР: XI-XIII вв.» памятник датируется XI-XII вв. И. Добрев полагает, что М. к. л. был создан в нач. X или даже в кон. IX в. В. А. Мошин в одной из поздних своих работ датировал памятник 2-й четв. X в., однако последние датировки не получили признания в палеославистике. В определении содержания рукописи существуют разные традиции. Изначально (И. И. Срезневским и Ильинским) М. к. л. характеризовался как отрывок Пролога Иоанна, экзарха Болгарского, к «Богословию» прп. Иоанна Дамаскина. Этого мнения придерживаются составители описания «Пергаменных рукописей БАН СССР», каталога выставки «Болгарская рукописная книга» (1978), «Сводного каталога славяно-русских рукописных книг...». Вторая традиция восходит к Вайану, который определил М. к. л. как отрывок из Предисловия равноап. Кирилла (Константина) к его переводу Евангелия. Эту т. зр. разделяют Й. Вашица, К. Горалек, Ф. Славский и др. Авторство Константина Философа оспаривают Добрев и А. Минчева, осуществившая последнее научное издание М. к. л. ( Минчева. 1978). Болг. исследовательница высказала предположение, что перевод текста М. к. л. мог быть выполнен Константином , еп. Преславским. Еще одна гипотеза принадлежит Ф. В. Марешу, полагавшему, что М. к. л. содержит фрагмент эпилога равноап. Мефодия к переводу Нового Завета, возможно и всей Библии. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ЛАВРЕНТИЙ (IX в.), ученик равноапостольных Кирилла и Мефодия, входит в число т. н. св. седмочисленников . В источниках Л. упоминается всего неск. раз, поэтому сведения о его жизни в основном имеют гипотетический характер. Впервые о нем в кон. XI - нач. XII в. сообщает архиеп. Охридский Феофилакт Болгарский в Пространном Житии равноап. Климента Охридского, при этом он иногда путает Л. еще с одним учеником Кирилла и Мефодия, Саввой. П. Й. Шафарик назвал это ошибкой Феофилакта Охридского ( Š afarik P. J. Rozkvet slovanske literatury v Bulharsku// Idem. Sebrane spisy. Praha, 1865. D. 3. S. 179). Оба ученика упоминаются также в т. н. Почаевском списке XVI в. «Сказания о письменах» Храбра Черноризца и в «Сказании о переводе Священного Писания», составленном в XVI в. в Хиландарском мон-ре. Еп. Левкийский Парфений (Стаматов) выдвинул версию, что имя Савва Л., бывший целибатным священником или монахом, принял при постриге в монашество или схиму; но эта и иные попытки отождествления Л. и Саввы в научных кругах поддержки не получили ( Trapp Е. Die Sieben Slavenapostel in der liturgischen Dichtung//AnBoll. 1982. Vol. 100. P. 475). Имя Л. не упоминается в надписи на ковчеге, в к-ром, как утверждается, мощи св. седмочисленников хранятся в кафедральном соборе Пресв. Богородицы в г. Берат (Албания), и в списке возможных учеников Мефодия, приведенном в «Книге побратимов монахов» мон-ря Райхенау ( Шнитер М. За побратимените монаси между Истока и Запада: (Отново за «Книга на побратимените монаси» от манастира Райхенау)//Старобълг. лит-ра. София, 2009. Кн. 41/42. С. 64-76). Возможно, Л. фигурирует как Лампертус, 3-й епископ Кракова, в польск. летописном тексте XIII в. и в Каталоге епископов Кракова при перечислении учеников Кирилла и Мефодия, поселившихся ок. 995 г. в обл. Малопольша, хотя Ф. Дворник полагал, что Л. жил в Болгарии ( Dvornik F. Byzantine Missions among the Slaves: Constantin-Cyril and Methodius. New Brunswick (N. J.), 1970. P. 198, 246). |
|
|
