Предварительные работы мои по собиранию материала для исследования славянского рукописного текста Евангелия относятся к началу восьмидесятых годов. До 1884-го года было рассмотрено и изучено мною сорок три рукописи Евангелия XI–XV вв. и на основании этих списков представлены характеристические черты главных редакций славянского перевода Евангелия. Часть этого исследования читана была мною в качестве реферата на VI-м Археологическом Съезде в Одессе и напечатана в Трудах Съезда (Т. И. Одесса, 1886: «Характеристическия черты главных редакций славянского перевода Евангелия, по рукописям XI–XV вв.»). Другие отрывки из того же исследования напечатаны в «Прибавлениях к Творениям св. Отцев, 1885, кн. III», в «Сборнике Отделения русского языка и словесности Императорской Академии Наук, 1886, т. 40», в «Страннике», 1888, июнь–июль», в «Церковных Ведомостях, издаваемых при Святейшем Синоде, 1889, Предприняв критическое издание славянского евангельского текста по основным спискам с разночтениями, я продолжал осмотр и сличение важнейших славянских рукописей Евангелия в библиотеках московских и петербургских. Таким образом мною вновь привлечены к сравнению шестьдесят девять списков Евангелия XI–XVI вв. Но и прежде обследованные мною сорок три рукописи ныне все вновь сличены и проверены. Ближайшее изучение списков Евангелия XI–XV вв. и в отдельности и в сравнении их между собою и с греческим текстом показало, что все они по особенностям текста разделяются на четыре разряда или фамилии соответственно с сим должны быть признаны четыре редакции евангельского текста в славянском переводе (разумея под редакцией не отдельные разночтения, а последовательное, проходящее чрез все Евангелие исправление или новый перевод), а именно: 1) древнейшая югославанская, более или менее первоначальная, 2) древняя русская – не позже конца XI или начала XII в., 3) русская XIV в., содержащаяся в Чудовском списке Нового Завета, усвояемом, по преданию, святителю Алексию, и в двух других, сходных с сим, списках (Никоновском ризничном и Толстовском) и 4) русско-болгарская, содержащаяся в четвероевангелии и 1383 г., писанном в Константинополе, в Никоновском академическом XIV–XV в., в полном списке Библии 1499 года и во множестве бумажных рукописей XV–XVI в. 1 .

http://azbyka.ru/otechnik/Grigorij_Voskr...

Содержание К истории изучения творческой биографии Н. А. Скабаллановича Научная разработка византийской истории XI в. Глава первая Глава вторая Глава третья Глава четвертая Глава пятая Глава шестая Глава седьмая Глава восьмая Глава девятая Глава десятая Византийская наука и школы в XI веке О нравах византийского общества в Средние века Разделение церквей при патриархе Михаиле Керулларии Религиозный характер борьбы османских турок с греко-славянским миром Политика турецкого правительства по отношению к христианским подданным и их религии П. В. Безобразов. Византия в XI в. Т. Д. Флоринский. Новый русский труд по истории Византии     К истории изучения творческой биографии Н. А. Скабаллановича «Русская церковно-историческая литература чрезвычайно богата ценными работами монографического характера по всем отраслям и более или менее важным вопросам», 1  – имел все основания утверждать Η. Н. Глубоковский (1863–1937) – богослов, филолог, член-корр. Российской Императорской Академии наук и Болгарской Академии наук, блестящий историограф русской богословской науки. Успехи церковно-исторического направления были обусловлены, с одной стороны, процессом саморазвития русской богословской мысли, с другой – влиянием светской исторической науки, которая, в свою очередь, испытывала нужду в расширении поля исследований. «Церковная и светская наука здесь очень близки, так как переплетены во всей истории Византии, – писал проф. Η. Н. Глубоковский , – поэтому и академические профессора (т. е. профессора Духовных академий. – Г. Л.) даже по требованиям своей специальной кафедры вынуждались обсуждать светские темы». 2 В своих статьях, посвященных историкам Византийской церкви, мы неоднократно говорили о том, что лишь условно можно разграничивать светскую – университетскую – и церковно-историческую византинистику конца XIX – начала XX в. и вообще неправомерно противопоставлять одну другой. 3 К сожалению, такое противопоставление вошло в практику. При этом, если о В. Г. Васильевском и других основоположниках так называемой светской византологии в России никогда не забывали, то труды отечественных историков Византийской церкви в послеоктябрьский период фактически были исключены из историографии Византии. 4

http://azbyka.ru/otechnik/Nikolaj_Skabal...

Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 Внимание, эта статья еще не окончена и содержит лишь часть необходимой информации Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Церковнославянский язык Под именем Церковнославянского языка или старославянского языка принято понимать тот язык, на который в IX в. был сделан перевод Св. Писания и богослужебных книг первоучителями славян, св. Кириллом и Мефодием . Сам по себе термин церковнославянский язык неточен, потому что одинаково может относиться как к позднейшим видам этого языка, употребляемым в православном богослужении у разных славян и румын, так и к языку таких древних памятников, как Зографское евангелие , и т. д. Определение " древне-церковно-славянский язык " язык тоже мало прибавляет точности, ибо может относиться как к языку Остромирова евангелия , так и к языку Зографского евангелия или Савиной книги . Термин " старославянский " еще менее точен и может обозначать всякий старый славянский язык: русский, польский, чешский и т. д. Поэтому многие ученые предпочитают термин " древнеболгарский " язык. Церковнославянский язык, в качестве литературного и богослужебного языка, получил в IX в. широкое употребление у всех славянских народов, крещенных первоучителями или их учениками: болгар, сербов, хорватов, чехов, мораван, русских, быть может даже поляков и словинцев. Он сохранился в ряде памятников церковнославянской письменности, едва ли восходящих далее XI в. и в большинстве случаев находящихся в более или менее тесной связи с вышеупомянутым переводом, который до нас не дошел. Церковнославянский никогда не был языком разговорного общения. Как книжный он был противопоставлен живым национальным языкам. Как литературный он был нормированным языком, причем норма определялась не только местом, где был переписан текст, но также характером и назначением самого текста. Элементы живого разговорного (русского, сербского, болгарского) могли в том или ином количестве проникать в церковнославянские тексты. Норма каждого конкретного текста определялась взаимоотношением элементов книжного и живого разговорного языка. Чем важнее был текст в глазах средневекового книжника-христианина, тем архаичнее и строже языковая норма. В богослужебные тексты элементы разговорного языка почти не проникали. Книжники следовали традиции и ориентировались на наиболее древние тексты. Параллельно с текстами существовала также деловая письменность и частная переписка. Язык деловых и частных документов соединяет элементы живого национального языка (русского, сербского, болгарского и т.п.) и отдельные церковнославянские формы.

http://drevo-info.ru/articles/2429.html

Андрей Григорьев , доктор филологических наук. Все лекции цикла можно посмотреть здесь . История церковнославянского языка начинается в 863 году, когда святые равноапостольные Кирилл и Мефодий перевели с греческого необходимые в христианской Церкви книги: Евангелие, Апостол, Псалтирь, а также литургические тексты. Язык этих переводов и принято называть старославянским или церковнославянским — это древний период существования церковнославянского языка. В основе языка древнего периода лежал родной язык Кирилла и Мефодия — это говор, или диалект, славян города Солунь, где они родились (современный город Солоники). Это говор, принадлежавший к македонской группе южных праславянских говоров — некая, как говорят лингвисты, солунская разновидность македонского диалекта, то есть южнославянские говоры праславянского языка. Русский язык относится к восточнославянским языкам, соответственно происходит из восточнославянских говоров праславянского. Поэтому, с одной стороны, и русский, и церковнославянский происходят из одного общего корня, но, с другой, мы видим определенные различия — это южнославянская и восточнославянская ветви. Но изначально церковнославянский язык создавался в IX веке, в конце праславянской эпохи, когда еще не было отдельных славянских языков, были лишь отдельные диалекты. Поэтому оказалось очень удобным и возможным, что созданный единый литературный язык — церковнославянский был понят и воспринят всеми славянами. И неудивительно, что Кирилл и Мефодий проповедовали не в своем родном городе, а в великой Моравии, где как раз преобладал западнославянский диалект праславянского языка. Потом церковнославянский язык попадает снова в Болгарию и на Русь, где, казалось бы, все говорили на восточнославянском языке, который происходит из восточнославянского диалекта, однако язык также был понятен и воспринят русской культурой, можно сказать, как свой родной. Когда в X — XI веках на церковнославянский язык идет влияние живых разговорных славянских языков на разных территориях расселения славян, то и церковнославянский язык меняется. И уже после XI века мы говорим о церковнославянском языке различных изводов или территориальных разновидностей: болгарском, сербском, русском изводах.

http://academy.foma.ru/tag/tserkovnoslav...

Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации А. Л. Лифшиц, И. Н. Шамина. Юбилей Анатолия Аркадьевича Турилова   23 мая 2021 г. исполнилось 70 лет Анатолию Аркадьевичу Турилову, историку, источниковеду, археографу, палеографу, блистательному ученому и изумительному знатоку рукописей, но прежде всего – человеку, без которого вот уже несколько десятилетий невозможно себе представить исследования в области славянской письменной культуры с древнейших времен и до Нового времени. А. А. Турилов – член Археографической комиссии РАН, Научно-издательского совета «Православной энциклопедии», Патриаршего Агиографического совета при «Православной энциклопедии», Экспертного совета по присуждению премий памяти митрополита Макария (Булгакова). Он – ответственный редактор «Сводного каталога славяно-русских рукописных книг XIV в. в хранилищах России, стран СНГ и Балтии», член редколлегий словарей древнерусского языка XI–XIV и XI–XVII вв., журналов «Археографски прилози» (Белград), «Древняя Русь. Вопросы медиевистики», «Вестник церковной истории», «Jyжhocлobehcku филолог» (Белград), «Православне cmyдuje» (Ниш), «Словене»/Slovene,«Cmapu српски архив» (Белград), «Старобългарска литература» (София), «Russica Romana» (Рим–Пиза). Количество же научных проектов, в которых Анатолий Аркадьевич принимал самое деятельное участие, исчисляется десятками. Но главной для него остается работа со славянскими письменными памятниками. Кодексы и их обрывки, на пергамене или бумаге, сербские, русские, болгарские, боснийские; надписи на иконах или металлических сосудах; написанные железо-галловыми чернилами, напечатанные подвижными литерами Гутенберга, чеканные, процарапанные по серебру – все это тот мир, в постижении которого А. А. Турилову нет равных. Для одной лишь «Православной энциклопедии», выходящей с 2000 г., написаны многие десятки статей.

http://sedmitza.ru/lib/text/10066057/

Из изборника 1076 года Подготовка текста, перевод и комментарии В. В. Колесова Переписывая для великого князя Святослава Киевского из болгарского оригинала торжественно исполненный Изборник 1076 года, дьякон Иоанн собрал для себя самого (или для сына) выписки из различных нравоучительных текстов. Композиционная последовательность без особого выделения источников, которыми пользовались составители Изборника, в целом напоминает обычную для средневековой традиции компилятивно составленную беседу умудренного житейским опытом человека с «сыном» – быть может, сыном духовным, поскольку моральные требования первоисточников, несомненно, переработаны тут применительно к мирской жизни; «обмирщение» прослеживается отчетливо и проявляется даже в оформлении книги – карманной «осьмушки», писаной мелким почерком для себя, скромно украшенной. Не очень еще развившиеся в пословичные формы, какими они стали позднее в связи с распространением их в устном обиходе, собранные здесь изречения воспринимаются как «заповеди для ненаказанных», т. е. людей неученых и вместе с тем – еще не постигших сложные ритуалы и нормы поведения христианской культуры. Эти изречения последовательно и упорно внедряют в сознание «новых людей» – новых христиан – моральные установки христианской этики. Все актуальные для середины XI в. нравственные проблемы нашли отражение в этом сборнике, который, по оценке современных ученых, и преследовал цели практической морали. Многие статьи при переводе с греческого или в результате их обработки в Киеве претерпели идейное или художественное переосмысление; так, вполне сознательно при передаче греческой философской терминологии, особенно лексики стоицизма или неоплатонизма, приведены соответствующие славянские слова и понятия; встречаются перестановки или сокращения изречений; много отклонений и от первоначального южнославянского перевода. Текст, переработанный для нужд восточного славянина, широко использует русские формы произношения и грамматики, а также и слова: ларь вместо ковчежьць, медъ вместо вино, втвие вместо вие, поноси вместо укоряй и т. п. Большинство текстов – переводы византийских стихотворных или, во всяком случае, ритмически организованных произведений. Славянские переводчики старались передать эту особенность оригиналов, повышающую художественно-изобразительную их ценность.

http://azbyka.ru/otechnik/Istorija_Tserk...

Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ГРАФФИТИ Граффити, надписи, знаки или рисунки, сделанные острым предметом на твердом материале (камень, металл, глина, дерево, стены построек), входят в число объектов эпиграфики - комплексной историко-филологической дисциплины, изучающей надписи не на пергамене и не на бумаге. Г. относятся к частным, или неофиц., надписям. Наиболее разнообразными по содержанию среди слав. Г. являются надписи на стенах храмов, среди к-рых выделяют молитвенные тексты, богослужебные и библейские цитаты, записи о конкретных событиях или житейских ситуациях. Г. бывают нанесены и на др. предметы - на изделия из керамики и дерева (владельческие Г. или подписи мастера), на камни и др. Обладая 2 важными свойствами - точной географической локализацией и аутентичностью,- Г. являются важным источником по истории языка (книжного и разговорного) и местных книжных традиций (молитвенные, богослужебные, библейские Г., Г. с лит. аллюзиями), по истории местных церковных и светских институтов (летописные, поминальные, бытовые Г.), по истории народных представлений (фольклорные Г.). Южнославянские Г. Древнейшие слав. Г. выполнены как глаголическим, так и кириллическим алфавитом на фрагментах керамики, на стенах сохранившихся построек и скальных мон-рей и датируются рубежом IX и X вв. и 1-й третью X в. Территориально они связаны с Первым Болгарским царством - от Охрида до Добруджи, хронологически - с эпохой царя Бориса и его сына царя Симеона , с распространением (известным по греч. и лат. источникам) слав. христ. письменности в древних болг. столицах Плиске, Преславе и Охриде. Эти памятники - свидетельства усвоения балканскими славянами кирилло-мефодиевской традиции. Датировка древнейших надписей в большинстве своем определяется показаниями археологической среды поселений и комплексов, в составе к-рых они были найдены, но часть их содержит прямую дату (6 надписей X-XI вв.), в т. ч. Г. (здравица) 931 г. на боковине сосуда для вина из раскопок в районе Преслава ( Popkonstantinov K. , Kronsteiner O. Starobulgarski nadpisi. Salzburg, 1994. Bd. 1. S. 48-50, 204-205. (Die Slawische Sprachen; 36)). На сегодняшний день Г. 931 г. и надпись 921 г., выбитая на стене скального мон-ря недалеко от г. Тырговиште, о смерти «раба Божия Антония» - это древнейшие датированные Г., сделанные на слав. языке слав. алфавитом (кириллицей).

http://pravenc.ru/text/166401.html

Книга Еноха Подготовка текста, перевод и комментарии Л. М. Навтанович Книга Еноха относится к числу апокрифов ветхозаветного цикла. Из Библии о Енохе, седьмом от Адама, прадеде Ноя, известно, что он прожил 365 лет и «не стало его, потому что Бог взял его» ( Быт. 5:24 ), Енох «угодил Богу» и «не видел смерти» ( Евр. 11:5 ), и «не было на земле никого из сотворенных, подобного Еноху, ибо он был восхищен от земли» ( Сирах. 49:16 ) и «взят на небо» ( Сирах. 44:15 ). Славянская Книга Еноха, или «Книга о вознесении праведного Еноха», известна в списках русского, сербского, молдавского и болгарского происхождения конца XV–haчaлa XVIII в. Выделяют две редакции славянского текста апокрифа – краткую и пространную. Краткая является первичной (возможно, она возникла еще в X–XI вв.), пространная была создана не ранее XIV в. (возможно, в конце XV в.) в результате внесения дополнений и некоторых переделок в текст краткой редакции. Славянский текст Книги Еноха был известен на Руси, о чем свидетельствуют, в частности, наличие значительных фрагментов из нее в составе Мерила Праведного (XIV в.), упоминание о Енохе в Повести временных лет и в Послании архиепископа Новгородского Геннадия (XV в.). Славянская Книга Еноха – переводный текст. Но в отношении происхождения перевода не существует единой точки зрения: А. Ваяан полагал, что перевод был совершен с греческого языка на старославянский (в Македонии или Паннонии), Н. А. Мещерский высказывал предположение, что перевод был сделан непосредственно с древнееврейского на древнерусский (в Киевской Руси). Помимо славянского текста апокриф о Енохе дошел до наших дней полностью или во фрагментах на ряде других языков. Поскольку сохранившиеся на разных языках тексты апокрифа существенно отличаются по композиции, содержанию и характеру изложения, их принято делить на три группы, представляющие собой три разные версии апокрифа о Енохе, которые в научной литературе называют Енох 1, Енох 2 и Енох 3. Под Енохом 1 понимают версию, представленную в полном виде на эфиопском языке, а также сохранившуюся частично на греческом (около одной трети полного текста) и во фрагментах на арамейском и древнееврейском (не более 5% всего текста). Под Енохом 2 подразумевают славянскую версию апокрифа (то есть тексты, дошедшие в славянских списках). Енохом 3 называют средневековую еврейскую версию апокрифа.

http://azbyka.ru/otechnik/Istorija_Tserk...

Св. Климент, еп. словенский или величский , ученик и сотрудник свв. братьев Кирилла и Мефодия, за свою просветительную деятельность почитается патроном болгарской церкви. Сведения о его жизни и деятельности черпаются из двух редакций его греческого жития; одной, более ранней и пространной, известной под именем „Болгарской легенды“, другой – позднейшей: и краткой, „легенды Охридской“. К сожалению, фактический материал, заключающийся в этих памятниках, не может быть принять во всей своей полноте и требует к себе критического отношения, благодаря скрытым в нем историческим погрешностям и внутренним противоречиям. Так, уже вопрос о происхождении и авторе „Болгарской легенды“ находит в ней для своего решения данные крайне противоречивые. Автор говорит о себе, как о приближеннейшем ученике и современнике Климента гл.), но исследователи, путем тщательного анализа жития, вскрывают в нем подробности, которые могли быть внесены в него значительно позднее спустя столетие после смерти Климента. Главная из таких подробностей заключается в упоминании об архиерейской кафедре в Охриде (XXIII гл.), куда она была перенесена только в самом конце X или начале XI века. Кроме того, сам автор рекомендует себя болгарином (XXII гл.), но постоянные надменные отзывы о болгарах, как о народе грубом (II гл.), невежественном, скотоподобным (XXI гл.). диком и свирепом (XIII гл.), изобличают. в нем скорее грека. Много потрачено остроумия, чтобы примирить противоречия и уяснить темные места. Догадки породили разнообразие мнений, которые могут быть сведены к двум группам. Воронов и некоторые другие исследователи приурочивали житие ко времени и личности бл. Феофилакта, имя которого стоит в надписании, или его современника грека. Другие (Миклошич, Водянский) стремились отстоять указание автора на современность его с описываемым лицом. И тем и другим приходилось жертвовать фактическими подробностями противоположного характера. Такими затруднениями объясняется крайне скептическое отношение к житию и заключающемуся в нем фактическому материалу со стороны акад. Е. Е. Голубинского , который склонен видеть в авторе просто невежественно-беззастенчивого ученого фальсификатора, жившего даже после Феофилакта. Но сравнение жития с произведениями, несомненно принадлежащими Феофилакту, сделанное уже Вороновым, обнаруживает слишком много общего между ними, чтобы можно было отрицать принадлежность этого памятника Феофилакту. К этому нужно прибавить, что древнейшая служба в честь Климента принадлежала также Феофилакту, которому очевидно, близка была память о Клименте. Что же касается тех мест жития, в которых речь ведется от лица приближенного ученика Климента, то в них всего естественнее видеть вставки из первоначальных записей ученика, которые были переделаны Феофилактом в житие по всем правилам византийской агиографии.

http://azbyka.ru/otechnik/Lopuhin/pravos...

Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Ченцова В. Г. Новое исследование о «Догматическом всеоружии» Евфимия Зигабена в свете евхаристических споров XVII–XVIII в. «Паноплиа догматики» («Догматическое всеоружие») – обширная компиляция текстов, в которых излагаются основы христианского учения и опровергаются существующие ереси, была составлена богословом и полемистом Евфимием Зигаденом на основе святоотеческих сочинений по указанию византийского императора Алексея I Комнина (1081–1118 гг.). Антология известна в значительном количестве рукописей, что свидетельствует о приобретенной ею в Византии большой популярности. В латинском переводе первое печатное издание «Всеоружия» вышло уже в 1555 г. (в Венеции), после чего начало распространяться в европейских странах благодаря нескольким переизданиям. Наконец, усилиями Иерусалимского Патриарха Досифея II Нотары и его преемника Хрисанфа в 1710 г. в Тырговиште вышло издание «Всеоружия» на языке подлинника. Подготовке этого издания, рассматриваемому в политико-богословском контексте эпохи, посвящена книга болгарского историка-медиевиста и филолога Нади Миладиновой. Автор поставила перед собой и успешно выполнила интересную задачу: сквозь призму истории первой публикации греческого текста «Всеоружия» проанализировать восприятие византийского богословского наследия в европейской мысли XVI–XVIII в. В 1-й части монографии Н. Миладинова анализирует рукописную традицию произведения, подробно останавливаясь прежде всего на тех манускриптах, которые так или иначе были использованы при подготовке изданий греческого текста. Два подносных экземпляра, украшенных миниатюрами, которые были изготовлены для представления самому царственному заказчику сочинения, уже давно привлекали внимание исследователей. Одна из этих древнейших рукописей оказалась в Ватикане (Vat. gr. 666), 2-я попала в Москву, в коллекцию Синодального собрания Государственного исторического музея (Syn. gr. 387). Ранее исследователи изучали художественные особенности манускриптов «Всеоружия», а также вошедшие в эту фундаментальную антологию отдельные святоотеческие тексты. Миладинова видит в рукописях «Всеоружия» один из важнейших памятников византийской «культуры сборников» (cultura della sylloge) X–XI в., «книги, призванной заменить собой целые библиотеки» для византийских богословов, рассматривая бытование этой антологии как цельного произведения.

http://sedmitza.ru/lib/text/5742210/

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010