| Этот шаг был сделан знаменитым учеником Альберта Великого, Фомой Аквинским. При формальном рассмотрении теологических сочинений Фомы Аквинского увидеть принципиальное отличие между отношением к блж. Августину у него и у его предшественников нелегко. В собственно богословских частях «Суммы теологии» (напр., при изложении учения о Св. Троице или христологии) Фома Аквинский охотно ссылается на авторитет блж. Августина 253 . Однако философские основания его мировоззрения уже далеки от августинизма и представляют собой откровенный аристотелизм. Если у большинства предшествующих схоластов представление о платонических корнях августиновской метафизики было смутным и связь блж. Августина с платонизмом специально не рассматривалась и не акцентировалась, то Фома Аквинский говорит об этом ясно и недвусмысленно. Так, обсуждая в «Сумме теологии» вопрос, может ли душа ощущать нечто без участия тела, Фома Аквинский отвечает на него отрицательно, не соглашаясь с мнением блж. Августина 254 . При этом, комментируя мнение блж. Августина, Фома Аквинский замечает: «Во многих вопросах, относящихся к философии, Августин пользуется мнениями Платона, однако не принимает их (как неоспоримые утверждения), но лишь пересказывает как гипотезы» 255 . Формально это суждение «оправдывает» блж. Августина, указывая на то, что все философские неточности и ошибки в его мнениях являются лишь некритически воспринятыми философскими гипотезами, на истинности которых сам блж. Августин не настаивал; однако подспудно здесь открывается удобный путь для критики метафизики блж. Августина с позиций аристотелизированной теологии. Разумеется, Фома Аквинский не считал блж. Августина убежденным платоником и признавал, что при восприятии философских идей Платона блж. Августин применял надлежащий критицизм. Так, в «Сумме теологии» фома Аквинский отмечает: «Августин, который вдохновлялся учением платоников, если находил в их речениях нечто соответствующее вере, то перенимал это, a если обнаруживал нечто нашей вере противное, то исправлял таковое» 256 . Однако внутренне Фома Аквинский был убежден, что критика платонизма была проведена блж. Августином недостаточно радикально, и поэтому, не проговаривая этого явно и не критикуя прямо философские взгляды блж. Августина, он применял к нему его же собственный метод отношения к языческой философии, принимая то, что вписывалось в систему аристотелизированных философско-богословских убеждений, и заменяя не устраивавшие его августиновские философские категории и концепции аристотелевскими 257 . |
| лишь цитаты, приводимые блж. Августином) пелагианские епископы, желая заручиться поддержкой на Востоке, во 2-й пол. 418 или 1-й пол. 419 г. отправили Руфу, еп. Фессалоникийскому. Это письмо было передано еп. Бонифацию, который переслал его вместе с письмом еп. Юлиана блж. Августину, попросив его дать ответ пелагианам (см.: Кремлевский. 1898. С. 135-141; PChrBE. Vol. 2. Pt. 1. P. 1176-1177). Рассмотрению содержания этих 2 писем блж. Августин посвятил соч. «Против двух писем пелагиан» (Contra duas epistolas Pelagianorum; CPL, N 346) в 4 книгах. В 1-й книге блж. Августин отвечает на обвинения из письма еп. Юлиана; книги 2-4 посвящены подробному разбору письма пелагианских епископов. Ссылаясь на предшествующих церковных писателей, блж. Августин излагал учение о благодати, о крещении и о праведности, а также критиковал искажающие это учение чрезмерно хвалебные рассуждения пелагиан о творении, браке, законе, свободном решении и жизни святых. Видя в блж. Августине наиболее деятельного и опасного противника П., а также зная о том, что в молодости он в течение нек-рого времени был приверженцем манихейства, еп. Юлиан Экланский с целью дискредитации блж. Августина стал обвинять его в скрытом манихействе. Называя блж. Августина и всех сторонников учения о первородном грехе «манихеями» и «традуцианами», еп. Юлиан заявлял, что они считают законный христ. брак делом диавола и учат о «злой природе», якобы передаваемой от родителей детям. Впервые эти обвинения были высказаны в письме еп. Юлиана влиятельному сановнику (comes) Валерию, поддерживавшему позицию блж. Августина при имп. дворе в Равенне (см.: Aug. De nupt. et concup. I 1. 1 - I 2. 2; Idem. Contr. secund. Julian. I 10). Узнав о содержании письма, блж. Августин зимой 418/19 г. написал 1-ю кн. соч. «О браке и вожделении» (De nuptiis et concupiscentia; CPL, N 350), к-рую отправил Валерию с сопроводительным письмом-посвящением (см.: Aug. Ep. 200). Рассматривая аргументы еп. Юлиана, блж. Августин подчеркивает необходимость различать сам по себе брак, к-рый установлен Богом и есть благо, и «зло плотского вожделения», к-рое оказалось неразрывно связано с брачными отношениями после грехопадения. |
| с этим не названным по имени монахом было поставлено под сомнение некоторыми учеными (см.: Duval. 1980. P. 530-556; L ö hr. 2015. P. 68). Либо сразу после захвата Рима войсками готов под предводительством Алариха 24 авг. 410 г., либо незадолго до этого П., подобно мн. римлянам, предпочел покинуть ставший небезопасным город (см.: Mar. Merc. Common. Caelest.//ACO. T. 1. Vol. 5. Pt. 1. P. 68). Предположительно, в окт. 410 г. П. и Целестий прибыли в Сев. Африку и высадились на берег в приморском г. Гиппон Регий (ныне Аннаба, Алжир), епископом к-рого был блж. Августин (см.: Koopmans. 1954. P. 150). Блж. Августин в это время находился в Карфагене. Предполагается, что из Гиппона Регия П. отправил блж. Августину вежливое письмо, в к-ром сообщал о своем благополучном прибытии в его диоцез (не сохр.). Блж. Августин ответил П. кратким дружеским письмом ( Aug. Ep. 146); впосл. блж. Августин цитировал и комментировал это письмо в соч. «О деяниях Пелагия» (см.: Idem. De gest. Pelag. 26. 51 - 29. 53), однако без указания его датировки, поэтому отнесение письма и ответа к 410 г. остается лишь наиболее вероятной гипотезой. Еще до возвращения блж. Августина в Гиппон Регий П. и Целестий покинули город и отправились в Карфаген. Когда блж. Августин вернулся в Гиппон Регий, он узнал, что П., с к-рым он хотел познакомиться, уже уехал; при этом блж. Августин не нашел никаких следов того, что П. распространял к.-л. ошибочное учение (см.: Ibid. 22. 46). П. и его спутники провели в Карфагене зиму 410/1 г. (см.: Koopmans. 1954. P. 151). В Карфагене П. неск. раз видел блж. Августина, занимавшегося в 411 г. подготовкой собеседования с донатистами, однако встречи были непродолжительными, так что блж. Августин не смог составить мнение о П. и его взглядах (см.: Aug. De gest. Pelag. 22. 46). Вероятно, П. не высказывал в Карфагене публично никаких необычных суждений, однако он мог выражать свои взгляды в частных беседах. Согласно блж. Августину, одновременно с приездом П. и его учеников среди карфагенских христиан стали распространяться мнения о том, что крещение младенцев совершается Церковью не для отпущения им грехов, но лишь для их освящения во Христе (см.: Idem. |
| Убеждение в превосходстве «церковной мудрости» блж. Августина над «мирской мудростью» Аристотеля и его последователей было характерно в этот период как для тех теологов, которые традиционно причисляются исследователями к числу сторонников августинизма, так и для тех, кого обычно называют аристотеликами. Так, один из основоположников рецепции аристотелевской метафизики, францисканский теолог Александр Гэльский, в своей «Сумме» приводит более 4000 прямых и более 1000 косвенных цитат из сочинений блж. Августина, неизменно предпочитая его авторитет авторитету философов 247 . Францисканец Бонавентура также не жалел похвал для блж. Августина; по его словам, блж. Августин является «высшим метафизиком» (altissimus metaphysicus) 248 . Он с негодованием осуждал тех, кто полагал, что блж. Августин мог противоречить сам себе и заблуждаться. Так, отстаивая собственную метафизическую интерпретацию учения блж. Августина о том, что для познания истины человеку необходим нетварный свет божественной благодати, Бонавентура заявлял оппонентам: «Нелепо говорить, что Августин обманывался... Поскольку он является величайшим отцом и наивысшим подлинным учителем среди всех толкователей Священного Писания » 249 . По словам еще одного францисканского богослова, Матфея из Акваспарты, «неприлично... профессорам теологии иметь мнение, противоречащее словам славного учителя Августина» 250 . Традиционно относимый к средневековым аристотеликам Альберт Великий, автор комментариев ко многим сочинениям Аристотеля, также высказывался недвусмысленно: «Надлежит знать, что в вопросах, относящихся к вере и к нравам, более надлежит верить Августину, чем философам, если между ними обнаруживается несогласие» 251 . Однако в этом же месте он делает характерную оговорку, заявляя, что, несмотря на безусловный теологический авторитет блж. Августина, в области мирского знания этого авторитета недостаточно для предпочтения мнения блж. Августина мнению «философов». По словам Альберта, как в вопросах медицины авторитет Гиппократа и Галена несомненно выше авторитета блж. Августина, так в вопросах естественной философии (si de naturis rerum loquatur) авторитет Аристотеля должен считаться выше авторитета блж. Августина 252 . Лишь один шаг отделяет это утверждение от признания того, что и в метафизических вопросах авторитет философов при необходимости может быть предпочтен авторитету блж. Августина. |
| 27); 3) недопустимы никакие клятвы (см.: Aug. Ep. 156). Блж. Августин критически рассмотрел все эти положения в ответном пространном письме Иларию (см.: Idem. Ep. 157). В 414 г. епископы Евтропий и Павел, по-видимому, прибывшие из Испании, обратились к блж. Августину с просьбой ответить на соч. «Определения» (Definitiones; CPL, N 767), к-рое представляло собой собрание кратких аргументов в пользу пелагианских мнений и имело хождение под именем Целестия (см.: Aug. De perfect. just. hom. 1. 1). В соч. «О совершенстве праведности человека» (De perfectione iustitiae hominis; CPL, N 347), написанном ок. 415 г., блж. Августин подробно разобрал все приводимые в «Определениях» рациональные доводы и отрывки из Свящ. Писания и продемонстрировал, что с их помощью нельзя обосновать позицию пелагиан, утверждавших, будто Бог в Свящ. Писании требует от человека полной «безгрешности». Блж. Августин сообщал, что ему известна и др. «книга» (liber) Целестия похожего содержания, авторство к-рой не вызывает сомнений; это произведение не сохранилось, и его название неизвестно. Т. о., к 415 г. блж. Августин был уже хорошо осведомлен о взглядах Целестия и знал, что тот после осуждения в Карфагене не прекратил их распространять; вслед. этого отношение блж. Августина к Целестию становилось все более враждебным. Примерно в это же время Тимазий и Иаков, ученики и последователи Пелагия, передали блж. Августину сочинение Пелагия «О природе» (см.: Aug. De nat. et grat. 1. 1; Idem. Ep. 3). Внимательно прочтя это сочинение, блж. Августин пришел к убеждению, что Пелагий является единомышленником Целестия, отвергает первородный грех и не считает благодать необходимой для спасения. Последовательному рассмотрению тезисов и аргументов Пелагия блж. Августин посвятил соч. «О природе и благодати» (De natura et gratia; CPL, N 344). В нем, по-прежнему не называя Пелагия по имени, блж. Августин приводил множество дословных цитат из его труда (подробнее о содержании см.: L ö hr. 1999). Весной 415 г., еще до завершения работы над соч. |
| Serm. 348A. 5// Dolbeau. 1995. P. 55-56). В качестве главного метода полемики блж. Августин использовал противопоставление мнений пелагиан многочисленным свидетельствам Свящ. Писания. Уже в 1-м антипелагианском сочинении блж. Августин представил основное содержание собственного учения о грехе и благодати, к-рое он впосл. отстаивал на протяжении всей полемики с пелагианами. Обсуждая в 1-й кн. грех Адама и его последствия (т. е. положения 1-4 Целестия), блж. Августин излагал и обосновывал концепцию первородного греха, переходящего от Адама на всех его потомков. На основе этой концепции во 2-й кн. блж. Августин рассматривал утверждение о возможном или действительном существовании «безгрешных» людей (т. е. положения 5-6 Целестия). По заключению блж. Августина, вслед. первородного греха даже не имеющие личных грехов младенцы виновны перед Богом и не могут считаться «безгрешными». Единственным средством победы над грехом является подаваемая Богом благодать, к-рая преодолевает природную испорченность человека. При этом даже получающие благодать праведники в земной жизни не являются полностью свободными от любых грехов; окончательная победа над грехом произойдет лишь в буд. жизни (подробный анализ содержания и лит-ру см.: Delaroche. 2013. P. 36-57, 419-572). Отвечая на дополнительные вопросы Марцеллина, блж. Августин в кон. 412 или нач. 413 г. создал еще один антипелагианский трактат - «О духе и букве» (De spiritu et littera; CPL, N 343). Не вступая в нем в прямую полемику с пелагианами и не цитируя их сочинения, блж. Августин разъяснял свою позицию относительно пелагианского положения о том, что человек «может быть без греха». Блж. Августин соглашался пойти на некоторую уступку пелагианам и допустить принципиальную возможность этого, однако отмечал, что ему не известен ни один реальный человек, о к-ром можно было бы это утверждать, за исключением Господа Иисуса Христа. Эту т. зр. блж. Августин выражал и в нек-рых последующих сочинениях, однако впосл. отказался от нее и стал отрицать даже теоретическую возможность для человека в земной жизни достичь полного избавления от всех грехов. |
| Пелагианскому мнению о естественном характере вожделения блж. Августин противопоставляет учение о том, что вожделение является следствием греха Адама и источником заражения первородным грехом для всех его потомков. В последующей полемике блж. Августина с еп. Юлианом позиции сторон не претерпели существенного изменения. Для обоснования собственной правоты оппоненты привлекали многочисленные рациональные аргументы, отрывки из Свящ. Писания и высказывания предшествующих церковных писателей. Подробное обсуждение всего этого комплекса доказательств задает основное содержание созданных в ходе полемики весьма объемных сочинений, в которых вновь и вновь поднимаются одни и те же вопросы. В 1-й пол. 419 г. еп. Юлиан написал соч. «К Турбанцию» (Ad Turbantium; CPL, N 774; сохр. многочисленные цитаты у блж. Августина) в 4 книгах, в к-ром частично рассмотрел содержание 1-й кн. соч. «О браке и вожделении» блж. Августина. Сделанная неизвестным автором подборка выписок из соч. «К Турбанцию» вскоре попала в руки блж. Августину; критическому разбору этих выписок посвящена 2-я кн. соч. «О браке и вожделении», завершенная в кон. 420 или в нач. 421 г. В кон. 421 г. блж. Августин получил полный текст соч. «К Турбанцию»; ответом на него стало соч. «Против Юлиана» (Contra Julianum; CPL, N 351) в 6 книгах. В сочинении блж. Августин отвечает на обвинения еп. Юлиана в том, что учение о первородном грехе приводит к 5 еретическим заблуждениям: 1) новорожденные дети являются творением диавола; 2) брак есть нечто постыдное и подлежащее осуждению; 3) не все грехи прощаются в крещении; 4) Бог действует несправедливо; 5) нравственное совершенство в земной жизни недостижимо (см.: Aug. Contr. Julian. II 1. 2). Блж. Августин критикует и отвергает все эти тезисы; он отмечает, что они действительно являются еретическими, однако не соглашается с тем, что они следуют из учения о первородном грехе. Отвечая на упрек в отходе от церковной традиции, в 1-й и 2-й книгах сочинения блж. Августин предлагает подборку выдержек из сочинений предшествующих зап. |
| По меньшей мере с 418 г. М. М. жил в Риме. Из письма к нему блж. Августина можно заключить, что он не имел священного сана и был мирянином, однако проявлял интерес к теологии и вел оживленную полемику с рим. сторонниками пелагианства. Блж. Августин сообщает о том, что М. М. отправил ему в Карфаген письмо, в к-ром рассказывал о деятельности пелагиан в Риме и об отстаиваемых ими богословских положениях ( Aug. Ep. 193. 1). Письмо было отправлено в Карфаген, а не в Гиппон, вероятно, из-за того, что М. М. написал его вскоре после получения в Риме датированных 1 мая 418 г. деяний Карфагенского Собора , принявшего ряд осуждавших пелагиан канонов (текст деяний см.: Concilia Africae, 345-525/Ed. C. Munier. Turnholt, 1974. P. 67-77. (CCSL; 149)). Т. о., 1-е обращение М. М. к блж. Августину можно с большей долей вероятности датировать маем 418 г. Не получив ответа, М. М. послал еще одно письмо, в к-ром высказывал недовольство молчанием блж. Августина. К этому письму он приложил некое сочинение «против новых еретиков» и подборку цитат из Свящ. Писания, подтверждавших истинность учения блж. Августина и ложность мнений пелагиан (письма и сочинения не сохр.). В ответном письме, вероятнее всего написанном в сент. 418 г. и доставленном в Рим аколуфом Альбином, блж. Августин объяснял свое длительное молчание тем, что сразу после получения в Карфагене 1-го письма М. М. он по церковным делам был вынужден совершить поездку в провинцию Цезарейская Мавритания, вслед. чего не имел времени составить ответ и возможности переслать его в Рим (см.: Aug. Ep. 193. 1). Высказав удивление и восхищение неожиданным для него возрастанием способности и усердия М. М. в деле богословской полемики с пелагианами (Ibid. 2), блж. Августин в основном тексте письма предложил краткое рассмотрение неск. богословских тем, поднятых М. М. Содержание ответа блж. Августина свидетельствует, что полемика М. М. с пелагианами была связана с вопросами о необходимости крещения младенцев и о происхождении смертности, к-рая, согласно оспариваемому пелагианами мнению блж. |
|
|
