| Итак, я рассказал обо всех грамотах, которые нашли в Новгороде. Последние две грамоты — с Косьмодемьянского раскопа, который по причинам, совершенно огорчительным для нас, начался существенно позже, и не потому что было лень: весь июнь, весь июль и половину августа продолжались бюрократические препирательства, можно или нельзя там копать, и вместо первого июня начали работать с середины августа. Замечательно, конечно, что работы на нем происходят в сентябре и даже в октябре, но ничего хорошего для копающих в этом нет: холодно и сыро. Увы, быт наш таков. Вологодская грамота у нас еще впереди, с ней мы еще помучаемся, а пока я вам продемонстрирую несколько маленьких эпизодов из того, что войдет в новый том берестяных грамот, в раздел поправок к старым грамотам. Они собирались в течение ряда лет, так что это не совсем свежие сведения. Возможно, вы что-то из этого даже слышали в каком-то докладе, так что в таком случае отвечать на вопросы воздержитесь. Почти все эти эпизоды касаются грамот, найденных безумно давно. Интересно, сколько десятилетий могли быть не прочитаны до конца грамоты; это очень поучительная вещь. Первая грамота, которую я вам предложу — 167 , она найдена в 1955 году. Писать ее целиком я не буду, она достаточно простая, я ее просто прочту и запишу ту часть, которая нас интересует. чолобить мелника и з лост[в]иць к юрью к оньци форову чо би господине попецелилес -оронами а н нь посли свои чоловекъ Юрий Онцифорович — персонаж очень известный, его упоминание датирует грамоту с точностью до десятилетия. ‘Челобитье от мельника из Лоствиц (?) к Юрию Онцифорову. Позаботился бы ты, господин, о… Так что пошли своего человека’ Слово, которое нас интересует, состоит из 8 букв и приходится на небольшой разрыв, который сыграл некоторую роль в его прочтении. Буквы оронами идентифицируются надежно. Проблема в первой букве, которая 60 лет не могла быть прочитана. При плохой сохранности бересты очень сложно отличить штрих от морщины. Линий, которые были под подозрением в том, что они относятся к нашей букве, в соответствующей позиции много, и их больше, чем хотелось бы. Линии проходят так, как на картинке. |
| Наряду с базовым Троицким раскопом в течение 3-го этапа постоянно велись археологические исследования на местах буд. строительства. 4. В 1992 г. для координации археологических работ на базе Новгородского музея был создан Центр по организации и обеспечению археологического исследования Новгорода (ЦООАИ). Центр фиксировал заявки и заключал с заказчиками договоры на проведение раскопок, приглашал специалистов, контролировал качество археологических работ. Всего к 2018 г. на территории средневек. части Новгорода было исследовано более 50 участков, попадавших под строительство. В отличие от предыдущего периода, когда охранные раскопки велись за счет бюджетных средств, с 1992 г. все раскопки на местах буд. строительства осуществлялись за счет застройщика. Каждый из охранных раскопов дает новые материалы по развитию градостроительной структуры Новгорода, его топографии, быту и материальной культуре. На нек-рых раскопах обнаруживаются берестяные грамоты, встречаются уникальные находки. В кон. 90-х гг. XX в. на Троицком раскопе были сделаны 2 важнейших для истории Новгорода открытия. В 1998 г. здесь обнаружен огромный комплекс берестяных документов (ок. 100 экз.), связанных с судопроизводством XII в. Эти грамоты, найденные на т. н. усадьбе «Е» со своеобразной планировкой и застройкой, впервые зафиксировали место заседания «сместного» (совместного) суда князя и посадника и время его образования (по Янину - 1126 г.). В 1999 г. в слоях XI в. на этой же усадьбе было обнаружено 38 деревянных бирок-замков для запечатывания мешков с пушниной, свидетельствующие о сборе податей (налогов) на территории Новгородской земли в XI в. под контролем новгородских бояр. Оба этих открытия свидетельствуют о постепенном ограничении власти князя в Новгороде. Следов., археологические материалы подтверждают сведения о формировании республиканских институтов власти, отличающих Новгород от большинства др. древнерус. центров. Деревянная бирка-замок. XI в. Рисунок Деревянная бирка-замок. XI в. Рисунок Вещевая коллекция, собранная за десятилетия раскопок в Новгороде, характеризует в той или иной степени все сферы жизни и материальную культуру средневек. города: религию, политические институты, сбор дани, ремесло, торговлю, денежно-весовую систему, транспорт, промыслы, вооружение, прикладное искусство, музыкальную культуру, досуг и др. Большинство названных разделов не нашли отражения в письменных источниках и могут быть изучены только с использованием археологического материала. В составе вещевой коллекции Троицкого раскопа немало уникальных находок: 2 монетных клада (западноевроп. серебряные монеты 1-й трети XI в. и араб. монеты-дирхемы 1-й трети X в.), печать Ярослава (Георгия) Владимировича Мудрого, изделия прикладного искусства X-XIV вв., коллекция музыкальных инструментов, в т. ч. древнейшие гусли XI в., и мн. др. Беспрецедентным стало открытие в 2000 г. древнейшей сохранившейся слав. книги-кодекса - Новгородской Псалтири рубежа Х и XI вв. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ДРЕВНЕЙ РУСИ АРХЕОЛОГИЯ одно из главных направлений отечественной истории и археологии, в задачи к-рой входит способствовать решению вопросов формирования и развития гос-ва вост. славян в IX-XI вв., их христианизации, культурной идентификации и дальнейшего (до кон. XIII в.) развития. Д. Р. а. доказала земледельческий производительный характер экономики ранних славян Вост. Европы, дала материалы для определения уровня развития ремесленных технологий, внутренних и внешних связей Др. Руси. На совр. этапе Д. Р. а. занимается проблемами, связанными с определением природной среды Др. Руси и ее взаимодействия с человеком, рассматривает формы и этапы освоения земель Европейской России от Русского Севера и Северо-Запада до Суздальского ополья и Ср. Поднепровья, возможные варианты сельского расселения, демографию и антропологию Др. Руси, причины возникновения Др. Руси, ее социокультурную среду и развитие исторической топографии, процесс сложения правосл. Церкви на территории Др. Руси. Археология увеличивает фонд источников для исследования развития Др. Руси как за счет совершенствования традиц. методов, так и благодаря использованию разнообразных естественнонаучных подходов, показывает генетическую связь культуры Др. Руси с культурой Северо-Зап. и Московской Руси XIV-XVII вв., проявляющуюся в прямом наследовании, сохранении ее элементов в жизни народа России до наст. времени. Найденные в процессе археологических раскопок материалы дают представление о физическом облике, природной среде и быте человека Др. Руси (артефакты, технологии и обмен ими), знакомят с его духовной жизнью. Опираясь на обширный материал эпиграфики (см. статьи Берестяные грамоты , Граффити , Надгробие , Письменность ), появляется возможность получить разносторонние сведения о жизни Церкви, об искусстве и архитектуре, церковной археологии (см. также статьи Археология , Археология христианская ; Беляев Л. А. Церковная наука//ПЭ. Т. РПЦ. С. 451-463). Историография |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 16 голосов: 4.3 из 5) «Остов мой, смысл бытия моего убогого…» Ю.М. Шульман Дневниковое творчество Шергина началось чуть ли не с первым пробуждением в нём религиозного чувства, в пору, когда будущему художнику едва минуло четырнадцать лет. Записи поначалу («годов с десять») носили случайный характер, велись «как попало» и «на чём попало», порой на обрывках берёзовой коры, составляя причудливые «берестяные грамоты», и не предназначались «ни для кого». Позже пришло сознание полезности Диариуса не только для себя, но и для других, особенно близких по духу людей. Поскольку в Шергине «слышанное из живых уст, запечатлевается… ярче и сильнее, чем любой письменный документ», он и Дневник с усладой создаёт в форме живого и непринуждённого разговора с «однодумным» другом, со «своим братом». Диариус дышит увлекательными и доверительными интонациями, радует образными народными оборотами и особенными словечками, присущими изустной речи, но не книжному ладу, разного рода обращениями, диалогами, дружескими спорами, оживляющими беседу… («друже», «человече», «смотри-ко», «а у нас с тобою»; «дак думаю и меня Он в охапку возьмёт, скажет: «Куда тебя денешь?»…). При этом может возникнуть порой впечатление не только лёгкости и непринуждённости, но даже и некоторой небрежности создания Диариуса — впечатление ошибочное. Ведение Дневника было для Шергина не только любовным, но и творческим призванием. Записи Диариуса Шергин долго «обкатывал» в памяти, набрасывал их вначале вчерне, и только после этого запечатлевал сказ окончательно. Оттого все оттенки народного говора живут в его строках и слышатся, как живые. Содержание Диариуса цветисто, зримо и разнообразно. Сквозь магический кристалл волшебной сказки («Любезную птичку-сорочку увидишь и уже знаешь, что сказочное «некоторое царство» тут близко, что никуда оно не девалось» ) Шергин преподносит «сказку» своей жизни, во всех её пленительных подробностях, в радостях и разочарованиях, в раздумьях и заботах. Здесь вся душа писателя, его биография и его исповедь. Здесь «как бы стержень, остов мой, смысл бытия моего убогого» , — говорит писатель о своём Дневнике. |
| А берестяные грамоты оказались прямой противоположностью. Это записки, касающиеся ровно той части древней жизни, которая всегда скрывалась официальной литературой, всегда считалась недостойной фиксации. Это простейшие записки внутри семьи или от хозяина дома к домочадцам, или к зависящим от него людям, которые живут на его усадьбе, или ремесленникам, которым он заказывает изготовить какие-то предметы или что-то продать, что-то купить… Поэтому при огромной массе литературы в чисто физическом измерении, десятки и сотни тысяч документов, по этой части не было почти ничего. И тут идут документы один за другим, которые открывают именно эту сферу…» Оказалось, что древний Новгород был примерно таким же обществом, как, скажем, Скандинавия того же времени или Германия, и вовсе не похож на «тёмную» Русь XVI–XVIII вв. Московского царства. А уж про женщин нельзя было даже допустить мысли, чтобы кто-нибудь из них знал хотя бы одну букву. И вдруг обретаются письма, которые написаны и от имени женщин, их немало. Письма XII века в самых разных отношениях отражают общество более свободное, с большим развитием, в частности, женского участия, чем общество ближе к нашему времени. Главным результатом учёный считает установление замечательного для истории русской культуры явления, а именно: «написанное слово в новгородском средневековом обществе вовсе не было диковинкой. Оно было привычным средством общения между людьми, распространённым способом беседовать на расстоянии, хорошо осознанной возможностью закреплять в записях то, что может не удержаться в памяти». Скрупулёзно анализируя содержание берестяных грамот, акад. А.А. Зализняк приходит к интереснейшему выводу о том, что древнее членение на территории нынешней Европейской России было вовсе не такое, как сейчас. По мнению учёного, ныне мы прежде всего думаем о трёх языках: русском, украинском и белорусском. И очень часто, по естественному анахронизму, предполагаем, что, наверно, так было всегда. Оказывается, что ситуация древнего членения не похожа на нынешнюю. Эта же самая территория делилась не на три части, а на две, и эти две имели географическое деление, отличающееся от современного. А именно – отделялся Северо-Запад, это Новгород и Псков с соответствующими землями. Очень большая территория, потому как Новгород включал все владения Севера. Вот и нынешние вологодские, архангельские, пермские земли были в своё время новгородской землёй. И всё это с захватом части нынешней Северной Белоруссии – вот такой Северо-Запад. Это был один диалект или один диалектный тип. |
| Для того, чтобы хрупкая берёста сохранилась на протяжении нескольких веков, она должна попасть в условия, где её не разрушали бы вода и воздух. Не случайно большинство найденных грамот – частные письма или черновики документов – купчих, расписок, завещаний (иногда предварительно уничтоженных — разрезанных на части). По-видимому, ставшие ненужными записи просто выбрасывали на улицу, там они попадали под свежий слой почвы и мусора. Важную роль в находке грамот играет сохранность в Новгороде археологического слоя XI-XIII веков. К сожалению, после многочисленных перестроек разных веков не многие города отличаются той же особенностью. Кто ведёт раскопки? Новгородская археологическая экспедиция МГУ, а также экспедиции научных институтов. К участию в раскопках широко привлекают студентов и школьников. Какие самые известные учёные занимались грамотами? Академик Артемий Владимирович Арциховский (1902-1978) – первый заведующий возобновлённой в Московском университете кафедры археологии (1939), впоследствии (1952-1957) – декан исторического факультета, основатель и глава Новгородской археологической экспедиции (1932-1962), первый публикатор берестяных грамот. Ввёл в университетскую программу общий курс археологии, разработал общую методику анализа культурного слоя. Академик Валентин Лаврентьевич Янин (1929) – начальник Новгородской археологической экспедиции (с 1963), заведующий кафедрой археологии МГУ (с 1978), специалист по древнерусской нумизматике. Впервые использовал берестяные грамоты как исторический источник. Разработал методику комплексного источниковедения, при которой анализ делается одновременно на основе письменных источников, археологических находок, найденных монет и печатей и памятников искусства. Подробно разработал топографию, историю вечевых отношений и денежную систему древнего Новгорода. Академик Андрей Анатольевич Зализняк (1935) – лингвист, с 1982 года занимается изучением языка новгородских грамот. Установил особенности древненовгородского диалекта и в целом особенности древнерусского языка. Известен своими лекциями о берестяных грамотах в МГУ. |
| Зализняк отметил, что слово «геона» — древнерусская форма слова «геенна», а вторая часть слова, по всей видимости, должно означать «огненная». Эти два слова, слитые в одно, были вероятнее всего магической формулой, заклинанием, сказал ученый. «Вся хитрость состоит только в том, что этот человек решил записать это как одно слово. И это по-видимому не совсем нечаянно. Самое вероятное, что это нашелся " доброхот " , который своему соседу подложил это под пол... В качестве магического заклятия. Так что это замечательный текст, который представляет собой вид малого заговора, малого заклятия». Вторая грамота, о которой рассказал Зализняк, была найдена при раскопках в епископском дворе и относится к первой половине XIV века. В ней всего несколько слов, но академик Зализняк показал, что и в них можно найти что-то интересное. В частности, в ней встречалось выражение «говори владыце» — «говори владыке». Ученый отметил, что в древнерусском языке слово «говорить», «говор» обозначало слитный шум, ропот, который производит толпа, но не членораздельную речь. В частности, в Повести временных лет оно встречается именно в этом значении. Во многих диалектах глагол «говорить» описывает птичий гомон. Зализняк сказал, что это первый известный случай, когда слово «говорить» употреблялось в современном значении. Ранее оно встречалось в грамотах, но все они относились к более позднему времени. Ученый также разобрал берестяное конца nucьмo XIV века, найденное у Епископских палат и получившее номер 964. Оно обращено к господину Елизару, которому автор посылает вместе с неким Ларионом «клещов» (древнерусское название лещей). Кроме того, Зализняк подробно разобрал текст грамоты номер 963, которая примечательна тем, что ее можно датировать весьма точно — она была написана между 1416 и 1421 годом, когда новгородским епископом был Симеон, которому и адресовано послание. Во время лекции ученый неоднократно обращался к слушателям с просьбой предложить собственную дешифровку того или иного неясного места, выслушивал аргументы и спорил с ними. |
| Под властью Новгорода или в даннической зависимости от него оказалось значительное финноязычное население, среди которого были карелы, водь (вожане), ижора, саамы, вепсы, на какое-то время - эсты. Имена с фин. этимологией нередко встречаются в новгородских берестяных грамотах: по данным на 2007 г., их известно от 40 до 60, что составляет 4-5% всего именослова этих документов ( Saarikivi J. Finnic Personal Names on Novgorod Birch Bark Documents//Slavica Helsingiensia. 2007. Vol. 32. P. 196-246). С сер. VIII в. значительное скандинавское присутствие отмечается в низовьях Волхова, где возникло поселение Ладога (в сканд. сагах: Aldeigja, Aldeigjuborg). Скандинавы жили там и позднее, в XI-XII вв., что подтверждается археологическими и антропологическими данными. Исключительно богато сканд. находками основанное уже в IX в. в 2 км южнее Новгорода Рюриково городище. Их обилие и разнообразие свидетельствуют о том, что скандинавы селились там целыми семьями ( Носов. 2012. С. 102-118). Вероятно, именно это поселение скандинавы называли Holmgardr, позднее они перенесли это название на Новгород. Первые новгородские князья охотно нанимали варяжские дружины, существенно усиливая этим свои войска. Начиная с XII в. в источниках фиксируются тюрк. имена, носителями к-рых были, вероятно, люди из княжеского окружения - выходцы из Юж. Руси ( Гиппиус А. А., Михеев С. М. Заметки о надписях-граффити новгородского Софийского собора. Ч. 3//ДРВМ. 2011. 2(44). С. 46; Гиппиус А. А. «Ильдятино селище»: Коммент. к новгородской берестяной грамоте 71//Проблемы дипломатики, кодикологии и актовой археографии: Мат-лы XXIV междунар. науч. конф. М., 2012. С. 231-234; Новгородские грамоты на бересте. 2015. Т. 12. С. 99-100). Проживали в Новгородской земле и выходцы из Литовского великого княжества. Никаких данных о дискриминации неславянского населения нет, напротив, в XIV-XV вв. появляются сведения о проникновении представителей карел в новгородскую элиту и о довольно крупном землевладении карел. знати («корельских детей») ( Lukin. 2017. Р. 297; Чибисов Б. И. «Дети корельские» в контексте этнической истории Сев.-Зап. Приладожья XV в.//ДРВМ. 2017. 2(68). С. 18-25). |
| Елена Зелинская: И о чем этот факт нам говорит? Вы сейчас только упомянули о том, что этот факт как бы показывает, что теория прогресса разоблачена. Андрей Зубов: Нет, здесь вопрос не в теории прогресса. Теория прогресса разоблачена далеко не только берестяными грамотами, и даже не столько ими. Разоблачено, скорее, другое-то, что русская государственность — всегда благо. Вот объединение Руси, создание единого русского государства при Василии ІІІ и Иване ІІІ, особенно потом, b XVII веке при восстановлении его при Михаиле Алексее Михайловиче — оно не привело к развитию русского общества в положительном направлении, а скорее привело, в силу целого ряда причин, к его деградации. Вот, в чем интересная вещь, понимаете? И результатом этого был XVIII век, крепостное право, ну и в конечном счете — революция 17-го года. Если бы и дальше шло поступательное развитие русского общества (не государства, а общества), общество бы становилось более культурном, более образованным, более ответственным в самоуправлении. И тогда бы мы не имели той катастрофы, которой закончилась историческая Россия в 17-м году, 95-летие этих событий мы сейчас вспоминаем. Вот это окончательный вывод, и берестяные грамоты сыграли здесь очень большую роль. Конечно, не они одни. Елена Зелинская: Как-то мы с вами от небольшой темы берестяных грамот вдруг перешли резко к таким выводам. А ведь, между прочим, раз уж мы заговорили о российской государственности, в этом году, вроде бы, какой-то очередной юбилей намечается. Я вот пыталась понять, с какой даты наши современные специалисты нащупывают начало русской государственности, российской государственности, и обнаружила, что на этот раз её считают с момента призвания на царство в Россию варягов. Но мне в каком-то смысле кажется, что этот юбилей, скорее, иллюстрирует то, с чего мы начали — историю используют как средство. То есть этот исторический эпизод — легендарный или реально существовавший, используют с тем сегодня, чтобы как то, так сказать, укрепить определенные политические воззрения. |
| — А как же ответственность за верное изложение фактов и их оценку? — Для историка факт — не более чем ориентир, это никакая не цель познания. О фактах спорят в основном любители, включая некоторых высокопоставленных политиков, они прямо обожают прибивать их гвоздями. На самом деле это не более чем дорожная разметка, линии, которые пересекать нельзя. Сказать, что Кутузов жил не тогда-то, а тогда-то, что не он командовал на Бородинском поле — это фактическая ошибка. Факт — это то, по поводу чего на сегодняшний день существует бесспорный профессиональный консенсус. Тут и обсуждать нечего. Какой там король, когда царствовал, кто был его отец, и чей он был внук — все это можно посмотреть в интернете или снять с полки справочник. У меня дома их много. Карл Кольман. «Восстание декабристов на Сенатской площади» О тех же декабристах мы можем сказать, что их восстание произошло 14 декабря 1825 года. Это — факт. А дальше мы попадаем в поле оценок: они отвратительные бунтовщики или молодцы, герои и так далее? Но и оценки занимают тридесятое место в нашей работе. Кто был хороший, кто был плохой? Наивно думать, что здесь у нас есть какое-то преимущество. «Вы знаете, Ленин все-таки молодец!» Или: «Сталин — что-то в нем есть». Такого хотят от историков любители. Им не только кажется, что можно дать какую-то окончательную оценку, но что, более того, ради этого все и делается. — Факты не важны, оценки не важны, в чем тогда суть работы историка? — Я для себя сформулировал так: история — это наука о разнообразии человеческого опыта, а историк — существо, которое удивляется и радуется этому разнообразию. Меньше всего история похожа на выведение формулы, поиск каких-то железных закономерностей. Есть такое известное клише — «история непредсказуема». Но отчасти это так. Принципиальной грани между прошлым и настоящим нет. То, что происходило много веков назад, по-прежнему может преподносить сюрпризы, когда обнаружились новые документы или была расшифрована какая-нибудь надпись в храме на стене. Я уже не говорю про берестяные грамоты — их находят практически каждый год. Это такие вот окошки в древнюю жизнь людей, и она неисчерпаема. |
|
|
