| В середине XVII века у лучших русских людей, познакомившихся с образованностью и культурой Западной Европы, пробудилось стремление сблизиться с народами, обладавшими большими знаниями и развитыми ремеслами. Сам Царь Федор Алексеевич, умный и образованный Государь, видел необходимость перемен в жизни России, а для осуществления их надо было учиться у иностранцев. Однако опасность для веры при более тесном общении с западными народами была очевидна, и по совету Святейшего Патриарха и духовных властей русское правительство, в первую очередь, обратилось к опыту своих единоверцев, православных малороссиян и греков. При сближении Православных Церквей выявились некоторые разногласия, которые должна была устранить церковная реформа, проведенная при Патриархе Никоне и Царе Алексее Михайловиче. Но эти важные и благие начинания наткну-лись на полное непонимание со стороны приверженцев старообрядчества, в результате чего возник раскол в самой Русской Православной Церкви. По сути, раскол произошел во всем русском обществе, повсеместно развернулась борьба двух партий: приверженцев и противников перемен. Если сторонники обновления были порой слишком заносчивыми и нетерпеливыми, то, в свою очередь, люди старого времени и порядка проявляли свое невежество в упрямстве и упорстве, восставая против любых новшеств. В сближении с Западной Европой раскольники видели только сближение с еретиками и отступничество от дедовских обычаев; не понимая ни основ, ни догматов, ни духовного учения православной веры, они боялись потерять то единственное, что они знали и исполняли – обряды, в которых они видели смысл и сущность «древлего благочестия». К сожалению, невежество и грубые нравы были тогда повсеместными на Руси, меры правительства и духовных властей, принимавшиеся еще со времени Царя Алексея Михайловича против приверженцев старины, носили в основном принудительный характер и только усиливали раскол, вызывая упорное сопротивление со стороны наиболее непокорных и мятежных. Ссылаемые правительством или убежавшие от преследований, раскольники заносили свои ложные мнения в дальние окраины Русского царства. Духовенство в те времена по своему образованию и нравам практически ничем не отличалось от невежественного народа и не могло противодействовать расколу. В 1681 году благочестивый Царь Федор Алексеевич и Святейший Патриарх Иоаким созвали в Москву всех российских иерархов и настоятелей наиболее известных монастырей, а также и тех, кто был известен святостью жизни. Игумен Митрофан наряду с другими был вызван в Москву для участия в соборном обсуждении церковных вопросов. |
| Как дальнейшее развитие десятин,—десятой части доходов с известных имений или, вместо того, известных имений, отдаваемых во владение и полную собственность церковным властям и учреждением,—очень в древней Руси является пожалование князьями епископиям, монастырям и церквам поземельных владений, населенных и ненаселенных. Пожалование юридически переносило судебно-гражданские права жалующих собственников в их владениях на те власти и учреждения, которым владения жаловались. Князья, так сказать, формально переводили на церковные власти и учреждения свои права в вечное В следствие такого пожалования церковные учреждения и власти становились в пожалованных имениях отчинниками или, впоследствии, помещиками со всеми правами, какие принадлежали прежним владельцам, или даже с особенными разнообразными привилегиями против общих прав владельцев,—привилегиями, которые предоставлялись представителями державной государственной власти. Пожалование населенных ненаселенных имений церковным учреждениям и властям закреплялось особыми жалованными или тарханными, данными (вкладными) и духовными грамотами, как юридическими официальными актами. Грамоты скреплялись подписью жалующих и лиц, приближенных служилых к князю, иногда и подписью тех, которым жаловались они, a иногда «ради крепости в будущие времена заносились в «головные книги» константинопольские патриархии «на вечное и непорушимое Нет сомнения, что с конца XI века церковные учреждения получали уже в пожалование населенные и Об этом говорят летописи. От XII века сохранилось несколько и жалованных грамот, в которых ясно предоставлены судебно-гражданские права церковным В XIII и XIV веках в период монгольского ига, в следствие несчастного политического состояния нашего отечества жалованные и вкладные грамоты на населенные земли раздавались духовным властям и учреждениям с особенною щедростию не только князями, но и частными Судебно-гражданские права церкви в ее владениях подтверждались ханскими взаимными договорами князей между и В XV, XVI и XVІІ вв. продолжалось увеличение населенной и ненаселенной поземельной собственности церковных властей и учреждений разными средствами, но всегда имеющими юридические основания своего времени. В XVІІ в., по свидетельству иностранца Коллинса, посетившего Россию при Алексее Михайловиче, почти две трети государства принадлежали по свидетельству Котошихина в его время за патриархом числилось больше 7000 дворов, за архиереями до 28,000 и за монастырями до 83,000,— всего за церковными властями и учреждениями до 118,000 По «Росписи 170 года.» (1662 г.) за 476 монастырями крестьянских и бобыльских дворов было 87,907 установились судебно-гражданские права церковных учреждений на владельческих основаниях и сложился особый гражданский юридический быт в церковных владениях, отличный от быта в других владениях и землях, принадлежавших иным собственникам. |
| Еще в 2009 году Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл поставил задачу поддержать писателей, оставшихся верных своему долгу — говорить о добре, терпении, сострадании, любви к людям. Тогда и была учреждена Патриаршая литературная премия имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. Ее цель заключается в том, чтобы о литературе, заслуживающей внимания, узнало как можно больше людей. В 2011 году — в первом премиальном сезоне — лауреатом Патриаршей литературной премии стал Владимир Николаевич Крупин. В 2012 году премия была вручена Олесе Александровне Николаевой и Виктору Николаевичу Николаеву. Тогда стало очевидно, что достойных авторов немало. С 2013 года стали избирать трех лауреатов ежегодно. Исключением стал прошлый год, когда церемонию избрания и награждения невозможно было провести из-за действовавших тогда ограничений. Следует сказать, что сегодня поэтам приходится сложнее, чем прозаикам. Издать сборник стихотворений мало кто соглашается из-за опасений, что тираж не удастся быстро продать. Конечно, есть Интернет, и произведения можно размещать на понравившемся ресурсе. Только возникают совсем разные ощущения, если «просматривать» стихотворения с телефона или же читать их в бумажном сборнике, со вкусом изданном. Лирика обращена к душе человека. Она требует особого настроя. Печатное издание способствует более внимательному восприятию поэтического текста. Не всякий автор это понимает, не все после первых неудач в издательствах решаются связывать свою жизнь с поэзией. Но радостно отметить, что, несмотря на вызовы современного мира, среди лауреатов Патриаршей литературной премии есть и поэты. Это Олеся Александровна Николаева, Юрий Михайлович Кублановский, Владимир Андреевич Костров, Мушни Таевич Ласуриа. Среди лауреатов немало мастеров-прозаиков. Я говорю о нынешнем ректоре Литературного института Алексее Николаевиче Варламове; Викторе Федоровиче Потанине; Михаиле Александровиче Тарковском; Александре Николаевиче Стрижеве; Викторе Ивановиче Лихоносове; Станиславе Юрьевиче Куняеве; Валерии Николаевиче Ганичеве, долгие годы возглавлявшем Союз писателей; Борисе Николаевиче Тарасове; Александре Юрьевиче Сегене; Борисе Федоровиче Спорове; Андрее Юрьевиче Убогом. |
| Таким образом, южные степи Московского Государства не иначе заселялись, как под прикрытием множества городов, городков, острогов, засек и всякого рода укреплений; в низовьях Волги долгое время только города, уединенно стоявшие на сотни верст один от другого, указывали на господство русской державы в безлюдной земле. В Сибири каждый шаг подчинения земель власти государя сопровождался постройкою городов и острогов. Повсюду в XVI и XVII веках постройка городов была одною из первых забот правительства и городовое дело важнейшею из повинностей всего народа. Когда в старых актах говорится о постройке городов, то разумеется под этим возведение и устройство укреплений, и в этом случае самое слово «город» означало ограду, а не то, что находилось в ней; говорилось: города каменные (включая в это название и кирпичные), города деревянные и земляные. В XVI веке каменных и кирпичных оград было чрезвычайно мало, исключая монастырские стены, которые чаще, чем городские, делались из кирпича. При Михаиле Федоровиче, после того как Смутные времена показали ненадежность деревянных твердынь, ощутительная потребность охранения государства от всех сторон побуждала выписывать из Голландии мастеров для каменных построек. Как медленно шло это дело, можно видеть из того, что в Астрахани, несмотря на ее одинокое и небезопасное положение, прежде 1625 года не было каменных стен. При Алексее Михайловиче, по свидетельству Котошихина, во всем Московском Государстве были, исключая монастыри, в двадцати городах каменные или кирпичные укрепления; но это число, кажется, преувеличено; по крайней мере, собирая рассеянные известия того времени по этому предмету, едва ли можно насчитать их столько (Москва, Новгород, Ладога, Псков, Смоленск, Тула, Нижний, Казань, Астрахань, Яик, Ярославль, Путивль, Вологда, Полоцк). Вообще же бесчисленные города, усевавшие пространство русских владений, были с укреплениями деревянными или земляными, то есть с валами и с тыном по валу. Города располагались так, чтоб около них находилась естественная защита: вода или ущелья; часто одна сторона стены, а иногда и несколько сторон примыкали к озеру, пруду или болоту; с других сторон, менее обезопасенных местоположением, под стенами проводился ров. |
| л) «Современные церковные вопросы Т. Филиппова», стр. 15: «(Крепость греческой народности) одна только и могла выдержать вековой напор варварского насилия и среди огненных искушений отстоять себя и в тоже время соблюсти, как для себя, так и для своих единоверцев, целость и непорочность вверенного ее преимущественному хранению исповедания. Эта многовековая борьба, которую греки выдерживали не против одного грубого насилия турок, но и против утонченного коварства иноверной Европы, постоянно стремившейся всеми доступными ей средствами, per fas et nefas, подчинить своему влиянию православный Восток, и в которой этот малочисленный и отовсюду теснимый народ, при таком страшном неравенстве сил, ни разу не остался побежденным и не упустил своего высоко вознесенного знамени, составляет неотъемлемую заслугу греков, явственными и неизгладимыми чертами втесанную на страницах истории, и дает им неоспоримое право на вечную признательность всего православного мира, как искусным и крепкостоятельным бойцам за его общую святыню». – стр. 274–275: «До времен патр. Никона, в русской церкви существовал обряд, ныне содержимый единоверцами и раскольниками, тогда как восточные единоверные нам церкви содержали тот обряд, который усвоен нами со времени исправления книг при Алексее Михайловиче. И однако эта разность не только не мешала полному и безусловному единению в вере церквей восточных и русской, но об ней до времени патр. Никона никогда не было и помину, точно ее на деле не было. А между тем в ту пору посещения России нашими восточными братьями: греками, сербами, сирийцами, болгарами и т. д., были весьма часты, можно сказать, беспрерывны. За это время у нас жил и действовал, в течение нескольких десятилетий, знаменитый церковный учитель Максим Грек , совершилось поставление патр. Иова констант. патриархом Иеремиею, патр. Филарета – иерусалимским парт. Феофаном и т. д. Не заметить при этом обрядовой разности, которая существовала между русскою и восточными церквами, очевидно, было нельзя, но, повторяю, вопроса об ней, и даже малейшего упоминания, ни с чьей стороны, сколько мне известно, не возникало». |
| Елена Зелинская: И о чем этот факт нам говорит? Вы сейчас только упомянули о том, что этот факт как бы показывает, что теория прогресса разоблачена. Андрей Зубов: Нет, здесь вопрос не в теории прогресса. Теория прогресса разоблачена далеко не только берестяными грамотами, и даже не столько ими. Разоблачено, скорее, другое-то, что русская государственность — всегда благо. Вот объединение Руси, создание единого русского государства при Василии ІІІ и Иване ІІІ, особенно потом, b XVII веке при восстановлении его при Михаиле Алексее Михайловиче — оно не привело к развитию русского общества в положительном направлении, а скорее привело, в силу целого ряда причин, к его деградации. Вот, в чем интересная вещь, понимаете? И результатом этого был XVIII век, крепостное право, ну и в конечном счете — революция 17-го года. Если бы и дальше шло поступательное развитие русского общества (не государства, а общества), общество бы становилось более культурном, более образованным, более ответственным в самоуправлении. И тогда бы мы не имели той катастрофы, которой закончилась историческая Россия в 17-м году, 95-летие этих событий мы сейчас вспоминаем. Вот это окончательный вывод, и берестяные грамоты сыграли здесь очень большую роль. Конечно, не они одни. Елена Зелинская: Как-то мы с вами от небольшой темы берестяных грамот вдруг перешли резко к таким выводам. А ведь, между прочим, раз уж мы заговорили о российской государственности, в этом году, вроде бы, какой-то очередной юбилей намечается. Я вот пыталась понять, с какой даты наши современные специалисты нащупывают начало русской государственности, российской государственности, и обнаружила, что на этот раз её считают с момента призвания на царство в Россию варягов. Но мне в каком-то смысле кажется, что этот юбилей, скорее, иллюстрирует то, с чего мы начали — историю используют как средство. То есть этот исторический эпизод — легендарный или реально существовавший, используют с тем сегодня, чтобы как то, так сказать, укрепить определенные политические воззрения. |
| Демократия - враг традиции больше, чем тоталитаризм. Там традиции ушли в подполье и благополучно существовали. А при либерализме - сам народ отказывается от традиций, убивает их, с легкостью принимая новые - прямо противоположные традициям своих собственных предков. У Булгакова в «Собачьем сердце» Шарикова наверх вытащил Швондер, а у нас сегодня такого же Шарикова - Сергея Шнурова - сам народ поддерживает. Булгакову такое даже не снилось. Власть разводит: раз народ хочет - пусть будет. А народ, как известно, хочет - «хлеба и зрелищ». И таких примеров каждый может привести сколько угодно. Уже словарь Брокгауза и Ефрона откровенно признается: «Либерализм... есть стремление... к свободе человеческого духа от стеснений, налагаемых Церковью, традицией...». Не хватает " государства " , думаю, чисто по цензурным соображениям, все-таки это царские времена. Паустовский в своем дневнике замечает: «Они выпустили духа из бутылки и не могут вогнать его обратно. Этот дух: общественное мнение» (15.02.1963). И оно не так безобидно. Помните, кто убил Ленского? Правильно, общественное мнение. Где выход? Необходимо признать Первоисточник, откуда исходит первооснова всех законов и моральных норм. Это не сочиненная бывшими протестантами Всеобщая (для них) Декларация, а традиционное понимание основ нравственности, выходящих из православного мировосприятия. Надо вернуть понятие прогресса в область техническую, а понятие демократии - в область политическую. И не распространять их на область нравственную, отдав «высшие ценности» тому, кому они всегда принадлежали - Церкви. Авторитет должен быть твердым, вечным, абсолютным, проверенным, исходить из Источника жизни, а не от грешных людей. Государство вторично по отношению к нравственным законам. Живут же по такому принципу многие мусульманские страны - и ничего. Жила и Россия 900 лет - и по этой причине была непобедимой. Кстати, законодательство при Алексее Михайловиче выводилось именно из традиции, а не наоборот. В США не было традиции, они сразу законодательство сочиняли для удобства своего образа жизни - своих завоеваний, конкуренции, золотых лихорадок, вседозволенности и т.п. |
| Из дошедших до нас источников мы не можем изучить в подробности характера Евдокии Федоровны и потому не считаем себя вправе решать вопрос, был ли похож на мать царевич Алексей. Но нам известен достаточно характер отца, известен и характер деда, и мы имеем полное право сказать, что царевич, не будучи похож на отца, был очень похож на деда – царя Алексея Михайловича. Царевич был умен: в этом мы можем положиться на свидетеля самого верного и беспристрастного, на самого Петра, который писал сыну: «Бог разума тебя не лишил». Царевич Алексей был охотник приобретать познания, если это не стоило большого труда, был охотник читать и пользоваться прочитанным; сознавал необходимость образования, необходимость для русского человека знать иностранные языки. Вообще, говоря о борьбе старого с новым в описываемое время, о людях, враждебных Петру и его делам, и включая в это число собственного сына его, должно соблюдать большую осторожность, иначе надобно будет поплатиться противоречием. Мы видели, что в России прежде Петра сознана была необходимость образования и преобразования, прежде Петра началась сильная борьба между старым и новым; явились люди, которые объявили греховною Всякую новизну, всякое сближение с Западом и его наукою. Но не одни эти люди, не одни раскольники боролись с Петром. До Петра были люди, которые обратились за наукою к западным соседям, учились и учили детей своих иностранным языкам, выписывали учителей из-за польской границы. Но мы видели, что это направление, обнаружившееся наверху русского общества при царе Алексее Михайловиче, царе Федоре Алексеевиче и правительнице Софье Алексеевне, это направление явилось недостаточным для Петра; с учеными монахами малороссийскими и белорусскими, с учителями из польских шляхтичей, которые могли выучить по-латыни и по-польски и внушить интерес к спорам о хлебопоклонной ереси, – с помощью этих людей нельзя было сделать Россию одною из главных держав Европы, победить шведа, добиться моря, создать войско и флот, вскрыть естественные богатства России, развить промышленность и торговлю; для этого нужны были другие люди, другие средства, для этого нужна была не одна школьная и кабинетная работа, для этого нужна была страшная, напряженная деятельность, незнание покоя; для этого Петр сам идет в плотники, шкипера и солдаты, для этого призывает всех русских людей забыть на время выгоды, удобства, покой и дружными усилиями вытянуть родную землю на новую необходимую дорогу. |
| – Мы были, конечно, очень счастливы, – и особенно от того, что хор исполнял духовную музыку. Хотя и более современную, чем та, которая нравится мне – я больше предпочитаю древний знаменный распев, потому что интересуюсь периодом раскола со старообрядцами и болезненного контакта с Западом при царе Алексее Михайловиче. У нас в Библиотеке Конгресса есть выставка под названием «Русская Америка», в основном посвященная Аляске – архивы Русской Православной Церкви в Северной Америке. Это очень трогательная история, потому что русские ввели письменность для коренных народов и сыграли важную просветительскую роль в регионе, являющемся сегодня частью Америки. Кроме того, в Библиотеке Конгресса недавно с большим успехом прошла презентация английского перевода книги архимандрита Тихона «Несвятые святые и другие рассказы». Это очень хорошая книга. Сегодня люди не обращают особого внимания на святых, встречающихся в нашей жизни каждый день. СМИ уделяют очень много внимания ежедневным скандалам и каждодневным преступлениям, но редко когда услышишь о повседневных святых (название книги в английской версии – Everyday Saints – можно перевести как «Повседневные святые»). О них не часто рассказывается. Моя мать была одним из таких людей. Думаю, эта книга будет иметь большой резонанс среди американцев. скрыть способы оплаты Смотри также Комментарии Виктория Николаевна Голованова 6 июля 2015, 16:30 Очень мной уважаемый Господин Беллингтон долгие годы дружил и переписывался с моей сестрой. директором Вологодской Областной библиотеки Беловой Нелли Николаевной.Он даже в телетайпограммах называл ее Нелечка, как все.Он дважды бывал в Вологде, встечался с ней, много беседовал.Он ее очень уважал и. когда она умерла, в 2012 году написал прекрасные слова в никролог. Я ему очень за это благодарна.Очень бы хотелось сказать это ему лично, но это не реально.Дай ему Бог долгих лет жизни, от этого и нам будет светлее на этой земле. Был круг интеллигентных, умных. образованных и при этом скромных и по хорошему простых людей, сейчас он, к сожалению, тает на глазах.Спасибо! Может быть Господин Беллингтон и меня вспомнит по русскому сувениру, дымковской игрушке, которую я ему подарила в знак восхищения этим красивым,умным аристократом, любящим мою страну, мою культуру. А в никрологе он написал, что Нелечка помогла ему еще лучше и глубже понять красоту русской культуры и русского человека. |
| п. 72 Все поступавшие в приказ на службу приводимы были к присяге, как высшие лица, так и низшие 73 . Переводчик приводился к присяге, «к вере», в том, что «ему всякие государственные дела переводить вправду, и с неприятели их государскими тайно никакими письмами не ссылаться, и мимо себя ни через кого писем не посылать, и в Московском государстве с иноземцами о государственных делах, которые ему даны будут для переводу, ни с кем не разговаривать, и во всем ему, великому государю, его государским чадам служить и радеть во всем вправду». К присяге приводимы были в присутствии подьячего Посольского приказа, заведывавшего его личным составом, все, как православные, так и протестанты и католики: «к шерти», к «вере на куране», приводились и магометане – татарские толмачи и переводчики татарскими же переводчиками. Протестанты приводились жившими в Москве в немецкой слободе пасторами; католик, когда в Москве не бывало ксендза, «верился в Посольском приказе перед образом Распятия Господа Бога и Спаса Нашего Исуса Христа сам, и проговоря крестоприводную запись, целовал образ». 58 При царе Алексее Михайловиче посольским дьякам годового денежного жалованья «не давано для того, что в тех годех к Посольскому приказу ведомы были Новгородскаго и княжества Смоленскаго приказов, Владимирской и Галицкой чети многие денежные и иные доходы со всеми таможенными и кабацкими сборами и было дьяком прокормление нескудное. А во 185 году те доходы все из IIocoльckoro приказа взяты в приказ Большие Казны». – В январе 1690 г. в Посольском приказе были дьяи: а) Вас. Бобинин с 181 года, ныне 17 лет. Поместья 12 дворов крестьянских, из них 2 двора в бегах. б) Вас. Посников с 188 года, 10 лет. Поместья 4 Двора, все в бегах; земли 85 чети. в) Борис Михайлов с 188 г., 10 лет. Поместья 16 дворов. г) Андрей Виниус с 197 г., в Аптекарском приказе с 186 г. Вотчина – дворов 7+15+4 (+19?). 59 При царе Михаиле Федоровиче их было 10 человек в 1613–1617 гг., 18 в 1619 г., от 11 до 15 в 1620-х годах и 13 в 1632 г. |
|
|
