| В то же время всегда актуальным остается предупреждение Господне: Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас ( Мф. 7, 6 ). Это – заповедь рассудительного отношения к проповеди , чтобы она не оказалась раздражающим вызовом для неподготовленных и духовно неспособных к ее восприятию. Апостол Павел наставляет своего ученика Тимофея и в его лице каждого христианина: От глупых и невежественных состязаний уклоняйся, зная, что они рождают ссоры; рабу же Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым, с кротостью наставлять противников, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины ( 2Тим. 2, 23–25 ). § 2. Краткий очерк истории Апологетики Для более удобного рассмотрения историю Апологетики обычно разделяют на периоды. Поскольку строго установленной периодизации не существует, в данном обзоре предлагается следующее деление: 1 . Раннее христианство и эпоха Вселенских Соборов (II – VII вв.) 2 . Средневековье и эпоха Возрождения (VIII –XV вв.) 3 . Новое время (XVI-XIX вв.) 4 . ХХ век 5 . История русской апологетики. Раннее христианство и эпоха Вселенских Соборов Необходимость защиты своей веры имела место и до появления христианства. В иудейской среде это нашло, например, отражение в трудах Филона Александрийского, Иосифа Флавия и др. Христианские писатели были не только знакомы с методами, аргументами и идеями иудейской апологетики, но и использовали их 7 . Первые христианские апологетические элементы встречаются уже во многих местах Евангелий, Деяний и посланий апостольских, особенно у апостола Павла. Апостол Петр призывает каждого христианина быть готовым дать ответ всякому, требующему отчета о его христианской надежде ( 1Пет. 3:15 ). В первые века христианства появляется и особый жанр богословско-полемических сочинений – апологии. Раннехристианские апологии имеют два адресата: иудейство и язычество, по разным причинам противостоящие христианству. «Мы проповедуем Христа распятого, – пишет апостол Павел, – для иудеев соблазн, а для эллинов безумие» ( 1Кор. 1:23 ). Защита от тех и других имела свою ярко выраженную специфику. Если с иудеями дискуссия шла, главным образом, о мессианском достоинстве Иисуса Христа, Его Божественности, то с язычниками – о единстве Божества, уникальности Богоявления во Христе, лживости различного рода обвинений против христиан и несправедливости гонений на них. |
| В этой логике прочитывается также высказывание из книги Сираха: «От женщины начало греха, и через нее все мы умираем» ( Сир 25:27 ). С одной стороны, здесь прямое указание на историю грехопадения в раю, которое началось с опрометчивого поступка Евы; с другой стороны, «начало греха» находится в женщине как месте зарождения младенца. Таким образом, высказывания об отчуждении, начиная с материнских ложесн, от Бога грешников, которые «заблудились от чрева» ( Пс 57:4 ), находят здесь основание для вполне доктринального, а не только метафорического прочтения. Что женщина осмыслялась как ближайшая «причина» греха именно в силу закона наследственности, подтверждается тем, что греческой Библии в целом совершенно чужды тенденции, – которые разовьются у Филона Александрийского под влиянием эллинской мысли, – представления женщины в качестве символического выражения плотского начала. Наоборот, к естественной для еврейского языка женской персонализации Премудрости 1096 прибавляются сюжеты о целомудренных женщинах, которые могут рассматриваться как живые воплощения Премудрости: Сусанна, Иудифь, Сарра в книге Товит. Ассоциации с речью мудрецов вызывает молитва царицы Есфирь, наряду с другими прибавлениями в греческой версии одноименной книги. Описание силы женщин, вложенное в уста Зоровавеля во 2-й книге Ездры, при наличии в нем определенных иронических интонаций, в целом не только выдержано в серьезной и уважительной манере, но начинается с указания на всеобщее господство женщины как матери: «Жены родили царя и весь народ, который владеет морем и землею; и от них родились и ими вскормлены насаждающие виноград, из которого делается вино» ( 2Езд 4:1516 ). Отсюда делается вывод, что женщина сильнее двух самых могущественных на земле сил – царя и вина. Один является олицетворением порядка, другое – неистовства. Женское начало управляет и тем, и другим. Далее утверждается еще радикальнее, что ο δναται ο νθρωποι χωρς τν γυναικν εναι не могут быть без (ст. 17). Речь Зоровавеля о женщине кончается многозначительным молчанием слушателей: «Тогда царь и вельможи взглянули друг на друга, а он начал говорить об истине» (ст. 33). Вводя эту новую категорию (λθεια), еврейский юноша тем самым резко меняет уровень дискуссии, релятивизируя все предыдущие темы. Объединяющим моментом для всего, о чем говорилось ранее, оказывается несоответствие истине (δικα). «Неправедно вино, неправеден царь, неправедны женщины, несправедливы все сыны человеческие и все дела их таковы, и нет в них истины, и они погибнут в неправде своей» (ст. 37). Таким образом, как сильнейшее начало в мире, женщина оказывается противоположностью истине, однако связано это с ущербностью не женской природы, а самого миропорядка, который не может прийти в соответствие с требованиями Божественного Закона. |
| Глава IV. Творение. Бог Творец Одним из основных догматов христианства является учение о Боге-Творце, Который, в отличие от платоновского Демиурга, устраивающего космос из некоего первичного вещества, созидает Вселенную из ничего. Об этом так сказано в Ветхом Завете: «Посмотри на небо и землю и, видя все, что на них, познай, что все сотворил Бог из ничего» ( 2Мак. 7:28 ). Все существующее получило бытие благодаря свободной воле Творца: «Он сказал – и сделалось, Он повелел – и явилось» ( Пс. 32:9 ). В творении участвовали все три Лица Святой Троицы, о чем пророчески сказано уже в Ветхом Завете: «Словом Господа сотворены небеса, и Духом уст Его – вся сила их» ( Пс. 32:6 ). О творческой роли Бога Слова говорит апостол Иоанн в начале Евангелия: «Все чрез Него начало быть и без Него ничто не начало быть» ( Ин. 1:3 ). О Духе сказано в Библии: «Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою» ( Быт. 1:2 ). Слово и Дух, по образному выражению святого Иринея Лионского , суть «две руки» Отца. 30 Речь идет о со-действии, совместном творчестве Трех: Их воля одна, но каждому присуще свое действие. «Отец есть предначинательная причина всего существующего, – говорит святитель Василий Великий . – Сын – причина созидательная, Дух Святой – причина совершительная, так что волею Отца все существует, действием Сына все приводится в бытие, присутствием Духа все совершается». 31 Иными словами, в творении Отцу принадлежит роль скорее Первопричины всего, Сыну Логосу (Слову) роль Демиурга-Творца, а Святой Дух довершает, то есть доводит до совершенства, все созданное. Не случайно, говоря о творческой роли Сына, Отцы Церкви предпочитают называть Его Словом: Оно являет Отца, открывает Отца, и, как всякое слово, Оно обращено к кому-то, в данном случае ко всему творению. «Бога не видел никто никогда: Единородный Сын, сущий в недре Отчем – Он явил» ( Ин. 1:18 ). Сын явил Отца тварному бытию, благодаря Сыну любовь Отца излилась на тварное бытие, и оно получило жизнь. Уже у Филона Александрийского Логос является посредником между Богом и тварью, а христианская традиция прямо говорит о созидательной силе Логоса. В этом же смысле толкуются слова из Книги пророка Исаии: «Слово Мое, Которое исходит из уст моих – Оно не возвращается ко Мне тщетным, но исполняет то, что Мне угодно, и совершает то, для чего Я послал Его» ( Ис. 55:11 ). Вместе с тем Логос – это тот замысел и закон, по которому все сотворено, то разумное основание вещей, благодаря которому все обладает целесообразностью, осмысленностью, гармоничностью и совершенством. |
| Григорий, таким образом, воспринимает слова Христа «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» ( Мф. 5:8 ) как указание на возможность увидеть Бога в земной жизни, однако подчеркивает, вслед за всей библейской и патристической традицией, что более полное видение возможно лишь в будущей жизни. «Видимое» в настоящей жизни есть лишь «некий эскиз и предначертание невидимого». 1005 В земной жизни человек желает увидеть Бога и видит Его в некоторой степени, но полное богопознание – удел будущего века: Ибо сказано: «Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу: теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан» ( 1Кор. 13:12 ). Какое наше унижение, но какое и обещание – познать Бога настолько, насколько мы сами познаны (Им)! Так сказал Павел, великий проповндник истины, учитель язычников в вере, который... восходил «до третьего неба», созерцал рай (Ср. 2Кор. 12:2–4 ) и ради совершенства желал «разрешиться» (Ср. Фил. 1:23 ). И Моисей едва видел Бога сзади из-за скалы (Ср. Исх. 33:18–23 ) – что бы ни означали слово «сзади» и слово «скала» – и это после того, как он много молился и получил обещание; впрочем, видел не в той мере, в какой желал, ибо то, что убежало от его взора, было больше, чем то, что явилось ему. 1006 Моисей, восходящий на Синай для встречи с Богом, – традиционный образ мистического богословия, начиная с Филона Александрийского. Видение Бога «сзади» (opisthion – слав. «задняя Божия») аллегорически интерпретируется в смысле возможности видения Бога лишь в Его энергиях, но не в Его невидимой сущности. 1007 По другой интерпретации, Моисей, видящий Бога «сзади» и покрытый «скалой» (petra), видит Его в телесном облике воплотившегося Слова. 1008 Григорию Богослову близка вторая интерпретация: он говорит о своем восхождении на гору богопознания и о том, что он, подобно Моисею, «едва увидел Бога сзади, притом покрытого Камнем (petra), то есть воплотившимся ради нас Словом». 1009 Согласно Григорию, Моисей не мог видеть невидимого и невместимого Бога, Который становится «вместимым» (постижимым) только благодаря Своему истощанию: |
| до н. э.) 578 . Характерная черта этой философии, достигшей своего расцвета в конце I в. до н. э. – начале I в. н. э. в творчестве знаменитого иудейского мыслителя Филона Александрийского, – это соединение библейского монотеизма с греческой философией, сыгравшее огромную роль в последующем развитии не только христианской теологии, но и европейской философии и кульуры в целом. Важнейшим вопросом иудейской религиозной философии с момента ее возникновения стало согласование библейского понятия о едином, бесконечном, непостижимом, трансцендентном миру и в то же время личном Боге с космологическими представлениями, распространенными в эллинистичесом мире, что выдвигало на первый план вопрос о посредствующих силах, обеспечивающих возможность воздействия трансцендентного Бога на материальный мир. По мнению отечественного философа С. Н. Трубецкого, это стремление иудейской эллинизированной мысли совпало с «задачей современного греческого умозрения, состоявшей в том, чтобы, различая между Богом и природой, найти посредство между ними» 579 . Вероятно, одним из первых примеров такого синтеза библейского Откровения и греческой философии была упоминавшаяся выше апокрифическая книга Премудрости Соломона, включенная в состав Септуагинты и написанная во II-I в. до н. э. на греческом языке неизвестным александрийским иудеем, находившимся под влиянием идей среднего платонизма и стоицизма. В ней Премудрость ( σοφα) выступает как особая духовная личность наряду с Богом, участвующая в творении мира и управлении им. Она характеризуется здесь следующим образом: «Премудрость, художница всего ( πντων τεχντις σοφα)… есть Дух разумный, святой, единородный ( πνεμα νοερ ν, γιον, μονογενς), многочастный, тонкий, удобоподвижный, светлый, чистый, ясный, невредительный, благолюбивый, скорый, неудержимый, благодетельный, человеколюбивый, твердый, непоколебимый, спокойный, беспечальный, всевидящий и проницающий все умные, чистые, тончайшие духи. Ибо премудрость подвижнее всякого движения, и по чистоте своей сквозь все проходит и проникает. |
| И вот, когда ветхозаветному сознанию явилась мысль о воздержании, когда в Ветхом Завете ясно послышалось: не похотствуй на жену ( Сир. 25:23 ), в этот момент ветхозаветной истории чувствуется уже веяние новой эры жизни человеческой, когда всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем ( Мф. 5:28 ) и когда, кто может вместить (безбрачие), да вместит ( Мф. 19:12 ). В этот момент идея брака, наравне с прочими естественно-нормативными законами жизни человеческой, готовится уже уступить место и покориться высшим «законам благодати». И было [к Иеремии] слово Господне: не бери себе жены, и пусть не будет у тебя ни сыновей, ни дочерей на месте сем ( Иер. 16:1–2 ) – вот ветхозаветное предвозвещение того времени, когда потребуется уже не временное воздержание ради предстоящих ужасов местного бедствия, а целый жизненный подвиг ради вечного спасения. Ветхий Завет , таким образом, сказал свое первое и сильное слово в пользу девства. Ветхозаветный плач об утерянной райской гармонии брака естественно переходит в новозаветную радость о Христе христианских девственников» 15 . Однако при констатации того факта, что идеал девства был в целом чужд ветхозаветной религии, необходимо принимать во внимание, что брачное сожитие мужа с женой рассматривалось преимущественно в аспекте деторождения и всякое чувственное наслаждение как таковое считалось за «блуд» ( πορνεα); данная черта ярко запечатлелась в так называемом «раввинистическом иудаизме», возникшем после Рождества Христова 16 . Во время, близкое к этому величайшему событию в мировой истории, в иудаизме возникают такие секты, как ессеи и терапевты, в мировоззрении которых отдельные черты «ветхозаветного аскетизма» приобретают своеобразные черты 17 . Относительно первой известия сохранились и у древних авторов (Филона Александрийского, Иосифа Флавия, Плиния), но находки в Кумране значительнейшим образом обогатили наши представления об ессеях. «Лихорадка сенсации», поначалу охватившая научный мир в связи с этими находками, заставила некоторых ученых даже говорить о «кумранских монахах» 18 , но затем исследователи пришли к более взвешенным суждениям 19 . |
| Митрофан называет прп. Паисия Израилем, потому что имя Израиль у Филона Александрийского, а вслед за ним и в православном Предании толкуется как «Боговидец» или же «ум, видящий Бога». Серпухов 2014 . С. 281. Цитаты из Митрофана, свидетельствующие о прозорливости прп. Паисия будут даны нами в рассказы о платоновском житии. Исаак уточняет, что этот брат «на четвертый день умер в дороге». Серпухов 2014 . С. 295. Там же. С. 281. Там же. С. 281 Более того, род Величковских, как и прп. Антоний Печерский, происходил из Любеча. Тропарь Сретения Господня. См. Мф. 13: 23. Там же. Тропарь Сретения Господня. Серпухов 2014 . С. 209. См.: Ваш отец диавол . Когда говорит он ложь, говорит сво е, ибо он лжец и отец лжи . Ин. 8: 44; Всякая ложь не от истины . 1 Ин. 2: 21. Пс. 67: 36. ЦС Ср.: Ваши же блаженны очи, что видят, и уши ваши, что слышат, ибо истинно говорю вам, что многие пророки и праведники желали видеть, что вы видите, и не видели, и слышать, что вы слышите, и не слышали . Мф. 13: 16–17. Ср.: Блажен муж, уповающий на Него . Пс. 33: 9. Син.; и: взыскающие же Господа не лишатся всякого блага . Пс. 33: 11. ЦС. Ср.: Милосердие к отцу не забыто. Сир. 3: 14. Син. Ср.: Кто верил Господу — и был постыж ен? Сир. 2: 10. Син. Ср. Возн ес избранного из народа Моего. Пс. 88: 20. Так Исаак передает речь настоятеля Медведовского монастыря, когда прп. Паисий проспал начало службы и от горя плакал. Ср.: «Основание всего доброго, возвращение души из вражеского плена, путь ведущий к свету и жизни — все это заключено в сих двух способах: собрать себя воедино и всегда поститься . Отсюда тот пламень ревности, который попирает всякую опасность и превозмогает всякий страх; та горячность, которая пренебрегает всяким вожделением…» Исаак 1998. С. 374–375. На Афоне. Также описывается жизнь старца в первые годы на Афоне. «Божественная благодать, всегда немощная врачующи и оскудевающая восполняющи, проручествует (имярек), благоговейнейшаго диакона, во пресвитера; помолимся убо о нем, да приидет на него благодать Всесвятаго Духа». Молитва при возложении рук на посвящаемого в священники. |
| Мы рассмотрим исключительно те описания и концепты Богоявлений, в которых текст Септуагинты представляет какое-либо своеобразие. 1.2.1. Отрицательные свойства а) Непостижимость В ходе развития александрийской мысли положение о непостижимости Бога заняло ключевую позицию при построении богословских систем, и для его иллюстрации авторы, начиная с Филона Иудея, пользовались различными символами, среди которых большую популярность приобрел рассказ о получении откровения на горе Синай: «И стоял народ вдали, а Моисей вступил во мрак, где Бог» ( Исх 20:21 ; ср.: Филон. Жизн. 1.158). Традиция эта узнаваема и в «Божественном мраке» Ареопагитик, и во множестве других святоотеческих творений. Но есть места, где мысль о непостижимости выражена ясно – не в предполагаемых образах или аллегориях, а в прямых высказываниях. Например, в речи Софара Наамитянина ( Иов 11:7 ) – «след Господа найдешь ли ты?» ( χνος κυρου ερσεις;) 751 . Слово , переданное здесь как «след», означает буквально «проникновение», по экспликации же «изучение», «исследование». Согласно большинству современных переводов речь идет о невозможности постичь Бога исследованием 752 , достаточно очевидной из общего контекста Ветхого Завета. Но толковники, по-видимому, подозревали здесь более тонкий смысл: человек не может не только «проникнуть» в Бога, но и «найти», т.е. зафиксировать, Его собственное «проникновение» в себе и повсюду 753 : говоря об этом, Софар иллюстрирует свой тезис, ранее высказанный в адрес Иова: «Бог для тебя некоторые из беззаконий твоих предал забвению» (ст. 6). В качестве аналога такого рассуждения можно привести одну известную цитату из новозаветного корпуса: «слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные» ( Евр 4:12 ). Если же Бог непостижим в Своих «следах», т.е. в Своем повсеместном присутствии, то всякое богоявление совершается Им по собственному усмотрению; и в то же время непроявленность Божества не означает Его отсутствия. б) Нелокализуемость |
| н. корпусу ветхозаветных псевдоэпиграфов, созданных в период 200 г. до н.э. – 200 г. н.э., т.е. в период времени, когда каноны книг Ветхого и Нового Заветов еще формировались и не были закрыты. Псевдоэпиграфическая ветхозаветная литература проникнута влиянием Ветхого Завета, что указывает на его значение в формировании богословских идей и понятий этих текстов и, вообще, иудаизма I-ro в. по Р.Х. Полный список псевдоэпиграфов (всего 65 книг) можно найти в издании Charlesworth J. The Old Testament Pseudeipgrapha/Ed. by Charlesworth J. H., NY–L–Toronto–Sydney–Auckland, 1983, 2 vols. Корпус ветхозаветной псевдоэпиграфической литературы не включает в себя рукописи Мертвого моря (за исключением тех текстов из списка указанного издания, которые были найдены в пещерах Кумрана), писания Филона Александрийского, Иосифа Флавия и раввинистические тексты. 212 Charlesworth J.H. The Portrayal of the Righteous as an Angel//Ideal Figures in Ancient Judaism: Profiles and Paradigms/ed. by J.J. Collins and G.W.E. Nickelsburg. Chico, CA, 1980, p. 135–51. 216 Согласно 2 Бар умерший праведник воскреснет в том образе, котором он был похоронен (гл. 50), затем его слава изменится и он преобразиться в величие ангелов (51:1,5), в тот образ, который пожелает, в том числе и как-бы в ангельский (51:10) или даже выше ангельского: «и господство праведного будет больше ангельского» (51:12). 217 После обращения Асенеф и бесед с небесным мужем, в тексте следует описание преображения Асенеф в небесную красоту (Иосиф и Асенеф 18:1–11), ср. также: «И увидели Асенеф, будто облик света, и была красота ее, как красота небесная» (Иосиф и Асенеф 20:6). 218 «На шестой день Я заповедал Моей премудрости создать человека из семи составляющих… и на земле Я назначил ему быть вторым ангелом, почитаемым, великим и славным» (2Ен.30:8–11а), ср. «когда давал морю устав, чтобы воды не переступали пределов его, когда полагал основания земли: тогда я была при Нем художницею, и была радостью всякий день, веселясь пред лицем Его во все время, веселясь на земном кругу Его, и радость моя была с сынами человеческими» ( Притч.8:29–31 ) и «Премудростию Твоею устроивший человека, чтобы он владычествовал над созданными Тобою тварями и управлял миром свято и справедливо, и в правоте души производил суд!» ( Прем.9:2–3 ). |
| Наконец, евангелист подводит к серии утверждений, касающихся значения боговоплощения для израильского народа и для всего человечества: И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца… И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать, ибо закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа. Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил ( Ин.1:14, 16–18 ). Эти слова указывают на сердцевинный пункт евангельской истории – воплощение Слова Божия. Логос, о Котором шла речь с самого первого стиха, имеет личный, персональный характер. То самое Слово, Которое изначально, от вечности предсуществовало у Бога, Которое пребывает в личном общении с Богом, становится «плотию» 47 . Формула «Слово стало плотию» создает резкий контраст между христианским богословием и греческой философско-богословской мыслью, которая не могла представить себе чего-либо более противоположного и несовместимого, чем Логос и плоть, особенно если с плотью ассоциируется идея страдания 48 . Именно идея воплощения Слова – то, что радикальным образом отличает богословие Нового Завета от спекуляций Филона Александрийского о Логосе. Как отмечает крупный немецкий исследователь Нового Завета М. Хенгель, в Евангелии от Иоанна под термином «плоть» (σρξ) понимается «человек в его тварной человеческой телесности, ставший жертвой греха, то есть эгоизма, и как следствие – смерти; человек, который находится в оппозиции духу Божию и который не способен сам познать Бога и, следовательно, достичь вечной жизни» 49 . В качестве примеров ученый указывает на Ин.3:6 (Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух), Ин.6:63 (Дух животворит; плоть не пользует нимало), Ин.8:15 (Вы судите по плоти; Я не сужу никого). Все эти примеры взяты из прямой речи Иисуса. К ним можно добавить слова, сказанные Иисусом в Гефсиманском саду: Дух бодр, плоть же немощна ( Мф.26:41 ; Мк.14:38 ). Слово «плоть» в качестве указания на человечество в целом используется во многих ветхозаветных текстах. Один из них, хорошо известный раннехристианской общине, поскольку ассоциировался с личностью и служением Иоанна Крестителя, заслуживает того, чтобы привести его здесь: |
|
|
