| Вайтц далее, признак случайного появления имени Филиппа в 8:5–24 видит в том, что в конце повествования о Филиппе умалчивается совсем, и исключительно действующим лицом является ап. Петр. Однако это обстоятельство едва ли может возбуждать какое-либо недоумение. Филипп был проповедником евангелия у самарян. Но устроителями самарянской общины были верховные апостолы Петр и Иоанн. Ап. Петру принадлежало обличение Симона. Вполне понятно, что диакон Филипп отступил перед верховными апостолами на второй план, и потому в конце повествования Дееписатель о нем не упоминает. Этим соображением устраняется и то возражение против первоначальности имени Филиппа, которое Вайтц думает извлечь из свидетельства христианской письменности первых двух столетий. Вайтц (I. с. 345) обращает внимание на то, что Климент Алекс. (Strom. VII, 17), Ириней (Adv. haeres. I, 23,1), Тертуллиан (De idolatr. 9, de praescr. haeret. 33; de anima 34), Ипполит (Философ. VI, 7. 20), когда делают указание на факт, сообщенный в Деян. 8:5–24 , упоминают об ап. Петре, а не о Филиппе, причем ап. Петру приписывают те функции, которые в Деян. 8:5–24 усвояются Филиппу. Но во всех названных свидетельствах воспроизводится не все событие, рассказанное в Деян. 8:5–24 , а только последний момент его, именно обличение ап. Петром Симона волхва. Так-как в этом моменте Филипп не принимал участия, то церковные учители о нем и не говорят 1331 . Итак, трудами Филиппа и других благовестников было насаждено у самарян христианство. Из повествования Деян. 8можно заключить, что христианские общины в Самарии были не малочисленны. Плюмптр не без основания полагает 1332 , что именно быстрые успехи христианства среди самарян и могли произвести особенно большое впечатление на Савла, показав ему великую силу евангелия и этим воспламенив его ревностью о борьбе с новым учением. По-видимому, в век апостольский христианские общины в Самарии продолжали умножаться численно, преуспевали в учении Христовом и жили в тесном единении со всею Церковью . |
| Об этом служении верного пастыря вспоминает церковь, молитвенно взывая к священномученику: " Первопрестольников преемниче, столпеправославия, истины поборниче, святителю Филиппе, положивший душу за паству свою " . " Первопрестольников преемниче, столпеправославия, истины поборниче, святителю Филиппе, положивший душу за паству свою " . ЭКСКУРС ОПРИЧНИНА В ОЦЕНКЕ НОВЕЙШИХ ИСТОРИКОВ Предлагаемое выше освещение опричнины может показаться устарелым и " ненаучным " для читателя, знакомого с новейшей литературой. Оно, действительно, отзывается скорее Карамзиным, чем Виппером. Последние произведения русских историков нередко дают реабилитацию опричнины и вместе с тем правления Грозного, доходящую иногда до апофеоза. Поэтому автор, к тому же не специалист в науке русской истории чувствует себя защитить свою несовременную точку зрения. Конечно, для христианина сложность этой исторической проблемы значительно упрощается. Святой Филипп не был политиком, а лишь защитником " правды " в христианском государстве. Можно условно допустить государственную необходимость опричной революции и суровых мер в борьбе с боярской оппозицией, — все равно: остается общий характер имморализма, презрение к человеческой справедливости, тираническая, " кровопийственная " жестокость, не оправдываемая никакими государственными соображениями. Для историков социальной школы все это мелкие детали, " эксцессы " , не уменьшающие их восхищения перед системой. Для христианина, признающего религиозный суд, нравственное качество деятеля, одушевляющий его " дух " — не вторичное, а первичное единственно подлежащее суду. Вот почему мы сходимся в оценке Грозного и опричнины с консервативными историками старой школы — Карамзиным и Иловайским, — хотя по-разному оцениваем смысл русского исторического процесса. Что же, однако: стоим ли мы в данном случае перед трагическим противоречием между религиозной и национально-политической оценкой? Может быть, из злого семени, посеянного Грозным, выросли добрые плоды, и его революция укрепила государство русское, обеспечив ему века могущества и славы? Это противоречие между небесной и земной прагматикой возможно; оно составляет одно из сильнейших искушений для человека, пытающегося религиозно осмыслить историю. Не будем расширять этой проблемы до пределов исторической теодицеи. Достаточно указать, что в данном случае, в этом важнейшем узле русской истории, такого, безвыходного противоречия нет. |
| По единодушному признанию ученых, Дионисий здесь разумеет двух римских императоров III века — Александра Севера и Филиппа Араба. Неизвестно, какие основания были у Дионисия утверждать, что к числу христиан принадлежал Александр Север. История ничего не рассказывает о нем такого, из чего бы открывалось его явное и несомненное тяготение к христианам. Правда, в его время не было гонений на христиан, и известен один случай, когда Александр взял сторону христиан, но выводить отсюда заключение о приверженности этого императора к христианству было бы слишком смело. Несколько более известно об отношении к христианам матери этого государя Юлии–Маммеи. Вот рассказ Евсевия об этом: " Слава Оригена разнеслась повсюду, дошла до слуха матери императора, по имени Маммеи, женщины благочестивейшей и благоговейнейшей всех прочих. Она сильно пожелала удовстоиться лицезреть этого мужа, послушать его учение о предметах божественных, которому все удивлялись. Для этого, живя в Антиохии, Маммея призывала к себе Оригена, отправив для охранения его почетную стражу. Он пробыл у нее несколько времени и показал перед ней очень многие опыты силы Божественного учения " (VI, 21). О другом императоре, на которого указывает Дионисий, — Филиппе, и его отношении к христианству известно более, чем об Александре Севере. Евсевий довольно положительно говорит, что он, Филипп, был христианин. Известия Евсевия об этом римском императоре заключаются в следующем: носится слух, что, будучи христианином, Филипп захотел однажды вместе с народом (христианами) участвовать в молитве во время всенощного бдения на Пасху, но епископ той церкви не допустил его, сказав, что не может позволить ему входа в церковь, пока он не очистит себя покаянием от своих преступлений (а таких преступлений, заметим, было много у Филиппа: он не раз запятнал себя вероломством и убийством), и император согласился подвергнуться такому покаянию и заявил себя потом добрыми делами " (VI, 34). Достоверны ли факты, передаваемые о Филиппе Евсевием, этот вопрос в настоящем случае нас не интересует. Для нас представляется очень важным взгляд знаменитого историка древности на Филиппа, которого он считает христианином, несмотря на то, что нравственный характер этого императора затворял ему вход в храм христианский. Кроме сейчас переданных известий у Евсевия сообщается сведение, что Филипп был знаком с Оригеном, как это видно из того, что Ориген был в переписке с этим императором и его женой Северой (Церк. ист., VI, 36). |
| Известно, что книгопечатание началось в России с 1564 года, и что первый печатный служебник вышел в Москве только в 1602 году. После того служебник печатан был вновь в 1616, 1617, 1620, 1623, 1627 и прочих годах. Все эти служебники, существовавшие до патриаршества Святейшего Никона не более 50 лет, не могли быть признаваемы при нём за служебники древние. Через них и нам нельзя узнать, каково было древнее обыкновение в употреблении просфор потому, что сами они не принадлежат к древнему времени. Чтобы узнать древнее обыкновение Православной Церкви относительно числа просфор, должно, очевидно, обратиться к древлепись – менным служебникам. Пред нами находятся теперь древние рукописные служебники святой Соловецкой обители. Они особенно важны в этом споре писателя поморских ответов со святою Православною Церковью потому, что из Соловецкой обители вышли и первые распространители заблуждений и неповиновения св. Церкви по Поморью. Что же заключают в себе сии служебники? Обозрим их кратко, не входя пока в полный разбор учения глаголемых Старообрядцев о сказанном предмете. Прежде всего, обращает на себя благоговейное внимание наше бывший в употреблении у св. Филиппа Харатейный древлеписьменный служебник под 3 . На 1-м листе сего служебника внизу почерком конца 16-го, или начала 17-го столетия написано: «сеи служебникъ бысть при Филиппе митрополите соловецкомъ игумене, а извстно о семъ потому понеже подписалъ онъ за алексия что алекся игумена, а алекс съ филиппомъ игуменство держали перемняяся». 4 А на обороте 125-го листа написано древним почерком: Вл. зми. го 5 повелнне м игмена алекс переплта слжебни сщнноинокъ Сия последняя подпись, как видно из сличения оной с несомненными подписями св. Филиппа на других древлеписанных Соловецких книгах, действительно сделана его рукою. Из сего видно, что этот служебник был употребляем в Соловецком монастыре ещё при Игумене Алексие (Юреневе), а по нём при св. Филиппе чудотворце, и даже, как мы сказали выше, самим св. Филиппом; потому что он сделал на нём и пометку своею рукою. Что же говорится в нём о числе просфор на Проскомидии? |
| Радуйся, царя и людей русских во апостольских и отеческих преданиях мудрый наставниче. Радуйся, непокоряющихся Божьему закону грозный запретителю. Радуйся, Грознаго царя искренний, нелицеприятный и нельстивый друже. Радуйся, об исполнении пути его и о вечном его спасении усердный и слезный молитвенниче. Радуйся, злых опричнины деяний безбоязненный обличителю. Радуйся, обидимых защитниче и скорбящих душею утешителю. Радуйся, всех заветов Евангелия Христова смиренный исповедниче. Радуйся, о земных наших скорбех милостивый печальниче. Радуйся, святителю Христов Филиппе, исповедниче великий и преславный чудотворче. Кондак 10 Спасти хотя всю Русь православную от суемудренного свирепства царского, яко пастырь добрый, душу твою за паству положити готовый, ты, святителю Христов, всенародно ярость самонравного царя на кротость преложити потщался еси. О новых же злодеяниях опричнины уведев и гнев царский на себе испытав, к венцу мученическому приуготовил себе и в благодатном умилении ко Господу взывал еси чистыми твоими устами хвалебную песнь: Аллилуиа. Икос 10 Царя Грознаго ярость и свирепство зело угобзил еси, святителю отче наш Филиппе, егда Христову учению внимая, во храме Владычицы честнаго Ея Успения новыя беззакония царя Грознаго обличив еси, еще же и опричника в глумлении над Евангелием укорил еси. За сие твое дерзновение судом неправедным святительского сана лишен был еси, в храме Божием злыми опричниками во святительском одеянии обезчестен был еси и муки жестокия, в темницу ввержен, претерпел еси. Последи же, от смерти избавлен быв, во Отрочь монастырь во изгнание послан был еси. Чада же твоя духовная, твое поругание и страдание видяще, со слезами возглашаху тебе сия: Радуйся, страдальче наш незлобивый. Радуйся, паству твою до смерти возлюбивый. Радуйся, пророку Илии и Предтече Господню во обличении царя беззаконнаго уподобивыйся. Радуйся, учение Христово в доме царстем аки вторый Павел проповедавый. Радуйся, великому Амвросию, епископу Медиолана, единоправный. Радуйся, безбоязненный правды поборниче. |
| Посвящённый не по желанию в игумена (1548 г.) Новгородским архиепископом Феодосием, он с ревностью принялся за дела звания своего; но скоро опять удалился в любезную пустыню и только для причащения св. приходил в обитель 76 . Игум. Алексий ещё более года управлял обителью, и скончался. По просьбам братии, св. Филипп снова принял игуменство. В 1550 и 1551 г. новый игумен был в Москве и Новгороде по нуждам обители; он привёз дары царя для Соловецких чудотворцев и три жалованный грамоты: одной из них, по просьбе блаж. Филиппа, предоставлено Соловецкой обители построить храм на месте, где скончался преп. Савватий, и деревня отдана в её ведение 77 . При блаж. Филиппе Соловецкая обитель получила новый вид и в хозяйственном, и в нравственном быту. В 1538 г. обитель обращена была в пепел пожаром 78 Игумен Алексий, при слабости своей, немногое успел восстановить. Число братии не уменьшалось, напротив увеличивалось, являя ропот на скудость содержания 79 . Хозяйственные распоряжения Филиппа были изумительны. Не говорим о множестве зданий, построенных им для жилья и экономических нужд. Он умножил и улучшил соляные варницы, – главный источник содержания обители; соль на судах отвозили в Холмогоры, Устюг, Вологду, Тотьму, и на деньги, полученные за соль, покупали хлеб и другие съестные припасы 80 . При нём устроена в обители мельница; 52 озера соединены каналом и тем осушены болотистые места для сенокосов; проведены дороги по дебрям и болотам. Для братии необходимо было молоко, а по уставу обители запрещалось держать в обители плодящихся животных. Блаж. игумен представил то и другое архипастырю, и, по архипастырскому разрешению, на одном из островов, в 10 вёрстах от монастыря, построил скотный двор и завёл рогатый скот; здесь же пустил в леса лапландских оленей. Таким образом улучшена была пища братии: при блаж. Филиппе являлись на трапезе, кроме других блюд, щи с маслом, пироги, кисель, чего прежде не было 81 . Выписывая из разных мест огромное количество сукон и кож, он нашёл возможность выделывать меха и кожи из собственных оленей и также нерпьи кожи 82 . |
| Радуйся, преподобному Савватию в молитве и духовнем делании подобный. Радуйся, по домовому строительству и во игуменстве великому Зосиме равный. Радуйся, преподобному Герману в твердей вере и светлем на Господа уповании подражавый. Радуйся, добродетели всех Соловецких подвижников усвоивый. Радуйся, честнаго Успения Богоматере и Боголепаго Спасова Преображения храмов мудрый зиждителю. Радуйся, пустыни твоего имене и скитов обители основателю. Радуйся, пресныя воды Соловецких источников во единем Святем езере совокупивый. Радуйся, в красотах севернаго неба славу Премудраго Творца вселенной умильно созерцавый. Радуйся, всякую пядь земли отоков Соловецких твоими честными стопами освятивый. Радуйся, чащи лесныя и брега морския слезами умиления обильно орошавый. Радуйся, пред Богом молитвенниче наш усердный. Радуйся, святителю Христов Филиппе, исповедниче великий и преславный чудотворче. Кондак 8 Странник безвестен и проситель смиренный иноческого послушания у врат обители Соловецкия явился еси, Филиппе, но како духовных твоих доблестей ради содеяся славно имя твое блаженнее, град бо Москва и вся Русь православная познаша в тебе яве добродетелей твоих светлость и молитв твоих силу; сего ради и был еси вождь духовен всея Руси святыя и всех, спасения ищущих, во еже взывати Господу: Аллилуиа. Икос 8 Всею душею и телом обители преподобных Зосимы и Савватия поработал еси, отче преподобне, сего ради о нуждах обители сея зело прилежал еси и о сих царя Иоанна Грознаго извещал еси. Грозный же царь, юношеския дружбы твоея и подвигов твоих иноческих ради щедро обители твоей снабдение творяще, подражающе же ему, и прочии града Москвы обитателие от трудов твоих обители прилежаху, и к молитвенному твоему заступлению притекающе, тако прославляху тя: Радуйся, от царских чертогов до иноческия нищеты нисшедый. Радуйся, честь земную на богатство неоскудевающее пременивый. Радуйся, Божественныя литургии пламенный совершителю. Радуйся, слова Божия усердный изъяснителю. Радуйся, иноческими подвигами твоими родительницу твою возвеселивый и житием твоим ко иночестей жизни склонивый. |
| Слава, глас 6: Ты еси пастырь добрый/и учитель изрядный,/святителю Филиппе,/тя всегда восхваляюще, вопием:/тобою Бог украси церковь Матере Своея,/и тело твое, за паству твою во изгнании пострадавшее,/многолетно же в земли сокровенное,/престолу твоему возврати, и люди твоя возвесели;/темже моляся не престай о хвалящих и чтущих память твою,/прося оставления грехов и спасения душам нашим. И ныне, Богородичен. Славословие великое. Отпуст. И час 1-й. НА ЛИТУРГИИ Блаженны от канона песни 3-я и 6-я. Прокимен, глас 1: Уста моя возглаголют премудрость/и поучение сердца моего разум. Стих: Услышите сия, вси языцы,/внушите вси, живущии по вселенней. Апостол ко Евреем, зачало 335. Аллилуия, глас 2: Уста праведнаго поучатся премудрости/и язык его возглаголет суд. Стих: Закон Бога его в сердце его,/и не запнутся стопы его. Евангелие от Иоанна, зачало 36. Причастен: В память вечную: Молитва О пречестная и священная главо и благодати Святаго Духа исполненная, Спасово со Отцем обиталище, великий архиерее, теплый наш заступниче, святителю Филиппе! Предстоя у Престола всех Царя, и наслаждаяся Света Единосущныя Троицы, и херувимски со Ангелы возглашая песнь Трисвятую, великое и неизследованное дерзновение имея ко Всемилостивому Владыце, молися паствы Христовы спасти людей, благостояние Святых Церквей утверди, архиереи благолепием святительства украси, монашествующих к подвигом добраго течения укрепи, град Москву и вся грады и страны добре сохрани и веру святую непорочну соблюсти умоли. Мир весь умири, от глада и пагубы избави ны и от нападения иноплеменных сохрани, старыя утеши, юныя накажи, безумныя умудри, вдовицы помилуй, сироты заступи, младенцы возрасти, плененныя возврати, немощствующия исцели и везде тепле призывающих тя и с верою притекающих к тебе и усердно припадающих и молящихся от всяких напастей и бед ходатайством твоим свободи. Моли о нас Всещедраго и Человеколюбиваго Христа Бога нашего, да и в день страшнаго пришествия Его шуияго стояния избавит нас и радости святых причастники сотворит со всеми святыми во веки. Аминь. |
| Автор говорит о многогранной деятельности митрополита Макария: о Соборах, об открытии Казанской епархии, осуждении ереси М. Башкина и Феодосия Косого, «мудрованиях» посольского дьяка И. М. Висковатого по поводу икон, начале церковного книгопечатания на Руси. Освещена деятельность первопечатника в Москве и в последующие годы: в Заблудове, во Львове, Остроге. Завершается повествование о нем следующими словами: «Судьба, не щадившая первого русского печатника при жизни, преследовала его и за гробом. Кладбище было упразднено, надгробные камни взяты на выстилку пола. Один из попавших в пол имел полустертую надпись и печатные знаки Ивана Федорова» (т. 1, с. 352). Далее автор возвращается к судьбе преподобного Максима Грека , говорит о его переводе в обитель преподобного Сергия Радонежского. Лекции освещают просветительскую деятельность святителя Макария, автор говорит о собранных главой Церкви Великих Четьих Минеях, получивших именование Макарьевских, заключая словами: «Не имея значения практического, Четь-Минеи Макария имели значение нравственное: эти 12 огромнейших фолиантов свидетельствовали, что Русская Церковь обладала отеческой литературой в полном достатке» (т. 1, с. 300). В «Лекциях» отмечена плодовитая деятельность святителя Макария: « После Макария нужен был ряд таких же Макариев, чтобы старое не успело снова ожить, а этого не случилось … В результате только то, что знаменитый деятель, трудившийся бесплодно, все-таки остается знаменитым деятелем, а утешением служит то, что истории и других стран и Церквей полны примерами подобных деятелей…» (т. 1, с. 348). Завершает тему о митрополите Макарии небольшой абзац о его преемнике – митрополите Афанасии (1564–1566) (т. 1, с. 301–302). Содержание «Истории Русской Церкви» Е. Е. Голубинского заканчивается эпохой святителя Макария, на титульном листе второго тома его труда читаем: «Период второй, Московский от нашествия монголов до митрополита Макария включительно». Этим, несомненно, объясняется краткий текст у Е. Н. Сумарокова о его преемнике. Несоизмеримо пространнее следующий «пункт» – о святителе Филиппе (т. 1, с. 362–375), который завершается краткими сведениями о последних митрополитах Московского царства: Кирилле, Антонии и Дионисии (т. 1, с. 374–375). Можно отметить неточность в повествовании о святителе Филиппе. Его мощи были перенесены по инициативе Новгородского митрополита, а не архиепископа Никона. По принесении в Москву святых мощей митрополита Филиппа в Успенском соборе была совершена литургия, но не «при Патриархе Иосифе» (т. 1, с. 371), т. к. он ранее уже почил – 15 апреля этого, 1652 г. 91 |
| Закон отеческий, всеблаженне, истинно нося,/пребеззаконнейшаго царствующаго поплевал еси повеление несмысленное,/погубляюща, отче, Господне воображение благочестно лобзающих,/еже прием, в мире явися от Девы Отроковицы;/Егоже превозносим во веки. Ум Божествен,/Духа Пресвятаго гусль всесличная,/славий добропеснивый, верных верх, Православия столп и утверждение, мудре,/Церкве твердь, монахов хвала, Феофане,/отцев слава и крепость явился еси,/воспевая Христа во веки. Мироположница Духа Пресвятаго, отче,/ты показался еси изливанием миродухновенных твоих и мудрых учений,/потребляя прелести злосмраднейшую тлю,/и благовонствуеши нравом твоим Честную Церковь , зовя непрестанно:/песньми тя превозносим, Христе, во веки. Богородичен: Божия гора тучнейшая,/юже праотец Давид предписа древле, песнопоя пророчески, Ты явилася еси, Дево,/от неяже отсечеся Камень краеугольный, Христос,/и сокруши крепость всю идольскую./Того непрестанно поем и превозносим во веки. Песнь 9 Ирмос: Бога/человеком невозможно видети,/на Негоже не смеют чини Ангельстии взирати:/Тобою бо, Всечистая, явися человеком/Слово Воплощенно,/Егоже величающе,/с Небесными вои/Тя ублажаем. Видев древле тебе чаемая/и Божественную прием власть непоколебиму,/о нейже человеки научил еси, Филиппе Богоглаголиве,/красуйся и ликуй,/Божественнаго наслаждайся просвещения и утешения. Яко свет, яко звезда, яко великое солнце,/свещательными зарями обтекл еси вселенную,/возвещая Божественное проповедание:/во Траллию же, Асийский град, пришед,/емуже вождь быв, блаженне,/в нем уснул еси. Крест, и смерть, и Воскресение Избавителя/ближним и дальним возвестил еси,/небо озвезденное быв, Божественными светлостьми блистающося, Филиппе,/апостоле Христов досточудне. Земля тело твое многострадальное,/сияние испущающее исцелений, покры,/Небо же дух твой святый со апостолы имать веселящийся;/с нимиже и нас помяни, мудре,/хвалящих тя. Богородичен: Глас приносит Ти благодарственный всякое дыхание,/вопиющий весело и глаголющий:/радуйся, Престоле Вышняго огнеобразный;/радуйся, Божие село пространнейшее;/радуйся, апостолов благолепное, Чистая, венчание. |
|
|
