| Большой популярностью среди народа пользовались издания серии «Глинские Богородицкие книжки», содержание которых было построено на материале творений святых отцов, проповеднических трудов учителей Святой Православной Церкви, житий великих подвижников Божиих. Среди них: «Солнце» – из творений святителя Тихона Задонского ; «Покайтеся», «Приготовьтесь ко сретению Жениха» – из творений святого Ефрема Сирина ; «Поучительные примеры из жития святого Нифонта», «Как спасся блаженный Досифей» – из книги аввы Дорофея ; ряд назидательных книг благочестивым людям: о дарах Божественной благодати, об исповеди и причащении Святых Христовых Тайн, о необходимости хранения очей и много других. «Глинские Богородицкие книжки» были неотъемлемой частью книжных фондов школьных библиотек. Дети охотно читали и перечитывали их. Информация о выходе в свет очередных изданий «Глинских Богородицких книжек» публиковалась на страницах журнала «Курские епархиальные ведомости» и других периодических изданий. Одновременно Глинская пустынь приступила к выпуску изданий о самой обители. В 1891 году было издано подробное историческое описание монастыря – «Глинская Рождество-Богородицкая общежительная пустынь». Эта книга получила высокую оценку на страницах печати. В 1899 году вышла книга о вновь устроенном в Глинской пустыни Спасо-Илиодоровском ските и его замечательных старцах. В 1901 году был выпущен очерк современного состояния Глинской пустыни. Он пользовался большой популярностью и переиздавался с некоторыми дополнениями в 1904 и 1912 годах. В 1901 году обитель издала книгу об истории явления чудотворной Глинской иконы и чудесах, от нее происшедших. Эта книга также была очень популярна среди богомольцев, она переиздавалась в 1907 году. Обитель поставила своей задачей издание жизнеописаний замечательных подвижников Глинской пустыни. И уже в 1892–1894 гг. ею были изданы три книги: об игумене Филарете (Данилевском) , иеросхимонахе Макарии (Шарове) и старце Феодоте (Левченко). В журнале «Богословский библиографический листок» за 1894 год (в приложении к журналу «Руководство для сельских пастырей») появилась рецензия, в которой высокую оценку получили все три жизнеописания Глинских подвижников. |
| В заключение Леонтьев говорит: «Немного этого двоевластия не мешало бы» 906 . Т. е. двоевластия Церкви и государства в России. Мы уже знаем, что один из пяти его основных тезисов (в письме к И. Фуделю): " Церковь должна быть независимее нынешней. Иерархия должна быть смелее, властнее, сосредоточеннее. Церковь должна смягчать государственность, а не наоборот» 907 . Независимость от светской власти, дисциплина, не мешающая развитию и допускающая своеобразие, непрестанное творчество, наконец, величие, красота папского Рима – вот что привлекало Леонтьева в католичестве. Все же об измене православию он не помышлял. Он мог сочувствовать католическим симпатиям Соловьева, но до известного предела. Он утверждал, что православию есть чему поучиться у гордого и властного Рима: католики «нам могут служить добрым примером» 908 . Славянофилы, включая Данилевского, Победоносцев или Катков, афонские или оптинские старцы относились к католичеству враждебно и во многом с Леонтьевым не согласились бы; но он всегда сохранял и защищал независимость мысли, и не только в спорах о католичестве. Существенно же, что Константин Николаевич Рим ценил и Рим любил, но православие, византийское православие, он ценил и любил больше Рима. Православие Основные слагаемые леонтьевской религии: страх Божий, спасение души и греческое православие. Восточная церковь для него – авторитет абсолютного значения и единственный путь спасения. Учение греческих отцов Церкви, догматическое творчество семи соборов Леонтьев знал слабо и больше доверялся катехизису митрополита Филарета Московского . Но он всегда подчеркивал: «Православие создано не русскими, а византийцами». «Русское православие есть православие византийское». Он почитает русских святых, но знает и помнит, что, например, Пахомий Великий , Симеон Столпник или Василий Кесарийский были «творцы, инициаторы», тогда как Сергий Радонежский, Филипп Московский или Тихон Задонский – только «ученики и подражатели», и, что особенно для него существенно: «Афонская жизнь, созданная творческим гением византийских греков, послужила образцом нашим первым киевским угодникам Антонию и Феодосию Печерским ». Пусть «русские святые сами по себе, духовно, ничем не ниже древневизантийских. Но жизнь Византии была несравненно самобытнее и богаче содержанием, чем жизнь старой, полудикой и однообразной Руси». Наконец, старчество – явление новое в России (уже не «полудикой») – тоже ведь вдохновлялось греческим Добротолюбием 909 . |
| В конце XIX века в Глинской пустыни было организовано книгоиздательство, и уже в самом начале ХХ века обитель опубликовала несколько книг о Глинской пустыни, предназначенных широкому кругу читателей. Так, в 1901 году вышел в свет очерк о Чудотворной Пустынно-Глинской иконе Богоматери 33 . Автор очерка, оставшийся неизвестным, широко использовал материалы из книг «Глинская Рождество-Богородицкая общежительная пустынь» (М., 1891) и «Историческое описание Глинской Богородицкой пустыни…» (СПб., 1836), документы архива Глинской пустыни, книги о жизни Глинских подвижников благочестия. Здесь также дано общее понятие о чудотворных иконах, описание Чудотворной иконы Пустынно-Глинской, явления ее и многочисленных чудес: исцелений, спасений от пожаров, избавлений от засухи и многодождия; описание крестных ходов и т. д. В 1907 году эта книга была дополнена и переиздана 34 . Среди всех изданий, описывающих многоразличные чудеса от Чудотворной иконы Пустынно-Глинской, это, пожалуй, самое полное. Во втором издании книги «Чудотворная икона…» описанию чудес посвящено более 40 страниц. В 1901 году обитель издала очерк «Глинская пустынь» 35 . Содержание очерка делится на две части. В первой описаны все храмы обители, скиты, часовня, чудотворные иконы, монастырские постройки, ризница, архив, библиотека и братское кладбище. Предельно лаконично дана историческая справка о Глинской пустыни. В отличие от предыдущих работ в этой книге наибольшее внимание уделено описанию благочестивой жизни и подвигов Глинских старцев: игумена Филарета (Данилевского) , иеросхимонаха Макария (Шарова), схиархимандрита Илиодора (Голованицкого) и многих других. Приводятся их портреты. Во второй части очерка описан чин богослужения Глинской пустыни, его особенности, а также повседневная жизнь иноков, регламентируемая уставом обители, монастырские послушания, благотворительная и просветительная деятельность монастыря. Этот очерк был очень популярен среди народа. С некоторыми добавлениями и изменениями он переиздавался еще несколько раз 36 . |
| В Центральном государственном историческом архиве (ЦГИА) СССР (ныне РГИА. – Прим. изд.) хранится около 200 документов Глинской пустыни периода XVIII – начала ХХ века. Особый интерес представляют фонды этого архива: «Канцелярия Св. Синода», «Канцелярия обер-прокурора Св. Синода» и «Хозяйственное управление при Св. Синоде». Здесь находятся послужные списки монашествующих Глинской пустыни, ведомости о ее настоятелях, описи церковного и ризничного имущества, отчеты о состоянии и деятельности монастыря, документы о наделении обители землями и лесом, о пожертвованиях, о постройках в монастыре, о епитимийцах. Впервые автору данной работы удалось обнаружить в этом архиве подлинные письма игумена Филарета (Данилевского) , в том числе его письма к императорам Александру I и Николаю I. В этом же архиве хранятся фотографии храмов, скитов Глинской пустыни XIX – начала ХХ века, а также портреты ее известных подвижников. В ЦГИА СССР находится 53 отчета о состоянии Курской епархии, которые ежегодно представлялись в Св. Синод, в период второй половины XIX – начале ХХ века. В каждом из этих отчетов содержатся сведения о деятельности Глинской пустыни. Наиболее древние документы Глинской пустыни (XVII – начала XVIII века) хранятся в Центральном государственном архиве древних актов (ЦГАДА) СССР (ныне РГАДА. – Примеч. изд.). Здесь находятся самая древняя из сохранившихся описей Глинской пустыни, составленная в 1764 году, а также исключительно полные и подробные сведения Межевого архива (Экономические примечания) о Глинской пустыни в 80-х годах XVII века. Здесь же хранится самый древний геометрический план монастыря. Ряд документов этого архива XIX и начала ХХ века существенно дополняют сведения о насельниках Глинской пустыни. Документы Отдела рукописей Государственной библиотеки им. В. И. Ленина (ГБЛ) (ныне РГБ. – Примеч. изд.) представляют большой интерес для характеристики духовной жизни Глинской пустыни. Там хранятся письма великого Глинского старца схиархимандрита Илиодора (Голованицкого) к его духовным чадам. Они раскрывают сущность старческого окормления и содержат высокое духовное назидание. Здесь же хранятся письма других Глинских старцев: схиархимандрита Иоанникия (Гомолко), о. Арсения (Митрофанова), архимандрита Макария (Глухарева), в том числе его письмо к императору Николаю I. |
| Вместе с тем нельзя не отметить, что автор не смог все-таки отразить духовную жизнь Глинской обители: ее старчество, молитвенные подвиги иноков, о чем просил его игумен Филарет, и это является существенным недостатком данной работы. Кроме того, описание истории Глинской обители, по существу, начинается в этой книге лишь с 1764 года. О пустыни в XVI веке Н. Самойлов сообщает лишь предание о явлении Чудотворной иконы. История обители XVII века совсем не освещена, поэтому в книге отсутствует описание зависимости Глинской пустыни от Путивльского монастыря. О пустыни же в XVIII веке до разделения монастырей по штатам (в 1764 году) сообщаются лишь краткие сведения. Близкой по содержанию к рассмотренной работе является и другая печатная книга – «Софрониева и Глинская пустыни» 26 . (Глинской пустыни посвящены в ней страницы с 16-й по 40-ю.) Однако и в названной книге история обители в XVI, XVII и первой половине XVIII века не раскрыта. Этому периоду уделена всего одна страница. Наиболее обстоятельно описано время настоятельства о. Филарета (1817–1841). Автор книги справедливо отмечает, что «в продолжение двадцатичетырехлетнего управления Глинской пустынью он сделал для нее так много, что в кратком очерке невозможно обнять всех сторон его благотворной деятельности…» (с. 27). И описывает при этом главное, что сделано о. Филаретом для внешнего и внутреннего благоустройства обители, более подробно, чем в предыдущей книге, раскрывает обстоятельства встречи о. Филарета с императором Александром I. Сведения о жизни о. Филарета отличаются полнотой, конкретностью. Этому в значительной степени содействовало то обстоятельство, что к тому времени уже было издано жизнеописание игумена Филарета, причем автор имел возможность пользоваться не только печатным изданием, но даже и рукописью этой книги. Как сам он пишет, «мы имели случай видеть более полную рукопись этого жизнеописания: из нее и заимствуем сообщаемые здесь сведения» (с. 27). Книга «Софрониева и Глинская пустыни» в части, посвященной Глинской обители, представляет собой скорее жизнеописание игумена Филарета (Данилевского) , чем описание Глинского монастыря. Это подтверждается даже тем, что заканчивается она описанием кончины о. Филарета в 1841 году. |
| Во время работы над диссертацией нами были тщательно изучены и проанализированы как литературные источники о Глинской пустыни, изданные в разные времена и различными лицами, так и архивные документы, многие из которых содержат ценные сведения об этой обители, ранее не известные исследователям. Перечень литературы и архивных документов приведен в библиографии к данной работе. В первой половине XIX века церковно-историческая литература обогатилась историческими описаниями многих русских монастырей 19 . Ценность их заключалась в том, что в большинстве случаев это были первые литературные источники, посвященные описанию монастырей, освещавшие все стороны монастырской жизни. В этот же период была написана и опубликована первая книга о Глинской пустыни, называлась она «Историческое описание Глинской Богородицкой пустыни, состоящей Курской епархии и губернии в Путивльском уезде, составленное Николаем Самойловым, состоящего под Высочайшим покровительством общества истории и древностей российских соревнователем» 20 . История создания этой книги следующая. Курский и орловский помещик, отставной гвардии поручик Александр Семенович Анненков, известный любитель благолепия храмов Божиих, собрал основные исторические сведения о Глинской пустыни. Каждое лето А. С. Анненков ездил в Киев, чтобы присутствовать «при строении новой церкви, сооружаемой им на развалинах древней Десятинной» 21 . В 1832 году в Киеве он познакомился с Н. Самойловым, состоявшим в 1832–1833 гг. на службе у киевского генерал-губернатора. А. С. Анненков обратился к Н. Самойлову с просьбой рассмотреть собранные им материалы о Глинской пустыни и на основе их составить историческое описание этой обители 22 . Н. Самойлов в предисловии пишет, что собранного материала оказалось недостаточно для написания книги. В связи с этим дополнительные работы по сбору материала были проделаны самим А. С. Анненковым и Н. Самойловым, обращавшимся неоднократно как к документам Глинской пустыни, так и непосредственно к Глинскому настоятелю о. Филарету (Данилевскому) , который всячески поддержал намерение о создании книги. Н. Самойлов пишет: «Я вошел в переписку с начальником Глинской пустыни, отцом Филаретом, который на сделанные мною вопросы доставил возможные сведения и, по настоянию моему, вид пустыни» 23 . |
| Глубоким мыслителем был и другой славянофил – И. В. Киреевский (1806–1856), хотя его литературное наследие невелико по объему. В отличие от Хомякова, в своем духовном становлении он проделал непрямой путь. Воспитанный в семье, связанной с масонскими кругами, в молодости он увлекался Кантом и, особенно, Шеллингом. В ту пору он, по собственному признанию, был «совершенно чужд христианского мировоззрения». Но его жена оказалась благочестивой христианкой, духовной дочерью старца Новоспасского монастыря Филарета; и она познакомила мужа со своим духовником, под влиянием которого Киреевский убедился в истине Евангелия и учения святых отцов. Опираясь на пережитый им самим опыт мировоззренческих исканий, он писал: «Вырвавшийся из-под гнета рассудочных систем европейского любомудрия, русский образованный человек в глубине особенного, недоступного для западных понятий, живого, цельного умозрения святых отцов Церкви найдет самые полные ответы именно на те вопросы ума и сердца, которые всего более тревожат душу, обманутую последними результатами западного самосознания». В последние годы главным делом жизни И. В. Киреевского стало участие в переводе и издании аскетических творений, предпринятом в Оптиной пустыни под руководством преподобного Макария. Свои собственные богословские и философские суждения, а тем более сочинения, он вполне подчинял суду духовника – старца Макария. В Оптиной пустыни И. В. Киреевский и погребен. В сочинениях поздних славянофилов религиозная и богословская проблематики отступают на второй план, в сравнении с вопросами историософского и национально-политического характера. Это относится и к идеям Н. Я. Данилевского о разнородных типах культуры православного Востока и Запада, изложенным в книге «Россия и Запад», и к его политической публицистике, главной темой которой было освобождение славян от турецкого ига. За освобождение славян ратовал и И. С. Аксаков: и в статьях, и в общественной деятельности. Славянский вопрос с редкой глубиной и проницательностью обсуждается и в знаменитом «Дневнике писателя» Ф. М. Достоевского, составляя, однако, лишь одну из многих тем этой книги. Достоевский сам называл себя «почвенником» и «старым славянофилом», хотя его воззрения и его творчество слишком сложны и трагичны, чтобы уложиться в рамки славянофильской идеологии. В своих сочинениях он раскрыл религиозный характер глубокого кризиса русской жизни. По словам протоиерея Г. Флоровского , «история открывалась ему как непрерывный Апокалипсис, и в ней решался вопрос о Христе. В истории вновь строится Вавилонская башня. Достоевский видел, как вновь Христос встречается с антихристом, истина о Богочеловеке с мечтой о человекобоге». Сам Достоевский писал: «Бог с диаволом борется, а поле битвы – в сердцах людей». |
| За год до смерти он принял схиму, по-видимому, без изменения имени. В очерке жизни настоятеля Святогорской Успенской пустыни архимандрита Германа (до пострига Григория Клицы), поступившего в Глинскую пустынь в 1840 г. и бывшего соседом по келлии о. Антония, сказано, что «иеросхимонах Антоний, простосердечный и кроткий старец-подвижник» 360 , проходил свой высокий подвиг в келейном уединении, соблюдая безмолвие. Однако, оказывая Григорию духовное милосердие, о. Антоний иногда звал его к себе и беседовал «с ним о духовных предметах, что очень было полезно последнему, ибо из рассказов опытного подвижника узнавал он козни врага спасения человеческого и учился с ним бороться молитвою...» 361 . Иеросхимонах Антоний состоял в священном сане более полустолетия. Блаженная кончина его последовала в 1842 г. Литература Жизнеописание игумена Филарета, возобновителя Глинской общежительной пустыни Курской епархии. 3-е изд. Одесса, 1905. С. 121–122. Очерк жизни в Бозе почившего Святогорской Успенской пустыни настоятеля архимандрита Германа Сост. А.Ф. Ковалевский. 2-е изд. Харьков, 1894. С. 29–31. Игумен Филарет, настоятель и возобновитель Глинской пустыни//Жизнеописания отечественных подвижников благочестия 18 и 19 веков. Март. 1907. С. 394. Четвериков Сергий, прот. Молдавский старец Паисий Величковский . Его жизнь, учение и влияние на православное монашество. 2-е изд. Париж, 1988. С. 279. Архивные документы По предложению Синодального обер-прокурора о наделении землей Глинской Богородицкой пустыни Курской епархии, с приложением «записки» братии//ЦГИА, ф. 796, оп. 118, д. 1202, л. 2 об., 8. АРХИМАНДРИТ МАКАРИЙ, ОСНОВАТЕЛЬ АЛТАЙСКОЙ ДУХОВНОЙ МИССИИ (†1847) (Память 27 июля ст. ст./9 августа нов. ст.) Знаменитый алтайский миссионер, с полным основанием названный апостолом Алтая, архимандрит Макарий (в миру Михаил Яковлевич Глухарев) был воспитанником Глинской пустыни и достойным учеником ее настоятеля игумена Филарета (Данилевского) . Жизни и подвигам архимандрита Макария посвящено немало статей и отдельных трудов. Составлено несколько подробных жизнеописаний этого подвижника. Однако основное внимание в них уделено его деятельности на Алтае, тогда как огромное влияние на жизнь о. Макария оказало его пребывание в Глинской пустыни под руководством настоятеля о. Филарета, благодаря которому он возрос духовно и стал носителем Божественной благодати 362 . Глубоко восприняв духовные традиции Глинской пустыни, о. Макарий воплотил их в своей последующей жизни. До конца своих дней он имел духовное единение с Глинскими иноками как с чадами и подражателями подвигов и жизни общего их наставника – игумена Филарета. |
| Идеологема Русского Народа очевидным образом перекликается с идеологемами Православия, исторической государственности, национальной независимости и другими из перечисленных здесь. Последующие деяния Земского Собора на его заключительном этапе уже не обнаруживают новых примеров идеологического творчества. М.К.Дитерихс просит соборян выбрать из своей среды 21 человека в Земскую Думу. И на этом в тожественной обстановке, вновь с молебном, Крестным Ходом и военным парадом, 10 Августа Приамурский Земский Собор завершает свою работу. Ещё во время Собора Верховный Правитель Земского Край генерал М.К.Дитерихс оглашает несколько своих указов, но они уже не являются собственно соборными, а являются продуктом его новых властных полномочий. Поскольку идейное содержание этих документов во многом вытекает из «религиозной идеологии Земского Собора», к ним кратко обратимся в третьей и последней главе данной работы. Здесь же остается кратко сказать, что 8 выявленных идеологем в своей совокупности образуют идеологию Православного Царизма. В её основе лежат духовные труды, слова, послания, проповеди и речи Преподобного Иосифа Волоцкого, Старца Филофея Псковского, Преподобного Максима Грека, Святителя Макария (Леонтьева) Митрополита Московского и всея Руси, Царя Иоанна Васильевича Грозного, Патриарха Иова. Она формировалась «публицистикой» Ивана Пересветова, многотомными писаниями Патриарха Никона, поучениями Преподобного Серафима Саровского, трудами о православной государственности Святителя Филарета (Дроздова) Митрополита Московского и Коломенского, проповедями Святого Праведного Иоанна Кронштадтского, философскими и политологическими работы Николая Данилевского, Константина Леонтьева, Льва Тихомирова. Окончание следует ПРИМЕЧАНИЯ И СНОСКИ Вейсман А.Д. Греческо-Русский Словарь. СПб., 1899. Стб. 277. Так, слово «грамота» встречается в древнейшей «Лаврентьевской летописи»: «Тако разидеся Словеньскии языкъ темже и грамота прозвася Словенская». Полное Собрание Русских Летописей. Т. 1. М, 2001. Стб. 6. |
| Кроме святоотеческих писаний, он читал все, что доставляла лучшего тогдашняя богословская литература, русская и иностранная. Но особенно он зачитывался Священным Писанием, куда, как к своему источнику, отсылали его и святоотеческие и богословские руководства. Прекрасное знание языков способствовало всестороннему пониманию им слова Божия, глубокому уяснению тайн домостроительства нашего спасения 375 . Как отец Филарет всякое свое слово подтверждал Священным или отеческим писаниями и только то считал верным православным, что имело правильное основание на указанных писаниях, так и отец Макарий, неустанно читая и проникаясь глаголами жизни вечной, изобильно вселял в себя слово Христово, старался им мыслить, чувствовать, говорить, Священное Писание считал «хлебом своим насущным» 376 . Его сочинения и особенно письма 377 исполнены знанием Писания и испещрены текстами. Собственные выражения подвижника близко подходят к подлинному слову Божию; не изучавшему писаний выражения его можно принять за самое Священное Писание, так они дышат истиной, глубиной, верой!.. Он «бывал в таком расположении души, что, будучи проникнут, с одной стороны, молитвенным духом, с другой – глубоким чувством непритворного смирения, ничего не хотел больше написать в утешение и назидание своим доброжелателям, как только слова Священного Писания , приличные их состоянию» 378 . Кроме подвигов монашеских, отец Макарий в Глинской пустыни, преимущественно по праздникам, общепонятно и убедительно говорил в храме поучения 379 , а в келлии переводил Библию с еврейского языка на русский 380 . (Оптинский старец иеросхимонах Макарий (Иванов) писал святителю Игнатию (Брянчанинову , тогда еще архимандриту), что, находясь «в Глинской пустыни на уединении», архимандрит Макарий (Глухарев) переводил «Лествицу» на русский язык... намерение его было издать оную...». Одновременно от сравнивал уже существующие переводы «Лествицы» Лучшим о. Макарий признал перевод старца Паисия (ОР ГБЛ, ф. 214. ОПТ-384, л. 58 об). В Глинской пустыни архимандрит Макарий перевел на русский язык также беседы св. Григория Двоеслова и «Исповедь» блаженного Августина . Кроме того, в 1829 году архимандрит Макарий составил рукописное описание Глинской пустыни, большая часть которого состояла из описания жизни настоятеля обители о. Филарета (Данилевского) . Сведения, содержащиеся в этом первом жизнеописании о. Филарета, безусловно, были известны самому отцу настоятелю, поэтому оно представляет особую ценность и было использовано при составлении последующих жизнеописаний игумена Филарета (Чудотворная икона Рождества Пресвятой Богородицы Пустынно-Глинская. Очерк явления иконы и описание чудес от нее происшедших. Одесса, 1908. С. 20; Жизнеописание игумена Филарета, возобновителя Глинской общежительной пустыни Курской епархии. 3-е изд. Одесса, 1905. C. III. – А.И.). Чтение Священных и святоотеческих писаний само собою вызывало дух Макария на теплую молитву и призывание имени Спасителя. |
|
|
