| Феодосий, архиепископ Новгородский (Великоновгородский) и Великолуцкий (Яновский Федор Михайлович) Феодосий родился в шляхетской семье на Смоленщине. По мнению П. Петрова, Феодосий обучался в Московской Заиконоспасской академии, а по мнению историка В. Аскоченского – в Киево-Могилянской академии. Периодом его обучения считаются 80-е годы XVII столетия. Насколько обширно было образование Феодосия, неизвестно; неизвестно также, продолжал ли он образование за границей по примеру своих сверстников. Он не обнаруживал особой учёности, но считался человеком образованным. По словам архиепископа Новгородского Феофана (Прокоповича ; † 1736), Феодосий, любя учёных, предпочитал простых, и от него не осталось ни одного литературного труда. Был рясофорным послушником Московского Симонова монастыря. Неизвестно также, как попал он в Симонов монастырь и по каким побуждениям принял монашество. За клевету на архимандрита Симонова монастыря Варфоломея (это была простая жалоба на суровость Варфоломея) Феодосий попал в число нарушителей монашеской дисциплины и был сослан в оковах в Троице-Сергиев монастырь. Архимандрит Троице Сергиева монастыря Иов (впоследствии митрополит Новгородский; † 1716) принял в нём участие и освободил от оков. В 1697 году архимандрит Иов, получив назначение на Новгородскую кафедру, взял с собой Феодосия. В 1701 году митрополит Иов рукоположил Феодосия в игумены, а в 1704 году назначил его архимандритом Новгородского Спасо-Варлаамиева Хутынского монастыря. Митрополит Иов умел ценить людей образованных, отличавшихся деловыми качествами. Архимандрит Феодосий не проявил себя как писатель, не был он заметен и как проповедник, зато обладал недюжинными способностями как администратор, и потому стал ближайшим помощником Новгородского архиерея. Вскоре он стал известен царю Петру I. Между архимандритом Феодосием и царём установились дружеские отношения. 27 октября 1704 года архимандрит Феодосий, минуя митрополита Иова, писал прямо царю, жалуясь на келаря Венедикта. С этого времени архимандрит Феодосий стал всё больше опираться на высшую государственную власть, игнорируя своего непосредственного духовного руководителя. Особенно это проявилось в 1708 году, когда митрополит Иов послал архимандрита Феодосия в Москву за типографией Симеона Полоцкого . В Москве архимандрит Феодосий встретился с царём и был назначен духовным судьёй в Санкт-Петербург для заведования церковными делами вновь завоёванных городов: Ямбурга, Нарвы, Копорья. Шлиссельбурга. Митрополит Иов был только уведомлен о новом назначении своего архимандрита и должен был благословить его на новое служение. Митрополит Иов дал ему инструкцию относительно его практической деятельности. По-видимому, и митрополит Иов, и царь Пётр I ценили в Феодосии административные таланты, любовь к просвещению. Феодосий был человеком энергичным, обладавшим практическим умом и умевшим приспосабливаться к требованиям времени. Такие люди нужны были Петру I. |
| Часть I. Исагогический обзор книги Песнь Песней Соломона Прежде чем приступить к основной части нашего труда, толкованию книги Песнь Песней, необходимо сделать историко-исагогический обзор ее. Об этом существуют довольно обстоятельные исследования как в западной, так и в отечественной литературе. Западные авторы (см. работы отдают предпочтение историческому изучению книги, на основании которого и строят свои толкования. Хотя нередко бывает и наоборот, когда их понимание книги и отношение к Священному Писанию определяют направления историко-исагогических исследований и способ аргументации отстаиваемых ими положений. В нашей отечественной литературе необходимо среди многих исследователей книги Песнь Песней отметить труды архиепископа Феофана (Прокоповича) А. Глаголева П. Юнгерова И. С. Якимова и монографию профессора А. А. Олесницкого «Книга Песнь Песней и ея новейшие критики» Последняя работа не только не уступает, но во многом и превосходит труды западных ученых. И. С. Якимов рассматривает в своей работе «О происхождении книги Песнь Песней» в основном вопрос содержания книги, отстаивая ее единство и аллегорическое понимание. А. А. Олесницкий излагает подробно вопрос о каноническом достоинстве книги, текстологию и дает основательнейший обзор и разбор всех существовавших за три тысячелетия концепций книги, предлагая в конце и свою собственную. Святые отцы Церкви вопросами исагогики почти не занимались. Их облагодатствованный Духом Божиим разум главным образом постигал тайны Божественного откровения. Научное же препарирование Библии как книги было им чуждо. Однако, учитывая слова святого апостола Петра: «Будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостию и благоговением» ( 1Пет. 3:15 ), в наше время необходимо подробно рассматривать эти вопросы, чтобы противостоять крайним взглядам библейской критики и тем веяниям модернистского богословия, которые проникают и в нашу святую Православную Церковь . К тому же исагогические знания о библейской книге помогают лучше освоить и ее содержание. Отдельное место в работе занимают вопросы текстологии книги Песнь Песней, которыми занимались как святые отцы в древности, так и ученые-библеисты последних веков. Глава 1. Название книги и ее место в Священном Писании |
| Что такое современное старообрядчество в России? Общее значение старообрядчества и причины его появления. – Краткий исторический обзор того времени. – Что было главною причиною основания старообрядческих общин. – Обряды Православия и их значение в св. церкви. – Патриарх Никон . – Правительство того времени и его указы. – Историческая причина упорства Старообрядцев, их борьба с Правительством. – Первые доктрины старообрядчества и первые учители раскола; успех их пропаганды. – Что такое „гонимая“ церковь ? – Исторический очерк лжеучений со времен христианства. – Лжеучители и лжемученики. – Хронология разветвления раскола. – Краткое изложение учения и обрядностей каждого согласия: Ветковское – Беглопоповщина, Поморское, Феодосиевцы, Новопоморцы или Монинское согласие, Филлипповцы, Новожены, Нетовцы, Бегуны, Поповщина Белокриницкая, Дырники, Лужковцы, Иргизцы. – Где теперь истинные старообрядцы. – Заключение. Старообрядцами называют в России тех людей, которые следуют старым церковным обрядам православия, то есть обрядам, существовавшим на Руси, хотя и не повсеместно, до времени книжного исправления Патриархом Никоном , (до 1654 года). В нашей литературе много было писано о старообрядцах, и казалось незачем было бы повторять написанного, между тем – все писанное о расколе не представляет ясных и точных данных, опираясь на которые читатель мог бы составить себе определенное понятие о верованиях, учении и обрядностях каждого из многочисленных подразделений раскола. Много писано о расколе, повторяю я, но несравненно более потрачено труда и бумаги на богословские споры, на полемику о значении четырех и восьмиконечного креста, о двуперстном пли трехперстном крестном знамении, о сугубом или трегубом аллилуия, нежели на исторические изыскания о расколе, на полное и методическое изложение всех оттенков раскольничьего учения, на определение характеристических отличий в верованиях и обрядностях каждого толка и каждого из согласия, или отдельных общин нашего старообрядчества. У нас три истории раскола: Андрея Иоаннова, Преосвященного Макария и Игнатия, епископа воронежского и задонского. Собственно исторические сведения в этих трех книгах занимают не много места; богословская же полемика породила весьма значительное число объемистых томов: «Жезл правления» – Симеона Полоцкого , «Увет духовный» – Патриарха Иоакима, «Пращица» – епископа нижегородского Питирима, «Объявление» со увещанием и «Ответы» – Феофана Прокоповича , «Розыск» – Св. Дмитрия, Ростовского митрополита, «Обличения неправды раскольническия» – Феофилакта Лопатинского, «Увещание старообрядцам» – иеромонаха, впоследствии митрополита москов. Платона, «Ответы на вопросы старообрядцев» – архиепископа херсонского Никифора, и много других сочинений, могущих составить целую библиотеку, посвященных исключительно прениям о догматах и обрядах. |
| Глава VII. Соотношение некоторых трактатов «Камня веры» с соответствущими трактатами Феофана Прокоповича В заключение нашего исследования считаем не лишним, для характеристики догматических воззрений «Камня веры», сопоставить некоторые из его трактатов с соответствующими пунктами догматического учения Феофана Прокоповича . Стефан Яворский и Феофан Прокопович существенным образом расходились между собою в догматических убеждениях: первый считал учение Феофана, преподававшееся им в Киевской духовной академии и содержавшееся в его богословских письмах, «новым, не согласным святей нашей Апостольской Православной Кафолической церкве», и видел в нем «препятие» к посвящению Прокоповича в епископский сан 736 . И действительно, на основании тех положений, которые были извлечены Стефаном Яворским из богословских лекций Феофана, можно судить, как далеко расходились оба эти богослова в своих суждениях об одних и тех же догматических вопросах. Вот некоторые из этих положений. «Духа святаго истина есть, яко первородный грех есть похоть» – это положение учения Феофана не согласовалось с одним из важнейших взглядов «Камня веры», по которому похоть сама по себе не есть грех 737 . «Закона Божия никто, аще бы и зело праведен, совершенно исполнити не может» – мысль, противоречащая учению «Камня веры», по которому «всяк человек праведный в житии сем, не своими силами, но божиею благодатию укрепляемый, может сохранити закон десятословия» 738 . «Человек ни благодать Божию, ни славу вечную заслужить себе (может) у Бога добрыми делами, аще и зело спасительными», – опять положение, разрушающее взгляд «Камня веры» на добрые дела, как заслуги человека пред Богом, которыми «стяжавается живот вечный» 739 . «Не дается от Бога правда внутренняя, но праведен бывает правдою Христовою чрез веру, себе приложенную, и единым невменением грехов от Бога» 740 – мысль, не согласная с учением «Камня веры», по которому «из грешника праведным человек бывает не внешнею вменительною правдою, но внутреннею: и оправдание есть внутреннее чловека обновление…» 741 . Из этих пунктов видно, что эпоха митрополита Стефана Яворского была моментом столкновения двух направлений русской богословской мысли: старого и нового, только что зарождавшегося. Чтобы ближе познакомиться с характером этих направлений, из которых главою одного был Стефан Яворский , а другого – Феофан Прокопович , сделаем сравнительный анализ учения Стефана Яворского и Феофана Прокоповича о двух важнейших догматов – об оправдании человека и о св. предании; а также сравним догмат «Камня веры» о св. мощах с апологиею нетления мощей киевских угодников Божиих у Феофана Прокоповича. Чрез такое сравнение, надеемся, рельефнее выдвинутся характеристические особенности «Камня веры». I. Трактаты об оправдании в «Камне веры» и у Феофана Прокоповича |
| Содержание Введение Глава I I. Суждения отечественных богословов-полемистов о лютеранах II. Учение о св. иконах III. Учение о св. Кресте IV. Учение о св. мощах V. Учение о св. Евхаристии VI. Учение о призывании святых VII. Учение о молитве за умерших VIII. Учение о свящ. предании IX. Учение о св. литургии X. Учение о посте XI. Учение об оправдании человека XII. Суждения по вопросу о наказании еретиков Глава II Глава III I. Трактат «Камня веры» о благих делах III. Трактат о «благотворении преставлшымся» IV. Трактат о наказании еретиков Глава IV I. Трактат о душах святых II. Трактат о св. мощах III. Трактат о св. литургии IV. Трактат о св. Евхаристии V. Трактат о призывании святых VI. Трактат о св. постах Глава V. Трактаты «Камня веры» о св. иконах и честном Кресте Глава VI Глава VII. Соотношение некоторых трактатов «Камня веры» с соответствущими трактатами Феофана Прокоповича I. Трактаты об оправдании в «Камне веры» и у Феофана Прокоповича II. Учение о св. предании в «Камне веры» и в отечественном богословии направления Феофана Прокоповича III. Догмат «Камня веры» о св. мощах и Apologia reliquiarum partum nostrorum Kiowiensium Феофана Прокоповича Тезисы к исследованию протоиерея И. Морева : «Камень веры» митрополита Стефана Яворского , его место среди отечественных противопротестантских сочинений и характеристические особенности его догматических воззрений I. «Камень веры» митрополита Стефана Яворского занимает выдающееся положение среди отечественных произведений догматико-полемической литературы против протестантов как по обилию содержащегося в нем догматического материала, так и по способу раскрытия положительного учения православной церкви. II. «Камень веры» носит на себе следы значительного влияния римско-католической богословской литературы: сочинения Беллярмина и Бекана сообщили как внешнюю форму построения трактатов «Камня веры», так и послужили главнейшим источником содержания положительной и полемической его частей. III. Влияние указанных сочинений на догматические воззрения митрополита Стефана Яворского отразилось не в одинаковой степени в различных трактатах «Камня веры»: в одних сильнее, в других – слабее. |
| XII. Маркелл Родышевский и Феофан. – Протесты Родышевского против Феофана в противностях церковных и государственных. – Ответы Феофана В Феврале 1726 года, преемник Болтина, Баскаков возобнови дело о по доносу Савватия на Маркелла. Предложивши Синоду, что Феофан не репортовал не только об иснолнении, но даже о получении указа по этому делу, Баскаков поставлял на вид, что Маркелла, как подсудимого, не следовало переводить из Пскова в Новгород, потому что «в присланных к бывшему обер-прокурору ведомостях показано взятое из казны серебра и жемчугу им архимандритом не малое число. А понеже оный архимандрит ныне в новгородской епархии, а не в псковской, и из той епархии в Псков брать его к изследованию невозможно, да и того для, что, по книгам его, как серебру, так и жемчугу в цене показано с немалой убавкой, о чем имеется явное его обличение, которое во обличение ему, на ответы его, архимандрита, вашему святейшеству предложены будут: того ради вашему святейшеству сим предлагаю, дабы соблаговолили оное дело взять в Синод и, по указам ея императорскаго величества, следование и решение учинено было без упущения времени». Как ни велика была услуга Феофана Екатерине, но видно было, что его поможение не твердо. Против него был Меншиков, и в Синоде сидели его недоброжелатели. Меншиков открыто благоприятствовал Дашкову. –Дашков помнил обиды, нанесенные ему Феофаном и решился отомстить за них. Борьба пошла на жизнь и смерть. На этот раз определено было дело взять в Синод, а к Феофану послать указ: для чего он по сие время не репортовал Синоду? Феофан отвечал: «получить я указ ея имяераторскаго величества из св. правительствующаго Синода 1725г. мая 6, а справясь с домовою конторою ведомо явилось, что указ о изследовании того от мене в Псков не был посылан, а то не ради иной коей вины, токмо моим забвением, за случившимися тогда немалыми трудностями и конфузиями, как всем известно, и за то ея императорскаго величества из святейшаго правительствующаго Синода покорно прошу прощения (29 апр. 1726 г.)». Синод определил исследовать дело. |
| Отдел второй. Сравнительно-исторический анализ трактатов Глава III. Отношение Феофана к философии Всматриваясь в содержание изложенных трактатов, легко заметим, что оно отличается неодинаковым характером. Тогда как одни данные этого содержания вполне превосходят человеческий ум. запечатлены характером непостижимости, другие отличаются характером естественно – философским, по скольку разум и сам по себе может доходить до них. К истинам последнего рода относится по преимуществу учение о бытии Бога, Его свойствах и действиях (составляющее содержание первого трактата). Отсюда происходит то, что в исследуемых трактатах автор иногда входит в соприкосновение с философскими системами. Особенно сказалось на них влияние новой философии. Новый полет человеческой мысли, начавшийся со времен Бэкона и Декарта, имевшей столь важное культурное значение, конечно, не мог не обратить на себя внимание европейски образованного Феофана. И, действительно, мы знаем, что он интересовался сочинениями новых философов: читал Бэкона, Декарта 186 , Вольфа 187 и других философов, нарочито полемизировала со Спинозою врассуждении о безбожии, опровергая его афеизм» 188 . Это знакомство его с философией на сочинениях его отразилось двояким образом соответственно двойственному характеру философии. С одной стороны, философия, пользуясь libertate cogitandi, в многих пунктах мировоззрения стала в противоречие с богословием и чрез это вызвала богословов на защиту подвергшихся нападению христианских истин. Отсюда исходит апологетическая деятельность Феофана, его оппозиционное отношение к философии. С другой стороны, новая философия заключала в себе элементы, которые, в своем дальнейшем развитии, могли служить к более глубокому обоснованию некоторых откровенных истин. Отсюда исходит положительное влияние философии на автора исследуемых трактатов, обнаружившееся в заимствовании им из оной некоторых элементов. Отрицательное влияние философии на Феофана замечается главным образом в III главе первого трактата – в доказательствах бытия Божия, и именно в раскрытии понятий о безусловной причине бытия и о разумной целесообразности природы. |
| Приведенный сведения о времени написания и издания рассматриваемых трактатов лежат в основе внешних свидетельств, имеющих значение для решения вопроса о подлинности их. При ближайшем рассмотрении этого вопроса оказывается, что ее для всех указанных трактатов есть ясные и точные данные для решения его. Только о подлинности трактата об происхождении Св. Духа мы имеем ясные свидетельства от издателя его Семенова-Руднева. В предисловии к готскому изданию этого трактата (озаглавленному словами: „lectori benevolo“) издатель говорит, что он всеми силами старался о том, чтобы „этот ученый труд вышел неповреждённым (integrum), чистим (purum) и не запятнанным никакими чуждыми ему недостаткам». «Я всеми силами старался“, говорит издатель, „о том, чтобы то, что некогда автор написал своею рукою (quod olim sua manu auctor scripsisset), предать печати с величайшею точностью. С такою тщательностью выполнил это, что даже те места, в которых он язвит иномыслящих более жестоко, чем может допустить наш более образованный и более изящный век, не только не уничтожил, но даже не смягчил, не изменив ни одного слова (vocula una alteraque aut resecata, aut inspersa)“. Таким образом, издатель имел под руками собственноручные записи 7 Феофана по данному трактату и старался напечатать со всевозможною точностью) этот труд, который, по суду его современников, стоял выше 8 всех других частей Феофановой системы. Изменения, допущенные издателем в трактате, по его собственному указанию (сделанному в предисловии), суть только следующие: 1) он исправлял отеческие места, приведенные Феофаном по старым изданиям отеческих творений, по новым, более верным изданиям оных 9 ; 2) написал 16-ю главу трактата, которая Феофаном была только „надписана“ (inscriptum erat), но не изложена (non pertractatuin) 10 ; 3) продолжил (continuare) историю спора, „написанную автором в значительной частя (magnam partem), но не доведенную до конца (nondum perfecta)» 11 ; 4) снабдил трактат примечаниями (notulae) 12 и 5) присоединил хронологический указатель (index chronologicus) авторов, писавших об исхождении Св. Духа как в пользу нашего понимания, так и в пользу понимания латинян 13 . – Из сказанного следует, что относительно трактата об |
| Ю. Самарин Деятельность Стефана Яворского и Феофана Прокоповича была так многостороння, труды их так многочисленны и важны, что с первого взгляда открывается возможность изучать их с разных точек зрения. Догматическое учение того и другого, изложенное в их ученых, богословских сочинениях, представляет богатый предмет для исследования. Их деятельность как Иерархов, их участие в управлении Церковью , тесно связанное с нашею политическою историею, заслуживает отдельного рассмотрения. Наконец, с точки зрения литературной, отстранив вопрос о содержании их сочинений, можно обратить исключительное внимание на форму, на образ изложения, на слог, на язык. В этом отношении, всего важнее их проповеди и торжественные слова. Полная характеристика Стефана Яворского и Феофана Прокоповича требует всех этих трудов. Разнообразные по содержанию, они представили бы нечто целое. Мы нашли бы в них внутреннее единство мысли, той мысли, которой служили и были постоянно верны Стефан Яворский и Феофан Прокопович . Эта мысль дает каждому из них то основное, коренное определение, которому подчиняются и из которого вытекают все прочие. Ее доказывают они в своих богословских трудах, ее прилагают к жизни в своей практической деятельности; наконец, она отражается в стиле их проповедей. Только в этом последнем ее проявлении мы будем ее изучать. Отстранив задачу о полной характеристике, ограничив свой предмет, мы старались обработать его в дух целого, так чтобы труд наш мог войти в полную характеристику и с нею согласоваться. И так, задача этой диссертации есть характеристика Стефана Яворского и Феофана Прокоповича , как проповедников. Идеи, составляющая содержание проповедей и торжественных слов, должны быть изучаемы отдельно; мы примем их, как данные, не будем ни поверять их, ни обсуживать; но постараемся определить характер изложения, слог, язык, вообще то, что составляет сущность проповеди . Прежде нежели мы приступим к нашему предмету, мы должны предварительно определить, что такое проповедь и чего должно от нее требовать. |
| До сих пор мы обсуждали трактаты Феофана о Боге в Себе Самом, стоя главным образом на почве произведений западноевропейской мысли, – на почве западной философии, социнианства, протестанства и римско-католичества; до сих пор мы смотрели на Феофана, как на европейского богослова, каковым он, действительено, прежде всего и является, – судили о нем с точки зрения тех явления западной мысли, которые по преимуществу влияли на его богословствование и по преимуществу определяли характер последнего. Но для полной оценки исследуемых трактатов этого недостаточно. Хотя Феофан, этот горячий поклонник западноевропейской науки, далеко не был славянофилом и довольно круто обращался со многим из того, что справедливо чествовал православный народ; тем не менее теоретически-научные потребности православного богословия он прекрасно понимал и из сознания их выходил в своих богословских трудах: он заимствовал лучшее из западного богословия для того, чтобы, внеся оное в отечественное богословие, возвысить последнее в научном отношении в интересах православия. Поэтому для полной оценки исследуемых трактатов существенно важно взглянуть на них с точки зрения отечественного богословия, сранвить их с предшествующим им и последующим за ними состояниями учения о Боге в Себе Самом в отечественном богословии. Для этого, конечно, нам нет нужды обозревать состояние учения о Боге в Себе Самом в нашем богословии, начиная с самого введения христианства в нашем отечестве; – а достаточно лишь обозреть состояние того учения со времени появления у нас первого наиболее полного научного богословского произведения – “Просветителя” Иосифа Волоцкого , т. е. с конца XV и начала XVI веков; из последуещего же за Феофаном времени нам следует сосредоточить свое внимание главным образом на состоянии данного учения в нашем богословии XVIII и начала XIX столетий, в каковой период по преимуществу сказалось влияние Феофанова богословствования. При таких условиях мы правильно и более или менее полно поймем значение рассматриваемых трактатов. |
|
|
