| Выявление особенностей почерка Н. Г. позволило установить его многочисленные автографы ( Š ev enko. 1964; Lilla. 1991; Фонкич. 1999; Cl é rigues. 2007). Среди них есть рукописи, полностью или по преимуществу написанные Н. Г. (Palat. gr. 129), и списки, в к-рых содержатся небольшие тексты (Monac. gr. 529. Fol. 246-254; Vat. gr. 2660. Fol. 1-2v, 19-34v) или отдельные пометы, сделанные им (Vat. gr. 303, 1365; Paris. gr. 1776, 2003; Laurent. Plut. 70.5). Кодекс Palat. gr. 129 представляет собой «записную книжку» Н. Г.- создававшуюся на протяжении неск. лет коллекцию выписок из античных авторов для личного пользования. В годы, когда Н. Г. заведовал б-кой мон-ря Хора в К-поле, через его руки прошли десятки книг. На сегодняшний день известны более 50 рукописей, в которые рукой Н. Г. внесены те или иные дополнения ( Bianconi. 2005; i dem. La «biblioteca». 2008; Idem. La controversia. 2008). Помимо научной литературы по арифметике, муз. теории, астрономии и зоологии ( Manolova. 2014. P. 27-49) Н. Г. изучал диалоги Платона (Vat. gr. 228; P é rez-Mart í n. 2004), «Римскую историю» Диона Кассия Кокцеяна (Marc. gr. 395; P é rez-Mart í n. 2015), «Жизнеописание Аполлония Тианского» Флавия Филострата ( Bianconi. La controversia. 2008. P. 340-343), сочинения Ксенофонта (Vat. Palat. gr. 140; Lond. Brit. Lib. Egerton. 2624), «Библиотеку» свт. Фотия I , патриарха К-польского (Vat. gr. 130. Fol. 1v), причем работал с лучшим кодексом сочинения Marc. gr. 450, сер. X в. ( Фонкич. 1999. С. 65, 71-72). Биография Н. Г. рано лишился отца, с 1299 г. его воспитывал дядя по материнской линии свт. Иоанн , митр. Ираклии Понтийской. Благодаря Иоанну Н. Г. познакомился с сочинениями Платона ( Laurent. 1935. Σ. 55). В возрасте ок. 20 лет Н. Г. переехал в К-поль, где изучал риторику и логику под руководством буд. патриарха К-польского Иоанна XIII Глики (1315-1319). В 1316 г. Н. Г. поступил в ученики к самому яркому интеллектуалу эпохи, великому логофету Феодору Метохиту , благодаря к-рому Н. Г. обрел глубокие познания в философии и астрономии. |
| Григория Паламы, и благодаря ему свт. Григорий последовал в затвор , –пишет прот. Иоанн (Мейендорф). Прп. Никодим Святогорец в следовании Святогорцам воспевает Феолипта как «преподобного», богоносного и «возвышенного». Речь идет о его высоком авторитете и великой духовности и достоинстве . Его биографом является Никифор Хумос. Сочинения святителя Феолипта вошли в состав « Добротолюбия » и в 143 том Patrologia Graeca . По свидетельству прот Иоанна ( Мейендорфа), Григория Паламу взял под свое покровительство сам император . Его мать, Кали, и сестры, Эпихарис и Феодоти, стали монахинями, как и его братья, Макарий и Феодосий, избравшие вслед за ним монашеское житие: «монашеское призвание св. Григория было подготовлено с детства набожностью его родителей, ежедневно общавшихся с монахами, поручавших их духовному руководству своих детей, как только они научились говорить ». Григорий получил хорошее образование в Константинопольском университете под руководством знаменитого богослова и философа Феодора Метохита, где он изучал философию: будучи всего лишь семнадцати лет, он произнес речь об Аристотеле во дворце в присутствии императора Андроника ΙΙ и многих мудрецов и изумил всех своих слушателей. Помимо аристотелевской философии Григорий окончил курс грамматики и риторики, рано посвятил он себя изучению Священного Писания, отцов Церкви и Синаксаря . Император, надеявшийся, что тот будет его советником, заняв место отца, понял, что потерял Григория. Как отмечает прот. Иоанн (Мейендорф), в возрасте двадцати лет Григорий ушел на Папикийскую гору, важный центр монашества, где дал отпор ранним массалианам, и далее удалился на Афон . В 20-летнем возрасте Палама принял монашество в Лавре св. Афанасия. На Святую Гору он прибыл вместе с двумя своими братьями. Сам он стал послушником у преп. Никодима Исихаста, подвизавшегося в келье Ватопедского монастыря и принял от него монашеский постриг . Первые годы своей монашеской жизни Григорий прожил на Афоне близ Ватопедского монастыря в строгом подвиге, посте, бдении и непрестанной молитве. |
| Два этих противоположных лагеря все еще были живы в византийском обществе в конце XIII в.; мало того, и те и другие находились на подъеме. Византийская традиция любителей греческой античности, среди которых было несколько выдающихся личностей, с одной стороны, и византийское монашество – с другой, вступили в период духовного возрождения как раз во время роста исихастского движения. Все это делало интеллектуальную жизнь того времени необычайно богатой. И исследователь византийской литературы, и историк византийского искусства, безусловно, живо интересуются той ролью, которую в предмете их исследований играют традиции Античности. Можно даже предположить, что здесь они касаются одной из существеннейших проблем византийской цивилизации и, вне всяких сомнений, могут помочь друг другу в понимании византийского наследия. Это верно, прежде всего, в отношении обозреваемого нами периода, поскольку определенное возрождение духа Античности является одной из характерных черт т. н. «палеологовского ренессанса». Однако следует отметить, что в первые десятилетия после того, как Константинополь был возвращен Михаилом VIII, в отношениях между гуманистами и монахами, между любителями античности и христианскими аскетами не было замечено никакого явного напряжения, хотя отголоски былых сражений, разумеется, не исчезли. Конец XIII и начало XIV столетия были периодом внешнего мира между двумя направлениями мысли, которые сосуществовали и даже, казалось, до известной степени обогащали друг друга. В обоих лагерях большинство стремилось к сближению позиций по основным для того времени вопросам, отрицая попутно «юнионистскую» политику Михаила VIII и экстремизм фанатичных арсенитов. Мир между византийскими интеллектуалами и духовными лидерами хронологически совпадает с восстановлением монастыря Хора Феодором Метохитом. Это явствует из более поздних документов, таких как «Похвальное слово Григорию Паламе », написанное его учеником патриархом Филофеем Коккиным, который подчеркивает, что в молодости исихастский богослов был учеником Феодора Метохита – особенно в то время, когда изучал Аристотеля 730 . |
| Максимальное значение для изучения богословского наследия патриарха Григория Кипрского в дореволюционное время имели труды русского патролога И.Е. Троицкого. Данный исследователь перевел на русский язык ряд текстов патриарха Григория, а также стал автором нескольких научных публикаций по данной теме. В числе публикаций И.Е. Троицкого по этой теме были переводы автобиографического сочинения патриарха и его письма императору Андронику II Палеологу В публикации историк в примечаниях говорит о некоторых деталях полемики Григория Кипрского и Иоанна Векка об исхождении Святого Духа в связи с Томосом Влахернского Собора 1285 г. с. 511, сноска 1]. И.Е. Троицким была написана серия статей, посвященных арсенитскому расколу XIII-XIV вв., в двух из которых дано подробное описание жизни и деятельности Григория Кипрского на основе сочинений византийских историков Георгия Пахимера и Никифора Григоры 25]. Автор описывает Собор 1283 г., осудивший Иоанна Векка с. 599-607]., и упоминает о присутствии на этом Соборе Григория Кипрского, будущего патриарха с. 599]. Подробно описываются события от избрания Григория патриархом Константинопольским до Влахерснкого Собора 1285 г. с. 615-645; 25, с. 1055-1063]. В работе И.Е. Троицкий уделяет большое внимание богословским спорам об исхождении Святого Духа, происходившим в период патриаршества Григория Кипрского. В центре рассмотрения данного вопроса находится Влахернский Собор 1285 г. Автор подробно описывает обстоятельства вызвавшие необходимость проведения этого Собора для повторного рассмотрения дела Иоанна Векка с. 1063-1065]. В статье подробно описан ход работы Собора с. 1065-1080]. Представлены активные участники Собора. С православной стороны участниками Собора являлись патриарх Константинопольский Григорий Кипрский, патриарх Александрийский Афанасий, великий логофет Феодор Музалон, великий хартофилакс Георгий Мосхамбар. Другая сторона была представлена бывшим патриархом Иоанном Векком, а также архидиаконами Константином Мелетиниотом и Георгием Метохитом. |
| Но насколько непрочен был внутренний мир, показала тяжелая болезнь, постигшая царя Андроника. Проявилась глухая борьба домов Палеолога и Кантакузина. По подписанному царем завещанию верховная власть переходила к беременной царице Анне Савойской и наследнику, если таковой будет, но регентство доставалось Кантакузину. Об Андронике Старшем и о царице-матери не было упомянуто. Объявлялась политическая амнистия, распространенная на старых врагов Андроника Младшего – на бывшего салоникского деспота Константина и на Метохита. Было ясно, что завещание – дело Кантакузина, вербовавшего себе политических друзей: Сиргиан был ранее освобожден по его же настоянию и назначен правителем Салоник, резиденции царицы-матери Ксении, армянки. Завещание вызвало движение среди врагов Кантакузина, особенно партии Андроника Старшего, и против покинутого всеми больного и ослепшего «царя и монаха Антония». Кантакузин принял крутые меры: градоначальник Синадин вынудил у него под угрозой смерти отречение от всяких видов на престол. Опаснее было движение в Салониках, где народ был приведен к присяге царице-матери и Сиргиану как регенту во имя будущего наследника и, очевидно, против Кантакузина. Больной царь был бессилен примирить дворы своей матери и Феодоры Палеологины, матери Кантакузина, и сам находился в руках последнего. Сам Кантакузин пишет в своей истории, что больной Андроник собирался отречься от престола. Но царь исцелен был водою Живоносного Источника Богоматери, константинопольской святыни. С тех пор Андроник имел Кантакузина в подозрении, но не мог предпринять шагов против лица, положение которого было так сильно и независимо. Кантакузину удалось расправиться, погубить в глазах царя опасного Сиргиана. Последний был обвинен в заговоре и вызван на суд в столицу, откуда он бежал к генуэзцам в Перу и далее на корабле в Албанию и ко двору сербского короля; там стал он настолько опасен, имея многих сторонников, что Андроник свозил провиант в дворец в своей столице, опасаясь мятежа, и лично отправился в Салоники, где ему удалось покончить с опасным, даровитым врагом: некто Сфранзи Палеолог, притворившись сторонником Сиргиана, заманил его в окрестности Салоник и убил, за что получил звание великого стратопедарха. |
| Обучение давалось Григорию легко. К семнадцати годам он уже готов был испытать свои силы в ежегодном диспуте, который происходил во дворце в собрании всех ученых мужей и под председательством самого императора. Обычно к такого рода собраниям юношей не допускали. Но Феодор Метохит настоял на том, чтобы Григорию дали слово. Ученые уступили авторитету и личной просьбе Феодора, не ожидая от юнца ничего интересного и нового. Каково же было их изумление, когда Григорий очень толково и быстро сумел объяснить один из сложнейших постулатов философа Аристотеля. Даже император заслушался. После того как Григорий Палама сел на место, слово взял его учитель и произнес такую речь: «И сам Аристотель, если бы он был здесь, не преминул бы удостоить эту речь похвалы». Все ожидали от юноши блистательной карьеры. Многие говорили о том, что он превзойдет своего знаменитого отца. Но, вопреки все ожиданиям, Григорий в 20 лет отправляется на остров Афон для принятия монашеского пострига. Люди не поняли его выбора и порицали за это, называли его недоучкой и неудачником. Сам же Григорий сказал об этом следующее: «Хорошо в молодости приобщаться к светской науке и словесности, но изощряться в них до зрелого возраста смешно и вредно для души». Период его подвига на Афоне был также сопряжен с обучением молитве и смирению у великих старцев святой горы, таких как Григорий Дрими и Григорий Синаит. От них он впервые услышал о практике умной и созерцательной молитвы. Это мистическое направление в христианстве называлось «Исихазм» (с древнегреческого «συχα» – «спокойствие, тишина, уединение»), оно не было чем-то новым, это было продолжение святоотеческого осмысления такого делания, как молитва. Через некоторое время уже обретший некоторый опыт в духовных делах, Григорий становится игуменом одного из монастырей на Афоне. Тогда же начинается его литературная деятельность. Он оставил после себя большое наследие, основу которого составляют проповеди и богословские труды. В то время, пока Григорий Палама отстаивал необходимость практики умной молитвы и среди мирян, на него обрушился шквал критики со стороны западных богословов и ученых мужей. Самыми непримиримыми его оппонентами стали – Варлаам Калабрийский и Акиндин. Они считали недопустим представить себе, чтобы Бог здесь на земле мог видимым образом открыться человеку. Григорий же утверждал обратное, что при правильном обращении к Богу и чистой жизни можно достичь соединения человеческого духа с Божественной энергией, которую он сравнивал с энергией Преображенного Бога на горе Фавор или с Неопалимой купиной Ветхого Завета. За свое учение и твердость исповедования Григорий претерпел многое. Сидел в тюрьме, подвергался пыткам, его сочинения, которые не смогли укрыть, были публично сожжены. Но правда всегда торжествует. Весной 1347 года Григорий Палама был освобожден из тюрьмы и поставлен на епископскую кафедру в городе Фессалоники. В городе по этому поводу устроили большой праздник. |
| Раздробление продолжалось и дальше. Во второй половине XIV века Константинополь с его ближайшими владениями был окружен землями, принадлежавшими уже туркам, и мог лишь с трудом поддерживать морем сношения с территориями, составлявшими пока еще часть Византии, а именно с Фессалоникой, Фессалией и Морейским деспотатом, которые жили поэтому порою почти независимой от центра жизнью, словно бы самостоятельные государственные образования. Формально единство империи обеспечивало только то обстоятельство, что во главе такого нового государственного образования стоял один из членов императорской семьи. Так, в конце XIV века Фессалоники получили в качестве деспота одного из сыновей Иоанна V. Морейский деспотат также управлялся сыновьями или братьями императора. Смуты и восстания В последнее столетие существования Византии поляризация общества на бедных и богатых достигла своего пика. Сельское хозяйство, прежде всегда составлявшее реальную основу экономического благополучия империи, пришло в упадок. Многие плодородные провинции были утрачены под натиском турок, остальные разорились из-за почти непрекращающихся гражданских войн и неразумных действий центра. Иоанн Кантакузин, писал, что упадок Пелопоннеса объясняется не вторжением турок или латинян, но внутренней борьбой, которая сделала из «Пелопоннеса б о льшую пустыню, чем Скифия». Разоренные крестьяне оказались во власти хозяев. И если сначала этими хозяевами – крупными землевладельцами – были греки, то после каталонских опустошений в начале XIV века и вторжений албанцев крупными земельными собственниками, например в Фессалии, стали албанцы. Будучи угнетены всемогущими хозяевами, деревенские жители испытывали большие бедствия. Крестьянство было разорено и озлоблено. Народные восстания и ненависть бедных к богатым раздирали не только провинции, но и основные города империи. Во время восстания 1328 года константинопольская толпа разорила прекрасный дворец Феодора Метохита. А в 1341 году поднялась целая революционная волна, сначала в Адрианополе, а потом и в других городах империи. |
| Среди приближенных и советников императора были ученые и писатели ( Никифор Хумн , Феодор Метохит и др.). В К-поле шло строительство, реставрация и роспись церквей и мон-рей. А. П. стал известен как покровитель наук и искусств. С кон. XIII в. императрица Ирина Монферратская долго и настойчиво пыталась убедить мужа разделить империю между ее 3 сыновьями, но А. П. категорически отказался сделать это, опасаясь распада гос-ва и междоусобных войн. В 1310 г. попавшая в немилость к императору Ирина бежала в Фессалонику, где и умерла в 1317 г. Однако предотвратить междоусобицу А. П. не удалось. Со смертью Михаила IX (12 окт. 1320) образовалась оппозиция старому императору во главе с внуком и соправителем А. П. Андроником III Палеологом . В 1321 г. Андроник III принудил деда отдать всю Фракию и часть Македонии под его самостоятельное правление. В 1325 г. он был коронован, а 24 мая 1328 г. вошел в К-поль. Длительное царствование А. П. закончилось. Ему было позволено остаться во дворце, но в янв. 1330 г., когда Андроник III тяжело болел, его друзья заставили престарелого императора удалиться в мон-рь, где он принял монашеское имя Антоний и через 2 года умер. Похоронен в мон-ре Липса. Ист.: Акрополит. Летопись; Никифор Григора. История; Пахимер. История; Joan. Cantacus. Historia. Vol. 1. P. 11f. Лит.: PLP. Fasc. 9, N 21436. S. 81-82 [там же см. лит.]; Успенский. История. Т. 3. C. 525-553; Диль Ш. Византийские портреты. М., 1994р. С. 370-378; Papadopulos A. Th. Versuch einer Genealogie der Palaiologen, 1259-1453. Speyer, 1938. N 58; Hunger H. Zur Humanität Kaiser Andronikos " II//ЗРВИ. 1963. К . 8/1. С. 149-152; Laurent V. Le serment de l " empereur Andronic II Paléologue au patriarche Athanase Ier, lors de sa seconde accession au trône œcumenique (sept. 1303)//REB. 1965. T. 23. P. 124-139; История Византии. Т. 3. С. 86-96, 123-129; Laiou A. Constantinople and the Latins: The Foreign Policy of Andronicus II. Camb., 1972; Κρρης Κ. Τ Βυζντιον κατ τν ο α. Τ. Α Η πρτη φσις το μφυλου πολμου κα πρτη συνδιαλλαγ τν δο Ανδρονκων (20.06.- φθινπωρον 1321) Εσωτερικ κα ξωτερικ προβλματα. Λευκωσα, 1982; Жуков К. А. Эгейские эмираты в XIV-XV вв. М., 1988. С. 19-27; Nicol D. The Last Centuries of Byzantium, 1261-1453. Camb., 1993. P. 91 f. П. И. Жаворонков Рубрики: Ключевые слова: |
| Столичного населения Андроник опасался настолько, что даже не повез в Константинополь тело отца; смерть его скрывал от матери до своего приезда. Патриарх Векк рассчитывал даже на благоволение нового монарха, не раз писавшего папе, при жизни отца, о своей преданности Римскому престолу. Он горько ошибался. Уния перестала быть политически нужной с крушением могущества Карла Анжуйского. Против нее было громадное большинство населения: и многочисленные среди масс сторонники еще при Михаиле скончавшегося патриарха Арсения, враждебные не только латинству, но отчасти и Палеологам; и сильная среди духовенства, более умеренная партия патриарха Иосифа, вытесненного Векком с патриаршего престола. Близко знакомый с делами историк Пахимер рисует неискренность, даже фальшь первых шагов Андроника, но в них видна слабость сына сильного отца, игрушка в руках общей реакции против ненавистной народу политики Михаила VIII. Руководителями Андроника оказались тетка Евлогия – та самая властолюбивая сестра Михаила, которая хотела быть на первых порах нимфою Эгерией своего брата, но стала во главе его внутренних врагов, эмигрантка, призывавшая египетского султана против брата и на помощь православию; и рядом с Евлогией – логофет Феодор Музалон из той знаменитой семьи, которая была вознесена на высоту могущества Феодором Ласкарем и жестоко пострадала от Михаила Палеолога, и лично этот представитель аристократической оппозиции подвергся истязанию при Михаиле за отказ ехать к папе 60 . При таких советниках резкая реакция не замедлила сказаться и при дворе, несмотря на всю осторожность Андроника. О Михаиле говорили как об еретике. Евлогия запретила молиться о нем его вдове, царице Феодоре, и та обратилась за разрешением к патриарху, притом не к Векку, но к прежнему, Иосифу, жившему пока на покое. Двор игнорировал Векка. На Рождество отменили богослужения во дворце и в св. Софии, чтобы не поминать Векка. Духовенство открыто требовало заменить Векка Иосифом, проклясть унию, наложить запрещение на униатский клир св. Софии, освятить вновь храмы, оскверненные униатами. Выдвинулись изувеченные Михаилом защитники православия, монахи Галактион и Лазарь, назвавший Михаила в лицо вторым Юлианом. Андроник не решился насильственно удалить Векка и под рукой советовал ему уйти. Прямодушный Векк не стал дожидаться и удалился в столичный монастырь Панахранты. Полумертвого от болезни Иосифа с торжеством возвратили на патриарший престол. Слепой Галактион окропил св. водою все углы и самые иконы в Софии среди ликования народа. Начались преследования униатов, но в мягких формах. Так, архидиаконам Мелитиниоту и Метохиту, ездившим к папе, запретили служение навсегда, а клиру св. Софии – на несколько недель. |
| Храм, стены которого полностью выложены мозаикой, — мечта всех церковных художников-монументалистов. В истории культуры таких памятников сохранилось немного. Их можно буквально пересчитать по пальцам. Объясняется это трудоемкостью и сложностью процесса выкладки мозаики, высокой стоимостью мозаичных работ. Покровский храм ждет своих спонсоров и меценатов, чье имя войдет в историю, как, например, имя византийского придворного деятеля Феодора Метохита, без активной благотворительной и организаторской деятельности которого не существовали бы столь высокого уровня мозаики и фрески монастыря Хора в Константинополе. Для мозаичных работ в верхнем храме (а их фронт поистине огромен) приглашены специалисты высочайшего уровня. Достаточно сказать лишь, что его предполагается украсить величественным образом Христа Пантократора (Вседержителя) из собора Преображения сицилийского города Чефалу (1148 г.), созданный приглашенными византийскими мастерами. Этот образ XII столетия принадлежит к лучшим произведениям византийской мозаической школы и является одним из самых прекрасных изображений Господа Иисуса в христианском монументальном искусстве. Пальцы правой руки Спасителя сложены для благословения, в левой руке Он держит Евангелие, открытое на стихе: «Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни» (Ин. 8:12). Совершенно очевидно, что новая жемчужина церковного зодчества сможет воссиять во всей красе лишь благодаря общим усилиям неравнодушных людей. В настоящее время, внутреннее пространство верхнего, Покровского, храма еще полностью в строительных лесах. Но, несмотря на это, в нем иногда проводятся торжественные богослужения. Доброй традицией стала соборная молитва прихожан и духовенства нового храма перед началом всех значимых этапов строительных работ. Покровский храм задуман как многофункциональный духовно-просветительский центр. Поэтому в его цокольном этаже предусмотрены помещения для воскресной школы, конференц-зала, книжной лавки. Однако и здесь основная часть — это тоже храм, о котором необходимо рассказать отдельно. |
|
|
