| «21 июня 1942 года из Инкерманских штолен мы прибыли в городок на 35-й батарее. Здесь же расположили раненых. Тяжелый немецкий снаряд ударил в домик медсанбата. Из личного состава было убито 52 человека. Погибло много раненых. Тяжелый немецкий снаряд ударил в домик медсанбата. Из личного состава было убито 52 человека. Погибло много раненых Когда ударил снаряд, врач Л.М. Домрачева спала после тяжелого дежурства. Осколки попали ей в лицо, руки, ноги. Узнав о случившемся, главный хирург Приморской армии профессор В.С. Кофман отвез ее, находившуюся в шоковом состоянии, в морской госпиталь, а через четыре дня ее эвакуировали. Тяжелораненых перенесли в подвал. Здесь же у медсестры Кононовой родился ребенок. Мать была измучена пережитым и все же сияла от счастья. После обсуждения мальчика назвали Севаславом – в честь города, который мы защищали. Малыш и его мама были отправлены последним самолетом на Большую землю» . Главный хирург Приморской армии В.С. Кофман Следует добавить, какой ценой были спасены маленький Севаслав и его мать. Место им уступил главный хирург Приморской армии В.С. Кофман, который сам подлежал эвакуации. Он отказался и отправил вместо себя Кононову с сыном, а сам остался со своими подчиненными, чтобы разделить их горькую участь. Он был расстрелян фашистами 3 июля 1942 года вместе с врачами и ранеными… Действительно, «нет большей любви, чем кто положит душу свою за други своя». Существует еще одна ложь относительно того, что будто бы все раненые были брошены на произвол судьбы и не эвакуировались в июне-июле 1942 года из Севастополя. Да, действительно, возможности эвакуации резко сузились после того, как были потоплены санитарные суда «Сванетия», «Грузия», «Абхазия», «Молдавия», «Крым», «Чехов», «Украина» и «Белосток». Эвакуация шла через надводные боевые корабли, такие как «Артем», «Молотов». Затем, когда над Черным морем усилился немецкий воздушный террор, в самом конце июня – начале июля она шла подводными лодками и транспортными самолетами «Дуглас». По признанию начальника медико-санитарной службы Д. Соколовского, эвакуация была весьма нерегулярной. В последние дни обороны Севастополя она шла на катерах и подручных средствах – шхунах, лодках, плотах. |
| В 1750 г. ректором семинарии становится иеромонах Иоасаф Миткевич. Он возобновил курс богословия, который преподавал сам. Через четыре года, 15 июля 1754 г., Тимофей Савельевич Соколовский закончил курс обучения и оставлен при семинарии учителем риторики 61 . За весь четырнадцатилетний период пребывания в семинарии Тимофей, как замечает один из ученых его жизнеописателей митрополит Евгений (Болховитинов) , “всегда (был) в числе учеников, наипаче преуспевавших” 62 . В ведомости за 1747 год “о учениках школы греческой, кто как с них выучился и с какой школы”, ученик “школы философии” Тимофей Савельев отмечен: “изрядно выучился”, а в разрядном списке успевающих он значился под 5 63 . Об усердии и стремлении Тимофея к знаниям свидетельствует тот факт, что изучению греческого языка, необязательного предмета в числе семинарских наук, он посвящал свободные часы, посещая вторично после двухгодичного изучения риторический и философский курсы (1744–1749). Архиепископ Стефан, назначая Тимофея Соколовского учителем греческого языка, отметил в нем “как в ученическом, так и в учительском звании прилежное рачение, также и добропорядочное житие” 64 . Насколько искусным оказался Тимофей Соколовский в знании греческого языка, можно судить по следующим обстоятельствам: во-первых, Тимофей одновременно совмещал обязанности ученика и учителя, а во-вторых, он довольно быстро подготовил себе преемника по семинарской кафедре, своего ученика Феодора Сотского, который впоследствии стал видным официальным переводчиком с греческого языка при Св. Синоде 65 . Прекрасному знанию греческого языка, глубокому пониманию Священного Писания , всестороннему знакомству с святоотеческой письменностью – всеми этими сокровищами святитель Тихон обязан исключительно своему пребыванию в семинарии. По мере развития духовных сил перед Тимофеем, терпеливым и трудолюбивым, постепенно открывалась вся глубина тогдашнего богословского образования. Трудолюбие и терпение, эти христианские добродетели русской души, были неотъемлемыми чертами святителя Тихона еще в раннем детстве. В школе же, под влиянием благоприятных условий, они стали господствующими качествами его личности. Хотя в его время, даже “в самой семинарии, воспитавшей святителя, преобладала над всем схоластическая ученость, когда между словом и делом, между мыслило и действительностью не было ничего почти общего, когда о многом и очень хорошо говорили, но очень мало или же совсем ничего не делали” 66 , святитель умел стать выше этого. Он постепенно возвышался, умудрялся и обогащался духовыми познаниями, и поэтому ему были совершенно чужды схоластика, расхождение слова и дела. |
| Раз зачисливши известное место и определивши на него избранного кандидата под известными условиями, преосв. Макарий следил за тем, чтобы добровольно принявшие на себя эти условия исполняли их, и потому таких лиц он не перемещал на другие места. Так, на прошении двух диаконов, состоявших на дьячковских вакансиях, о переводе их одного на место другого преосв. Макарий 17 февраля 1867 года положил такую резолюцию: «отказать: так как один из просителей должен исполнить обязательство по отношению к своему отцу» 1006 . На прошении диаконов села Водолаги волковского уезда Павла Антоновича и г. Белополья сумского уезда Василия Фаворова о переводе их одного на место другого преосв. Макарий 5 июня 1863 года положил следующую резолюцию: «Отказать. Обязать выполнять на своём месте принятые им на себя условия» 1007 . Вообще преосв. Макарий в Харькове весьма широко пользовался предоставленным ему правом зачисления мест, как средством обеспечения духовных сирот и престарелых членов духовенства. Некоторые из среды харьковского духовенства были недовольны этим. Один из священников Харьковской епархии позволил себе даже печатно высказаться против такого порядка в статье: «О зачислении вакантных священно-служительских мест за сиротствующими девицами духовного звания» 1008 , – размещенной в одном из харьковских духовных журналов. В заключении своей статьи автор говорил следующее: «кто не признает после всего сказанного нами, что зачисление священнических вакансий за сиротствующими девицами – прямое зло и само в себе, и в своих последствиях зло, которое давно уже следовало бы искоренить? Правда, оно маскируется у нас благою целью возможного обеспечения сирот духовного звания, но мы ясно видели и то, насколько достигается эта цель. При том же справедливо ли оправдывать недоброе дело доброю целью? Законно ли бремя обеспечения сиротствующего духовенства возлагать не на всех, а на нескольких только священно-церковно-служителей? Чем заслужили эти несчастные такое неудобоносимое для себя иго?!» Преосв. Макарий справедливо видел в этой статье обиду себе и резолюцией от 20 августа 1864 года обращал внимание консистории «на статью священника Соколовского, напечатанную в июльской книжке журнала «Духовный Вестник», особенно на стр. 273, где порицалось все епархиальное начальство». Консистория требовала объяснения от автора, цензора и редактора журнала. Первый объяснил, что он не имел в виду собственно харьковского епархиального начальства, а цензор и редактор оправдывались тем, что в означенной статье они не видели нарушения цензурных правил. Консистория сначала было распорядилась приостановить рассылку следующей книжки журнала, но потом, по предложению преосв. Макария, ограничилась одним только замечанием прот. Добротворскому 1009 . |
| Ожидая деревянного храма из Москвы, мы должны были приготовить для него каменный фундамент. Прибыв на подаренное нам крестьянами место с епархальным архитектором В. X. Немкиным, мы не нашли на нем ни шалаша для рабочих, ни хлеба для них, ни даже по близости воды; только железнодорожная сторожевая будка указывала, что тут есть люди, да в долине, против места крушения поезда был виден деревянный крест, огороженный решеткой, поставленный над могилой убиенных при крушении поезда царских служителей 46 , свидетельствовал о совершившемся страшном событии. Тут опять пришел нам на помощь о. Павел Тимофеев: он нашел в своем селе хлебопеков и доставил необходимые продукты для привезенных нами плотников и материал для барака. С помощью священника сл. Мерефы о. Евлампия Соколовского он приискал в ближайших заводах, по сходной цене, кирпич для фундамента, устроил так называемую „помочь” от крестьян соседних деревень, которые, по усердию к делу начатому для Царя , в три дня перевезли 70 тысяч кирпича. Разбиты канавы для фундамента; вскоре прибыли из Харькова каменщики и, после молебна, принялись за работу. В конце Мая фундамент был окончен, а в начале Июня стали прибывать из Москвы вагоны с частями храма. Управлявший в то время Курско-Харьково- Азовской железной дорогой Иосиф Игнатьевич Богданович выразил живейшее участие к начатому делу и предложил нам с своей стороны возможную помощь. Он распоряжался препровождением вагонов с материалом на место постройки, разрешил железнодорожной артели производить разгрузку вагонов, и нельзя было без удовольствия видеть с каким усердием артельщики , для Царя, производили эту работу. Однажды г. Богданович дает мне знать, что в таком-то часу прибудет шесть вагонов с материалом на место постройки; времени для разгрузки дается только два часа; в случае неуспеха вагоны будут увезены на соседнюю станцию. Главным распорядителем по разгрузке вагонов был москвич Иван Федорович Бобков, помощник артельного старосты М. М. Букина. К нему я обращался со всеми просьбами по разгрузке и всегда с успехом. И на этот раз посылаю сказать ему о встретившемся, по краткости данного срока, затруднении в разгрузке. Он отвечает: „Разгрузим; сейчас отправляются на место сто человек артельщиков», и разгрузили шесть вагонов с бревнами. И замечательно, что, работая с та ким усердием, артельщики не взяли от меня на так называемый „чай» ни одного гривенника, потому что, по словам их, все делалось для Царя: они считали стыдом для себя брать какую-нибудь благодарность за свои труды для Него. |
| Низшие клирики тем менее разбирались в том, что происходило. Поначалу была надежда найти опору в Церковноприходском совете, но и она, к сожалению, не оправдалась. Он организовался на основании постановления Московского Церковного Собора, допускавшего участие мирян в управлении церковными делами. В состав его вошли (за немногими исключениями) бывшие сановники, генералы, чиновная интеллигенция — люди народной массе далекие, а по политической окраске почти все одинаковые — крайне правые. Когда в «Последних Новостях» появился рассказ Минцлова «Тайна», в котором разработана тема об Иуде–предателе в Евангельской трагедии, небезызвестная в богословии, в Церковном совете поднялась буря, — и члена Совета, бывшего члена Государственной думы (кадета) И.П.Демидова, помощника редактора «Последних Новостей», исключили как левого из состава Совета большинством голосов против одного — д–ра И.И.Манухина, выступившего с особым мнением в защиту Демидова и вскоре из протеста покинувшего Приходский совет. Мои усилия поднять в Совете интерес к более интенсивной церковноприходской жизни, к запросам церковного народа ни к чему не привели. В заседаниях обсуждали бесплодные вопросы. Товарищ Председателя граф В.Н.Коковцов отозвался о занятиях Совета не без иронии: «Наш Совет интересуют только два вопроса: о сторожах и о гробах» [ ]. Сюда же надо присоединить споры, тянувшиеся месяцами, о выселении из церковного дома озлобленного, а потом запрещенного, бывшего военного протоиерея священника Соколовского, о регенте Огородникове, о псаломщиках… Сколько речей, пикировок, жарких прений по поводу мелочей! Вскоре я убедился, что в отношении духовной организации церковного народа на Совет рассчитывать нечего. Оставалось еще Приходское собрание, созывавшееся периодически. В зал вливалась «улица» — случайные люди, понятия не имевшие не только о церковном настроении, о церковной работе, но и об общественной дисциплине. Речи и дебаты превращались в болтовню о дрязгах, о кляузах, являли борьбу мелких самолюбий и злобных страстей. |
| Но 16 мая скоропостижно скончался его старший брат, профессор-ориенталист Платон Михайлович; это семейное горе страшно потрясло Б. М., немедленно возвратившегося в Петербург и хотя в конце мая он снова уехал в Погулянку в сопровождении младшего брата, но там стал уже чувствовать себя хуже и хуже. 10 июня он был перевезен своим братом в Ригу в специальную лечебницу доктора Кизерицкого для нервных больных, в которой пробыл до половины июля, когда перемещен был в другую лечебницу, там же Соколовского. В это время он уже почти не владел ногами, но врачи все еще утверждали, что это не органическое, a нерво-функциональное расстройство. В течение лета 1906 г. во время болезни оя дважды приобщался св. Таин. Только во второй половине июля явилось подозрение о каком-то органическом поражении, и на консилиуме с участием хирурга была констатирована опухоль около прямой кишки. Решено было оперировать в предположении, что это гнойный нарыв, хотя, увы, быть может и туберкулезный. Для операции Б. М. был перемещен в конце июля в хирургическую лечебницу д-ра Клемма в Риге. Опухоль быстро росла. Обнадеженный новым заключением врачей, в силу которого следовало предпринять новый, более энергичный метод лечения, после долговременного утомительного и бесплодного пользования водолечением и электричеством, Б. М. просил ускорить операцию. Она была сделана 1-го августа утром. Оказалось, что опухоль – есть студенистая саркома, первоначально образовавшаяся на внутренней поверхности крестцовой кости и медленно разроставшаяся в полости таза. У истощенного 11 месячной мучительной болезнью организма не достало сил для борьбы со смертью . Не пробуждаясь от наркоза, по окончааии тщательно сделанной операции Б. M. скончался. Основательный ученый Б. М. был редким человеком и убежденным общественным деятелем. Вместе с разносторонними недюжинными способностями, с самого детства Б. М. обладал нежной и впечатлительной душою. Рассказывают, что однажды, гуляя с родными в возрасте лет восьми, он услышал разговор о возможном когда-нибудь падении земли на солнце, вследствие предполагаемого движения ее около него по спиральной линии. |
| К числу таких преступлений относились: а) тайное убийство, предполагаемое умышленным, и б) необнаруженная (в смысле не отыскания преступника) кража предметов, связанных с поземельною собственностью (мед из борти, зверь и птица из сети), когда следы воровства приводили к земле общины, или же были найдены на её территории следы кражи (Карам. сп. 80, 88). В этих случаях вервь должна была уплачивать (с рассрочкою) «виру» (пеню), а следовательно считалась обязанной содействовать обнаружению преступлений; причем следует заметить, что эта вира платилась и за убийство «огнищанина», «княжа мужа» и за простолюдина (Троиц. сп. 3, Карам. сп. 3). Другое постановление «Правды» еще более указывает на дух сотоварищества, развитой в наших древних общинах. Это постановление относилось до уплаты общей («дикой») виры целою вервью (по круговой поруке), если убийца совершил преступление непредумышленно (на пиру, в ссоре, в драке) и, как член общины, ранее вложился (по желанию) в сотоварищество по уплате в таких случаях виры. Головничество, т. е. вознаграждение родственникам убитого, выплачивал один преступник. Также надлежать заметить правило, по которому содержание вирника (сборщика податей) лежало на общине, пока эта пеня не была уплачена вервью; «Рус. Прав.» по Академ. сп. 18, 19; Карамз. сп. 3, 4, 5, 6, 7, 8; Троиц. сп. 3, 4, 5, 6, 7, 8 (Срав. Соколовского, Очер. ист. сельск. общ., стр. 127 – 130; Соловьева, Ист. России, т. I, 228; Калачева, Рус. Прав. 181, 185, 186, 187, 210, 217). Мы здесь вкратце напомним еще, что община призывалась во свидетельство совершения каждого гражданского акта; при совершении купли-продажи, договора о займе, договора о процентах – требовалось присутствие свидетелей, которые в то же время были и судьями относительно гражданской сделки (Акад. сп. 14, Карам. сп. 33, 36, 47, 119). Мир общинный (Академ. сп. 12) выбирал для своих административно-полицейских надобностей особых старост (Академ. сп. 22). См. о назначении общественною властью опекуна (Карамз. сп. 111 и 115). |
| 24 апреля 1945 года войска 1-го Белорусского фронта соединились с войсками 1-го Украинского фронта в восточной части Берлина. Таким образом, закончено окружение Франкфуртско-губенской группировки противника. 25 апреля 1945 года на восточном берегу Эльбы войска 1-го Украинского фронта встретились с войсками 1-й Армии США. В результате этой встречи войск союзников остатки вооружённых сил фашистской Германии были расколоты на две части – северную и южную. Это историческое событие было отмечено приказом Верховного Главкома и салютом в Москве. 27 апреля Сталин обратился к бойцам и командирам Красной Армии по радио: «Наша задача и наш долг – добить врага, принудить его сложить оружие и безоговорочно капитулировать. Эту задачу перед нашим народом и перед всеми свободолюбивыми народами Красная Армия выполнит до конца». 30 апреля в 14:25 войсками 3-й Ударной армии и 1-го Белорусского фронта была взята основная часть здания рейхстага. А через час Жукову сообщили, что разведчики Егоров и Кантария водрузили над рейхстагом Красное знамя. В 3 часа50 минут 1-го мая на командный пункт 8-й гвардейской армии был доставлен начальник генштаба германских сухопутных войск генерал Кребс. Он заявил, что уполномочен установить непосредственный контакт с Верховным командованием Красной Армии для проведения переговоров о перемирии. В 4 часа утра генерал В. Чуйков доложил об этом маршалу Жукову, а также сообщил, что Гитлер покончил жизнь самоубийством 30-го апреля. «Жуков тут же позвонил Сталину. Сталин ответил: ‘’Доигрался подлец. Жаль, что не удалось взять его живым. Где труп Гитлера?’’ ‘’По сообщению генерала Кребса, труп Гитлера сожгли на костре ‘’, - ответил Жуков. ‘’Передайте Соколовскому, - сказал Верховный, - никаких переговоров, кроме безоговорочной капитуляции, ни с Кребсом, ни с другими генералами не вести ‘’» (Ю. Емельянов «Сталин. Генералиссимус Великой Победы»). Провал манёвров Кребса привёл к тому, что в тот же день он, а также Геббельс вместе со своей семьёй покончили жизнь самоубийством. |
| Но что это за механические условия Кцольбе не определяет, а так как с другой стороны для образования из чувственных восприятий внутренних представлений нужно только сознание чувственных восприятий, то, очевидно, дальнейший путь чувственного восприятия от «с» до «Е» лишний, а первый его физиологический путь от «а» до »b», по свидетельству самого Кцольбе, не может объяснить акт превращения чувственного восприятия в представление. Следовательно, чисто физиологическим путем нельзя объяснить процесс образования представлений из чувственных восприятий. Нелепость подобного наглядного объяснения, или физиологического анализа психических явлений, хорошо оттенена Мейером, который говорит: «я не нахожу никакого смысла в этом способе наглядного объяснения, так как вообще нелепо говорить о наглядных понятиях вместо рассудочных. Наглядное понятие для меня есть слово, с которым решительно нельзя соединить никакой мысли». – Из физиологов материалистов в России мы указали на Сеченова, Соколовского и Зеленского. По мнению Сеченова, всякая психическая деятельность может быть сведена в конце концов на мозговой рефлекс. Но каждый рефлекс состоит из трех частей: а) возбуждения чувствовательного (центростремительного) нерва, б) состояния этого нерва и с) возбуждения двигательного (центробежного) нерва и вызванного им движения соответствующей мышцы или группы мышц. Отсюда всякое душевное явление слагается из трех частей, которые Сеченов называет: началом, серединою и концом мозгового рефлекса. Но рефлекс, т. е. соединение возбуждения чувствовательных и двигательных нервных трубок, может, по свидетельству знаменитого Венского физиолога – Карла Людвига, являться и без ощущения, – отсюда неверно положение Сеченова, что всякая психическая деятельность может быть сведена на мозговой рефлекс, или как говорит Карл Людвиг: «в силу сказанного неверно то положение, что будто бы физиологическое соединение действий нервных трубок в головном и спинном мозгах есть условие ощущения». Следовательно, Сеченов не прав, даже и с физиологической точки зрения. |
| Я откинулась на спинку кресла и сложила руки на животе, как Наполеон. – При коммунистах, конечно, было понятнее. Все хорошее существовало вопреки им. Мне кажется, что, сейчас, скорее всего, не вопреки, не благодаря, а именно БЕЗ НИХ. Может быть, в этом и есть их главная заслуга. В кафе вошла группа молодых людей; было видно, что это именно группа – человек десять-двенадцать, они быстро и бесшумно сдвинули столики, сели вокруг, заказали кофе, пирожные; белокурая молодая дама хлопотала вокруг них – то ли воспитатель, то ли сопровождающий, то ли начальница. Наш разговор стал прерываться паузами. Повернувшись к соседнему столику, Наталия заметила: – Что-то странное в этих ребятах, не могу понять, кто они. Джинсы, свитера; короткие стрижки; мальчики – в очечках, девочки – с хвостиками… – У них необычные лица. Посмотри на мальчика с краю. Я взглянула на ясные, спокойные лица молодых людей. Пожала печами: – Наташа, они неожиданно выросли и оказались другие. Белокурая дама, прилаживая фотоаппарат, пододвинулась почти вплотную к нам, и я спросила, чуть лукавя: – Мы поспорили с подругой. Ваши подопечные – старшеклассники или первокурсники? Молодые люди загудели: – Да мы вообще-то на третьем курсе все. Милая дама словоохотливо объяснила, что это – студенты института туризма. Она продолжала рассказывать, а мы рассматривали веселые молодые лица и думали, чем же они особенны. Интеллигентные, невозмутимые, внимательные. Что-то неуловимо знакомое вставало в памяти и искало подходящее слово. Мы расплатились и, ныряя между неторопливыми посетителями, пробежались мимо отдела РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ, чтобы полюбоваться, как стоят на полке, осененные этими великими словами, романы Наталии Соколовской. Тяжелая, латунно-стеклянная дверь выпустила нас под дождь. Невский проспект, блистательный и мокрый, лежал перед нами, огражденный колоннами Казанского, как копьями архистратига. – Я узнала их, Наташа! Это – лица с черно-белых дагерротипов. Гимназисты, кадеты, юнкера. Это они, они возвращаются к нам. Время пришло, да и место подходящее! |
|
|
