| Прп. Серапион Спасо-Елеазаровский. Литография. XIX в. В Дерпте было даже две церкви: одна для новгородцев, другая для псковичей. Русский конец был, по-видимому, обширным. Здесь в 90-х гг. XIV в. в семье благочестивых родителей, которые, по всей вероятности, принадлежали к приходу этой церкви, родился преподобный Серапион Спасо-Елеазаровский. Вот что рассказано в житии святого о его пребывании в этом городе: «Много приходилось переносить православным жителям от немцев-латинян, желавших привлечь их к своей вере. Там, где не имела успеха лесть, пускались в ход угрозы, принуждения и даже побои. Боясь преследований и мучений, некоторые из православных отступали в латинство, другие, желая сохранить отеческую веру, переселялись из Юрьева в пределы Русской земли. Но преподобный Серапион не обращал внимания на угрозы иноверцев и явился пламенным исповедником святой веры, ревностным обличителем латинян. Хорошо зная слово Божие и творения святых отцов, преподобный часто вступал в споры с латинянами и побеждал их, обличая в неправоте веры, в отступлении от древних святых уставов Вселенской Церкви... Когда преподобному Серапиону было около 35 лет от роду, он принужден был оставить родной город, т. к. немцы, грозившие ему тяжкими побоями, решили в конце концов насильно привлечь его к своей вере. Он переселился в Псковскую область, в пустыню при речке Толве» . Крепость Ивангорода. 1492. Фотография. Кон. XIX — нач. ХХ в. В 1392 г. по договору с Дерптским епископом русские купцы из Новгорода и Пскова получили «чистый путь» через все его земли. В 1421 г. аналогичный пункт был включен в договор с Ливонским орденом. По договорам 1463 и 1474 гг. русская община являлась самоуправляющейся организацией с главным храмом во имя святого Георгия. Много русских проживало на русском конце города и в поселке на восточном берегу Эмбаха. Как сообщает летопись, летом 1501 г. в Дерпте было заключено в тюрьму свыше 200 русских купцов, что свидетельствует о количестве русского населения, состоявшего в основном из рыбаков и огородников, продававших лук, капусту и другие овощи. |
| п. Чувствуется, что это не просто обычный фигуральный прием летописца, а это есть истинная скорбь души, болеющей о современных недугах церкви и церковной жизни. Восточную церковь тогда возмущали – горделивое отношение Запада, вызывавшее раскол, и догматические там нововведения как учение об исхождении Св. Духа и от Сына… Все это было отчасти сглажено и несколько прекращено Константинопольским собором при патриархе Антонии и папе Иоанне IX – в самом начале X века (900–901 г.). 8 Следовательно, Феофан, молясь о прекращении церковных ненормальностей, писал свой труд до этого собора. Во-вторых, житие ценно тем, что оно писано непосредственным свидетелем значительного периода жизни и деятельности преподобного Иосифа. В своем сочинении Феофан указывает, что он учился у преподобного Иосифа с детства (παιδθεν) 9 , что он был им пострижен 10 и под его руководством проходил школу монашеской жизни, был самым близким и любимым его учеником, так что преподобный Иосиф перед своей смертью без колебания избрал его себе преемником в монастыре и как такового представил патриарху Фотию. 11 Вероятнее всего, что Феофан пришел к Преподобному, когда он основал уже свой монастырь около храма Иоанна Златоустог о, и, следовательно, за исключением времени изгнания преподобного Иосифа в Херсон, все время был с ним и мог хорошо знать Преподобного на протяжении значительного периода по непосредственному наблюдению; 12 то же, чему он не был сам свидетель, он мог узнать от других, как он заявляет в первой главе своего труда. 13 О своем сочинении Феофан думает очень скромно; труд – без достоинств (παρ ξαν) и писан спешно (σχεδασται). 14 Последнее отчасти можно наблюдать и в самом тексте; автор нередко, вместо подробного изложения какого-либо события или описания подвига или характера Преподобного, заявляет о своем стремлении – сказать кратко или сократить то, что растянуто на протяжении долгого времени. 15 Очень возможно, что благодаря этой спешности он многое мог опустить совсем, многое только наметить. |
| Профессора Рыбакова, основателя Вологодского филиала ВХНРЦ им. И. Э. Грабаря, спросили, есть ли у него любимая икона – такая, с которой у него связаны особые воспоминания. Да, такая икона есть: это – чудотворная икона Богородицы «Одигитрия» («Путеводительница») из Устюжны. Над ее восстановлением Рыбаков трудился около десяти лет. Когда работа была завершена, икона вернулась в иконостас храма в Устюжне. Но в 1994- м году она была украдена. Обнаружил икону англичанин, коллекционер Ричард Темпл. Он повел себя, как настоящий джентльмен: узнав, что икона краденная, Темпл связался с Вологодским музеем, и вернул ее в Россию, несмотря на то, что заплатил за нее около 200 тысяч фунтов: честь выше денег! Уже потом президент Путин передал эту икону ныне покойному Патриарху Алексию Второму, и теперь она находится в храме Христа Спасителя в Москве. «Я часто бываю там, - сказал Александр Александрович, - и, видя людей, молящихся перед «Одигитрией», считаю, что это великая честь – быть реставратором». Важным окажется знакомство и с иконой Спаса Всемилостивого. Она была написана вологодским иконописцем за одну ночь во время памятного страшного мора, который обрушился на Вологодскую землю в XVII-м веке. Тогда же был построен и знаменитый собор Спаса Обыденного. Как повествует летопись, моровое поветрие тогда прекратилось. Потомки вологжан, жившие в ХХ-м веке, отнюдь не были благодарными: икона затерялась в годы революционной смуты, а сам собор был разрушен танками в сентябре 1972-го года, когда руководителем Вологодской области был товарищ Дрыгин (видимо, за эти «заслуги» его именем почитатели назвали площадь в областном центре?) Вместе с тем, у реставраторов есть и другие трудности, помимо низкой музейной зарплаты. Одна из них – нехватка молодых специалистов. Здесь сказывается и пресловутая коммерционализация искусства, когда, как почему-то принято считать, молодых интересует, прежде всего, тот самый «вкус зелени»: «А что мне за это будет?» С другой стороны, как сказала Н. В. Смирнова, нынешний руководитель Вологодского филиала ВХРНЦ, «те молодые специалисты, которые все-таки приходят к нам, работают за идею, они – своего рода подвижники. Зарплата, разумеется, оставляет желать лучшего (и много лучшего), но здесь, в кругу преданных своему делу реставраторов, человек приобретает как высокие профессиональные навыки, так и те идеи, за которые ему никогда не будет стыдно». |
| В 1480 г. магистр Бернард фон-дер-Борх, собрав со всей Ливонии до 100 000 воинов, осадил Изборск. Крепость не взяли ни стенобитные орудия, ни пушки. Потерпев первую неудачу, магистр двинулся к Пскову, где был разбит. Внутри крепости находится собор свт. Николая, возведённый тогда же, когда и новая крепость, но не раз перестроенный. Уже в 1341 г. Изборск по имени главного храма именуется в летописи «домом святого Николы». У наружной кромки рва старого города – древние могилы под каменными крестами XIV-XVI вв. На одном из таких крестов написано: «Лета 7000 миром поставлен крест на рабе Божии на Степане»; полагают, что он пал в битве с ливонцами в 1480 г. У старого городища в XIV или XV в. изборяне поставили двухметровый каменный крест со славянской надписью «Царь Славы, Иисус Христос, Ника». Теперь этот крест называют Труворовым. С кургана Труворова городища открывается прекрасный вид на Городищенское и Мальское озёра. Из множества других исторических памятников отметим древнюю плитоломню, крестьянские усадьбы с каменными дворами и воротами. Вблизи крепости расположена Сергиевская церковь XVII в., в которой находится музей археологических находок. В 4 км от Изборска в сторону Печор на берегу Мальского озера расположен погост Малы. От Мальского Рождественского женского монастыря (XV-XVIII вв.) сохранилась древняя Рождественская церковь. На Мальском озере до сих пор можно увидеть рыбаков в лодках «комейках», сделанных по традиционной технологии – из двух древесных стволов, выдобленных и скреплённых вместе. «Городом на ключах» Изборск назвали ещё в XVII в. за мощные выходы ключевой воды в разломе береговой террасы. Группа из более чем десяти карстовых источников находится у Городищенского озера. Эти так называемые «Словенские источники» весной столь полноводны, что напоминают водопады. Энергию источников долины раньше использовали водяные мельницы. Своими живописными видами, особенно золотой осенью, Изборо-Мальская долина привлекает множество фотографов и художников из Москвы и Санкт-Петербурга. Н. К Рериху изборские виды помогли написать картины «Дозор» и «Тайник». |
| Он поясняет, что Рыбаков пользовался реконструкцией текста, которую произвёл Лихачёв. «Дело в том, что текст так просто прочитать невозможно: мало того, что это утраченное произведение (то есть, его подлинника мы не видим), так ещё там и перепутаны страницы, грубо говоря. Пришлось производить его реконструкцию. И Борис Александрович опирается на реконструкцию текста, изучая тем самым не первоисточник, а то, как это воспроизвели учёные. Ну и конечно, на основании настолько разрозненных, обрывочных сведений об этом Петре Бориславиче… Он точно исторический персонаж, он точно был, но мы больше практически про него ничего не знаем. Выводить из него и автора летописания и автора " Слова… " – это конечно верх вольного допущения», – полагает Клим Жуков, признавая, однако, что гипотеза Рыбакова по своему и красива, и изящна. А совсем недавно свои соображения на этот счет опубликовал профессор, доктор филологических наук, проректор по научной деятельности Московского государственного института культуры, руководитель научного центра Российского НИИ культурного и природного наследия имени Д.С. Лихачева Александр Николаевич Ужанков. Он считает, что «Слово о полку Игореве» написал игумен киевского Выдубицкого монастыря Моисей. В подтверждение своей гипотезы А.Н. Ужанков привлек обширный набор доказательств. В частности, он обращает внимание на тот факт, что, как достоверно известно, Моисей был автором-составителем киевской летописи той эпохи, вошедшей позднее в Ипатьевский свод. То есть, игумен Моисей писал для этой летописи и раздел о походе князя Игоря. Так вот, описывая в сражение при Каяле, игумен замечает: «Во день святого воскресения наведе на ня (нас) Господь гневъ свои, в радости место наведе на ны (нас) плачь…» То есть он сам был участником этой битвы. Более того, в том как описывается битва в летописи и в «Слове о полку Игореве», прослеживается несомненное сходство. Кроме того, Ужанков напоминает, что у автора «Слова» есть обращения «княже» и «господине». Ученый подмечает: «Такая форма была свойственной именно духовным лицам, нет ни одного случая подобного обращения князя к князю в рукописях XI–XII века. Можно предположить, что этот Игорев дружинник дал Богу обет оставить мир, если спасется…» |
| Это продолжалось более 60 лет. Умер Киприан 29 сентября (12 октября по н. ст.) 1276 года и был погребен у самых ворот основанной им обители. Над его могилой была построена скромная деревянная часовня. В 1710 году на месте часовни был построен храм в честь Преполовения Святой Пятидесятницы. Братские кельи К востоку от собора у самой стены монастыря стоит корпус братских келий 1736—1737 годы. Внутренняя структура этого двухэтажного, вытянутого в длину сооружения с четырехскатной кровлей повторяет планировку монастырских жилых построек второй половины XVII века. Вдоль его главного фасада в обоих этажах расположены основные жилые помещения (в нижнем этаже также погреба и кладовые), с задней стороны — соединенные между собой сени. Каменные переходы, сооруженные в 1763 году, соединяли братские кельи с северной папертью собора (позднее сломаны). С 1772 по 1788 год в здании братских келий размещалась устюжская семинария. С 1806 по 1918 год вместе с братскими кельями в здании размещалось общежитие воспитанников духовного училища. Образовано в 1806 году, закрыто в 1918 году. После Гражданской войны половину помещения занимали начальные классы школы имени А.В. Луначарского. С 1941 по 1945 году различные службы Пуховического военного училища. С 1945 года в здании находятся учебные классы, лаборатории и другие службы автотехникума. У южной стены монастыря размещается одноэтажный корпус поварни и погребов, выстроенный в 1737—1738 годах. К настоящему времени он оказался сильно измененным: в 1779 году над ним возвели второй этаж, а затем переделали под присутственные места. Каменная монастырская стена В 1734 году при архимандрите Пахомии начато строительство каменной стены вокруг Михайло-Архангельского монастыря, закончено в 1737 году. Эта стена была первой в Устюге каменной монастырской стеной, почему Михайло-Архангельский монастырь и получил в народе название кремля. Ранее по верху ограды шла галерея на деревянных брусьях с выходящими наружу окнами и тесовой кровлей; своим устройством она напоминала боевой ход на стенах более древних укреплений на Руси. В 1789-1790 годах галерею разобрали, а верх ограды переделали. Библиография, источники: Летописец Льва Вологдина. Полное собрание Русских летописей. Т. 37. Устюжские и Вологодские летописи XVI – XVIII вв.: Ленинград: «Наука». 1982. Стр. 129. Рыбаков А. А.Вологодская икона. Центры художественной культуры земли Вологодской XIII - XVIII веков. - М.: «Галарт». 1995. |
| В. Новгородское вече. М., 2018. С. 372). Как отметил Б. Н. Флоря, выдвижение на ту или иную епископскую кафедру кандидата местного князя с последующим утверждением митрополитом становится заметным явлением в рус. землях XII-XIII вв. ( Флоря Б. Н. Отношения государства и Церкви у восточных и западных славян (эпоха средневековья)//Исследования по истории Церкви: Древнерус. и слав. средневековье: Сб. М., 2007. С. 50). Изменение соотношения политической значимости и властных полномочий князя и веча в Новгороде после 20-30-х гг. XII в. привело к тому, что там была прочно усвоена практика местного избрания архиерея, но не князем или его наместником (хотя они также могли принимать участие в обсуждении кандидатур), а народным собранием, к-рое, однако, не принимало окончательного решения, а полагалось в этом на волю Божию. В сер. XIV в. (1359) изменяется процедура местного избрания архиепископа - нареченным владыкой становится тот кандидат, чье имя написано на жребии, к-рый остается на церковном престоле, а не первым снимается с него, как было ранее. Архиепископия Согласно Новгородской владычной летописи, в 1165 г., через нек-рое время после хиротонии Илии, игумен Юрьева новгородского мужского монастыря Дионисий ездил «с любовью... в Русь, и повелено бысть владыце архиепископьство митрополитомь» (НПЛ. С. 32). С имени свт. Иоанна (Илии) открывается летописный список Новгородских архиепископов (НПЛ. С. 473); его предшественник на кафедре Аркадий титуловался епископом. Однако несомненно то, что свт. Нифонт не позднее 1148 г. получил титул архиепископа не от Киевского митрополита, но, очевидно, от К-польского патриарха за заслуги в борьбе с Климом Смолятичем. Известен происходящий из новгородского Николо-Дворищенского собора антиминс 1148 г. с титулованием Нифонта и архиепископом ( Рыбаков Б. А. Рус. датированные надписи XI-XIV вв. М., 1964. 25. С. 28-32; см.: Голубинский. История РЦ. Т. 1. 1-я пол. С. 443-444; Соколов П. П. Рус. архиерей из Византии и право его назначения до нач XV в. К., 1913. С. 326-331; Успенский. Царь и патриарх. 1998. С. 282-283); гипотезу В. Л. Янина о том, что титул архиепископа имел его предшественник Иоанн Попьян ( Янин В. Л. Печать Новгородского еп. Ивана Попьяна (1110-1130)//ВИД. 1978. Вып. 9. С. 47-56), следует признать необоснованной; в новгородском летописании все местные архиереи, начиная со свт. Иоакима, как правило, называются архиепископами, однако скорее всего это следствие редакторской правки, появившейся, вероятно, в своде кон. 60-х гг. XII в. или позднее. |
| Отсюда, " преидоша многие реки " , войско, на шестой неделе поста, во вторник, 21 марта, то есть на двенадцатый день по переходе Ворсклы, достигло " Донови " . Здесь войска облачились в доспехи и построясь в боевой порядок ( " полки изрядиша " ), двинулись к Шаруканю - городу-зимовью, зимней ставке главы Нижнедонской половецкой группировки. Это сообщение интересно еще и тем, что, оказывается, войска, идя походным порядком в глубине вражеской территории, даже не надевали на себя доспехи, которые, как известно, летом возили на возах. В данном случае, поскольку сани были брошены, остается предположить, что их перевозили во вьюках. То, что войска пересекали половецкую степь налегке, по нашему мнению свидетельствует не о беспечности военачальников, а, главным образом, о том, что, по крайней мере в пределах прямой видимости, движение колонны было со всех сторон прикрыто походными заставами, которые могли, в случае обнаружения серьезной угрозы, своевременно сообщить об этом главным силам. Не доходя до городища Владимир Мономах (так как события описывает близкий ему летописец), " пристави " полки (в части списков вместо " полки " - " попы " ) и приказал петь тропари и кондаки Честному Кресту и канон Пресвятой Богородицы. Совершенно очевидно, что такое богослужение, как и в первом случае, могло быть проведено только с участием духовных лиц. Таким образом, в этом походе, который Б.А.Рыбаков даже называет " крестовым " мы, впервые в отечественной военной истории, видим присутствие духовенства, сопровождающего войска в дальнем походе . Это, безусловно, придавало ему особую значимость в глазах участников и всех современников, выделяя его как общенародное дело, придавая ему идеологическое обоснование. Это был новый аргумент в борьбе христианского народа не просто с иноплеменными грабителями, но язычниками ( " погаными " ) - новый, еще не использовавшийся, по крайней мере осознанно, источник укрепления морального духа воинов, чья твердость подвергалась тяжелому испытанию за сотни верст от родной земли. |
| Следует отметить, что многие выдающиеся историки и среди них В. Н. Татищев и Б. А. Рыбаков считали, что Аскольд потерял власть и жизнь в результате анти-христианского переворота в Киеве, а В. Н. Татищев даже считал уместным называть Аскольда мучеником, за веру Христианскую пострадавшим. Уважение, с которым русские относятся к своим мученикам, объясняет древнюю традицию русских христиан к особому почитанию епископа Мир Ликийских Николая Чудотворца и Архангела Михаила - небесных покровителей первосвятителей Руси князя Николая и епископа Михаила - причем Архангел Михаил считается небесным покровителем Киева. Если согласиться с предложенной трактовкой событий, то становится понятным, почему впоследствии Владимиру Святославовичу пришлось самому креститься вдали от Киева, а затем повторно крестить Русь, причем, начиная со столичной элиты. Понятно также, почему в греческих летописях ничего не сказано о втором Владимировом Крещении: с точки зрения Константинополя русский народ считался христианским раз и навсегда со времен Первого Крещения. Историческая правда не нравилась правителям Руси времен преп. Нестора, ибо свидетельствовала о том, что свой род они ведут не от первосвятителя Руси, а от гонителя христиан, и не имеют никакого кровного родства не только с Рюриком, но, возможно, даже и с варягами (здесь, кстати, уместно вспомнить, что первыми святыми мученикиами, за веру Христианскую пострадавшими в Киеве, были как раз варяги Иоанн и Феодор). Крещение Владимира Святославовича в 988 году было " спроецировано " на Первое крещение Руси редакторами и переписчиками ПВЛ, исполнявшими политический заказ Киевского княжеского дома и использовавшими для этой цели совпадение имен князей, правивших в Киеве в 860-х и 980-х годах. В результате этой манипуляции вместо патриарха Николая II Хрисоверга (979-991) ПВЛ называет Фотия патриархом Константинопольским, действующим во времена Владимира Святославовича. О том, что это была не случайная ошибка говорит тот факт, что имя патриарха Фотия также упоминается в ПВЛ и под 866 годом! Т.е. преп. Нестор точно знал , когда жил Фотий, но редакторы ПВЛ " растянули " жизнь патриарха Фотия на два столетия для того, чтобы совместить Первое Крещение Руси с Крещением Владимира Святославовича. |
| Книга Б.В. Титлинова «Новая Церковь », вышедшая из печати в 1922 году, является одним из первых откликов на церковный раскол. Объективно, с подчеркнутой нейтральностью, он излагает ход событий. Говоря о положении Церкви в России, он не скрывает ее тяжелого положения. Заканчивается книга пессимистическим аккордом: «Медленно, но верно идет Церковь в России к своему полному упадку». Впоследствии Борис Владимирович был профессором Богословского Института (обновленческого) в Петрограде. В свое время, в государственном издательстве, ему удалось выпустить несколько книг по своей специальности: «Политическая борьба молодежи в духовно-учебных заведениях” (1926 год) и ”Церковь во время революции” (1927 год) – воспоминания о Соборе 1917–1918 годов, а также книгу, изданную большим тиражом и взятую на щит антирелигиозной пропагандой: «Православие на службе самодержавия”, в которой содержится летопись контрреволюционной деятельности Церкви в XX веке. Однако на первом плане надо поставить, конечно, деятельность в 20-х годах прославленного обновленческого ”Златоуста”, как его называли поклонники, – обновленческого митрополита Александра Ивановича Введенского. Его первым печатным трудом в 20-е годы была небольшая, но яркая книга: « Церковь и революция” (Петроград. 1923 год). Эта брошюра является стенограммой доклада, который сделал знаменитый оратор в Петрограде, в Таврическом дворце 4-го июня 1922 года, в праздник Троицы. Эта речь представляет собой великолепное художественное произведение. Она звучит даже в стенограмме. Он призывает в возрождению, обновлению христианства. Чтобы дать представление читателю о речи Введенского, приведем из нее большой отрывок. Яркими и броскими мазками изображает автор трагедию христианства, открывшего духовную весну в человечестве, а потом присвоенную и оскверненную сильными мира сего: « Церковь Христова, церковь Господня выходит перед нами юной, прекрасной девушкой, – пламенно импровизировал оратор, – в светозарной одежде, с белыми лилиями в руке, как ясен ее взор, сколько огня любви в ее поступках. И мы видим это победное шествие юной невесты Христовой. Церковь Христова вошла в мир, чтобы из вертепа, из кабака сделать его светоносным чертогом нездешней правды... А ведь, в сущности, предприятие Апостолов – будем говорить языком человеческим – было по своему замыслу безумием: 12 рыбаков, малограмотных, закидывающих свои неводы в спокойные галилейские воды, выходят со всемирным неводом поймать все человечество. Перед ними был гордый Рим, перед ними были культурные Афины, против них была вся цивилизация, все Платоны с их достижениями, вся красота античной культуры, вся мощь римской государственности и, наконец, весь пышный букет мистических и иных ересей и сект, что такой волной заливают римское государство к моменту появления христианства. |
|
|
