| ГЛАВА ПЯТАЯ. ПРОДОЛЖЕНИЕ ЦАРСТВОВАНИЯ ИМПЕРАТРИЦЫ ЕЛИСАВЕТЫ ПЕТРОВНЫ. 1760 год Празднование Нового года. – Приготовления к кампании. – Свидетельствование артиллерии. – План кампании. – Движение Солтыкова. – Переписка его с конференциею. – Отступление Солтыкова и болезнь его. – Он сдает главное начальство над армиею Фермору. – Занятие Берлина русскими и оставление его ими. – Вторая неудача под Кольбергом. – Приезд к армии нового главнокомандующего графа Бутурлина. – Отступление его к Висле на зиму. – Переговоры с Австриею насчет вознаграждения России за войну. – Отношения к Дании. – Смерть Мих. Петр. Бестужева-Рюмина. – Смена Лопиталя в Петербурге Бретейлем. – Сношения с Англиею о вознаграждении России за войну. – Отозвание Панина из Стокгольма. – Назначение на его место графа Остермана. – Сношения с Польшею и Турциею. – Внутренние распоряжения. – Затруднительное положение финансов. – Лотерея. – Состояние городов. – Знаменитый указ 16 августа. – Пополнение Сената. – Новый генерал-прокурор князь Шаховской. – Его столкновения с графом Петр. Ив. Шуваловым. – Важнейшие судебные решения. – Крестьянские восстания. – Конференция Сената с Синодом об управлении церковными имениями. – События в Тобольске и Иркутске. – Столкновение Сената с конференциею. Новый год был начат воспоминанием побед прошлого года, побед, каких не было с славных времен Петра Великого, и потому имелось право сопоставить время отца с временем дочери. В Петербурге сожжен был великолепный фейерверк: представлено жестокое сражение при Франкфурте и одержанная россиянами преславная победа. Над местом ужасного сражения видно было раскаленное солнце с именем Великия Елисаветы, а по сторонам два великолепные здания, знаменующие две великие победы. Потом представлена на воздухе Слава, вниз подающая Вечности, сидящей на древнем камне и описывающей дела ее величества, два лавровые венца, означающие две победы – Пальцигскую и Франкфуртскую. Затем представлен был великолепный храм славы Петра Великого как основателя нынешнего России благополучия; сквозь двери во внутренности храма видно было поясное изображение величайшего монарха Петра Великого. |
| Сразу же по прибытии в лагерь о. Иоанн написал всем своим родным и писал во всё время заключения. 28 июля 1934 года. Дорогая мама! Я, слава Богу, жив и здоров, из Суянки меня отправили 25 июля на этап в Вишеру, а сейчас 28 июля утром в пять часов из Вишеры отправляют, не знаю куда. Обо мне не беспокойтесь. Я здоров и благополучен. Привет всем родным. Где буду находиться, я напишу. Бойков». Хотя и успокаивал о. Иоанн своих родных, но здоровье его было подорвано, туберкулез давал о себе знать, и в сочетании с тяжелой работой это оказалось непереносимым. Вскоре после этого последнего письма о. Иоанн скончался. Причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания. Священномученик Иоанн (Бороздин) (память 14 сентября по старому стилю) В слободе Мстере Вязниковского уезда Владимирской губернии во второй половине XVII века был образован мужской Богоявленский монастырь. В 1722 году, в период владения этими землями графом Головиным, в Мстере среди местных жителей зародилось занятие иконописью, которое принес сюда московский иконописец А. Алексеев. В 1844 году мстерские земли вместе с населяющими их крестьянами и художниками–иконописцами перешли во владение графа Панина. К этому времени мстерские иконописцы получили широкую известность, и их стали часто привлекать к работам по реставрации росписей храмов и монастырей, и в особенности древних икон. В начале XVIII столетия они занимались реставрацией соборов Московского Кремля и московских монастырей. 1861 год положил конец крепостному праву, но мстерские иконописцы не удовлетворены были получением личной независимости и решили всем обществом выкупить Мстерское владение у графа. В течение двадцати пяти лет мстерцы выкупали владение и наконец, уплатив всю сумму в 167200 рублей, получили полную независимость. По традиции мастерские в Мстере были семейными — Брагиных, Клыковых, Кутягиных, Бороздиных. Последняя была организована в Мстере Петром Кузмичем Бороздиным. В ней работали члены его семьи: семь сыновей и пять дочерей. Иконы его мастерской пользовались известностью и ценились за искусность письма даже старообрядцами. В семье мстерского иконописца Петра Кузмича и родился в 1878 году Иван Бороздин. |
| Того ж дни запечатана грамота в Галич воеводе Василию Грязново по челобитью Галицкого уезду Волеские волости деревни Карастелевой Иванова крестьянина Пузикова Ондрюшки Власьева Галицкого ж уезду церкви страстотерпца Христова Георгия по попа Молчана и духовную несвидетельствованую ширина [p] ево, Ондрюшкина, Степашка положить в патриарше Судном приказе. Пошлин гривна. Взято. Того ж дни запечатана грамота в Нижней Новгород десятильнику Савину Потопову по челобитью Нижегород (Л. 56 об.) цкого уезду вотчины боярина княз Дмитрея Мамстрюковича Черкаского Матюшевской волости села Панина на земского дьячка Ивашка Яковлева Нижегородцкого уезду Березопольского стану села Баранова по покровсково попа Микиту в ыску. Пошлин гривна. Взято. Генваря в 30 де[нь] запечатана грамота на Самару патриарша домового Воскресенского монастыря строителю старцу Исаию з братьею по челобитью Ивана Кобыльсково по беглых ево крестьян по Мишку Кирилова сына прозвище Горшка с товарыщи по девяти человек з женами и з детми. Пошлин гривна. Взято. Того ж дни запечатана грамота в Галич (Л. 57) десятильнику Иналею Белово по челобитью князя Василия Петровича Львова мелника Федоска Мелентьева по галичан по посадцких людей по Микифорка Девятина да по Ивашку Борисова в ыску да в духовном деле. Пошлин две гривны. Взято. Генваря в 31 де[нь] запечатана грамота в Белгород воеводе Михаилу Бобарыкину по челобитью белгородца сына боярского Исая Думнина по белгородцов детей боярских по Алексея Петрова да по Емельяна Карталова да по крестьян их в духовном деле. Пошлин гривна. Взято. Того ж дни запечатана грамота на Белоозеро в Кирилов монастырь игумену Антонию з братьею. А велено им ис-под начала (Л. 57 об.) свободить Степана Офонасьева сына Молвянинова. Пошлин гривна. Взято. Да печатных же пошлин собрано генваря с 1-го числа да февраля по 1-е число нынешняго 1644 году с пяти патрахельных, с четырех благословенных, вместо утерешных ставленых грамот по гривне з грамоты. Итого тритцать алтын. Взято. И всего в месяце генваре нынешняго 1644 году великому государю Святейшему Иосифу, Патриарху Московскому и всеа Русии, собрано печатных пошлин тринатцать рублев осмнатцать алтын полчетверты денги, и те денги к государю Патриарху в келью отнес казначей старец Иаким Молотеин. Февраля в 1-м числе отнесено. |
| Но оба эти указания не верны. Прежде всего стоит всмотреться в характер самих притеснений и страданий, какие вынес Дионисий от «эконома», чтобы понять, что притеснителем его не мог быть ни один из казначеев, а мог быть только человек, занимавший после архимандрита первое место, каковым был келарь. В самом деле, в рассказе о злоключениях Дионисия говорится, напр., что он был отослан с собора в келью, в которой одиноко был заключен 4 дня, так как всем был запрещен вход туда: все показывает начальническое распоряжение. Неужели казначей – лицо, подчиненное келарю, мог так распоряжаться, и келарь при этом ничуть не воспрепятствовал бы ему?! Не может быть, чтобы последний допустил казначею так хозяйничать в монастыре целые 4 дня, – да и братия, к которой обращались распоряжения казначея, вряд-ла бы послушалась его. Другое дело сам келарь. Он был в монастыре не только чуть не полным распорядителем в области вотчинно-хозяйственного управления монастырем, но и судьею братии и слуг, которых он мог «смирять» и наказывать. Все привыкли его слушаться, и распоряжение его во время заключения Дионисия, естественно, никто не осмелился нарушить, так как не было человека в монастыре сильнее его. – Далее, – и главное – указания на Панина и Пестрикова, как на утеснителей Дионисия, не согласны с теми хронологическими данными, которые сохранились в житии преподобного относительно личности «эконома» и относительно времени страданий Дионисия от него. В рассказах о чудесах, бывших после смерти Дионисия, Симон Азарьин после повествования во гл. 11-й «о проречении святаго иерею Феодору о смерти его явлением его», во гл. 12-й – «о видении его священноиноку Перфилию», во гл. 13-й «о видении святаго инокине некоей» – главу 14-ю начинает следующими словами: «мнозем же о сих всех слышавшим таковая про отца архимандрита Дионисия радующимся душею, инем же усомневающимся, яко и самому инокому обители тоя, от него же тогда и много беды и напасти поносив преподобный властолюбия его ради, яко же и преже рех, неверием одержими быша» 618 . |
| Имеет смысл упомянуть, что храм в годы безбожия не закрывался, однако, как и все церкви в то послереволюционное время пережил изъятие церковных ценностей в 1922 году, гонения на духовенство. С начала ХХ века настоятелем церкви Св. Троицы в Павлино был протоиерей Алексий Никольский, ревностный пастырь, закончивший жизнь свою мученическим венцом. На юбилейном Архирейском Соборе 2000 года он был причислен к лику святых. Из журнала: " Православные Храмы. Путешествие по святым местам " . Выпуск ООО. " Де Агостини " , 2019 и с сайта: www.hram-pavlino.ru/История/Троицкий храм в Павлино Мода на двухколоколенные усадебные храмы, пришедшая в Россию в XVIII веке, пришлась на периоды расцвета барокко и классицизма. Большинство их было возведено в усадьбах приближённых ко двору Екатерины II дворянской элиты. Храмы с двумя колокольнями начали активно строиться в екатерининскую эпоху, во время активного утверждения России как империи и поиска ею новых государственных символов, связывающих национальную историю и общеевропейскую. Восходя к базиликам Рима, новый стиль стал выражением оформившихся претензий России на лидерство концепции " Москва - третий Рим " и закрепил подобными формами конкретные ассоциации с христианскими святынями католического мира. В 1770-1790-х годах двухколоколенные храмы были возведены по заказам П. А. Румянцева-Задунайского (шесть во всех его многочисленных имениях), Н. И. Панина, А. М. Голицына, М. М. Измайлова, И. Г. и З. И. Чернышёвых, П. В. Завадовского и других близких ко двору екатерининских вельмож. В распоряжении П. А. Румянцева-Задунайского имелось несколько различных вариантов проектов храма, в том числе и присланные архитектором Ю. М. Фельтеном из Петербурга (эта версия документально доказана историками архитектуры в середине 1950-х годов). Граф поручил московскому архитектору К. И. Бланку на их основе разработать окончательный вариант, пожелав непременно включить в него " башенки " , т. е. парные колокольни. По этим чертежам (своего рода компиляции) храм и был возведён с некоторыми незначительными изменениями, возникшими в ходе строительства. Бросается в глаза эклектичность окончательного проекта. Румянцев-Задунайский пожелал " приставить " двухбашенную паперть к распространённому в усадьбах типу крестообразной церкви с небольшой трапезной. Главенство паперти, её первостепенное значение для заказчика подчёркнуты обилием ордерных форм и пышной фасадной декорацией. Западный фасад в виде триумфальной арки, фланкирован двумя стройными башнями трёхъярусных колоколен со шпилями, самодостаточен и величествен. Троицкий храм словно создавался ради этого парадно-триумфального входа с арочной нишей в обрамлении башен. Увенчание их шпилями вместо предполагавшихся в проекте фигур ангелов усиливает барочный динамизм композиции. |
| Он видит, что Екатерину все больше окружают наряду с льстецами, проходимцами, бездельниками люди предприимчивые, выдвинутые из глубин дворянства, из России, приходит к чудовищному выводу: завести в империи наемные иностранные войска и флот, путем вербовки, может быть, в Польше, может быть (и ему это было больше по душе), в Пруссии, в других немецких княжествах. Хитрец Панин соглашается, но пишет: «...для Отечества ничего не может быть счастливее, как сознание, что природный, высокий наследник престола его возрастет до настоящего возмужания, в недрах своего Отечества с прозорливейшим проницанием и неутомимой прилежностью... признает непременно государскою должностью самолично управлять и во всем надзирать над государственною обороною. Яко над единственною надежнейшею подпорою целости и безопасности оного». Однако советы Панина уже были не нужны, союз с Пруссией и «Северный аккорд», который он выстроил, отошел в прошлое. Зародился союз с Австрией, продиктованный движением России на юг. Граф Фалькенштейн, то бишь император Иосиф II, появился в России инкогнито, встретился с Екатериной в Могилеве, побывал в Петербурге. Здесь, зная пропрусские симпатии Павла, поухаживал за ним и его второй супругой, прусской принцессой Марией Федоровной. Надо было обеспечить будущее. Явно рассчитывая на то, что это будет передано Павлу, он сказал тайному советнику Безбородко, что будущий император будет явным украшением века. «В свое время он и сделанное удержит, и недоконченное свершит». Понимая, что надо ослабить и пропрусские симпатии жены Павла, Иосиф пообещал Марии Федоровне покровительствовать ее родителям, сия дружба показалась цесаревне «стоящей некоторого внимания, а симпатии к Пруссии несколько ослабели». Иосиф пригласил Павла посетить Вену и вообще заграницу. Принц загорелся желанием обратиться к своему душеприказчику Панину, как бы устроить эту поездку и встречу с любимым Фридрихом, королем прусским. Панин затеял интригу. Мария Федоровна составила план из семи пунктов, как «обработать» императрицу. Екатерина снисходительно наблюдала, оповещенная о малейших шагах Павла, дожидаясь, когда он окончательно попадет в ее сети. Павел пришел робко просить согласия и милостиво его получил. Когда разрабатывался маршрут, Пруссия, конечно же, была вычеркнута рукой матери. Вена — Неаполь — Париж и другие города были определены как места паломничества Павла. Цесаревич, раздосадованный запретом посетить Пруссию, воспринимал сначала свою поездку мрачно и меланхолично, да к тому же Мария Федоровна, прощаясь с сыновьями, три раза падала в обморок, чем вызвала брезгливый гнев Екатерины, не любившей этих немецких провинциальных сентиментальностей. |
| Сведений о том, кто сопровождал 28 мая 1767 г. Императрицу Екатерину II во время посещения КБМ и служил Божественную литургию, в выявленных источниках и литературе не содержится. Где в это время находилась настоятельница монастыря, не известно. Сведения о таковой вообще носят крайне скудный характер: так, Е.А. Малов упоминал только её имя - «Евдокия» - и годы настоятельствования - 1764 - 1778.(20) Предположительно богослужение происходило в самом Казанском соборе (соборе Казанской иконы Божией Матери), но прямых указаний на это также не обнаружено. Однако при всём при этом достоверно известно, что перед участием в богослужении Императрица Екатерина II встретилась с Н.Н. Кудрявцевым. Судя по всему, это и было её наиболее ярким впечатлением от посещения КБМ. «Скажите брату вашему, - писала, в частности, 29 мая 1767 г. Императрица Екатерина II графу Н.И. Панину, - что вчерась я была в здешнем девичьем монастыре, где у ворот встретил меня его дедушка, Кудрявцов, и так мне обрадовался, что почти говорить не мог. Я остановилась и с ним начала говорить, и он мне сказывал, что он очень слаб и почти слеп, и как головою всё подвигался, чтоб меня видеть, то и я гораздо к нему подвинулась, чем он казался весьма довольным; он уже ни ходить, ни одеваться не может, его водят».(21) В письме графу Н.И. Панину от 31 мая 1767 г. Императрица Екатерина II также сообщила о состоявшемся обмене подарками с Н.Н. Кудрявцевым: «Старик Кудрявцов подарил мне весьма изрядной цуг лошадей, - писала она, - а я к нему послала табакерку золотую».(22) Дальнейшие повествования о встрече Императрицы Екатерины II с «бессмертным дедом Петра Ивановича» можно считать литературными «переработками» этих эпизодических эпистолярных свидетельств. Показательным в данной связи является следующий случай. В своём исследовании «Н.А. Кудрявцев и его потомство», опубликованном в 1887 г. в «Историческом Вестнике», Д.А. Корсаков писал: «В мае 1767 года императрица Екатерина II посетила Казань. Нефёд Никитич Кудрявцев был уже в то время весьма дряхлым старцем: ему было лет 90 или даже более того - он переживал свой век. Он не только похоронил обеих своих дочерей, но и зятя - Алексея Даниловича Татищева и вну[ч]ку, Анну Алексеевну, первую жену графа Петра Ивановича Панина. Кудрявцев не мог уже ясно разглядеть черты лица " Семирамиды севера " , так как был почти слеп и жаждал хоть слышать голос той " героини " , " славнейшей из жён " , которой восхищались все современники и которую он знал лишь понаслышке. Много хлопот стоило это дряхлому старику, на которого в то время в Казани, по-видимому, не обращали уже особого внимания; но Нефёд Никитич достиг, наконец, своего желания, и в воспоминание своей радости подарил императрице четвёрку прекрасных вороных лошадей с своего Каймарского завода. Екатерина II называет Кудрявцева в шутку " бессмертным " в своих письмах из Казани в Никите Ивановичу Панину».(23) |
| Сергей Иванович Котькало , сопредседатель Союза писателей России, член Бюро Президиума Всемирного Русского Народного Собор Марина Валериевна Ганичева , главный редактор журнала «О, Русская земля» Фото предоставлены авторами Гренадеры под омофором митрополита Климента М. Ножкин, Т. Петрова и М. Ганичева перед стартом М.И. Ножкин беседует с Софией Мельник из Луганска Герои России Н. Гаврилов и В. Шендрик чествуют гренадеров-победителей Алтайские победители на Бородино Мурачева Светлана. «Братья». Картина, масло. Алтайский край, г. Бийск Лакиза Яна. «Подмосковные вечера» (памяти В.Н. Ганичева). Северная Осетия – Алания, ст. Архонская Лебедев Данил. «В деревне». Гравюра на картоне. Ульяновская обл., пгт Карсун Самойлова Елизавета. «Урок истории, связь поколений». Рисунок. г. Орел Дубинкина Лилия. «Русь Православная. Молебен о здравии». Рисунок. Гуашь. Калужская обл., г. Людиново Шаронина Александра. «Артур Николаевич Чилингаров». Рисунок, ЯНАО, Пуровской р-он, п. Ханымей Образцова Виктория. «Дорогой победы». Рисунок. Бумага, гуашь. Алтайский край, г. Бийск Панина Виктория. «Волобуев Г.И., мой прапрадедушка - командир расчёта боевой установки «Катюша»», г. Орел Скворцова Кира. «Санаксарский монастырь». Республика Мордовия, г. Темников Петренко Валерия. «Александр Матросов». Портрет. ЛНР, г. Брянка Осипова Виктория. «Женщины России, труженицы тыла». Композиция из курузного листа. Краснодарский край, г. Апшеронск Василик Елена, Василик Иван. «Дороги войны». г. Луганск Левашова Татьяна. «Победа будет за нами!» г. Рыбинск Богданова Гаяне. Картина «Русская красавица» в стиле пэчворк. Ярославская обл., г. Рыбинск Еремичев Иван, Зенина Елизавета. «Сила наша в любви и вере». Композиция (макет памятника), г. Волгоград Василькова Вера. «Модель нашей церкви». ЛНР, г. Стаханов Чукрин Егор. Проект «Донбасс сегодня и завтра». г. Саров Чукрин Егор. 2-й Проект «Донбасс сегодня и завтра». г. Саров Ушакова Полина. «Храмы России». Роспись декоративной тарелки. Алтайский край, г. Бийск Якушко Дарья. Рукописная книга «Мой край – жемчужина России». Курская обл.Кармановская СОШ |
| Никто не оспаривал первостепенного научного значения этого памятника, но относительно времени написания мнения расходятся. Именно один из известнейших палеографов А.П. Соболевский отнес его к XVII веку, тогда как ряд данных говорит за более древнюю эпоху. Попробуем подробно анализировать состав этого сборника и исследовать его бумажные знаки. Великолепная лицевая рукопись Библиотеки Императорской Академии Наук имеет несколько старых наклеек и помет: 1) «29», 2) «70», 3) «364» и переплетена в исходе XVII столетия (как указывают и переплетные листы бумаги) 4 в кожу, тисненную однообразным штампом, заимствованным из заграницы. Переплет охватил три лицевых рукописи в десть. 1) «Хождение по вознесении Господа Нашего Иисуса Христа Святого Евангелиста Ионна и оучение и преставление. Списано Прохором» (лл. 1–93). Миниатюры 1–165. 2) «В тое же день деяние и мучение святых и славных и всехвальных Апостол Петра и Павла» (лл. 94–115). Миниатюры 166–201. 3) «Месяц Июль в девятый день иже во святых отца нашего Феодора епископа Эдейского града вставшего в постницех в велиции Лавра святого отца нашего Савы, по сем же бывша архиепископа в граде Едесе и достопомпимая исправивша дела. Списано от Василия епископа Амасийскаго» (лл. 116–242). Миниатюры 202–380. По листам первой рукописи идет скорописная запись: на 1-м листе не сохранилось ничего, на 2-м «кн... , на л. 3-м ничего, а с л. 4-го надпись идет полностью: Ве-ли-кой-го-су-да-ры-ни-ца- рев-ны-и ве-ли-кой-княж- ны-На-та-лии-Але-ксев-ны. че- лом-уда-ри-ла-ма-м[а-о]-го-су- да-ры-ни-иа-боя-ры-ня-кня-ги- ня-па-ра-ско-вья-ива-по-ва-до-чь Ро-мо-да-но-в-ская 5 По листам второй и третьей рукописей полууставом: кнга глема стыхъ аплъ петра и пала ианна Бгослова Феодора епк па едесскаг и ихъ блговрны гдрни црвны и кжны Таким образом, нет никакого сомнения, что Академическая рукопись находилась в личной библиотеке сестры Петра 1 царевны Наталии Алексеевны (1673–1716). Весьма интересно и другое указание, что рукопись (по крайней мере, первая её часть) была поднесена («челом ударила») царевне её мамой боярыней княгиней Прасковьей Ивановной Ромодановской (она была дочерью Ивана Панина и женой князя Дмитрия Васильевича Ромодановского) 6 . Близость князей Ромодановских к семье царя Петра известна, факт поднесения не представляет ничего особенного – важно то, что это указание лишает нас права думать, что рукопись происходить непосредственно из библиотеки царей Московских. А между тем такое предположите является само собою при просмотре миниатюр, украшающих рукопись. |
| Измайловского полка капитан-поручик Домогацкий показал: свояк его Степан Бибиков сказывал ему, что слышал от Петра Хрущова бранные слова против е. и. в. Петр же Хрущов, прощаясь с Бибиковым, говорил: «Чего трусишь? Нас в партии около 1000 человек!» Михайла Шипов, разговаривая с Семеном Гурьевым, жаловался, что он несчастлив: другие произведены, а он не произведен; Гурьев его утешал. «Слышно, – говорил он, – что сбирается партия против государыни, можете быть в хорошей партии: тут Иван Шувалов, Александр Гурьев, князь Иван Голицын». Михайла Шипов заметил, что тут и Никита Ив. Панин; Гурьев отвечал: «Это правда, что Никита Ив. Панин тут; но есть еще другая партия, в которой Корф: он сбирается восстановить Иванушку; наша партия гораздо лучше, мы стоим за то, для чего цесаревич не коронован, а теперь сомнение у Панина с Шуваловым, кому правителем быть». Семен Гурьев показал, что говорил о некоторых противных партиях, к чему и солдаты армейские некоторых полков распалены; их сержантов в ту партию приглашал и сказывал им, что послан Лихарев за принцем Иваном, чтоб привезти его к оному делу; обо всем этом слышал от Петра Хрущова, а о посылке Лихарева сам выдумал с досады, что 28 июня был на карауле в Петергофе, обещаны были ему награды, но ничего не получил. Петр Хрущов на очной ставке с Гурьевым показал, что действительно все это говорил, а о князе Трубецком и Шувалове им объявлял по одной эхе, слышал на дороге, идучи с батальоном, а подлинно от кого слышал, показать не может. Екатерина поручила исследовать дело без пыток. Из приведенных показаний открыто было оскорбление величества и умысел к общему возмущению. Сенат в полном собрании вместе с президентами коллегий приговорил Петру Хрущову и Семену Гурьеву отсечь головы, Ивану и Петру Гурьевым каторжную работу, а имение их оставить детям и наследникам. Императрица переменила смертную казнь на вечную ссылку в Камчатку, а каторжную работу на вечную ссылку в Якутск. В манифесте об этом говорилось: «Мы можем, не похвалившись, пред Богом целому свету сказать, что от руки Божией прияли всероссийский престол не на свое собственное удовольствие, но на расширение славы его и на учреждение доброго порядка и утверждение правосудия в любезном нашем отечестве. |
|
|
