| Сперанский Димитрий,родился около 1856 г.; Московская духовная семинария (1870–1878 гг.). Отец: Николай Сперанский, священник; Московская губерния, Бронницкий уезд, село Гжель, Успенская церковь (ЦГА Москвы, ф. 234, оп. 1, д. 1762, л. 296 об., 297). Списков Егор, родился около 1853 г.; Московская духовная семинария (1868–1874 гг.). Отец: Андрей Егоров, дьячок; Московская губерния, Можайский уезд, село Губино, Николаевская церковь (ЦГА Москвы, ф. 234, оп. 1, д. 1762, л. 191). Сретенский Сергей,родился около 1852 г.; Московская духовная семинария (1866–1872 гг.). Отец: Егор Григориев, священник; Московская губерния, Клинский уезд, село Круг, Крестовоздвиженская церковь (ЦГА Москвы, ф. 234, оп. 1, д. 1714, л. 40). Станиславлев Димитрий,родился 13 октября 1854 г.; Московская духовная семинария (1871–1877 гг.). Отец: Сергей Михайлов, диакон; Московская губерния, Бронницкий уезд, село Марково, Казанская церковь (ЦГА Москвы, ф. 234, оп. 1, д. 1762, л. 307 об., 308; д. 1812, л. 93). Страхов Алексей,родился около 1850 г.; Московская духовная семинария (1866–1873 гг.). Отец: Петр Феодоров, заштатный пономарь; Московская губерния, Московский уезд, село Ховрино, Преображенская церковь (ЦГА Москвы, ф. 234, оп. 1, д. 1735а, л. 51). Страхов Михаил,родился около 1849 г.; Московская духовная семинария (1864–1871 гг.). Отец: Димитрий Симеонов († до 1871 г.), диакон; Москва, Дом Его Высокопреосвященства (ЦГА Москвы, ф. 234, оп. 1, д. 1692, л. 37). Страхов Павел,родился около 1850 г.; Московская духовная семинария (1864–1871 гг.). Отец: Тимофей Никифоров († до 1871 г.), священник; Московская губерния, Богородский уезд, село Гуслицы, Воскресенская церковь (ЦГА Москвы, ф. 234, оп. 1, д. 1692, л. 40). Счастнев Иван,родился 21 января 1859 г.; Заиконоспасское духовное училище, Московская духовная семинария (1872–1880 гг.). Отец: Михаил Иванов Счастнев, диакон; Москва, Замоскворецкий сорок, Троицкая в Кожевниках церковь (ЦГА Москвы, ф. 234, оп. 1, д. 1856, л. 47). Тархов Димитрий,родился около 1853 г.; Московская духовная семинария (1868–1874 гг.). Отец: Василий Иванов, дьячок; Москва, Пречистенский сорок, Николоявленская на Арбате церковь (ЦГА Москвы, ф. 234, оп. 1, д. 1762, л. 194). |
| Философ-почвенник (к 175-летию со дня рождения Н.Н. Страхова) Страхов Николай Николаевич Имя русского философа, публициста, литературного критика, одного из ярких основателей почвенничества Н.Н. Страхова (1828-1896) долгое время было как бы в тени философского и публицистического внимания. До сих пор не переизданы его основные философские работы, обширная политическая и литературная публицистика, а также обширные воспоминания о Ф.М. Достоевском, Л.Н. Толстом и переписка с такими деятелями русской культуры как Н.Я. Данилевским, А.А. Фетом, Б.В. Никольским, Ф.М. Достоевским, А.А. Григорьевым, Л.Н. Толстым. А между тем, в 80-е годы XIX века Н.Н. Страхов был широко известен читающей России как оригинальный философ и литературный критик. Его перу принадлежали такие литературно-критические и естественнонаучные философские труды, как «Письма об органической жизни», «Значение гегелевской философии в настоящее время», «Мир как целое», «О развитии организмов», «Об основных понятиях психологии», «О вечных истинах», «Борьба с Западом в нашей литературе», Заметки о Пушкине и других поэтах», «Бедность нашей литературы», «Критические статьи о И. Тургеневе и Л. Толстом» и т.д. А.И. Введенский не без основания называл его «одним из самых выдающихся русских философов», который пробуждал русское общественное мнение, заставляя людей мыслить. А Э.Л. Радлов указывал на незаурядный критический талант Страхова, которому «не было равного», а его «старомодность» и «ретроградность» были лишь кажущимися и по глубине мысли он явно превосходил своих противников либералов. Н.Н. Страхов родился в Белгороде 1628 октября 1828 года в семье священнослужителя. Отец философа был довольно высокообразованным человеком, магистром Киевской Духовной академии, преподававшим словесность в белгородской гимназии. Однако, отец Николая Николаевича рано умер, и Страхова воспитывал брат матери, также высокообразованный представитель русского духовенства, являющийся ректором Костромской духовной семинарии. В ней же в 1840-44 годах учился и сам будущий русский философ. |
| Часть же монахинь постоянно ходят и в другие городские храмы, ближайшие к их месту жительства. Из разговоров со Страховым мне известно, что у него одно время было отнято звание духовника этих монахинь, так как, не знаю, чьим распоряжением, духовником и благочинным над ними был поставлен б[ывший] архимандрит Голутвина монастыря Никон , Страхов же был только исполнителем церковных служб, в которых участвовали монахини своим пением и чтением». По поводу взаимоотношений о. Михаила Страхова с епископом Феодосием священник В.А. Соловьев сообщил, что они были «чисто деловые». «Будучи сторонником простоты в служении, он (священник М.И. Страхов – А.З.) был принципиально против архиерейских служб в своем храме, но участвовал в них, подчиняясь в служебном порядке епископу, который иногда сам назначал такие службы в Воскресенской церкви, и считаясь с мнением прихожан и приходского совета». Отец Виктор отметил, что священник М.И. Страхов «отказался от произнесения проповедей в своем храме, вопреки требованию епископа Феодосия». О Клавдии Быковой священник В.А. Соловьев дал общие показания, что имеет с ней «так называемое шапочное знакомство», и знает о ней лишь по слухам, в которых нет ничего компрометирующего. Владыку Феодосия отец Виктор охарактеризовал как «епископа старого типа, проникнутого сознанием высоты своего епископского сана; монаха, воспитанного на подчинении своей воли воле высшего лица, а потому требующего и по отношению к себе такого же послушания и подчинения, не признающего какого-либо противоречия». Священник В.А. Соловьев имел с епископом Феодосием идейные расхождения, так как сам «разделял взгляды обновленцев», но подчинялся ему в порядке церковной дисциплины, сохраняя формальные отношения. По мнению отца Виктора, епископ Феодосий проявляет «нежелание считаться с мнением духовенства и отчасти мирян и желание поставить на своем. В этом отношении он как бы осуществляет самостоятельность (автокефальность) кафедры, не считаясь иногда с распоряжениями высшей духовной власти. Как таковой он далек от духовенства. Своей общественной деятельности, кроме церковных служб, никакой не проявлял. Его уменье и усердие к службе расположили к нему верующих, дали ему название молитвенника». Когда В.С. Чесноков объявил священнику Михаилу Страхову об окончании предварительного следствия, тот заявил: «виновным себя в предъявленном обвинении не признаю. Добавляю: еп[ископа] Феодосия приглашал для служения не я, а церковный совет» . |
| Тогда ещё острее встаёт проблема «палач и жертва», о праве жертвы на самозащиту. Ведь мнимая польза зачастую желает лишить жертву даже права на самозащиту, называя самозащиту преступлением. Нет-нет, тут нарушение баланса. Совесть велит сильному защищать слабого. Человеческий социум устроен непросто, идеальные позиции в нём недостижимы, но вектор устремлений большинства имеет решающее значение. Отсюда видно, что баланс между совестью и самостью хорошо виден, если протестировать общество по теме слабый-сильный, другими словами что главенствует: правда силы или сила правды? Истинная личность — это я во Христе. Полнота — это я во Христе и Христос во мне. Всё, что до того, любая моя работа над собой — это подготовка возможностей для обретения этого состояния себя. Как говорит прп. Иустин Попович, «все человеческое – это проклятие, ад, до тех пор пока оно не преобразуется в Богочеловеческое. С Богочеловеком все человеческое становится раем, раем, раем. И нет предела твоей радости, человек, оттого что ты человек, ибо только Им и в Нем ты ощущаешь, что ты вечный человек, небесный человек, херувимский человек, боголикий человек. Мука, всемука, о мои бренные братья и собратья, быть человеком без Богочеловека Христа; а радость и всерадость быть человеком с Богочеловеком Христом» («Философские пропасти»). Страх — одно из базовых переживаний в человеке, потому им так легко манипулировать. Чтобы понять замысел обольстителей, порой достаточно определить точное направление внушаемых ими страхов, проанализировать какие плоды в душе человека созреют под натиском внушаемых страхов, к каким выводам и поступкам приведут. Манипулятивные страхи — ложны, они направляют внимание по ложному пути, чтобы спрятать настоящие угрозы. Задача ложных страхов — ввести в заблуждение, заблокировать выходы, вывести из реальности и сделать хотения недостижимыми, а действия — бессмысленными. Ложный страх стимулирует ложные чувства и приводит к ложным поступкам, совершаемым из ложных представлений о реальности. |
| В своей философии Н.Н. Страхов исповедывал и обосновывал религиозно-идеалистическую доктрину - «теорию духа», а также антропоцентрическую идею о человеке как центре мироздания. Сам Страхов никогда не отгораживался от характеристики, где он квалифицировался как представитель почвенничества и славянофильства, при этом делая следующую, весьма показательную оговорку: «Всякого славянофила подозревают в том, что он сочувствует деспотизму и питает ненависть к иноземцам. И вот я хочу сказать, что я, как бы ни был грешен в других отношениях, от этих грехов свободен». Как тонкий литературный критик Николай Николаевич отличался, как отмечал В. Розанов, исключительной чуткостью ко всякому новому и талантливому слову в художественной литературе и общественно-политической мысли, а также редким умением отделять в истории русской литературы вечные ценности от преходящих. Подтверждением этого является то, что один из первых дал высокую оценку романов Л.Н. Толстого «Война и мир» и «Анна Каренина». В некрологе Василий Васильевич писал следующее: «... литература в нем потеряла пестуна своего, наша недозрелая младенческая мысль потеряла в нем драгоценнейшую няню, как-то естественно выросшую, само собой поднявшуюся с почвы среди цветов, дерев, «пшеницы и плевел» нашей словесности». В итоге сами статьи Николая Николаевича наряду со статьями и повестями Достоевского стали одними из значительных событий в общественно-политической жизни России. Новаторством Страхова стали его смелые выступления против «Современника» и «Русского слова», играющие тогда определяющую роль в сознании молодежи и отличающиеся нигилистическими отношениями к государству и монархии как социальному институту. Кроме этого, 1860-е годы были временем активного распространения в русском обществе вульгарно-материалистических взглядов на жизнь как природы, так и человечества в целом (чьим результатом стала известная концепция Дарвина). Подобные же взгляды касались и искусства, от которого требовались исключительно «общественную значимость». Вот против таких очень примитивных представлений о мире, вполне логично приводящих общество к нигилизму и к разлагающему интеллигентскому сознанию, великолепно и логически верно выступал Страхов. Более того, он не побоялся резко критически отозваться о Герцене, «идоле передовой интеллигенции». Николай Николаевич саркастически называл его «отчаявшимся западником», который в итоге, оказавшись на Западе, превратился, подобно многим западникам в «нигилистического славянофила». |
| Значительный научный вес в исагогической части работы о. Страхова имеет бесспорно глава 3-я, где он разбирает вопрос о подлинности послания, тщательно анализируя внешние и внутренние свидетельства в пользу признания 2-го послания к Фессалоникийцам за подлинное послание Апостола Павла: автор приводит в выдержках относящиеся к вопросу о подлинности послания места из церковных писателей запада и востока, начиная с древнейших времен, исследует лексикон изучаемого им памятника, отмечая на языке 2 послания к Фессалоникийцам сотериологические термины Апостола Павла и выясняя происхождение всех παξ λεγμενα. После подробного лексического анализа о. Страхов обращается к стилю изучаемого им послания, отмечает цепевидные схемы (нанизывание слов одного корня), выдвигает ветхозаветный колорит речи в послании, отражающийся в его растянутости, тягучести фразы, по аналогии семитической параллелизации. В синтаксическом построении речи о. Страхов указывает в послании гебраистическую связь предложений, по местам разрешающуюся в асиндетоническое построение и в анаколуф. Так как возражения западных ученых против подлинности послания основываются главным образом на его 2-ой главе, назидательно-эсхатологической, то о. Страхов усиленно занимается критическим обозрением относящихся сюда гипотез западных ученых, тщательно сравнивает текст обоих посланий к Фессалоникийцам, устанавливает литературное отношение этих памятников между собою, оттеняет их сходство, по местам доходящее до вербализма и стереотипности целой фразы, и склоняется к объяснению происхождения такого явления в духе гипотезы Юлихера, по которой многочисленные соприкосновения 2-го послания к Фессалоникийцам с текстом первого послания к ним же, – объясняются тем, что Апостол Павел, желая опровергнуть ложное учение о втором пришествии Господа Иисуса Христа, возникшее по причине неверного истолкования первого Апостольского послания в Фессалонику, старался намеренно воспроизвести в своей памяти то, о чём уже писал и говорил местной христианской основанной им общине. |
| На 2-ю кафедру Священного Писания Ветхого Завета, по рекомендации экстраординарного профессора по кафедре еврейского языка и библейской археологии священника Е. А. Воронцова и и. д. доцента по 1-ой кафедре Священного Писания Ветхого Завета священника Д. В. Рождественского , к которой присоединился и Преосвященный Ректор Академии, – Советом Академии, в собрании 6 октября 1910 года, постановлено было иметь в виду студента III курса Академии Николая Ремова, поручив его особому попечению и руководству, при подготовлении к занятию означенной кафедры, рекомендующих его преподавателей Академии, с отложением дальнейших суждений по сему вопросу до окончания студентом Ремовым (ныне – иеродиаконом Варфоломеем) академического курса. На 2-ю кафедру Священного Писания Нового Завета Советом Академии, по рекомендации сверхштатного заслуженного ординарного профессора М. Д. Муретова, избран был законоучитель 2-ой Московской мужской гимназии, кандидат и профессорский стипендиат Академии выпуска 1907 года священник Владимир Николаевич Страхов. – По про- —21— чтении в собрании Совета 17 декабря 1910 года двух пробных лекций (одной – на тему по собственному выбору, другой – по назначению Совета Академии), признанных удовлетворительными, священник Страхов указом Святейшего Синода от 8 февраля 1911 года за 1945 утвержден был, с 16 августа 1911 года, исправляющим должность доцента Академии по названной кафедре, с освобождением его с того же времени от должности законоучителя гимназии. – Последующим указом Святейшего Синода, от 18 августа 1911 года за 11044, священник В. Н. Страхов, вместе с утверждением в ученой степени магистра богословия, утвержден был, согласно ходатайству Совета, и в должности доцента Академии по занимаемой им кафедре. Кафедра истории Греко-восточной церкви со времени отпадения Западной церкви от вселенской до настоящего времени предоставлена была Советом Академии состоявшему за штатом и. д. доцента Академии по бывшей кафедре древней гражданской истории, кандидату богословия, Федору Михайловичу Россейкину, согласно его о том прошению и рекомендации ординарного профессора А. А. Спасского. – Указом Святейшего Синода от 3 ноября 1910 года за 15390 г. Россейкин утвержден был в должности преподавателя Академии по названной кафедре, в звании и. д. доцента, с 6 октября 1910 года – дня избрания его на эту должность Советом Академии. |
| Страхов Николай, родился около 1852 г.; Вифанская духовная семинария (1866–1872 гг.). Отец : Николай Николаев, священник; Московская губерния, Можайский уезд, село Сокольниково, Христорождественская церковь (ЦГА Москвы, ф. 427, оп. 1, д. 2027, л. 7). Страхов Павел, родился около 1855 г.; Дмитровское духовное училище, Вифанская духовная семинария (1871–1878 гг.). Отец : Василий Страхов, дьячок; Московская губерния, Дмитровский уезд, село Синьково, Ильинская церковь (ЦГА Москвы, ф. 427, оп. 1, д. 2067, л. 11). Строганов Александр, родился около 1850 г.; Вифанская духовная семинария (1866–1872 гг.). Отец : Николай Васильев, священник; Московская губерния, Можайский уезд, село Колычево, Троицкая церковь (ЦГА Москвы, ф. 427, оп. 1, д. 2027, л. 12). Строганов Алексей, родился около 1857 г.; Волоколамское духовное училище, Вифанская духовная семинария (1870–1877 гг.). Отец : Александр Васильев , священник; Московская губерния, Волоколамский уезд, село Елизарово, Троицкая церковь (ЦГА Москвы, ф. 427, оп. 1, д. 2067, л. 9). Строганов Николай, родился около 1851 г.; Вифанская духовная семинария (1866–1872 гг.). Отец : Александр Васильев , священник; Московская губерния, Волоколамский уезд, село Елизарово, Троицкая церковь (ЦГА Москвы, ф. 427, оп. 1, д. 2027, л. 30). Сунгуров Григорий, родился около 1852 г.; Дмитровское духовное училище, Вифанская духовная семинария (1868–1874 гг.). Отец : Иван Игнатьев, дьячок; Московская губерния, Дмитровский уезд, село Ольявидово, Троицкая церковь (ЦГА Москвы, ф. 427, оп. 1, д. 2067, л. 20 об.). Счастнев Алексей, родился около 1857 г.; Звенигородское духовное училище, Вифанская духовная семинария (1873–1880 гг.). Отец : Михаил Счастнев († до 1874 г.), священник; Московская губерния, Верейский уезд, село Слепушкино, Преображенская церковь (ЦГА Москвы, ф. 427, оп. 1, д. 2386, л. 24; д. 2067, л. 3 об.). Тихомиров Николай, родился около 1849 г.; Вифанская духовная семинария (до 1868 – 1874 гг.). Отец : Павел Ильин, священник; Московская губерния, Волоколамский уезд, село Плоское, церковь во имя свт. Николая Чудотворца (ЦГА Москвы, ф. 427, оп. 1, д. 2067, л. 20 об.). |
| … Вторым проявлением “оккультной болезни” является синдром навязчивых страхов. Мне неоднократно приходилось наблюдать больных, у которых сразу после посещения экстрасенсов и колдунов развился синдром навязчивых страхов, не поддававшихся лечению обычными способами. Только неоднократная исповедь, причастие, соборование снимали остроту страхов и давали возможность лечить больных. … Третьим проявлением “оккультной болезни”, по нашим наблюдениям, являются иммунологические нарушения и снижение иммунитета. Более часто это наблюдается у детей. Они начинают часто болеть простудными заболеваниями, пневмониями, отитами. О снижении иммунологической реактивности под влиянием “лечения” у экстрасенсов сообщает в своей книге “Диагностика кармы” и С.Н.Лазарев, сам экстрасенс, применяющий иногда в своей практике и методы колдовства и магии. … Четвертым нередким проявлением «оккультной болезни» является повышенная заболеваемость онкологическими болезнями и молниеносный рост имевшихся у больных опухолей и малигнизация доброкачественных опухолей (т.е. переход их в злокачественные). Мне приходилось наблюдать не однажды молниеносный рост опухолей головного мозга у детей после просмотра телесеансов А. Кашпировского. В течение 1,5–2 недель опухоль достигала громадных размеров (по данным компьютерно-томографического исследования), и операция становилась уже невозможной. Наблюдал я также несколько раз и быстрый рост опухолей грудной железы, шейки матки и миом матки у женщин после «лечения» у экстрасенсов и малигнизацию полипов прямой кишки». Настоящее исцеление, которое бывает от Бога, подразумевает излечение от физической болезни не только без вреда для души, но и с пользой для нее. Настоящее исцеление – это, в первую очередь врачевание духовное. Только осознание греха, искреннее покаяние и обращение к Богу способно выдернуть человека из погибельного состояния «лечения» у бесов. Церковь , имея богатый духовный опыт, никогда не рассматривает болезнь тела в отрыве от болезни души, видя первоочередную необходимость в исцелении души от грехов через покаяние. В молитвах Таинства елеосвящения (соборования), совершаемым над больным человеком, священники просят о призвании на него не только исцеляющей, очищающей благодати, врачующей телесные немощи, но и прощения грехов. Соборование всегда предваряет Таинство исповеди, венчает же все Таинство причащения. Церковь видит в таком «комплексном» совершении Таинств самое необходимое, что подается человеку для исцеления – Божественную помощь и благодать, немощных врачующую и оскудевающих восполняющую. Такая помощь немыслима без личного обращения человека к Богу, искреннего и глубокого покаяния в грехах. Все упование свое должен человек возложить на Бога, не ища «исцелений» на стороне. Видя в обращении к Богу самое главное и необходимое, Церковь ни в коем случае не отметает медицинской помощи, веря, что Бог руками врачей дарует человеку исцеление. |
| В конце 1980-х гг. мне довелось впервые прочитать дошедшую до СССР из эмиграции брошюру протоиерея Владимира Востокова «Когда Желябовы смеются – Россия плачет» , написанную в Ердуте в мае 1926 года в защиту легитимно-монархического мировоззрения. Тогда я не знал о своём двоюродном прадедушке практически ничего, кроме того, что он пропал в годы коммунистического террора. И не мог предположить, что пламенный проповедник православной монархии протоиерей Владимир Востоков, близко знавший многих членов императорской фамилии, бывавший дома у императора Кирилла Владимировича, и скромный коломенский священник Михаил Страхов некогда предстояли вместе у алтаря Господня. В 1914 г. иерей М.И. Страхов был удостоен права ношения камилавки и переведен в коломенский Успенский Брусенский монастырь . Проживал он в собственном доме рядом с обителью, по адресу улица Брусенская (или Почтовая), 10 . После Февральской революции 1917 г. о. Михаил Страхов на выборах в Учредительное собрание подал свой голос за кадетов. Уже при коммунистическом режиме, в 1919-1922 гг. он, продолжая священническое служение, находился на должности секретаря Народного суда. В 1921 году большевики осквернили Брусенский монастырь и закрыли его храмы. В 1922 году священноисповедник Епископ Коломенский и Бронницкий Феодосий (Ганницкий) направил отца Михаила Страхова в храм Воскресения Словущего (Воскресения в крепости) , основой общины которого стали изгнанные брусенские монахини (более 50). В 1929 году репрессии против коломенского духовенства достигли очередного пика. В ноябре 1929 года епископ Феодосий (Ганницкий) был в очередной раз арестован, и ему, в числе прочих обвинений, вменялось, что он «используя религиозные предрассудки одиноких беднячек женщин, вовлекал их в монашество и объединил около Воскресенской церкви, где с его ведома и под руководством свящ[енника] СТРАХОВА и адм[инистративно]» высланного за контрреволюционную деятельность ПРЕДТЕЧЕВСКОГО направлялись на борьбу с Соввластью, через них распускались по г. Коломне всевозможные нелепые провакационные слухи, дескридирующие Соввласть и отдельные органы» . Одновременно арестовали и отца Михаила. Они проходили по одному делу вместе с другими священниками и монахинями. |
|
|
