| Мать Мария не проповедовала, а любила. Она всегда помнила, что по-настоящему драгоценно только то, что воздает подобающую честь образу Божию в человеке. Ее судьба является пророчеством о тайне Церкви и еврейского народа. В том, что христиане принимают добровольные страдания и смерть за евреев или вместе с ними, она видела приближение того эсхатологического момента, когда Ветхий Израиль откроет, наконец, подлинный лик Иисуса Христа и признает в Нем своего Мессию, Распятого на кресте. Жизнь и смерть матери Марии является пророчеством для нас, жаждущих опасностей и любви, но не ведающих, где можно обрести Бога. Бог — в центре, Он — в гуще существ и вещей, в плотности самой материи, в страдании и сострадании. Церковь есть не что иное, как мир сей на пути обожения; в Церкви мироздание открывается уже не как гроб, а как материнская утроба. Это преображение мира требует творческого созерцания, действенной любви, личного сострадания, надлежит заново изобрести жизнь, чтобы людям дать не только хлеб, но и красоту, риск и ?торжество. Не будем забывать, что мать Мария умела создавать такие места, в которых жизнь возрождалась и разгоралась. Она украшала их иконами и вышивкой. Она непрестанно творила не только поэмы, но и подлинные «мистерии», которые до сих пор ждут своего часа. Судьба матери Марии являет невероятное многообразие современного православия. Перед Церковью она ставит актуальную проблему о новых формах монашеской жизни, в центре которой стояла бы вторая евангельская заповедь. Мать Мария хотела стать монахиней не ради отшельнического или общежительного жития, а для того, чтобы засвидетельствовать решимость отдать себя до конца. При этом она неминуемо вступала в противоречие с традиционными представлениями. Разве не настал наш черед осуществить то, к чему стремилась она? Митрополит Евлогий, постригая ее в монашество, указал ей подвизаться «в пустыне человеческих сердец». Со всем пылом и творческой силой мать Мария стремилась к обостренному, почти анархическому чувству свободы в Духе Святом. Разве мы не слышим в этом зов нашего времени? |
| Другие, как Н.А.Бердяев, опасались, что монашеское облачение будет скорее препятствием для осуществления ее собственного призвания. Но митрополит Евлогий (Георгиевский), глава православных русских приходов в Западной Европе, благосклонно принял желание Елизаветы. Он находит и каноническое разрешение: номоканон, признавая и применяя 22-ю и 17-ю новеллы императора Юстиниана допускает развод, если один из супругов жаждет вступить в монашескую жизнь. Чин пострига произошел 16 марта 1932 года на Сергиевском подворье в Париже, митрополит Евлогий напутствовал ее: «Нарекаю тебя в честь Марии Египетской: как та ушла в пустыню к диким зверям, так и тебя посылаю я в мир к людям, часто злым и грубым, в пустыню человеческих сердец». Икона прп. Марии Египетской, написанная матерью Марией перед постригом с отцом Сергием Булгаковым Монашество в миру Лето после пострига мать Мария проводит в разъездах по православным женским монастырям в независимой в то время Прибалтике. Она возвращается из этого путешествия, убежденная в несоответствии традиционных форм монашества современной исторической ситуации. Ей они кажутся устаревшими, более того, зараженными духом «буржуазности» — антиподом истинного монашеского призвания. Слова евангельской притчи о Страшном Суде мать Мария принимает буквально: «Пустите за ваши стены беспризорных воришек, разбейте ваш прекрасный уставной уклад вихрями внешней жизни, унизьтесь, опустошитесь, умалитесь, — и как бы вы не умалялись, как бы ни опустошались, — разве это может сравниться с умалением, с самоуничижением Христа. Примите обет нестяжания во всей его опустошающей суровости, сожгите всякий уют, даже монастырский, сожгите ваше сердце так, чтобы оно отказалось от уюта, тогда скажите: «Готово мое сердце, готово». Дом, открытый для всех Начало 30-х годов ознаменовалось во Франции суровым экономическим кризисом. Безработица среди русских эмигрантов приняла размеры настоящего бедствия. Мать Мария решила открыть дом, где будет принят как брат и сестра всякий, кем бы он ни был, пока остается еще хоть немного места. |
| Которое призвано к тому, чтобы создать оазис духовной жизни, куда люди могли бы приходить и обогащаться духовно. Даже одно присутствие на продолжительных монастырских службах, прикосновение к этой удивительной монастырской тишине — это уже многое дает человеку! И монашество — носитель этой традиции. Если монах по каким-то монастырским делам уезжает временно в мир, все равно он не скажет лишнего слова, никогда не пойдет в какие-то злачные места, — он делает свое дело и старается как можно скорее вернуться в свою обитель. Крайне неохотно соглашаются монахи покидать монастырь, только за святое послушание — ехать в мир, в город, решать экономические или еще какие-то проблемы. Для монаха дорого пребывание в монастыре. Например, когда в нашем монастыре посылали служить на подворье в Москве, братия воспринимала это с большим нежеланием. Мне приходилось служить и на подворье, приходилось быть и в монастыре. Действительно, разница очень большая: находиться в суете большого города, даже при храме, даже в стенах этого храма, — и пребывать в стенах обители! Это совсем разный дух, разная специфика и разная деятельность. Конечно, мне в монастыре гораздо лучше. И вся братия наша пыталась остаться в монастыре. У монахини Марии, наоборот, — активное служение миру. Я думаю, с ее энергией она могла бы и устроить монастырь или найти себе какой-то монастырь, тем более, что на православном Востоке и на Святой Земле монастыри были — были и монастыри в Греции. При желании можно было бы позаимствовать оттуда какие-то идеи, думаю, и материально с нею поделились бы. Но она не захотела этого делать. То есть ее монашество — это такая громкая и шумная деятельность, благотворительная деятельность среди мирян, которую она считала еще и просветительской. Отсюда и случается, что человек просто переоценивает значение своей личности, считает, что он достоин подражания, что его деятельность заслуживает уважения. Святитель Игнатий пишет, например, что фарисей считает, что своим поведением он обязан назидать окружающих мирян. |
| По её словам: «оно должно занять такое же органическое место в нашей жизни, какое принадлежало ему в отдаленные времена. Оно должно нести на своих плечах большие творческие задачи активного православия и организовывать около себя не только духовную, но и экономическую, и бытовую жизнь людей». Мать Мария после пострига, в 1932 году в Париже, побывала в Прибалтике и Финляндии, приезжала в Ригу, прожила здесь около двух недель. В рижском женском Свято-Троицком монастыре ей сшили женское монашеское облачение. Её приезд был связан с проведением съездов РСХД в Прибалтике, она встречалась с молодежью и даже приняла участие в их спортивном празднике на Рижском взморье, с ночевкой на сеновале. Многие отмечали необыкновенную общительность и живость монахини. Она не обладала сентиментальным характером, но поездка в Прибалтику, которая состоялась почти сразу после её пострига, была неким символическим знаком. Ведь она покинула Ригу в младенчестве – Лизой Пиленко, а вернулась к родным местам в монашеском облачении. Во время этой поездки она посетила и Эстонию. Здесь с группой женщин РСХД она побывала в Нарве, где они совершили поход к границе с СССР. Там из-под проволоки они нарвали цветов и накопали земли, которую мать Мария увезла в Париж. В одной из статей, в моей книге, профессор Жорж Нива говорит: «Лиза Пиленко, Елизавета Юрьевна Кузьмина-Караваева, мать Мария… личность парадоксальная, многосложная, вызвавшая острые споры, но и цельная, дошедшая до конца, осуществившая себя в мере, редко кому дарованной… Она полностью принадлежит ХХ веку. Её гордая и смиренная, вечно алчущая душа искала свет в той «европейской ночи», о которой пел скептик и трагик Владислав Ходасевич. Она добровольно погрузилась в эту ночь тоталитаризма, пыток, холокоста, в её неминуемую тьму. Судьба матери Марии присоединилась к судьбам миллионов жертв. Она вписывается в мартиролог века и в мартиролог поэзии рядом с Целаном, Мандельштамом, Цветаевой, Ахматовой, Шаламовым и многими другими». Комментарии ( 10): |
| Рашковский. Эмиграция после октябрьской революции – это философы, священники, военные, публицисты. «Какая страна может выдвинуть такую плеяду во всех областях творчества?» - задал вопрос Е. Рашковский. Следующий пласт эмиграции – «советские невозвращенцы» 20-80-х годов, «изменники родины», в числе которых Шаляпин, Нуриев, Тарковский, Солженицын, Растропович, Бродский. Третий пласт – «военнопленные и перемещенные лица». Евгений Рашковский призвал не забывать, что в числе т.н. «коллаборационистов» были люди, которые испытали жестокие гонения со стороны советской власти. Четвертый пласт эмиграции приходится на 70-е годы, и 5-й – это люди, которые «ушли » уже после распада СССР. Выводы о всех периодах и слоях эмиграции, по мнению докладчика, неутешительные: миллионы творческих людей оказались вытесненными за пределы своей родины. «Это свидетельство того, что страна не бережет своих людей», - подытожил Евгений Рашковский. Старший научный сотрудник Группы религиоведения ВГБИЛ Александр Рычков ознакомил участников круглого стола с материалами по истории русского зарубежья из коллекции Николая Михайловича Зёрнова. Мария Васильева, ученый секретарь Дома русского зарубежья имени Александра Солженицына, посвятила выступление автобиографической прозе Владимира Варшавского. В лице автора «Незамеченного поколения» мы встречаемся уже с «детьми, подростками», эмигрировавшими с родителями, и это уже другой взгляд, «другой срез», отметила она. Варшавский называет их «поколением без места». Но потеря родины оборачивается неожиданным опытом: «построить себя из ничего», «начать с чистого листа». «Строительство своего места» – важная тема в русской литературе – это и Гоголь, это и Достоевский. Когда начинается Вторая мировая война, Варшавский делает выбор: вступает во французскую армию добровольцем, подобно многим другим представителям русской эмиграции. И этот русский эмигрант, по словам Марии Васильевой, «ведет себя героически на войне, которая отличалась слабым сопротивлением французов». Варшавский попадает в лагерь военнопленных; все эти события в дальнейшем находят отражение в его прозе. Мария Васильева представила издания Дома русского зарубежья: в 2010 году была выпущена книга Варшавского «Незамеченное поколение», и недавно издан сборник его автобиографической прозы, куда вошел роман «Ожидание». Заведующая Отделом культуры российского зарубежья Дома русского зарубежья Татьяна Марченко представила доклад «“Каждое слово болит и жжется”: письма читателей в архиве Ивана Сергеевича Шмелева». Ведущий научный сотрудник Отдела культуры российского зарубежья Дома русского зарубежья Олег Ермишин рассказал о христианской историософии и апологетике в понимании Василия Зеньковского. Доклад «Россия и русская революция в творчестве матери Марии (Скобцовой)» представила ведущий научный сотрудник Отдела культуры российского зарубежья Дома русского зарубежья Наталья Ликвинцева. Елена Бажина Ваш Отзыв Поля, отмеченные звездочкой, должны быть обязательно заполнены. |
| Так как мы не располагаем какими-нибудь данными, которые бы говорили о том, что Кузьмина-Караваева родила недоноска, можно принять, что она родила своевременно, после девяти месяцев, а зачатие имело место приблизительно в половине января 1913 года, то есть в то время, когда Кузьмина-Караваева всё ещё оставалась в формальном браке с Дмитрием. Несмотря на то, что существуют некие предположения, нет, однако, полностью достоверной биографической информации, из которой вытекало бы, что у Кузьминой-Караваевой был любовный роман, а его плодом оказалась Гаяна. Мысль эта не до конца лишена оснований, если мы вчитаемся в следующее предложение из упомянутого ноябрьского письма Елизаветы Кузьминой-Караваевой Александру Блоку. Будущая Мать Мария пишет: «Потом к земле как-то приблизилась, — и снова человека полюбила, и полюбила, полюбила по-настоящему, а полюбила, потому что знала, что Вы есть» (9). Более пытливые исследователи жизни и творчества Матери Марии, как например Ксения Кривошеина, обращают внимание на близкие отношения, какие были у Елизаветы Кузьминой-Караваевой в Анапе с местным учителем и который мог бы быть биологическим отцом Гаяны; наименее достоверной, хотя всё бытующей в народе, оказывается версия, согласно которой отцом Гаяны мог быть Александр Блок. Также Л.А. Можаева обращает внимание на интересующий нас вопрос о зачатии Гаяны. Исключив упомянутого нами Александра Блока из ряда кандидатов на отца Гаяны, она утверждает что её биологическим отцом был не Дмитрий Кузьмин-Караваев, а мужчина, с которым будущая Мать Мария уехала в Анапу и который пропал в буре первой мировой войны. Можаева пишет: «Стремясь быть ближе к земле, она [Елизавета Скобцова — Г. О.] разрывает с мужем […], оставляет Петербург и вместе с матерью и любимым человеком уезжает в Анапу, в свое имение. Здесь 18 октября 1913 г. у нее родилась дочь Гаяна (что означает «земная»). […] Мировая война положила конец ее тихой, приближенной «к земле» жизни в Анапе. Ушел на фронт и пропал без вести в военном пекле ее любимый. Надвигалась революция…» (10) . |
| 36. На каком языке говорит память? Феномен «церковно-культурного» воспоминания на материале «Автобиографических заметок» о. Сергия Булгакова и «Воспоминаний» С.И. Фуделя. Тезисы//Международная конференция «Маргиналии-2010: границы культуры и текста», Каргополь (Архангельской обл. России). Тезисы докладов. М., 2010. С. 14-16 37. Проблемы трансформации личной памяти в художественный текст на материале повести матери Марии (Скобцовой) «Несколько правдивых жизнеописаний»//Мемуары в культуре русского зарубежья: сб. статей. М.: Флинта: Наука, 2010. С.91-96. 38. «О, если бы эта Пасха была началом воскресения нашей Церкви!» (Движение ревнителей церковного обновления на рубеже XIX – XX вв.)//Вестник русского христианского движения. 197 (2010 – II). Париж – Нью-Йорк – Москва. С. 101-139. 39. Элементы богослужения, предназначенные для оглашаемых//Свет Христов просвещает всех. Альманах Свято-Филаретовского православно-христианского института. Вып. 3. М., 2011. С.111-121. 40. Иоанн Федорович Егоров: Православие и жизнь в нем//Свет Христов просвещает всех. Альманах Свято-Филаретовского православно-христианского института. Вып. 2. М., 2010. С. 156-181. 41. Н.В.Гоголь и В.А.Жуковский: в поисках исповедального слова//Н.В.Гоголь и его творческое наследие. Десятые Юбилейные Гоголевские чтения: Материалы докл. Междунар.науч. конф., Москва 30 марта – 2 апреля 2010 г. – М.: Фест-пратнер, 2010 – С.53-60. 42. Дневники прот. Александра Шмемана: к истории жанра//Филологические науки. 2011. 4. С. 3-13. 43. К истории посмертных публикаций Н.В.Гоголя. Из переписки современников//Русская литература. 2011. 2. С. 159-172. 44. «Он невольно улыбался, глядя на Теньера»: фламандские аспекты юмора в романе «Обломов»//Обломов: константы и перспективы. Сборник научных статей. СПб.: Нестор-история, 2011. С. 194-202. 45. «Авторская исповедь» Н.В.Гоголя: парадоксы жанра//Феномен Гоголя: Материалы Юбилейной международной научной конференции, посвященной 200-летию со дня рождения Н.В.Гоголя. СПб.: Петрополис, 2011. С.399-410. |
| А.Р. ФОКИН, ИФ РАН: «Истоки средневекового учения о чистилище в западной патристике III-IV вв.» Дискуссия. 14.00-15.00 — Обед. 15.00-16.40 Д.М. ГЗГЗЯН, Свято-Филаретовский институт: «Эсхатологическое измерение христианской этики». Дискуссия. Проф. В.К. ШОХИН, ИФ РАН: «Миф о реинкарнациях в постхристианскую эпоху». Дискуссия. 17.10-18.50 Доц. А.И. ШМАИНА-ВЕЛИКАНОВА, РГГУ: «Эсхатологические предпосылки экклезиологического учения матери Марии (Скобцовой)». Дискуссия. Проф. А. И. ХОЛОДНЫЙ, Корнельский университет: Соприкосновение души и тела: представления естественной науки о современном состоянии человека и размышление о жизни будущего века». Дискуссия. Священник Александр ТИМОФЕЕВ, МДА: «Царство Божие, пришедшее в силе» (Мк 9, 1). Эсхатологическая проблематика в современной библеистике и в творениях Византийских отцов Церкви». Дискуссия. Секция III 10.00-11.40 Преосвященный ИГНАТИЙ (Мидич): «Современные проблемы церковной жизни, связанные с эсхатологией». Дискуссия. Высокопреосвященный АВГУСТИН, архиепископ Львовский и Галицкий: «Современные проблемы церковной жизни, связанные с эсхатологией». Дискуссия. 12.10-13.50 Священник Александр ЗАДОРНОВ, МДА: «Современные секулярные эсхатологии». Дискуссия. Доц. священник Георгий ПЕТРАРУ, Ясский университет: «Православное видение секулярной и сектантской эсхатологии». Дискуссия. 14.00-15.00 — Обед. 15.00-16.40 Проф. ФИРСОВ С.Л., СПбГУ: «Эсхатологические предчувствия и представления у православных «неоконсерваторов» и квазихристиан современной России». Дискуссия. Проф. диакон Андрей КУРАЕВ, МДА: «Отношение христианина к предметам и документам с нехристианской символикой». Дискуссия. 17.10-18.50 С.В. ЧАПНИН, «Церковный Вестник»: «Христианская эсхатология в зеркале СМИ: мифы и катастрофы как информационный повод». Дискуссия. Доц. В.Р. ЛЕГОЙДА, МГИМО: «Эсхатологическая тема и православная миссия в СМИ». Дискуссия. 17 ноября, четверг 10.00-11.40 — Пленарное заседание. Круглый стол «Глобализация и эсхатология». Руководитель: Высокопреосвященный КИРИЛЛ, митрополит Смоленский и Калининградский, председатель ОВЦС МП. |
| Возможно ли, на ваш взгляд, юродство в наше время? Или современная постмодернистская культура настолько перенасыщена абсурдом и китчем, что наша эпоха не нуждается в таком «даре» ввиду невозможности его адекватного понимания (как в своё время была утрачена раннехристианская практика глоссолалий)? - Опять же, однозначно отвечать было бы крайне рискованно. О глоссолалии мы знаем, главным образом, из Послания апостола Павла (1 Кор. 12, 8-10) и некоторых раннехристианских текстов, а также из сочинений эллинских оппонентов христиан. Что собой представляет «говорение на языках», которое практикуют современные харизматические церкви, мне судить трудно. С юродством, казалось бы, проще: этот разнообразный по формам опыт свидетельства встречается во все времена; достаточно вспомнить, говоря словами матери Марии (Скобцовой), «бытовое исповедничество» блаженной Ксении Петербургской. Сама мать Мария тоже считала, что «лучше кликушествовать и юродствовать, чем попивать чаёк с просфоркой», но её путь отличался тем, что единственным основанием всех её поступков, эпатировавших не только церковных, но и светских людей, было полное и безоглядное повседневное соучастие в жизни каждого, кто оказывался рядом. Оказывались, по большей части, униженные, голодные - и вместо утрени мать Мария отправляется на парижский Сенной рынок для того, чтобы купить подешевле продукты, и, совершенно не заботясь о внешнем благообразии, тащит на себе мешок с провиантом. Недоброжелатели поговаривали, будто она надевает монашескую рясу, только чтобы пройти в префектуру. Живший некоторое время в созданном матерью Марией общежитии в XV округе Парижа на ул. Лурмель, 77, архимандрит Киприан (Керн) считал её действия непотребством, оскорбляющим монашество. Однако презрением к внешнему благочестию, «духовному комфорту» она свидетельствовала о том, что сама открыла как наибольшую правду христианства: «На Страшном Суде меня не спросят, успешно ли я занималась аскетическими упражнениями и сколько земных и поясных поклонов я положила: спросят, накормила ли я голодного, одела ли нагого... Только о том и спросят. От имени всех нищих, голодных и заключённых Спаситель скажет: „Я " ... Представьте, что Он поставит знак равенства между каждым обездоленным и Собой». |
| – Вошли ли в Синаксарь современные святые, посвятившие себя идеалу социального служения, такие как мать Мария Скобцова? – Да, в ХХ в. было много таких святых, которые занимались помощью бедным и т.п. добрыми делами. Но все-таки это не означает, что древний монашеский идеал безмолвия и непрестанной молитвы утратил свое значение сегодня. Поэтому я привожу житие матери Марии, но с примечанием, что некоторые ее высказывания о христианской жизни представляют лишь ее личный взгляд. – Вот это да! Значит, агиограф может в чем-то не соглашаться с героем своего жития? – Да. Могут быть разные точки зрения. Вот, к примеру, ваш покровитель, святитель Петр Могила, много сделал, чтобы спасти Православие на вашей земле, но в полемике с иезуитами он часто вынужден был прибегать к их же, латинскому, стилю мышления, – в тот момент это было необходимо. Я указал на это в комментарии к его житию. А вот житие Кирилла Лукариса, причисленного к лику святых Александрийским Патриархатом, я вовсе отказался приводить. Этот патриарх был выдающимся деятелем в., в тот момент он, по сути, спас свою церковь, но учение его Катехизиса по факту не является православным, – там мы находим чисто протестантские воззрения. – При подготовке Синаксаря Вы обращались и к новейшим научным изысканиям; а случалось ли, что исторические данные вступали в коллизию с данными традиции? – В Синаксаре я стремился представить традицию, но традицию просвещенную. Я хотел, чтобы были привлечены все материалы доступные разуму. Надо сказать, что благодаря трудам западных ученых, в частности болландистов, стали известны древние византийские жития, существовавшие всего в одной-двух рукописях. И все же агиографический дискурс имеет свое своеобразие. Все больше ученых говорят о том, что житие – это не то же, что биография. Здесь все отличие между фотографией и иконой. Даже если мы возьмем икону современного святого, она очень отличается от фотографии: икона несет свидетельство о присутствии Святого Духа, преображающем жизнь человека. |
|
|
.jpg)
