| Л. 112); «аки Варлам в схиме, надсед» (Там же. Ф. Отд. поступления. Оп. 23. 294. Л. 160); «в схиме, аки Ефрем Сирин, надсед» (Там же. Перетц. 524. Л. 162; в др. ркп. добавлено: «риза преподобническая, испод празелень» - РНБ. Погод. 1931. Л. 157); «в схиме, что Ефрем Сирин, а инде пишут надсед, брада Василия Великаго» (БАН. Строг. 66. Л. 108; см. также: Большаков. Подлинник иконописный. С. 99-100). Судя по нек-рым описаниям, существовала и княжеская иконография И.: «Мало надсед, аки Варлаам Хутын[ский], на нем шуба» (ИРЛИ (ПД). Бобк. 4. Л. 123); «надсед, брада Василия Кесарийского, ризы княжеския» (Там же. Перетц. 524. Л. 175 об.). В пособии для иконописцев 1910 г. сказано: «...не стар, типа русскаго, лицом худ, борода узкая, но длинноватая, с малой проседью; одежды монашеския, на голове схима. В руках хартия с его изречением: «Не скорби, брате, от темницы и от уз сих, Бог стрыю нашему и государю о нас тако известил подати полезная душам нашим: понеже учини нам о свете сем суетнем не пещися, но помолимся Г[осподу] Б[о]гу, дабы Г[оспо]дь Б[о]г милость Свою нам послал, да с радостию претерпим во имя Его и избавимся вечныя муки»» ( Фартусов. Руководство к писанию икон. С. 287). Преподобные Димитрий и Игнатий Прилуцкие, с житием прп. Димитрия. Икона. 2-я пол. XVIII в. (ВГИАХМЗ) Преподобные Димитрий и Игнатий Прилуцкие, с житием прп. Димитрия. Икона. 2-я пол. XVIII в. (ВГИАХМЗ) К 50-м гг. XVII в. относится упоминание о 1-й надгробной иконе И. (не сохр., см.: ГАВО. Ф. 512. Оп. 1. Д. 44. Л. 77 об.). Шитый надгробный покров 60-х гг. XVII в. (ВГИАХМЗ, впервые упом. в описи 1675 г. среди вновь прибывших церковных вещей - ВГИАХМЗ ОПИ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 1. Л. 105 об.; А. В. Силкиным датирован 2-й пол. 50-х гг. XVII в.- Силкин А. В. Мастерские лицевого шитья в доме боярина И. Д. Милославского (в печати)), созданный в московских мастерских боярина И. Д. Милославского, передает вариант древней иконографии: святой изображен в куколе, благословляющим, со свитком в левой руке. В изображении И. |
| Образ Н. на гравюре Тарасевича не только помещался в последующие киевские издания Патерика XVIII в. (напр., 1762 и 1768 гг.), но и был взят за основу единоличного живописного изображения святого для его иконы (после 1842, с прописями кон. XX в.) над ракой в Ближних пещерах лавры. Написание этой иконы соответствовало программным требованиям и источникам, используемым при создании в мастерской Киево-Печерской лавры (руководитель иером. Иринарх ) большого комплекса икон преподобных, размещенных в лаврских пещерах при их гробах со св. мощами. Благодаря в частности светло-рыжей, а не седой бороде, Н. предстает зрелым, а не пожилым человеком. О существовании отдельного празднования Н., известного со 2-й пол. (кон.?) XVIII в., свидетельствует включение описания его облика в иконописные подлинники не только в день соборной памяти Киево-Печерских святых, но и под 14 окт. Так, в подлинниках сводной редакции XVIII в. в этот день о святом говорится: «…преподобного отца нашего Николы Святоши князя Черниговского; подобием сед, брада аки Феодора Ярославского, в схиме, на схиме крест, ризы преподобническия» ( Филимонов. Иконописный подлинник. С. 172; то же с небольшими расхождениями по тексту см.: Большаков. Подлинник иконописный. С. 38; ИРЛИ (ПД). Перетц. 524. Л. 73 об., 30-е гг. XIX в.). Описание в подлиннике 20-х гг. XIX в. из собрания М. П. Погодина составлено с использованием уже известных его автору подобных источников и на основании изображения Н. в Патерике, поэтому в тексте сохраняется уподобление св. ярославскому князю, а описание атрибутов и одежд соответствует ксилографии работы иером. Илии: «Сед, брадою аки Феодор Ярославский, в схиме, риза преподобническая, на плече клобук, на правой руке ключ, а в левой котел, и бысть повар и вратарь, у ног лежит венец царской и держава» (РНБ. Погод. 1931. Л. 47 об.). Неясно, какими источниками вдохновлялся составитель пособия для иконописцев (1910) В. Д. Фартусов, о внешности святого он говорит достаточно пространно, очевидно опираясь на известные ему совр. изображения святого: «…старец русского типа, телом и лицом очень худ, с большой, седой бородой; во власянице подпоясан кожаным ремнем, убогая, многозаплатная короткая мантия, на голове схима» ( Фартусов. Руководство к писанию икон. С. 47). |
| Слушая о. Леонида и смотря на лежавшего перед ним страдальца, о. игумен содрогнулся. – «Но преосвященный, промолвил он, грозит послать вас под начал». «Ну так что ж? Хоть в Сибирь меня пошлите; хоть костер разведите, хоть на огонь поставьте, я буду все тот же Леонид. Я к себе никого не зову, а кто приходит ко мне, тех гнать от себя не могу. Особенно в простонародии многие погибают от неразумия, и нуждаются в духовной помощи. Как могу презреть их вопиющие душевные нужды?». О. игумен Моисей ничего не мог на это возразить, и молча удалился, предоставляя старцу жить и действовать, как укажет ему Сам Бог. В 1837 г., т. е. на другой год после перевода о. Леонида из скита в монастырь, посетил Оптину пустынь, проездом из С.-Петербурга в Киев, член Св. Синода, высокопреосвященный митрополит киевский Филарет, которого сопровождал калужский преосвященный Николай. Митрополит оказал очень милостивое архипастырское благоволение и Оптинскому настоятелю о. Моисею, и старцу о. Леониду, которого, как сказано, знал еще в Белобережской пустыни. Между прочим, заметив, что на о. Леониде не было ничего из схимнического одеяния, митрополит при преосвященном Николае спросил его: «Почему ж ты не в схиме?». Старец молчал. «Ты схимник, продолжал митрополит, и должен носить схиму». С этих пор о. Леонид до конца своей жизни невозбранно носил, как и прежде, по обычаю молдавских монастырей, схимнический великий параман нитяной, (некоторыми неправильно называемый аналавом). Киевский архипастырь также и обитателям скита, устроенного по его мысли и его благословению, изъявлял отеческую свою благосклонность. «Высокопреосвященнейший осчастливил своим посещением нашу пустынь, писал о. Леонид одному своему духовному сыну, и подкрепил особенным своим благословением души наши; а благодетели наши, видя сие, весьма были обезоружены, и теперь стали, кажется, мало по малу приучаться к некоторому смирению. А как высокопреосвященнейший, видев Оптину пустынь, остался доволен, это, кажется, и описать трудно». Посещение Оптиной пустыни митрополитом киевским, и внимание, оказанное им Оптинскому настоятелю и старцу, имело благотворные последствия для обители, так как преосвященный Николай стал несколько менее доверять толкам недоброжелателей. |
| Убеждение, что великий постриг есть таинство – второе крещение, породило общие черты как в целостной конструкции чина крещения и чина великой схимы, так и в отдельных элементах обоих чинов. Михаил Гликас и автор рассуждения о схиме, как о втором крещении по Схиматологию 396, отмечают сходство в обрядах крещения и пострижения и, при том, – так, что читатель видит в том не плод только личных наблюдений и соображений Михаила Гликаса и неизвестного автора, но слышит как бы общий голос защитников учения, что великая схима есть таинство. С другой стороны, эти черты сходства между чинопоследованиями таинства крещения и Великого пострига, которые явились в результате применения к литургической практике теории ближайшего родства между крещением и великим постригом, побуждая богословствующую мысль работать в определенном направлении, брались и сами в качестве основного материала при решении вопроса, есть ли великий постриг таинство, или нет. Получалось логическое idem per idem, но защитники теории о схиме, как о таинстве, не обращали на это внимание. Напротив, они, по-видимому, старались вносить в монашеский постригальный ритуал новые черты, дабы ритуал монашеского пострижения еще более подходил к таинству крещения. Новопостриженный, напр., получает то же наименование, что и новокрещенный: νεοφτιστος; вместо Трисвятого, когда постриг совершается на литургии, поется «Елицы во Христа крестистеся», это пение в древней Церкви приурочивалось к дням крещения оглашенных; само пострижение в схиму производится на пасхальной седмице, когда обычно крестили оглашенных 481 ... Но самым поразительным явлением в монастырской литургической практике было установление особых постригальных чинов, совершаемых, – как свидетельствуют их надписания, – ν περιστσει δελφο, т. е. нужды ради, напр., – в минуту смертной опасности. Это – те самые чины, против употребления которых горячо ратовал Михаил Гликас в вышеизложенном трактате о смысле и значении монашеской схимы. Высокопреосвященный архиепископ Иннокентий, в своем труде: «Пострижение в монашество», взглянул на эти сокращенные чины το γοο σχματος, совершаемые ν περιστσει δελφο с узкой точки зрения. В этих чинах он усмотрел лишь результат стремления согласовать в постригальной богослужебно-монастырской практике оба последования – великой и малой схимы, весьма близко подходящие друг к другу содержанием и конструкцией, а с другой стороны – фактом совместного существования нарушающие древне-аскетическое учение о единой монашеской схиме, подобной таинству крещения. Редакторскую работу по исключению из последования великой схимы всего того, что уже нашло себе место в последование малой схимы, высоко-преосвященный Иннокентий склонен был относить на счет русских «списателей» чинов пострижения в монашество, которые якобы создали эти краткие чины пострижения в великую схиму не ранее XVII века 482 . |
| Е. Голубинский , – ибо при таком порядке «великое пострижение является в существе праздным и бесцельным повторением малого» 137 . С другой стороны, по причине той же близости содержания чинов малой и великой схимы, из практики афонских и вообще восточных православных монастырей, – по свидетельству компетентных паломников, – изъято пострижение в малую схиму. Иноки облекаются там сначала в рясофор, а затем, после некоторого времени, проведенного в добром подвижничестве, удостоиваются прямо великой схимы 138 . Конечно, последование малой и великой, схимы в современных нам редакциях очень близки друг к другу, так что правильно акад. Голубинский указал несообразность того, как «человек, уже давший обет отречения от мира и подвижничества, при пострижении в великий образ снова спрашивается: Отрицаешися от мира и яже в мире, по заповеди Господа... Пребудеши в монастыре и в подвизании (?) до последняго издыхания, и пр.» 139 . Но такая несообразность явилась результатом своеобразной реформы чина, монашеского пострижения в руках преп. Феодора Студита . Древнейшая просхима, при всей близости её к великой схиме, могла удобно существовать рядом с нею в практике, являясь благословением Церкви на известную ступень аскетических подвигов и как бы залогом или обручением (αβν) другого церковного благословения при вступлении подвижника на путь высших нравственных подвигов. Что касается до практики афонских и вообще восточных монастырей, удержавших у себя рясофор и великую схиму, то, на наш взгляд, эти последования и являются двумя благословениями церкви на аскетические подвиги – сначала низшие, а затем – прямо высшие, минуя, почему то, средние и тем исключая целое звено из стройной цепи аскетической жизни. Из того отдаленного отношения, в каком рясофор стоит к великой схиме, явствует, что он вызван был к жизни в замен просхимы, когда та, с реформою преп. Феодора Студита , настолько приблизилась к великой схиме, что почти отождествилась с нею. Место прежней просхимы заняло последование на облачение в рясу и камилавку... |
| Дядя Ерошка - герой повести Л. Н. Толстого " Казаки " (опубл. 1863). Св. Антоний Великий (ок. 250-356) - отшельник, основатель восточного монашества. Подвизался в Фиваиде, египетской пустыне. Иисусова молитва ( " Господи, Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя, грешного " ) наряду с чтением Псалтыри почитается у иноков верным средством борьбы с демонами. Имеется в виду следующее издание: " Рассказ святогорца, схимонаха Селевкия, о строе жизни и о странствовании по святым местам: Русским, Палестинским и Афонским; с присовокуплением: 1) подробного описания службы на 1 октября в Руссике и 2) краткого сказания о некоторых старцах а) усопших и б) ныне подвизающихся с Божией помощью, в Русском монастыре на Святой Афонской Горе " (Спб 1860). Архимандрит Макарий (в миру - Михаил Иванович Сушкин, в схиме - Макарий, 1821-1889) - с 1853 года духовник обители, с 1868-го - игумен. Значительно укрепил материальное положение монастыря, устроил много его подворий в России и других странах. При о. Макарий в Пантелеймоновом монастыре процветала издательская деятельность: было выпущено большое количество книг, брошюр и печатных листов, начато издание журнала " Душеполезный собеседник " . 94 Духовник обители о. Иероним (в миру - Иоанн Павлович Соломенцев, в монашестве Иоанникий, в схиме Иероним, 1803-1883). Происходил из благочестивой семьи - 15 человек из его родственников были в монашестве. О. Иероним провел на Афоне 45 лет, трудился над обновлением обители, широко продолжал ее издательские традиции, много сделал для примирения враждовавших в монастыре партий греков и русских. Отличался властным, сильным характером. Духовник обители о. Иероним (в миру - Иоанн Павлович Соломенцев, в монашестве Иоанникий, в схиме Иероним, 1803-1883). Происходил из благочестивой семьи - 15 человек из его родственников были в монашестве. О. Иероним провел на Афоне 45 лет, трудился над обновлением обители, широко продолжал ее издательские традиции, много сделал для примирения враждовавших в монастыре партий греков и русских. Отличался властным, сильным характером. |
| С. Девятова Скачать epub pdf Старец иеромонах Иоасаф (Сазанов) (в схиме Серафим) Житие иеромонаха Железноборовского монастыря Иоасафа, в схиме Серафима (Сазанова) печатается по материалу «Я не всуе вам отец» с небольшими сокращениями. («Духовный Собеседник» 4(48) • 2006 г.) Родился иеромонах Иоасаф в селении Кинтопово Ярославской губернии Любимского уезда в православной русской семье. Родители его, Меркурий и Елизавета, были простые бедные крестьяне. Во святом крещении он был назван Григорием. Мать его осталась вдовою с двумя малолетними детьми в крайней бедности. Григории был тихим, кротким, молчаливым мальчиком, избегал шумные игр, любил уединяться. Когда он начал самостоятельно учиться грамоте, одна благочестивая девица помогла ему освоить церковно-славянский язык. С тех пор любимым его занятием стало чтение духовных книг, подражая святым, он творил непрестанную Иисусову молитву. Псалтирь он учил наизусть, Святое Евангелие читал каждый день (всегда носил с собою). Летом отрок пас стада в окрестных селениях. Прошли годы и убелённый сединой старец вспоминал о том времени, когда был пастухом, так: «Однажды ранней весной коровы у меня вырвались и убежали в лес, и трудно их было выгнать. В лесу от обилия талой воды я сильно прозяб. Стал я умолять Господа, чтобы он согрел меня и воду. И вдруг явился необыкновенный свет, и лучи его согрели меня, и вода сделалась очень теплой, а коровы сами вышли из леса. Остальное время я их не пас, как обыкновенно, а выгонял из селения в поле и, оградив их крестным знамением и сотворив молитву, отпускал одних пастись до конца дня. Вечером все стадо возвращалось ко мне, и я гнал его домой. Я соорудил для себя за полем маленький шалашик, принес туда из дома много книг, тетрадок, листков со стихами и Словом Божиим. А Святое Евангелие всегда носил с собой. Сделал я себе деревянные четки, сколотил гвоздями деревянные вериги и носил их. Провожу коров, а сам в шалашике справляю свое правило четочное, молитвы и все остальное, пел псалмы, выучил наизусть 90-й псалом, писал кое-что. А когда вечером приходил домой или на квартиру, ложился спать на печь на голые кирпичи, чтобы боль чувствовалась от вериг, которые я не снимал. Было мне тогда двенадцать лет. |
| О схиме. Мантия есть предобручение схимы. Следовательно, каждому монаху, имеющему мантию, прилично принимать схиму. Но ныне истинное понятие о схиме почти совсем исчезло. Многие монахи не принимаюсь схимы, боясь великого правила относительно пищи, пития и поклонов. Но такую недостаточность понятий должно исправлять с разсуждением. Схима есть отложение ветхой жизни, то есть состоит в том, что один инок одним умом своим, в безмолвии, в сердце своем, упражняется в молитве Иисусовой. Схимник должен употреблять пищу и питие легкие, а не грубые, чтобы не получить болезни; он может или должен и поклоны класть, сколько ему Бог поможет, а не счетом или назначенным числом. Если схимник не довольно сведущ в писании, должен упражняться в чтении божественных и отеческих книг, но не приводить чрез это ум в разсеяние. Когда же Бог даст подвижнику молитву духовную, духовно в сердце совершаемую, тогда уже не оставлять ее, доколе сама собою не престанет, и молиться ею со смирением, отнюдь ничем в то время не занимаясь. Схимник есть истинный и буквальный исполнитель заповеди – любить Бога всем сердцем, умом, крепостию, всею мыслию, всею душою. Схимник может быть уподоблен серафиму, по горячности любви к Богу. Ныне понуждают схимника заниматься совсем не свойственным делом (продавать свечи, собирать с кошельком деньги, молиться и служить молебны, стоять на определенном месте на показ мирянам). Мастеру золотых и бриллиантовых дел дают в руки железные клещи и молоток и заставляют ковать гвозди. Схимник есть вместилище Духа Святаго, приятелище многих духовных дарований, столп православия, живая как бы копия с Господа Иисуса по человечеству. Да не помыслит кто, что я по пристрастии так высоко сужу о схиме, – это истина. Благодать Духа, вселившаяся в сердце, умудрит его более всякой науки. Если же кто после внешнего образования подклонит свою выю благодати Духа, такой может сделаться премудрейшим между премудрыми, какими были Апостол Павел, Иоанн Златоуст, Василий Великий. О молитве. Многие, пребывая в страстях, тщатся стяжать благодать от Иисусовой молитвы. Если в какой бочке держали деготь, согласится ли кто, и по испразднении дегтя, влить в нее благовонное масло? Так и сердце, в котором гнездились или гнездятся еще страсти, скоро ли примет в себя благодать Святого Духа? Поэтому, постараемся прежде очистить сердце от дегтя страстей, и потом уже можем надеяться получить лучшее. |
| «Маловерный! сказал ему тогда Пимен, разве ты не знаешь, что равную награду получают и больной и тот, кто служит ему? Терпение болящих не пропадает даром: здесь скорбь и нужда, там радость и веселие. Потому-то терплю я все. Бог, Который исцелил тебя от болезни, может и мне возвратить здоровье, но я не желаю этого: только претерпевший до конца спасется. Пусть весь я сгнию в этой жизни, только бы там плоть моя осталась без истления; пусть здесь будет смрадный запах, только бы там наслаждаться благоуханием неизреченным». После такого увещания служивший ему брат уже не удалялся от преподобного. Доблестный же страдалец и подражатель Иова еще двадцать лет провел в своем страдании. Когда настало время смерти Пимена, в тот же день он внезапно исцелился и всех известил о скорой своей кончине: он обошел все кельи и просил у иноков прощения, болящим же инокам говорил: «братие! Встаньте, проводите меня!» и по его слову они выздоравливали. Вошедши в церковь , причастился св. Тайн, потом взял свой гроб и сам отнес его в пещеру, где находился гроб преподобного Антония, и указал место для своего погребения. Тут же открыл он чудную тайну. Указывая на гроб двух погребенных друг против друга братий, он сказал: «в нынешнем году вы положили здесь двух братий одного в схиме, а другого без схимы. Теперь же положенного без схимы вы найдете в схиме, так как при жизни он много раз хотел облечься в нее; но вы пренебрегали его желанием, хотя он и проявлял дела, достойные этого ангельского образа. Другого же брата, которого вы положили в схиме, найдете без нее, так как во время своей жизни не хотел принять ее и не был ее достоин, а только и говорил вам: когда буду отходить от сей жизни, тогда постригите меня умирающего в схиму; поэтому от него была отнята благодать схимническая и дана показавшему дела достойные ее». Открыв эту тайну, преп. Пимен сказал братии: «вот пришли постригавшие меня, чтобы взять меня с собою»; при этих словах он лег и предал дух свой Господу. Братия с великою честью положили его на указанном месте в пещере. |
| Питирим (Ладыгин, в схиме Петр), еп. Уфимский Родился в 1861 году. Окончил классную школу и военное училище. На военной службе был унтер-офицером. После окончания военной службы отправился на старый Афон. Там был рукоположен во иеродиакона, иеромонаха и возведен в сан архимандрита греческим архиереем и был послан в 1910 году в Андреевское подворье в Одессу настоятелем. В 1924 году после закрытия подворья в Одессе уехал в Уфу, где жил в лесах в выстроенной им келпи близ хутора Петровска. В 1925 году хиротонисан в г.Турткуле, Сред.Азии епископом Андреем (Ухтомским) и епископом львом во епископа Уфимского и Нижегородского. Характерно, что митр.Агафангел (Преображенский) хиротонию его никогда не признавал как правильною, так и неправильною. Когда во второй половине 1926 года к митрополиту прибыл Питирим испросил его: можно ли ему (Питириму) служить с епископом Андреем, митрополит Агафангел ответил: «Советую Вам вообще воздержаться от служения доколе окончательно не выяснится вопрос о Вашей хиротонии». В 1928 году епископ Питирмм принял схиму и удалился снова в Петровский хутор в леса и с 1928 года до 1937 года был на покое. В 1938 году ушел в затвор близ села Бараково, Оренбургской губернии, где жил до 1943 года. В 1943 году выехал в Среднюю Азию и жил в горах до 1949 года. Скончался I октября 1950 года. По рассказам игумена Мисаила, умер сидя в кресле с поднятыми руками и благословляющим перстом. Завещал хоронить его без гроба по Афонскому уставу. Епископ Питирим, в схиме Петр, был творцом Иисусовой молитвы, имел дар слез и прозорливости. Спал три часа в сутки, сидя в кресле, аложился в постель только во время болезни, живя в затворе, совершал полный афонский устав. Был высокого роста, широкоплечий, несмотря на преклонный возраст, фигура была прямая. Волосы на голове и бороде были белые и длинные. После принятия схимы никогда не служил в полном архиерейском облачении, а только надевал малый омофор. Литература: «Письмо Высокопреосв·митрополита Агафангела Преосвяц·Иоанну, Управляющему Уфимской епархии от 15 июня 1927 года». |
|
|
