| 11 апреля откликнулся из Петрограда В. В. Розанов : «Слышал о Титлинове и «радости о сем Тареева». Если помнит меня о. Федор (ему я писал) – передали бы от меня поклон. Ему «не подобает» ни гнуться, ни сгибаться: а «стоять прямо».» 166 . Будто по слову Василия Васильевича († 5 февраля 1919 г. в Сергиевом Посаде), началась новая страда в жизни бывшего ректора МДА. «Еп Феодор и м Кирилл 167 все еще в узах. На днях был у них. Слава Богу, здоровы и бодры», – сообщал М.А. Новоселов А.С. Глинке 5 ноября 1921 г. 168 Сбылось, и продолжало сбываться молитвенное пророчество Михаила Александровича, записанное 27 июля 1909 г.: «У меня такое чувство, что жизнь идет усиленным темпом. И ни политическая экономия, ни союзы и собрания, ни Дума, ни свидания монархов – ничто не спасет от грядущего всеобщего крушения. Нельзя остановить или направить по своему усмотрению сил, уже приведенных в действие и впущенных в гущу человечества. Жутко становится в Божием мире, и одно остается: «Господи! Утверди нас на камени исповедания Твоего! " " 169 . Источники и литература Андроник (Трубачев) , игум. Священник Павел Флоренский – профессор Московской духовной академии и редактор «Богословского вестника»//Богословские труды. Вып. 28. М., 1987. С. 290–314. Архив священника Павла Александровича Флоренского. Вып. 2. Переписка с М.А. Новоселовым. Томск, 1998. Благодарю Богамоего. Воспоминания Веры Тимофеевны и Натальи Александровны Верховцевых. М., 2008. Булгаков С.Н. Мое рукоположение (24 года)//С.Н. Булгаков: pro et contra. Личность и творчество Булгакова в оценке русских мыслителей и исследователей. Т. 1. СПб., 2003. С. 103–111. Булгаков С.Н. Пять лет (1917–1922)//С.Н. Булгаков: pro et contra… С. 84–103. Варнава (Беляев) , еп. «Дядя Коля» против. Записные книжки епископа Варнавы (Беляева) . 1950–1960. Н. Новгород, 2010. Варнава (Беляев) , еп. Пути Промысла Божия. М., 2009. Взыскующие града. Хроника частной жизни русских религиозных философов в письмах и дневниках С.А. Аскольдова, Н.А. Бердяева , С.Н. Булгакова, Е.Н. Трубецкого , В.Ф. Эрнаи др. М., 1997. |
| 82 «Моя… мечта… не так неосуществима, как думает, вероятно, он сам», – делился о. Павел с В.А. Кожевниковым (Переписка П.А. Флоренского и В.А. Кожевникова… С. 93). Казалось (и тоже не впервые), такая возможность уже открывалась летом 1910 г. Тогда, с ведома ректора еп. Феодора, Булгакова пытались устроить на место заслуженного проф. М.Д. Муретова , выдающегося ученого, апологета, знатока святоотеческого богословия, числившегося по кафедре Священного Писания Нового Завета, уволенного 4 октября с оставлением сверхштатным профессором, а в следующем году избранного почетным членом МДА. В конце 1913 г. М.Д. Муретов , ставший к тому времени соавтором о. П. Флоренского по предисловию к «имяславческой» «Апологии…» о. Антония (Булатовича), был избран почетным членом родной ректору Казанской духовной академии, никогда там не учившись и не преподавав (в 1877 г. он недолгое время преподавал греческий язык в Тамбовской духовной семинарии). 85 Вероятно, еп. Волоколамский Евдоким (Мещерский), предшественник вл. Феодора на посту ректора академии. 1 августа 1909 г. был назначен еп. Каширским, викарием Тульской епархии. Ему принадлежит сочинение «Соловки. Страничка из дневника Паломника» (М., 1899). Вл. Евдоким – выпускник МДА 1894 г., постриженик ректора архим. Антония (Храповицкого) . 87 Архив священника Павла Александровича Флоренского. Вып. 2. Переписка с М.А. Новоселовым… С.59, 68. 89 Записки священника Сергия Сидорова, с приложением его жизнеописания, составленного дочерью, В.С. Бобринской… С. 43. 90 Архив священника Павла Александровича Флоренского. Вып. 2. Переписка с М.А. Новоселовым… С. 190–191. 93 Архив священника Павла Александровича Флоренского. Вып. 2. Переписка с М.А. Новоселовым… С. 69. 95 Его очерки «Из записок путешественника по Афону» вышли в январском номере «Богословского вестника» за 1915 г. 97 Константинопольский патриарх Иоаким III, запретивший чтение книги «На горах Кавказа» в русских обителях Афона, скончался 13 ноября 1912 г. 19 ноября П.Б. Мансуров почтил его память докладом в «Братстве святителей Московских», учредителем которого, наряду со многими кружковцами, был еп. Феодор. Если собрания «Кружка…» носили частный характер, то заседания братства были официальнее – почетное председательство принял митрополит Московский Владимир (Богоявленский) (Совет «Братства…» возглавил опять-таки Ф.Д. Самарин ). |
| 98 Датированная 1 сентября 1913 г., вышла листовка Новоселова «Папизм в Православной церкви», в которой автор, словно в ответ о. Пантелеимону, говорит: «... признаем ли мы безусловный авторитет за синодальным Посланием, как таковым, признаем ли в нем «голос Церкви» как того требует Святейший Синод»? «Нет, нет и нет», Синод лишь «посягает на неотъемлемые права церковного тела, хранителя веры – народа православного» (Архив священника Павла Александровича Флоренского. Вып. 2. Переписка с М.А. Новоселовым… С. 65). Таким образом, перед нами две различные экклезиологии, причем, новоселовская явно уходит корнями в славянофильские представления о «церковном народе». Интересно, что в материале «Богословского вестника», посвященном выборам Германа V, в заслугу его предшественнику ставилось стремление сблизить духовенство с мирянами, предоставить последним участие в церковном управлении (1913. 100 Архив священника Павла Александровича Флоренского. Вып. 2. Переписка с М.А. Новоселовым… С. 76. 104 Владыка Феофан (Быстров) , в описываемую пору епископ Полтавский, в недалеком прошлом ректор Санкт-Петербургской духовной академии, был известен работами: кандидатской «Ветхозаветное Божественное имя Иегова: его происхождение, значение и употребление» (1896 г.) и магистерской «Тетраграмма, или ветхозаветное Божественное имя» (1905 г.), изданной в 1905 и 1911гг. 105 В письме М.А. Новоселова к о. П. Флоренскому от 6 октября 1912 г. сохранилось определенное указание на связь владыки с членами «Кружка» «по этому поводу»: «вчера пришло письмо от еп. Феофана, имеющее отношение к вопросу о Имени Божием» (Архив священника Павла Александровича Флоренского. Вып. 2. Переписка с М.А. Новоселовым… С. 73). 108 Архив священника Павла Александровича Флоренского. Вып. 2. Переписка с М.А. Новоселовым… С. 124. 109 Так, 13 мая 1913 г. о. Павел писал в Петербург И.П. Щербову (преподавателю столичной семинарии, другу семьи Розанова), просившему поддержать «имяславцев» в печати: «Признаться, в душе я много виню имяславцев, даже М. А-ча (Новоселова. – К.П.). Когда летом (прошлого 1912г. – К.П.) он вознамерился вступиться в этот спор, я ему решительно сказал, что при современном позитивизме, и это дело будет заведомо проигранным. Мне невыносимо больно, что Имяславие, – древняя священная тайна церкви, – вынесено на торжище и брошено в руки тех, кому не должно касаться сего и кои, по всему складу своему, не могут сего постигнуть. И слава Богу, Укрывающему Тайну Свою, вырванную из тайников души, – укрывающему ворохом ненужных слов. Христианство есть и должно быть мистериальным. А что для внешних – то пусть будут протестантствовать. «И тут чем хуже, – тем лучше». Если бы ранее и теперь от меня зависела судьба движения и спора, я сказал бы: «Господи, все это пустяки. Займемся-ка жалованием духовенству и эполетами епископам» – и постарался бы направить интересы и внимание куда-нибудь в сторону» (Архив священника Павла Александровича Флоренского. Вып. 2. Переписка с М.А. Новоселовым… С. 99–100). |
| Близость эта не прекратилась и в годы всеобщих перемен. Из писем М.А. Новоселова к свящ. П.А. Флоренскому известно, что на рубеже 1919–1920 гг. он, оставив квартиру в доме Ковригиной (близ Храма Христа Спасителя), где в свое время проходили заседания «Кружка…», поселился в Даниловом монастыре. «Письмо адресуйте: Москва, Данил. м-рь, кв. настоятеля», – предупреждал он о. Павла. «Положением своим в Дан. пока доволен, – чтобы не сказать больше, – несмотря на некоторые неудобства, как напр., на отсутствие отдельной комнаты. Но и «угол» дает больше, чем Ковригинская квартира, т.к. имею досуг и тишину для занятий. Конечно, ежедневно бываю в церкви, работаю и физически – разгребаю снег, иногда варю пищу…», – сообщал Новоселов в первом письме от 30 ноября (ст. ст.) 1919 г. Необходимые «занятия» были связаны с защитой «имяславия». Неустанным апологетом этого учения Михаил Александрович стал задолго до его синодального запрещения в мае 1913 г., инициированного архиепископами Антонием (Храповицким) и (в меньшей степени) Никоном (Рождественским) . Продолжая труды, он обратился к о. Павлу: «Укажите в Синод. Послании и докладах м. Антония и арх. Никона самые криминальные, по Вашему убеждению, пункты. Я усиленно занимаюсь о. Иоанном и м. Филаретом [в наследии о. Иоанна Кронштадтского и митр. Московского Филарета (Дроздова) Новоселов искал подтверждений спорному учению. – К.П.]. Жизнь в Дан. м-ре дает возможность много времени уделять этим утешительным занятиям» 90 . Активность Новоселова была велика. В следующем письме от 14 (27) апреля 1920 г. он сетовал на медлительность корреспондента: «Ждал, ждал и до сих пор не дождался от Вас обещанной работы. Мы здесь по прежнему работаем над уяснением для себя и других глубокого и всеобъемлющего вопроса, в более углубленном уяснении которого должны бы помочь Вы. Пришлите что-нибудь, что здесь переписали бы в нескольких экземплярах и распространили бы среди лиц, заинтересованных вопросом о Имени Божием. Таковые имеются и среди мирян, и среди духовенства. О себе не пишу, т.к. писать пришлось бы слишком много, чтобы передать все пережитое за эти пять месяцев монастырской жизни» 91 . |
| Была у владыки Феодора возможность получать сведения о «деле» и непосредственно с Афона, где с апреля по октябрь 1913 г. находился в командировке исполнявший должность доцента по 2-й кафедре патрологии МДА иеромонах Пантелеимон (Успенский) 95 . Именно он писал М.А. Новоселову 20 мая 1913 г. (т.е. уже после обнародованного 18 мая определения Св. Синода о еретичности учения «имяславцев»): «…Я слыхал об издании Вами наряду с теми прекрасными и поистине душеспасительными для интеллигенции изданиями Р.Ф.Б. [ " Религиозно-философской библиотеки». – К.П.], пользу коих я на себе испытал какого-то произведения Булатовича… Меня это известие прямо покоробило. Простите, дорогой М.А., я хочу пожурить Вас вот за что: почему Вы доверились собственному мнению, поторопились и не прислушались к голосу старца патриарха 96 (и покойного патр. Иоакима 97 ), к голосу Синода и, наконец, к голосу Св. Церкви 98 ? Имея возможность писать Вам об этом без конца, я крайне дорожу временем, поэтому я убедительно просил бы Вас прочесть мои письма к преосв. Феодору» 99 . На ректора МДА, уже в силу одного его положения, эти «голоса» должны были произвести впечатление, сходное с высказанным о. Пантелеимоном. Не стоит забывать, что едва ли не самую непримиримую «антиимяславскую» позицию занимал архиепископ Антоний (Храповицкий) , не скрывавший расположения к своему ученику и постриженику. Стоит обратить внимание и на то, что в редактируемом свящ. П.А. Флоренским академическом журнале никакие материалы, ни «за», ни «против» «имяславия», так и не появились, хотя, например, М.А. Новоселов предлагал к публикации полученные от о. Антония (Булатовича) документы 100 . Думается, здесь сказались позиция ректора вкупе с осторожностью и богословской аккуратностью самого редактора, не хотевшего «раздувать страсти». А в том, что споры не дают иного результата, он убедился довольно быстро. Воспоминания наместника Чудова монастыря архим. Арсения (Жадановского) , участника суда над вывезенными с Афона «имяславцами», проведенного в 1914 г. силами Московской синодальной конторы и местных архиереев (в том числе ректора МДА еп. Волоколамского), рисуют малопривлекательные образы вожаков движения: «Чувствовалось, что афонские иноки в своем сердце давно уже произнесли суд не только над собравшимися здесь иерархами, но, как впоследствии и оказалось, и над Святейшим Синодом. И нужно было видеть, с одной стороны – спокойное, кроткое обращение с афонскими иноками всех членов присутствия, а с другой – волнение афонских иноков, чтобы убедиться, кем руководит благодать Св. Духа» 101 . |
| В связи с этими письмами неизбежно возникает вопрос об отношении самого владыки Феодора к «новому учению», имевшему в то время как горячих сторонников, так и не менее уверенных противников. Переписка кружковцев не дает материала для развернутого ответа. Остережемся все же говорить о сочувствии ректора МДА не только богословию схимон. Илариона (автора книги «На горах Кавказа»), иеросхимон. Антония (Булатовича), но и М.А. Новоселова и свящ. П.А. Флоренского. Интерес владыки к «имяславию», возможно, отразился в предисловии о. Павла (вышло без подписи) к изданию «Апологии веры во Имя Божие и во Имя Иисус» о. Антония (Булатовича), предпринятому М.А. Новоселовым зимой- весной 1913 г. Предваряя публикацию отзыва (так же анонимного) заслуженного проф. и почетного члена МДА М.Д. Муретова , сочувственно встретившего труд афонского иеросхимонаха, о. Павел указал, что перед нами ответ на «полуофициальный запрос епископа» 92 . Ранее, во многом благодаря настойчивости М.А. Новоселова, ректор академии уже имел возможность соприкоснуться с той средой, откуда вышло «имяславское» богословие. Живя летом в Сергиевом Посаде, М.А. Новоселов писал свящ. П.А. Флоренскому 25 июля 1912 г.: «Податель этого письма, схимонах Иларион хлопочет об устройстве скита на Кавказе. Посмотрите «Устав» и прошения пустынников – и сделайте указания. Надеюсь завтра утром по холодку прийти в Лавру, чтобы вместе с о. Иларионом побывать у еп. Феодора» 93 . Впрочем, большинство пустынников отрицательно отнеслись к инициативе собрата. Публикуя в 1915 г. свои впечатления от поездки к «гражданам неба», В.П. Свенцицкий передал общее мнение: «Начал еще старый Иларион [написавший «На горах Кавказа». – К.П.], но потом раздумал. А тут взялся Иларион [гостивший у М.А. Новоселова. – К.П.]. Измучил нас всех, каждый месяц ходил: давай да давай подписи. Мира не стало у нас. Споры да пересуды. Пустынники и решили: пусть хлопочет, только бы в покое оставил». В Москве же ситуация представлялась, вероятно, иначе. «Теперь видим, что худо может быть, а помочь как, не знаем», – закончил собеседник В.П. Свенцицкого 94 . |
| В философском аспекте софиология и теория всеединства разрабатывались С.Н. и Е.Н. Трубецкими, Н.О. Лосским, С.Л. Франком , А.Ф. Лосевым , Л.П. Карсавиным, рядом других мыслителей. С Соловьева началось то религиозно-философское движение рубежа XIX и XX веков, которое получило название «русского религиозного ренессанса». По времени это движение совпало с общим оживлением общественной и церковной жизни России, началом подготовки к Поместному Собору, значительным ослаблением цензуры и возникновением условий для свободного диалога по богословско-философским вопросам. В диалог включились как представители духовенства, так и религиозные философы, писатели, поэты, общественные деятели. В 1901–1903 годах в Петербурге проводились религиозно-философские собрания, инициаторами которых были Д.С. Мережковский и З.Н. Гиппиус, а председателем – ректор Санкт-Петербургской академии епископ Сергий (Страгородский) , впоследствии патриарх Московский и всея Руси. На смену собраниям в 1907 году пришло Религиозно-философское общество, созданное опять же Мережковским и Гиппиус и просуществовавшее до 1917 года. В Москве с 1905 по 1918 годы действовало Религиозно-философское общество памяти Владимира Соловьева, при котором в 1907 году был создан Вольный богословский университет. С 1907 года в Москве функционировал также Кружок ищущих христианского просвещения. Вокруг этих обществ, университетов и кружков группировались основные деятели русского религиозного ренессанса – философы С.Н. Булгаков, П.А. Флоренский, Е.Н. Трубецкой , В.Ф. Эрн, Н.А. Бердяев , Л.И. Шестов, В. В. Зеньковский , В.П. Свенцицкий, П.Б. Струве, С.Л. Франк , Н.С. Арсеньев, писатели и литературоведы Д.С. Мережковский и В. В. Розанов , поэты А. Белый и В. И. Иванов . Всех этих весьма разных людей объединял живой интерес к религиозно-философской проблематике и искренняя тревога за судьбу России. В 1909 году вышел сборник «Вехи», содержавший статьи М.О. Гершензона, Бердяева, Булгакова, А.С. Изгоева, Б.А. Кистяковского, Струве и Франка. |
| Впрочем, опасения не сбылись: 30 мая 1913 г. иеродиакон Иларион (Троицкий) стал инспектором МДА, 2 июня был рукоположен во иеромонаха, спустя месяц, 5 июля, возведен в сан архимандрита, а 5 ноября получил должность экстраординарного профессора. 38 С.Н. Дурылин передал такой характерный диалог. «Однажды Рачинский стоял перед витриной книжного магазина и видит Федора Самарина, рассматривающего книги. – Вот, – говорит, – ищу учебник по Закону Божию для сына. – Купите «Введение в атеизм». Тот сразу понял: – У меня Макарий есть. («Введение в православное богословие» митр[ополита] Макария, отличающееся своей сухой схоластикой! [прим. С.Н. Дурылина. – К.П.])» (Дурылин С.Н. В своем углу. С. 188). 42 Переписка священника Павла Александровича Флоренского со священником Сергием Николаевичем Булгаковым… С. 83. 48 «Тареев, например, пишет «Самосознание Христа». Самосознание! А личность Его была? Ничего об этом не говорит», – характеризовал профессора (сменившего, кстати, весной 1917 г. свящ. П.А. Флоренского на посту редактора) спустя двадцать лет вл. Феодор (Лосев А.Ф. «Я сослан в ХХ век… " … С. 531). 51 Цит. по: Колеров М.А. «Не мир, но меч». Русская религиозно-философская печать от «Проблем идеализма» до «Вех». 1902–1909… С. 266. 52 См.: Современная моральная беспринципность в приложении к вопросу о характере христианской жизни//Мирный труд. 1907. 57 Статья «Русское церковное воспитание и германские зверства» вошла в книгу «Война 1914 года и русское возрождение» (Пг.: «Новое время», 1915), вышедшую в ноябре 1914 г. 63 См.: Эрн В. Письма о христианском Риме. Письмо первое//Богословский вестник. 1912. Всего за год было опубликовано 4 письма. 65 См.: Верховцева В.Г. Светлой памяти Отца Иоанна Кронштадтского //Богословский вестник. 1916. В. Т. Верховцева сыграла большую роль в судьбе владыки Феодора в пору его ректорства, способствовав искреннему сближению («после целого ряда лет недоброжелательства и непонимания» со стороны епископа) с правящим архиереем свт. Макарием (Парвицким-Невским) (на Московской кафедре с 25 ноября 1912 г.) (Благодарю Бога моего. Воспоминания Веры Тимофеевны и Натальи Александровны Верховцевых. С. 12–13). |
| Все же, последнее слово было за еп. Феодором. «Дорогой и многоуважаемый Павел Александрович! Я думал, что напечатание в «Бог Вест » зависит всецело от Вас. Сильно опасаюсь, что ректор не пропустит», – беспокоился о статье «Эллинизм и Церковь » 71 С.М. Соловьев (27 авг. 1913 г.). Поэт-символист, внук знаменитого историка, племянник и биограф В. С. Соловьева , выпускник историко-филологического факультета, в 1915 г. он поступил на второй курс академии, окончив которую (1918 г.) остался преподавателем, приняв в феврале 1916 г. священнический сан (впоследствии перешел в унию). В его словах нет предвзятости. «… Мечтаю приехать в Лавру на несколько дней. Хочется повидать пресвященного Феодора. Я много слышал о нем от римского архимандрита Дионисия, ныне епископа в Кременце 72 », – начало переписки с о. Павлом (8 июля 1913 г.). «Передайте, пожалуйста, преосвященному Феодору, что я очень благодарен ему за изменения и пропуски в моей статье 73 . Я совершенно не умею поправлять и изменять раз написанное, и тем более рад, когда это делают другие, с тактом и пониманием дела» (25 марта 1915 г.) 74 . В конце 1912 г. непременный член Св. Синода епископ Никон (Рождественский) (видный церковный журналист, возглавивший вскоре новообразованный Издательский совет при Синоде, настоятель Данилова монастыря в 1904–1908 гг.), В.А. Кожевников , М.А. Новоселов и Ф.Д. Самарин академическим Советом и Св. Синодом были утверждены в звании почетных членов МДА 75 . «Этим избранием Совет Моск. дух. академии заявил, что он ценит и ставит высоко заслуги указанных работников на поле церковном» 76 . Инициатива по выдвижению трех последних кандидатур принадлежала, скорее всего, еп. Феодору, возникнув благодаря «Кружку…». Отец Павел Флоренский сообщал В.А. Кожевникову 15 марта: «В этом году надо подготовить почву для юбилея «Рел.-фил. библиотеки», и я думаю летом поместить в «Бог. вестн.» статью о «Рел.-фил. библ.» и ее основателе [М.А. Новоселове. – К.П.]. Но, вместе с тем, мне хотелось бы, – а таково же и желание преосв. Феодора, – подготовить почву и для Вашего избрания и не нахожу для этого более удобного пути, как написать статью о Вас. Впрочем, таковая давно необходима и независимо от вопроса об избрании Вашем, – необходима для нас, для России, ибо все русское у нас затирается. Это дело не только Вашей известности, но – и силы нашего общего направления к церковности и самобытности народной. Вот почему Вы не имеете права, каков бы ни был голос Вашей скромности противиться нашему (т.е. преосв. Феодора, моему, сюда же отнести надо Ф.К. Андреева) желанию и намерению» 77 . |
| Высокое отличие подчеркивало значение, придававшееся существованию и работе «Кружка…», демонстрировало приязнь и уважительное отношение официального церковного круга. «Я вполне сознаю, что не имею никаких прав на это почетное звание и обязан избранием лишь имени, которое ношу, и благосклонному отношению ко мне Преосвященного Феодора, а также, может быть, моему скромному участию в Новоселовском кружке, которому хотели оказать внимание», – писал о. Павлу Ф.Д. Самарин 81 . Неудивительно, что к тому же году относится попытка свящ. П.А. Флоренского устроить С.Н. Булгакова преподавателем в академию 82 . В.А. Кожевников не преминул заметить (15 марта 1912 г.): «Дай Бог удачи в этом! Для Академии это было бы ценное, оздоровляющее приобретение, да и самому С. Н-чу было бы, я думаю, приятно» 83 . Судя по переписке, особым вниманием преосвященного Феодора пользовался М.А. Новоселов, ставший в начале века, во многом благодаря «Религиозно-философской библиотеке», заметной фигурой в церковнообщественных кругах обеих столиц. На праздновании десятилетия его издательской деятельности (8 ноября 1912 г., в день именин юбиляра) ректор МДА пожелал присутствовать лично, выразил «свое глубокое сочувствие» трудам и преподал архипастырское благословение. Приязнь была давней и обоюдной. В.А. Кожевников сообщал 1 октября 1907 г. Ф.Д. Самарину : «У архим. Феодора Михаил Александрович и я были после всенощной, 29-го сент./13 окт. совершается память свт. Михаила, первого митрополита Киевского. – К.П.]. Он благодарит за избрание его в члены [ " Кружка…». – К.П.]; беседовали о многом…» 84 . «В Соловки я не ездил, так как два главные спутника – о. Феодор и другой ректор 85 – отказались от поездки, ибо получили короткие отпуски», – извещал А.С. Глинку-Волжского 27 июля 1909 г. Новоселов 86 . В своих письмах (как правило, по-деловому кратких) он зачастую предлагает: «Дорогой отец Павел! Если Вам не неудобно, приходите в квартиру ректора: у меня есть важное дело, о котором нужно бы с Вами поговорить в уединении. Будем здесь пить чай и обмозговывать некоторые документы» (11 июля 1911 г.); «Приходите, если можно, пить чай в покои ректора. Не забудьте захватить корректуру» (30 июня 1912 г.) 87 . Когда в начале февраля 1913 г. Новоселов серьезно заболел (принимая близко к сердцу перипетии «афонского дела» «имяславцев» и готовя к изданию «Апологию веры во Имя Божие и во Имя Иисус» о. Антония (Булатовича)), еп. Феодор «усиленно звал» его к себе, «гарантируя полное выполнение предписанного режима. Это нравится М[ихаилу] А[лександрови]чу…» 88 . Священник Сергий Сидоров вспоминал, что знакомство с Новоселовым послужило ему достаточной рекомендацией в глазах владыки 89 . |
|
|
