| В июле 1147 г. по инициативе и под давлением нового Киевского кн. Изяслава Мстиславича в киевском Софийском соборе на Соборе русских епископов новым предстоятелем Русской Церкви был избран Климент (Клим Смолятич) (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 340; Т. 1. Стб. 315). Это произошло в нарушение сложившегося традиц. порядка назначения рус. митрополитов, без санкции К-польского Патриархата. Следует отметить, впрочем, что Патриарший престол в К-поле в это время пустовал (новый патриарх Николай IV Музалон был избран лишь в дек. того же года). На Киевском Соборе со стороны епископов Нифонта Новгородского и Мануила Смоленского (ставленников М. и, очевидно, особо доверенных по отношению к нему лиц) прозвучали возражения против задуманного князем акта: во-первых, «не есть того в законе, яко ставити епископом митрополита без патриарха, но ставить патриарх митрополита»; во-вторых, М., уезжая в 1145 г. в К-поль, оставил им «рукописание», запрещавшее служить в соборе Св. Софии без митрополита (Там же. Т. 2. Стб. 341). По мнению ряда ученых ( Голубинский. История РЦ. Т. 1. 1-я пол. С. 301-302; Щапов. 1989. С. 187; Присёлков. 2003. С. 203), М. при отъезде из Киева наложил на киевский кафедральный собор интердикт. Как полагает Б. А. Успенский, это мнение не имеет серьезных оснований, к тому же известна к-польская практика закрытия собора Св. Софии после смерти патриарха до избрания преемника ( Успенский. 1996. С. 260. Примеч. 1). Назаренко считает, что это был разовый акт, не имевший прецедентов (подобная практика в к-польском соборе Св. Софии фиксируется только в XV в., к тому же непонятно, зачем давать «рукописание» в подтверждение существовавшего обычая - Назаренко. 2013. С. 85-86). Аргумент епископов Нифонта и Мануила был проигнорирован, вероятно, в т. ч. потому, что «рукописание» прежнего митрополита уже было нарушено 13 авг. 1146 г., когда в Софийском соборе Киева прошла торжественная интронизация Изяслава Мстиславича (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 327), сопровождавшаяся, без сомнения, богослужением. Назаренко полагает, что М. был жив до 1149 г. По предположению исследователя, визит еп. Нифонта в Киев в том году был вызван тем, что он получил известие о кончине М. и хотел, чтобы Климент теперь получил благословение патриарха ( Назаренко. 2013. С. 101). |
| Евангелие для святого Кирилла — это пища души. Чтение Священного Писания возводит сердце к добру, смиряет ум, учит целомудрию, пробуждает благодарение, все человеческое существо устремляет на Небеса. «Потому и прошу вас, постарайтесь прилежно читать святые книги, чтобы, Божьим насытясь Словом, вечной жизни несказанного блаженства достичь…» 3 . Сам по себе этот призыв уже говорит о том, что люди, к которым обращался епископ, не были лишены возможности читать Писание. Святитель Кирилл хочет, чтобы знание Слова не оставалось уделом немногих. Христианин — это «нашедший сокровище священных книг, а также пророческих, и псаломских, и апостольских, и Самого Спасителя Христа сохраненных речей, ум истинный, размышляющий, — уже не себе одному на спасение, но и многим другим, внимающим ему» 4 . Как занимали проблемы библейской экзегезы христиан Киевской Руси, видим из послания старшего современника Кирилла Туровского, Киевского митрополита Климента Смолятича (XII век), к некоему священнику Фоме, обвинившему владыку в излишне «философическом» толковании Писания и в тщеславии. Климент отстаивает аллегорический метод толкования Библии: «Христос сказал святым ученикам и апостолам: «Лишь вам дано знать тайны Царства Небесного, прочим же — в притчах», — это ли, милый, философия, которою и ищу я славы у людей? Как описали евангелисты чудеса Христовы, хочу я понять правильно и сердцем» 5 . Символы, которые Климент находит в притчах Господа, он смело прилагает к современным ему событиям, но прежде всего хочет найти в них указание пути спасения. Пожары и разорения времен монгольского нашествия не истребили ни библейских книг, ни интереса к ним. Напротив, b XIV веке в Русской Церкви появляются принципиально новые редакции славянского перевода Евангелия и Апостола. Но читателей Писания b XIV — начале XV beka мы находим преимущественно в Северо-Восточной Руси, менее пострадавшей от завоевателей. Один из отцов нашей Северной Фиваиды, преподобный Кирилл Белозерский (ок. 1337–1427), воспитанник аскетической школы преподобного Сергия Радонежского, оставил несколько небольших ритмизованных медитаций над словами Священного Писания 6 . Эти цельные стихотворения в прозе, посвященные спасению души, свидетельствуют о существовании в те времена практики чтения Писания, соединенного с созерцательной молитвой. В безмолвии Слово Божие рождало в сердце аскета слово человеческое… |
| Не уступает Кириллу в символизме и Климент Смолятич . В известном библейском стихе «Премудрость созда себе храм и утверди столпов седмь» (Притч. 9,1) под храмом он понимает всё человечество, а под семью столпами — семь Вселенских соборов (ПЛДР 2,284). В евангельской притче о некоем человеке, ограбленном и израненном разбойниками на пути из Иерусалима в Иерихон, Климент склонен видеть символическое изображение истории Адама: Иерусалим — Эдем, Иерихон — мир, человек — Адам, разбойники — бесы, обманом лишившие Адама «боготканых одежд», раны — грехи (286). Подобные почти произвольные и незамысловатые толкования были близки народному сознанию и хорошо им принимались. По духу своему и принципам передачи смысла, по характеру организации знаковой структуры они были родственны народным загадкам, разгадки для многих из которых было почти невозможно найти; их следовало было просто знать. Слишком велико поле свободных ассоциаций между знаком и значением. Вот несколько примеров, взятых с первой открывшейся страницы собрания загадок. «По дороге я шел, две дороги нашел, по обеим пошел» (штаны); «Летели две сороки, у них четыре хвоста» (лапти); «Овца в корове» (чулок в ботинке); «Зяб, перезяб в тонких березях» (оконное стекло); и т. д. . Подобными ребусами (или толкованиями) наполнены и популярные со времен Киевской Руси многочисленные апокрифы. Приведу несколько образцов апокрифических загадок, чтобы показать их родство с изложенными выше толкованиями Кирилла и Климента и близость к фольклорным текстам. Из «Беседы трех святителей»: «Василий спросил: «Как вода покрыла море?» Григорий ответил: «Вода — учение книжное, а морем называется мир»». Или другая загадка: «Что означает: стоит дерево в цвету, а под ним — корыто, а на дереве сидит голубь и, срывая цветы, кидает их в корыто, цветов не уменьшается, а корыто не наполняется? Дерево — земля, а цветы — люди, корыта — могилы, а голубь — смерть». Еще одна загадка из того же апокрифа: «Что значит: птица ростом с воробья, а мяса в ней как в телке? В азбуке слов немного, а написанных книг великое множество» (141; 145). |
| Обладая большим знанием церковных правил, Святитель прославился ответами о. Кирику, иеродиакону и доместику новгородского Антониева монастыря. В них обнаруживается опыт пастыря и светлое разумение христианского духа. Ссылка в ответах на церковные обычаи Царьграда и всей Греческой земли дало проф. Е. Голубинскому основание предполагать, что св. Нифонтом предпринималось путешествие на Восток, где он все это изучил. Ответы св. Нифонта вошли в состав русского церковного законодательства, будучи введены в Кормчую книгу. Известно, что к нему обращался также с запросами некто Клим, по поручению епископа Полоцкого. В 1145 г., в правление Великого Князя Всеволода Олеговича, митрополит Михаил III, тяготясь междоусобиями князей, оставил Киев и удалился в Царьград. По кончине в 1146 г. Всеволода в Киеве воцарился внук Мономахов, Великий Князь Изяслав Мстиславич, родоначальник Волынских Князей. Константинополь в это время переживал частую смену Патриархов. В 1145 г. на Престоле был Михаил Оксит, или Куркуя; в 1146 г. его сменил Козма Аттик. Он был низложен в феврале 1147 г. До конца года Церковь не имела возглавителя. В декабре 1147 г. Престол занял Николай Музалон. В течение всего этого времени не присылался и заместитель митрополиту Михаилу. Великий Князь Изяслав счел невозможным столь длительное оставление Русской Церкви без возглавлеиия и решил повторить то, что сделал Великий Князь Ярослав Мудрый, добившийся в 1051 г. поставления русскими епископами митрополита Илариона, бывшего священником великокняжеского села Берестова. Лаврентьевская летопись пишет: «В лето 6665 (1147) Изяслав постави митрополита Клима, калугера (то есть монаха) Русина, особь с шестью епископы, месяца июля в 27, на память святаго Пантелеймона». Ипатьевская летопись пишет: «В то же (1147-е) лето постави Изяслав митрополитом Клима Смолятича, вывед из Заруба». Голубинский указывает, что слово «Смолятич» обыкновенно полагают так, что Климент был родом из смоленской области. Но возможно, что это было и родовым его прозванием. «Зарубов» было два. Голубинский склонен считать, что речь идет о киевском, находившемся на той стороне Днепра, при впадении в него р. Трубежа (в настоящее время деревня Зарубинцы). Известно положительно о существовании там монастыря. Клим – Климент был монахом-схимником и, по отзыву летописца, «книжник и философ так, яко (ва) же в Русской земле не бяшет». По другим отзывам, он «зело книжен и учителен и философ велий и многа писания написав предаде». Архиепископ Филарет (Гумилевский) , упоминая Климента в «Обзоре русской духовной литературы», считает вероятным, что «сему учительному пастырю принадлежит красноречивое поучение в неделю Всех Святых: «Кто доволен изглаголати силы Господня?» Ему приписывается также слово о любви – «Климово». |
| Какого-либо открытого противодействия и борьбы со стороны язычества святая вера уже не встречала в России. Если по временам являлись еще волхвы, то уже не с прежним характером, не как защитники древних языческих верований и враги христианства, а только как кудесники и знахари, усвоявшие себе силу чудесных врачеваний; по крайней мере, не видно, чтобы они вооружались против святой веры, как было прежде, и старались отвлекать от нее. Самое влияние их на народ, хотя продолжалось, но значительно ослабело: так, в 1227 г. новгородцы сожгли четырех волхвов на Ярославовом дворе, подозревая их в волшебстве . Примечания П. собр. р. лет. 1. 136; 2. 24 В Никоновой летописи (2. 152 в каталогах русских митрополитов и в некоторых позднейших сочинениях говорится, будто митрополит Михаил II удалился из России в Царьград и не хотел возвращаться на свою кафедру вследствие постоянных междоусобий наших князей. Но в древних летописях об этом нет ни слова. А если и допустить означенную причину — все же она не может оправдать поступок митрополита. П. собр. р. лет. 2. 29; 7. 38 Название Смолятича дает повод думать, что Климент был родом из Смоленска, а не из Киева, как утверждает Татищев (2. 301 Место Заруб находилось на правом берегу Днепра против устья Трубежа, где существовал переброд, или переправа, через Днепр на пути из Киева в Переяславль (П. собр. р. лет. 1. 98, 143; 2. 23, 64 Там доселе сохранилось село Зарубинца и недалеко от него деревня или хутор Монастырок, самим своим именем напоминающий о существовавшем здесь монастыре. В этом Монастырьке действительно открыты пещеры, в которых и могли подвизаться иноки существовавшего монастыря (Остатки Зарубск. монастыря — см. Срезневск. Сведен. о малоизв. и неизв. памятн. 13, в Записк. Акад. наук. 9. Кн. 1 Впрочем, был и другой Заруб — село в стране Смоленской (П. собр. р. лет. 2. 95 откуда и мог быть выведен Климент Смолятич, если был там монастырь . Последние слова Нифонта, очевидно, относятся к митрополиту Михаилу II, который пред отъездом своим в Константинополь, верно, дал русским епископам рукописание свое, чтобы они не осмеливались без него служить в кафедральном митрополичьем соборе,— рукописание, совершенно согласное с общими правилами Церкви. Следовательно, нет нужды предполагать, будто здесь говорится о каком-то рукописании первого нашего митрополита Михаила (Татищ. 2. 302 или будто разумеется письменное исповедание веры, которое при поставлении своем произносили наши епископы пред митрополитом и всею Церковию и где, между прочим, обязывались признавать над собою власть Константинопольского патриарха (Зернин. Об отнош. Конст. патриарха к русск. иерархии. С. 43. СПб., 1846 Нифонт выражается: «Мы взяли от митрополита», а не говорит: «Мы дали митрополиту рукописание». |
| Будучи в Херсонесе, Владимир пожелал от Константинополя, чтобы были присланы к нему туда четыре епископа, причем один – специально для Новгорода, что и было исполнено. Вот почему святой Климент именно в Новгороде почитался как покровитель путешествующих по воде, и в городе возвели несколько храмов, ему посвященных. С 1007 года и до нашествия татар (1240 год) его мощи покоились в киевской Десятинной церкви во имя Успения Пресвятой Богородицы. Ныне – в Киево-Печерской лавре. В 1147 году, на Соборе русских епископов, при посвящении в митрополиты русского схимника Климента Смолятича, над ним «вознесли» мощи святого Римского епископа, ибо, как было отмечено в летописи, «глава у нас есть святого Климента, якоже ставят греци рукою святого Иоанна Крестителя». Таким образом, для принявшего свет Христовой веры Российского государства именно Климент Римский явился первым небесным окормителем. Он в своих нетленных мощах сочетает апостольские времена и христианскую историю Руси, а Инкерман и Херсонес (то есть Севастополь) стали важными звеньями в цепи ключевых событий ее истории. Инкерманская Монашеская скала запечатлела в своем молитвенном бытии и память о святом Мартине, папе Римском, глубоко почитаемом всем православным миром. Умбриец по происхождению, он, как противник монофелитской ереси, был арестован и отправлен в Константинополь на суд. Исповедник 93 дня томился в мрачной темнице, претерпевая «скорби многие», после чего отправился в ссылку в Херсонес Таврический, где скончался в 655 году. Захоронили его святой прах в сохранившемся до сих пор храме в честь Влахернской иконы Богородицы за городской стеной Херсонеса, вблизи Карантинной бухты. Знаменательно, что в этой церкви – над мощами блаженного Мартина – приняла крещение дружина великого князя Владимира. Кстати, Василий III Иоаннович был посажен на великое княжение 14 апреля 1502 года, в день прославления святого, в честь которого государь воздвигнул в Москве, в Новоалексеевской слободе, что на Таганке, храм Мартина Исповедника. |
| Тот факт, что на Киевскую кафедру был избран иерарх-богослов, который к тому же, “по его собственным словам, был знаком с Русью ещё до своего поставления, свидетельствует об озабоченности в Константинополе обстоятельствами раскола” на Руси 12 . П. Соколов называет Митрополита Константина “лучшим представителем тогдашней богословской науки” 13 . В Лаврентьевской летописи под 1156 годом говорится о прибытии на Русь из Византии нового Предстоятеля Русской Церкви: “В тоже лето приде Митрополит из Царяграда Костянтин и прият его князь с честью и людие вси” 14 . На Руси знали о поставлении нового Митрополита и ждали его. Для этого из Новгорода в Киев прибыл архиепископ Нифонт, “жда Митрополита Коятянтина из Царягорода, бяшет бо ему весть, яко уже пошел есть Митрополит” 15 . В Киево-Печерском Патерике говорится, как он, узнав, “яко от Вселенскаго Патриарха в Русию иде Костянтин Митрополит, радости же духовныя исполнився, помысли в себе, яко да обое съвръшит: в дому Пречистыя будет и преподобным поклонится, и от Святителя благословение примет, и таковые ради вины прииде к граду Киеву в лето 6664” 16 . Однако, Новгородский владыка Нифонт не дождался прибытия нового Предстоятеля Церкви, он скончался и был погребён в Киево-Печерской обители, где в своё время принял монашеский постриг 17 . Ипатьевская летопись более подробно говорит об обстоятельствах прибытия Митрополита Константина в Киев. Его встречали Косьма, “Полотьский епископ и Мануил Смоленьский епископ, иже бе бегал перед Климом” 18 . Несомненно, он поведал всем встречавшим его о богословских проблемах, волновавших Константинопольское общество. В Киеве святитель Константин столкнулся не столько с богословскими вопросами, сколько с дисциплинарными. Новому Митрополиту пришлось решать канонические проблемы, прежде всего – о действительности поставления клириков его предшественником. “И тако испровергьши Климову службу и ставления и створивше Божественую службу и благословиша князя Дюргя Володимирича, а потом и дыаконом ставление отда, иже бе Клим ставил Митрополит, писаше бо к нему рукописание на Клима” 19 . Таким образом, ревностный Митрополит Константин приступил к наведению канонического порядка в Церкви, начиная с иерархии. Кроме того, Митрополит Климент и его покойный покровитель князь Изяслав были преданы им анафеме, а все действия Митрополита Климента, в том числе посвящения в священный сан, были объявлены недействительными. “Все епископы – сторонники Клима были смещены и, вероятно, даже подверглись изгнанию; только после письменного осуждения рукоположенные Климом диаконы” были приняты в сущем сане 20 . Историк-митрополит Макарий говорит, что право совершать богослужение получили и священники 21 . Как Клименту Смолятичу ранее не удалось простереть свою власть на всю Русскую Церковь , так и Митрополиту Константину подчинялись не все епархии Киевской Руси. Так, его не признали во Владимире Волынском, где нашёл себе прибежище бывший Митрополит Климент, и, возможно, в Турове. |
| Также святым Ростиславом основаны в Смоленской земле города Кричев , Пропойск , Васильев и другие. Он стал родоначальником смоленской княжеской династии. После смерти брата Изяслава (+13 ноября 1154 г.) святой Ростислав на короткое время стал великим князем Киевским , но владел Киевом совместно со своим дядей Вячеславом Владимировичем . После смерти последнего (в конце того же года) он вернулся в Смоленск , уступив Киевское княжение другому своему дяде - Юрию Долгорукому , и устранился от активного участия в кровопролитных междукняжеских усобицах. В 1159 году киевляне пригласили Ростислава к себе на великокняжеский стол. Годы правления святого Ростислава приходятся на один из самых сложных периодов в истории Русской Церкви. Старший брат Ростислава, князь Изяслав Мстиславич , сторонник автокефалии Русской Церкви, избрал в митрополиты русского ученого инока Климента Смолятича и повелел поставить его в митрополиты собором русских епископов, без обращения к Константинопольскому Патриарху. Это произошло в 1147 году. Русская иерархия в основном поддержала митрополита Климента и князя Изяслава в их борьбе за церковную независимость от Византии, но некоторые епископы во главе с Нифонтом, святителем Новгородским , не признали автокефального русского митрополита и уклонились от общения с ним, превратив свои епархии, впредь до выяснения обстановки, в своеобразные " автокефальные " церковные округа. Так поступил и епископ Мануил Смоленский . Святой Ростислав понимал опасность, которую таила в себе идея русской автокефалии в то время, в условиях раздробенности Руси. Постоянная битва за Киев, которую вели князья, усложнилась бы такой же " битвой " за киевскую митрополичью кафедру между многочисленными претендентами, которых выдвигала та или иная княжеская группировка. Предвидение святого Ростислава полностью оправдалось. Юрий Долгорукий , придерживавшийся византийской ориентации, заняв в 1154 году Киев, немедленно изгнал митрополита Климента и послал в Царьград за новым митрополитом. Им стал святой Константин , но он прибыл на Русь лишь в 1156 году, за полгода до смерти Юрия Долгорукого (+ 15 мая 1157 ). А еще полгода спустя, когда 22 декабря 1157 года в город вступил племянник святого Ростислава, Мстислав Изяславич , святитель Константин должен был бежать из Киева, и на митрополичью кафедру вернулся низложенный Климент Смолятич. Началась церковная смута - на Руси стало два митрополита. Вся иерархия и духовенство оказались под запрещением: митрополит-грек запретил русских, поддерживавших Климента, Климент запретил всех ставленников и сторонников грека. Для прекращения соблазна святой Ростислав и Мстислав постановили удалить обоих митрополитов и просить у Патриарха поставления на русскую кафедру нового первосвятителя. |
| ( < < back) Зиновий Отенский (ум. 1571— 1572?) — писатель и публицист. О его жизни не сохранилось почти никаких сведений. Особенности языка Зиновия свидетельствуют о его новгородском происхождении. Бесспорной признают принадлежность ему следующих сочинений: «Послание дьяку Я.В. Шишкину», «Похвальное слово епископу Ипатию Гангрскому» (1551), «Послания монахам Гурию Забоцкому, Кассиану и Гурию Коровиным, заточеннымв Соловецком монастыре», «Послание к некоим, вопросившим его о житии», «Похвальное слово на открытие мощей епископа Никиты» (1560), «Истины показание к вопросившим о новом учении» (после 1566), «Слово на открытие мощей епископа Ионы» (1566—1572). Помимо них Зиновию приписывается еще ряд сочинений. Его творения посвящены насущным проблемам русской действительности сер. XVI в., общецерковной и вероисповедной ситуации того времени. Основные произведения в большей или меньшей степени связаны с ожесточенной борьбой, которую он вел с ересью Феодосия Косого и его последователей. Изд.: Истины показание к вопросившим о новом учении. Сочинение инока Зиновия. Казань, 1863. ( < < back) < >< back) > < >< back) > Сказание о св. Софии Цареградской. Памятник древней русской письменности исх. XII века. Сообщил архимандрит Леонид. СПб., 1889. С. 34–35. ( < < back) Климент Смолятич (ум. после 1164) — церковный деятель, автор «Послания» и других не дошедших до нас сочинений. Судя по прозвищу, Климент был родом из Смоленской земли. Был схимником в Зарубе, в 1147—1155 гг. — Киевским митрополитом. Изд.: ПЛДР. XII в. С. 282–289. ( < < back) Русский фольклор: Песни, сказки, былины, прибаутки, загадки, игры, гадания, сценки, причитания, пословицы и присловья. М., 1985. С. 34–35. ( < < back) Епифаний Премудрый (2–я пол. XIV — 1–я четв. XV в.) — инок Троице–Сергиева монастыря, автор житий и произведений других жанров. Сведения о нем можно извлечь только из его собственных сочинений. В годы пребывания в Троице–Сергиевой лавре был уже опытным книжным писцом, склонным к летописной деятельности. |
| Между тем как в земле Суздальской возникало новое великое княжение, на архиерейской кафедре Великого Новгорода сияли добродетелями два великих святителя – Нифонт и Илия-Иоанн. Святой Нифонт, уроженец киевский, монах Печерский, за святость жизни поставленный в сан епископа Новгородского в 1130 году, великолепно возобновил Софийский храм и построил каменные церкви: Успения и святого Климента в Новгороде и Спасскую на Псковском Завеличье. 107 В 1147 году великий князь Изяслав решился последовать примеру Ярослава Великого и созвал собор епископов для избрания и посвящения митрополита. К несчастию, тогда происходило кровавое междоусобие между Изяславом и Юрием Суздальским за киевский престол, и почти все князья удельные, разделившись на две стороны, принимали участие в этой распре. Естественно, тогда не могло быть того единодушия на соборе, какое было при самодержце Ярославе, тем более что давность обыкновения – получать первосвятителей из Царьграда – обратилась как будто в непреложный закон. Нельзя было ничего сказать против лица, предлагаемого великим князем: это был Климент Смолятич, родом русин, черноризец и затворник, строгий и просвещенный подвижник. Но святой Нифонт и Грек Мануил, епископ Смоленский, утверждали, что митрополит может быть посвящен не иначе, как вселенским Патриархом в Царьграде. Несмотря на их несогласие, Климент был посвящен русскими епископами в Киеве, а для блаженного Нифонта наступило тяжелое время. За несогласие покориться новому митрополиту, он вызван был в Киев и содержался в заключении до тех пор, пока Юрий Долгорукий, утвердясь на киевском престоле, не отпустил его с честию в Новгород. Вскоре в Царьграде посвятили нового митрополита Константина, 108 и Нифонт поспешил в Киев, чтобы встретить его, но, не дождавшись его приезда, скончался в Киеве 21 апреля 1156 года, в субботу пасхальной недели. 109 Новгородский летописец, благоговея перед высокими добродетелями святого Нифонта, говорит: «Мы за грехи наши лишены утешения видеть у себя гроб его». |
|
|
