| § 1. Предварительные сведения Греко-византийское пение, перешедшее к нам вместе с богослужебными книгами, служит основанием всех наших осмогласных церковных распевов, какие бы название они ни носили. Но, сверх того, оно выделяется из массы прочих распевов русской Церкви и как бы особое течение, удерживающее не только свойства пение восточно-греческого в собственном смысле этого слова, но и его название. По времени заимствования в Россию и употребления в ней греческое пение распадается на две главные группы: древнейшую, известную только из безлинейных рукописей – кондакарей, с исхода 11 по начало 14 века, и позднейшую – с половины 17 века до наших дней, излагаемую в наших, преимущественно линейных, нотных книгах под названием греческого распева. Но кондакарное пение с 14 века уже не слышится на клиросах нашей Церкви, не излагается в наших нотных книгах, а составляет ныне предмет лишь археологических изысканий. Поэтому оно не входит и в круг настоящего исследования 1 . С половины 17 века в Великой России, в ряду немалочисленных новых отраслей великорусских распевов (наприм. монастырских) и вновь принятых иностранных (особенно болгарского и киевского) нашли себе место и разновидные напевы восточно-греческие, получившие у нас название греческого согласие или распева. Этот новый греческий распев стал известен более чем полувеком ранее того Юго-Западной России через сношение юго-западных православных братств с соседними грекам славянскими землями, о чем имеются положительные исторические известия того времени 2 . Около половины 17 века юго-западными выходцами и певцами он принесён был и в Великую Россию, где „прилежанием митрополита, впоследствии патриарха, Никона и введён был первоначально в Новгороде, а потом в новоустроенном им близ Москвы Воскресенском, именуемым Новым Иерусалим, монастыре. Памятниками греко-славянского пения этого времени в России служат два нотно-линейные ирмологи 1652 г., принадлежащие библиотеке Воскресенского монастыря. В них, по свидетельству о. прот. Д.В. Разумовского, помещены песнопение греческого распева частью с славянским переводным, а весьма нередко и с подлинным греческим текстом свящ. песнопений. Над каждым почти песнопением греческого распева помещён греческий гласовой запев“ 3 . Памятники эти имеют для нас особенную важность потому, что они писаны ранее прибытия в Россию иеродиакона Мелетия, которому обыкновенно усвояется наш греческий распев, так и потому, что на ряду с первыми опытами переводов греческих напевов применительно к славянскому тексту песнопений содержат в себе образцы и подлинного греческого пения того времени. К сожалению, рукописи эти мало доступны и доныне не имеют подробных описаний. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла КОНОТОП Анатолий Викторович (род. 28.08.1937, Харьков), музыковед, педагог. В 1956–1961 гг. учился во Львовской гос. консерватории им. Н. В. Лысенко на музыкально-теоретическом фак-те в классе проф. Р. А. Симовича и в классе органа доц. В. Н. Бакеевой. В 1961–1964 гг. преподаватель муз. школы при Львовской гос. консерватории им. Н. В. Лысенко и органист Львовского театра оперы и балета им. И. Я. Франко. В 1964–1970 гг. директор Черкасского муз. уч-ща, преподаватель музыкально-теоретических дисциплин. В 1970–1972 гг. преподаватель Киевской гос. консерватории им. П. И. Чайковского. В 1975–1985 гг. доцент Львовской консерватории. В 1985–2004 гг. ведущий научный сотрудник сектора древнерус. искусства ВНИИ искусствознания Мин-ва культуры СССР (РФ). С 2011 г. по наст. время проф. Академии переподготовки работников искусства, культуры и туризма Мин-ва культуры России. Заслуженный деятель искусств РФ (2002), член Союза композиторов России (с 1975). Основной круг научных интересов К. связан с историей восточнослав. церковного пения XVI–XVII вв. В 1972 г. им был исследован памятник укр. и белорус. певч. искусства — Ирмологион западнобелорус. Супрасльского в честь Благовещения Пресвятой Богородицы монастыря 1598–1601 гг. и рассмотрена проблема транспозиции церковных напевов в ранней форме киевской нотации . Результаты этого исследования были отражены в статьях и канд. дис. «Супрасльский ирмологион 1598–1601 гг. и теория транспозиции знаменного распева: (На мат-ле певч. нотолинейных рукописей XVII в.)» (М., 1974; защищена в МГК, научный руководитель проф. В. В. Протопопов , научный консультант М. В. Бражников ). К. высказал предположение о прямом родстве мелоса Супрасльского Ирмологиона и киевского распева, обусловленном тем, что первыми насельниками Супрасльского мон-ря в 1498 г. стали монахи Киево-Печерской лавры. Транскрипция и стилевая реконструкция К. значительной части супрасльских напевов позволила ввести их в совр. хоровую практику. |
| Русское церковное пение Церковное пение в Киевской и Московской Руси. Знаменный распев Церковное пение появилось на Руси вместе с христианством, которое стало господствующей религией при князе Владимире. Историческая дата Крещения Руси – 988 год – может считаться официальной датой начала русского церковного пения, хотя отдельные храмы и певцы существовали на Руси и до этого времени. По мнению целого ряда ученых 161 , русское церковное пение произошло от греческого пения путем простой трансплантации греческих напевов на русскую почву и «подгонки» славянских переводов богослужебных текстов под греческую церковную музыку. Вместе с византийским пением, утверждают эти ученые, на Русь пришла и византийская невменная нотация, лишь впоследствии модифицированная и превратившаяся в так называемую «знаменную», или «крюковую», характерную для русского знаменного распева. Появление на Руси греческих певцов тоже связывают с миссией князя Владимира. Протоиерей Василий Металлов полагает, что вместе с принцессой Анной, вывезенной Владимиром из Византии, «прибыл в Киев целый клир греческих певцов, называемый царицыным» 162 . По мнению других ученых, древнерусское церковное пение является продуктом самобытного народного творчества и возникло на русской почве самостоятельно, без внешних влияний 163 . Так считал С.В. Смоленский: «К XI веку, т.е. сейчас, при Крещении Руси, мы уже имели отлично выработанное в знаменах, вполне систематизированное певческое русское искусство, располагавшее весьма внушительным объемом своих книг и мелодиями столь твердыми и народными, что они сохранились живыми до наших дней» 164 . В другом месте Смоленский говорил: «Мы действительно получили через византийцев теоретические основания нашего церковного пения... может быть, мы получили и значительное число напевов, но развили их сами и усовершенствовали мелодическое содержание этого пения и его письменное изложение вполне независимо от византийцев, только своими силами» 165 . Существует также гипотеза И.А. Гарднера о болгарских корнях русской церковной музыки. Согласно этой гипотезе, «сейчас же после крещения Руси и организации церковной жизни в государстве св. Владимира стала преобладать болгарская церковная культура». Как считает исследователь, «богослужебное пение, взятое болгарами от византийцев в конце IX века и разработанное ими, было уже приспособлено к славянскому языку... и к музыкальному чувству южных и восточных славян» 166 . Эта версия основана, в частности, на сообщении Иоакимовской летописи о том, что после своего крещения князь Владимир привез с собой в Киев «перваго митрополита Михаила болгарина суща и иных епископов, иереев и певцов» 167 . Если первый митрополит был болгарином, то и первые певцы могли быть болгарами, а не греками. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание «КЛЮЧ РАЗУМЕНИЯ» руководство по знаменной и линейной киевской нотациям, написанное Тихоном Макариевским , монахом (с 1675 архимандрит) Макариева Желтоводского во имя Св. Троицы мон-ря, между 1670 и 7 марта 1677 г. «К. р.», ранний и наиболее обширный двознаменник , часто рассматривается как источник для изучения знаменного распева и его нотации, но также имеет значение как один из первых памятников теории линейной нотации в России и как материал для исследования взаимодействия 2 нотаций. В оригинале руководство не озаглавлено, «К. р.» - название имеющегося в трактате рисунка ключа, к-рое перенесено исследователями на весь текст. Др. встречающееся название - «Сказание о нотном гласобежании» - дано по заголовку раздела, с к-рого начинается руководство в нек-рых списках. «К. р.» посвящен изучению отдельных знамен и мелизматических формул ( фит и «строк мудрых»), а также частично помет . Мон. Тихон использовал методы экземплификации (объяснения с помощью примеров) и транскрипции дробным знаменем и линейной нотацией, к-рая в свою очередь была здесь описана. Рукописная традиция, датировка, авторство, источники Найдено более 20 списков «К. р.» посл. четв. XVII - нач. XVIII в. Полный каталог списков «К. р.» не опубликован. Трактат переписывался в отдельных кодексах (напр.: РГАДА. Ф. 181. 455; 464; РНБ. Погод. 377), в теоретических сборниках (РНБ. Q. XII. 1; РГБ. Ф. 379. 2), вместе с певч. книгами (напр.: ГИМ. Син. певч. 811). Варианты текста «К. р.» весьма многообразны. Переписчики по-разному располагали части руководства (РГБ. Ф. 379. 2, 3). Существует ряд списков без линейной нотации и с различным сокращением некоторых разделов (РГАДА. Ф. 181. 464; ГИМ. Син. певч. 601, 811; РНБ. Погод. 376; БАН. Тек. пост. 315 и др.), вплоть до знаменного руководства. Иной вариант - использование фрагментов «К. р.» в качестве руководства по линейной нотации (ГИМ. Муз. 4072; Барс. 1382). В 2 списках присутствует интерполяция раздела о пометах с описанием обычных и странных помет (ГИМ. Син. певч. 1332; РНБ. ОЛДрП. Q. 649). Списки различаются расположением линейных и знаменных строк в двознаменных разделах, ключами, редактурой, дополнениями. |
| § 2. Осмогласие киевского распева и обычные напевы на Господи воззвах (Техническое построение) Разложение мелодий на части и подробное их сопоставление приводит к наглядному и осязательному убеждению, что существующие в современной нам певческой практике русской Церкви обычные напевы, «на Господи воззвах», при незначительных и несущественных разностях между собой, служат воспроизведением осмогласия киевского распева, потому что имеют совершенно одинаковый с ним музыкальные основания, одно и тоже в общем, а часто, и в подробностях мелодическое движение, одинаковые ритмические свойства, одни и те же мелодические украшения, так что не имеют даже тени самобытности. Киевский же распев «на Господи воззвах», за исключением двух-трех мелодических гласовых строк всего осмогласия и некоторых мелодических украшений, есть буквальное воспроизведение малого знаменного распева в том его виде, в каком он излагается в самогласных стихирах нотного Октоиха, изд. 1772 г. А таким образом все упомянутые здесь распевы составляют одну группу распевов; все они суть ближайшие виды одного и того же краткого знаменного распева, менее различные между собой, чем известные нам виды большого распева, так что должно удивляться, почему распевы эти носят каждый свое название, а не удерживают одного общего названия малого, сокращенного или дневного знаменного распева. А так как малый знаменный распев и по гласовым областям звуков и по гласовым приметам, а иногда и по движению мелодии (хотя сокращенному) есть отрасль большого распева и в большей части своих гласов служит буквальным повторением древних его подобнов, то как он, так и тесно примыкающий к нему киевский и обычные напевы суть несомненно отрасли того же старого знаменного распева и составляют дневной или сокращенный его вид. При одинаковости музыкальных оснований и при сходстве мелодического движения распевов малого знаменного и киевского трудно сказать, который из них был первым родоначальником группы дневных напевов. Вернее – каждый вид этих распевов образовался непосредственно из главного общего источника, т. е. из подобнов старого знаменного распева. Подобного рода непосредственные образования мы видим и в других случаях, напр., в кратких напевах ирмосов и проч. Образцы подобнов всегда были и ныне находятся у всех под руками и потому легко могли видоизмениться в означенные напевы, хотя, при исторической связи образовавшихся новых видов распевов, нельзя отвергать и их взаимного воздействия одного на другой. В этом последнем отношений малому знаменному распеву должно приписать общую форму построения гласовых строк, их количество и общий характер, киевскому же – украшения и распространение некоторых конечных мелодических оборотов в строках; обычные напевы должны считаться отраслями киевского. |
| § 7. Первоначальный вид дневных напевов «на Господи воззвах» киевского распева и большой киевский распев Мелодии «Господи воззвах» и стихирных напевов киевского распева занесены в Великую Россию, как сказано выше, из юго-западной Руси, где они существовали как особая южно-русская редакция малого знаменного распева, примыкавшая по своему мелодическому характеру к пению «на подобны», а затем и совершенно вытеснившая оное. В юго-западно-русских нотных изданиях одна лишь эта редакция дневных стихирных напевов и существует, заменяя собой мелодии малого знаменного распева. В Великой же России сохранилась и великорусская редакция этого распева, которая нашла себе особое употребление при богослужении и, наконец, вошла в состав нотного Синодального Обихода под именем малого знаменного распева, излагаемого на ряду с кратким киевским распевом. Стихирные напевы киевского распева уставлены в Москве и в других местах Великой России южно-русскими певцами и переселенцами и затем стали на её клиросах общим церковно-певческим достоянием. Это обстоятельство, а равно и постоянная неразрывная связь Великой и Малой России служат достаточными ручательствами неповрежденности на наших клиросах киевских напевов. То же в общем подтверждает и сличение наших нотных изданий с изданиями южно-русскими. Но пересадка напевов на новую почву, применение их к иной редакции текста, сохранение напевов, главным образом, посредством устного предания, дух и вкусе времени, а в последнее время, с умножением печатных изданий, разность издателей и целей изданий, не могли не иметь влияния на изменение подробностей первоначального типа этих напевов. Это обстоятельство в свой очередь затрудняет восстановление киевского распева в первоначальном точном его виде по одним позднейшим его, преимущественно великорусским изданиям, а с другой – возбуждает потребность изыскателей истины обратиться к его первоисточникам, т. е. к старым нотным книгам южно-русского происхождения. Действительно киевский распев сохранился в первоначальном его виде до нашего времени в рукописных и печатных нотных книгах юго- западного происхождения от 17 и 18 века. |
| § 7. Практические упражнения при изучении греческого распева Занятия греческим распевом можно разделить на певческо-практические и теоретико-технические. 1. Напевы греческого распева не так сложны, как напевы распева знаменного, а с другой стороны, чужды тонкостей хроматизма и оттенков исполнения, свойственных подлинному греческому пению, а потому не трудны для усвоения и исполнения певцами. Стоите усвоить лишь свойственные тому или другому гласу мелодические обороты и общую последовательность строк, чтобы затем свободно петь песнопения, изложенные в наших певчих книгах строку за строкой, период за периодом. При сем рекомендуется петь по нотам с буквальной точностью, так как в основных наших изданиях ошибки нотного изложения этого распева весьма редки, кажущиеся же в некоторых оборотах неправильности суть по большей части искусственный отступления от обычных форм, допущенные в видах разнообразия мотива и художественной выразительности напева, или же по требованию словесного ритма песнопений. Через упражнение в пении и особенно через сравнительное изучение разных песнопений гласа достигается проникновение в дух самых напевов и приобретается свободное управление голосом, – качества необходимый для исполнения мотивов, полных задушевной теплоты или весёлой игривости выражения. Ещё проще и легче изучать и исполнять те же напевы в их сокращённом клиросной практикой виде. В практике этой они получили строение схематическое и характер малого распева. Напев каждого гласа состоит обыкновенно из двух только мелодических однообразно повторяющихся строк, очень часто даже без особой заключительной строки, и потому имеет ещё более простое устройство, чем малый знаменный и киевский распев, и ещё легче к усвоению певцами и к распеванию без всякого предварительного приготовления всякого рода песнопений. Только незначительные отличия по видам песнопений несколько разнообразят по местам мелодическое движение. Поэтому об употреблении этого распева должно сказать то же, что сказано относительно киевского распева (вып. |
| Болгарский распев Применение в болгарском распев византийского церковного осмогласия После стихир вторую группу переменных при православном богослужении песнопения составляют тропари, кондаки, седальны и некоторый другие песнопения, поемые на напевы „Бог Господь“. В древней Руси песнопения эти, особенно кондаки, выделялись в особые книги, именуемые „кондакарями“ и пелись греческими распевом, но затем в 1е веке „кондакари“ вышли из употребления, и в столповом пении распевались только концы тропарей. В Юго-Западной России в 17 веке тропари, кондаки и седальны с их богородичными распевались распевом болгарскими, а в Великой России со 2-й половины того же века – распевом греческим, принесенным в Россию диаконом Мелетием, и только частью распевом болгарским. Распев, дошедший до нас под именем распева болгарского, известен нам главным образом из нотно-линейных рукописей второй половины 17 века и частью из их переводов на крюковые знамена. В числе этих рукописей есть сборники, в которых распев этот излагается обширно и имеет немалое количество разнообразных видов, напевов, связуемых единством музыкальных оснований и мелодического характера, но сборники эти не многочисленны и, по-видимому, принадлежав частным лицам – любителям болгарского пения 1 . Напевы болгарского распева более известны из юго-западных нотно-линейных ирмологов 2-й половины 17 и начала 18 века, в которых распев этот излагается хотя не так обширно, как в вышеупомянутых сборниках, но с достаточной полнотой, наряду с распевами знаменным и киевским. Здесь он имеет значение распева дополнительного и употребляется главным образом для распевания песнопений, назначенных церковным Уставом и богослужебными книгами для пения, но не имеющихся в знаменном распеве и в производном от него киевском, как-то: воскресных тропарей с их богородичными, седальных песнопений по 1-м и 2-м стихословии кафизм, а также и некоторых подобнов стихир. Из прочих песнопений болгарским распевом распеты некоторый стихиры праздничные, и особенно славники, и частью даже ирмосы (напр. Веханию). Вообще в юго-западных ирмологах мы имеем полное осмогласие болгарского распева, примененное к разным видам церковных песнопений, по которым и можем получить о нем достаточно полное и верное понятие. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ГРЕЧЕСКИЙ РАСПЕВ жанрово-стилевая система, принятая в восточнослав. церковном пении с XVI в. и имевшая большое значение для его развития. В рукописях содержатся следующие ее названия: , , (в традиции Юго-Зап. Руси), или (в Московской Руси). Г. р. стал воплощением взаимосвязи национальных церковнопевч. культур визант. ареала в поствизант. эпоху и оказал обновляющее влияние на восточнослав. пение. В истории Г. р. можно выделить ранний (XVI - 1-я пол. XVII в.) и поздний (со 2-й пол. XVII в.) этапы существования. На 1-м этапе комплекс представлявших Г. р. жанров и стилистических средств был освоен в Юго-Зап. Руси, на 2-м - в Московской. В Юго-Зап. Руси пение было известно еще в 30-40-х гг. XVI в., согласно данным крюкового Ирмологиона (ИР НБУВ. Ф. 160. 614), содержащего текст (без нот) и нек-рые песнопения литургии на греч. языке, записанные крюками. В кон. XVI в. Г. р. был в числе других записан с помощью ранней релятивной киевской нотации , для XVII-XVIII вв. он и представлен более чем в 100 укр. и белорус. Ирмологионах - сборниках смешанного состава ( Ясиновський. 1996. С. 570). Песнопение греческого распева в ирмологионе Гавриила Головни. 1752 г. (НБУВ ИР. Ф. ДА. 351n) Песнопение греческого распева в ирмологионе Гавриила Головни. 1752 г. (НБУВ ИР. Ф. ДА. 351n) Мелодически продолжительное, торжественное пение , сходное в Юго-Зап. Руси по характеру с болгарским распевом , представляет собой рецепцию стиля калофонического пения (в греч. традиции называемого также пападическим), звучавшего в храмах Афона, К-поля, Софии, молдо-валашских мон-рей и передававшегося разными путями укр. и белорус. певч. традициям. Г. р. осваивали укр. и белорус. паломники в Св. землю, с ним знакомили певчих греки, приезжавшие на Русь в составе патриарших свит, а также болг. иммигранты, переселявшиеся с кон. XIV в. через Дунай в Молдо-Валахию. Известно, что дьячки из Перемышля и Львова приезжали в Молдавию и учились там греч. и серб. пению (Юбилейное издание. 1886. Док. VIII). Во Львове греч. пению обучал еп. Арсений Элассонский , приглашенный Успенским братством преподавать греч. язык в школе ( Разумовский. 1867. С. 111; Бажанський. 1890. С. 39). В городах Украины (Острог, Киев, Нежин и др.) были основаны поселения греков, следовавших собственным традициям пения. |
| § 3. Части гласовых мелодий или мелодические строки и их члены в дневных стихирных напевах Гласовые мелодии «на Господи воззвах» распевов малого знаменного, киевского и обычных, как мы видели, построены почти буквально на музыкальных основаниях, принятых в большом знаменном распеве, и в этом отношении, при всем кажущемся различии их мелодий, менее отступают от своих образцов и форм, чем большой знаменный распев с его видами от форм, установленных византийской теорией осмогласия. Но нельзя того же сказать об этих распевах во всех прочих отношениях, т. е. относительно состава мелодических строк и их частей, свойств мелодического движения и наконец словесного ритма. В этих отношениях означенные распевы удерживают только некоторый свойства большого знаменного распева и лишь в слабой степени, и напротив заключают в себе довольно свойств ему чуждых. Гласовая мелодия каждого из восьми гласов означенных дневных распевов состоит из отдельных кратких мелодий, легко различаемых при пении и повторяющихся, называемых мелодическими строками. Строки эти сочетаются в группы (из 23 строк каждая), которых в каждом гласе бывает только по одной, имеют каждая определенную музыкальную форму и следуют в своей группе в однажды установленном строго определенном порядке, отделяясь одна от другой малыми или средними несовершенными окончаниями. Дневные напевы средних совершенных окончаний или больших отдыхов, означающих окончание периода в середине песнопений, не имеют. К гласовой группе строк при окончании всего песнопения в каждом гласе присоединяется особая заключительная или конечная строка, а в некоторых немногих гласах в начале бывает сверх того и особая строка начинательная или запевная. Строки запевная и конечная не входят в группу средних гласовых строк и не повторяются в середине песнопения. Пределы строк обозначаются движением мелодии и её средними остановками или несовершенными окончаниями сообразно кратким отделам выпеваемого текста. Мелодическая строка к концу понижается в своих звуках и оканчивается на протяженную ноту – в середине песнопения обыкновенно белую, а в конце целую. В Минеи строки текста, соответствующая мелодическим строкам напева, отделяются одна от другой особыми значками (звездочками), а при монастырском пении каждая строка текста произносится канонархом отдельно и затем повторяется группой певцов. |
|
|
