| протопресвитер Иоанн Мейендорф Содержание Глава I: Византийская культура на Руси С тех пор, как посольство народа, называвшегося «Русь» , было впервые принято в Константинополе, византийское правительство оказывало большое внимание деятельности этих северных «варваров» и их сношениям с империей. Причины были очевидны: русы держали в своих руках торговый путь между Балтийским и Черным морями; в силу географических условий, русы были естественными противниками азиатских кочевников, которые постоянно угрожали Восточно-европейской равнине, и при случае могли быть полезными союзниками Византии. Хотя точное происхождение слова «Русь» неясно, оно, несмоненно, связано с названием варяжских военных кланов, которые управляли славянскими племенами Восточной Европы и перенесли хорошо известную стратегию норманнских набегов в район Черного моря, осаждая даже столицу империи . Греческое слово «росс», которое появляется в византийских источниках очень рано, связано со славянским «Русь». Это слово обозначало не страну, а народ. На славянском языке территория, населявшаяся «Русью», первоначально называалсь «Русская земля». С X века византийские источники говорят о стране «россов», имея в виду земли от Карпат до Ростова и Суздаля. Сама обширность страны россов отражена в текстах, которые упоминают о «великой России». Таким образом, Россия — это обычное византийское название «земли Русской». Однако в самой России до XIV века употреблялись только названия «Русь» и «Русская земля». Греческая форма, «Россия», и ее латинский эквивалент, «Русия», были приняты в XV веке, как в Москве, так и в Галицко-Волынской земле для обозначения всей территории древней страны русов. Древнее слово «Русь» стало популярным только в XIX веке, с появлением романтических и славянофильских течений, и относилось в это время не столько к народу, сколько к стране в целом. Когда христианство стало государственной религией Киевской Руси (988 г.), влияние Византии превратилось в главный фактор развития русской культуры. Размеры и характер этого влияния следует оценивать в свете трех элементов, которые определяли жизнь византийского общества: римской политической традиции, греческого литературного наследия и православной христианской веры. «Без этих трех элементов невозможно понять Византию», — писал Г. А. Острогорский. |
| При описании событий IX – X веков, т. е. периода государственного единства, автор чаще всего употребляет слова «Русь», «Русская земля» для обозначения всех племен, признававших главенство киевского князя, хотя отмечает, что у каждого племени были и свои князья и обычаи. Но после Нестора, в XII веке, киевские, новгородские, суздальские и другие летописания употребляют понятия «Русь», «Русская земля» в двояком значении – в качестве общего названия всех княжеств (как у Нестора) и в некоем узком смысле, когда именем «Русь», «Русская земля» обозначается сравнительно небольшая территория в Среднем Поднепровье. Наконец, в тех же летописях можно обнаружить понятие «Русь» и в самом узком смысле, соотносимое с совсем небольшой территорией с центром в Киеве. Очевидно, что перед нами очень древняя традиция, по которой в глубокой старине «Русью» называли только область определенного племени, хотя и славянского, но отличного от вятичей, кривичей, радимичей, словен ильменских и т. д. Проведя исчерпывающий анализ всех летописных сводов с точки зрения употребления понятия «Русь», акад. Б. А. Рыбаков получил довольно четкую картину. За очень редкими исключениями, все дошедшие до нас летописные своды единодушно изымают из состава Руси одни и те же города и земли, с одной стороны, и с другой – включают в состав Руси в узком смысле иные, но всегда одни и те же области и города. Выяснилось, что Галич, Суздаль, Смоленск и Новгород со всеми их пределами не включаются в собственно «Русскую землю». Причисляются к ней следующие города (с окрестными землями): Киев, Чернигов, Переславль Русский, Вышгород, Белгород, Васильев, Треполь; города Поросья: Корсунь, Богуславль, Канев, Дверен, Торцький; города «Черниговской стороны»: Стародуб, Трубеж, Глухов, Курск, Новгород-Северский, Остерский Городок и некоторые другие. Академик Б. А. Рыбаков нанес их на карту и получил область из нескольких княжеств, между которыми не было никакого согласия и единства в XI – XII веках. В самом узком смысле «Русская земля» – территория в виде треугольника, вершиной которого был Киев, одной из сторон – Днепр от Киева до Канева, а основанием – бассейн реки Роси. |
| В области архитектуры упадок этот выражается в том, что во всех важнейших центрах эпохи храмами, наиболее крупными по размерам, наиболее богатыми в отделке, неизменно являются наираннепостроенные: позднейшие киевские бледнеют перед Св. Софией, позднейшие черниговские — перед Св. Спасом, позднейшие новгородские — перед Св. Софией Новгородской, позднейшие владимиро-суздальские — перед Успенским собором. Странное обратное развитие художественно-материальных возможностей: наикрупнейшее достижение — в начале; " сморщивание " , сужение масштабов в ходе дальнейшей эволюции — поразительный контраст происходившему в тот же период развитию романской и готической архитектуры Запада! Если Св. София Киевская первой половины XI в. по размеру и отделке достойно противостоит современным ей романским храмам Запада — что значат перед парижской Notre Dame, законченной в 1215 г., ее русские современники вроде церкви Св. Георгия в Юрьеве Польском или Новгородского Спаса Нередицы? Мы не будем касаться эстетических достоинств одних и других храмов; в отношении к размерам материальным Русь начала XIII в. являет картину ничтожества: в сравнении с Западом — различие масштабов, десятикратное, стократное; подлинная " отсталость " , возникающая не вследствие, но до татарского ига! Ту беспомощность, с которой Русь предалась татарам, было бы нелогично рассматривать как " роковую случайность " ; в бытии дотатарской Руси был элемент неустойчивости, склонность к деградации, которая ни к чему иному, как к чужеземному игу, привести не могла. Это черта, общая целому ряду народов; средневековая и новейшая история отдельных славянских племен построена, как по одному шаблону: некоторый начальный’ расцвет, а затем, вместо укрепления расцвета, разложение, упадок, " иго " . Такова история ославянившихся болгар, сербов, поляков. Такова же судьба дотатарской Руси. Велико счастье Руси, что в момент, когда в силу внутреннего разложения она должна была пасть, она досталась татарам, и никому другому. Татары — " нейтральная " культурная среда, принимавшая " всяческих богов " и терпевшая " любые культуры " , пала на Русь как наказание Божие, но не замутила чистоты национального творчества. Если бы Русь досталась туркам, заразившимся " иранским фанатизмом. и экзальтацией " , ее испытание было бы многажды труднее и доля — горше. Если бы ее взял Запад, он вынул бы из нее душу… Татары не изменили духовного существа России;но в отличительном для них в эту эпоху качестве создателей государств, милитарно организующейся силы, они, несомненно, повлияли на Русь. Действием ли примера, привитием ли крови правящим, они дали России свойство организовываться военно, создавать государственно-принудительный центр, достигать устойчивости; они дали ей качество — становиться могущественной " ордой " . |
| Ещё меньше оснований утверждать, что этот «симбиоз» распространялся на сферу древнерусской культуры, которая, особенно после принятия Русью православного христианства, конечно же, находилась под сильным влиянием византийской и болгарской культур. Не отличаются оригинальностью авторы и в толковании термина «Русь». Заявив, что «происхождение названия " Русь " », как и «двести лет назад, остаётся загадкой», они затем повторили давний вывод ленинградских археологов, что оно возникло в Новгородской земле как результат славяно-финно-скандинавского языкового взаимодействия. В этом регионе, по их мнению, сосредоточено большое число топонимов с корнем «русь», которых нет на юге. Утверждение совершенно безосновательное. На юге восточнославянского мира такие топонимы имеются: Рось, Россава, Роставица, Ростовец, Рославичи. К сожалению, не большей чёткостью отличается и глава, посвящённая удельной Руси. Она также без истории, если не считать 14-страничное жизнеописание князя Андрея Боголюбского и такое же по объёму описание битвы на Калке. Оба представляют собой самостоятельные исследования, вставленные в «Очерки» по случаю. Методологически авторы целиком следуют той самой официальной советской концепции, от которой словесно пытаются отмежеваться. Киевская Русь, согласно им, как государственное образование, которое и до этого являлось «эфемерной конструкцией», перестало существовать уже после второй четверти XII в. Правда, относительно того, что пришло ей на смену, у авторов определённого мнения нет. Девять княжеств, утверждают они, оказались закреплены за наследниками того или иного Ярославича, а четыре оставались общединастическим наследием. Среди них Киев и Новгород, которые авторы называют «сакральными столицами Руси». Не странно ли - государства нет, а столицы есть? Что касается Новгорода, то его сакральность была не большей, чем у Чернигова, Переяславля или любого другого города Руси. Киев, действительно, сохраняя столичный политический статус, являлся также и общерусским духовным средоточием - митрополией «всея Руси». И, конечно же, как вынужденно признаются авторы, «значение этого факта для древнерусского общества трудно переоценить». |
| Мы верим, что Русь их победно пройдет Ой, ладо, ой, ладушко–ладо! " Ясно, что с исторической точки зрения идея киевского Ормузда и московского Аримана не выдерживает критики . И киевская Русь далеко не была идеальным царством света, и татарско–московский период вовсе не был такою бессмысленною напастью, такою, неведомо зачем, надвинувшейся тучей, какою представлялся он Толстому. Коренной порок древнего южнорусского строя был виднее автору " Слова о полку Игореве " , нежели автору " Змея–Тугарина " . Недостаток прочной государственной организации, отсутствие единовластия делало киевскую Русь беззащитною против окружающих диких орд, отнимало у нее историческую жизнеспособность. Народное вече может казаться красивым издали, но на самом деле это было лишь разновидностью междоусобной войны, и поэтичный колокол Новгорода призывал обыкновенно не к гражданским подвигам, а просто к рукопашному бою. Впрочем, наш поэт в других случаях и сам более правильно относится к киевской Руси. Так, в стихотворении " Чужое горе " , где Россия представляется в виде богатыря, несущего на себе тягость разных исторических грехов, — вместе с " горем " царя Ивана и " татарским горем " поминается также и " Ярославское горе " , т. е. именно то горе политической розни и многоначалия, которое сокрушило киевскую Русь. Как организм высшего порядка не может, подобно какой-нибудь губке или какому-нибудь моллюску, оставаться без твердой и определенной формы, так великая историческая нация не может обойтись без крепкого объединенного государственного строя. Создание этого строя было делом московского периода, делом совершенно необходимым даже независимо от татар. Татарское нашествие было только окончательным наглядным обличением несостоятельности киевских порядков или беспорядков, а никак не причиною создания московского государства: и хронологически киевская Русь стала приходить в явный упадок и бессилие, и северное единодержавие стало складываться (в суздальской области) — раньше татар. Московский период вполне оправдывается с исторической точки зрения, но дело в том, что сама эта точка зрения не есть высшая и окончательная. Если я понимаю смысл известного исторического явления, т. е. его необходимость при данных условиях и в данное время, это никак не дает мне права возводить это явление в принцип и в идеал. |
| Что же в таком случае это за народ татары, и каким образом они смогли покорить Русь? По словам В.Н.Татищева европейские историки всех жителей Северо - Восточной Азии называли «татарами», но при этом отталкивались от слова «тартар», то есть ад. Коренные жители Сибири и Забайкалья такой народности как татары не знали. Под татарами они понимали «народ собранный, подлый сброд». Л.Н.Гумилев характеризуя сыновей Чингиз - хана утверждает, что «всех Борджигинов отличали зеленые или синеватые глаза и светлые с рыжинкой волосы...». Следовательно, в этногенезе татарских племен принимала участие какая - то часть русов и алан. Часть «сброда» породнилась с монголами и вместе с ними отстаивала свою свободу в борьбе с китайцами. Какая-то часть «сброда» называла себя «моавами». Александр Ярославович обладал исключительным государственным умом, и замечательным историческим предвидением в сочетании с глубочайшей верой в Бога и трезвым жизненным реализмом. Поэтому после первых наступлений Батыя, он правильно оценил угрозу и мощь монгольского царства. И для него было ясно, что борьба с монголо-татарами только начинается. В тоже время он понимал, что северной Руси и особенно Новгороду угрожают и другие сильные враги: шведы, Литва и огромный мир латинского средневековья, натиски которого всегда отражались только суздальскими князьями. Надо отметить то, что монголо-татары, шведские и немецкие рыцари делали не одно дело: шведы и немцы стремились поработить то, что раньше называлось Скифией и Сарматией, а монголо-татары пытались «воссоздать», Скифию и Сарматию, правда в своей татарской форме. И здесь стоит задуматься: Русь в XII столетии «раскололась» на «части». И не было силы, способной смирить русских князей в их безумном стремлении к независимости сначала от центральной власти, а затем уже и друг от друга! Забывать прошлое нельзя, а на Руси - забыли! Ведь в былине об Святогоре и Илье Муромце говорится, что перед тем как лечь в огромный гроб по своему росту Святогор (Скифия или Сарматия?) побратался с Ильей Муромцем и называл его младшим братом! В былине и Святогора и Илью Муромца называют русскими богатырями, следовательно, былинники видели прямую связь между Скифией, Сарматией и Киевской Русью! В былине говорится о страшной участи Святогора и по аналогии Киевская Русь нашла бы свою погибель в душной «гробовой» атмосфере междоусобицы! Татары, подчинив Русь, залили ее кровью, но вместе с тем и «вытащили» из «душной гробовой атмосферы междоусобицы». Цена была высока: потеря национальной независимости, замена провинившегося князя ханским ставленником, поездка за ярлыками и т.д., но русские люди начали думать в масштабе Русь-Орда! |
| Однако 19 июля/1 августа 1914 года Германия объявила войну России. Вскоре война приобрела мировой характер. Чрезвычайная сессия обеих палат, открывшаяся 26 июля 1914 года показала полное единение законодательных учреждений с правительством. В своем выступлении Н.Е.Марков говорил о настроении народа всей Российской Империи: " ...я не слышал ни одного слова упрека по поводу того, зачем война все говорили только об одном: Господи, пусть будет победа " . Дума единогласно (за исключение крайне-левых) проголосовала за предоставление военных кредитов. А в октябре ГС СРН принял решение открыть лазарет для лечения раненых воинов русской армии. С началом войны Н.Е.Марков резко меняет свое отношение к Германии, предпринимая попытку объединения в одном лице врага внутреннего и врага внешнего. " ...В образе тевтонов на нас обрушилось нашествие скопищ рабов ветхозаветной морали, людей, которые живут идеалами 2 000 лет до нашего времени. Мы видим людей, которые говорят: человек - это германец, человечество - это германский народ, все остальные народы - или вьючный скот для германцев, или зверье, подлежащее истреблению. " Падающего толкни " : вот философия истинного германизма " , - заявлял в годы войны Марков. В своих выступлениях Николай Евгеньевич постоянно подчеркивал, что война идет не с " Австро-Германией " , а с " Иудо-Германией " . До войны, отмечал он в лекции, прочитанной перед курским дворянским собранием, русский народ искал Христа, а немецкий - антихриста. Поэтому, несмотря на то, что на германских касках и кушаках начертано " С нами Бог " , следует учитывать, что " бог этот - бог иудейский, бог талмуда " . " Идет война христианская с иудо-германством " , - суммировал Марков в своей речи перед ГС СРН, посвященной тому же вопросу. А свое видение конечных результатов мировой войны Марков блестяще сформулировал следующими словами: " И если мы, Русский Народ, в этой войне победим, то на всю вселенную раздастся радостный могучий Русский глас: Прошла Русь варяжская - Новгородская! Прошла Русь византийская - Киевская! Прошла Русь татарская - Московская! Прошла Русь немецкая - Петербургская! Да здравствует Русь Славянская - Цареградская! " |
| Таким образом успехи общежития и экономичеекое благосостояние в Киевской Руси куплены были ценою порабощения низших классов. Это приниженное положение рабочих классов и было одним из условий подкапывавших общественный порядок и благосостояние Киевской Руси. Порядок этот не имел опоры в низших классах населения, которым он давал себя чувствовать только своими невыгодными последствиями. Князья своими владельческими отношениями сообщали усиленное действие этому неблагоприятному условию. Очередной порядок княжеского владения сопровождался следствиями, крайне тягостными для народа, особенно для сельского населения. В постоянных усобицах друг с другом князья опустошали волости своих соперников, жгли их села, истребляли или забирали скот, уводили захваченных обывателей, а половцы, которых они нередко наводили на Русскую землю, угоняли в степи и обращали в рабство тысячи пленников. Превратившись в хищническую борьбу за рабочия руки, сопровождавшуюся разорением сел и городов и уменьшением свободного населения, княжеския усобицы еще более увеличивали тяжесть положения низших классов в Киевской Руси. Внешния отношения Киевской Руси создавали новое условие, гибельно действовавшее на её общественный порядок и благосостояние. Изучая жизнь этой Руси, ни на минуту не следует забывать, что она основалась на европейской окраине, на берегу Европы, за которым простиралось обширное море степей. Эти степи с своим кочевым населением и были историческим бичем для древней Руси. После поражения, нанесенного Ярославом Печенегам в 1036 г., русская степь на некоторое время очистилась; но вслед за смертью Ярослава начались непрерывные нападения на Русь новых степных её соседей Половцев, с которыми Русь боролась упорно в XI и XII вв. Половецкия нападения оставляли по себе страшные следы на Руси: нивы забрасывались, заростали травою и лесом; где паслись стада, там водворялись звери; города, даже целые области, пустели. До смерти Мономахова сына Мстислава (1132 г.) Русь еще с успехом отбивала Половцев от своих границ и даже иногда удачно проникала в глубь половецких кочевий, но после этого деятельного Мономаховича ей, очевидно, становилось не под силу сдерживать половецкия нападения и она начала отступать перед ними. От этих нападений, разумеется, всего более страдало сельское пограничное население, не прикрытое от врагов городскими стенами. На княжеском съезде в 1103 г. Владимир Мономах живо изобразил великому князю Святополку тревожную жизаь крестьян в пограничных со степью областях: «весною, говорил князь, выедеть смерд пахать на лошади, и приедет половчин, ударит смерда стрелою, возьмет его лошадь, потом приедет в село, захватит его жену, детей и все имение, да и гумно его сожжет». |
| На следующий день последовало и продолжение. Мэр Новограда-Волынского Владимир Загривый официально предложил президенту Украины внести изменения и дополнения в конституцию Украины «путем переименования государства Украина в Украину-Русь (Киевскую Русь)». Текст предложения будет направлен также в Верховную раду, правительство, Ассоциацию городов Украины и всем городским председателям, уточняет пресс-служба Загривого. В письме к Порошенко и в парламент отмечается, что «именно это наименование было украдено у украинского народа вместе с его славной историей и присвоено несколько веков назад нынешней страной-агрессором. А также отмечается: «Указанный факт станет лучшей данью уважения для миллионов украинских патриотов, которые отдали свои жизни за свой Народ. Так начнется активный процесс построения Новой Украины-Руси». Эта идея возрождения Киевской Руси на ее исконной земле и противопоставление официальной плутократической власти как России, так и Украины имеют гораздо большие перспективы, чем любая сепаратистская идея. Все те миллионы людей с пустотой и разочарованием внутри, не видящие впереди ничего, кроме войны и распада на обломках Российской империи, устремятся к этому новому государству, как в Небесный Иерусалим. Им будет казаться, что наконец они обрели ту Родину, которой так не хватало русской душе. Родину, которую можно защищать, которой можно гордиться, в которой есть во что верить. По крайне мере, им так будет казаться. Мощнейший пропагандистский ресурс у проекта «Киевская Русь» готов – это все тот же «Спутник и погром», которому ничего не стоит перекраситься в имперско-монархические цвета. У него готова огромная армия всех преданных и проданных бойцов многочисленных независимых батальонов и украинских военных. И готово несколько вариантов лидера, который пока лишь тихо собирается и ждет своего часа, чтобы повести войска в бой. Примером может служить Дмитрий Ярош, открыто называющий себя православным, а «Правый сектор» – революционной организацией, отстаивающей интересы народа. И простые украинцы, разочарованные в киевских властях, ему верят. Иначе говорить он не может, поскольку в рядах правосеков и добровольческих батальонов множество граждан России. Либеральная оппозиция в России и ее лидеры уже дискредитировали себя настолько, что более-менее адекватные люди только и ищут альтернативу. |
| Отсюда можно заключить между прочим, что начальная летопись рассказывает о временах, когда в составе русского общества мешались племена и начинали разделяться сословия. Константин Багрянородный и арабские писатели X в. противополагали Русь Славянам, как господствующий класс простонародью, которое платило дань Руси. Но можно заметить, что арабы к этому господствующему классу по сходству экономического быта причисляли и городское купечество, не умея отличить его от княжеской дружины. Один из них знал Русь того времени, когда киевский князь с своими наместниками из Киева и других главных городов Руси завоевывал славянские племена, еще остававшиеся независимыми, продолжая дело, начатое городовой старшиной прежнего времени 19 . По его словам, Русь не имеет ни недвижимого имущества, ни пашен, и единственный ее промысел – торговля мехами; но эта же торговая Русь «производит набеги на Славян, подъезжает к ним на кораблях, высаживается, забирает их в плен, отвозит к Хозарам и Болгарам и продает там». Из договоров Руси с Греками X в. знаем, что князь киевский, его родня и бояре были тогда главные русские купцы, посылавшие с своими агентами торговые корабли в Византию. Но между тем как правительственный класс Руси торговал, торговая аристократия больших городов продолжала пользоваться правительственным значением. Городские общества оставались в ее руках. Города и при князьях сохраняли свое прежнее военное устройство; их полки участвовали в походах княжеской дружины под начальством городовой старшины. Князь Владимир на свои воскресные пиры приглашал вместе с боярами и сотских, десятских и нарочитых мужей. Не принадлежа к княжеской дружине, эти сотники и десятники городов в X в. по-видимому еще выбирались своими горожанами. Но трудно сказать, что сталось с главным вождем городового полка, с тысяцким, который, по выражению летописей XI–XIII в., держал воеводство своей тысячи и «весь ряд» 20 . Позднее, в XI и XII в., эта важная должность не была уже выборной: тысяцкого назначал сам князь из членов своей дружины, из своих «мужей». |
|
|
