| Сила данного ему боговидения превзошла динамизм вражеских нападений, и из своей исключительной духовной битвы он вышел обогащенным, как лишь немногие за всю историю Церкви, и оставил нам в научение свое слово о различии аскетического смирения от “неописуемого Христова смирения”. Но и для него риск гибели был великим, как и для каждого христианина, и вообще человека. Гордость — составляет ядро духовного падения: чрез гордость люди становятся подобными демонам. Богу свойственна смиренная любовь, в пламени которой приходит искупление падших для Царства Отца Небесного. Духовнику надлежит чувствовать ритм внутреннего мира всех и каждого из обращающихся к нему. С этой целью он молится, чтобы Дух Божий руководил им, давая нужное для каждого слово. Служение духовника и страшно, и увлекательно; болезненно, но вдохновляюще. Он “соработник у Бога” (ср.: 1 Кор. 3: 9). Он призван к наивысшему творчеству; к несравненной чести: творить богов для вечности во Свете нетварном. Во всем, конечно, ему пример (Ио. 13: 15) Христос. Вот его учение: “Истинно, истинно говорю вам: Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего: ибо что творит Он, то и Сын творит также. Ибо Отец любит Сына и показывает Ему все, что творит Сам. И покажет Ему дела больше сих, так что вы удивитесь. Ибо, как Отец воскрешает мертвых и оживляет, так и Сын оживляет, кого хочет” (Ио. 5: 19–21). Велик труд найти надлежащие слова для сообщения слушателю духовных состояний. Необходимо, чтобы и сам духовник в своем личном опыте познал прежде, если возможно, всю шкалу духовных состояний, о которых он дерзает говорить другим. В “Слове к пастырю” святой Иоанн Синайский (Лествица) о сем предмете говорит так: “Кормчий духовный тот, кто получил от Бога и чрез собственные подвиги такую духовную крепость, что… и от самой бездны может избавить обуреваемую душу… Истинный учитель тот, кто непосредственно от Бога принял книгу духовного разума, начертанную в уме перстом Божиим, т. е. действием осияния, и не требует прочих книг… Учителям неприлично преподавать наставления, выписанные из сочинений других… Наставляя низших, сам сначала учись Свыше… Ибо земное не может исцелить земных” (Лествица 1: 2). Именно таковые наставления и сам я получил, вступая в подвиг духовнического служения. В существе дела сего имеется в виду рождение слова от Бога в сердце по молитве. Так преп. Серафима Саровского кто-то назвал прозорливым, но он ответил, что он вовсе не такой, но что он молится во время беседы с человеком, и первая мысль, появившаяся от молитвы в сердце, должна почитаться как данная от Бога. |
| «О, если бы я знал, где найти Его, и мог подойти к престолу Его! Я изложил бы пред Ним дело мое, и уста мои наполнил бы оправданиями. Узнал бы слова, какими Он ответит мне, и понял бы, что Он скажет мне». «Но вот я иду вперед, и нет Его. Назад – и не нахожу Его; делает ли Он что на левой стороне – я не вижу, скрывается ли на правой – не усматриваю». Ио. 23–3. 4. 8. 9. И при этом трагический герой может сознавать себя правым пред судьбою, абсолютно ценным и достойным бессмертия, может иметь абсолютное «аксиологическое» сознание, сознавать «свое достоинство», несмотря на все смирение перед «неумолимым роком», перед «волею Провидения». Богооставленность чувствуется не от недостатка мудрости и святости, как должны бы были утверждать Лейбниц и Гегель (сторонники рациональной Теодицеи) и как уверяли друзья Иова. Такая точка зрения опровергается не только богооставленностью Иова, но, что еще сильнее, богооставленностью распинаемого Христа. «Или, Или, лама савахвани». «Боже мой, Боже мой, вскую еси мя оставил!» – есть высочайшее выражение богочеловеческого трагизма, пред которым бледнеют все наши драматические ситуации, и которое решительно изобличает неправду всякой безтрагичной Теодицеи. Трагично то, что «небеса молчат» именно тогда, когда они более всего должны были бы говорить! Существуют народы, существуют периоды истории, как бы оставленные Богом, забытые Богом: «Отнимает ум у глав народа земли, и оставляет их блуждать в пустыне где нет пути. Ощупью ходят они во тьме, без света; и шатаются, как пьяные» (Ио. 12: 24, 25). Трагическая «неисповедимость» Промысла, апория «Провидения» есть идея восточного христианства, по существу глубоко чуждая католическому рационализму, который не выносит никаких нерешенных антиномий и апорий. Эту мысль глубоко постиг Достоевский, основным прозрением которого было переживание Божества в трагизме. Неприятие мира у Ивана Карамазова есть принципиальное отрицание всякой безтрагической Теодицеи, отрицание прогресса морально оправданного, отрицание лейбницевского оптимизма, отрицание всей той благополучной и успокоенной философии истории, на которой покоится западно-европейская культура. Не даром Достоевский так любил Книгу Иова и старообрядческое сказание о «Хождении Богородицы по мукам». В конце этого сказания, напоминающего дантово странствие, Богородица видит последние и самые страшные мучения грешников. И что же она говорит? Наслаждается ли она ими по совету Св. Фомы Аквината? О нет, Она сама хочет с ними мучиться. Усматривает ли она в них справедливость божественного разума? Видит ли она рациональную Теодицею? О нет! Она говорит: «лучше бы человеку не родиться!» или, как передает эту легенду А. Ремизов (Звезда Надзвездная): «лучше бы миру не быть!» |
| Stauffer, Die Theologie des Neuen Testaments, 4. Aufl., Gutersloh, 1948, S. 9). Что касается учеников Иоанна, то некоторые из них, как эксплицитно сообщается в Ио 1:35–37, стали учениками Иисуса, но такой выбор был сделан далеко не всеми, и мы встречаем в Евангелиях картину определенного антагонизма со стороны общины Иоанновых учеников по отношению к Иисусовым ученикам (Ио 3:25–36). Как известно, община т. н. мандеев, существующая возле Евфрата, в южном Ираке и в иранском Хузистане, до сих пор, возводит себя именно к тем последователям Иоанна, которые увидели в Иисусе апостата по отношению к их учителю; высказывания об Иисусе в мандейских текстах поражают своей крайней резкостью, превосходя в этом отношении даже полемические места Талмуда. Разумеется, необходимо помнить, что запись священных книг мандеев произошла довольно поздно; в наше время Уже невозможно видеть в них достоверные источники чуть ли не по предыстории христианства, как это было распространено сто лет назад, во времена Луази — сейчас господствует скорее противоположная крайность. И все же при всей необходимой осторожности едва ли оправдан полный отказ от поисков в мандейских источников отголоска старых споров между «учениками Иоанна» и «учениками Иисуса»; очень любопытны, например, встречающиеся в них рассуждения о том, что по-настоящему очищает крещение в «верховьях» Иордана, т. е. в Ярмуке, между тем как Иисус по этой версии принял недействительное крещение в недостаточно чистых «низовьях» Иордана (ср. К. Rudolph, Die Manduer I, Berlin, 1960, S. 248–252; В. Pixner, Wege des Messias und Statten der Urkirche: Jesus und das Judenchristentum im Licht neuer archäologischer Erkenntnisse, 2. Aufl., Gieifen, 1994). 1:2 Как написано у пророка Исаии. В последующей сводной цитате текст Ис 40:3: «голос вопиющего в пустыне: уготовьте пути Господу, выпрямляйте пути Его» (или: «голос вопиющего: в пустыне уготовьте…») предваряется словами Мал 3:1 ( «Вот, Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною, и внезапно придет в храм Свой Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета, Которого вы желаете; вот, Он идет, говорит Господь Саваоф») (приводимыми также Мт 11:10 ( «Ибо он тот, о котором написано: се, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою») и Лк 7:27 ( «Сей есть, о котором написано: вот, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою»)). |
| 2, 18). Ср. 1 Ио. 4, 3; 2 Ио. 1, 7. Об явлении «зверя», антихриста, подробнее повествуется в Апокалипсисе: «и отверз он уста свои для хулы на Бога» и т. д. ( Апок. 13, 5–8 ). Это предварение об антихристе, которое встречается еще у ап. Павла: 2 Фесс. 2, 3–10, не только имеет величайшую важность, но и является актом власти первоапостольской. Есть разница между вразумлением солунских христиан со стороны ап. Павла и торжественным как бы объявлением войны уже действующему антихристу, 29 которое имеем мы у Иоанна. Торжественным и величественным свидетельством о первоапостольстве Иоанна является его Апокалипсис, данное ему Откровение. Иоанн есть новозаветный пророк между апостолами и единственный апостол между пророками 30 . Кроме того, он вообще есть единственный новозаветный пророк, запечатывающий словом своим весь Новый Завет . Апостол-пророк он есть сослужитель Ангела Божьего, открывающего ему тайны: «Я, Иоанн, видел и слышал сие. Когда же услышал и увидел, пал к ногам Ангела, показывающего мне сие, чтобы поклониться (ему). Но он сказал мне: смотри, не делай сего; ибо я сослужитель тебе и братьям твоим пророкам и соблюдающим слова книги сей; Богу поклонись» ( Апок. 22, 8–9 ). И раньше того: «я пал к ногам его (ангела), чтобы поклониться ему, но он сказал мне: смотри, не делай сего; я сослужитель тебе и братьям твоим, имеющим свидетельство Иисусово; Богу поклонись, ибо в свидетельство Иисусово есть дух пророчества» (19. 10). Откровение, данное Иоанну через Ангела, есть «откровение Иисуса Христа, которое дал ему Бог, чтобы показать рабам своим, чему надлежит быть вскоре. И он показал, послав (оное) чрез Ангела Своего рабу Своему Иоанну» ( Anok. I. 1–2 ). При этом Иоанн выступает не только как свидетель и хранитель тайн Божиих, но и как первостоятель семи церквей, находящихся в Азии (символически же за этими семью церквами скрывается семь образов вселенского христианства, судеб Церкви Христовой в мире, – соответственно духам у престола Его и семи золотым светильникам и священной седмерице даров Св. |
| что вышла из Него сила, обратился к народу и сказал: кто прикоснулся к Моей одежде?» ( Мр. 5. 29–30 , Лк. 8, 44–46 , Мф. 9, 20–21 ). Но и «весь народ искал прикоснуться к Нему, потому что из Него исходила сила и исцеляла всех» ( Лк. 6,19 ). «При захождении же солнца, все имеющие больных разными болезнями, приводили их к Нему, и Он, возлагая на каждого из них руки, исцелял их» ( Лк. 4, 40 ). Прикосновением же Он исцелил ухо Малха ( Лк. 22, 51 ). Исцеление слепорожденного, по Евангелию от Иоанна, было совершено так: «Он плюнул на землю, сделал брение из плюновения и помазал брением глаза слепому, и сказал ему: пойди, умойся в купальне Силоам, он пошел, умылся и пришел зрячим» (Иоанн. 9, 6–7). (Аналогичные случаи исцеления чрез прикосновение см. в Ветхом и Новом Завете, особенно в Д.А. 5, 15–16, 9, 11–12). Особенность этих случаев в том, что Господь не ограничивался здесь словом или повелением, но производил известные действия, которые являлись чудесным средством для исполнения Его воли. Аналогичным способом совершено и чудесное насыщение 5000 народа пятью хлебами и 4000 народа семью хлебами: именно, Господь, «взяв пять хлебов и две рыбы, воздал благодарение, преломил и дал ученикам Своим, а ученики – народу» ( Мф. 15, 36 , Мр. 8, 6–7 , ср Мф. 14, 19 , Мр. 6. 41 , Лк. 9. 16 , Ио. 9,11) Господь совершил это чудо молитвою («воззрев на небо») и благословением. Что значит это различие в образе совершения разных чудес? Следует ли видеть здесь лишь разные проявления всемогущества Божия, которое не связывает себя ни с какими внешними способами воздействия, и как бы во свидетельство этого безразличия, пользуется разными? 5 Мы уже отвергли понимание чуда, как нового творения, и в этих текстах отнюдь не содержится оснований для его подтверждения. В действиях Господа при исцелении слепорожденного совсем не надо видеть нового сотворения глаза из земли. Такое понимание чуда скорее уничтожало бы его значение для человека, низводя его к игре всемогущества, своего poдa dues ex machine. |
| 1:15 Срок исполнился – идея срока, который должен исполниться, чтобы сделать возможным явление откровения, артикулируется в ряде ветхозаветных текстов, например, в Кн. Даниила: «запечатай книгу сию до последнего времени» (12:4), «сокрыты и запечатаны слова сии до последнего времени» (12:9). Ср. ниже Мк 13:20 и 33. 1:16 Галилейского моря. «Галилейским морем» или просто «морем» (θλασσα) у Мк (и Мт) называется то обширное озеро, которое у Ио именуется по имени самого большого города в его округе «Тивериадским морем», а у Лк – «Генисаретским озером» (λμνη Γεννησαρτ, ср. употребительное в Септуагинте и таргумах название γεννησαρ соответственно ); его наименование в ВЗ и в современном иврите – «море Киннерет» ( , – [йам киннэрет, йам киннэрот]). «Киннерот», «Киннерет», «Геннисар» и «Геннисарет» – исторические варианты одного и того же топонима. 1:17 Вы станете ловцами людей. Мк, как и Мт 4:19 , употребляет лексему λιες «рыболовы», содержащую намек на профессиональное занятие призываемых; Лк 5:10 дает для обозначения будущего занятия Симона Петра причастную форму ζωγρν от глагола, означающего ловлю зверей. Эта метафора находится в сложных, но очевидных отношениях с одним пророчеством Иеремии, в котором суровое обещание кар и возмездий, но одновременно светлая перспектива возврата Израиля в землю обетованную выражены в сходных образах: «...Возвращу их в землю их, которую Я дал отцам их. Вот, Я пошлю множество рыболовов, говорит Господь, и будут ловить их; а потом пошлю множество охотников, и они погонят их со всякой горы, и со всякого холма, и из ущелий скал» ( Иер 16:15–16 ). Более однозначно негативны метафорические употребления образа «уловления» людей в Прит 6:26 и 2Тим 2:26 . Человек обычно не любит ощутить себя «уловленным» (стоит вспомнить, как легко в недавние дни выражение «ловец человеков» становилось бранным, будучи, скажем, прилагаемо к Вяч. Иванову в контексте антисимволистского дискурса). Поэтому есть все основания видеть в словах Христа определенную степень парадоксальности, уловимую в целом ряде евангельских выражений и притч (скажем, в Л к 16:1–9 и 18:1–8, когда хитрость недобросовестного управителя выступает как пример для дел милосердия, а надоедливое упрямство иска вдовы – как урок неотступной молитвы) и являющуюся общей характеристикой Христова учительства. С другой стороны, ветхозаветным основанием для метафоры может быть эсхатологически осмысленный образ удачной рыбной ловли Иез47:9–10 . В кумранском тексте 1QH 7–8 т. н. Учитель Праведности говорит о себе: «И Ты водворил меня в месте изгнания, между многими рыбаками, простирающими сети на лицо вод, и ловцами, посланными против сынов растления». Ср. О. Betz, Donnersuhne, Menschenfischer und der Davidische Messias, «Revue de Qumran» 3, 1961, S. 53–61. |
| 2: 7). Молитвою возрожденный дух наш начинает удивляться великой тайне Бытия. И особый восторг могучим потоком заливает наш ум: “Бытие! Какая чудная тайна… Как оно возможно?.. Дивен Бог, и творение Его дивно”. Переживем мы смысл слов Христа: “Я пришел для того, чтобы (люди) имели жизнь и имели с избытком” (Ио. 10: 10). Избыток! И это воистину так. Но снова и снова о том же: жизнь сия парадоксальна, как парадоксально все учение Господа: “Огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся” (Лк. 12: 49). Всем нам, сынам Адама, необходимо пройти чрез сие небесное пламя, пожигающее корни смертоносных страстей. Иначе не увидим мы сей Огонь преложившимся в Свет новой жизни, потому что в нашем падении горение предваряет просвещение, и не наоборот. Итак, благословим Господа и за опаляющее действие Его любви. Мы многого еще не знаем, и все же хоть и отчасти (1 Кор. 13: 9), но ныне и нам ведомо, что для нас нет иного пути для того, чтобы стать “сынами воскресения” (Лк. 20: 36), сынами Божьими, чтобы соцарствовать с Единородным. Как бы ни был болезнен процесс нашего воссоздания, чрез какие бы то ни было терзания и подчас агонии проводил нас Бог, — все в конце станет благословенным. Если приобретение научной эрудиции требует долголетнего, напряженного труда, то стяжание молитвы еще и несравненно большего. Когда Евангелие и Послания становятся нашей повседневной реальностью, тогда мы начинаем ясно видеть, насколько наивными были наши прежние представления о Боге и жизни в Нем. Таинственна Премудрость данного нам Откровения: оно далеко превосходит человеческое воображение. “…Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его” (1 Кор. 2: 9). Даже малейшее прикосновение к нам Божественного Духа является славою, не сравнимою с содержанием жизни без Бога. Подлинная молитва, единящая нас с Всевышним, есть не что иное, как свет и сила, сходящие на нас с небес. Она по сущности своей трансцендирует наш план. |
| Однако, на самом деле в словах Иисуса Христа о браке сказано больше, чем признает еп. Никодим. Требование строгого единобрачия Спасателем по поводу вопроса фарисеев о разводе ( Мф. 11:3–9 ) показалось ученикам столь трудно выполнимым, что они сказали: «если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться. Он же сказал им: не все вмещают слово сие, но кому дано; ибо есть скопцы, которые из чрева матери родились так, и есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царствия Небеснаго» ( Мф. 19:10–12 ). Таким образом, Христос признает неправильным вывод, сделанный учениками. Тяжесть брачных уз не может служить достаточным основанием для отвержения брака, уже потому, что некоторые люди по природе (δδοται) не могут осуществить это, как превышающее размер их сил (χωρεν, cum. accus., ср. Ио. 2:6; 21:25; Марк. 2:2 ), но и в том случае, когда безбрачие может быть осуществлено, оно имеет нравственное значение ( δυνμευος χωρεν χωρετω) только для тех людей, которые избирают безбрачие не по каким-либо внешним побуждениям и обстоятельствам, а исключительно по высшим религиозным побуждениям. Таким образом, сущность христианского учения о браке и безбрачии сводится к трем положениям. 1 . Существуют люди, которые по природе не могут быть безбрачными. 2 .Точно также существуют люди, которые по природе и по внешним обстоятельствам не могут вступить в брак. Дальнейшим комментарием ( 1Кор. 7:10 , ср. Мф. 19:9 ) по этому месту служит 7 глава первого послании к Коринфянам. По мысли апостола в коринфской церкви положение было хотя не таково, чтобы от женившихся христиан требовалось оставление жен («соединен ли ты с женою, не ищи развода», ст. 27), но все же настолько затруднительно («по настоящей нужде» ст. 26), что неженатым и особенно вдовым (8) лучше оставаться без жен («не ищи жены», ст. 27), хотя этим советом никто не лишается свободы выбора между браком и безбрачием, («не с тем, чтобы наложить на вас узы» 35). Однако, он признает это не применимым к тем, кому «не дано вместить этого слова ( Мф. 19:11 ), так как «каждый имеет свое дарование от Бога, один так, другой иначе» (7). |
| Отче наш , иже еси на небесех. Человек новый, возрожденный и примирившийся с Богом по Его благодати, прежде всего, говорит: Отче! потому, что уже начал быть сыном. Пришел к своим, говорит Писание, и свои Его не приняли. А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими ( Ин.1:11 ). Посему, кто уверовал во имя Его и соделался сыном Божиим; тот начинает тем, что благодарит и исповедует себя сыном Божиим, говоря, что у него есть Отец на небесах, Бог . И в самых первых словах о своем рождении, он уже свидетельствует, что он отрекся от земного и плотского отца, и начал знать и почитать Отцом своим одного Того, который на небесах, как и написано: который говорит об отце своем и матери своей: «я на них не смотрю», и братьев своих не признает, и сыновей своих не знает; слова Твои хранят и завет Твой соблюдают ( Втор.33:9 ). То же заповедал Господь в Евангелии Своем, говоря, чтобы мы отцом себе не называли никого на земле, ибо один у нас Отец, Который на небесах ( Мф.23:9 ); и ученику, который напомнил о своем умершем отце, Он отвечал: предоставь мертвым погребать своих мертвецов ( Мф.8:22 ); ибо ученик говорил, что отец его умер, между тем, как верующих Отец – жив. Впрочем, не сие только, братия возлюбленнейшие, мы должны познать и уразуметь, т. е., чтобы называть Отцом Того, Который есть на небесах; но к этому мы присовокупляем еще следующее слово: Отче наш, т. е., тех, кои веруют, – тех, кои, быв освящены Им и возрождены благодатью духовной, начали быть сынами Божиими. Сие слово обличает и укоряет Иудеев, кои Иисуса Христа, возвещенного им через Пророков и первее посланного к ним, не только вероломно отвергли, ио и бесчеловечно умертвили. Они уже не могут называть Отцом своим Бога; так как и Господь постыжает и обличает их сими словами: ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины ( Ин.8:44 ); и через Пророка Исаию Бог так жалуется на них: Я воспитал и возвысил сыновей, а они возмутились против Меня. |
| В своей речи о Предтече Господь сказал: «Если желаете принять, он есть Илия, имеющий прийти» ( Мф. 11, 14 ). (Согласно пророчеству Малахии 4,5–6: «вот Я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Господня, великого и страшного, и он обратит сердца отцов к детям и сердца детей к отцам их».) Имя Илии называется вместе с именем Иоанна, как некое общее имя обоих; в каком-то смысле Иоанн есть и Илия, хотя не наоборот, – Илия не есть Иоанн. Предтеча как-то совмещает в себе Илию, не сливаясь с ним и превосходя его. Как мы знаем, еще до его рождения ангел сказал Захарии, что Иоанн предыдет пред Господом в духе и силе Илии. И имя Илии применяется к Иоанну не только книжниками и фарисеями, к нему скорее враждебными (Ио. 1,21), но и самим Господом. Учение о перевоплощении душ, именно праведников (столь укоренившееся в позднейшей еврейской мистике в Каббале), было свойственно фарисеям, а через них распространилось и в народ, в качестве некоторого суеверия. Следы его встречаются и в Евангелии. Суеверный страх Ирода перед Предтечей выразился, прежде всего, именно в этом предположении: «царь Ирод, услышав об Иисусе (ибо имя Его стало гласно), говорил: это Иоанн Креститель воскрес из мертвых, и потому чудеса делаются им» ( Мк. 6, 14 , также 6, 16; Мф. 14, 1–2 ; Лк. 9, 7–9 ). Такое же предположение, как ни противоречило оно очевидности, высказывалось и народом, допускавшим, что Иисус это Илия, или Иеремия, или один из пророков ( Мк. 6, 15 , Мк. 8, 28 ; Мф. 16, 14 ; Л к. 9, 19). В этом выразились смущение и растерянность, суеверием оборонявшиеся от веры. Но это же указывает, сколь легко воспринималось сознанием представление о том, что Илия может, так сказать, повториться в Иисусе. Спаситель, кроме речи Своей ко всему народу, имел об этом еще беседу с тремя избранными учениками после Преображения. Во время его они видели Илию вместе с Моисеем, беседующими с Господом об Его страданиях. Ученики уразумели уже, – после беседы на пути в Кесарию Филиппову и на горе Преображения, что Иисус и есть обетованный Мессия, и им известно было из пророчества Малахии, что пришествие Его уготовляется пророком Илией. Посему и спросили Его ученики Его: «Как же книжники говорят, что Илии надлежит прийти прежде? Иисус сказал им в ответ: правда, Илия приходит прежде и устроит все. Но говорю вам, что Илия уже пришел, и не узнали его, и поступили с ним как хотели; и Сын Человеческий пострадает от них. Тогда ученики поняли, что Он говорил им об Иоанне Крестителе» ( Мф. 17, 10–13 ; Мк. 9, 11–13 ). |
|
|
