| - Словом, друг и государь мой, - продолжал я, - пусть уж сеньор Дон Кихот останется погребенным в ламанчских архивах до тех пор, пока небо не пошлет ему кого-нибудь такого, кто украсит его всем, чего ему недостает. Ибо исправить свою книгу я не в состоянии, во-первых, потому, что я не довольно для этого образован и даровит, а во-вторых, потому, что врожденная лень и наклонность к безделью мешают мне устремиться на поиски авторов, которые, кстати сказать, не сообщат мне ничего такого, чего бы я не знал и без них. Вот откуда проистекают мое недоумение и моя растерянность, - все, что я вам рассказал, служит достаточным к тому основанием. Выслушав меня, приятель мой хлопнул себя по лбу и, разразившись хохотом, сказал: - Ей-богу, дружище, только сейчас уразумел я, как я в вас ошибался: ведь за время нашего длительного знакомства все поступки ваши убеждали меня в том, что я имею дело с человеком рассудительным и благоразумным. Но теперь я вижу, что мое представление о вас так же далеко от истины, как небо от земли. В самом деле, как могло случиться, что столь незначительные и легко устранимые препятствия смутили и озадачили ваш зрелый ум, привыкший с честью выходить из более затруднительных положений? Ручаюсь, что дело тут не в неумении, а в избытке лени и в вялости мысли. Хотите, я вам докажу, что я прав? В таком случае слушайте меня внимательно, и вы увидите, как я в мгновение ока смету с вашего пути все преграды и восполню все пробелы, которые якобы смущают вас и повергают в такое уныние, что вы уже не решаетесь выпустить на свет божий повесть о славном вашем Дон Кихоте, светоче и зерцале всего странствующего рыцарства. - Ну так объясните же, - выслушав его, вскричал я, - каким образом надеетесь вы извлечь меня из пучины страха и озарить хаос моего смятения? На это он мне ответил так: - Прежде всего у вас вышла заминка с сонетами, эпиграммами и похвальными стихами, которые вам хотелось бы поместить в начале книги и которые должны быть написаны особами важными и титулованными, - это уладить легко. Возьмите на себя труд и сочините их сами, а затем, окрестив, дайте им любые имена: пусть их усыновит - ну хоть пресвитер Иоанн Индийский5 или же император Трапезундский6, о которых, сколько мне известно, сохранилось предание, что это были отменные стихотворцы. Если же дело обстоит иначе и если иные педанты и бакалавры станут шипеть и жалить вас исподтишка, то не принимайте этого близко к сердцу: ведь если даже вас и уличат во лжи, то руку, которою вы будете это писать, вам все-таки не отрубят. |
| Условия для духовной жизни этой империи были мало благоприятны из–за постоянной опасности, грозившей со стороны турецких эмиров. Немаловажную роль играло и то обстоятельство, что на территории Трапезундской империи жило сравнительно не много греков и, следовательно, не было той могущественной силы эллинского духа, которая объединяла умы патриотов двух других частей бывшей Византийской империи. Может быть, поэтому литература на греческом языке, возникшая в Трапезундской империи, бедна значительными именами и памятниками. Создается впечатление, что просвещенные люди этого государства гораздо больше заботились о том, чтобы усвоить знания соседних народов, с которыми они соприкасались, нежели о создании собственных оригинальных сочинений: очень многие трудятся над переводом на греческий язык персидских сочинений по математике, астрономии, арабских трактатов по медицине и фармакологии. Актуарий Иоанн (конец XIII – начало XIV в.) посвятил великому дуку Апокавку медицинскую книгу, в которой отвергал учение Галена, излагал учения арабов и в небольшой доле свои собственные наблюдения. Необходимо учитывать, что от творчества тех или иных культурных деятелей Трапезундской империи до нас дошли жалкие остатки. Так, нам пока неизвестно ни одного имени какого–либо писателя XIII в. Среди авторов XIV в. можно назвать только двух: Стефана Сгуропулоса и Андрея Либадена. XV век более богат именами: ритор Иоанн Евгеник, единственный историк Трапезунда Михаил Панарет, поэт, философ, богослов Георгий Амируци; наконец, в Трапезунде в начале XV в. родился и получил начальное образование Виссарион, будущий прославленный культурный и политический деятель Византийской империи, впоследствии кардинал римской церкви, большой друг итальянских гуманистов. Андрей Либаден, прототабулярий и хартофилак епископской церкви в Трапезунде, совершил путешествие через Константинополь в Египет и Палестину. Увиденные им земли и города он описал в сочинении «Путеводительные записи», не ограничиваясь одними географическими сведениями, но сообщая и исторические, в частности по истории Трапезунда того времени, особенно о борьбе вокруг императорского престола после смерти Василия I Комнина в 1340 г. |
| Андрей Либаден написал еще несколько стихотворений религиозного содержания, «Исповедь», энкомий чудотворцу Фоке, письмо Герасиму, епископу Керасы (город в Трапезундской империи, на берегу Черного моря). От Стефана Сгуропулоса, протонотария Трапезунда, жившего при Иоанне VII Палеологе (1350–1390 гг.), сохранилось 300 стихотворных строк, которые представляют собой один из немногих примеров анакреонтических стихотворений в византийской поэзии. Иоанн Евгеник, бывший номофилаком, жил в первой половине XV в.: автор предисловия к «Эфиопике» Гелиодора, нескольких ямбических стихотворений религиозного содержания, «Надгробного слова самому себе» в 96 триметрах, похвальных и благодарственных стихотворений императору Иоанну XIII Палеологу. Его творчество интересно как свидетельство того, что споры вокруг вопроса об объединении церквей, разгоравшиеся в восстановленной Византийской империи, волновали людей и в далеком Трапезунде: Иоанн пишет сочинение «Против Флорентийской унии». Но наиболее продуктивным его творчество было в области жанра экфрасиса: ландшафтные экфрасисы – «Описание Трапезунда», «Описание острова Имброса», «Описание города Коринфа», «Описание деревни Петрины» (в Спарте); экфрасисы в собственном смысле слова – «Описание статуй» (птиц, охотничьих собак, платана, статуй, изображающих фигуры людей). Описание некоторых статуй, например, молодой женщины – святой и молодой княжеской пары, стоящей в каком–то восхитительном саду, наводит на мысль, что автор сам видел какие–то статуи, выполненные в эпоху раннего итальянского Возрождения 413 . Экфрасисы Иоанна Евгеника выдают его большую увлеченность «Картинами» Филострата Младшего, которому он в значительной мере подражает. Риторичность описания снижает их художественную ценность. Особенно это ясно при чтении описания Трапезунда: местоположение города и его окрестности даны почти наглядно и с большой любовью, но вдохновлены скорее образцами школьной риторики, нежели самой природой. Современник Иоанна Евгеника, Михаил Панарет – автор единственного сохранившегося до нас исторического произведения, озаглавленного «Хроника Трапезундской империи». |
| И там мы встретили Римского папу Евгения; было это на расстоянии пятидесяти миль от Рима. Там же мы застали святого Греческого императора Иоанна, и святого Вселенского патриарха Иосифа, и святой вселенский собор. А на соборе были с патриархом двадцать два митрополита: первый - Гераклейский Антоний, второй - Эфесский Марк, третий - Русский Исидор, четвертый - Монемвасийский Досифей, пятый - Трапезундский Дорофей, шестой - Кизикский Митрофан, седьмой - Никейский Виссарион, восьмой - Никомедийский Марк, девятый - Лакедемонский Мефодий, десятый - Тырновский Игнатий, одиннадцатый - Амасийский Иоасаф, двенадцатый - Молдавский, иначе говоря Волошский, Демиан, тринадцатый - Ставропольский Исайя, четырнадцатый - Родосский Нафанаил, пятнадцатый - Мителенский Дорофей, шестнадцатый - Драмасский Дорофей, семнадцатый - Меленикский Матфей, восемнадцатый - Дристрасский Каллист, девятнадцатый - Ганский Геннадий, двадцатый - Анхиальский Геннадий, двадцать первый - Грузинский Иоанн, двадцать второй - Сардский Дионисий, который во время того святого собора отошел к Господу. Первое заседание собора было 8 октября в городе Ферраре во Фряжской земле. На соборе присутствовали Римский папа Евгений, и с ним двенадцать кардиналов, и архиепископы, и епископы, и капелланы, и монахи. Православной же веры были на соборе Греческий император Иоанн и его брат деспот Дмитрий, и Вселенский патриарх Иосиф, и с ним двадцать два митрополита, и из русских епископов - Авраамий Суздальский, и архимандриты, и попы, и диаконы, и чернецы, и четыре посла - трапезундский, грузинский, тверской Фома и волошский Микула. Задавали вопросы три митрополита, отвечали - Эфесский Марк, Русский Исидор, Никейский Виссарион. Второе заседание собора было тринадцатого числа того же месяца, третье - шестнадцатого числа того же месяца, четвертое - двадцатого числа того же месяца, пятое - двадцать пятого числа того же месяца, шестое заседание собора было 1 ноября, седьмое - четвертого числа того же месяца, восьмое - восьмого числа того же месяца, девятое - одиннадцатого числа того же месяца, десятое - восемнадцатого числа того же месяца, одиннадцатое - двадцать шестого числа того же месяца, двенадцатое заседание собора было 4 декабря, тринадцатое - восьмого числа того же месяца. |
| Преемником Магомета II был сын его Баязет II (1481–1512 гг.). Это был государь слабохарактерный, любивший более спокойную и роскошную жизнь, чем военные занятия, что, однако, не мешало ему быть по временам жестоким по отношению к своим подданным – как туркам, так и христианам. Пьянство, которому Баязет, вопреки магометанскому закону, подвергался постоянно, доводило его до того, что он нередко по одному капризу умерщвлял самых приближенных к нему лиц. Из-за пустых же причин он делал притеснения и христианам. Так, когда умер (1489 г.) патриарх Симеон Трапезундский, Баязет присвоил себе его имущество; причем забрал и церковные книги, сосуды и иконы. Преемник его Нифонт начал было отстаивать права патриархии за это имущество, но Баязет до того разгневался, что приказал выгнать его из патриархии и города. Патриарха Иоакима (1499–1504 гг.) Баязет низверг с кафедры за то, что он дозволил в одном христианском приходе построить новую церковь . Этот султан весьма часто низвергал и других патриархов, в видах получения большего пескезия с вновь поставляемых. Кроме того, Баязет, вопреки фирману Магомета II, отнимал у христиан церкви и дозволял туркам насильственно обращать христиан в магометанство. При этом некоторые из христиан запечатлели свою твердость в вере мученической смертью. Таковы, например, Иоанн Трапезундский (пострадавший в 1492 г.), Иоанн Эпирот (пострадавший в 1500 г.). После благосклонного отношения к Церкви Магомета II, насильственные действия Баязета представлялись христианам до того возмутительными, что они дали ему прозвание христоненавистника и врага христиан. Следующий султан Селим I (1512–1520 гг.) царствовал блистательно: победил персов (1514 г.), завоевал у мамелюков Сирию и Египет (1514–1517 гг.) и прочее. Но это был кровожаднейший султан. Опасаясь притязаний на свой престол со стороны своих братьев и родственников, он приказал всех их умертвить; даже отца своего, Баязета, хотя тот отказался от престола в его пользу, приказал отравить. От такого султана христиане не могли ожидать ничего хорошего. |
| Илии во внутренней политике Новгорода, хотя, как правило, владычная летопись отмечает смену князей и посадников в нейтральном тоне. Уникальное сообщение содержится в новгородской владычной летописи под 1186 г.: незадолго до кончины архиеп. Илии «приде цесарь грьцскыи Алекса Мануиловиць в Новъгород» (НПЛ. С. 38, 228). Очевидно, имеется в виду не самозванец, как предположил еще Н. М. Карамзин ( Карамзин. 1991. С. 574. Примеч. 153), а буд. основатель Трапезундской империи Алексей I Великий Комнин (ок. 1180/82 - 20 февр. 1222), которого привезли в Новгород ребенком (вероятнее всего, окольным путем вокруг Европы). После свержения в 1185 г. его деда имп. Андроника I Комнина Алексей находился в изгнании, как предполагают исследователи, в Грузии, у царицы Тамары , к-рая приходилась ему теткой. (С. П. Карпов , не учитывая сообщения НПЛ, полагает, что «реальных данных для установления местопребывания Алексея и Давида (брата Алексея.- М. П.) в 1185-1203 гг. нет»; см.: Карпов С. П. Образование Трапезундской империи (1204-1215)//ВВ. 2001. Т. 60(85). С. 13.) При архиеп. Илии продолжалось ведение новгородской владычной летописи. В кон. 60-х гг. XII в., по гипотезе А. А. Шахматова , появилась новая редакция летописи (свод 1167 г.), в начальной части соединившая местную летописную традицию с ПВЛ (см.: Шахматов А. А. История рус. летописания. СПб., 2002. Т. 1. Кн. 1. С. 137-145; Гиппиус А. А. К истории сложения текста Новгородской I летописи//НИС. СПб., 1997. Вып. 6(16). С. 3-72; Гимон Т. В. Как велась новгородская погодная летопись в XII в.?//ДГВЕ, 2003. М., 2005. С. 339-343). Как показал Гиппиус, владычным летописцем был Герман Воята . Архиеп. Илия способствовал становлению почитания в Новгороде своего предшественника еп. Аркадия. По мнению В. О. Ключевского , ранее 1188 г. было составлено проложное Житие еп. Аркадия ( Ключевский. Древнерусские жития. С. 64-65). В. И. Галко полагает, что Житие было написано до весны 1175 г. ( Г[алко] В. И. Житие Аркадия, епископа Новгородского//Письменные памятники. 2003. С. 196; ср.: Лосева. 2009. С. 193-194; см. др. т. зр.: Водов В. Первые новгородские святыни и святые: До нач. XV в.//Вел. Новгород в истории средневековой Европы: К 70-летию В. Л. Янина. М., 1999. С. 383). С кон. XVI в. ко времени архиепископства И. стали относить явление мощей св. братьев бояр Алфановых (см. Алфановы Никита, Кирилл, Никифор, Климент и Исаакий , преподобные), живших в действительности во 2-й пол. XIV - 1-й пол. XV в. ( Дубровин Г. Е. Легенды о братьях Алфановых//ДРВМ. 2006. 3(25). С. 35-47). |
| Поэтому-то и нам приходится делать такие отступления, дабы когда-либо и где-либо случающиеся события, послужившие причиной [каких-либо] событий в Царьграде и неизвестные будущим читателям [настоящей] истории, не сделали для них некоторые места повествования труднопроходимыми и, так сказать, обрывистыми, требующими обширных пояснений. Прежде всего, нужно сказать о том, что случилось с трапезундцами в это время. После Алексея Комнина, племянника Андроника-старшего, императора ромеев, Палеолога, власть в Трапезунде перешла к его сыну Василию, который женился на внебрачной дочери императора Андроника Палеолога-младшего Ирине и, прожив с нею непродолжительное время, умер бездетным 115 . Она же, получив неограниченную власть, отослала в Византий служанку (την νθρωπον), с которой Василий тайно делил ложе, с двумя ее малолетними сыновьями и одновременно через послов просила прислать ей второго мужа из числа знатных и славных византийцев, который бы был по нраву ее отцу императору и исполнял бы его волю, управляя Трапезундской державой. Послы, [придя в Константинополь и] обнаружив, что император еще не вернулся из Акарнании, решили оставаться на месте и послать [к Андронику людей], которые бы доложили ему об их прибытии и о характере посольства. Когда же по прошествии времени прибыл в Византий и император, то вскорости умер, а попечение об управлении государственными делами по воле императрицы Анны принял на себя Иоанн Кантакузин , бывший тогда еще великим доместиком. Он не сразу согласился на просьбу трапезундской правительницы Ирины, но обратился к другим мыслям. Видя, как трапезундцы во многом расходятся во мнениях, он понял, что далеко не всем по душе ее намерение. Ибо есть у них как бы закон, имеющий непреложную силу, что они не хотят добровольно подчиняться никому, кто принадлежит к любому роду, кроме тех, кто происходит из рода Комнинов. Поэтому-то он и не поставил ее просьбу ни во что, но послал властвовать над ними брата покойного Алексея, Михаила Комнина 116 , достигшего уже возраста примерно пятидесяти шести лет. |
| Такой же двойственностью, раздвоением между греческой и латинской культурой были отмечены выдающиеся византийские гуманисты XV в. Виссарион Никейский (1402/1403–1472 гг.) и его последователь Иоанн Аргиропул (1414/15–1487 гг.). Характерно, что понятие образванного человека в Византии долгое время, по крайне мере, после VII в., не предполагало знания латинского языка, на котором самозабвенно говорил и писал весь ученый Запад. Но чем дальше, тем больше ромейские интеллектуалы все более поворачивали в сторону западных университетов и западной культуры, которой прежде не интересовались. С горечью Димитрий Кидонис констатировал, что для византийцев «...нет ничего позорнее, чем философ, но Рим не страдает от подобной болезни, там оказывают все возможные почести ученым». Взгляд на латинскую культуру все более убеждал, что по уровню интеллектуального развития Запад постепенно опережал Византию, становясь недосягаемым в условиях упадка ромейского общества, образования и науки. В Италию в 1416 г. перебрался выходец из семьи трапезундских эмигрантов Георгий, получивший прозвание Трапезундский, или Трапезунций. Он стал виднейшим ритором и учителем-дидаскалом, мудрецом, философом, писателем, полемистом, который преподавал в италийских городах Виченце, Венеции, Риме, был секретарем Папской Курии и умер в Вечном городе около 1473 г., пережив падение своей отчизны. Георгий Трапезундский вел яростные споры с Плифоном, поскольку не воспринял идеи последнего о возрождении единства православного и мусульманского мира через восстановление язычества и введения «истинной веры» – философии неоплатонизма. Его перу принадлежали переводы Аристотеля, Платона, Демосфена, творений Отцов Церкви, трактаты по риторике, логике, математике, астрологии и астрономии. Как раз в 1453 г., когда турецкий султан Мехмет II Фатих готовился захватить Константинополь, Георгий отправил к нему сочинение «Об истине христианской веры», наивно рассчитывая склонить к крещению этого нового властителя мира. Он предлагал ему объединить христианство и ислам в одну религию благодаря многим общим чертам трех Священных Писаний – Ветхого Завета, Евангелия и Корана. Грохот артеллерийский орудий стал ответом на утопические мечты последних представителей византийской мудрости, образованности и гуманизма. §8. Верность традиции |
| Николай I (Великий) (858–867) Адриан II (867–872) Иоанн VIII (872–882) 4-й период: эпоха униженного состояния папства (конец IX – середина XI вв.). Мартин II (Марин) (882–864) Адриан III (884–885) Стефан V (VI) (885–891) Формоз (891–896) Стефан VI (VII) (896–897) Бонифаций VI (896) Роман (897) Теодор II (897) Иоанн IX (898–900) Бенедикт IV (900–903) Лев V (903) Христофор I (903–904) Сергий III (904–911) Анастасий III (911–913) Ландон (913–914) Иоанн X (914–928) Лев VI (928) Стефан VII (VIII) (929–931) Иоанн XI(931–935) Лев VII (936–939) Стефан VIII (IX) (939–942) Мартин III (Марин II) (942–946) Агапит II (946–955) Иоанн XII (955–963) Лев VIII (963–965) Бенедикт V (964) Иоанн XIII (965–972) Бенедикт VI (973–974) Бонифаций VII (антипапа) (974) Бенедикт VII (974–983) Иоанн XIV (983–984) Бонифаций VII (антипапа) (повторно) (984–985) Иоанн XV (985–996) Григорий V (996–999) Иоанн XVI (антипапа) (997–998) Сильвестр II(999–1003) Иоанн XVII (1003) Иоанн XVIII (1004–1009) Сергий IV (1009–1012) Бенедикт VIII (1012–1024) Григорий VI (антипапа) (1012) Иоанн XIX (1024–1032) Бенедикт IX (в первый раз) (1032¬1044) Сильвестр III (1045) Бенедикт IX (во второй раз) (1045) Григорий VI(1045–1046) 5-й период: эпоха величайшего могущества папства (середина XI-XIII вв.) Климент II (1046–1047) Бенедикт IX (в третий раз) (1047–1048) Дамас II (1048) Лев IX(1049–1054) Виктор II (1055–1057) Стефан IX (X) (1057–1058) Бенедикт X (антипапа) (1058–1059) Николай II (1059–1061) Александр II (1061–1073) Гонорий II (антипапа) (1061–1072) Григорий VII (1073–1085) Климент III (антипапа) (1080–1100) Виктор III (1086–1087) Урбан II(1088–1099) Пасхалий II (1099–1118) Теодор (Джибер) (антипапа) (1100–1102) Альберт (антипапа) (1102) Сильвестр IV (антипапа) (1105–1111) Геласий II (1118–1119) Григорий VIII (антипапа) (1118–1121) Каликст II (1119–1124) Гонорий III (IV) (1124–1130) Целестин II (антипапа) (1124) Иннокентий II (1130–1143) Анаклет II (антипапа) (1130–1138) Виктор IV (Григорий) (антипапа) (1138) Целестин II (1143–1144) |
| Евсевий (310) Мельхиад (Мельтиад) (311–314) 2-й период: эпоха постепенного развития папства, IV-VI вв Сильвестр I (314–335) Марк (336) Юлий I (336–352) Либерий (352–366) Феликс II (антипапа) (355–358) Дамас I (336–384) Сириций (384–398) Анастасий I (399–401) Иннокентий I (401–417) Зосима (417–418) Бонифаций I (418–422) Целестин I (422–432) Сикст III (432–440) Лев I (Великий) (440–461) Иларий (461–468) Симплиций (468–483) Феликс III (483–492) Геласий I (492–496) Анастасий II (496–498) Симмах (498–514) Лаврентий (антипапа) (498, 501–505) Гормизд (514–523) Иоанн I (523–526) Феликс IV (526–530) Бонифаций II (530–532) Диоскур (антипапа) (530) Иоанн II (533–535) AranumI (535–536) Сильверий (536–537) Вигилий (537–555) Пелагий I (556–561) Иоанн III (560–574) Бенедикт I (575–579) Пелагий II (579–590) Григорий I (Великий) (590–604) 3-й период: распространение римского примата среди германских племен, обращение ариан, образование Англо-Саксонской Церкви, союз с Каролингами, освобождение от политического подчинения Византии (VII – вторая треть IX вв.). Сабиниан (604–606) Бонифаций III (607) Бонифаций IV (608–615) Адеодат I (Деусдедит) (615–618) Бонифаций V (619–625) Гонорий I (625–638) Северин I (640) Иоанн IV (640–642) Теодор I (642–649) Мартин I (649–655) Евгений I (654–657) Виталиан (657–672) Адеодат II (672–676) Домн I (676–678) Агафон (678–681) Лев II(682–683) Бенедикт II(684–685) Иоанн V (685–686) Конон (686–687) Теодор (антипапа) (687) Пасхалий (антипапа) (687–692) Сергий I (687–701) Иоанн VI(701–705) Иоанн VII (705–707) Сисинний (708) Константин I (708–715) Григорий II (715–731) Григорий III (731–741) Захарий (741–752) Стефан II (антипапа) (752) Стефан II (III) (752–757) Павел I (757–767) Константин II (антипапа) (767–769) Стефан III (IV) (768–772) Адриан I (772–795) Лев III (795–816) Стефан IV (V) (816–817) Пасхалий I (817–824) Евгений II (824–827) Валентин (827) Григорий IV (827–844) Иоанн (антипапа) (844) Сергий II (844–847) Лев IV (847–855) Бенедикт III (866–858) Анастасий (антипапа) (855) |
|
|
