| Так и произошло: Особым Совещанием при Коллегии ОГПУ 5 июля 1929 г. он был лишен на три года права проживания в Москве, Ленинграде, Харькове, Киеве, Одессе, Ростове-на-Дону и в их губерниях, краях и округах, Северо-Кавказском крае, с прикреплением к определенному месту жительства 59 . Однако сообщить ему об этом ОГПУ не успело: за месяц до окончания срока отец Михаил из ссылки бежал. Приехав 5 сентября 1929 г. с разрешения ОГПУ в Усть-Сысольск, он через неделю не явился на положенную регистрацию, после чего был объявлен во всесоюзный розыск. Около 7 месяцев он скитался по России, много общаясь с духовенством и продолжая начатую еще в лагере и ссылке работу по сбору материалов о мучениках и исповедниках веры 60 . В день Благовещения Пресвятой Богородицы, 7 апреля 1930 г., он пересек советско-персидскую границу. 61 Решение о бегстве из России, принятое еще в ссылке, далось ему нелегко. Главной причиной, как сам объяснял он впоследствии, было несогласие с действиями митрополита (впоследствии – Патриарха) Сергия (Страгородского) : его Посланием (т.н. «Декларацией») от 16/29 июля 1927 г. (содержащим слова: «Мы хотим быть Православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой – наши радости и успехи»), указом о поминовении советской власти за богослужением и исключением из поминовения за богослужением имен сосланных и заключенных архиереев, печатными заявлениями об отсутствии в Советском Союзе гонений, согласованием митрополитом Сергием с ОГПУ назначений и удалений архиереев с кафедр 62 . В такой ситуации отец Михаил понимал, что быть пастырем в своем московском приходе ему не удастся, да и вообще возможности пастырской деятельности у него, скорее всего, не будет. Нужно отметить, что во всем весьма широком в тот момент спектре отношений церковной общественности к позиции митрополита Сергия священник М. Польский занимал одну из самых крайних позиций и, как сознавал сам, почти не находил единомышленников. «Я оказывался одиноким, – писал он. – Теряю почти всех старых друзей. Единомышленники есть, но где они? Они, как и я, в одиночестве, мы разбросаны... Я был одинок только в моей обстановке и бежал от нее, как слабейший из моих единомышленников, разбросанных и также одиноких, но оставшихся в России... Я просто спасал душу свою, не жизнь, а душу... Я боялся уступить, пасть, изменить истине, за которую боролся» 63 . |
| Однако в первую очередь для русского зарубежья «профессор Андреев» – один из наиболее известных и авторитетных обличителей «официальной» (как он называл ее в противовес «катакомбной») Церкви в России – Русской Православной Церкви Московского Патриархата. В 1927 г. он не признал известную «Декларацию» Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского) и стал активным борцом против принятого владыкой Сергием (будущим Патриархом) курса на выстраивание отношений с советской властью, – вместо курса на уход в катакомбы, апологетом которого был Андреевский и целый ряд видных ленинградских пастырей и богословов. Делегация, представлявшая мыслившую таким образом часть духовенства и мирян Ленинградской епархии, посетила митрополита Сергия в Москве, прося его отказаться от избранного им курса и выполнения в связи с этим требований советской власти, смущавших совесть верующих. В состав этой делегации входили четыре представителя: епископ Димитрий (Любимов), священномученик протоиерей Викторин Добронравов, С. А. Алексеев (впоследствии священник) и И. М. Андреевский. Андреевский представлял в ней ленинградские академические и университетские круги, составленное им подробное описание этой встречи является ценным историческим документом. Митрополит Сергий, как известно, ответил тогда Ленинградской делегации отказом 176 . После этой встречи Иван Михайлович стал активным деятелем движения «непоминающих», «иосифлянином», участвовал в тайных богослужениях, был близко знаком со множеством пастырей, богословов и активных членов этого движения 177 . Поэтому вполне обоснованно эмигрантская печать, публикуя очерки «профессора Андреева» о катакомбном движении в СССР, писала о нем как о «видном деятеле Катакомбной Церкви», работы которого написаны «кровью и слезами много пострадавшего исповедника Христова» 178 . Труды Андреевского против Московской Патриархии («советской церкви», как он ее называл) написаны ярким языком, содержат богатую аргументационную базу, многочисленные отсылки к каноническому праву, догматическому богословию, церковной истории. И сейчас эти работы и изложенные в них аргументы являются базовыми для тех, кто отказывается признавать восстановление единства Русской Православной Церкви Зарубежом с Русской Православной Церковью Московского Патриархата, состоявшееся в 2007 г. Однако как же сейчас, с позиции суда времени, следует отнестись к тому, что написано Иваном Михайловичем Андреевским в те годы? |
| Именно этот приговор и был утвержден Комиссией НКВД по административным высылкам 7 декабря 1923 г. 53 За неделю до вынесения приговора отца Михаила освободили под подписку о проживании дома и информировании ГПУ о каждой перемене адреса, это недолгое проведенное на свободе время навсегда осталось в его памяти. Он встречался и служил со Святейшим Патриархом Тихоном и в полной мере ощутил любовь церковного народа к мученикам и исповедникам. «Я, маленький священник своего прихода, – писал он, – за полторы недели своей свободы так был обременен излияниями благодарности, любви и всякого почитания, которые спешил мне принести каждый прихожанин, что когда очутился в арестантском вагоне и пересыльных тюрьмах на пути в Соловки, то почувствовал, что отдыхаю, и тяготу тюремную нашел более посильной, чем перенесение незаслуженных почета и любви... Настроение церковного народа... поддерживало дух, который временами и падал, и соблазнялся, и ослабевал» 54 . Причина краткого освобождения перед отправкой в дальнейшее заключение отцу Михаилу была известна. Когда его освобождали из Бутырской тюрьмы, то предупредили, что дело его решится в течение недели, «и намекнули, – писал он, – что от меня зависит моя дальнейшая судьба. Тем, что я не пошел за эту неделю... к обновленцам, и не поискал их заступничества, но был у Патриарха и даже служил с ним, я и определил себя на годы заключения». Мать отца Михаила послала ему в тюрьму записку, в которой писала, что благословляет его «сидеть в тюрьме и не ослабевать духом, все терпеть и не сдаваться» 55 . Одна из прихожанок Петропавловского храма, близкая к семье священника Михаила Польского , вспоминала, что, прощаясь с супругой Татьяной Васильевной и дочерью Лидией, он сказал: «Лучше бы вас с дочкой Господь к Себе взял. Потому что я уже с вами больше не буду». Он оказался прав. Татьяна Васильевна увидела мужа еще однажды, когда ей удалось выхлопотать пропуск и посетить его в Соловецком лагере, но до освобождения его из лагеря и ссылки ни она, ни мать отца Михаила не дожили. |
| Дальнейшее служение отца Михаила Польского проходило уже в качестве клирика Русской Православной Церкви Заграницей. Он служил в Персии, Бейруте, Лондоне, с 1948 г. – в Соединенных Штатах Америки. С 1952 г. до выхода за штат в 1959 г. был старшим соборным протоиереем (протопресвитером) Свято-Скорбященского кафедрального собора г. Сан-Франциско. Везде, где он служил, он запомнился ревностным пастырем-миссионером: приход при нем укреплялся, при храме начинали действовать миссионерские курсы, вестись пастырские беседы, издавался церковный печатный орган 64 . Его перу принадлежат многие миссионерские и духовно-назидательные произведения 65 . Однако наибольшую известность протопресвитеру Михаилу Польскому принесли, помимо уже упоминавшегося труда «Новые мученики Российские»,его полемические произведения, направленные против Русской Православной Церкви – Московского Патриархата (уклонившейся, по мнению отца Михаила, от Православия со времени возглавления ее митрополитом Сергием) 66 , и его активное участие в юрисдикционном споре между Русской Православной Церковью Заграницей и Православной Церковью в Америке (благодаря его полемическим трудам и защите интересов РПЦЗ в качестве эксперта по каноническому праву на процессе 1948–1949 гг. в Высшем Суде Штата Калифорния этот суд принял сторону РПЦЗ; отец Михаил за заслуги в этом деле был возведен в сан протопресвитера 67 ). В последние десять лет жизни отец Михаил Польский собирал материалы для написания книги, тему которой обозначил: «Система органического православного богословия». Готовил он в этот период к изданию и третий том «Новых мучеников Российских», однако сделать все это уже не успел 68 . До самой смерти он в глубокой тайне хранил у себя часть вещей расстрелянной в 1918 г. в Екатеринбурге и Алапаевске царской семьи, переданных ему в 1948 г. в Лондоне великой княгиней Ксенией Александровной – родной сестрой убиенного последнего российского императора. Отец Михаил был близким другом и духовником великой княгини, передавая ему святыни, она завещала хранить о них молчание до «того времени, когда в России с падением безбожной власти, нашей Святой Церкви можно будет объявить о них». Это время наступило: в 2009 г. личные вещи Царственных страстотерпцев, сохраненные отцом Михаилом, посетили Россию 69 . |
| Однако из этой натяжки он выводит важный для его логических построений, тем не менее неверный в свете истории принцип: «ясно, что большинство истинно верующих православных людей не признает советскую церковь » 187 . Это неверно хотя бы по числу прославленных Новомучеников и исповедников Русской Церкви, сохранивших верность Московской Патриархии. В итоге для него «официальная» Церковь в России, т.е. Русская Православная Церковь Московского Патриархата – «не духовный организм «тела Христова», а лишь формальная церковная организация, в которой нет и намека на святость» 188 . Его не смущает, что эта Церковь признается всеми Восточными Патриархами и другими Поместными Церквами, – в этом он тоже видит лишь ошибку предстоятелей Восточных и Поместных Церквей, и его также не смущает, что непогрешимость сохраняемой истины он должен признавать сохраняемой таким образом только в РПЦЗ и «Катакомбной» (не признающей Московского Патриарха) Церкви в России 189 . Всю длящуюся с 1927 г. полемику разрешил 17 мая 2007 г. Акт о каноническом общении Русской Православной Церкви Заграницей с Русской Православной Церковью Московского Патриархата, опиравшийся на решения Архиерейских Соборов РПЦЗ 15–19 мая 2006 г. в Сан-Франциско и РПЦ Московского Патриархата 3–8 октября 2004 г. в Москве. При том, что времени еще предстоит расставить все точки над «i» в вопросе, в какой степени была права и не права каждая сторона в этом споре, со стороны РПЦЗ Актом о каноническом общении было признано, что действия Московской Патриархии после 1927 г. (даже если последняя и допустила в выстраивании отношений с советской властью шаги, которые РПЦЗ и сейчас не может признать правильными) все же не были такого свойства, чтобы сделать возглавляемую Московскими Патриархами Церковь безблагодатной, догматически ущербной, отделенной от Тела Христова. Со стороны же РПЦ Московского Патриархата в подписании этого Акта прозвучало признание важности для нее подвига тех, кто искренне (не по «преступному властолюбию и самоволию», а по причине «по-своему понимаемой заботы о благе Церкви», «разного видения путей адекватного реагирования на бедственные для Церкви явления» 190 ) искал путь спасения и боролся за сохранение чистоты Православия как в рамках катакомбного движения в России, так и являясь чадами Русской Православной Церкви Зарубежом. |
| Николае//Странник. 1912. 3. С. 388-391; Павел (Ивановский), архим. Памяти высокопреосв. Николая, архиеп. Японского//Правосл. благовестник. 1912. 10. С. 429-439; Позднеев Д. М. Архиеп. Николай Японский: (Восп. и характеристика). СПб., 1912; То же//Свт. Николай Японский в восп. современников. Серг. П., 2013; Сибаяма П., прот. Дайсюкёо Никорай-си Дзисэки (=Достижения архиеп. Николая). Токио, 1936; Гузанов В. Г. «Ваш слуга и богомолец»: Переписка контр-адмирала С. О. Макарова с Николаем, еп. Ревельским, начальником Рус. духовной миссии, 1888-1890 гг. М., 2003; Рос. духовная миссия в Японии в док-тах и мат-лах: 1870-1879 гг./Сост.: В. Н. Трухин. М., 2013; Свт. Николай Японский в восп. современников/Сост.: Г. Е. Бесстремянная. Серг. П., 2013. Лит.: О выборе миссионеров в Японию//Моск. ЦВед. 1880. 34. С. 412; Макаров С. О. Православие в Японии. СПб., 1889; Прокошев П. Рус. правосл. миссия в Японии//Странник. 1896. 2. С. 263-283; 3. С. 434-457; 4. С. 614-637; Драганов П. Рус. язык в япон. учеб. заведениях и рус. писатели в япон. переводе//РВ. 1904. Т. 293. 10. С. 445-455; Н. Л. Пути Божественного промысла в истории правосл. Японской миссии и Церкви//Правосл. благовестник. 1905. 16. С. 317-322; 17. С. 5-11; Прохоренко Ф. Рус. духовная миссия в Японии//ВиР. 1906. 2. С. 61-69; 3/4. С. 151-168; 7. С. 347-366; 10. С. 508-514; 17. С. 238-258; 19. С. 393-398; Otis C. A History of Christianity in Japan. N. Y., 1909. 2 vol.; Недачин С. В. Правосл. Церковь в Японии. СПб., 1910; Высокопреосв. Николай, архиеп. Японский//ЖПодв. 1912. Т. Доп. Ч. 1. Кн. 2. С. 35-61; Платонова А. Ф. Апостол Японии: Очерк жизни архиеп. Японского Николая. Пг., 1916; Kishimoto Н. Japanese Religion in the Meiji Era. Tokyo, 1956; Казем-Бек А. Апостол Японии архиеп. Николай (Касаткин)//ЖМП. 1960. 7. С. 43-58; Drummond R. H. A History of Christianity in Japan. Grand Rapids (Mich.), 1971; Japanese Religion: A Survey. Tokyo, 19742; Антоний (Мельников), архиеп. Св. равноап. архиеп. Японский Николай//БТ. 1975. Сб. 14. |
| Накамура, профессор женского университета Кёрицу (Япония), Иностранный член РАН ПРИЗВАНИЕ Иван Дмитриевич Касаткин родился 1 августа 1836 года в селе Береза Вельского района Смоленской губернии . Его отец Дмитрий Иванович Касаткин служил диаконом в сельской церкви . Ребенка назвали Иоанном, в честь славного Пророка, Предтечи и Крестителя Господня. Его мать Ксения Алексеевна умерла 34 лет от роду, когда ему было всего пять лет. Несмотря на вопиющую бедность, мальчика отдали учиться сначала в Вельское духовное училище, а затем в Смоленскую семинарию. С. Недачин пишет: «При отсутствии железных дорог юноша должен был тащиться по ужасным и теперь еще Вельским трущобам к губернскому городу Смоленску для получения образования в духовной семинарии. Далеко не все семинаристы того времени ездили учиться на лошадях. Очень многим из них, наиболее бедным, к числу которых принадлежал и мальчик Касаткин, приходилось идти пешком на протяжении свыше 150 верст, чтобы явиться в стены семинарии». В 1856 году он блестяще окончил курс семинарии и был на казенный счет отправлен в Петербургскую Духовную академию, где учился до 1860 года. Молодой человек выказывал выдающиеся способности; предполагалось, что он останется при Академии для подготовки к профессорской деятельности, однако решение отправиться в Японию совершенно изменило его судьбу. Оно было принято совершенно неожиданно. По свидетельству самого святителя Николая, ему до того времени никогда и в голову не приходила мысль о монашестве. Однажды же, проходя по академическим комнатам, Иван Дмитриевич заметил объявление с предложением отправиться кому-нибудь из окончивших академический курс в Японию на роль настоятеля посольской церкви в Хакодате. Несколько товарищей Касаткина уже выразили желание ехать в Японию в сане священника. Приглашение это не произвело на юношу особого впечатления, хотя в свое время его сильно впечатлили воспоминания Головнина о Японии . Он спокойно пошел ко всенощной. И вот, во время богослужения, он вдруг решил, что должен ехать в Японию. Вернувшись от всенощной, он в глубоком волнении направился к ректору Академии, преосвященному Нектарию, и заявил ему о своем желании ехать в Японию, но не женатым священником, а монахом. Ректор очень сочувственно отнесся к порыву юноши и доложил о его желании митрополиту. В самый непродолжительный срок судьба Ивана Дмитриевича Касаткина была решена. |
| С точки зрения практической (но не догматической), трудно представить, как разделения между Церковью в России и Русской Церковью за рубежом в 1920-е гг. могло бы не произойти. Церковь в России, после того, как власть в стране перестала быть предметом спора и население страны эту власть признало, начала выстраивать с властью (хотя эта власть и заявила по отношению к Церкви предельно враждебный курс, вплоть до курса на полное уничтожение) отношения по древнему, установленному Священным Писанием принципу: «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены» ( Рим. 13:1 ), – включая и молитву за эту власть 179 , и взаимодействие по широкому кругу вопросов. Эти новые отношения отразились в известной пререкаемой фразе митрополита Сергия в «Декларации» 1927 г.: «Мы хотим быть православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой – наши радости и успехи, а неудачи – наши неудачи» 180 . Русская же диаспора за рубежом, а следом и Русская Зарубежная Церковь , находясь в свободном (в отношении вероисповедания) западном мире, считала для себя нелепым признавать, а тем более молиться за безбожную советскую власть, рассматривая для себя даже малейшую поддержку этой власти как поддержку борьбы с Православием в России 181 . Профессор И. М. Андреевский полагал (не вполне, на наш взгляд, обоснованно, если опираться на Священное Писание и Предание), что победившая в России советская власть – единственная в своем роде во всей мировой истории, и в области выстраивания с ней отношений цитированный выше принцип Священного Писания не должен применяться. «Надо ясно... понять, что советская власть есть впервые в мировой истории подлинная цинично-откровенная антихристова власть, т.е. богоборческое самовластье», – писал Андреевский. Выводил он это из того принципа, что «только Богоустановленная власть есть подлинная власть. Власть же, не признающая над собой высшей власти Бога, не есть власть, а самовластие. |
| Фото Олега Варова ЖМП 8 август 2017 / 5 сентября 2017 г. 12:30 Массовая застройка Соловкам не грозит БЛАГОЧИННЫЙ СОЛОВЕЦКОГО МОНАСТЫРЯ АРХИМАНДРИТ ИАННУАРИЙ (НЕДАЧИН) ОТВЕЧАЕТ НА ВОПРОСЫ " ЖУРНАЛА МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ " Пути в обитель — типичные и не совсем — Ваше Высокопреподобие, какова сейчас численность монастырской братии? — Общее количество братии сейчас достигает девяти десятков человек. В это число входят около 20 постоянно (в том числе в зимний период) проживающих в обители трудников (каждый из них определяется в отношении того, чтобы стать послушником). Насельников в постриге и послушников, таким образом, в сумме получается 70 — это с учетом всех скитов и пустыней. — Все ли из них удалось вернуть к жизни или же обустройство каких-то скитов и пустыней для постоянного пребывания только еще планируется? — Монашеское общежитие возрождено во всех исторически известных скитах и пустынях Соловецкого архипелага. В анзерских Голгофо-Распятском и Троицком, в Свято-Вознесенском скиту на Секирной горе есть постоянные братства с числом насельников от трех до 15. В пяти других местах — в Савватиевском, Исаакиевском, Муксалмском, Андреевском скитах и в Филипповой пустыни — постоянно находятся по одному-двум монашествующих. Восстановлены пока еще далеко не все разбросанные по архипелагу часовни. Возвращаясь к вашему предыдущему вопросу, можно вспомнить, что накануне революции численность братии нашего монастыря составляла 220 человек, то есть превышала нынешний показатель всего лишь втрое. Но надо учитывать, что тогда применялся в основном ручной труд, в хозяйстве не было тракторов, большой котельной, кухонь с современным оборудованием. Я бы сказал так: и век назад, и сейчас монастырь живет с некоторой небольшой постоянной перегрузкой братии (то есть для монастырских трудов требуется несколько больше людей, чем имеется). Но вообще-то Соловецкий монастырь особенно густонаселенной обителью не был никогда. Пик численности братии наблюдался здесь при святителе Филиппе, когда в обители постоянно проживало 450 человек. Но никто не ставит перед собой цели в ближайшем будущем довести численный состав до этой отметки. Да и не от нас это зависит, ведь каждого человека в монастырь приводит Бог. |
| СПб., 2006. С. 276–280. 167 См. об этом деле: Академическое дело 1929–1931 гг./Б-ка Рос. Акад. наук. Вып. 1. СПб., 1993; Вып. 2. Ч. 1, 2. СПб., 1998. 168 Материалы архивного следственного дела 49829 Архива Управления ФСБ России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области (Т. 1. Л. 396) приводятся по: Антонов В.В. Указ. соч. С. 98. 169 Помазанский М., протопресв. Указ. соч. С. 4. – Перед оставлением занятых советских городов немцы насильственно вывозили из них местное население. В итоге, например, при входе 22 июля 1944 г. советских войск в Псков в городе оставалось 143 человека (Полчанинов Р. В. Молодежь русского зарубежья: Воспоминания, 1941–1951. М., 2009. С. 158–159). Правда, как И. М. Андреевский писал позднее, он и сам стремился воспользоваться этими событиями для эмиграции из СССР (Андреевский И. М. Путь проф. С. А. Аскольдова. С. 57). 171 Андреевский И. М. Митрополит Анастасий: (Духовный облик Первосвятителя Русской Зарубежной Церкви)/Профессор И. Андреев //ПР. 1948. 9. С. 4–7; Великий Символ//ПР. 1948. 1. С. 19; Духовные собеседования в Синодальном доме в Мюнхене//ПР. 1949. 13. С. 15–16; Епархиальное собрание представителей от духовенства и мирян Германской Православной епархии//ПР. 1949. 15/16. С. 30; Помазанский М., протопресв. Указ. соч. С. 4. 172 См., напр., его статьи: Допрос академика Платонова/Проф. И. Соловецкий//Новое Слово. Берлин, 1944. 7 июня. С. 6; Максим Горький на Соловках/Проф. Соловецкий//Там же. 18 июня. С. 5; Молитва русской матери/Профессор И. И. Соловецкий//За Родину. Рига, 1944. 19 июля. С. 3; На коммунистической каторге: (Из записок бывшего заключенного на Соловках)/Проф. И. Н. С.//Новое Слово. 1943. 7 марта. С. 3; О душе русского народа/Проф. И. М. Соловецкий//Там же. 19 дек. С. 5; Совесть СССР/Проф. Соловецкий//За Родину. 1944. 7 июня. С. 3. 174 И. М. Андреевский входил в руководство «Российского Антикоммунистического центра», представлял русскую эмиграцию в «антикоммунистическом «Параде лояльности» по отношению к Америке» и др. (Антикоммунистический «Парад лояльности» в Нью-Йорке//ПР. |
|
|
