| Во едину святую вселенскую и апостольскую Церковь . Исповедуем едино крещение в оставление грехов. Ожидаем воскресения мертвых и жизни будущего века. Аминь. Говорящим же, что было некогда, когда Сына Божия не было, и что прежде, чем Он родился, не было Его, – или что Он произошел из ничего, или из ипостаси или сущности, – утверждающих, что Он преходящ или изменяем, – анафематствует их вселенская и апостольская Церковь » (Dionis. Petav. opp. S. Epiph. Τ. II. p. 122 et 123. Ancorat. n. 120). 58 De vita S. Greg. Thaumat. in opp. Greg nyss. Curs. compl. graec. T. XLVI. col. 912. Примеч. Можно заметить, что изложение основных членов веры встречаем еще гораздо прежде у Иринея (Contr. haeres. c. 10, n. 1) и у Тертуллиана (De veland. virgin. c. 1, n. 5), но как у того, так и у другого оно по своей сжатой форме мало чем отличается от древних символов. 68 Libri symbol. eccles. graec. Kimmel. 1843. Можно еще упомянуть о Исповедании кафолической и апостольской церкви восточной (1661 г.) иеромонаха Митрофана Критопула, после Патриарха Александрийского, и также о православном исповедании или изложении веры православной апостольской Церкви Евгения Булгариса (1766), окончившего дни свои в России в сане славянского херсонского архиепископа. 69 Подобным же значением пользуется у нас православный Катехизис митрополита Московского Филарета, изданный с одобрения Св. Синода для употребления в школах. 70 Св. Иустин, напр., и сделавшись христианином, не переставал считать себя философом и продолжал носить философскую мантию. Dial. c. Triph. с. 1. Euseb. eccles. hist. lib. IV. cap. 11. 105 Мнение Маркелла Анкирского, видевшего в сочинении Оригеновом одно воспроизведение учения Платонова и потому утверждавшего, что περ ρχν означает абсолютные начала всего бытия, было отвергнуто Евсевием (Euseb. Cont. Marcell lib. I cap. 4). Еще произвольнее мнение некоторых новейших ученых, как напр. Баура, что будто περ ρχν обозначаются Бог, мир, душа и св. Писание – главные предметы, составляющие содержание четырех книг сочинения Оригенова (Baur. |
| Живые рассказы о «хетерии», подвигах «клефтов» в Эпире и Загорьи, песни о «стройных, смуглых красавцах-палликарах, умирающих в горах и ущельях, некогда овеянных мифами и классическими воспоминаниями. Белая «фустанелла» еще вдохновляет на подвиг дальнейшей борьбы и служит увлекательным символом торжествующего эллинизма. Европа и Россия полны «прекраснодушного» настроения минувшего александровского царствования. Подвиг агонистов подогревает сердца всех филеллинов. Пушкин восторженно воспевал «святые мраморы Афин, гроба Тезея и Перикла», сами эллины с трепетом и восхищением повторяют имена Ипсиланти, Гривы, Мавромихали и эпирского палликара Марка Боцари. Собравшись по вечерам у затухающего очага, старики с умилением напевают о былой славе и возбуждают воображение молодежи: « Ελληνες κλασομεν A νδρα γενναι Τον Μρκο Μπτσαρι ρωα νον. « Οτως α» πθανε Λαμπρς νικν. Τοτον τν " ρωα " A ς μιμιθμεν, Τν ελευθερα μας ν ποθμεν Και θλη θρασομεν Εχθρος ημν. Будто бы еще слышится отзвук пламенных стихов Рига Фереоса, погибающего в Белграде, и нежная тень утомленного классического профиля лорда Байрона тает в Миссолонгах. Еще передаются жуткие подробности про янинского тирана Али-пашу, именем Мехмет-али, усмирителя восстания, матери пугают непослушных детей и призывают молитвенное заступничество св. новомученика Янинского Георгия (память 17 января 1837 г.). Эвзоны в алых фесках и белых фустанеллах пестро и гордо разгуливают по экзотическим афинским бульварам. Всюду еще с благоговением произносят имя освободительницы, великой России. Впереди сияет на безоблачном горизонте яркое солнце свободной Эллады. Вместе с возрождением и расцветом молодого государства начинает расти и развиваться и духовно-культурная жизнь греческого народа. Славным в XVIII в. именам Евгения Булгариса 69 , «восстановителя греческого образовавания», и Никифора Феотоки 70 приходит в XIX веке на смену плеяда новых знаменитостей. В Афинах основывается Офонов 71 Панэпистимион (Университет) с четырьмя факультетами: богословским, естественным, медицинским и юридическим, быстро приобретший достойную славу и заменивший весьма для эллинства неудачную Корфскую Академию лорда Гильфорда» (основана в 1824 г.): печальной памяти репутацией и ей подобные школы. |
| здесь возникли три общежития: одно для 4 греческих мальчиков (с Кипра), другое для 8 вообще греческих учеников, третье для 24 (для 16 уроженцев Крита и для 8 греческих детей без различия их места рождения). 160 Кстати сказать, греки — студенты Падуанского университета ввиду множества учащихся в Падуе и вследствие малочисленности богатых греков здесь часто испытывали крайние лишения. 161 Кроме вышеупомянутых греческих заграничных гимназий славились еще греческие гимназии: в Риме (основана греческим ученым Яносом Ласкарисом при папе Льве X) 162 и во Флоренции (имела своим первым учителем очень образованного грека, Арсения Апостолия), 163 но обе эти гимназии были недолговечны. 164 Между немецкими городами наибольшей симпатией любознательных греков пользовался Лейпциг, где была греческая церковь и где на скамьях в университете можно было видеть греков в монашеском и диаконском одеянии; Лейпцигский университет в числе своих учеников имел и знаменитого Евгения Булгариса. 165 Из числа великобританских городов греки, кажется, чаще всего попадали в Лондон (и Оксфорд). Так, в конце XVII в. (в 1683 г.) некто Вениамин Удроф из Оксфорда обратился с письмами к патриарху Иерусалимскому и другим греческим патриархам и митрополитам; в этих письмах Удроф, с соизволения английского духовного начальства, просил «послать в Лондон юношей, способных учиться наукам и знающих языки сирийский, арабский и московский, для изучения медицины и богословия по чистому откровению Евангельскому». 166 Такой призыв, нужно думать, не остался напрасным. Говоря о протестантских университетах, мы сделали и такие указания, которые свидетельствуют, что не одни греки–миряне могли учиться здесь, но что и духовные греческие лица, а также и готовящиеся к духовному сану могли быть в тех же высших учебных заведениях Западной Европы и действительно бывали в них; но, разумеется, такие случаи встречались редко. Мы окончили предпринятую нами задачу обозреть те общеобразовательные учреждения Константинопольского патриархата (начиная от времени падения Константинополя в 1453 г.), которые служили или могли служить пользе духовного просвещения, приготовляя будущих пастырей Церкви к исполнению их обязанностей. |
| Какую же роль играла Православная Церковь в освободительной борьбе греческого народа? Этот вопрос хорошо раскрывает профессор Салоникийского университета Э. Д. Теодору. «Элладской Церкви, — пишет он, — пришлось вести во время оттоманского владычества новую духовную борьбу. В это время Церковь как любящая мать и как птица, собирающая «птенцов своих под крылья» (Мф. 23, 37), выступила в защиту порабощенного греческого народа и оказала огромную помощь в сохранении органической целостности греческой нации. Без поддержки своей Церкви греческий народ под гнетом турок оказался бы в очень серьезной опасности. Церковь поддерживала духовные силы народа и его национальные традиции, верной хранительницей которых она являлась при посредстве греческого языка и письменности, и особенно церковных богослужений… С помощью Церкви было построено множество школ, библиотек, общественных столовых для студентов, типографий. Церковь предоставляла стипендии и осуществляла другую деятельность подобного рода. В этот период Церковь способствовала даже развитию науки. В качестве характерного примера можно привести двух известных священников — Евгения Булгариса и Никифора Теотокиса, которые впервые ознакомили греков с физическими науками. Помимо богословских трудов, они писали о математике, астрономии и физике. Таким образом, православные греки объединились вокруг своей Церкви, сохраняли свое национальное сознание и не поддавались ассимиляции со стороны ислама… Как во всеуслышание заявил Евгений Булгарис в патриаршей часовне в Константинополе в 1760 году, Церковь «даже в оковах рабства излучала свет и сохраняла свое достоинство». Вся жизнь порабощенного народа имела церковный характер: интересы Церкви были интересами народа и наоборот. В период оттоманского владычества огромную деятельность осуществляли монастыри. Они являлись убежищем для всех угнетенных, укрепляя благочестие народа… Монахи–учителя преподавали или в самих монастырях, или же во время путешествий по стране; проповедники и духовные исповедники воодушевляли людей как в вере, так и в стойкости. Во многих монастырях регулярно работали школы, причем все они превращались в хранилища рукописей… |
| Кирилл , во второй раз. Вторичного патриаршествования Кирилл достиг следующим образом. В окрестностях Никомидии скитался некто Авксентий, обманщик, выдававший себя за монаха и за пустынника и чудотворца. Его-то послал Кирилл в Константинополь и обманом стал там проповедовать, как вдохновенный Богом, перекрещивание всех, обращающихся в православие из какой бы то ни было ереси, возбуждал народ против патриарха Паисия, как латиномысленного и армянина по вере и одного только Кирилла провозглашал законным и истинным патриархом. Народ взволновался и бросился в патриархию, с бесчестием изгнал Паисия и возвел, с соизволения султана, Кирилла. После этого Авксентий и двое из его последователей повешены правительством, как возмутители общественного спокойствия, а Кирилл, едва успокоив гнев султана подарком в 250 тысяч пиастров, получил повеление, в силу которого заставил их принять новые постановления о перекрещивании. Но, как говорится, нет худа без добра, – и «этот патриарх Кирилл сделал дело достохвальное, приносящее большую честь и ему, и всему духовенству; именно, он учредил на Афоне, при общем содействии духовенства и мирян, патриаршескую греческую школу (γυμνασιον), пригласив туда учителем философии ученого и благочестивого Евгения Булгариса, который содействовал возрождению наук в Греции своими переводами на греческий язык лучших по тогдашнему времени руководств к логике, метафизике, богословию и риторике. Сначала приснопамятный Евгений учил в Янине, а оттуда перешел в македонский город Козану и там, распространяя образование в народе, в то же время приготовлял для него и будущих наставников. Из Козаны он был приглашен на Афон, где нашел и сотрудника, наставника эллинской словесности, приснопамятного Неофита Грамматика, саном иеродиакона, родом из Пелопоннеза, знатока эллинской словесности и многоученого. Впрочем, эта афонская школа существовала только пять лет (1753–1758). Потом она была уничтожена, потому что Неофит отказался от учительства, а Евгений был приглашен в константинопольское высшее училище. Но ученики афонской школы разнесли во многие места Греции неугасимый свет учения. А Кирилл, патриаршествовав 5 лет, низложен с престола и сослан на Афонскую гору, где богоугодно провел остаток жизни, безмолвствуя и умилостивляя Бога покаянием 65 . Преемником же Кирилла был 1757 г. |
| князя Михаила-Святополка 1093–1113, а имя Василия – Владимира Мономаха 1113–1125, который из почтения уступил дяде и престол прежде себя. Может быть по сей-то любви и почтению он удержал в гривне и Святого дяди. Может быть и гривну сию Владимир пожаловал кому-нибудь при жизни и великокняжестве дяди. A по вашему Несторовому тексту (Кенисб. стр. 204.) может быть и сам носил пожалованную от дяди. Но я согласен с Карамзиным, что князья сами гривен не носили, а кресты носили. Сей обычай окончился уже при царе Алексее Михайловиче. Цепи же и у князей и у бояр всегда были щегольством и на себе, и на лошадях. О княжеской гривне сличите Кенисб. место с другими летописями. Но поберегите все для псковщины. Если Свиньин всей вашей ерудиции не примет, то Каченовский и поготово, ибо в Москве свои работают над растолкованием сей старины. В таком случае Булгарин будет вам рад. Между тем если и немцы что-нибудь опубликуют, то вам же пригодится в екзегетику. He справляйтесь более в Синоде о службе Саввы Крынецкого. – Цензура, мне также неприязненная, не пропустила в Москве: об этом я уже имею оттуда известие. Письма Ермолаева о гривне, перерывши свои бумаги, я еще не нашел; а помню, что в сентябре имел я досуг сводить его с Карамзиновым расчислением и заметилъ, что Карамзин полагает 25, а Ермолаев 50 кун в гривне. Карамзин полагает 2 "/ 2 или 2 в куне резаной, а Ермолаев равняет резань куне; вот и все содержание письма. А чтобы до того, пока отыщу самое письмо, потешить Вас, посылаю вам фаворита своего Раковецкого, которого и вы полюбите, только чур чрез 10 дней мне возвратить, ибо он нужен мне и для ответа вашему Барону, а теперь я пока занимаюсь другим делом. Чтобы и Раковецкий непразден к вам шел, то я ему на плечи навьючиваю еще три тетрадки: 1) для вас описание Мирожского монастыря черновое, оное мне возвратите, 2) для Сибирского вестника статью о Камчатской Миссии, некогда полученную мною из Иркутска, 3) для Павла Петровича в Отечественные Записки статья о Корсуне с планом и описанием посылается особою трубкою, ибо мять его с Раковецким не захотелось. |
| Любопытно заметить, что одно из сочинений И. Арндта («Исследование христианства») в переводе Луки Сичкарева было издано в Яссах в 1790 году, и здесь же, год спустя, тщанием того же Сичкарева, увидело свет второе издание «Опыта о человеке» А. Попа в переводе Н. Поповск ого. Лука Сичкарев много переводил и святоотеческие сочинения, и речи церковных иерархов (в частности, архиепископа Евгения Булгариса), и потому очень хотелось бы установить какие-то его связи с Новонямецкой обителью преп. Паисия Величковского (1722–1794), сохранявшей традиции преп. Нила Сорского и византийского исихазма, но, к сожалению, пока больше чем об идейной и топографической близости говорить нет оснований. Сделанный Иваном Тургеневым перевод книги Иоанна Мейсона «О познании себя самого, в котором естество и польза сея важныя науки равно и средства к достижению оныя показаны, с присовокуплением примечаний о естестве человеческом» выдержал три издания (1783, 1787, 1800; часть второго тиража была конфискована) и стал своего рода энциклопедией религиозной антропологии, которая удержала свое значение на протяжении по крайней мере первой трети XIX века. Вместе с ней сохранялась память и об «Опыте» Александра Попа, который Мейсон неоднократно цитирует, а один из стихов взял эпиграфом к своей книге. О неохладевающем интересе к творчеству английского поэта-философа свидетельствует и новый, прозаический перевод его сочинения, изданный в 1800 году Е. Болховитиновым 111 . Митрополит Евгений (Болховитинов) высоко ценил книгу Мейсона. В 1821 году, получив в подарок очередное ее издание, он писал Я. Бардовскому: «Превосходное сочинение Месона о познании себя мне давно известно и по первому переводу; книга сия такова, что ее должно неоднажды прочитать» 112 . Примечательно, что в этом же письме митрополит Евгений сообщает о своей работе по изданию «Устава» прославленного нестяжателя преп. Нила Сорского , который он дарил всем, по его мнению «понимающим духовность»; но «от одного только покойного Ивана Владимировича Лопухина получил благодарность, – прочие называли его темным, непонятным и даже мечтательным» 113 . Нетрудно догадаться, почему идеал бескорыстного делания не встречал поддержки: властный инстинкт всегда держит спиритуалов под прицелом… |
| Нельзя не привести здесь правдивого отзыва об этой отрасли деятельности преосвященного Гавриила, сделанного по случаю освящения Сретенской церкви: «ныне, – говорит реферат, – все северное поморье Черного моря, недавно еще столь негостеприимное под властью мусульманской, представляет ряд Православных храмов, – символ незыблемого здесь владычества христианского и русского. Число этих храмов увеличивается ежегодно и они повсюду становятся благолепнее; утешительное это явление стало особенно учащаться в нашем краю и в нашем городе со времени учреждения здесь архиерейской кафедры; первый восседающий на ней достойный архипастырь, преосвященный Гавриил, неутомимо и ревностно печется о умножении числа и лепоты церквей Божиих во вверенной ему разноплеменной и разноязычной пастве, – и усилия его видимо благословляются Богом»... Но где храмы, там и проповедь , там и проповедники, наставники Православного населения. Для образования таких проповедников и вообще для подготовки ученых священнослужителей преосвященный Гавриил сделал если не более, то во всяком случай так же много, как и его знаменитые предшественники: Евгений Булгарис, Никифор Феотоки, Афанасий. Ученый Евгений, при первоначальном образовании епархии (в 1775 году) положил основание Семинарии, в которой могли обучаться дети лиц духовного и светского звания. Преемник его Никифор открыл в рассаднике Евгения классы риторики, философии и богословия; архиепископ Афанасий, с перемещением Новороссийской епархии в 1803 году из Новомиргорода в Екатеринослав, перевел туда и семинарию, утвердил ее на прочных основаниях, и около 35 лет это заведение служило единственным средоточием духовного просвещения не только для Новороссийского края, но и для Черноморской области. Преосвященному Гавриилу выпал жребий основать вторую новую – Одесскую духовную семинарию. 1-го октября 1838 года, в день Покрова Пресвятой Богородицы – она была открыта. В дар начинавшему жить учреждению преосвященный принес несколько богословских сочинений и приветствовал начальников и наставников ее речью-программой, которая осталась навсегда неизгладимой в их умах и сердцах. |
| Несколько раньше, 28 марта 1777 г., по докладу того же губернатора Черткова учреждено Новоростовское Духовное Правление с подчинением ему всех церквей в Дмитриевском, Азовском и Таганрогском уездах. Азовское Дух. Правление по этому случаю было прикрыто. В ведомстве названных 5 правлений находилось 120 церквей и один, давно уже упраздненный, Нефорощанский монастырь на р. Орели в Новомосковском уезде, где ныне местечко Чернечино. Евгений (Булгарис) недолго управлял Славянской епархией. Плохое знание русского языка много мешало ему вникать лично во все дела по епархиальному управлению; ему приходилось делать свои предложения Консистории на латинском языке и действовать через переводчика-администратора. 5-го мая 1779 г. архиепископ Евгений был уволен на покой с пенсией в 1500 руб. 13 мая на место архиепископа Евгения Булгариса Высочайше назначен, по представлению Св. Синода, другой грек иеромонах Никифор Феотоки, близко стоявший к архиепископу Евгению, в качестве ректора училищ и экзаменатора в Славянской епархии. 6 августа 1779 года он был посвящен, а в конце октября прибыл в Полтаву и вступил в полное управление Крестовоздвиженским монастырем и епархией. Вместе с Евгением вышел на покой с окладом в 500 руб. его администратор архимандрит Феоктист. На долю одного Никифора Феотоки выпало устройство только что разрешенной к открытию семинарии в Полтаве (27 октября 1779 г.). Ему же пришлось столкнуться с выселившимся из Крыма греческим митрополитом Игнатием готфийским и кафийским, взявшим в свое ведение Свято-Николаевскую калмиусскую походную церковь . Митр. Игнатий даже устранил оттуда протопопа Романа Кошевского, поставив туда своих греков. В это небольшое дело втянулся даже губернатор Чертков, желавший перенести Калмиусскую церковь в Павлоград на р. Волчей при впадении в нее р. Соленой, куда перешли на жительство запорожцы-строители Калмиусской церкви. Перенесение церкви в Павлоград состоялось только 11 декабря 1780 года. Павлоград с своей церковью поступил в ведение архиепископа Никифора. По благословению его 23 апреля 1782 г. в Павлограде основана новая деревянная Петропавловская церковь. Но лишь только церковь была выстроена, как город Павлоград (19 апреля 1784 г.) со всеми казенными зданиями и православной церковью отдан католикам-корсиканцам, бродившим за милостыней по Новороссийскому краю. Правительство вывело из Павловска все русское, точнее запорожское, население. Старая Калмиусская церковь была перенесена в Никитскую крепость. Вместо старого Павлограда на той же Волчей реке на месте слободы Луганки возник второй Павлоград, ныне уездный город Екатеринославской губернии. |
| Но его преподавание наук было, кажется, но без теневых сторон. «Альфой и Омегой» его грамматического курса была старинная грамматика Феодора Газа «совершенно непонятная» (совершенно непонятная!). 539 Действительно, эта грамматика представляла собой что-то очень странное и дикое. Неофит Кавсокаливит (XVIII в.) должен был написать на нее комментарий, занявший 1.000 страниц. 540 Какой уче- —382— ник мог осилить такую премудрость и зачем – вопрос, на который мог бы отвечать разве сам Керамевс. Как бы то ни было, школа Патмосская еще не долго просуществовала. Керамевс умер в первом году XIX-ro века и школа окончательно пала. 541 После этого Патмосское училище низошло в разряд низших школ Константинопольского патриархата. Да и неудивительно, если патмосский приют высших наук сравнительно не долго просуществовал на свете. Иноки Патмосского Иоанно-богословского монастыря показывали великое равнодушие к святилищу наук на их острове; они, по словам Константинопольского патриарха Каллиника V-ro (1801–1806 г.), «не только сами делаются предметом презрения за свое невежество, но становятся по той же причине виновниками общего поругания прочих монашествующих лиц». 542 Таким образом гораздо удивительнее то, что школа Патмосская, хотя и с грехом пополам, но протянула свое существование едва не целое столетие. В числе общеобразовательных учреждений, принадлежащих к патриархату Константинопольскому и известных в истории греческой церкви, заслуживает полного нашего внимания школа Афонская, носившая имя Академии. Эта школа с достаточным правом носила такое громкое название, но она имела странную судьбу: она зацвела и отцвела почти одновременно. Первое основание Афонской школы положено в 1749 году. Она возникла помысли игумена Афонского Ватопедского монастыря Неофита. Он построил вблизи монастыря на холме школу, наставником которой сделался другой Неофит, по прозванию Кавсокаливит, принимавший горячее участие в осуществлении мысли Ватопедского игумена. Учитель школы, Кавсокаливит, родился в Пелопоннесе, учился сначала в Константинополе, а потом на о. Патмосе у известного уже нам тамошнего наставника Герасима Византийца; закончил же он свое образование под руководством знаменитого Евгения Булгариса в школе Яннинской. Затем он поселился на Афоне в Кавсо- |
|
|
