| — А! Вы, наверное, тоже из Грузии! — вспомнив о Марии, предположил я. — Почему из Грузии? — возмутился из-за стойки Димитрий. — Почему все считают, что все понтийские греки приехали из Грузии? — Ну, — смутился я. — Мария на набережной, водитель Григорий, они из Грузии… — Янис из Казахстана. — Димитрий показал рукой на хозяина заведения. — А я из Краснодарского края России! Но мы все — понтийские греки! — Простите-извините, — поднял я руки, — я думал, что слово «понтийские» означает какой-то район в Грузии, где живут греки! — Понтийские — значит морские, точнее, приморские, живущие около моря, — раздался голос Флавиана. — Изначально так называли греков, живущих в городах-колониях на побережье Черного моря, по-гречески — Понта Эвксинского. А уж с побережья Черного моря они и расселились по всей территории бывшей Российской империи, впоследствии ставшей СССР. — Это правильно, батюшка все правильно говорит! — закивал Янис. — А то все заладили — Грузия, Грузия, — да я там и не был никогда! — удовлетворенно проворчал Димитрий. — Вы не жалеете, что переехали сюда, в Грецию, — снова поинтересовался я, — все-таки жизнь пришлось начинать сначала, в новых условиях? — Конечно не жалею! — удивился вопросу Янис. — Здесь хорошая жизнь, у меня бизнес хороший! — Вы имеете в виду эту таверну? — уточнил я. — Почему только таверну? — рассмеялся он. — У меня здесь маленькая гостиница есть, два катера скоростных как такси ходят! Надо будет по морю быстро куда-нибудь доплыть, обращайтесь! Звоните, и Янис вас из любого места на Афоне куда надо доставит! — Вот! Это актуально! — зашевелился в углу Флавиан. — Янис! Вы разрешите записать ваш телефон? — Конечно! Вот, возьмите. — Янис подал Флавиану листок с телефоном. Его небритое округлое лицо светилось довольством и самоуважением. — А можно ли попросить… — Флавиан осторожно покосился на меня. — Не можно, — отрезал я со сталью в голосе, — я тиран и самодур, поэтому никакого кофе тебе, батюшка, не будет! После такой прогулки по жаре! Да, мать Серафима… |
| Развитие городов началось на побережье Черного моря, где они основаны были греческими колонистами. Берега Черного моря, особенно южные, очень рано начали привлекать греческих купцов, которые вывозили добываемое в Понтийских горах Халивами и Тиваринами железо (халивская сталь) и серебро, вели торговлю рабами и стремились приобрести рынки и внутри страны. Таким образом, из торговых сношений развилась колонизация, в результате чего Ιιντος ξενος – «негостеприимное море» – получил наименование Πντος Ε ξεινος – «гостеприимное море», берега которого в VII и VI вв. до Р. Хр. покрылись цветущими поселениями 65 . Эти греческие купцы явились проводниками греческой культуры, способствуя колонизации края и устройству здесь городов. Главными носителями колонизации в этих странах были милетяне. Древнейшим и важнейшим городом, основанным ими (в 630 г. до Р. Хр.), был Синоп. Он сделался богатым торговым городом, пользовавшимся самостоятельностью. При Митридате Евпаторе, который здесь родился, Синоп сделался главной резиденцией Понтийских царей и вследствие этого сильно возрос, обстроился и украсился. Лукулл взял Синоп и разграбил. Во времена Страбона Синоп был еще большим, красивым и хорошо укрепленным городом, с двумя хорошими гаванями по обеим сторонам полуострова, на котором он расположен. Но значение его постепенно падало 66 . Синоп был также и торговым портом для внутренних областей страны – у него начиналась торговая дорога в Каппадокию и к Евфрату. Но Синоп был е-только коммерческим центром, но и просветительным, – он имел свои портики и свою гимназию, в нем процветали науки и искусства. Синоп в свою очередь явился основателем целого ряда колоний по берегу Черного моря в области диких Понтийских племен, каковы; Котиоры – колония и фактория в Полемоновом Понте, в области Тиваринов, Керасунд и Трапезунд. Последний приобрел особенное значение при римском владычестве, так как он представлял собою исходный пункт для относительно легчайшей дороги от побережья чрез перевал Париадра, непосредственно у города поднимающегося до 2600 футов, в армянскую возвышенность. При Траяне Трапезунд сделался главным городом Каппадокийского Понта. Кроме названных, на Понтийских берегах расположены были следующие города: 1) Амис, основанный милетянами или фокийцамй, -возвысился особенно со времени Митридата Евпатора, который имел в нем свой дворец и часто проживал в нем; он построил в городе храмы и значительно увеличил его сооружением новой части города, названной Евпаторией. Амис был сильно укреплен. Он был городом красивых зданий и изящного языка. 2) Полемоний, основанный в позднейшее время царем Полемоном. 3) Фарнакия – в Полемоновом Понте; город основан, вероятно, Фарнаком, дедом Митридата Великого. 4) Апсар, вероятно, один из древнейших греческих городов на берегу Понта при устье реки того же имени. |
| В тяжелые годы османского ига понтийцы всеми силами старались сохранить свою веру, язык и культуру, несмотря на многочисленные и подчас очень жестокие попытки завоевателей исламизировать и «отуречить» коренное население. Правда, небольшая часть понтийцев — жители области Офлу — все же была насильно исламизирована, но и среди этих людей большинство продолжало тайно отправлять христианские обряды, превратившись в т.н. «криптохристиан». Сохранили офлиты и греческий язык и обычаи. И это неудивительно – ведь к началу 20 века история понтийского насчитывала уже почти 3 тысячи лет непрерывного существования богатейшей политической и культурной традиции. 1.2 Культура и язык Как уже было сказано выше, в силу исторических обстоятельств, а также из-за удаленности Понта от материковой Греции понтийцы уже с позднеантичных времен развивались практически независимо от остальных частей греческого этноса. В результате у понтийцев (самоназвание: «ромеи») образовалась своя, достаточно своеобразная культура, хотя и имеющая много общих черт с т.н. «элладской» культурой (то есть культурой собственно Греции), но во многом и отличающаяся от нее. Диалект греческого языка, на котором говорят сегодня понтийцы, также очень своеобразен — настолько, что некоторые лингвисты считают возможным называть его не «диалектом», а отдельным понтийским языком. Благодаря своей относительной изоляции в Причерноморье, понтийский язык сохранил много архаичных черт: его лексика и грамматика имеют гораздо больше общего с древнегреческим языком, чем с языком современной Греции. Вообще, понтийский архаичнее новогреческого; его можно поставить примерно между византийским койнэ и современным греческим языком. С другой стороны, за долгое время общения понтийских греков с другими народами Малой Азии и Кавказа в понтийский язык вошло немало слов из персидского, турецкого и различных кавказских языков. Все это очень затрудняет понимание понтийского греками из Греции — фактически современный эллин (грек из Греции) не может понять понтийца без предварительной подготовки. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| 5. Источники Понтийского сборника. – Маасен идет еще дальше. Он доказывает, что прежде чем образовался этот сборник чрез соединение правил Никейских, Анкирских, Неокесарийских и Гангрских, Анкирские и Неокесарийские правила были уже соединены между собою в особом местном сборнике. Близость этих двух соборов по месту и по времени делает весьма вероятным существование такого сборника. Следы соединения правил двух названных соборов в одном сборнике сохранилось в хронологической заметке пред правилами Неокесарийского собора и подписях присутствовавших на этих соборах епископов. Во-первых, в хронологической заметке к Неокесарийскому собору в различных латинских переводах (Исидоровом, «старом» и у Дионисия в первой редакции) 715 правила собора Анкирского называются «Анкирскими и Неокесарийскими» (Кесарийскими) 716 , а не просто Анкирскими, что может быть объяснено только тем, что пред правилами Анкирского и Неокесарийского собора первоначально стояло одно общее заглавие, показывающее, что излагаются правила того другого собора, которое переводчик или составитель позднейшего сборника (Понтийского), делая особую заметку к собору Неокесарийскому, по недоразумению отнес к одному собору Анкирскому 717 , перед которым это общее заглавие стояло. Во-вторых, подписи епископов, присутствовавших на этих двух соборах, в некоторых рукописях латинских переводов стоят или впереди правил того и другого собора (в Исидоровом переводе), или следуют за правилами того и другого вместе (prisca), в чем нельзя не видеть указания на соединение этих двух соборов, когда-то существовавшее в греческом оригинале 718 . Если теперь признать существование такого сборника, в котором были соединены только правила соборов Анкирского и Неокесарийского, то мы должны будем признать три источника, из которых заимствовал свой материал составитель Понтийского сборника, именно: 1) правила Никейского собора, 2) сборник, содержавший правила соборов Анкирского и Неокесарийского, и 3) правила собора Гангрского. Соединяя эти материалы в один сборник, составитель отступил от хронологического порядка, поставив Никейские правила во главе всего сборника, и потому сделал хронологические замечания, оправдывающие это отступление от хронологии. Так возник древнейший восточный сборник, содержавший в себе общеобязательный элемент в Никейских правилах. |
| Также, в старейшем городском некрополе, на Всехсвятском кладбище, заупокойный чин был отслужен протоиереем о. Димитрием Болтоновым. Здесь же состоялись памятные мероприятия, приуроченные к данному событию. 20 мая. ПРАВМИР. Вчера, 19 мая, греки всего мира отметили день памяти геноцида понтийских греков в Турции. Эта дата отмечается ежегодно, с тех пор, как в 1994 году было принято соответствующее постановление греческого парламента, сообщает Православие.ru . По благословению правящего архиерея Екатеринодарской и Кубанской епархии Преосвященнейшего Митрополита Исидора в храмах Краснодара прошли панихиды по жертвам геноцида понтийских греков. Также, в старейшем городском некрополе, на Всехсвятском кладбище, заупокойный чин был отслужен протоиереем о. Димитрием Болтоновым. Здесь же состоялись памятные мероприятия, приуроченные к данному событию. Репрессии против греков и других христианских народов, проводились периодически в период с 1908 по 1923 год. Сотни тысяч греков-понтийцев в результате этого были вынуждены оставить свою историческую родину в Малой Азии, и переселится в другие места. Многие из них обрели свою новую родину в Российской Империи, а впоследствии в Советской России. В результате политики геноцида турецких националистов число жертв только среди греков-понтийцев составило, по разным оценкам от 600000 до 1 млн. человек. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Материалы по теме 28 января, 2023 5 мая, 2019 3 июля, 2015 24 апреля, 2015 30 января, 2015 6 мая, 2013 15 июля, 2012 15 июля, 2012 24 апреля, 2012 Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! |
| Прежде всего требуется внутренний покой, безмятежность ума (hesychia). «Дух уныния гонит монаха из дому его, а кто имеет терпение, тот всегда пребывает в безмолвии». 368 Этот покой – внешнее проявление того состояния невозмутимости, которое Евагрий называет «бесстрастием» (apatheia) и рассматривает как привилегию, которая даруется тому, кто с мужеством выдержал испытания. 369 Кроме того, уныние, перенесённое с терпением, делает душу «в высочайшей степени испытанной». 370 «Испытанный» – это специальный термин, который, в частности, употребляется в металлургии: золото и серебро, «испытанные» огнём, становятся очищенными от всяких примесей. (Вот зачем Бог попустительствует искушениям, как и в случае Иова 371 ). Так уныние очищает сердце от всякой скверны, то есть от всякой страсти, и делает его “светоносным» (lamprynthesetai). 372 И мы увидим, что это не просто метафора. Наконец, Евагрий утверждает: если мы не сдаёмся под натиском беса уныния, за ним уже не приходит никакой другой бес, и тогда наступает состояние «неизречённой радости и мира». 373 Покой, бесстрастие, «сияние» сердца, а также обычное состояние умиротворения и радости – ключевые понятия мистического учения Евагрия Понтийского . Но почему же в нём столь важное место занимает уныние? Из приведённых выше фрагментов 374 явствует, что речь в них прежде всего идёт о личной встрече с «Богом Отцов наших», скрытым в Неопалимой Купине. Теперь же со страхом и трепетом проникнем во «внутренние дворы» мистического учения понтийского монаха. Насколько можно судить по многочисленным цитатам, приведённым выше, между унынием и молитвой существует на первый взгляд парадоксальная связь: «Дух уныния отгоняет [благодатные] слёзы, а дух печали сокрушает молитву. 375 Монах в унынии ленив к молитве и иногда не выговаривает молитвенных речений. 376 Уныние – беспечность в молитве». 377 Едва ли можно понять истинный смысл этих утверждений, если не знаешь, какое значение Евагрий придаёт молитве: «Молитва приготовляет ум осуществлять то действие, которое ему свойственно. 378 Молитва есть действие, подобающее достоинству ума, или наилучшее и подлинное его употребление». 379 |
| Исаак Сирин Аскетические трактаты, 39–й трактат. С опытом смирения и «памятования о смерти» соединен и дар слез. Сердце дрожит и сокрушается в Духе, в безмерной радости — радости «страдающей», ибо она неотделима от креста. И это знак того, что вся сила человеческой страсти, распятая и воскресшая, собирается воедино, умиротворяется, преображается в некую онтологическую нежность. Когда каменное сердце в сокрушении и зачарованности всего человеческого существа претворяется в плоть, тогда слезы текут тихо и сладостно, не искажая лица. Это и есть сердечное «чувствование», знакомое каждому человеку по опыту мгновений сострадания, переживания любви и красоты, но отныне становящееся постоянным. Вначале эти слезы полны горечи и отчаяния, когда в свете Духа мы осознаем свое «неподобие», свое соучастие в ненависти и разрушении. Затем они обращаются в слезы благодарности и воодушевления, ибо «крест есть суд над судом» и «Христос воскрес». Прежде всего молись о получении дара слез, чтобы «сокрушением» смягчить очерствелость твоей души. Евагрий Понтийский О молитве, 5. Обращение и смирение выпрямляют душу. Сострадание и кротость укрепляют ее. Евагрий Понтийский Монашеское зерцало, 53. Тяжела печаль, невыносимо пресыщение. Но слезы перед Богом сильнее и того, и другого. Евагрий Понтийский Монашеское зерцало, 39. Слезная влага имеет своим источником воду крещения, а значит — первичные воды, послушные Духу. «Крещение Духом», сознательная актуализация крещальной благодати, отождествляется со «слезным крещением». Так печаль, претворяясь в молитву, становится миром и светом. Ничто не способствует так изгнанию праздности и небрежения, как печаль, собирающая дух и отрезвляющая его Молящийся в печали ощущает в душе своей великую радость по окончании молитвы. Как громоздящиеся тучи вначале наводят мрак, затем же, излив всю влагу, делают воздух умиротворенным и просветленным, — так и печаль, скопляясь в сердце, погружает наши мысли во тьму, но затем, прорвавшись наружу избавившись от внутренней тяжести, приносит в душу несказанный свет, тогда предвосхищение Бога пронизывает подобно солнечному лучу душу молящегося. |
| Кассиан, Руфин и Палладий говорят о тавеннских иноках как о людях строгого воздержания. Так, по словам Палладия, «за трапезу они садились только для вида, чтобы скрыть друг от друга свое постничество; брали два или три куска хлеба и только дотрагивались до прочего, чтобы нельзя было сказать, что они ничего не ели» 577 . Всем, кто хотел, дозволялось соблюдать строгое воздержание. Тем, которые не желали быть за трапезою, давали по два малых хлеба в келлию, без всякой приправы, за исключением соли и воды; другой приправы для хлеба не позволялось употреблять. Любители поста оставались два, три и четыре дня без пищи, особенно в пост. Среда и пяток для всех иноков были днями поста, исключая времени Пятидесятницы 578 . Так протекала и так должна была протекать по уставу св. Пахомия Великого внутренняя жизнь иноков Тавеннских монастырей. Такова ли была внутренняя жизнь иноков и в Понтийской общине? В тех ли самых духовных упражнениях, в тех ли занятиях и трудах должна была протекать вся иноческая жизнь и по уставу св. Василия Великого ? В одном из своих Слов о подвижничестве св. Василий дает инокам такое наставление: «Вся жизнь да будет лучше временем молитвы» 579 . Отсюда мы можем заключить, что в основе всей внутренней жизни иноков Понтийской общины лежала молитва , как это действительно и было на самом деле. Но вместе с этим мы встречаем в правилах св. Василия предписания также и о том, чтобы иноческая жизнь, кроме молитвы, проходила в созерцании 580 и богомыслии, в общих беседах 581 и физических трудах 582 . И все эти занятия должны были служить для иноков, так же, как и молитва , главнейшим времяпрепровождением. Вот как проходило время в Понтийской общине между занятиями, по предписанию св. Василия Великого . Хотя молитва и должна быть постоянным занятием иноков, по слову Апостола: «непрестанно молитеся» ( 1Фес.5:17 ) 583 , однако для нее назначены в уставе и определенные часы дня. Иноки, по уставу св. Василия, должны были собираться для молитвы и псалмопения семь раз в сутки, на основании слов Священного Писания: «седмирицею днем хвалих Тя о судьбах правды Твоея» ( Пс.118:164 ). |
|
|
