| Должно также знать, что тот только справедливо просит отпущения грехов, кто сам прежде отпускает грехи, сделанные против него. Ибо, по слову Истины, не принимается дар, если предварительно не изгоняется из души вражда: «итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой». ( Мф 5.23–24 ). Отсюда можно понять, что если за дар отпускается вина, то как тяжек грех вражды, за которую не принимается и самый дар. Итак, мы должны обращаться духом к ближнему, как бы далеко он ни находился от нас и что бы ни имел на нас, покориться ему душою, умилостивить смирением и благосклонностью, чтоб и Создатель наш, принимающий за вину дар, простил нам грехи, видя такое благоизволение нашего сердца ( Мф 18.27 ). Мы научены словами Истины, свидетельствующей, что раб, который должен был десять тысяч талантов, когда принес раскаяние, получил от господина прощение всего долга; но за то, что не простил долга другому рабу, который был должен ему сто динариев, велено было взять с него и тот долг, который был отпущен ему. Из этих слов ясно видно, что если мы не прощаем от всего сердца грехов, сделанных против нас, то с нас опять будут требовать, что, к великой радости нашей, было отпущено нам за раскаяние. Итак, пока еще позволяет время, пока Судия терпит и испытующий наши сердца ожидает от нас обращения, смягчим слезами жесткое сердце и будем питать благосклонную любовь к ближним. И с уверенностью скажу, что мы не нуждались бы в Спасительной Жертве по смерти, если бы еще до смерти делали себя жертвою Богу. Учение об очистительном огне в будущей жизни до времени общего Суда и конечного воздаяния принадлежит западной Церкви, а восточною не допускается. Читать далее Источник: Избранные творения/Святитель Григорий Великий Двоеслов; [Общ. ред.: проф. А. И. Сидоров]. - М. : Паломник, 1999. - 734, с. - (Библиотека отцов и учителей церкви; 7)/Святого отца нашего Григория Двоеслова, епископа Римского собеседования о жизни италийских отцов и о бессмертии души. 440-724 с. Вам может быть интересно: |
| Он считает, что тем упавшим с высоты на стада Иова пожигающим пламенем и был сам сатана, принявший внешний и зримый облик этой природной стихии. Преподобный Исихий пишет: «Кто есть этот огонь? Сам враг, о котором сказал Давид: Да падут на них горящие угли ( Пс. 139:11 ). На самом деле он не мог, как считают некоторые, метать громы и молнии или приводить в движение стихии. Потому дьявол в подобии огня упал на стада овец, чтобы принудить Иова к хуле на Бога, словно это Он с неба погубил богатства праведника» 253 . Тем самым, по мысли преподобного Исихия, получается, что, поскольку сатана не имеет власти над могучими силами природы – огнем, молниями, бурей, – над которыми властен один лишь их Творец Бог, – то он вынужден, для того чтобы навредить праведному Иову, «прикинуться» этими силами... Впрочем, не все Отцы согласны с преподобным Исихием в такой трактовке бессилия сатаны по отношению к силам природы. Так, святитель Григорий Великий настаивает на том, что сатана по попущению Божию все же бывает способен «колебать стихии для осуществления своей подлости» 254 , как это и было в случае с Иовом. Тем временем на Иова обрушивается еще одно – самое страшное – несчастье: гибель всех его детей. Еще этот говорил, приходит другой и сказывает: сыновья твои и дочери твои ели и вино пили в доме первородного брата своего; и вот, большой ветер пришел от пустыни и охватил четыре угла дома, и дом упал на отроков, и они умерли; и спасся только я один, чтобы возвестить тебе ( Иов. 1:18–19 ). Мы видим, что известия о случившихся с ним несчастьях настигают Иова по нарастающей – от сообщений ему о потере стад, рабов и слуг к страшной новости о гибели пего возлюбленных сыновей и дочерей. И несмотря на то, что все эти горестные события, как можно понять из библейского рассказа, произошли почти одновременно, вестники приходят к нему – вероятно опять же не без вмешательства сатаны – именно в задуманном диаволом порядке. Такую мысль из числа древних толкователей высказывает святитель Григорий Великий : «Смотри, как хитро древний враг старается сокрушить терпеливость святого мужа – не столько потерей вещей, сколько самой чередой сообщений. |
| 2. «Но если народ этот, на который Я это изрек, обратится от своих злых дел, Я отложу то зло, которое помыслил сделать ему» ( Иер.18, 8 ). 3. Притчу о погибшей и обретенной овце Спаситель заключил следующими словами: «Говорю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, чем о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии» ( Лк. 15, 1–7 ). 4. К притче о потерянной и найденной драхме Иисус Христос добавил: «Так, говорю вам, бывает радость у Ангелов Божиих и об одном грешнике кающемся» ( Лк. 15, 10 ). 5. Притча о блудном сыне – это непререкаемое свидетельство о милосердии Отца Небесного к кающимся грешникам (см. Лк. 15, 12 – 32 ). 2. По учению Св. Отцов Церкви 1. Святой Ириней пишет: «Страх Господень – начало познания; познание же преступления производит покаяние; кающимся же дарует Господь благоволение» 47 2. Святитель Василий Великий рассуждает: «Спросим Спасителя: – Для чего Ты пришел к нам? Он ответит: – Я пришел не праведников спасти, а грешников призвать к покаянию ( Мф. 9, 13 ). – Что носишь на плечах? – Овцу погибшую, – говорит Он (см. Лк.15, 4, 5 ). – О ком радуются небесные жители? – Об одном грешнике, – говорит, – Ангелы радуются (см. Лк. 15, 10 ). Бог кающегося обнимает с радостью. Усерднее прибегнем к Благому Богу. Лишь только захочешь принести покаяние, подобно блудному сыну, как Сам Бог охотно встретит тебя. Думай об Отеческом благосердии и не потеряешь надежды на спасение» 48 3. Святой Ефрем Сирин говорит: «Бог не ограничил покаяния, не определил, что будто для некоторых грехов есть покаяние, а для других нет. Этот Великий Врач душ наших даровал нам это великое исцеление для любой раны» 49 4. Святитель Иоанн Златоуст замечает: «Покаяние – это дар небесный, сила удивительная, благодать, превышающая силу законов. Поэтому ни блудника не отвергает, ни от пьяницы не отвращается, ни идолослужителем не гнушается, ни прелюбодея не отгоняет, ни проклинающего не гонит, ни хульника, ни горделивца, но всех принимает» 50 . 5. Святитель Григорий Богослов спрашивает: «Желаешь ли услышать о человеколюбии Божием? Если, – сказано, – обратившись, воздохнешь ко Господу, то спасен будешь ( Иез. 33, 19 ). Смотрите, как спасение соединено с воздыханием. Ты не успеешь еще выговорить слова, Он скажет: «Я здесь», – и обратится к душе твоей: «Я – Спасение твое!» ( Пс. 34, 3 ). Между прошением и получением нет посредника: ни золота, ни серебра, ни блестящих и дорогих камней, ничего прочего, чем люди склоняются к милости» 51 . Когда и при каких условиях покаяние приводит к желаемой цели – исцелению наших душевных язв и полному очищению души? 52 |
| И благословил Бог последние дни Иова более, нежели прежние: у него было четырнадцать тысяч мелкого скота, шесть тысяч верблюдов, тысяча пар волов и тысяча ослиц. И было у него семь сыновей и три дочери. И нарек он имя первой Емима, имя второй — Кассия, а имя третьей — Керенгаппух. И не было на всей земле таких прекрасных женщин, как дочери Иова, и дал им отец их наследство между братьями их (Иов 42, 12–15). Мы видим: Господь не только восстанавливает прежнее имение Иова, но и умножает Его: как говорилось в библейском тексте несколько ранее — вдвое больше того, что он имел прежде (Иов 42, 10). По поводу такого удвоения — по Божией милости — былого имения Иова, утраченного им во время страданий, святитель Григорий Великий говорит так: «Он получил вдвое больше того, чем потерял, ибо по снисхождению милосердного Судии, Его [Божественная] помощь через утешение [всегда] намного превосходит наши потери в искушениях» . Вместе с тем святитель Григорий Великий видит здесь — в этих библейских свидетельствах о судьбе Иова после его страданий и победы над диаволом — еще и важный прообраз грядущей эсхатологической перспективы, венчающей собой будущую Новозаветную эпоху. Двоеслов, являясь епископом, предстоятелем одной из древних Поместных Церквей, оказывается и сам живым свидетелем постепенного исполнения этого прообраза. В ходе земной истории, вместе с неумолимым приближением конца времен, представители все большего числа народов узнают истину о Христе и соединяются друг с другом в Его Церкви. Вот это-то умножение чад Церкви, среди которых в финале земной истории окажутся даже иудеи, и предызображает, по мнению святителя Григория, умножение имущества Иова. Ереси — прежняя «боль» Церкви — успешно побеждаются ею, подобно тому как одолены в споре с Иовом и прообразующие еретиков его друзья. И теперь, по слову святителя Григория, «Господь благословляет новое состояние [прообразующего собой Церковь] Иова более, чем прежнее, потому что — с учетом принятия в веру [даже] народа Израиля — по мере стремительного приближения века сего к своему концу Господь утешает [прежнюю] боль Святой Церкви», ранее испытывавшей нападения различных еретиков, «собиранием многочисленных душ. Чем яснее такое приближение, тем больше Церковь будет обогащаться душами» представителей различных народов . |
| Григорий Великий Пастырское правило, 1,7. Среди круговорота внешних забот внутри царит мирное спокойствие любви. Григорий Великий Нравоучения на Иова, 18, 47, 70. 1. Основания любви Духовный прогресс удостоверяется в конечном счете и наилучшим образом лишь одним: нашей способностью любить. Любить — в смысле чистого уважения, служения, бескорыстной привязанности, не требующей ответной платы; в смысле «симпатии», или «эмпатии», побуждающей нас забывать о себе, чтобы «со–чувствовать», «чувствовать в другом». Любить — в смысле способности открывать в другом столь же таинственный и глубокий внутренний мир, как и мой собственный, но при этом иной — по желанию Божию. В этом разорванном мире единство людей разрушено, все происходящее — «битва ящеров». Я пытаюсь освободиться от давящей меня тоски тем, что сваливаю ее на другого человека, становящегося козлом отпущения для моей трагической конечности. Другой — всегда мой враг, и я нуждаюсь в том, чтобы он был врагом. Во Христе же смерть побеждена, мой внутренний ад преобразован в Церковь, и мне больше не нужны враги, и люди не разъединены между собой. Критерием духовного прогресса выступает, таким образом, любовь к врагам — это парадоксальное евангельское соединение, которое обретает смысл только через крест — Христов и наш — и через воскресение — тоже Христово и наше… Однажды я увидел трех монахов, одновременно подвергающихся видимому унижению. Один был глубоко уязвлен и смущен, но промолчал. Другой возрадовался за себя, но опечалился за оскорбителя. Третий же подумал лишь об ущербе, понесенном ближним, и оплакивал его с чувством глубочайшего сострадания. Первым двигал страх, вторым — надежда на награду, третьим же — любовь. Иоанн Лествичник Лествица, 8–я ступень, 29(34) Итак, подлинное и труднейшее чудо есть пример и практика любви, в духовном смысле слова (Евангелие говорит здесь об agape, лат. caritas). Войти в Бога означает: дать вовлечь себя в движение Троичной любви, открывающей нам в другом человеке «ближнего» — вернее, позволяющей каждому из нас осуществиться как «ближнему» других людей Стать же «ближним» — значит соединиться со Христом, ибо Он отождествляет Себя со всяким страдающим, отвергнутым, томящимся в темнице, презираемым человеком. Вспомним о картине Страшного Суда из Евангелия от Матфея: Алкал Я, и вы дали мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне… — «Господи! Когда мы видели Тебя алчущим и накормили? Или жаждущим и напоили? Когда мы видели Тебя странником и приняли? Или нагим и одели? Когда мы видели Тебя больным, или в темнице и пришли к Тебе?» И Царь скажет им в ответ: «Истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне!» (Мф. 25, 35—40). |
| Святитель Григорий Великий рассматривает эти слова Вилдада как выражение вражды еретиков против Святой Церкви, которую прообразует Иов. Двоеслов видит в них упрек еретиков, обращенный именно к тому Телу Христову, которое они сами стремятся собой вытеснить и подменить. Причем, как видно из слов Вилдада, эти враги Церкви не стесняются обвинять ее как в гордыне и самопревозношении, так и в отсутствии мудрости, ибо Церковь мыслит о вопросах веры совсем иначе, чем это делают они сами. Тем самым, по Двоеслову, «все еретики думают, что по отношению к некоторым вещам, которые они познали, Церковь преисполнена гордости, в то время как некоторые вещи, как они воображают, она даже не понимает» 744 . Изъясняя обращенные к Иову слова Вилдада [О ты], раздирающий душу твою в гневе твоем! Неужели для тебя опустеть земле, и скале сдвинуться с места своего? ( Иов. 18:4 ), святитель Григорий Великий также продолжает проводить типологическую параллель между Иовом как прообразом Церкви и его друзьями как прообразующими собой еретиков. Так, по Двоеслову, высказывание Вилдада Неужели для тебя опустеть земле..? ( Иов. 18:4 ) выражает убежденность еретиков в том, что они абсолютно самодостаточны в своем поклонении Богу, что они не нуждаются ни в какой иной Церкви, кроме своей собственной. Еретики уверены в том, что только им одним принадлежит вся земля, что весь мир заполняют они одни, что стоит лишь им исчезнуть, как мир без них опустеет – даже если вместо них на земле останется истинная Церковь Христова 745 . Мы видим: друзья Иова решительно отрицают его правоту, не желают увидеть и признать силу его веры. Для Елифаза, Вилдада и Софара вера и надежда в этом мире бессильны, как бессильны для них действующие среди людей Божественные милосердие и любовь; для них существенна лишь сила того или иного конкретного человеческого поступка и последующего за ним справедливого Божественного воздаяния. Для них значимы только закономерности раз и навсегда установленного Богом закона неизбежного наказания за грех – тот грех, в котором они несправедливо винят Иова. Неужели для тебя... скале сдвинуться с места своего? ( Иов. 18:4 ) – гневно вопрошает Иова Вилдад, даже не догадываясь о силе и мощи веры страдальца, той веры, о которой много позднее – уже в новозаветную эпоху – скажет Сам Христос: ...если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас ( Мф. 17:20 ). |
| Иов прибавляет: И у меня [есть] сердце, как у вас; не ниже я вас; и кто не знает того же? ( Иов. 12:3 ). Святитель Григорий Великий считает, что Иов здесь как бы обращается к друзьям со словами: то, что вы говорите, знают все люди; почему же вы возгордились этим своим знанием, содержащимся в ваших словах, как некими особыми заслугами? 662 Вместе с тем, по Златоусту, Иов свидетельствует им: «Неужели только вы люди? Пока я человек... я могу разуметь то же, что и вы» 663 . По мнению пресвитера Филиппа, Иов тем самым как бы говорит друзьям: «вы считаете себя мудрецами и полагаете, что после вас уже не будет мудреца?» 664 Святитель Григорий Великий кроме этого отмечает и то, что Иов, многократно превосходя друзей в боговедении, тем не менее смиренно признает в этих своих словах ( Иов. 12:3 ), что он знает о Боге не больше, чем знают они, – лишь то же самое, что и Елифаз, Вилдад и Софар 665 . Далее ( Иов. 12:4–6 ) Иов говорит друзьям, что стал для них посмешищем и что, несмотря на напоминающий яркое сияние факела свет его праведности и его добрых дел, Елифаз, Вилдад и Софар, не желая замечать этот духовный свет, равнодушны к смыслу страданий Иова – не хотят увидеть Божественную несправедливость по отношению к нему. Иов подчеркивает, что в этой жизни подлинным земным благополучием обладают отнюдь не праведники, как ошибочно утверждали его друзья – Елифаз (см.: Иов 5:6–11 ), Вилдад (см.: Иов. 8:11–22 ) и Софар (см.: Иов. 11:20 ) – а наоборот: враги Божий и обидчики людей, раздражающие Бога грешники и грабители (см.: Иов. 12:6 ). Иов говорит: Посмешищем стал я для друга своего, я, который взывал к Богу, и которому Он отвечал, посмешищем – [человек] праведный, непорочный. Так презрен по мыслям сидящего в покое факел, приготовленный для спотыкающихся ногами. Покойны шатры у грабителей и безопасны у раздражающих Бога, которые как бы Бога носят в руках своих ( Иов. 12:4–6 ). Продолжая убеждать друзей не надмеваться собственным знанием, Иов свидетельствует о том, что не только человеку, но и каждому населяющему землю неразумному творению известно, что вся вселенная – вся полнота живущего – находится в руках Божиих: |
| Итак, любовь к нам, окаянным, к нам, негодным, к нам, погибающим, побудила Спасителя нашего претерпеть страшные муки Голгофские. Только ли любовь? Нет, не только, ибо еще древний пророк Исаия за 700 лет до Рождества Христова писал о Нем так, как будто бы был Его современником, как будто видел и знал все важнейшие события жизни Иисуса, и сказал: «Наказание мира нашего на Нем. Язвами Его мы исцелехом». Итак, с одной стороны – безмерная любовь Божия, а с другой стороны – и правосудие Божие. Так бездонная пучина грехов, которые сотворены до пришествия Христа и которые творятся после пришествия Его, не могут остаться безнаказанными. Нельзя, нельзя оставить безнаказанными все мерзости, жестокости, подлости, убийства, прелюбодеяние, всю нечистоту рода человеческого. Надо было, чтобы эти грехи были искуплены непостижимым для нас образом. Бог, Троичный в Лицах, в предвечном Своем Совете нашел средство к тому, чтобы не остались безнаказанными грехи мира: Он возложил их на Сына Своего, на Господа Иисуса Христа. «И Он понес грехи наши и мучим был за беззакония наши». О, как понять, как постигнуть это? Это страшно, этого постигнуть нельзя, это одна из величайших тайн Божиих. И никогда ум человеческий не сможет понять, почему и как надо было, чтобы за грехи мира так страшно изъязвлен был Христос Сын Божий. Но у пророка Исаии читаем в 55-й главе: «Мои мысли – ни ваши мысли, ни ваши пути – пути Мои. Но как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших». Даже самый великий из богословов, великий Григорий Богослов глубоко задумывался над этим вопросом. Этот вопрос волновал его, но даже он не мог дать ответа на него. Посмеем ли мы с ничтожным умом нашим пытаться разрешить то, чего не разрешил и сам Григорий Богослов ?! Не должны ли со смирением, с глубоким преклонением познать и запомнить навсегда одно – что смерть Христова на кресте была добровольной смертью за грехи наши – за грехи мои, за грехи ваши, за грехи отцов наших. (Последние слова с земным поклоном пред Плащаницей). |
| Большого внимания заслуживают св. Григорий Великий (ок. 540–604) и Беда Достопочтенный (673–735). Григорий Великий не толковал книги, но в своих «нравственных рассуждениях об Иове», по поводу сотворения бегемота, он с замечательною точностью и полною ясностью высказал мнение, которое защищали каппадокийцы в восточной церкви и к которому, до известной степени, приближался бл. Августин. «Спрашивают», говорит он, приводя текст книги Премудрости Иисуса сына Сирахова: сотворил все вместе , «каким образом Бог сразу сотворил все вещи, между тем как Моисей повествует, что они сотворены были отдельно в шесть последовательных дней? Чтобы понять это, достаточно внимательно исследовать причины и основания вещей. Сущность вещей была создана сразу, но различные виды не сразу приняли свойственные им формы, и то, что существовало сразу, по материальной сущности не сразу явилось в своей особой форме. Когда нам рассказывают, что небо и земля были сотворены сразу, этим поучают нас, что духовные и телесные вещи, все, что происходит с неба и из земли, все это было сотворено вместе, но прибавляют, что солнце, луна и звезды были сотворены на небе только в четвертый день. Вот почему то, что было сотворено вместе с сущностью неба в первый день, создано было в своей особой форме лишь в четвертый день. Моисей говорит, что земля была сотворена в первый день, и только в третий он описывает создание растений и всего, что прозябает на земле; но растения, которые особо явились в день, были сотворены по своей сущности в первый день вместе с землей, откуда они вышли. Вот почему Моисей отдельно повествует о том, что было создано в каждый день, и однако кончил заявлением, что все было сотворено сразу: «Вот происхождение неба и земли, при сотворении их, в то время, когда Господь Бог создал землю и небо, и всякий полевой кустарник, и всякую полевую траву» и проч 149 . Рассказав, что небо и земля, кустарники и травы полевые сотворены были в различные дни, священный писатель теперь говорит, что они были созданы в один день, чтобы ясно показать, что все твари были сотворены по своей материи, но не по своему виду» 150 . |
| Григорий Великий Пастырское правило, 1,7. Среди круговорота внешних забот внутри царит мирное спокойствие любви. Григорий Великий Нравоучения на Иова, 18, 47, 70. 1. Основания любви Духовный прогресс удостоверяется в конечном счете и наилучшим образом лишь одним: нашей способностью любить. Любить – в смысле чистого уважения, служения, бескорыстной привязанности, не требующей ответной платы; в смысле «симпатии», или «эмпатии», побуждающей нас забывать о себе, чтобы «со-чувствовать», «чувствовать в другом». Любить – в смысле способности открывать в другом столь же таинственный и глубокий внутренний мир, как и мой собственный, но при этом иной – по желанию Божию. В этом разорванном мире единство людей разрушено, все происходящее – «битва ящеров». Я пытаюсь освободиться от давящей меня тоски тем, что сваливаю ее на другого человека, становящегося козлом отпущения для моей трагической конечности. Другой – всегда мой враг, и я нуждаюсь в том, чтобы он был врагом. Во Христе же смерть побеждена, мой внутренний ад преобразован в Церковь , и мне больше не нужны враги, и люди не разъединены между собой. Критерием духовного прогресса выступает, таким образом, любовь к врагам – это парадоксальное евангельское соединение, которое обретает смысл только через крест – Христов и наш – и через воскресение – тоже Христово и наше… Однажды я увидел трех монахов, одновременно подвергающихся видимому унижению. Один был глубоко уязвлен и смущен, но промолчал. Другой возрадовался за себя, но опечалился за оскорбителя. Третий же подумал лишь об ущербе, понесенном ближним, и оплакивал его с чувством глубочайшего сострадания. Первым двигал страх, вторым – надежда на награду, третьим же – любовь. Иоанн Лествичник Лествица, 8-я ступень, 29(34) Итак, подлинное и труднейшее чудо есть пример и практика любви, в духовном смысле слова (Евангелие говорит здесь об agape, лат. caritas). Войти в Бога означает: дать вовлечь себя в движение Троичной любви, открывающей нам в другом человеке «ближнего» – вернее, позволяющей каждому из нас осуществиться как «ближнему» других людей Стать же «ближним» – значит соединиться со Христом, ибо Он отождествляет Себя со всяким страдающим, отвергнутым, томящимся в темнице, презираемым человеком. Вспомним о картине Страшного Суда из Евангелия от Матфея: Алкал Я, и вы дали мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне… – «Господи! Когда мы видели Тебя алчущим и накормили? Или жаждущим и напоили? Когда мы видели Тебя странником и приняли? Или нагим и одели? Когда мы видели Тебя больным, или в темнице и пришли к Тебе?» И Царь скажет им в ответ: «Истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне!» ( Мф. 25, 35–40 ). |
|
|
