| Вторая треть 20 века Вряд ли штабс-капитан Леонид Святин мог предполагать, что он будет двадцатым и последним начальником Русской духовной миссии в Китае (1933–1954). При этом он стал первым, но и последним главой миссии из среды вынужденных эмигрантов. Так произошло далеко не случайно. Леонид Святин был сыном диакона из оренбургских казаков и стремился пойти по стопам своего отца. После окончания семинарии в Оренбурге он поступил в Казанскую духовную академию. Но когда началась Первая мировая война (кстати, о которой у многих из нас, все еще находящихся в плену привитых в советские времена пропагандистских клише, довольно превратное представление), то молодой человек, движимый патриотическими чувствами, посчитал, что его место на поле брани. В действующей армии на Кавказском фронте он был после окончания курсов младших офицеров в чине прапорщика. Революцию большевиков Святин не принял и вскоре присоединился к белому движению на своей малой родине в составе так называемой Оренбургской армии. К концу Гражданской войны она потерпела ряд поражений, и в 1921 году ее остатки отступили в китайский Туркестан. В одном из армейских обозов был вывезен тяжело больной тифом Леонид Святин (уже к тому времени штабс-капитан). Оправившись после болезни, он добрался до Пекина, где его приютили в духовной миссии, а его наставником стал будущий начальник 19–й миссии архимандрит Симон (Виноградов), впоследствии архиепископ Пекинский и Китайский. В 1921 году бывший офицер в возрасте 27 лет принял монашеский постриг в миссии в Пекине, с которой он связал большую часть своей дальнейшей жизни. Владыка Симон, возглавивший после смерти митрополита Иннокентия (Фигуровского) 19–ю миссию, был достойным представителем русского духовенства в Китае. Краткое время его правления (1931–1933) пришлось, к сожалению, на очередной период нелегких испытаний и для миссии, и для сотен тысяч православных, оказавшихся волею судьбы в Китае. Сначала это были интриги и попытка раскола со стороны китайских священнослужителей. Огорчительно, что главную роль в этой некрасивой истории исполнял сын первого китайского священника-мученика за веру Митрофана. Протоиерей Сергий Чан считал, что он как старейший на тот момент китайский священник, имевший определенные заслуги перед миссией, должен стать ее начальником и распоряжаться ее имуществом. Используя связи среди влиятельных лиц Китая, он обратился за поддержкой к гоминьдановскому правительству в Нанкине и получил ее. Но владыка Симон, известный добросердечием и смирением, проявил в этой ситуации твердость. Архипастырь заявил о несвоевременности изменений в организации миссии, чего требовали сторонники отца Сергия, и остался фактическим главой миссии. |
| Архимандрит Виктор (Виктор Авраамович Мамонтов) родился 10 сентября 1938 года в селе Ново-Ямполь Зейского района Читинской области России. Его отец Мамонтов Авраам Никитич был учителем математики. В автобиографиях, написанных в советское время, Виктор Мамонтов указывал, что отец погиб во время Великой Отечественной войны в 1943 году. Лишь после начала массовой реабилитации жертв сталинских репрессий отец Виктор в разговорах стал упоминать, что его 44-летний отец был репрессирован и погиб где-то в заключении в годы войны. Мама архимандрита Виктора Мамонтова Вера Дмитриевна работала телеграфисткой, потом занималась воспитанием девяти детей (как мать-героиня она была удостоена ордена «Материнская слава» (I степени), из которых Виктор был предпоследним… Ни в Южно-Сахалинске, ни в Благовещенске, где жили Мамонтовы, не было действующих храмов. Но Вера Дмитриевна молилась дома украдкой перед своей венчальной иконой Пресвятой Богородицы и портретом Иоанна Кронштадтского — тогда еще не прославленного. В 1952 году семья Мамонтовых переехала в Южно-Сахалинск. Здесь Виктор окончил среднюю школу, после чего поступил в педагогический институт на факультет русского языка и литературы, который и окончил в 1960 году. Первый действующий храм в своей жизни Виктор увидел уже студентом, когда приехал на экскурсию в Москву. Получив высшее образование, он устроился учителем в деревенской школе на Сахалине. Тогда Виктор познакомился со Священным Писанием. В 1961 году ему в руки попало Евангелие, которое он читал, отмечая карандашом наиболее поразившие его места. В 25-летнем возрасте Виктор Мамонтов стал посещать тайные чтения Библии. C 1965 по 1974 год Виктор работал в Южно-Сахалинском педагогическом институте на кафедре литературы, после чего переехал в Москву, где также работал в педагогическом институте до 1978 года. За это время он не только получил степень кандидата филологических наук. В 1971 году (в возрасте 33 лет) он крестился. Постепенно будущий архипастырь охладел к светской деятельности, а служение Богу, наоборот, стало насущной потребностью души, Виктор Мамонтов приехал в Почаевскую лавру, где стал послушником. Это произошло в 1979 году. Он нес послушание в просфорне, читал и пел на клиросе, пономарил, выполнял обязанности помощника секретаря монастырского духовного собора, проводил экскурсии по лавре. Виктор Мамонтов надеялся принять здесь монашеский постриг, но, поскольку ему было отказано в прописке, он был вынужден покинуть обитель. |
| А в мае того же года видит Виктор, как на него напал лев. Он схватил топор и одним взмахом отрубил ему лапы. Лев упал на землю и завопил человеческим голосом: «А все-таки ты меня не победил» 20 . Действительно, Виктор еще не победил исконного врага – диавола. Он только что вступил с ним в борьбу. Но победа была уже предрешена, ибо в этой неравной битве помогал ему Господь. 18 октября 1908 года Виктор к ночи закончил первую часть трилогии «На пути к иному миру» и глубоко задумался о дальнейшем. Его посетило сомнение о значении всего написанного, и он стал сильно скорбеть. Помолившись, он заснул. И видит Виктор во всю высоту и ширину грозного пламенного неба в буре, в грозе, в ночи темный КРЕСТ и на нем распятый ХРИСТОС. В благоговейном трепете он трижды воспел: «КРЕСТУ ТВОЕМУ ПОКЛОНЯЕМСЯ ВЛАДЫКО»... и трижды сотворил земные поклоны. Проснулся Виктор и тотчас уразумел предстоящий ему путь скорбей, но духом не пал, а пришел в умиление от виденного 21 . Вот он Божественный зов! Возьми КРЕСТ ХРИСТОВ. Возьми Его благое иго и следуй за Ним. Это твой путь, Виктор. Троекратное поклонение КРЕСТУ означало полное согласие юноши в будущем идти за ХРИСТОМ. Но Виктор был еще не готов. Сердце его еще не смирилось, и божественный глас не нашел отклика в его душе. Но ровно через месяц Господь снова позвал его к Себе, и уже явственно и определенно. Виктор писал роман о жизни Петербурга и допустил горделивые мысли о себе. Он подумал, что он уже святой, что он молитвенник и постник великий и что он будет знаменитым проповедником. «Се во мне русский Златоуст будет тещи», – говорил он сам себе. НАДМЕНИЕ!... Как оно опасно для воина Христова. Это дух лукавого. Виктор не разумевал тогда духа «лестча» и был упоен горделивым помыслом. А ГОСПОДЬ?... ГОСПОДЬ сказал ему: «Виктор, это не твой путь». В ночь на 18 ноября 1908 года Виктор видит сон: Как будто бы он находится где-то на небе, около зеленой прекрасной кущи. Взглянул Виктор на горнее место небес, а оттуда 4 архангела в малиновых бархатных золотом отороченных мантиях, с золотыми крыльями, на носилках, покрытых богатой того же цвета плащаницей с кистями, САМОГО ГОСПОДА РАСПЯТОГО несут. |
| Памяти протоиерея Виктора Шиповальникова Протоиерей Виктор Шиповальников 27 декабря 2007 года отошел ко Господу один из старейших и уважаемых клириков Русской Православной Церкви, усердный служитель у Престола Божьего протоиерей Виктор Шиповальников. Отец Виктор родился 28 января (ст.ст.) 1915 г . в г. Архангельске, в благочестивой христианской семье. Отец — Шиповальников Георгий Алексеевич, моряк-механик, умер в 1938 г., мать — домашняя хозяйка, погибла в блокаду в Ленинграде в 1942 г. В 1930 г . окончил в г. Архангельске школу 2-й ступени. По 1936 г. получал высшее техническое образование, окончив ВТУЗ в г. Ленинграде. Одновременно работал на заводе «Марти» мастером и инженером. С малых лет Виктор полюбил храм и богослужение, с 7 лет начал прислуживать в алтаре. Архангельский край при советской власти был превращен в место всесоюзной ссылки. На всю жизнь юный Виктор запомнил, как в алтаре церкви св. Иоанна Рыльского ему доводилось прислуживать ссыльным архиереям. В 20-е, 30-е годы архангельскую ссылку прошли митрополит Серафим (Чичагов), архиепископ Иларион (Троицкий), архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий)… Промысл Божий готовил исповеднический путь и юному Виктору. По окончании школы Виктор уезжает учиться в Ленинград, где в 1936 г. заканчивает Ленинградский техникум холодильной промышленности. В Ленинграде он знакомится с митрополитом Николаем (Ярушевичем), в то время епископом Петергофским. С группой верующих молодых людей Виктор посещает его богослужения, бывает у владыки дома, обращается за советом, как к духовному отцу. В 1939 г . Виктора призывают в армию. В 1941-м война застала его в Кишиневе. Вместе с отступающими частями Советской армии Виктор оказался в оккупированной Одессе. Чудом ему удалось бежать из плена. Дорога, по которой пленных вели в лагеря, проходила мимо кладбищенской церкви. Виктор перекрестился и прыгнул в канаву. Конвой ничего не заметил. Когда опасность миновала, Виктор дошел до храма, где его спрятали жившие при церкви монахини. Хозяевами в Одессе стали румыны. Они начали открывать церкви, организовали в Одессе двухгодичную семинарию. В 1941 г . Виктор поступил в Одесскую духовную семинарию, которую в 1943 г. успешно окончил. В том же году Виктор вступил в брак с девицей Марией Борисовной Александровой: в то время она училась на дирижерско-хоровом отделении Одесского музыкального училища, пела в хоре известного церковного дирижера профессора Пигрова, выпускника Придворной певческой капеллы. Венчание совершил священник Федор Флоря. Матушка Мария на протяжении всего многотрудного священнического пути отца Виктора была ему верной спутницей и помощницей. |
| По окончании Академии Константин Александрович принял монашеский постриг с именем Виктор, 30 июня был рукоположен в иерея и начал нести миссионерское послушание в Саратовской епархии, как настоятель Троицкого подворья Саратовского Преображенского монастыря в городе Хвалынск. В 1905 году иеромонах Виктор был назначен старшим иеромонахом Иерусалимской духовной миссии. В 1908 году о. Виктор участвовал в миссионерском съезде в Киеве, где прочел обширный доклад о проблемах Русской духовной миссии в Палестине. В 1909 году иеромонах Виктор назначен смотрителем Архангельского духовного училища, и в том же году, по собственному прошению, переведен в число братии Александро-Невской Лавры. С 1910 по 1918 год архимандрит Виктор нес послушание настоятеля Зеленецкого Свято-Троицкого монастыря столичной епархии. В 1918-1919 годах архимандрит Виктор был наместником Александро-Невской Лавры, а 26 декабря 1919 года его хиротонисали во епископа Уржумского , викария Вятской епархии. С 1920 года до самой своей кончины в 1934 году владыка Виктор пользовался особым вниманием у карательно-репрессивной машины советского государства. В 1921 году епископ был перемещен на Глазовское викариатство Вятской епархии. В 1922-1928 годах владыка Виктор окормлял паству Удмуртского края в качестве викария, а в 1926 году, с момента образования самостоятельной Ижевской и Вотской епархии — уже в качестве правящего архиерея, будучи при этом временно управляющим Вятской епархией . В 1927 году владыка Виктор не смог принять намеченный в «декларации» митрополита Сергия (Страгородского) от 29 июля принцип отношения Церкви к безбожному советскому государству, и вследствие этого отказался от назначения епископом Шадринским, временно управляющим Екатеринбургской епархией. Движение несогласных с церковной политикой митрополита Сергия на Вятке и в Удмуртии сформировалось под омофором владыки Виктора и в историографии получило название «викторианской» или «викторовской» оппозиции. За период своего четырнадцатилетнего архипастырского служения священноисповедник Виктор провел три года в лагере, шесть лет в ссылке и более пятнадцати месяцев в различных тюрьмах, находясь под следствием. |
| И как знать, Сам ли Господь внушил архиерею, или кто-то рассказал ему о заветном желании о. Александра, но в подвале собора были возведены кирпичные перегородки, выложен кафелем пол, и под Варваринским приделом устроен небольшой и теплый храм в честь Успения Божией Матери. Протоиерей Виктор Поливанов дожил до 1965 года. Болезнь, изнурявшая его многие годы, перешла в рак, и последние несколько лет он был прикован к постели. Рядом с ним по-прежнему была инокиня Параскева (Буханцова), которая ухаживала за умирающим священником. В его комнате, среди прочих икон, был список с находящейся в Никольском соборе иконы целителя Пантелеимона. Отец Виктор всю жизнь чтил этого святого и икону его почитал как чудотворную. Находясь на одре болезни, он молитвенно обращался к великомученику, прося дать ему сил отслужить одну, последнюю Литургию. Однажды, когда о. Виктору было особенно тяжело, в его комнату зашел юноша — очень молодой, кудрявый, с красивым лицом. Он был одет в белый халат, такой белый, что о. Виктор сразу обратил на это внимание. «Наверное, Паша вызвала мне врача»,— подумал о. Виктор. Врач подошел к постели батюшки, сел рядом на стул и, не говоря ни слова, опустил голову и положил на колени руки. «Какой он симпатичный!— думает о. Виктор,— такой молодой и уже врач! Ничего у меня не спрашивает, наверное, размышляет, чем бы мне помочь». Юноша посидел некоторое время, потом поднялся и прошел в соседнюю комнату. «Наверное, руки пошел помыть» — подумал о. Виктор. Но прошло время, а врач не возвращался. Отец Виктор позвал Пашу: — Паша, где же доктор? — Какой доктор? — Он зашел в твою комнату вымыть руки. — Нет, батюшка, ко мне никто не заходил, никакого доктора я не видела. Отец Виктор взглянул на икону целителя Пантелеимона и узнал в нем «врача», который только что его посетил. «Пришел мой срок умирать,— сказал о. Виктор.— Богу не угодно продлить мне жизнь, и святой великомученик приходил утешить меня». Отец Виктор умер 1 мая 1965 года в день памяти своего Ангела мученика Виктора. И ровно через год, 1 мая 1966 года, отошла ко Господу инокиня Параскева, увидев перед смертью Ангела, принесшего ей букет прекрасных цветов от о. Виктора. |
| В 1939 г. Виктора призывают в армию. В 1941-м война застала его в Кишиневе. Вместе с отступающими частями Красной армии Виктор оказался в оккупированной Одессе. Чудом ему удалось бежать из плена. Дорога, по которой пленных вели в лагеря, проходила мимо кладбищенской церкви. Виктор перекрестился и прыгнул в канаву. Конвой ничего не заметил. Когда опасность миновала, Виктор дошел до храма, где его спрятали жившие при церкви монахини. Хозяевами в Одессе стали румыны. Они начали открывать церкви, организовали в Одессе двухгодичную семинарию. В 1941 г. Виктор поступил в Одесскую духовную семинарию, которую в 1943 г. успешно окончил. В том же году Виктор вступил в брак с Марией Борисовной Александровой, в то время она училась на дирижерско-хоровом отделении Одесского музыкального училища, пела в хоре известного церковного дирижера профессора Пигрова, выпускника Придворной певческой капеллы. Венчание совершил священник Феодор Флоря. Матушка Мария на протяжении всего многотрудного священнического пути отца Виктора была ему верной спутницей и помощницей. 13 сентября 1943 года Виктор был рукоположен в сан диакона, а 1 ноября 1943 г. — в сан священника владыкой Николаем (Амасийским), митрополитом Ростовским и Северокавказским, во время оккупации также оказавшимся в Одессе. Первым храмом, в котором начал служить отец Виктор, стал одесский храм свв. Виктора и Виссариона. Затем был перевод в Кишинев, в храм мч. Феодора Тирона. 2 марта 1945 года, вскоре после того, как Кишинев был освобожден советскими войсками, отца Виктора арестовали. Решением «тройки» отец Виктор как «социально опасный человек» был приговорен к пяти годам ссылки и этапом отправлен в Воркуту. Один из эпизодов пути отца Виктора в ссылку позже войдет в знаменитый роман «Архипелаг ГУЛАГ» А.И. Солженицына (Т. 1, ч. 2., гл. 3 «Караваны невольников»). В лагерях отец Виктор сполна разделил судьбу тысяч других узников совести. В конце войны политика государства по отношению к Церкви несколько изменилась, и духовенство стали постепенно освобождать из мест заключения, возвращать из ссылок. Освободили и отца Виктора. В 1947 году его определили на место рождения, в город Архангельск. Отец Виктор стал служить настоятелем в соборе св. пророка Илии. |
| 15 августа 1909 года внезапно заболел его брат Павел, живший тогда в Кронштадте и проходивший учебу в морском училище. Болезнь (гнойное воспаление слепой кишки) настолько была тяжелой, что мало было надежды на его выздоровление. В семье Лемешевских наступили скорбные минуты. Особенно остро переживал болезнь брата Виктор. Он любил его более всех других братьев и сестер. – Неужели придется с ним расстаться? – размышлял Виктор. Тяжело, невыносимо от подобной мысли. Вечером на следующий день пили чай, но перед очами Виктора рисовался образ страждущего брата. «Как вырвать Павла из уз смерти?» – мучили беспрестанно его мысли. Надо идти на самопожертвование. Наступил момент решения. Виктор, когда окончили чай, позвал брата Андрюшу в свою комнату и в его присутствии, став перед образом Божиим, во всю мощь своей сердечной боли воззвал: «Господи, приму монашество, если воздвигнешь от одра смертного моего брата Павла!» 27 . И слезы ручьями потекли из его глаз... 17 августа Виктор поспешил в Кронштадт к умирающему брату. Он лежал в Морском Николаевском госпитале и тяжко страдал. Виктор в качестве больного поместился в палате 6 по соседству с братом и, узнав некоторые подробности, телеграммой сообщил родителям 28 о состоянии болящего. Павел был доволен прибытием брата и очень радовался, что он останется при нем жить. Виктор привез ему икону. Больной взял ее и долго смотрел на образ, а затем попросил брата повесить его на виду. Вечером в 7 часов у больного появились сильные приступы болей. Они повторялись через каждые 4–5 минут. – Павлик, молись о. Иоанну Кронштадтскому , – просил и умолял его Виктор. И Павел молился. Через 20 минут ему стало легче, а в 8 часов он задремал. Перед сном Виктор трижды благословил брата и сделал на его челе и на груди ватой крест из лампадного отца Иоанна Кронштадтского масла... Так было 19 августа. Наступил кризис. Виктор дни и ночи просиживал у постели больного и лишь только на короткое время уходил к себе в палату, чтобы немного подкрепить себя сном. |
| Носилки пронесли в кущу к горнему месту. Великий страх охватил Виктора. От стыда за свои мысли, за свою худость не смел он обернуться, и вдруг слышит глас САМОГО ХРИСТА: – Безумец! Возомнил о себе что – постник, молитвенник! Проповедник златоструйный! Ничего этого у тебя нет. И только постом и молитвою, потом и слезами сможешь достигнуть сего, но работай не для себя, а имени МОЕГО ради... Виктор стоял весь в трепете, слушая слова обвинения. А затем как мытарь, бия себя в грудь, с воплем и плачем поверг себя ниц. Чудный, неизреченный свет исходил от ХРИСТА. Виктор не смел взглянуть туда, стыдясь самого себя. Он продолжал стенать, плакать и бить себя в перси. В таком состоянии он и проснулся. Все его ложе: подушка и постель, – были омочены обильными слезами раскаяния. До боли в сердце стыдно было ему в сознании переживать только что виденное во сне и слышанное из уст САМОГО СПАСИТЕЛЯ 22 . Слезы ручьями текли из его глаз. Он понял свою ошибку, свой грех. – Господи, прости, помилуй! – слезно молил он Господа. – Пощади Твое создание, исправь заблудшего! С этого момента Виктор совершенно прекращает увлечение романами. И с этого же момента он стал размышлять о другом мире, о мире, удаленном от мирской суеты. Под впечатлением виденного им сна Виктор поспешил к одному великому старцу 23 . Старец принял его радушно. А когда Виктор изложил ему все случившееся, сказал: «на тебе лежит великая миссия, но она снимется с тебя и передастся другому,если жизнь твоя будет недостойна святых и той великой миссии». 24 Трудно было постичь сердцем и умом значение этой миссии светскому еще юноше, и Виктор, запомнив сказанное ему старцем, возвратился в университет. Начало искания иноческого пути было положено, но Виктор решил осуществить его только по окончании юридического факультета. Господь не оставлял своего избранника и временами напоминал ему о духовном мире и том пути, на который Он призывал его. Однажды видит Виктор во сне, как на его голову опустился голубь. И хотя он (Виктор) сделал три земных поклона, голубь не улетел, а остался пребывать на его голове. Это было свидетельство свыше о его будущем епископском служении. 18 декабря в том же 1908 году смертельно заболел незабвенный батюшка Иоанн Кронштадтский , У Виктора пробудилось глубокое раскаяние и желание застать его в живых. Но в живых батюшку он уже не застал, не успел с ним проститься и горько стало на душе 25 . Теперь он приходил только на могилочку батюшки и просил его молитвенной помощи себе на спасительном пути. |
| — Завтра я зайду к вам за своей рукописью… — оборвал беседу Виктор и бросил трубку. Он для себя решил твердо: книга выйдет только в том виде какой ее продиктовало сердце и память и, конечно с Божьей Матерью или не выйдет никогда. В храме Казанской Божией Матери неоднократно Виктор подходил к иконе Святого Иоанна Богослова. Свиток и перо, которые держал Евангелист, прямо указывали: вот у кого надо искать заступления в разрешении трудного вопроса был книге или не быть. … Умом Господа Бога даровати нам оставление всех прегрешений… во исходе же душ наших помози мне, грешному Виктору, с изданием книги моег “Живый в помощи”… Однажды вечером раздался внезапный телефонный звонок из города Барнаула. — Раб Божий Виктор? Говорит игумен Алексий. Я прочитал твою рукопись. Ее надо обязательно издавать, есть люди, такие же как ты ветераны, готовые помочь. Виктор не на шутку разволновался. “Господи, нечаянно-то как!” — Однако, брат, но есть одно условие… “Вот, опять…”, — подумал Виктор и со вздохом спросил: — Какое же, отче? — Прости, что вам — писателю делаю замечание, но вы часто употребляете слова «мат», “матерились”… — священник неожиданно перешел с «ты» на «вы», тем подчеркивая значимость своего замечания. — Да я, вроде бы, всю ругань убрал… — Виктор стал лихорадочно перебирать в. уме, где бы он мог ляпнуть от себя или не вымарать из радиообмена нецензурщину. — Нет, в этом смысле все в повести вполне благочестиво, но вы, видимо, не знаете само происхождение слова «мат». Раньше его не было в русском языке. Появилось оно в начале советского времени, в пору самых лютых гонений на нашу Матерь-Церковь… Оно само в себе, определяя род сквернословия, несет хулу не только на земное материнство, но и на Церковь Божию, и даже на Пресвятую Богородицу. Виктор вздохнул опять, на этот раз с облегчением. — Конечно, батюшка, такого рода правку делать одно удовольствие, я ведь и не догадывался, что это так, с… этим самым словом. — запнулся Виктор. — Ты, раб Божий, у Державной служишь? — вновь перешел на «ты» игумен. — Помолись там о рабах Божиих Ольге, Никите, Константине, Игоре и прочих, о коих Господь ведает… |
|
|
