| Разумеется, если рассматривать восточную литургию одной только Великой Пятницы, тогда постоянное обращение к воскресению Христа можно было бы объяснить ожиданием и надеждой и поэтому не считать его характерным для восточного переживания. Однако, зная, что это повторяется и в Пасхальное Воскресение, мы, возвращаясь к Великой Пятнице, можем проследить, как это обращение приобретает для нас новый смысл и значение. Если в литургии Великой Пятницы Воскресение составляет главный мотив праздника, то в литургии Пасхального Воскресения главный мотив – крест и страдание. В Великую Пятницу Восточная Церковь словно следит за тем, что произойдет в Пасхальное Воскресение. В Пасхальное же Воскресение она обращает свой взор на то, что произошло в Великую Пятницу. Грядущее и прошлое переплетаются в одном неразделимом единстве смерти и воскресения. Без воскресения смерть Христа была бы полным и окончательным Его поражением: умерший и не воскресший Иисус никакой не Спаситель мира, даже если бы Он морально и пожертвовал бы Собой во имя человечества. Однако без смерти кенозис Христа был бы не полон и Иисус не испил бы всей судьбы человечества, следовательно, не принял бы на Себя его грехов реально, ибо тот, кто реально принимает на себя грехи человечества, принимает и смерть как последствие греха. Ведь Спасение человечества это не придача чего-нибудь еще к тому, что оно уже имеет, спасение естьвнутреннее изменение, затрагивающее даже онтологические глубины человеческого существа. Спасение есть преодоление прежнего положения человека, которое преодолевается не по приказу сверху, но претерпевается изнутри полностью и до конца, исчерпывая таким образом все ресурсы прежнего положения. Вечная жизнь, вызванная искуплением Христа, не есть продолжение естественной жизни в смысле бессмертия, это есть бытие на совершенно ином уровне, которое приходит к человеку онтологически из впервые дарованной ему благословляющей Благодати, но экзистенционально – только после выстраданной им смерти. Воскресение реализовывает это новое существование. Смерть же завершает прежнее существование, без которого и новое существование было бы невозможным. |
| Вот почему Великая суббота — день во всех смыслах особенный. «Ныне царит на земле великое молчание», — отмечается в латинском тексте Бpebuapuя. Magnum silenmium…«Дa молчит всякая плоть человеча», — поётся в этот день во время Великого входа… В соответствии с древней традицией, это день безмолвной молитвы и строгого поста, когда Иисус пребывает «во гробе плотски». В литургической практике сегодняшнего Запада это единственный день церковного года, когда вообще не совершаются никакие богослужения - jour alimurgique. В богослужебном чине православного Востока утреня Великой субботы, включающая чин Погребения (на практике она, что в данном случае абсолютно оправданно, совершается вечером в пятницу), безусловно, относится к пятнице — как в историческом, так и в богослужебном плане, ибо в тот час, когда Иосиф положил тело Иисусово в гробнице, была ещё пятница, хотя уже наступала суббота. Эта служба ориентирует нас на молитвенное созерцание плача Марии над телом Сына: «Спасительный Свет мой, Сладчайший Иисусе, как скрылся Ты в мрачном гробе?.. Взирая на Тебя, Слово, лежащего, Пречистая матерински плакала: О, приятнейшая Весна моя, Моё Сладчайшее Чадо, куда скрылась красота Твоя?» Отсюда ясно, что она как бы продолжает вечерню Великой пятницы, которая посвящена снятию с Креста тела Иисусова и плачу Богородицы. Что же касается литургии Великой субботы, то в древности она совершалась в субботу вечером, ибо начинается вечерней с чтением псалма, где говорится о том, как «солнце позна запад свой», и пением гимна «Свете тихий», в котором каждый без труда услышит знакомые слова: «Пришедше на запад солнца, видевше свет вечерний…». Это говорит о том, что и для Востока Великая суббота является днём, в который всякая плоть человеческая призывается к молчанию; по сути своей она посвящена не службам, а безмолвной молитве, исихии, превращающей на какоето время каждого из нас в монаха–молчальника. День великого молчания… День безмолвной молитвы… «Что такое молитва, сможет понять только тот, кто молится», — сказал както Иоанн Павел II. «Через слова можно только попытаться сделать первые шаги, но молиться — это значит войти в тайну общения с Богом». И в другом месте: «Когда вы встречаете Иисуса в молитве, когда вы прикасаетесь к Евангелию и молитвенно размышляете о том, как соотносится оно с вашими надеждами и намерениями, тогда всё становится новым». |
| И удивляться надо, как это можно верить такому невежественному писанию?.. Послушайте вот, сколько нелепостей в этом стихе о пятницах. Он начинается так: «Придите, братия, послушайте писания Божия, поучения святого Климента, папы Римского, про дванадесять великия пятницы». Но ведь это ложь: ни в Писании Божием, то есть в Священной Библии, ни в писаниях Климента, папы Римского, ни слова нет о двенадцати пятницах; что же это, как не клевета на слово Божие, на Священное Писание , и на святого отца – Климента, святителя Божия? Откуда это сочинитель взял, будто святой Климент писал о двенадцати пятницах? Спросите людей ученых, спросите пастырей и архипастырей наших: им известны все писания святого Климента, и все они скажут, что ни слова в них нет о двенадцати пятницах. А в Библии и сам можешь увидеть – прочитай ее от доски до доски – и помину в ней нет о двенадцати пятницах. Правда, найдешь там упоминание об одной – только об одной Великой Пятнице, в которую пострадал и умер на кресте Господь наш Иисус Христос; ради этой Великой Пятницы Святая Церковь и все пятницы в году (кроме Пасхальной, Троицкой, да на Святках, после Рождества Христова) почитает постом и молитвой; но никакого различия между этими пятницами она не полагает, и никакой особенной награды за соблюдение той или другой пятницы она не обещает. Какие же особые пятницы перечисляет сочинитель стиха о двенадцати пятницах? «Первая, – говорит он, – великая пятница на первой неделе Великого поста: в эту великую пятницу убил брат брата, Каин Авеля...» Итак, по его мнению, первая, самая важная пятница не та, в которую Господь наш за нас пострадал, а та, в которую будто бы был Авель убит. Уже и то нехорошо, что смерть Авеля, человека, он ставит выше смерти нашего Господа Спасителя; но откуда это он узнал еще, будто именно в пятницу, а не в другой какой-то день убил Каин Авеля? Да еще в Великий пост?.. Разве Великий пост при Адаме установлен был? Ведь это установление Апостольское: с чего выдумал сочинитель, будто еще при Адаме был Великий пост? Конечно, это выдумка невежды, и больше ничего... |
| Издавна христиане к двум дням относили название Пасхи – к Великой Пятнице, когда Христос был принесен в жертву за наши грехи, – это Пасха Крестная, и к Воскресению, когда Христос воскрес, – это Пасха Воскресная. Христос воскрес, чтобы нас взять в Свое Воскресение. Ведь Кого мы причащаемся – Христа! Но какого Христа? Не того Христа, Который идет на смерть, нет, а Того Христа, Который смерть победил! Воскресшего Христа! Частичка будущей жизни как бы входит в нас, чтобы мы стали иными, чтобы в нас уже эта будущая жизнь жила . Вот что происходит с нами при причащении. Поэтому ответственно, с великой любовью будем подходить к Чаше Христовой и в этот великий день, и как можно чаще, до самого нашего смертного часа, когда мы встретимся со Христом уже лицом к лицу. И будем помнить, что ядый бо и пияй недостойне, суд себе яст и пиет, не разсуждая Тела Господня (1 Кор. 11, 29). Великий Четверг – такой святой день! Христос совершает тайную вечерю, соединяется с нами, освящает нас. Христос не только вмещает нас в Себя, но и Сам входит в нашу жизнь, Он соединяет нас с Собой и друг с другом, делает нас членами Своего Тела – Своей Церкви. Спаситель всех нас ведет в Вечную Жизнь. 1998 год 70. «Тело Христово приимите, Источника бессмертнаго вкусите!» Бог замыслил сотворить человека по Своему образу и подобию. В акте творения человек стал образом Божиим, как бы портретом Божиим в материальном мире. По замыслу Творца в результате духовного совершенствования человек должен дорастать до Бога, становиться Его подобием. Этот великий духовный путь человек может пройти только в союзе вместе со своим Создателем. В результате грехопадения образ Божий в человеке хотя и не уничтожился, но оказался сильно, подчас до неузнаваемости искажен. Вся трагедия грехопадения произошла оттого, что человек попался на уловку искусителя, перестал доверять своему Небесному Отцу и решил воровским путем достигнуть состояния божеского величия. Увы, совершенство без духовно-нравственной чистоты и красоты недостижимо. Но: так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3, 16). |
| Когда наш Спаситель получил крещение от Иоанна на реке Иордан, Иоанн видел Его величие, то есть Его Божество и человечество, и понял, что Господь принял крещение не ради Себя, но чтобы показать пример нам, что мы тоже должны креститься, как и Он. И сей блаженный Иоанн был благодатно вдохновлен взять от Крещения Господня немного «закваски» для нашего крещения. Так что когда Господь вышел из воды, и вода еще стекала с Его тела, Иоанн подошел к Господу и собрал эти капли в сосуд. Когда пришел день его мученической смерти, он отдал сосуд своему ученику и завещал ему хранить его с великой тщательностью, пока не придет время и он не понадобится. Этим учеником был Иоанн сын Зеведеев, и Иоанн знал, что тому предстоит стать служителем Господним. После крещения Господь призвал Иоанна и сделал его своим любимым учеником. И когда приблизилось окончание земного служения Спасителя, Его страсти и смерть, в вечер, предшествовавший Великой Пятнице, Он совершил Пасху со своими учениками хлебом и вином, как написано, и дал каждому хлеб. Но Иоанну Он дал два хлеба, и вложил в его сердце помысел съесть один хлеб, а второй оставить, чтобы он мог стать закваской, которая будет храниться Церковью для вечного воспоминания. После этого, когда иудеи схватили Господа, а ученики из страха спрятались, только Иоанн остался. И когда они предали Господа позорной смерти, распяв Его вместе с разбойниками, только Иоанн был рядом, решившись остаться, чтобы видеть, что будет с Ним. Затем первосвященники приказали снять распятых с крестов и перебить им голени, думая, что если они еще живы, то от этого сразу умрут. Солдаты перебили голени разбойникам, но, когда они подошли к Спасителю и увидели, что Он уже умер, они не перебили Ему голени, но один из солдат копьем пронзил Его бок, и оттуда сразу же вытекли кровь и вода; Иоанн видел это. Теперь эта кровь – символ таинства Тела и Крови Христовой в Церкви, а вода – символ нового рождения верных. Только Иоанн видел это раздельное истечение крови и воды, и он истинно свидетельствовал об этом, чтобы мы веровали, как он говорит. |
| Поэтому Господь и молчал, поэтому и не воскресил наибольшего между рожденных женами, ибо тому надлежало совершить свой апостольский, свой евангельский, свой мученический, свой исповеднический подвиг в аду, в царстве смерти. Итак, сегодняшний день для нас, христиан, подобен Великой Пятнице. И как для Спасителя после Великой Пятницы наступает Воскресение, так к Предтеча радостно умирает, входит в смерть, ибо видит победу над смертью и знает, что Господь и ему уготовляет вечную жизнь и воскресение из мертвых в день Страшного Суда. Когда через шесть месяцев Господь был распят, то сошел в преисподнюю, в ад, в царство смерти, со своей человеческой душой. Тело Его лежало во гробе, Он душой Своей, полной Бога, сошел в царство смерти. И каково же было удивление всех человеческих душ в аду, когда они узрели Бога в душе человеческой, как блистает она неизреченным светом, который человеку невозможно вообразить. Кто бы не уверовал в Него, кто, когда Он является в царстве смерти настолько преисполненным Вечной Истины, Вечной Жизни, Вечной Правды. Является как Победитель смерти. И поскольку царство смерти не могло удерживать Бога, Который был в душе Иисусовой, держать Бога в своих руках, то распалось царство смерти от Божества Христова, от Его пресвятой души, в которой был весь Бог. И Господь вывел из царства смерти всех поверивших до того Предтече и уверовавших в Него, Господа Иисуса Христа, что Он воистину Истинный Бог на небе и на земле. Вывел их Господь и ввел в Царство Небесное. Вот почему Господь Иисус Христос не воскресил святого Иоанна Предтечу и Крестителя. Мы сегодня, прославляя этого великого и славного первого апостола, первого мученика, первого Евангелиста и Предтечу всех от века истинных христиан, поклоняемся его радостному страданию за Истину Христову и его святому благовестию, святому апостольству, святому мученичеству. Вот уже две тысячи лет тот, который допустил, чтобы его усекнул беззаконный царь, творит бесчисленные чудеса в земном мире, живя в нем рядом с Господом Иисусом Христом. Две тысячи лет он непрестанно чудотворит всем душам, обращающимся к нему с молитвой. |
| 1598 В Елатомском уезде с. Беляково, Ермолово и друг. (Известия Тамб. Архивн. Комиссии, вып. IV, стр. 27–30). 1599 Рукопись библиот. Рязан. духовн. семин. 489, л. 36. – Известия Тамб. Архивн. Ком., вып. XXIX, стр. 165. 1600 Еще в XV в. Рязанские князья упоминают в договорных грамотах о своих селах «в Мордве на Цне» (Собран. Госуд. Грам. и Догов., I, 322, 327:329), которые, по присоединении Рязани к Москве, стали царскими дворцовыми селами. Иоанн III завещал старшему сыну Василию «Мещеру с волостьми и з селы и со всем, что к ней потягло, и с Кошковым» (там-же, стр. 392), а в вотчинах великой старицы иноки Марфы Ивановны упоминается среди «нижних мордовских деревень Верхоценской волости погост Спасской Кошков на Цне», а также и все села и деревни, названные в рассказе о первой миссионерской поездке архиеп. Мисаила (Известия Тамб. Архивн. Ком. XXXVII, 73 и след.). – «Присудом» назывался в то время отдельный округ, обособленный в административном, судебном и податном отношениях. Чаще всего «присуды» составлялись из дворцовых волостей или из слобод людей промышленных (В. Сергеевич Древности русского землевладения – Журн. Мин. Нар. Просв., 1902, XII, 350 и дал.). 1601 Все эти поселения и теперь существуют под теми же именами, по почтовой дороге из Шацка в Спасск, в близком соседстве друг с другом. 1604 Обилие мордовских названий рек и поселений около Тамбова (наприм., Керша, Расляй, Трегуляй, Понзарь и т. п.) свидетельствует о том, что этот край был издавна занят мордвой. По точным данным мордва жила в дер. Бойкиной (под самым Тамбовом), в с. Горелом. Пахатном Угле, Питерском и друг. (Известия Тамб. Арх. Ком., XIII, 41; Тамб. Губ. Ведом., 1863 г., 36). 1607 Собор был не раньше второй половины марта и не позже первой половины апреля 1654 г. (П. Смирнов История русского раскола, стр. 41). 1608 Он упоминается на службе в Приказе Больш. Дворца (см. указатели к Актам Историч. и Дополнениям). 1610 Здесь явная описка – вместо «при отце», так как при Михаиле Феодоровиче случаев массового обращения мордвы в христианство не известно. |
| —450— папы титул римского императора и его монархия получила имя римской империи. Спрашивается, в чём же заключался смысл этого события? Каким образом Карл мог оказаться римским императором, а его монархия римской Империей, если к концу V-ro века эта Империя прекратила свое существование? Рассматриваемый с внешней точки зрения, исторический факт, известный под именем восстановления западной римской империи, является простым выводом из отношений, какие с давних пор установились между папами и майордомами карловингского дома. Папы стояли в дружеской связи с последними и симпатизировали всем начинаниям их. С другой стороны и майордомы дорожили своими связями с Римом, так как папа уже в то время был великой силой, влиявшей глубоко на склад исторических событий. Особое значение на Западе придавало папе уже то обстоятельство, что здесь он один только был преемником апостолов. Начало его светскому, правительственному влиянию положено было еще при римских и византийских императорах, наделивших папский престол различными привилегиями. Когда пала римская империя, папы остались первыми и естественными представителями императорской власти. Вместе с византийским наместником, так называемым экзархом, папа являлся носителем империи в борьбе с варварами. Его авторитет усилился еще более, когда императорский наместник перестал жить в Риме и перенес свою столицу в Равенну. Папа остался высшим лицом в Риме, смотревшим на себя, как на распорядителя и государя этого города. Во второй половине VI века Италия была завоевана лангобардами, не имевшими оснований питать особое почтение к римскому первосвященнику, и папы, чтобы удержать в своих руках зарождающуюся власть, принуждены были искать себе защитников и покровителей. Их они и приобрели себе в лице могущественных майордомов. Уже Григорий III заискивал расположения Мартелла, а Пипин, которого папа призвал в Италию для защиты от лангобардов, торжественным актом передал преемнику Петра 22 города, отнятые им от лангобардов, – в том числе Равенну, – первый город Италии после Рима. Этим знаме- |
| —542— арх Московский и всеа великия и малыя и белыя Росии, сотвори, государь, совет по благодати, данной ти от Святаго Духа, с возлюбленным своим сыном благоверным и благочестивым и христолюбивым государем царем и великим князем Алексеем Михаиловичем всеа великия и малыя и белыя Росии самодержцем, пожалуй меня, богомольца своего, благослови ехати моево владычества в Касимов и в Шацкое и в Танбов татар и мордву крестить, и пожалуй мне»… (конец челобитной не сохранился). 1616 Одним исследователем было уже отмечено, что в челобитной архиепископа Мисаила встречаются выражения, употреблявшиеся в то время воеводами в донесениях о победах («Божиею милостию, всех святых молитвами и государевым счастьем»…). 1617 По нашему мнению, эта формула воеводских отписок употреблена в данном случае святит. Мисаилом не по недостатку литературных форм изложения, а вполне сознательно. Приведенные фразы вполне выражали взгляд святителя (а вместе и патр. Никона) на обращение мордвы, как на дело великой государственной важности, а на миссию – как на своего рода крестовый поход против неверных. Этому взгляду святителя, насколько можно судить по сохранившимся отрывочным сведениям, соответствовала и та обстановка, при которой им совершалась проповедь христианской веры. К собравшейся мордве святитель являлся в мантии, в сопровождении священнослужителей, а его домовые люди несли или везли икону, вероятно, довольно больших размеров. Сохранившийся текст челобитной свят. Мисаила заканчивается просьбой: «пожалуй мне»… Судя по первому путешествию, святитель опять, может быть, просил послать к нему светского чиновника, который был бы представителем государя и служил в глазах мордвы наглядным под- —543— тверждением того, что царь «указал их крестить». С другой стороны, так как новокрещенам обычно выдавалось царское жалование, то святитель мог также просить и об отпуске из казны средств на эти жалования, которые, по случаю массового крещения мордвы, вероятно, давались каждому в увеличенном размере. Получив благословение патр. |
| И иногда даже сейчас, когда я встречаюсь с людьми, мне кажется, что мой опыт России даже немножко шире, потому что они не видали никогда графа Коковцева, а я с ним чай пил… И Шаляпина хоронил, стоял у гроба его. Это было неразличимое, неразделимое, абсолютно неразличимое одно целое — Россия, храм, Церковь, Православие. Я перехожу ко второй стадии. Получивши от России Церковь и Православие, мы стали задумываться о самой Церкви. Или вернее, Церковь, вера сами стали жить в нас, требуя какого-то углубления, требуя ответа на вопрос, о чем мы вспоминаем, когда поем: «На реках Вавилонских, тамо седохом и плакахом…». Или можно ли в Великой пятнице видеть только символ смерти и воскресения России? Или она еще о чем-то другом говорит? В чем тут дело?! И вот я попал в Православный богословский институт. В то время в нем преподавали настоящие корифеи. Я принадлежу к последнему классу, который еще слушал отца Сергия Булгакова; я был ассистентом по кафедре Антона Владимировича Карташева, слушал нравственное богословие у Бориса Петровича Вышеславцева, историю христианства и философию у профессора Мочульского. Там было что-то другое. Все эти деятели были чрезвычайно русскими людьми, цветом России. Но главное в институте было то, что Церковь, Православие и вера зажили для нас своей собственной жизнью. Если раньше мы воспринимали их как часть русского опыта, может быть, лучшую часть, то теперь на этом новом для нас этапе в душах наших стала выстраиваться некая иерархия ценностей. И мы начали задавать себе вечный вопрос — что значат слова, сказанные Христом: «Ищите прежде всего Царствия Божия..., а остальное все приложится вам» (Мф.6:33)? Что к чему прикладывается? Что из чего следует? И что составляет тот религиозный центр, который делается центром жизни? Центром всего, потому что все в мире к нему соотнесено. Значит ли, что это самодовлеемость богословия в высочайшем смысле этого слова? Помню, как я сидел с открытым ртом первые три года из пяти лет моего богословского образования, когда мне все время открывались абсолютно непостижимые прежде горизонты, когда где-то далеко даже весь мир остается… |
|
|
