| Рассматриваемый с этой стороны суд над Вассианом, должен быть отнесен к одному из самых выдающихся и замечательных эпизодов в истории развития двух направлений древнерусской мысли. Но этот же самый эпизод по справедливости может быть назван и трагическим. Он имел роковое значение для заволжской братии 1919 , как обнаружилось несколько позже. Но этим не исчерпывался суд над Вассианом. Значительная доля в прениях была отведена его «Кормчей» и в частности вопросу о праве владения монастырскими вотчинами. Митр. Даниил укорял его, говоря «а чудотворцев называешь смутотворцами, потому что они у монастырей села имеют и люди», на что Вассиан ответил: «Я писал о селах: в Евангелии писано, не велено сел монастырям держать», против чего Даниил выступил с обычными аргументами (ссылками); тогда Вассиан заметил: «те (древние отцы церкви) держали села, но пристрастия к ним не имели» 1920 . При этом ему вменялось в вину то, что он внес и свои правила рядом с словами св. отцов еллинские учения: Аристотеля, Омира, Филиппа, Александра, Платона. Между тем в свящ. правилах писано, чтобы ничего не прилагать к ним, а многие из правил апостолов, св. отцов и соборов исключил 1921 . Очевидно, что вопрос о праве владения землями, с которого и начинается «прение» с Вассианом, составлял главную и существенную часть направленного против М.Грека и Вассиана судебного приговора. Наконец против Вассиана был выставлен еще один опасный пункт. Даниил заметил ему: «Да ты, Вассиан, говорил про чудотворцев: Господи, что это за чудотворцы? Говорят в Колязине Макар чудеса творил, а мужик был сельский». И Вассиан на это ответил: «я его знал, простой был человек, а чудотворец ли он был или нет, – это как вам любо». М. Даниил, указывая на ряд примеров, прибавил: «важно не телесное благородство, но духовное»; на что Вассиан заметил: «то ведает Бог, да ты со своими чудотворцами». Потом опять митрополит сказал ему: «Вот все православные поклоняются честному гробу и св. мощам Ионы чудотворца, митр. всея Руси, а мы слышали от многих достоверных людей, что ты де Вассиан один только не поклоняешься ему и не почитаешь его, как следует почитать святых». |
| К числу важнейших недочетов сочинения надобно отнести недостаточную выдержанность критического метода. В общем, и в биографической, и в историко-литературной части сочинения автор орудует над первоисточниками своего предмета, которые под его пером приобретают продуманную и критическую обработку. Но в некоторых случаях научный метод покидает его; ему хочется не столько исследовать, сколько описывать, не столько идти вглубь предмета, сколько отделывать его внешность. В таких случаях исследователь уступает дорогу повествователю, и, к удивлению читателя, автор начинает сообщать сведения, с слепым доверием взятые из разных легковесных пособий, не поинтересовавшись и не заинтересовавши читателя не только их проверкой, но даже и вопросом об их источник. Так изложена не одна страница биографии Вассиана, особенно из раннейшего периода его жизни. Вместо указаний на источники здесь пестрят имена Новикова, проф. Иконникова, Венгерова, ссылки на энциклопедические словари Южакова, Березина, Брокгауза-Ефрона. Из многих таких мест приведем несколько. Автора повествует, что Вассиан Патрикеев в 1493 году взял у поляков город Вязьму, а в 1495 г. был в войске великого князя Ивана Васильевича, и при этом следует ссылка на Новикова. Древн. Росс. Вивлиофика, т. XVII, с. 194; в 1496 г. Вассиан прославился в битве против шведов, – и ссылка на Венгерова. Критико-биографический словарь русских писателей, т. IV, отд. 2; Вассиан был главным воеводой в «Большом полку», – и ссылка на энциклопедические словари Южакова и Березина; «Вассиан, по свидетельству истории, получал хорошие доходы», – и ссылка, как на «историю», на «Приб. к твор. свв отцов», год IX, кн. 2, с. 521; «во время пребывания Вассиана в Симоновом монастыре... с ним часто виделся и беседовал великий князь», – и ссылка: статья о Вассиане в «Богословской энциклопедии» Лопухина ; «в Москве, опираясь на княжескую протекцию, Вассиан проживал то в Симоновом, то в Чудовом монастыре», – и ссылка: статья о Вассиане в энциклопедии Брокгауза-Ефрона; Вассиан грозил разрушить Волоколамский монастырь, – и ссылка на Жмакина. Таких случаев в построении биографии |
| Преследуя свою любимую идею о монастырских вотчинах, Вассиан обратил внимание на Кормчую книгу или Номоканон - свод церковных законоположений, к которым присоединялись разные гражданские законы византийской империи, а также и русские статьи. От разных дополнений естественно вошли в Кормчую разные противоречия. Вассиан заметил это относительно занимавшего его вопроса. В одних правилах запрещалось инокам держать села, в других - дозволялось. Вассиан доложил об этом митрополиту Варлааму и духовному собору и говорил: " Чему же верить, и как разрешить, когда в святых правилах есть супротивное Евангелию и Апостолам? " Митрополит Варлаам дал благословение Вассиану составить новый свод правил, но с условием ничего не выкидывать. Вассиан выбрал один сербский список Кормчей, в котором было меньше статей, благоприятствовавших защитникам монастырских вотчин, а потом, сошедшись с приехавшим тогда в Россию ученым Максимом Греком, сделал сличение с греческим подлинником, нашел неправильности в славянском переводе (состоявшие, между прочим, в том, что словом «села», под которым разумелись населенные местности, переведено было то, что соответственно означало «угодья», т.е. пашни, поля, виноградники и т.д.). Это было в 1518 году. Вассиан приложил к своей Кормчей так называемое «Собрание», направленное против своих противников. Кормчая была поднесена самому великому князю. Василий Иванович ласкал Вассиана, однако не делал никакого шага в его духе. Правда, присвоение богатых монастырских имений было соблазнительно для верховной светской власти, но Василий соображал, что, обогатившись временно захватом имений, он потеряет нравственную поддержку со стороны большинства духовенства. Притом же " осифляне " , ратовавшие о сохранении монастырских имений, отличались угодливостью светской власти и готовностью поддерживать самовластные стремления московского государя, тогда как их противники показывали более или менее нерасположение к той безусловной власти, которая не знает нигде себе предела Наступило важное в свое время событие - развод великого князя. Василий обратился за разрешением к духовенству. Митрополита Варлаама уже не было. Василий не любил его за то, что он во все вмешивался, давал советы и хлопотал за опальных. Он удалил Варлаама. Место его заступил Даниил из волоколамских игуменов, ученик Иосифа Волоцкого. Этот " осифлянин " , взявши себе за правило ни в чем не противоречить власти, а восхвалять все, что от нее исходит, беспрекословно одобрил желание Василия; но когда великий князь спросил о том же Вассиана, то бывший боярин смело сказал государю: " Ты мне, недостойному, даешь такое вопрошение, какого я нигде в священном писании не встречал, кроме вопрошения Иродиады о главе Иоанна Крестителя " . Он доказывал великому князю несообразность его намерения с евангельскими и апостольскими правилами. |
| Вассиан, подобно великому князю, обращался к авторитету Максима Грека в вопросах монастырского устройства, чтобы получить поддержку своих нестяжательских устремлений, которые возникли у него в Кирилло–Белозерском монастыре под влиянием его духовного отца Нила, последователем которого он стал, и наблюдений над хозяйственной практикой обители. Он заинтересовался нормами и правилами (юридическими и каноническими) той жизни, в которой он оказался насильственно, не по своему выбору. В жизни монастыря он увидел постоянное нарушение обета «отвержения мира», то есть отказа от всего мирского, и обета «нестяжания». Точно неизвестно, когда он приступил к изучению Кормчей книги (руководства по церковному управлению и суду), содержащихся в ней правил и постановлений, касающихся монастырей и монашества. Можно вспомнить о том, что ранее, в 1497 году, Патрикеевы, возможно, принимали участие в составлении Судебника . К моменту приезда Максима Грека Вассиан уже завершил работу над собственной Кормчей. Она была основана на одной из редких редакций этого памятника, имевшихся в славянской традиции; Вассиан существенно дополнил и изменил ее. Особое внимание он обратил на статьи, в которых говорилось о селах и другой монастырской и церковной собственности, движимой и недвижимой. Результаты своих разысканий он изложил в собственном сочинении, которое решился включить в Кормчую, куда входили Правила апостольские, постановления Вселенских и Поместных Соборов, сочинения авторитетных церковных писателей, толкования знаменитых византийских канонистов, знатоков канонического права. В их ряд Вассиан поставил и себя, а в следующую редакцию включил также сочинение Максима Грека об афонских монастырях. В своем сочинении («Собрании некоего старца») Вассиан пишет, что он сделал подборку Правил, которые «не повелевают инокам вступаться в соответствии с его обетом ( " обещанием " ) в мирские [дела], ни в села, ни во что иное». Вместе с тем, продолжает он, в других Правилах написано: «…у монастырей селам быти», и называет два правила (24–е правило IV Собора и 18–е правило VII Собора). «Ино которым верити? Чем то разрешить? Только Евангелием и Апостолом и святыми Правилами!» Такой вывод сделал Вассиан к моменту приезда Максима Грека, исходя из того, что одним Правилам противопоставляются другие. Но Максим Грек познакомил его с приемами филологической критики текста, основанной не на противопоставлении одних текстов другим, с противоположным содержанием, а на выяснении истории и степени подлинности, достоверности самого текста. Он использовал свой гуманистический опыт, полученный в Италии в сотрудничестве с Альдом Мануцием, опыт сопоставления и изучения текстов при подготовке их к изданию или переводе, который пригодился ему в Москве при работе уже не с текстами античной литературы, а с памятниками русского и греческого канонического права. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 МОСКОВСКИЙ СОБОР 1531 Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Московский собор 1531 года , против прп. Максима Грека и Вассиана (Патрикеева) Сведения об этом Соборе и предшествовавшем Соборе 1525 года дошли не в подлинных судных списках, а в текстах, составленных позднее на основе этих документов и прошедших специальную литературную обработку. Поэтому в них с большим трудом удается отграничить материалы, относящиеся к 1525 году, от материалов 1531 года. На судебным процессе 1531 года был осужден главный вождь нестяжателей Вассиан (Патрикеев) и вместе с ним прп. Максим Грек . Главными свидетелями обвинения против Вассиана выступили Крутицкий еп. Досифей (Забела) и мон. Досифей (Топорков) . Одно из главных обвинений было связано с Кормчей книгой . Князь-инок обвинялся в том, что он нарушил традиционный порядок размещения текстов в Кормчей, исключил неудобные для него части и ввел сочинения, проповедующие его взгляды. Вассиан обвинялся и в том, что он взялся за составление Кормчей по собственной инициативе, никем не уполномоченный, будучи простым монахом. Кроме того, Собор особо отметил тот факт, что Вассиан внес в Кормчую " елинских мудрецов учения " . Вассиан не отрицал того, что включил в состав Кормчей свои сочинения. Предпринятое Вассианом распределение правил по тематическому, а не по хронологическому принципу не было его изобретением, но соответствовало типу Кормчей, отличному от того, который был широко распространен на Руси. Вассиан пытался доказать, что составлял Кормчую по благословению митр. Варлаама и епископов, но не мог предоставить авторитетных свидетелей. Особому осуждению подверглись внесенные в Кормчую сочинения Вассиана, в которых он не только писал, что, живя по Евангелию, иноки не могут владеть селами, но и утверждал, что таких монахов Писание " отступники... именует и проклятию предает " . Если другие обвинения изложены в судных списках в общей форме, то в этой части помещена подборка свидетельств, порицающих тех, кто без оснований называют православных, " аще кто и согрешит " , преступниками. Кроме того, Вассиану были зачитаны выдержки из канонов (в т. ч. с толкованиями Феодора Вальсамона ) и тексты из житий святых, свидетельствующие о праве Церкви владеть " селами " и о том, что мн. святые ими владели. После приведения этих свидетельств Вассиан только мог сказать, что святые " държали села, а пристрастие к ним не имели " . |
| Более ясно обстоит дело с судебным процессом 1531 г., на к-ром был осужден главный вождь нестяжателей Вассиан (Патрикеев) и вместе с ним прп. Максим Грек. Одно из главных обвинений было связано с Кормчей книгой . Князь-инок обвинялся в том, что он нарушил традиц. порядок размещения текстов в Кормчей, исключил неудобные для него части и ввел сочинения, проповедующие его взгляды. Вассиан обвинялся и в том, что он взялся за составление Кормчей по собственной инициативе, никем не уполномоченный, будучи простым монахом. Кроме того, Собор особо отметил тот факт, что Вассиан внес в Кормчую «елинских мудрецов учения». (Суть данного обвинения выяснил Плигузов, показавший, что в последней редакции Кормчей Вассиана в ее состав была включена апокрифическая переписка Аристотеля с Александром Македонским.) Вассиан не отрицал того, что включил в состав Кормчей свои сочинения. Предпринятое Вассианом распределение правил по тематическому, а не по хронологическому принципу не было его изобретением, но соответствовало типу Кормчей, отличному от того, к-рый был широко распространен на Руси. Вассиан пытался доказать, что составлял Кормчую по благословению митр. Варлаама и епископов, но не мог предоставить авторитетных свидетелей. Особому осуждению подверглись внесенные в Кормчую сочинения Вассиана, в к-рых он не только писал, что, живя по Евангелию, иноки не могут владеть селами, но и утверждал, что таких монахов Писание «отступники... именует и проклятию предает». Если др. обвинения изложены в судных списках в общей форме, то в этой части помещена подборка свидетельств, порицающих тех, кто без оснований называют православных, «аще кто и согрешит», преступниками. Кроме того, Вассиану были зачитаны выдержки из канонов (в т. ч. с толкованиями Феодора Вальсамона) и тексты из житий святых, свидетельствующие о праве Церкви владеть «селами» и о том, что мн. святые ими владели. После приведения этих свидетельств Вассиан только мог сказать, что святые «държали села, а пристрастие к ним не имели». |
| Нила и неумолимый противник «осифлян» князь-инок Вассиан Патрикеев. Старец Вассиан – в мире князь Василий Иванович Патрикеев-Косой – принадлежал к исключительно знатной фамилии как по её родоначальнику, так и по высокому положению её представителей при московском дворе родственных им великих князей Василия Дмитриевича, Василия Темного и Ивана III; 2549 такое же наследственное положение, по-видимому, ждало и Василия Ивановича Патрикеева, которому уже давались дипломатические поручения. 2550 Но в январе 1499 г. Патрикеевых постигла страшная опала. В семейном споре о престолонаследии между вну- —328— ком Ивана III Димитрием и сыном его Василием, Патрикеевы, как разделявшие взгляды и убеждения родовитого боярства, встали на сторону первого против второго: за спиною Василия родовитые бояре видели его мать, ненавистную им Софию Палеолог, принесшую в Москву из родной Византии «монархические предания империи». Предания эти значительно содействовали возникновению при московском дворе новых порядков, особенно чувствительных для родовитого боярства в том отношении, что великий князь, устранившись при решении дел от влияния своих прежних советников бояр, стал к ним в положение грозного владыки, не терпевшего «встречи». 2551 В феврале 1498 г. Димитрий был коронован велико-княжеским венцом, а менее чем через год великий князь Иван III отменил своё решение и опять сделал своим преемником Василия. 2552 Димитрий умер в темнице. 2553 Еще ранее сторонники его подверглись опале, как можно думать, за свои действия против Софьи и её сына: 2554 один из них – князь Ряполовский был казнен; просьбы митрополита и епископов спасли жизнь Патрикеевым, но двое старших из них, Иван Юрьевич и сын его Василий должны были постричься: первый в Троицком Сергиевом монастыре, а второй с именем Вассиана в Кирилло-белозерском. 2555 Вассиан перешел в скит к преп. Нилу Сорскому и сделался его учеником. 2556 Невольный постриженик, вынужденный избрать иночество как единственное —329— спасение от смертной казни, Вассиан, естественно, и под монашеским куколем остался прежним родовитым боярином, с прежними политическими симпатиями и антипатиями. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| Более ясно обстоит дело с судебным процессом 1531 году, на к-ром был осужден главный вождь нестяжателей Вассиан (Патрикеев) и вместе с ним прп. Максим Грек . Одно из главных обвинений было связано с Кормчей книгой . Князь-инок обвинялся в том, что он нарушил традиционный порядок размещения текстов в Кормчей, исключил неудобные для него части и ввел сочинения, проповедующие его взгляды. Вассиан обвинялся и в том, что он взялся за составление Кормчей по собственной инициативе, никем не уполномоченный, будучи простым монахом. На Соборе 1531 года вновь был поднят вопрос о переводах прп. Максима с греческого, в которых были допущены серьезные, по убеждению митр. Даниила и других участников Собора, смысловые искажения. Также обвиняемым по этому вопросу стал инок Вассиан (Патрикеев) , который обвинялся в искажении Кормчей книги, внесении в нее " елинских мудрецов учения " , проповеди учения нестяжателей . В речи митр. Даниила на Соборе 1531 года прп. Максим рассматривался как отступник от христианства, использовавший для воздействия на вел. князя магические практики - " хитрости еллинские " , хвалившийся " еллинскими и жидовскими мудровании и чернокнижными хитростьми волшебными " . Свидетели говорили, что в Италии Максим Грек " оступил... в жидовской закон и учение " и, спасаясь от смертной казни, бежал на Св. Гору. Наконец, митр. Даниил выдвинул против греков Максима и Саввы обвинение в том, что они побуждали султана напасть на Россию. Сложно составить представление о решениях Собора 1531 года, т. к. ни в судном деле прп. Максима Грека, ни в судном деле Вассиана (Патрикеева) не сохранились приговоры. Исследователи отмечают, что, хотя на Соборе 1531 года против прп. Максима были выдвинуты гораздо более тяжкие обвинения, чем на Соборе 1525 года, он не был отослан обратно в Иосифов Волоколамский монастырь (как Вассиан), но его перевели в Отроч монастырь под начало Тверского еп. Акакия, где, хотя и по-прежнему лишенный причастия, преподобный вскоре получил благоприятные условия для работы. Из заключения прп. Максим в 1531-1539 гг. написал митр. Даниилу послание, в котором вновь отверг предъявленные ему обвинения . Сотрудники прп. Максима, книгописцы Исаак Собака и М. Медоварцев, после Собора были отправлены соответственно в Юрьев монастырь и в Коломну. |
| В то время, как борьба Иосифа с владыками и старцами, заступившимися за покаявшихся еретиков, продолжалась, пришел к Иосифу Феодосий иконник, сын Дионисия, мудрого живописца, а поведал ему чудо преславно, как Бог обнаружил святотатство ложно раскаявшегося еретика 234 . Услыхав об этом, Иосиф, по словам Саввы Черного, паче перваго подвижеся, вновь стал писать державному, чтобы не верил еретическому покаянию: «Державный же Всея Руси государь князь великий Василий Иванович, повеле еретиков всех в темницу вметати и быти неисходным и до кончины живота. И слыша сия отец игумен Иосиф воздаде славу Богу». Так списатель жития Иосифа оканчивает повесть о борьбе с ересью. Но в одном сборнике есть еще любопытный эпизод из этой борьбы 235 . Старцы Иосифова монастыря Дионисий Звенигородский и Нил Полев по любви к пустынножительству удалились в пределы Белозерские, где тогда вводился скитский устав. Спустя несколько времени, один из них грамотою уведомил Иосифа о том, что видел ересь у скитников. Иосиф об этом сообщил брату своему Ростовскому архиепископу Вассиану понежь в его архиепископьи. Последний, находившийся тогда в Москве, довел это до сведенья великого князя. Тогда великий князь стал укорять Вассиана Патрикеева, защитника заволжских пустынников: «Добро ли чинят твои пустынники?» Вассиан на это отвечал: «Государь, грамота писана лукавством, все солгано, вопроси, государь, попа». Спросили попа, свидетеля, который привез грамоту, и поп подтвердил написанное. Тогда старец Вассиан просил попа на пытку. Попу изломали ногу, поп умер и не оговорил писавших грамоту. Узнав о смерти попа, великий князь опалился на виновников этого дела – на старцев Дионисия и Нила, велел их самих взять в Кириллов, а пустыни их сжечь. Это событие было новым поводом к вражде между Иосифовыми постриженниками и сторонниками Вассиана Патрикеева. К тому же Вассиан стал писать против Иосифа. Отвергая свидетельства Ветхого Завета в делах церкви Христовой, Вассиан обвинял Иосифа за то, что он, осуждая еретиков, преимущественно основывался на Ветхом Завете. |
|
|
