| Просветитель, стр. 467—468. Просветитель, стр. 472. Может быть, вторая часть — особое послание, адресованное даже не Нифонту (ср. характерное «А что еси господине, ко мне писал»); ведь идет же после «Послания» Нифонту особое послание Вассиану. Ведь перед ним помещена концовка («Держава во веки...»); нижеследующие выдержки из Златоуста и др., имеющиеся в пространной редакции (и отсутствующие в краткой редакции), не связаны с текстом «Послания» к Нифонту и может быть к нему не относятся вовсе. ГПБ, Q.XVII.64, л. 222 и сл. Послание Третьякову написано до примирения Василия III с Серапионом (апрель 1511 г.), так как в этом произведении даже не упоминается об этом примирении. После начала ссоры с Серапионом прошло уже много времени («не отписал о том долго»), ибо Иосиф Санин 2 1/2 года уже болел (начало болезни относится ко времени ссоры с Серапионом). 3 января (очевидно 1511 г.) Иван Головин послание Иосифа Волоцкого уже читал (А. С.Архангельский. Нил Сорский и Вассиан Патрикеев. СПб., 1882, стр. 48). Мы исходим здесь из высказанного выше (см. выше, стр. 422, прим. 4) взгляда, согласно которому более ранняя редакция «Сказания» не содержала выпадов против Зосимы. Эта редакция «Сказания» была, очевидно, составлена до написания пространной редакции «Послания Нифонту» и могла испытать влияние только краткой редакции «Послания». См. выше, стр. 376. Впрочем, «от жидов» может быть понимаемо в смысле «из числа жидов». Против составления пространной редакции «Послания» Нифонту задним числом около 1504 г. говорит также то, что, при анонимном характере выпадов против, митрополита в этой редакции, они звучали бы не как адресованные против уже отставленного в этот момент Зосимы, а как направленные против действующего митрополита Симона (см. выше, стр. 152, прим. 25). Высказываемая здесь точка зрения непосредственно связана со взглядом, согласно которому в первоначальной редакции «Сказания о новоявившейся ереси» выпады против Зосимы читались, исключение же этих выпадов было произведено после 1511 г. (см. ниже, стр. 444—445 и 449—455). Послание Иосифово к епископу Нифонту Суждальскому и Торусскому на еретики I. Краткая редакция. |
| Памятником пребывания молодого Максима в монастыре флорентийских доминиканцев являются два его рассказа о католических монастырях, написанных впоследствии в России. Один мы читаем в сочинении «Повесть страшна и достопаметна и о совершенном иноческом жительстве», а другой – в его «Послании о католических доминиканском и францисканском монашеских орденах». В этих рассказах, особенно в первом, описаны такие детали монастырской жизни, которые могли быть известны только очевидцу. Вместе с тем рассказы свидетельствуют, что уже тогда, во время пребывания в монастыре св. Марка и под влиянием реформаторской деятельности Савонаролы, у Максима Грека сложились нестяжательские взгляды и представления об устроении монастырей и монашеской жизни. Но эти нестяжательские взгляды, вынесенные Максимом из Италии, не являются результатом латинизации, так как они полностью совпадают с учением о том же предмете русских нестяжателей, как оно изложено в «Предании учеником» 30 и «Уставе» преп. Нила Сорского и в «Собрании некоего старца на воспоминание своего обещания» Вассиана Патрикеева 31 . Максим Грек , как и Савонарола, а равно как и русские нестяжатели – Нил Сорский и Вассиан Патрикеев, в своих взглядах на устройство монастырей и на монашескую жизнь исходили из идеалов первоначальной иноческой нищеты. Инок отрекается от всего мира, чтобы жить «по Бозе», а следовательно, отрекается и от всякой собственности. Существенное условие монашеского подвига – полная нестя-жательность, совершенная нищета, бедность. На таких началах Савонарола пытался устроить жизнь в руководимом им монастыре св. Марка во Флоренции, в котором пробыл около двух лет молодой Максим Грек . Здесь и сформировалась его нестяжательская идеология, которой он оставался верен всю свою жизнь и в защиту которой он написал целый ряд замечательных произведений 32 . 2 Следует отметить, чго итальянский и особенно афонский периоды в жизни Максима Грека до сих пор остаются весьма слабо освещенными. Только в недавнее время западный ученый И. |
| «Я Госпожу Богородицу не хулю; верно, писец описался». Подобно тому указано было на житие Св. Богородицы Метафраста, переведенное Максимом Греком , где также от неисправности в переписке оказались такие ошибки, которые давали еретический смысл написанному. Поставленный на очную ставку монах (Вассиан Рушанин) обличал Вассиана, будто он, вместе с Максимом Греком , об этих ошибках сказал: «Так и надобно». Вассиан на это сказал: «Я этого не говорил; он лжет на меня». «Ты, – продолжал митрополит, – живучи в Симонове, в разговоре с одним старцем назвал Христа тварию, а когда тебе старец сказал: Святые отцы на всех соборах Святым Духом писали, ты ответил: дьявольским духом они писали, а не святым». «Никогда этого я не говорил, – сказал Вассиан, – покажи мне того старца, который на меня наговаривает». «Ты говорил со старцем Иосифова монастыря», – сказал Даниил. «У меня, -отвечал на это Вассиан, – не бывали в келье старцы Иосифова монастыря: я их к себе не пускаю; мне до них дела нет». Тут митрополит указал на одного старца по имени Досифей. «Досифей старец великий, добрый; он у меня в келье бывал не раз», – сказал Вассиан. Этот «великий добрый старец» явился обличителем Вассиана, показывал, будто Вассиан называл Христа тварью и говорил: Святые отцы писали не святым духом, а дьявольским. «Я ничего этого не говорил, – сказал Вассиан, – душа твоя пусть подымет (это). Бог меня с тобой рассудит». «Ты, Вассиан, – продолжал Даниил, – говорил про Макария Колязинского: что это за чудотворцы? Макар чудеса творит, а мужик был сельский!» «Я его знал, – сказал Вассиан, – простой был человек; а если он чудотворец, – пусть будет как вам любо. Чудотворец ли он или не чудотворец – не знаю». Митрополит объяснял бывшему боярину, что могут быть святые мужи и из рабов, из самого низкого звания, что следует уважать не телесное благородие, а духовное. «Про то знает Бог, да ты со своими чудотворцами», – сказал Вассиан. Митрополит далее продолжал: «Все православные поклоняются гробу и честным мощам митрополита Ионы, а ты не поклоняешься ему и не почитаешь его». «Я не знаю: чудотворец ли Иона», – сказал Вассиан. «Ты, – говорил митрополит, – и сам мудрствовал и других поучал мудрствовать неправедно, говоря: плоть Господня до воскресения была нетленною». Вассиан подтвердил это. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 ВАССИАН (ПАТРИКЕЕВ) Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Вассиан (Патрикеев) (+ после 1532), князь, монах , канонист, писатель-публицист, один из центральных участников движения нестяжателей В миру князь Патрикеев Василий Иванович, по прозвищу Косой или Кривой. Родоначальником князей Патрикеевых был Патрикий Наримантович, внук вел. кн. Литовского Гедимина, в кон. XIV в. принятый в Великом Новгороде в качестве служилого князя, в 1408 году выехавший в Москву, где был встречен с почетом. Его сын Юрий был женат, согласно Медоварцевской редакции " Сказания о князьях владимирских " и сопровождающей его Литовской летописи, на сестре Московского вел. кн. Василия I Димитриевича Анне (род. 8 января 1387) . В. И. Патрикеев, внук Юрия, следовательно, приходился вел. кн. Василию III Иоанновичу троюродным дядей, а не братом и был, бесспорно, старше его (в 1489 командовал войсками, когда княжичу Василию было 10 лет). Князья Патрикеевы были сподвижниками московских вел. князей, сторонниками их политики, к концу XV века вошли в число знатнейших боярских родов. Отец Вассиана кн. И. Ю. Патрикеев (боярин уже в 1461-1462) был московским наместником (с 1472 вплоть до опалы в 1499), в 1492 году в его доме жил вел. кн. Иоанн III Васильевич с семьей (в связи со строительством нового великокняжеского дворца). В. И. Патрикеев принимал участие в важных политических, дипломатических и военных мероприятиях. В 1491 году, во время конфликта Иоанна III с удельными братьями, в день ареста в Москве кн. Андрея Васильевича, Патрикеев был послан в Углич за его детьми с приказанием их " поимати и посадити за приставы " , что и было выполнено. В 1497 году вместе со своим отцом и великокняжеским дьяком Ф. В. Курицыным принимал участие в оформлении юридического акта, фиксирующего отвод земель при размене (разъезде) вел. кн. Иоанна III и волоцких удельных князей Федора и Ивана Борисовичей. Возможно, при разборе некоторых земельных тяжб был судьей высшей инстанции, выносившим приговор по докладу судей низшей инстанции. |
| «Меня, – отвечал Вассиан, – побудил на это митрополит Варлаам с освященным собором». Он сослался на трех свидетелей архиереев, из которых двух уже не было на свете 51 , а третий, крутицкий епископ Досифей, спрошенный митрополитом, показал, что Вассиан лжет: митрополит ему не приказывал, и епископы не были ему советниками. «Волен Бог, да ты, господин митрополит!» – сказал тогда Вассиан. «Ты, – говорил митрополит, – в своих сотворениях написал, что в правилах есть противное Евангелию, Апостолу и Святых отец жительству; ты писал и говорил, что правила писаны от дьявола, а не от Святого Духа, называл правило – кривилом, а чудотворцев – смутотворцами за то, что они дозволяли монастырям владеть селами и людьми». «Я, – сказал Вассиан, – писал о селах: в Евангелии не велено держать сел монастырям». Митрополит велел ему прочитать ряд доводов и примеров, свидетельствующих о том, что дозволялось монастырям держать села, и святые мужи их держали. Вассиан сказал: «Если они и держали, то пристрастия к ним не имели.» «А почему же ты нынешних чудотворцев считаешь пристрастными?» – спросил митрополит. «Я не знаю, были ли они чудотворцы», – отвечал Вассиан. Митрополит продолжал: «От семи соборов и доныне не бывало в священных правилах еллинского учения, а ты написал в своих правилах еллинских мудрецов: Омира, Аристотеля, Филиппа, Александра, Платона». «Я этого не помню – зачем написал, – сказал Вассиан, – если что не гораздо, исправь». Митрополит укорял его за то, что он писал, будто божественное писание и священные правила называют отступниками тех, которые, будучи иноками, не хранят своего обещания не держать сел и не владеть ими. «Ты, – говорил митрополит, – оболгал тем божественное писание и священные правила». «Я писал себе, на воспоминание своей душе, – сказал Вассиан, – но тех не похваливаю, что села держат». После того митрополит стал придираться к разным опискам, чтоб обвинить Вассиана в явно еретических мнениях. «У тебя, – говорил митрополит, – в правилах приведено правило Кирилла Александрийского : Аще кто не нарицает Пречистую Деву Марию, да будет проклят и вместо: не нарицает, сказано: нарицает». Вассиан на это сказал: |
| В XVI веке Иосифов монастырь считался самым надежным местом заключения осужденных духовным судом. Сюда были сосланы: Максим Грек , проживший здесь 12 лет, Вассиан Косой, князь Патрикеев, Матвей Башкин, Васюк Курицын, временно жил здесь низложенный царь Василий Иванович Шуйский, переведенный сюда из Чудова монастыря в 1610 году и отсюда взятый в Польшу. В Волоколамский монастырь отправляемы были и пленники. Митрополит Варлаам Варлаам был возведен на митрополичий двор и наречен митрополитом всея Руси спустя три месяца после смерти Симона, 27 июля 1511 года; посвящен спустя неделю после возведения и наречения, 3 августа. О деятельности митр. Варлаама за время его 10-летнего пребывания на кафедре мы не имеем совершенно никаких сведений. Не имея сведений о собственной деятельности митр. Варлаама, мы должны говорить о других деятелях, бывших в его время. Эти деятели: ученик пр. Нила Сорского старец Вассиан Патрикеев-Косой и преп. Максим Грек . Фамилия князей Патрикеевых принадлежала к числу исключительно знатных боярских фамилий и состоявшая в близком родстве с великокняжеским домом. Василий Иванович Патрикеев-Косой был пострижен в монахи в Кирилловом Белозерском монастыре. Из Кириллова монастыря Вассиан, бывший Василий Иванович, перешел к преп. Нилу в его скит и сделался приверженцем учения Нилова о неприличии монастырям владеть вотчинами, и после смерти Нила повел настойчивую борьбу словом и делом против этого вотчиновладения монастырей. Существующие свидетельства уверяют, что Вассиан не имел наклонности вести собственную жизнь так, как проповедовал и что он не имел наклонности делать того, что вменял в обязанность другим. Не представляется Вассиан человеком безукоризненно светлым, и проповедникам он был для других, а не для себя. Он поставил проповедь целью и призванием своей монашеской жизни и вел ее до тех пор, пока не был осилен своими противниками. Вассиан вместе со своим отцом привлек на себя опалу великого князя Ивана Васильевичи тем, что был на стороне его внука Дмитрия против его сына Василия. Но этот Василий Иванович, из-за которого пострадал Вассиан, заняв место великого князя, вызвал последнего на жительство в Москву и сделал его приближеннейшим к себе человеком. Приближая к себе Вассиана, великий князь руководствовался важным государственным расчетом. Человек до крайности властолюбивый, он хотел всех крепко взять в свои руки, а в том числе и духовенство. Лучшим средством считал нужным держать его в постоянном страхе за вотчины, через приближение к себе Вассиана, настойчивого противника вотчиновладения. Духовенство ежеминутно должно было опасаться, что вел. князь, поддаваясь его внушениям, решится, наконец, осуществить по отношению к церковным вотчинам мечту своего отца, и должно было стараться отвращать от себя беду усиленной покорностью государю. |
| Главным поприщем князя было военное. В 1489 г. вместе с 11 воеводами В. И. Патрикеев взял Воротынск, принадлежавший тогда Великому княжеству Литовскому . Было захвачено большое число пленников, но затем рус. войска были разбиты литовскими. В ходе русско-литов. войны был послан в 1492 г. из Твери с войском в Можайск. Вскоре московские войска во главе с воеводами князьями Д. В. Щеней и Патрикеевым взяли Вязьму - важный стратегический пункт на русско-литов. границе. Пленные вяземские князья и паны были доставлены в Москву. По условиям мирного договора 1494 г., Литва признала Вязьму и др. присоединенные города московскими владениями. От имени вел. кн. Иоанна III переговорами руководил кн. И. Ю. Патрикеев, в них принимал участие и его сын, они пользовались особым доверием литов. послов. В марте-мае 1494 г. В. И. Патрикеев возглавлял посольство, отправленное в Вильно для ратификации «докончальных грамот» (в него также входили кн. С. И. Ряполовский и дьяк Курицын). Послы получили «утвержденную грамоту» о сохранении «греческого закона» дочерью Иоанна III Еленой , брак к-рой с польск. кор. и вел. кн. литов. Александром Ягеллончиком входил в условия мирного договора. В. И. Патрикеев проводил в Вильно какую-то самостоятельную линию, «высокоумничал», как напоминал почти 10 лет спустя, в 1503 г., вел. князь в наказе рус. послам в Литву. Вероятно, Иоанн III имел в виду неудачу своих уполномоченных в попытках закрепить за ним титул «государь всея Руси» в грамоте о «греческом законе» Елены. В авг. 1494 г. В. И. Патрикеев снова вел переговоры с литов. представителями. Зимой 1495/96 г. он принимал участие в поездке Иоанна III в Вел. Новгород. Отсюда он отправился в поход «на свейских немцев» (янв.-март 1496). В ходе войны со Швецией Патрикеев фактически руководил всеми войсками, осаждавшими Выборг (воевода большого полка). Несмотря на то что взять крепость не удалось, рус. рать возвратилась с большим «полоном», нанеся шведам большой урон. В 1495 г. Патрикеев стал членом Боярской думы, к-рую фактически возглавлял в это время его отец. Однако в янв. 1499 г. кн. И. Ю. Патрикеев попал в опалу и был арестован вместе с детьми и ближайшими родственниками, причем его зятя кн. С. И. Ряполовского вскоре казнили. По печалованию митр. Симона и Собора архиереев Патрикеевы были «пожалованы от казни», ее заменили пострижением («в железах»): отец был отправлен в Троице-Сергиев мон-рь, а сын - в Кириллов Белозерский в честь Успения Пресв. Богородицы . |
| В Кирилло-Белозерском монастыре духовным наставником Вассиана стал прп. Нил Сорский . С его братом - А. Ф. Майковым Вассиан был ранее связан на дипломатической службе. Сохранилось послание прп. Нила к Вассиану ( " к брату, вопросившему его о помыслах " ). В начале княжения Василия III Вассиан (Патрикеев) вернулся в Москву, жил в Симоновом Новом монастыре и стал одним из влиятельных советников правителя. Позже писец-каллиграф М. Я. Медоварцев называл Вассиана " великим временным человеком " вел. князя и говорил на суде 1531 года, что он " и государя так не блюлся и слушал " , как Вассиана. Время возвращения Вассиана ко двору неизвестно, предположительно называют разные даты между 1503 и 1509 годами. К этому можно добавить еще одну гипотезу - литовский опыт Вассиана мог быть полезным для Василия III в 1507 году, когда после смерти Александра Ягеллончика русский правитель обратился к вдове, своей сестре Елене Иоанновне, с просьбой способствовать своему избранию на литовский престол, что не удалось осуществить. Не позднее начала второго десятилетия XVI века Вассиан принимал участие в полемике по поводу отношения к кающимся еретикам, развернувшейся после Собора 1504 года . Сочинение Вассиана на эту тему (Слово на " Списание Иосифа " ) датируется июлем 1511 - июнем 1514 года (или июль 1511 - июнь 1512), но истоки полемики (возможно, устной) могут уходить в первое десятилетие. Позиция князя-инока была одобрена Василием III, запретившим прп. Иосифу Волоцкому писать против Вассиана. В послании В. А. Челяднину, дворецкому вел. князя, прп. Иосиф жаловался на то, что Вассиан говорит против него " хульные речи " , называет " отступником " , и просил ходатайствовать о снятии с него запрета на полемику. В противоположность прп. Иосифу, настаивавшему на искоренении ереси с помощью суровых мер, продолжении казней и т. д., Вассиан был сторонником применения к кающимся еретикам более мягких наказаний. Другое сочинение на эту тему ( " Слово о еретиках " ) Вассиан (Патрикеев) позднее включил в свою Кормчую (третьей редакции). В нем князь-инок писал о необходимости дифференцированного отношения к еретикам: упорствующих в заблуждениях надо сурово наказывать ( " царем и князем подобает осужати, и проклинати, и заточати насилующих еретиков на святыа Божиа церкви и на православных христиан и непокоряющихся правилом святых отец, казнити царем и князем их подобает " ), раскаявшиеся еретики достойны милосердия ( " обращающихся и приходящих на покаяние волею или неволею принимати подобает " ; св. отцы " еретиков молитвою обращали к Христу, а не оружием убивали " ). |
| Осудив Максима столь жестоко, Даниил, однако, не утолил вполне своей жажды мести. Вероятно, желая как можно полнее и жестче претворить в жизнь соборное осуждение и в дальнейшем всегда иметь удобный повод для новых нареканий на Максима, митрополит определил местом заключения ученого инока свой Иосифо-Волоколамский монастырь. Там Максим Грек претерпел, как он впоследствии писал, «мразы и дымы, и глады», находясь в монастырской тюрьме в тяжелейших условиях. Подельщик Максима – архимандрит Савва – тоже был заключен неподалеку, в Волоколамском Возмищенском монастыре. Максим пробыл в своем первом заточении почти 7 лет. А в 1531 г. состоялся новый соборный суд, к которому Максим Грек первоначально был привлечен в качестве свидетеля по делу князя-инока Вассиана Патрикеева. Великий князь наконец-то отдал своего бывшего любимца и родственника на расправу митрополиту. Вассиан, бывший идейным и личным противником Даниила, однако, ранее избегал его мести за счет благоволения, которое ему по-родственному оказывал Василий III. Но как только Вассиан позволил себе неодобрительные отзывы о разводе и втором браке государя, поддержку в лице монарха Патрикеев мгновенно потерял. Вассиан Патрикеев (род. около 1470 г., умер после 1531 г.) был очень знатным боярином из княжеского рода, который вел свое происхождение от Гедимина и состоял в родстве с правящей Московской династией. Оказавший поддержку внуку Uoahha III Димитрию Иоанновичу Патрикеев был насильно пострижен в Кирилло-Белозерском монастыре после того, как Димитрий был подвергнут заточению, а наследником престола объявлен сын Софьи Палеолог Василий. Вассиан со своим новым модусом бытия вполне смирился, хотя, как утверждали современники, и в монашестве отличался вполне боярскими чертами поведения. Иван Грозный позднее иронически замечал, что «нестяжатель» Патрикеев ел на серебре и пил мальвазию. Но теоретически он был сторонником учения преп. Нила Сорского и других нестяжателей, хотя обусловлено это было скорее всего чисто политическими мотивами. Сам смиренный старец-исихаст Нил политикой никогда не занимался. Но его последователи – нестяжатели позднейшего времени активно включились в политическую борьбу и встали в оппозицию линии уже столь же политизированных иосифлян. Государь сначала благоволил к нестяжателям, не без дальней мысли использовать их взгляды как идейную платформу для столь желанной секуляризации церковных земель. Однако вскоре великий князь переменил свои симпатии. Среди идеологов нестяжательства было немало тех, кто поддерживал старые удельные порядки. Иосифляне же, напротив, были приверженцами единодержавной линии, иногда вплоть до готовности подчинить Церковь власти государя, как это наглядно показал Даниил. Поэтому Василий в конце концов склонился на сторону иосифлян. Князь-инок Вассиан, правда, еще долго сохранял хорошие отношения с великим князем, будучи его родственником, и продолжал при этом выступать против митрополита Даниила и церковного землевладения. |
| Центральной фигурой второго этапа нестяжательства стал Вассиан (Патрикеев), подчинивший задачам происходившей тогда полемики свою работу над Кормчей. Вассиан приступил к составлению новой редакции Кормчей книги, как он свидетельствовал на Соборе в 1531 году , по поручению митр. Варлаама , Ростовского архиеп. Вассиана II (Санина) , епископов Крутицкого Досифея , Суздальского Симеона . Работа началась до 1515 года (дата смерти епископов Вассиана и Симеона) и в основном завершилась в 1517 году (дата определяется по показаниям на Соборе 1531 года и подтверждается записями на некоторых рукописях). Возможно, Вассиан (Патрикеев) начал изучать Кормчие еще в Кирилло-Белозерском монастыре под влиянием прп. Нила Сорского, о занятиях которого до пострижения известно, в частности, что он был " судиям книгчий " , т. е. имел отношение к судопроизводству. Вассиан привлек ряд списков, по-видимому относящихся к разным редакциям ( " правила " , принадлежавшие Симонову монастырю, " правила " Ростовского архиеп. Вассиана II , привезенные с Афона, и др.). Публицистическая направленность Кормчей Вассиан подчеркивается включением в нее сочинений составителя и трудов совр. ему авторов. Кормчая Вассиана (Патрикеева) принадлежит к тому типу Кормчих книг, в которых материал расположен не в последовательном ряду (правила апостольские, Вселенских и Поместных Соборов, св. отцов, имп. законодательство и т. д.), но распределен тематически в соответствии с Указателем XIV титулов (граней), посвященных той или иной теме (правила о монастырях включены в XI грань). Выделены три редакции Кормчей Вассиана, каждая последующая полнее предыдущих. Первая редакция (РГБ. Ф. 228. 39, список 1520-х годов, написана частично рукой Исака Собаки), завершена в 1517 году, вторая - после 1518 года (включает переводы прп. Максима Грека, написанное им краткое Сказание об Афонской горе). Сохранились два списка этой редакции . Третья редакция, самая полная, известна в рукописи Владимиро-Суздальского историко-художественного музея-заповедника 5636/399). |
|
|
